И Лютик смело направился в кусты, продираясь через них с треском, как маленький танк. Микул следовал за ним, благо за странным уничтожителем действительно оставалась настоящая просека из выломанного кустарника.
Наконец они вышли на небольшую полянку, но не ту, на которой осталась антигравитационная платформа мальчика. Микул этому порадовался. Стоило Лютику взять несколько левее, как он мог обнаружить платформу, и конечно, должен был задуматься о том, откуда у людей, живущих вот уже некоторое время робинзонами, вполне современная, действующая антигравитационная платформа?
– Ну вот, – сказал железный поросенок, с любопытством оглядывая мальчика. – Значит, вот вы какие – люди! Как я понял, ты детеныш. Насколько же взрослая особь человека крупнее тебя?
– Раза в два, – ответил Микул.
– Всего-то… Никогда бы не подумал, что они такие маленькие. Мне много рассказывали о людях, и я всегда хотел на них поглядеть. Смотри-ка, в общих чертах вы почти не отличаетесь от уничтожителей.
– О, нет, – невольно улыбнулся Микул. – Мы отличаемся, еще как отличаемся.
– Ну конечно, но все-таки… Скажи, а правда, что вы потребляете энергию точно так же, как обыкновенные звери, только в твердом виде?
– Ты имеешь в виду еду? Да. А еще мы пьем. А еще некоторые наши взрослые особи курят – они поджигают особый вид растительности и нюхают получающийся от этого дым. А еще…
– Не паясничай, – строго прервал его Лютик.
Микул надулся и замолчал.
Заметив это, Лютик примирительно сказал:
– Ладно, чего там, перестань дуться. Я же не выдал тебя, хотя мог бы. И вообще, знаешь, почему я с тобой вожусь?
– Почему? – спросил Микул.
– Потому, что мне хочется с тобой поговорить. Я, как только увидел тебя, сразу же подумал, что ты умный. А эти уничтожители такие глупые – просто смех разбирает. А вот скажи, взрослые особи твоего вида тоже такие же умные?
– Еще умнее, – серьезно сказал Микул. – Вот увидел бы ты… гм… короче, одного человека… ну не совсем человека… Да нет, конечно же, человека…
Микул понял, что запутался, и в совершенном отчаянии замолчал.
Лютик серьезно заглянул ему в глаза, потом осторожно спросил:
– У тебя тоже есть свои тайны?
Микул кивнул.
– Ладно, тайны есть тайны. Знаешь, я бы, наверное, смог хорошо ужиться с людьми. Если бы только нам удалось прогнать защитников. Эти защитники такие противные. Скарпаног говорит, что они страшные жадины.
– Да ничуть они не жадины, – возразил Микул. – Напротив, они хорошие.
– А ты откуда знаешь, ведь вы уже давно не видели других людей, а защитников тем более?
– Мама говорила, – понимая, что все висит на волоске, быстро соврал Микул.
Он уже почти жалел о том, что не рассказал сразу правду. Теперь рассказывать, кто он на самом деле, было рискованно. Лютик мог вообще перестать ему верить и выдать уничтожителям.
– Мама, – задумчиво проговорил Лютик, и Микул заметил, как глаза его на минуту стали печальными-печальными. – У тебя есть мама. Хотел бы я ее увидеть, но уже некогда. Слушай, а много вас здесь, на этой планете?
– Нет, – ответил Микул. – Совсем немного. Человек десять.
– Ух ты! – выдохнул поросенок. – Вот бы с вами пообщаться, со всеми. Подумать только, целых десять человек! Мне тоже о них рассказывала мама. Для нас люди – легендарное племя. Я никогда не думал, что когда-нибудь увижу собственными глазами хоть одного человека.
– Да, – сказал Микул. – А твои любимые уничтожители хотят захватить этих людей и сделать их своими рабами.
– Да нет, – возразил ему Лютик. – Они ничего против людей не имеют. Они просто хотят прогнать защитников, поскольку те страшные жадины. А с людьми они будут жить в мире. Мне это сам Скарпаног сказал.
