Алкоголь - враг здоровью и бравый капитан, безрассудно ринувшийся в темную подворотню, попал в банальную ловушку из трех мужиков, умеющих махать кулаками и железками в них. А "потерпевшая" быстро испарилась с поля боя, как и не было ее вовсе. С первого удара вырубить Кэпа не удалось, а затем подоспел и я.
Из-за плотной учебы в училище, я редко выступал на соревнованиях по боксу, но тренировался регулярно и даже получил неплохую практику в народной французской забаве под названием сават. Был любитель этого вида среди командиров нашего училища, возиться с учениками он не любил, но ему был нужен спарринг партнер и он выбрал меня. А я, по своей глупой привычке истинного психа - "если я чего решил, то выпью обязательно", задержался у него в этой роли мальчика для битья. И с течением времени, стал его постоянным спарринг партнером, много чего переняв от учителя. Поэтому с налетчиками я разобрался быстро и качественно: ногами и Капитан тоже в этом поучаствовал, так как толстовцы не бывают капитанами.
- Вам в больницу нужно, мастер, - сказал я увидев кровь на его голове. - Пойдемте быстрее, пока такси не перехватили.
- Стоп машина, мне нельзя к врачам, - он одним взглядом взвесил меня, оценил и поставил бирку, - нельзя в гостиницу, так как у меня послезавтра важное назначение.
- Король должен быть вне подозрений. - Переиначил он цитату.
- Таки нет, - ответил ему я, - королю по хрен, что о нем думают, а на королеву вы не похожи.
- Уел, - и капитан-наставник усмехнулся.
- Тогда, давайте поедем ко мне на квартиру, я ее снял в самом центре, - продолжил я.
- Добро, давай подгони сюда такси и по пути заскочим в аптеку.
Такси продолжало светить красным огоньком, когда я сел в него.
- Шеф, давай рули к подворотне. Возьмем моего капитана, это его заказ.
- Понял, - ограничился одним словом водила.
В аптеку мы не поехали, так как я сказал капитану, что у меня все нужное есть на хате. Это заставило его пристально посмотреть на меня, но что-то он во мне разглядел и оно его успокоило.
А я, постоянно, имел при себе аптечку, где было все для быстрой обработки травм, вплоть до рассечений. Привычка, привитая мне еще Маркизом, что вовремя необработанное повреждение могло сильно увеличить срок лечения.
На квартире я замыл кровь на рубашке и пиджаке капитана холодной водой и начал обрабатывать его рану.
- Давай знакомиться, я Соболев Анатолий Адамович, капитан-наставник. А тебя я знаю, ты Николай Медведев чемпион страны по боксу в тяжелом весе и почему ты не на предолимпийских сборах?
- Там Васюшкин и Чепулис, а я жду назначения на судно, после окончания одесской вышки, - сказал я, продолжая выстригать волосы на его затылке вокруг рассечения .
Голова у кэпа оказалась крепкая и сотрясения мозга у него не было.
- Но ведь ты у них выигрывал и я бы не сказал, что тебе это было очень сложно.
- Что было, то сплыло. Не судьба, да и поедет на олимпиаду Чепулис - политика.
- Много ты в этом понимаешь, - заметил капитан.
- В спорте я уже ветеран и многое для меня не тайна. Да и выбрал я себе другую профессию - штурмана, а не спортсмена-любителя.
- Резко судишь, не по рангу, однако по существу, - продолжал разговор капитан, даже во время того, как я накладывал ему швы.
- Ну вот и все, - окончательно обработав рану, доложил я.
- А ты спец, - заметил кэп.
- Была практика, ребята в команде мне доверяли и говорили, что у меня легкая рука.
- Так и есть, я это тоже заметил.Чтобы не было непонятного, у меня послезавтра состоится назначение на тихоокеанский трамп и никаких недоразумений не должно быть. Мне было нужно тихонько пересидеть это время, а я пошел в ресторан, помянуть своего учителя. Были причины. Я могу отсюда позвонить домой?
- Телефон есть и я вас конечно не гоню, но...
