Чтобы добраться до храма, пришлось протискиваться через настоящую толпу. Если бы степняки почтительно не расступались, завидев на одежде чужаков изображение алмаза, продираться вперед было бы непросто.
Хорст чуть не оглох от резких воплей, посредством которых кочевники переговаривались. Бегали и орали дети, на которых никто не обращал внимания, женщины суетились у костров, из котлов тянуло чем-то тошнотворным, гавкали желающие поучаствовать в общем веселье собаки…
– Как здорово-то! – пробурчал Авти, довольно улыбаясь. – Почти как в городе!
Хорст же вовсе не испытывал радости. За время путешествия он несколько отвык от толпы и неожиданно обнаружил, что с удовольствием вновь оказался бы в седле где-нибудь посреди степи.
Из проема, который заменял в храме дверь, несло кислой вонью.
– Мы не рано явились? – Хорст поглядел на небо. Солнце пряталось за сплошной пеленой облаков, и определить по нему время было невозможно.
– Там подождем, – беспечно махнул рукой Авти и нырнул внутрь.
Все братья Ордена, кроме оставленных для охраны лагеря, находились тут. Дневку командор объявил с единственной целью – выслушать праздничную службу. Если бы кто-нибудь вздумал от нее отлынивать, у лентяя были бы серьезные неприятности.
– Вы чуть не опоздали, – недовольно проговорил Сандир ре Вальф. – Занимайте места.
Хорст едва пристроился к хвосту колонны, в которой уже переминались с ноги на ногу другие братья, как в храм с воплями и гоготом повалили степняки. Было ясно, что места на всю толпу не хватит. В святилище, судя по богатым одеждам и золотым украшениям на ножнах, явились только благородные. Остальные собирались внимать происходящему снаружи. Из произнесенного во время службы Хорст не понял ни слова. Прочие братья, за редким исключением, тоже. Но все стояли с мрачными и торжественными лицами, точно на похоронах. Кое-кто шептал молитвы на родном наречии.
Степняки реагировали на происходящее куда более бурно. В особо удачных, по их мнению, местах разражались приветственными криками и даже выхватывали клинки из ножен, точно собираясь зарубить служителя.
– Уф, все, – негромко сказал Авти, когда тот широким жестом благословил собравшихся. – А то я уже запарился…
Хорст и сам был не прочь выбраться на свежий воздух.
Снаружи царило всеобщее ликование. Кочевники вопили и прыгали, откуда-то появились большие оплетенные кувшины, из них с плеском лилась мутная жидкость, меньше всего напоминавшая молоко. На пиво она, если честно, походила так же мало.
– Сегодня мы слегка изменим обычный распорядок. – Голос командора, несмотря на царящий вокруг гвалт, был слышен отчетливо. – Отменим добавочные молебны. Но помните, братья, что воину Порядка положено быть сдержанным в отношении мирских соблазнов. Всякий, кто опозорит славное имя Ордена Алмаза, будет сурово наказан, во имя Владыки-Порядка. И тот, кто не вернется в лагерь к вечерней службе, тоже.
В переводе на язык обывателей-простолюдинов это означало: "Сегодня я разрешаю вам немного повеселиться, но всякий, кто переберет, схлопочет так, что потом его целый год будет тошнить при одном взгляде на пиво…
Окинув подчиненных ледяным взором, командор в сопровождении редаров отправился в сторону лагеря.
– Ох, красота! Трахни меня Хаос! – Авти глядел на окружающее веселье так же, как кот на плошку со сметаной. – Сегодня я всех повеселю! И сам развлекусь!
Хорсту веселиться не хотелось. Некоторое время он наблюдал за тем, как шут, выбрав местечко поровнее, исполняет привычные трюки. Вокруг Авти тут же собралась гогочущая толпа.
Когда пронзительно запишала дудка, Хорст не выдержал и отправился бродить среди костров. Сидящие около них степняки рвали зубами полусырое мясо, спешно хлебали мутное пойло. Со всех сторон доносились нестройные песни, на устланной коврами площадке два голых по пояс парня мутузили друг друга под одобрительные крики зрителей.
