- Почему вы хотели меня убить? - пожелала знать Вера.
- Ваше убийство заказал один человек с Пегаса.
- Дмитрий Сокол? - удивилась Вера.
- Да, он самый.
- Но он уже предпринял такую попытку на Золотом початке. Я думала, на этом все кончено.
- Это не игра, и джентльменские правила тут не в ходу, - вмешался Ангел - Сокол не остановится только потому, что первый блин вышел комом. Заметив у отеля вашего приятеля, я тут же понял, что Сантьяго не имеет никакого отношения к выводу из строя моего корабля. Саймон наверняка заглядывал сюда вчера и выяснил, что я остановился в другом месте. Так что сам факт его сегодняшнего появления здесь прямо указывает на то, что его цель - вы. Он ждал, чтобы получить подтверждение вашей смерти. Возможно, Сокол потребовал представить ему голограмму или тело. - Ангел повернулся к Саймону. - Ты повредил мой корабль, чтобы задержать ее на Солнечном берегу. Но почему ты выбрал такой сложный путь? Почему не разделался с ней после приземления?
Саймон молчал.
- Если мне придется повторить вопрос, ты пожалеешь, что не ответил сразу же.
Саймон-Простак заглянул в бесцветные глаза и решил, что Ангелу лучше поверить.
- Сокол предупреждал, что она водит компанию с охотниками за головами. Сначала Птичка Певчая, потом отец Уильям, теперь вы. То есть если я бы попытался добраться до нее в открытую, мне бы пришлось убирать и вас, а шансы на это невелики. Поэтому я решил, что кратчайший путь к цели - повредить ваш корабль и убить ее, когда она вернется. Поверьте мне, Ангел, - говорил он искренне, - вас убивать я не собирался. Я лишь пытался вывести Веру из-под вашего прикрытия, чтобы потом спокойно выполнить порученное мне дело.
- Речь, между прочим, идет о моей жизни, а не о каком-то пустяке, - фыркнула Вера.
- Полагаю, вы сделали что-то нехорошее, иначе он не нанимал бы убийц, - ответил Саймон.
- Что бы я ни сделала, это касается только меня и его.
- Похоже, тут вы не правы. - Ангел повернулся к Саймону-Простаку: - Последний вопрос. Сколько предложил Сокол?
- Пятьдесят тысяч кредиток.
- Так много? - На Веру цифра произвела впечатление.
- Вера, запомните, пожалуйста, эту цифру, - говорил Ангел все тем же ровным голосом. - Поднимайся, Саймон. Пора принять душ.
- Но я же не пытался вас убить! - Саймон вжался в спинку кресла.
- Тебя разыскивают за совершенные преступления, за твою голову назначено вознаграждение.
- Живого или мертвого! - напомнил Саймон. - Вызовите полицию и передайте меня им!
- В душ!
- Но почему? За мой труп вам больше денег не дадут.
- У меня каждая секунда на счету, а ты задержал меня на три дня.
- И за это вы меня убьете? Бред какой-то!
Ангел наставил пистолет на Саймона:
- Иди в душ, или я прикончу тебя прямо здесь.
Слезы страха покатились по лицу Саймона. Он встал, волоча ноги, поплелся в ванную. Ангел последовал за ним, мгновением позже оттуда донесся предсмертный вопль Саймона. Ангел вернулся в комнату.
- Так ему и надо! - воскликнула Вера. - Подумать только, этот мерзавец хотел меня убить и не видел в этом ничего предосудительного!
- Получив вознаграждение, я, пожалуй, свяжусь с вашим приятелем Соколом. По моему разумению, ремонт корабля должен оплатить он.
- Напрасно надеетесь.
- Думаю, мне удастся его убедить, - сухо возразил Ангел. - А теперь я хочу, чтобы вы взглянули на Саймона-Простака.
- Зачем?
- Потому что я этого хочу.
Вера пожала плечами, прошествовала в ванную. Саймон-Простак лежал на спине. Лицо и верхнюю часть груди сожгли сотни тончайших лазерных лучей, ударивших в него, как только он включил молекулярный душ. Пахло горелым мясом, из нескольких ран поднимались струйки черного дыма.