– Врет он все! – воскликнул Микул. – Уничтожители никогда не любили людей. А вот защитники…
– Откуда ты это знаешь? – удивился поросенок. – Да ты, я готов поспорить, ни разу не видел ни одного защитника. Как ты мог его увидеть, если даже не в состоянии вместе со своим племенем улететь с этой планеты?
– Ну, это мне рассказывали, – стал оправдываться Микул. – Взрослые.
– Рассказывали, – передразнил его Лютик. – Они уже ничего толком не помнят. Потому что самые настоящие враги людей – это защитники.
– Опять Скарпаног? – спросил Микул.
Он, кажется, стал кое-что понимать.
– Конечно, он. Он из всех уничтожителей единственный по-настоящему умный. А умные не врут, им это просто незачем.
– Это Скарпаног-то? – иронически спросил Микул.
– Конечно он, кто же еще.
– Понятно.
Тут мальчик всерьез задумался. До него дошло, что Лютика самым элементарным образом обманули. А если рассказать ему все начистоту, возможно, удастся заиметь в стане врага союзника? А если поросенок ему не поверит? Особенно после того, как он услышит признание в обмане… Микул совсем растерялся.
– Знаешь что, – сказал Лютик. – Давай дружить. Ты мне нравишься. А я давно уже мечтал завести себе друга. Это так здорово – иметь друга. Правда, у меня уже есть один друг – Скарпаног, но иметь двух друзей лучше, чем одного. Давай?
– Давай, – сказал Микул.
Его поразила в Лютике удивительная смесь ума и чисто детской наивности. Казалось, еще секунда – и он сможет найти объяснение происходящему, но нет… потом, потом, у них так мало времени. И надо еще успеть раскрыть этому малышу глаза на тех, кого он считает своими друзьями. А иначе…
Микул еще немного подумал и ужаснулся. До него вдруг дошло, чем может кончиться для железного поросенка дружба с уничтожителями. Единственный способ как-то ему помочь – рассказать все начистоту.
Ну что ж, начистоту, так начистоту.
– Знаешь, – сказал Микул. – Я хочу тебе признаться… короче, я бы хотел тебе рассказать…
Закончить он не успел. Со стороны базы уничтожителей послышались громкие крики и ругань.
– Что-то произошло, – встревоженно сказал Лютик. – Надо посмотреть. Вдруг это напали подлые защитники. А я должен защищать своего друга.
– Подожди, – попробовал его остановить Микул. – Сначала я расскажу тебе…
Но поросенок уже ломился через кустарник, и мальчик волей-неволей вынужден был последовать за ним. Показываться на глаза уничтожителям они не стали. Лютик осторожно выглянул из-за последнего ряда кустов, и Микул последовал его примеру.
Они увидели, что возле базы суетятся несколько уничтожителей. Некоторые из них смотрели в небо.
– Все, улетел, теперь его уже не догонишь, – злобно сказал Смертоносен, и от избытка чувств пнул Клыка.
Тот даже не обратил на это внимания, а все смотрел и смотрел в небо. На лице его было написано полное отчаяние.
– Ну и дела! Я же его так хорошо связал! Лучше не бывает. Как это он, а?
– Ничего, – с усмешкой сказал Смертоносец. – Скарпаног тебе объяснит, как надо связывать пленных. Он тебе устроит. А вы-то все куда смотрели? Расслабились?
– Мы-то, мы-то… это, готовились, – пробормотал уничтожитель среднего для трансформера роста, на плече у которого была пристроена крупнокалиберная пушка.
– Вот-вот, – покачал головой Смертоносец. – Эх, иного нельзя было и ожидать. Когда каждый делает, что захочет, когда ни за кем нет надзора, случаются вот такие вещи.
– А может, ему кто-то помог? – предположил Клык.
– Помог? Да нет, некому. Какой уничтожитель поможет защитнику? Если бы еще эта планета была обитаемой. А то на ней – ни единой живой души.
– Так ли это?
– Да проверяли мы, нет.
– А жаль. Будь даже местные жители не при чем, на них все равно можно было бы нее свалить. Якобы они помогли пленнику.
– Ладно, – сказал Брюхо. – Чего там… Случилось и случилось. Ничего не поделаешь. В конце концов, на одного врага стало больше. Мы вскоре покончим с ними со всеми. Одним больше, одним меньше.