В каждой компании Хорста встречали радушные улыбки. Ему протягивали куски мяса и полные кружки, предлагали место. Но он качал головой и шел дальше, не обращая внимания на то, что степняки искренне огорчались.
Хмельного не хотелось, есть – тоже.
Послушал, как седобородый дед терзает струны на длинном, причудливо изогнутом инструменте, извлекая из него воющие звуки. Понаблюдал за кулачной схваткой, закончившейся тем, что один из бойцов мощным ударом сбросил противника с ковров.
Из круговерти вынырнул Авти. От него пахло хмельным, глаза сияли, а на лице красовалась гнилозубая ухмылка.
– Давно я так не веселился! – сказал он, потирая свежую ссадину на лбу. – Кувшин, правда, крепкий попался, не разбился, зараза…
– Денег-то хоть собрал?
– Ага. – Шут потряс кошельком, в котором что-то зазвенело. – А еще я выяснил, что у них тут предсказатель есть!
– Кто?
– Предсказатель. Который будущее предвидит, – Авти икнул, – пойдем, а?
– Ты ж ничего не поймешь, – усомнился Хорст. – Он тебе напророчит на местном!
– Говорят, он и наше наречие знает, – не сдавался шут.
– Ладно, пошли.
Предсказателя они увидели издалека. Старик с длинной бородой сидел, скрестив ноги, на старом истертом ковре. Веселье бурлило вокруг, точно не задевая его. Перед прорицателем были разложены какие-то странные штуковины, маленькие и серые.
Приблизившись, Хорст увидел, что это обломки кости, на которых что-то нацарапано. Старик поднял голову. Среди морщин прятались глаза, темные, будто вишни.
– Что вы хотите? – Эти слова были произнесены без малейшего акцента.
– Узнать будущее, – недоуменно ответил Авти. – Зачем еще приходят к тебе люди?
– За разным, – уклончиво отозвался старик. – Что, в самом деле желаете? Это знание может оказаться неприятным.
– Хотим-хотим. – Авти мотнул башкой так, что шутовской колпак едва не свалился, а колокольчик на его конце возмущенно забренчал.
– Тогда платите. – Старик повел рукой в сторону плошки, в которой уже виднелась горстка серебряных и бронзовых монет.
– За себя и за него. – Шут показал на Хорста и вытащил из кошеля две большие золотые монеты. – Этого хватит?
– Хватит. Садись напротив меня. – Дождавшись, пока клиент устроится поудобнее, старик наклонился, подобрал костяшки, некоторое время дул на них, точно отогревая от холода, а потом высыпал обратно на ковер.
Раздался негромкий стук.
– Ну? Что? – Авти, нетерпеливо сопя, подался вперед, будто щенок, которого поманили костью.
Старик заморгал, как показалось Хорсту, растерянно.
– Странная опасность на твоем пути, – сказал он, – необычная, с какой мало кто сталкивается. Но ты, судя по всему, уже имел с ней дело… Вот только что это такое, я понять не могу, вразуми меня Творец-Порядок!
– Что за опасность? – Авти не выглядел испуганным или удивленным. – От людей?
– Нет… нет, – предсказатель затряс головой, – это не от оружия, не от болезней, не от клыков или когтей. А что – понять не могу. Извини. И еще – помни, что смерть рядом с тобой. Ей осталось сделать лишь шаг.
– Она всегда была рядом, – шут махнул рукой и залихватски улыбнулся, – так что глупо мне ее бояться. Что-то еще?
– Все. – Старик вздохнул. – Больше не вижу ничего.
– Давай ты. – Авти взглянул на своего приятеля, встал и приглашающе похлопал по месту на ковре, где только что сидел.
Прежде чем опуститься на ковер, Хорст чуть-чуть помедлил. Ему вовсе не хотелось знать будущее, да и не похоже было, чтобы дряхлый предсказатель говорил правду. Обычные туманные фразы и ничего конкретного – такой белиберды вполне хватало, чтобы вытягивать деньги у доверчивых простаков…
Смущало лишь то, что найти таких простаков в степи куда труднее, чем в городе. С этой точки зрения старику с его костяшками место было не на берегах Колариса, а где-нибудь в Ил-Бурзуме.