Вера с трудом подавила тошноту, попятилась в комнату.
- Господи, как ужасно он выглядит!
- И умер он ужасной смертью, - добавил Ангел.
- Разве вы не могли передать его полиции? Никто не заслуживает такой смерти.
- Мог.
- Так почему не передали?
- Потому что хотел дать вам наглядный урок.
- Он умер только с тем, чтобы послужить мне наглядным уроком? - Вера отказывалась верить услышанному.
- Он бы все равно умер, я бы его убил или государство. Так что не тратьте на него слез. Он убил больше двадцати пяти мужчин и женщин, а его смерть должна вам кое-что подсказать.
- Что именно? - спросила Вера.
- Вы женщина смелая и решительная.
- Благодарю, - саркастично ответила она.
- Но при этом вы полностью лишены воображения, - продолжил Ангел. - Вы торопитесь, не думаете о последствиях. Я показал вам труп Саймона, потому что хотел, чтобы вы уяснили одну простую истину: вы общаетесь с людьми, для которых все это не захватывающее приключение, а серьезная работа.
- Я это уже знаю.
- Мне хотелось бы освежить ваши знания, прежде чем вы услышите то, что я хочу сейчас сказать.
- И что же вы хотите сказать?
- За последние двадцать четыре часа мне пришлось убить двоих. Ни один из них не имел ко мне никакого отношения.
- Бейтс не имел отношения и ко мне, - вставила Вера. - Он разыскивал Тервиллигера.
- Который, в свою очередь, прилетел сюда, чтобы свидеться с вами. Вы доставили мне массу хлопот, из-за вас я потерял три дня.
- К чему вы клоните?
- До сих пор я в любой момент с удовольствием отпустил бы вас на все четыре стороны. Но теперь я считаю, что вы у меня в долгу. И вам придется расплачиваться, когда мы попадем на планету Сантьяго.
- Как?
- Я вам скажу, когда мы доберемся туда. Если же вы попытаетесь покинуть меня раньше или откажетесь повиноваться мне на планете Сантьяго, обещаю, что я возьму на себя поручение Дмитрия Сокола и убью вас сам.
Глядя в холодные, бесцветные глаза, Вера поняла, что говорит он чистую правду. И пришла в ужас, ибо такие, как Ангел, угроз на ветер не бросали.
Часть V
Книга Лунной Дорожки
Глава 19
Лунная Дорожка от Земли до неба
Истоптала тропки. В руку вместо хлеба
Положили камень, а глаза на звезды
Смотрят в ожиданье - может быть, не поздно?
Под пятнами жира и оборванной одеждой скрывалась миловидная девушка. Ее синие глаза многое повидали и пролили много слез, ее плечи не раз выдерживали тяжелую ношу, а изящные пальчики были бы мягкими и белоснежными, выбери она другую профессию.
Если при рождении ей и дали другое имя, не Лунную Дорожку, она его не помнила. Если она и могла назвать какую-то планету родной, название это не сохранилось в ее памяти.
К девятнадцати годам она уже четырежды встречалась с Черным Орфеем. Тот даже шутил, что на каждой новой планете он входит в бар с уверенностью, что там будет и Лунная Дорожка, моющая полы, посуду или обслуживающая посетителей. А звездным мигом ее короткой жизни стал вечер на Ворхите XIV, когда он пел свою балладу, дабы отвлечься от урагана, бушующего в хлорной атмосфере над куполом человеческой колонии, и посвятил ей одно четверостишье.
Она заинтересовала его, молоденькая девчушка, будущее которой, похоже, не сулило ей никаких отличий от прошлого. Откуда она пришла? На скольких мирах побывала? Что она ищет? К чему стремится? Или всю жизнь хочет прислуживать в барах? Она пыталась ему помочь, но действительно не знала, как ответить на все эти вопросы.