– Это верно, – Смертоносец свирепо улыбнулся. – Скоро мы с ними покончим. Но все же, все же лучше бы их было поменьше. Эх, надо было его прикончить, а не миндальничать. А то развели дипломатию.
Он еще раз посмотрел в небо, словно ожидая, что с него свалится Спасатель и покорно даст себя связать, потом промолвил:
– Делать нечего. Пойду, доложу Скарпаногу. Ух, шуму-то будет, шуму…
Он ушел в базу, а уничтожители, оставшись одни, несколько расслабились.
– Все же, – сказал Брюхо, – лихие они ребята, эти защитники. Особенно этот Спасатель. Ушел все-таки.
– Говорят, у них и Оптимус-Крайн тоже хорош, – поддакнул ему Клык.
– Да, не будь его, мы, пожалуй, могли бы прихлопнуть защитников всех до одного.
Сказав это, Брюхо вдруг бросил трусливый взгляд на своих товарищей и с фальшивым энтузиазмом добавил:
– Но мы все равно лучше. И наш Скарпаног лучше их Оптимуса-Крайна.
– Это так, – вяло поддакнули ему несколько уничтожителей.
Лютик повернулся к Микулу и прошептал:
– Вот это мне в них и не нравится. Чего они так лицемерят? Боятся, что ли, своего начальника? Ничего не понимаю. Ты вот что-нибудь понимаешь?
– Конечно, – так же шепотом ответил ему Микул. – Они действительно его боятся.
– Ну тогда почему они не убегут? И вообще, злые какие-то, а ведь делают доброе дело, освобождают Галактику от владычества жадюг защитников. Ничего не понимаю! И между собой все время грызутся.
– Как же… – не выдержал Микул. – Освобождают… Они такие освободители… От энергии они ее мечтают освободить…
– А ты откуда знаешь?
– Ну, знаю… – уклончиво ответил Микул, потупившись под испытующим взглядом поросенка.
– Опять ты говоришь о том, чего не знаешь, – проворчал тот. – Ну почему ты в этом так уверен? Или это снова какие-то твои тайны?
В этот момент они услышали, как один из уничтожителей сказал:
– Кстати, а где же наш маленький железный поросенок? Куда это он подевался?
– Наверное, пошел оглядеться. Больно любопытный он, вот что я скажу. И когда-нибудь за это поплатится.
– Между прочим, мы минут через двадцать уже вылетаем, – сообщил Брюхо. – Если только Скарпаног не устроит нам большой разнос. Тогда вылетим позже, но все равно, времени осталось совсем чуть-чуть.
– Ты прав, – встревожился Клык. – Без него нам никак. Может быть, поищем его? Мало ли что, вдруг с ним что случилось?
– Хорошо, – сказал Брюхо. – Еще пять минут не появится – и отправимся на поиски. Кстати, может быть, это избавит нас от разноса Скарпанога. Начнется суета, он встревожится, что с Лютиком что-нибудь случилось…
– Это мысль, – согласился с ним кто-то из уничтожителей. – Давайте отправимся его искать прямо сейчас.
– Нет, еще рано. Брюхо, посмотри, не идет ли Скарпаног. Если появится, сразу начинаем спешно искать Лютика.
Железный поросенок повернулся к Микупу и снова прошептал:
– Мне пора. Еще немного – и меня начнут искать. Думаю, это будет нехорошо. Кроме того, если они меня начнут искать, могут заметить тебя, а тебе этого, кажется, очень не хочется.
– Честно говоря, да, – ответил ему Микул.
– Значит, пора прощаться. Думаю, больше мы на эту планету не вернемся. А жаль. Мне бы очень хотелось с тобой еще поговорить.
Сказано это было настолько искренне и просто, что Микул ни на секунду не усомнился в том, что железный поросенок говорит правду.
– Ну, ничего, когда-нибудь, когда мы победим защитников, я сюда вернусь. Поговорить с тобой. Все-таки, ты первый человек, которого я увидел. Признаться, мне этого очень хотелось. Я вернусь и найду тебя, а ты время от времени наведывайся к нашей станции. Мало ли что. Будешь?