- Дома у меня тяжко, жена предъявила ультиматум, - разоткровенничался он.
Хотя какая тут откровенность, стандартная ситуация, из трех морских семей, в двух такое же есть точно. Переночевал кэп на квартире, а утром узнал у кого проходят мои документы, записал все данные по мне и ушел. Я боялся даже надеяться...
Через два дня Соболев позвонил и назначил встречу в пароходстве, где подвел меня к нужному служащему и сказал:
- Вот мой четвертый помощник. Оформляйте, документы уже у вас, - попрощался и ушел, поправив щегольскую капитанку.
Оставил меня под прицелом злобных взглядов кадровиков. Как же, законная прибыль обломилась.
Таким образом я попал на этот, такой лакомый для всех моряков, трамп. Его величество Случай и немного бокса, нет - савата.
Наш сухогруз "Архангельск", был спроектирован и построен в Финляндии. Неограниченный район и большая дальность плавания, наряду с дедвейтом почти в 9000 тонн, делали судно почти идеальным кандидатом для работы без графика. Работы рассчитанной на высокий профессионализм, удачу и риск капитана. Трамп был хорошим инструментом для зарабатывания иностранной валюты, разумеется при соответствующем капитане, а про нашего мастера ходили легенды. Хотя судну не было и десяти лет со дня постройки, оно прошло серьезный ремонт в Турку, на верфи изготовителя, где его немного переоборудовали. В частности, добавили десяток пассажирских кают разного класса. Экипаж, в основном, состоял из очень опытных специалистов, но были и не очень, скажем так. Присутствовало некоторое количество "блатных", среди которых затесался и я.
Целый год мы кружили вокруг южной Америки, переходя из Тихого океана в Атлантику и обратно, причем Канала старались избегать. Дорого. Благодаря опыту и удачливости мастера, мы очень неплохо зарабатывали для страны и немножко для себя. Даже по заграничным меркам. Экипаж уже полностью поменялся, однако без замен оставались я и капитан. С капитаном ясно - первый после Бога или Генерального секретаря. Я же оказался незаменим в связи со знанием английского и испанского языков. Причем был силен в знании морской терминологии логистики и транспорта - вот где помогли переводы выполняемые мною для ялтинских портовиков. Да и португальский я быстро осваивал, жизнь заставляла. Но главное, я оказался небесталанным в погрузочно-разгрузочных работах, здесь я с благодарностью вспомнил стажировку вторым в мой первый Северный морской путь. И со временем, я стал настоящим искусником технологических схем: судно - склад, склад - судно, судно- судно ... и вечным вахтенным начальником на стоянках в порту. Так, что южные моря я повидал, а вот южные города... видел исключительно с погрузочных терминалов порта или со стоянок на рейде. Такая работа.
Годичная эксплуатация судна, в далеко неблагоприятных климатических условиях, сказалось на его техническом состоянии и оно было поставлено на текущий ремонт в порту... города Барселоны (Венесуэла). Ремонтом занялся уже третий состав экипажа, мастер улетел в отпуск, а я опять остался проводить смычку и.о. капитана нашего судна с руководством от венесуэльской стороны. Как ветеран нашего трампа, так сказать.
После года интенсивной работы, это была эдакая синекура и я ею наслаждался в полной мере. Довольно часто мне приходилось бывать в разных присутственных местах города, для согласования текущих нужд судна и экипажа, а так же многого всякого другого, возникающего при ремонте судна вдали от Союза. Старпом, исполняющий обязанности капитана, мне полностью доверял и скинул на меня всю текучку по контактам с береговыми службами. Одно настораживало меня, через чур пристальное внимание к моей персоне первого помощника капитана - замполита. Ну да ладно, Бог не выдаст - свинья не съест. Так я считал.
Но недолго музыка играла, недолго фраер банковал. В смысле, недолго продолжалась моя синекура и через неделю я был вызван к старпому.