Последний раз он виделся с ней на Трефойле III. Она одна обслуживала двадцать пять столов и, естественно, не успевала выполнять все заказы. Когда хозяин таверны наорал на нее, грозясь, что побьет, если она не прибавит оборотов, Черный Орфей поднялся из-за стола и заявил следующее: девушка не помнит, когда она родилась, а посему он, Черный Орфей, утверждает, что ей уже семнадцать лет и, следовательно, он имеет полное право пригласить ее на обед. Каковым правом он и желает незамедлительно воспользоваться. Посетителей мучила жажда, многие пребывали не в лучшем настроении, так что, скажи такое Себастьян Каин или Миротворец Макдугал, едва ли им позволили бы увести единственную официантку таверны. Но Черный Орфей имел такое право, поэтому никто не возмутился, когда они уходили.
Он ее накормил, купил новую одежду, даже предложил летать с ним, пока она не найдет постоянную работу на другой планете. Она же с обезоруживающей искренностью ответила, что не держит зла на хозяина таверны и работа полностью ее устраивает. Орфей догадался, что она боится привязаться к какой-либо планете до того, как найдет то, что ищет. При этом он понимал, что Лунная Дорожка еще и сама не знает, а что же ей нужно. Они проговорили далеко за полночь, и бард, которому так нравилось многообразие людей и планет, никак не мог взять в толк, откуда страсть к странствиям в этой молоденькой девушке, которой эти путешествия не приносят никакой радости.
Наконец, когда пришел час отлета, Орфей предложил ей четыреста кредиток, достаточных для того, чтобы отправиться на другую планету с другой таверной, но она отказалась, объяснив, что обычно ей нужен месяц или два, чтобы скопить денег на оплату проезда. Опять же, она будет чувствовать себя виноватой, беря деньги у человека, который и так сделал ей столько хорошего.
И Орфей отправился дальше, убежденный, что будет встречаться с ней минимум каждые пару лет. Но больше их пути не пересекались. Орфей продолжал кружить по Пограничью, одаривая бессмертием людей и события, а Лунная Дорожка наконец осела на Тихой гавани, где с ней и столкнулся Каин.
Он вошел в "Ячменное зерно", большую из двух местных таверн, вскоре после того, как Шусслер приземлился на Тихой гавани во второй половине дня. И не обнаружил в зале ни одного человека. Еще раз прочитал надпись на двери - "Мы никогда не закрываемся", пожал плечами и сел за столик.
- Подойду к вам через минуту. - Лунная Дорожка вышла из кухни с огромным кувшином пива, который и поставила на самый большой стол.
Улыбнулась Каину, исчезла, чтобы полминуты спустя вернуться со здоровенным бифштексом, который тут же занял место рядом с кувшином.
- Похоже на настоящее мясо, - заметил Каин.
- Так оно и есть, - гордо ответила девушка. - На Тихой гавани мы выращиваем своих бычков. - Она подошла к столику Каина. - Могу я вам чем-нибудь помочь, сэр?
- Возможно. Я ищу одного человека.
- Кого именно?
- Трехглазого Билли. Ты о нем слышала?
Она кивнула:
- Да, сэр.
- Ты, часом, не знаешь, где он?
- Он умер, сэр.
Каин нахмурился:
- Ты уверена?
Она вновь кивнула.
- Где и когда?
- Вон там, сэр. - Она указала на улицу. - Убил его человек с фамилией Макдугал.
- Миротворец Макдугал? - уточнил Каин.
- Да, сэр. Именно так его и называли.
- Черт! - вырвалось у Каина. Он посмотрел на девушку: - А друзья его здесь остались?
- Макдугала?
- Трехглазого Билли.
- Да, конечно. Все любили Билли.
- Мы, должно быть, говорим о разных людях.
- Едва ли, сэр, - покачала головой Лунная Дорожка. - Прозвище Трехглазый Билли встречается не так уж и часто.
- У него был большой шрам на лбу?
- Над самой переносицей. Да, сэр.
- И все его любили? - удивленно спросил Каин.
- Да, сэр. Он всегда рассказывал такие забавные истории. Я так плакала, когда он умер.
- А кто на Тихой гавани был его самым близким другом?
Она пожала плечами:
- Не знаю, сэр. Я видела его только в таверне.
- Он обычно приходил один?