Вперив свой взор в Хорста, глядя ему прямо в глаза, предсказатель собрал костяшки, вновь подул на них и высыпал на ковер.
Перевел взгляд вниз, на них, и замер. Брови его полезли на лоб.
– И что? – Хорст тоже посмотрел вниз. Костяшки лежали тесной кучкой, точно-их не бросили с высоты, а аккуратно сложили, и только одна отлетела немного в сторону.
– Не знаю, кто ты такой, – медленно, по слогам выдавил старик, – но предсказать я тебе ничего не могу.
– Это почему? – удивился Хорст.
Услышать такое от человека, зарабатывающего на жизнь пророчествами, было все равно, что от кабатчика признание в том, что он не может налить посетителю пива.
– Не буду ничего объяснять, – старик покачал головой. – Можете забрать деньги, если хотите. Но больше я ничего не скажу, клянусь Творцом-Порядком!
Ощущая себя так, словно ему плюнули в лицо, Хорст поднялся. Чего такого углядел в своих костяшках дряхлый предсказатель, что отказался отвечать? Или он почуял спрятанный под одеждой талисман? Неужели людям с подобной штукой, зависящим от прихотей мага-хозяина, предсказать будущее невозможно?
В любом случае было обидно.
– Ладно тебе, не бери в голову, – попробовал утешить приятеля Авти. – Мало ли что там набормотал этот старый придурок! Пойдем лучше выпьем!
– Нет, – Хорст покачал головой, – неохота… И он зашагал в сторону лагеря.
– Эх, треснул бы я тебе по башке! – сказал шут с чувством, глядя на предсказателя. – За то, что хороших людей смущаешь!
– Людей? – старик усмехнулся. – А ты уверен, что имеешь дело с человеком?
Авти ошеломленно заморгал. Пока переваривал услышанное, старик быстро поднялся, свернул ковер, ухватил плошку с монетами и скрылся в толпе. Отыскать его вновь шут так и не смог.
Тучи неторопливо ползли над равниной, и из их отвислых сизых животов неспешно валил снег. Снежинки танцевали в воздухе, метались туда-сюда, прежде чем упасть на мерзлую землю, на бредущую по ней лошадь или на сидящего в седле человека.
– Зима, – сказал Авти, поймав снежинку и глядя, как она превращается в крохотную слезинку.
– Давно пора, – Хорст поправил намокший капюшон. – Мерзлый месяц заканчивается…
С тоской подумал о том, что на родине, в далеком Линоране, давно лежат сугробы, мороз властвует на улицах, а в домах царит теплый аромат сгорающих в печах поленьев.
Дай-то, Владыка-Порядок, еще увидеть все это…
Шел второй месяц путешествия по степи. Позади остались прозрачный Коларис, предгорья Южного хребта, где кочевники из рода людей ведут кровавую войну с холиастами. Отроги исполинской горной цепи, протянувшейся через весь Полуостров, еще можно было разглядеть на северо-западе, но через день-два они исчезнут из виду. С каждым лошадиным шагом отряд приближался к Перешейку. И к Стене.
– Ой, чего это там?
Ветер на мгновение дунул сильнее, разогнал метель, и на востоке показался исполинский холм с необычайно гладкими стенками. Будто кто-то насыпал гору песка и нахлобучил на нее воронку.
– Это курган, – прогундосил из-под капюшона Родрик. Несмотря на всю магию, он ухитрился простыть и теперь хлюпал носом, кашлял и кутался в плащ, точно самый обычный дровосек, – в память тех, кто сложил здесь голову. Дальше вы все сами поймете.
Курган постепенно приближался. Склоны его покрывала свежая (и это на пороге зимы!) трава. Там и сям в беспорядке торчали черные кубические камни – самые настоящие надгробья.
– Их ровно двадцать штук, – сказал Родрик. – По числу погибших.