- Видишь ли, Николай, нужно обязательно помочь друзьям из Венесуэлы и выбор пал на тебя. Как бы мне этого не хотелось, но им понадобился штурман владеющий испанским и португальским языками, да еще имеющий опыт работы на буксирах. Сам понимаешь, кто оказался таким в нашей команде. Эта просьба местных граждан, поддержана на уровне советского посольства в Каракасе и нами уже получены все разрешительные документы на твой наем. Сегодня у тебя встреча с нашим консулом и представителем нанимателя.
- Насколько я понимаю, заднего хода нет?
- Абсолютно, сдавай дела и передавай свои контакты на берегу второму помощнику.
- Есть, - это все, что я мог сказать.
Встречу мне назначили в номере люкс отеля Гранд Марина, совсем рядом с портом. Когда служащий гостиницы сопроводил меня в нужный номер, то я... Скажем так, обалдел.
- Здравствуй Николай, вот уж не думал, что я тебя здесь увижу, - сказал Маркиз и обнял меня. - Это для меня настоящий сюрприз.
Так вы знакомы? - удивленно спросил работник посольства, с недоумением поглядывая на нас. Третьим человеком в номере был венесуэлец, сеньор Федерико. Как оказалось, он работал в столице и являлся представителем некоего правительственного учреждения Венесуэлы. Конкретное название организации не уточнялось, а он отправлялся в рейс с нами и еще вместе со своими тремя помощниками. Типичными головорезами, как видно служащими в той же конторе, но имеющими другую специализацию.
- Это был мой ученик в Союзе, сеньор Каюмов, когда я там работал тренером по боксу в спортивном обществе "Динамо". Кстати Николай чемпион СССР и если бы он выступал в Мехико, то стал был олимпийским чемпионом в тяжелом весе. Но в спорте нет сослагательного наклонения... Вот уж не ожидал, увидеть его здесь и в этом качестве.
Все это время, пока они меня обсуждали, я находился в ступоре. Как говорится, судьба играет человеком... а человек играет на трубе.
Работа предлагалась очень непростая, нужно было взять на буксир баржу с грузом в венесуэльской Барселоне и провести ее в дельту реки Ориноко. Там, переместить груз на плашкоуты и уже речным буксиром-толкачом доставить караван до города Пуэрто-Аякучо, расположенного на границе с Колумбией. Благо, что на Ориноко было время половодья и наша задача была принципиально выполнима. Грузом были бочки с горючим, буровые установки, мини-драги, экскаватор-бульдозеры и другая спецтехника. Пассажирами шли несколько испанских геологов и инженеров под общим руководством Маркиза. Начальника экспедиции. Каков был, в этом предприятии, интерес нашего государства - я мог только догадываться.
Первые отступления от плана начались уже в дельте Ориноко, часть груза была передана представителям племени варрау и как я заметил, отнюдь не задаром. Белые люди продолжали свой извечный бизнес, но уже не на уровне бус и тряпочек, а вот брали у аборигенов все тоже: в небольших, но тяжелых мешочках. Поэтому я не удивился, когда геологи, инженеры , матросы буксира, как я потом узнал - все исключительно баски, вооружились до зубов. Мне достался привычный по училищу карабин Симонова и кольт М1911 в открытой кобуре, как сказал Маркиз:
- Здесь, белому человеку, без оружия нельзя. Не поймут.
Я поражался энергии и работоспособности моего Учителя, человека почтенного возраста, который все успевал. В том числе, заниматься мной. Он лично показал, как ухаживать за оружием во влажном климате сельвы и обязал меня тщательно чистить выданное оружие и постоянно тренироваться в его приведении к боевому применению. Особенно пистолета. Да я и не отлынивал от тренировок с этими смертоносными мужскими игрушками. Пришлось немало пострелять, привыкая к оружию. Сам Маркиз стрелял виртуозно, как из своей английской снайперской винтовки, так и из армейского кольта.
Вот таким образом начался мой рейс, протяженностью более 1000 км вверх по Ориноко - с оружия, золота и алмазов. Как я позже понял, меня призвали не только как спеца, но и из соображения равновесия между венесуэльцами и басками, слишком большие куски пирога ожидались в результате этого вояжа.