- Да, сэр. Но в таверне вокруг его стола сразу собирались люди.
- Понятно. - Каин вздохнул. - Наверное, придется посидеть здесь и поговорить с теми, с кем он общался. Принеси мне, пожалуйста, пива.
- Да, сэр. - Лунная Дорожка подошла к бару, налила полный стакан, вернулась с ним к столику Каина.
- Благодарю.
- Должна предупредить вас, сэр, что в течение трех или четырех часов едва ли кто-нибудь покажется.
- А как насчет компании, что решила пообедать? - Каин указал на кувшин с пивом и бифштекс.
Девушка улыбнулась:
- Обедать будет не компания. Один человек.
- Да ведь тут четыре, а то и пять фунтов мяса. И все это съест один человек?
Лунная Дорожка кивнула:
- Да, сэр. А на десерт он получит шоколадный торт, который сейчас в печке.
- Рост у него, случайно, не одиннадцать футов и три дюйма? - Если Каин и шутил, то лишь наполовину. - Волосы не оранжевые?
Девушка рассмеялась:
- Нет, сэр. Это обычный человек.
- Если он может столько съесть, он скорее человек необычный. - Каин помолчал. - Между прочим, как давно убили Трехглазого Билли?
- Четыре или пять месяцев тому назад. Ой! - воскликнула девушка. - Я забыла про картошку!
- Вам пора сменить вывеску, - заметил Каин. - Я думал, что пришел в таверну.
- Так оно и есть.
- Но здесь и кормят.
- Только отца Уильяма. Он у нас на особом счету.
Она повернулась, чтобы уйти на кухню, но Каин схватил ее за руку:
- Отец Уильям на Тихой гавани?
- Да, сэр. Он придет через несколько минут.
- И давно он здесь?
- Точно не знаю, сэр. Может, с неделю.
- Что-то я не заметил его шатра, когда ехал в город.
- Шатра, сэр?
- Он же проповедник.
- Я знаю, сэр, но он говорит, что взял отпуск.
Каин нахмурился.
- Он тоже задавал вопросы о Трехглазом Билли?
- Нет, сэр. - Девушка замялась. - Мне больно, сэр.
- Извини. - Каин отпустил ее руку. - Ты уверена, что о Трехглазом Билли он тебя не спрашивал?
- Меня - нет. - Она попятилась к кухне. - Извините, сэр, но я должна снять с плиты картофель.
- А Сантьяго он не поминал?
- С какой стати? - Лунная Дорожка остановилась, не дойдя двух футов до двери в кухню.
- Потому что он не только проповедник, но и охотник за головами.
- А при чем здесь Сантьяго?
Каин уставился на нее, удивленный ее невежеством.
- В Пограничье нет более известного разыскиваемого преступника.
- Вы, должно быть, ошиблись, сэр. - Лунная Дорожка коснулась двери, чтобы та, почувствовав ее присутствие, открылась. - Сантьяго - герой.
- Для кого? - спросил Каин.
Она рассмеялась, словно он позабавил ее хорошей шуткой, но, прежде чем он задал следующий вопрос, ретировалась на кухню. Так что ему осталось лишь потягивать пиво да смотреть на разделившую их дверь.
Вскоре, однако, она появилась с чугунком, полным картофеля.
- Расскажи мне о Сантьяго, - попросил Каин, когда она проходила мимо, направляясь к столу отца Уильяма.
- Я с ним незнакома, сэр.
- Тогда почему ты думаешь, что он - герой?
- Так все говорят.
- Кто - все?
- Те, кто приходит сюда. - Она пожала плечами. - Налить вам еще пива, сэр?
- Я бы лучше поговорил с тобой о Сантьяго.
- А я его видеть не видела, - запротестовала Лунная Дорожка.
- Роста в нем одиннадцать футов, а волосы оранжевые, - послышался с порога густой баритон. - Что еще вас интересует?
Каин повернулся, чтобы увидеть одетого в черное здоровяка, с двумя бластерами, рукоятки которых торчали из кобуры.
- Вы - отец Уильям? - спросил он.