– Буду, – сказал Микул. Ему было неприятно обманывать железного поросенка, но он хорошо понимал, что сказать правду значило подвести тех защитников, которые за ним прилетят. Если Лютик проболтается, уничтожители устроят на них засаду.
– Ну, тогда я пошел.
На прощание Лютик потерся своим железным боком о его плечо и, быстро выскользнув из кустов и смешно переваливаясь с боку на бок, потрусил к уничтожителям.
Увидев его, те разочарованно вздохнули – исчезла такая прекрасная возможность избежать разноса Скарпанога.
А Микул оставался в зарослях и наблюдал за уничтожителями, пока они не улетели. Случилось это часа через полтора, поскольку Скарпаног все же устроил трансформерам скандал из-за бегства Спасателя. Этот скандал был, наверное, просто ужасен, судя по испуганным, вытянутым лицам уничтожителей, когда они выходили из помещения базы для того, чтобы отправиться к планете Масан.
Дождавшись, пока след последнего уничтожителя не растаял в голубом небе планеты Аруп, Микул побрел к своей антигравитационной платформе. Ему уже ощутимо хотелось есть и пить.
Взлетев в воздух, мальчик снова подумал, что наивного Лютика самым бессовестным образом обманывают, и всю дорогу до ближайшего озера пытался придумать, как же объяснить поросенку, кем в самом деле являются уничтожители, а кем – защитники.
Глава шестая
Появившись возле планеты Масан, уничтожители быстро обнаружили станцию защитников и, построившись над ней почти за пределами атмосферы, стали готовиться к атаке.
Увидев купол базы, многие из них присвистнули. Еще бы, взять такое мощное сооружение будет нелегко. То один из них, то другой украдкой бросал на Лютика полные надежды взгляды. А у того, как обычно, вид был полностью безмятежный, даже мечтательный.
В конце концов даже сам Скарпаног, потратив некоторое время на изучение базы, не удержался от подобного взгляда в сторону железного поросенка. Тот оставался по-прежнему абсолютно отрешенным. Хмыкнув, Скарпаног задумчиво почесал в затылке кончиком длинного стилета и сказал:
– Значит так, ну-ка, Брюхо и Звездоед, слетайте к этой скорлупе и посмотрите, что там к чему. Только долго не копайтесь, а то я могу рассердиться.
– Как? – поразился Звездоед, тряся уродливой головой и широко разевая усеянную острыми зубами крокодилью пасть. – Вы посылаете туда нас двоих? А что же будут делать в это время остальные? Да нас там в порошок сотрут.
– Много болтаешь, – прорычал Скарпаног. – Вперед! Я же не говорю, что вы вдвоем должны атаковать эту базу. Я приказываю вам слетать на разведку. Близко не подходите, а то еще действительно, не ровен час, собьют.
– А, понятно! – проревел Звездоед. – Будет сделано, шеф.
Они с Брюхом переглянулись и стали снижаться, медленно, очень неохотно, готовые в любой момент отступить.
– Да ладно, чего вы там осторожничаете! – крикнул им вслед Скарпаног. – На самом деле я хочу, чтобы по вам начали стрелять. Надо же узнать, сколько у этих защитников огневых точек, и насколько они сильны.
И снова бросив на Лютика внимательный взгляд, он крикнул:
– Вперед, славные уничтожители, покажите этим защитникам, этим противным врагам всех людей!
– И жадинам! – на секунду утратив мечтательное выражение мордочки, добавил Лютик.
Скарпаног одобрительно кивнул.
Между тем Брюхо и Звездоед уже достигли той высоты, на которой по ним должны были открыть огонь. Ничуть не бывало. Пушки, высовывающиеся в амбразуры купола базы, молчали. Ни одна из ракетных установок не выпустила по ним ни одного заряда. Видневшиеся возле них защитники были неподвижны и безучастны.
Скарпаног и Смертоносец обменялись недоуменными взглядами. Это им не нравилось. Тут ощущался какой-то подвох.
– Похоже, они разгадали наш маневр. Гм, надо признать, они совсем не дураки.