Лоцманом у нас был местный абориген с явно выраженными негроидными чертами лица, не говоря уже о цвете кожи. Реку он знал отлично и ее фарватер был у него в голове на всем протяжении нашего маршрута. А так как, осадка у буксира была чуть более метра, а у плашкоутов и того меньше - мы шли по реке круглосуточно. Днем наш речник отсыпался в подвешенном на палубе гамаке, а ночью сам вставал к штурвалу судна.
Венесуэльцы расположились на плашкоутах и выполняли обязанности шкиперской команды. Однако не только... Я в деталях видел, в свой штатовский морской двенадцатикратник, как они оборудовали для двух ручных пулеметов стрелковые ячейки на плашкоутах. Серьезные ребята. Страха у меня не было и когда Маркиз испытующе смотрел на меня, то я ему успокаивающе улыбался. Это было настоящее Приключение и моя авантюрная натура лишь чуть-чуть беспокоилась о его последствиях.
Через три дня на нас напали. Ранним утром я сменил индейца Джо, нашего лоцмана, у штурвала и не успел он утихомирится в своем гамаке, как с плашкоутов подали сигнал тревоги. Я его тут же продублировал ревуном буксира и оставив штурвал заскочившему в рубку лоцману, ринулся на корму. Там было мое место согласно боевому расписанию, рядом с ним уже устанавливали ротный пулемет два баска, а по левому борту устраивался со своей винтовкой Маркиз. И вовремя, стартовавшие с правого берега четыре надувные десантные лодки уверенно догоняли буксир и обходили его с двух сторон. А со стороны плашкоутов уже раздавались звуки интенсивной стрельбы.
- Внимание, всем! Открывать огонь только по моей команде. Николай, твои цели слева. Себастьян, действуешь по обстановке. В лодки, специально, не стрелять - они секционные и движки на них мощные. Несколько раз успеют нас достать, пока затонут. - Спокойно и обстоятельно говорил Маркиз.
Скорее всего, он успокаивал меня. Я же Знал, что все окончится хорошо, а потому был спокоен и по команде стал стрелять с упора, мешка с песком. Стрелял спокойно, как по мишеням и старался попасть в рулевого лодки вырвавшейся вперед. И попал, уже со второго выстрела. Дальнейший исход боя решил пулемет Себастьяна, в результате две лодки затонули на фарватере, а еще две отстали. Кровожадные венесуэльцы утопили все нападавшие с носа лодки, как сказал их командир, сеньор Федерико:
- Не ожидали колумбийцы такой плотности огня от мирных речников, - и злорадно усмехнулся, ну совсем как мирный гражданский человек. - Даже ответного огня, толком, открыть не смогли. Бандитос.
Однако, пару пробоин в рубке мы получили, но к счастью все обошлось. Пока и я почему-то был уверен, что это еще не вечер, так сказать.
Вечером, в мою вахту, Маркиз поднялся в рубку и откровенно поговорил со мной:
- Я смотрю, Николай, что ты совсем не озадачен случившимся.
- Нет, Учитель, я мечтал о романтике южных морей и вот она... В полный рост, - пошутил я.
- Ну и хорошо, а то я почувствовал себя виноватым, - ухмыльнулся Маркиз.
- И как вы дошли до такой безмятежной жизни на родине предков, Михаил Игнатьевич?
- Все просто, если в Союзе без бумажки ты букашка, а с бумажкой человек. То в капиталистическом мире эти бумажки зеленые и называются долларами. А они, имеют свойство, быстро тратиться. Семья, родня, обязательства перед своим народом... И вот я в опасном деле, вспомнил молодость и еще, невольно, тебя втравил.
- Значит, я опять буду вам должен, - заржал я.
- Да, ты все такой же... Колян Псих, - парировал Маркиз. - Тебе бы в флибустьеры.
А шо, какие наши годы... - схохмил я.
И больше душещипательных разговоров мы не вели. Не время, не место и люди не те.