- К вашим услугам. - Отец Уильям подошел к столу, протянул внушительных размеров руку. - А вы…
- Себастьян Каин. - Каина удивило, сколь сильны пухлые пальцы отца Уильяма.
- Ага! - проповедник улыбнулся. - Вы - приятель Веры Маккензи!
Каин кивнул:
- А вы спасли ей жизнь на Золотом початке.
- Спас ее Всевышний, - поправил Каина отец Уильям. - Я лишь Его инструмент.
- А что поделывает Его инструмент на такой захудалой планетке, как Тихая гавань? - полюбопытствовал Каин.
- Если я вам скажу, вы мне не поверите. - С лица отца Уильяма не сходила улыбка.
- Скорее всего… но почему бы не сказать, а уж там я сам решу.
- Дело в следующем. Как только выяснилось, что это милое дитя - великолепный кулинар, - он улыбнулся Лунной Дорожке, - я решил взять отпуск. А планета эта получше многих других.
- Ты действительно готовишь сама? - спросил Каин.
- Да, сэр, - кивнула Лунная Дорожка.
Он вновь повернулся к отцу Уильяму:
- Вы еще не сказали мне, каким ветром вас сюда занесло.
Отец Уильям по-прежнему улыбался, но пальцы его правой руки поползли к рукоятке бластера.
- Не считал себя обязанным.
- Я задал этот вопрос, чтобы поддержать разговор, - пожал плечами Каин.
- Раз вы не настаиваете, не вижу оснований скрывать от вас причину моего появления на Тихой гавани. Я приземлился здесь несколько дней тому назад, потому что в моем корабле возникли мелкие неполадки, которые надобно устранить. - Он прошел к своему столу. - Я бы с удовольствием продолжил наш разговор, но грешно дать остынуть такой вкусной еде. Составите мне компанию?
- Я посижу с вами. - Каин переместился за стол отца Уильяма. - Но я не голоден.
- Очень жаль. - Голосу отца Уильяма недоставало искренности. Он взял большущую салфетку, повязал на шею, пододвинул к себе блюдо с бифштексом, отрезал несколько больших кусков мяса, один насадил на вилку, отправил в рот, начал шумно жевать. - Надеюсь, вы позволите мне задать вам тот же вопрос, что я услышал от вас: что поделывает на Тихой гавани знаменитый охотник за головами Себастьян Каин?
- Сижу вот, пью пиво.
- Бог не любит лжецов, Себастьян. - Отец Уильям повернулся к нему. - А я их жалую и того меньше.
- Я прилетел сюда, чтобы побеседовать с Трехглазым Билли.
- Разве он числится среди разыскиваемых преступников?
- Возможно.
- Возможно? - Отец Уильям отправил в рот за первым куском второй, запил их пивом.
- Не знаю. Убивать его я не собирался. Хотел кое-что узнать.
- О Сантьяго?
- Почему вы так решили?
- Потому что вы говорили о нем, когда я вошел в таверну.
- Я думал, что здесь все говорят о Сантьяго.
- Мне также известно, что вы и Вера Маккензи - партнеры, - указал отец Уильям. Он уже покончил с отрезанными кусками, прикинул, а не положить ли на тарелку добавки картофеля, решил, что картофель подождет, и накинулся на мясо. - И вы рассчитывали узнать у Трехглазого Билли…
- Где найти его.
- То есть вы хотите стать тем человеком, который убьет Сантьяго? - спросил отец Уильям, заполняя паузу между проглоченным куском мяса и еще не донесенным до рта.
- Я хотел попытаться. - Каин помолчал. - Мне представляется, что он где-то близко.
- Почему вы так думаете?
- Потому что ограбление продуктового магазина - самое ужасное преступление, которое можно совершить на Тихой гавани. Однако в последние четыре месяца здесь побывали три охотника за головами: вы, я и Миротворец Макдугал. Сие что-то да значит.
Отец Уильям нахмурился:
- Миротворец Макдугал? Он здесь?
- Уже нет. Он убил Трехглазого Билли.
- Тогда все понятно, - сказал как отрубил отец Уильям.
- Понятно что?