– А никто дураками их и не считает, – пробормотал Смертоносец. Вид у него был крайне озабоченный. – Похоже, база защитников – крепкий орешек. Утешает только то, что взяв ее, мы фактически станем хозяевами Галактики. Конечно, останется еще флот людей, но разгромить его – все равно, что разорить мышиное гнездо.
– Ты стал слишком много рассуждать, – прорычал Скарпаног. – Лучше придумай, что мы должны сделать, чтобы эти проклятые защитники все-таки начали стрельбу.
– Что сделать? – пожал плечами Смертоносец. – Ну конечно, атаковать базу всеми силами!
– А может, сразу отправим к ней Лютика?
– Прежде чем он успеет воспользоваться своими способностями, они пустят в ход какую-нибудь хитрость и его подстрелят. Нет уж, благодарю. Без него вся наша авантюра обречена.
– Да, похоже, ты прав, – нахмурился Скарпаног. – Тогда подождем, пока эти двое вернутся, и атакуем базу полным строем.
– Мой повелитель, я бы осмелился посоветовать вам держать Лютика в задних рядах атакующих. А лучше, чтобы он пока не участвовал в этом штурме.
– Это резонно.
Они замолчали, глядя на то, как Брюхо и Звездоед, покружившись над базой защитников на довольно приличной высоте, так и не рискнули опуститься ниже и стали возвращаться.
Когда они присоединились к остальным уничтожителям, Скарпаног мрачно хмыкнул и сказал Смертоносцу:
– Ну, пора. Ты возглавишь атаку. Вперед!
– О, великий повелитель, – озадаченно промямлил Смертоносец. – Я думал, что вы, как самый могучий и самый умный… гм, короче, я думал, это сделаете вы. Все-таки от первой атаки зависит многое, и мои скромные способности… Боюсь, их будет недостаточно, чтобы…
– Ну, уж нет, – ухмыльнулся Скарпаног. – Ты моя правая рука, и эту великую честь я предоставляю тебе. Вперед, и больше никакой болтовни!
– Хорошо, шеф, – огорченно пробормотал Смертоносец.
Подлетев к остальным уничтожителям, он коротко приказал:
– В атаку! Лютик остается на месте. Остальные за мной, на базу проклятых извергов, притеснителей людей, защитников! Вперед!
– Вперед! – заревели уничтожители и ринулись к базе.
Они неслись к ней на полной скорости и, оказавшись на достаточном расстоянии, открыли ураганный огонь. Снаряды и ракеты с противным воем устремились к черному, похожему на шляпку огромного гриба, куполу, но немедленно рикошетом ушли прочь, в стороны. А в ответ из многочисленных амбразур ударил залп такой силы, что строй уничтожителей был мгновенно сломан. Стараясь убраться с линии огня, они рассыпались во все стороны.
Но это было только начало боя. Уничтожителей не так-то легко было сломить, и они закрутили вокруг купола ту страшную карусель, при которой противник, казалось, нападает со всех сторон сразу, не давая стрелкам в амбразурах сосредоточиться на ком-то одном и поразить его так, чтобы вывести из строя.
Снаряды врага ложились все ближе и ближе к черным прямоугольникам на куполе, из которых по уничтожителям хлестали огненные плети трассирующих очередей. И наконец Смертоносец так удачно выпустил ракету, что она попала точно в амбразуру. С этого бока база на несколько секунд ослепла. Воспользовавшись этим, уничтожители повели атаку именно с этой стороны.
– Ага! – радостно вопил Смертоносец, круто разворачиваясь, чтобы сделать еще один заход.
Видимо, и защитники почувствовали, что в битве может произойти перелом не в их пользу, потому что ответный огонь вдруг совсем прекратился, словно обороняющиеся решили выждать и посмотреть, чем все это кончится. Уничтожители понимали, что это какой-то подвох, но все же продолжали свою карусель. Только теперь она сместилась в ту сторону, где зияла неровными краями дыра на месте амбразуры, в которую угодила ракета Смертоносца. Уничтожителям хотелось закрепить успех, но они понимали, что времени для этого осталось совсем немного. А потом Смертоносец заметил, что вокруг купола сгустилось какое-то призрачное сияние, которое с каждой секундой все более уплотнялось.