До конечного пункта назначения, мы еще дважды выгружались и если один раз это было горючее и спецтехника: мобильные буровые установки, агрегаты электрические дизельные, малогабаритные бензиновые генераторы, компрессоры, мини драги... То во второй раз, это было оружие, уж очень специфические ящики сгружали на правый берег венесуэльцы индейцам яномама. Эту коренную народность уничтожали бразильцы, зачищая богатый полезными ископаемыми ареал расселения аборигенов, где тем не посчастливилось проживать. Люди гибнут за металл...
Через девять дней мы прибыли в конечный пункт следования, город Пуэрто-Аякучо, где оставили плашкоуты. И, как я узнал, уже представителям племени гуахибо - это они будут переправлять груз далее, в Колумбию.
Теперь нашей главной задачей было смыться, быстренько и по-английски, с одним плашкоутом, на котором было загружено топливо для обратного рейса. Как я понял, нас обязательно постараются перехватить на обратном пути, чтобы пограбить наш, буквально, "золотой буксир". Ночью мы скрытно отошли от причала в Пуэрто-Аякучо и встали на якорь в укромной затоке, чтобы хорошо отдохнуть перед обратной дорогой.
Отдохнули... Среди ночи я проснулся, потому что почувствовал, во сне, грозящую нам опасность и первым делом разбудил Маркиза.
- Через десяток минут на нас нападут, подплывут с кормы. Вероятнее всего, - прошептал я на ухо Маркизу.
И скользнул под противомоскитную сетку, растянутую над нашими гамаками, к носу буксира, где спал сеньор Федерико. А Маркиз пополз в машинное отделение будить остальной экипаж буксира.
Я не успел дотронуться до спящего сеньора, как почувствовал, что мне в лоб уткнулось нечто твердое. И я даже догадывался, что именно.
- Что случилось, - тихо спросил венесуэлец, не отводя дуло пистолета от моего лба.
- Нападение, с кормы, - прошептал я.
- Так... , - и он сразу врубился, - фланговые сектора обстрела будут наши, вы открывайте огонь с кормы по фронту. Время у нас есть?
- Пять минут, может больше.
- Хорошо, я на плашкоут, ты буди индейца.
И главное, что ни Маркиз, ни сеньор не задавали никаких вопросов - эти опытные бойцы принимали меня и мои слова всерьез. Что было крайне удивительно.
Две лодки, где-то с двадцатью бойцами, тихо подкрадывались к нам на веслах и когда они вошли в затоку с ее берегов по ним ударили два пулемета и наш пулемет с кормы буксира. Абордажники пытались отстреливаться, но их огонь был подавлен в течении десятка секунд. А когда наступила тишина, индеец Джо включил прожектор и обшарил его лучом водную гладь затоки. И здесь подключились к бою остальные члены экспедиции, расстреливая из винтовок редких пловцов.
Когда мы, баграми, подтащили обе дрейфующие лодки к буксиру, то обнаружили там двоих раненых бандитов. Их забрали на берег волкодавы сеньора Федерико, для познавательного общения, так сказать. Нужно отметить, что беседа была исключительно успешной и продолжалась до их кончины, которая была им, как избавление.
После последовавшего короткого совета, баски и венесуэльцы, на относительно не пострадавшей захваченной лодке, поплыли в соседнюю затоку, где взяли на абордаж самоходную баржу с двумя членами экипажа. Потом эта баржа отправилась с нами к дельте реки, а двое бандитов - на дно Ориноко.
Обратный путь занял у нас всего шесть дней, так как мы торопились, да и теперь, по течению, шли много быстрее.
А мне все не давала покоя мысль: "Почему эти, опытнейшие и крайне недоверчивые, люди сразу поверили моему предупреждения о грядущей опасности?"
Этот вопрос разрешился, когда мы прибыли в дельту и перебрались на ожидающий нас морской буксир. Нас встретили индейцы варрау, знакомые мне по первой встрече в самом начале нашего вояжа. Они забирали у нас свой буксир толкач и еще рассчитывали приобрести захваченные нами трофеи. Все-таки и Ориноко - маленькая деревня. Всем, все известно.
- Видишь вон того деда, - сказал мне сеньор Федерико.