Теперь Хорст понял, где они находятся, – на месте легендарной Битвы Двадцати Магов, когда объединившиеся (чуть ли не единственный раз в истории) волшебники Полуострова остановили и уничтожили тварей Хаоса, прорвавших Стену.
– Это случилось сто тридцать пять лет назад, – голос Родрика звучал мрачно и торжественно, – из тридцати одного выжили только одиннадцать, и в память о павших соратниках они создали вот это. Он кивнул в сторону кургана. Верхушки надгробий мокро блестели, но снег, покрывший степь тонким белым покровом, будто не отваживался ложиться на траву.
– Интересно, как? – пробормотал Авти, почесывая лысину. Несмотря на холод и снег, шут ехал без капюшона.
– Если бы я знал! – Родрик вздохнул. – Когда несколько магов объединяют силы, они получают возможность творить необыкновенное, что-то такое, чего не удается, сделать каждому из них по отдельности. А тут их было одиннадцать…
Маги потрудились на славу. Курган вздымался над равниной на сотню размахов, и обелиски, нагроможденные на высоченном зеленом конусе, издалека напоминали черные провалы – входы в пещеры.
Хорст представил, что тут происходило больше века назад, – прущая по степи орда зубастых и клыкастых чудовищ, и люди, перегородившие им путь, – немногочисленный отряд, всего несколько десятков человек… Дальше воображение отказывало. Невозможно было представить, каким оружием пользовались маги, чтобы остановить и уничтожить врага, как именно развивалась битва, что именно делали выжившие, чтобы создать памятник, который простоит еще не один век, напоминая о том, что маги хоть и отличаются от обычных людей, все же иногда погибают с честью.
Ре Вальф, ведущий отряд, свернул чуть в сторону, огибая подножие кургана, и Хорст понял решение командора и в душе одобрил его. Что-то внутри бунтовало против того, чтобы топтать зеленую траву, под которой покоятся останки тех, кто некогда пожертвовал собой ради остальных людей.
Ходить по могилам всегда святотатство, даже по могилам магов.
– Да, впечатляет, – сказал Авти, не отрывая взгляда от кургана. – Много чего в жизни повидал. Но такого…
Снег повалил гуще, снежинки стали крупными, точно белые бабочки, и вскоре курган скрылся за пологом метели.
Глава 15. Сердце Ордена.
Когда из пропитанного снежным крошевом полумрака вынырнули бревенчатые стены, Хорст поначалу не сверил своим глазам. Слишком давно он в последний раз видел крепость, построенную таким образом. Но вот сквозь метель проступили очертания мощных башен, и онс внезапной дрожью понял, что путешествие закончилось.
– Слава Владыке-Порядку, добрались, – пробормотал Авти.
У ворот скучали стражники в серых туниках оруженосцев. Разглядев командора, они вытянулись, всем своим видом демонстрируя служебное рвение.
– Свободен ли постоялый двор? – поинтересовался ре Вальф.
– Да, господин, – ответил десятник караула. – Гонца к старшему отправить?
– Я сам его извещу.
На узкой улочке, зажатой между домами, гулял ветер, свистевший, будто разбойник, который бросается на жертву из лесной чащи. Желтым светом сияли окна, лениво брехали псы за заборами.
– Я и не знал, что у Ордена есть свои города, – сказал Хорст удивленно.
– Это перевалочный пункт, – пояснил Автн, – на нем начинаются земли Ордена. Дальше чужакам ходу нет. Таких поселений штук десять, и только до них добираются торговые обозы.
– Ясно.
Проехали храм, легко узнаваемый по кубической форме, и почти сразу свернули в распахнутые ворота. Постоялый двор оказался огромным, точно ханский замок. Из просторной конюшни выскочили слуги, глаза их при виде такой оравы гостей стали удивленно-радостными.
– Апчхи! – сказал Родрик, спрыгивая на землю – Хоть согреемся…
И маг вместе с редарами поспешил к гостеприимк распахнутой двери. Хорст в компании прочих оруженосцев остался развьючивать лошадей, потом принялся таскать вещи. В помещение зашел одним из последних. Пахло тут почему-то плесенью, огонь, полыхавши в большом очаге, тщетно пытался разогнать промозглую сырость. Вокруг центрального стола, где расположилис редары, бегал хозяин. Перед Авти, притулившимся в уголке, стоял кувшин объемом в меру и кружка. Рож у шута была довольная, лысина маслянисто блестела. Маг, мрачный, точно старая ворона, примостился рядом.
– Ну что, завтра мы расстанемся, – сказал он, когда Хорст уселся.
– Это почему?
– Только что командор мне объяснил, – Родрик кивнул в сторону ре Вальфа, – что дальше чужакам дороги нет. Так что вы отправляетесь к Стене, а я остаюсь тут.
– И это правильно, – одобрил фигляр. – Должен быть порядок!
– Ясно…
За дни монотонного путешествия Хорст совсем забыл о том, что подобное расставание неизбежно. Внезапно бывший сапожник встревожился: вдруг защитные чары в отсутствие того, кто их ставил, разрушатся, и Витальф Вестаронский вновь сможет добраться до взбунтовавшейся фигуры?
– Не тревожься, – маг, словно прочитавший его мысли, успокаивающе кивнул, – здесь он тебя не достанет. Фигур среди воинов Порядка нет. А в нужный момент, когда настанет время идти на ту сторону Стены, я тебя найду.
– Это как?
– С помощью собственных крыльев, – Родрик раскрыл кулак. На ладони лежала искусно отлитая из серебра ястребиная голова.
– Охотно верю, – Хорст вздохнул и потянулся к кувшину. Но тот оказался пуст, лишь на самом донышке что-то плескалось.
– Ишь, чего захотел, – Авти сыто рыгнул, давая окружающему миру понять, куда подевалось пиво.
– И не трясись так! Я буду тебя оберегать от всех врагов!
И шут состроил грозную мину, которой можно было напугать разве что трехлетнего ребенка.
– На службу, братья!.. На службу!.. – Командор нутром чуял время, когда следует отправляться в храм.
Загрохотали отодвигаемые лавки. Оруженосцы и послушники с недовольным гомоном повалили к выходу. Хорст вслушался в голодное бурчание, издаваемое брюхом, и встал.
Деваться было некуда. Пища духовная в Ордене считалась важнее телесной.
Утоптанная дорога тянулась на восток, петляя между невысокими холмами, которые поросли сосняком. Хвойная зелень на фоне белого снега казалась особенно яркой, а первый в этом году мороз слегка пощипывал нос.
Хорст дремал в седле, время от времени вскидывая голову и оглядываясь. Несколько раз попадались деревушки, небольшие, но богатые на вид. Дома выглядели добротно сложенными, мужики при виде редаров почтительно кланялись, но в глазах их не было страха.
– Это кто же тут живет? – спросил Хорст, когда они первый раз проехали такое селение.
– Те, для кого благородные страшнее, чем Хаос, – ответил Авти.
– Беглецы?
– Ага, и их потомки, – шут кивнул. – Вообще-то Орден должен выдавать таких обратно хозяевам, но никто этого не делает. Если эти люди не будут выращивать хлеб и ткать холсты, то Ордену придется все это покупать и привозить издалека. А это гораздо дороже…
Хорст только кивнул. Да, он знал, что крестьяне, недовольные хозяевами, часто бегут на восток, "в Орден". Он сам попал в лапы Серой сотне, которая была сформирована для того, чтобы ловить таких беглецов. Но никогда не думал о том, что тех, кому удалось избежать поимки, кто преодолел сотни ходов, чтобы добраться сюда, может оказаться так много!
– Назад, на родину, им, правда, дороги нет, – добавил Авти, – но они не больно-то об этом жалеют.
Солнце неторопливо ползло по небу, время от времени прячась за облаками, которые смахивали на небрежно состеганные одеяла. Отряд с той же неспешностью двигался в противоположном направлении, остановившись единственный раз, чтобы прослушать дневную службу.
– Долго еще? – спросил Хорст, когда светило начало опускаться.
– Нет, – ответил Авти. Глаза его странно блестели. – Вон уже и Стену видно!
– Где?