- Ну вот… - Дракониха задумчиво покачала головой. - Жрицы взяли с меня слово… У нас, драконов, так иногда бывает… Я пообещала хранить святилище, а жрицы - они уже все были старыми. Они уходили одна за другой…
- Умирали?
- Ну да, ну да… В конце концов я осталась одна. Должно быть, в старину на смену ушедшим являлись новые сестры-служительницы, а потом почему-то перестали. Не знаю почему, это было очень давно. В конце концов в храме не осталось никого, кроме меня. А я держу свое слово, сторожу драгоценности, не принадлежащие никому. Так что, думаю, за мою службу я заработала право немножко из здешних красивых штучек взять себе… или подарить. В общем, выбирай смело. Я уже кое-что присматриваю для себя, но все такое маленькое… Все для человеков, все крохотное, я только колечко смогла приспособить. Вот, смотри!
Дракониха приподняла левую переднюю лапу и показала Аните когтистый палец, украшенный металлическим ободом с мягко скругленными треугольными зубчиками. Очень изящная, с чеканкой, драгоценность на драконьей лапе казалась кольцом, но Аните почудилось, что обод что-то ей напоминает… что-то очень знакомое.
Тут в покой возвратились Шон и Кардамуд. Мясо с оленьей ноги практически исчезло, Шон на ходу зубами срывал последние клочья. За пояс он успел сунуть пару здоровенных ножей, левой рукой покачивал боевой топор, украшенный инкрустацией, - привыкал к балансу. При первом же взгляде на вознесенную лапу Мелониты рыцарь изменился в лице. Анита поглядела на Тремлоу… перевела взгляд на дракониху, потом снова на него…
- Шон, у тебя не осталось той книжечки? - медленно произнесла она. - Помнишь, эта брошюра, которую мы нашли… То есть ты нашел в потайном кармане на… на одежде колдуна? "Памятка гендерного чародея"?
- Нет, - после паузы отозвался верзила, - отобрали тогда, в лесу. Но это он, несомненно, он… Ну точно, ошибки быть не может!
- Да, это все объясняет, - глубокомысленно произнесла Анита.
- Все объясняет… - эхом отозвался Шон. - Малый венец для непарадных выходов. Не корона, малый венец! Безмозглые чародеи искали корону, а это всего лишь…
Драконы недоуменно переглянулись.
- О чем это они? - поинтересовалась Мелонита.
- Не знаю…
Шон отшвырнул обглоданную кость и повернулся к Кардамуду.
- Дорогой друг, - проникновенным голосом произнес рыцарь, глядя прямо в единственный глаз дракона, - а не могли бы мы с тобой переговорить наедине? Оставим наших дам еще ненадолго.
- Ну, если тебе угодно, хранитель Шон…
Тремлоу с драконом удалились из сокровищницы.
- Знаешь, Мелонита, - решительно начала ведьма, - по-моему, это кольцо тебе вовсе не идет.
- Но…
- Оно плохо гармонирует с твоей чешуей! А ведь у тебя великолепная чешуя…
- Но оно…
- Оно совершенно не согласуется с цветом глаз! У тебя такие огромные глаза такого очаровательного густо-фиолетового цвета!
- Но я…
- И оно выглядит на твоей изящной лапке просто вульгарно!
- Если ты так считаешь, - дракониха смущенно склонила голову, посверкивая великолепной чешуей, и, потупив огромные глаза очаровательного густо-фиолетового цвета, воззрилась на свою изящную лапку, - то… пожалуй… Просто, понимаешь…
- Что?
- Кардамуд… Понимаешь, мне так хотелось хоть как-то украсить себя, ведь я… А Кардамуд!.. Он такой… Он настоящий герой среди нашего рода. Скиталец, отважный путешественник, он так много повидал, побывал везде! А я…
- А что - ты?
- Я всю жизнь проторчала в этом заброшенном храме…
- Вот именно. За это он тебя и полюбил. От нашей сестры не требуется геройства и отваги. Твоя верность клятве, твоя преданность этому храму… Верность и умение ждать - вот что ценят в нас все скитальцы и герои в мире.
- Ты так в самом деле считаешь?
- Ха - "считаю"! Это так и есть. А кольцо тебе не нужно, точно говорю.
- Правда?
- Ну конечно!
Тем временем на лужайке перед храмом, среди оплетенных зелеными побегами статуй, Шон объяснял Кардамуду:
- Все твои беды начались, когда Мелонита надела кольцо.
- Кольцо? При чем здесь кольцо?
- При том, что это не кольцо. Кольцо - это не кольцо, то есть не просто кольцо… То есть совсем не кольцо! На самом деле Мелонита отыскала Венец Страсти.
- Тот самый?
- Ну да! Это святилище и построено-то, может быть, именно для хранения Венца. Его и сторожила Мелонита. А потом случайно надела… И сразу возросли ее… как бы сказать… ну, ее страсть… то есть эта…
- А! - Глаз дракона вспыхнул. - А-а-а!
- Во-во…
Они многозначительно переглянулись, и тут же Шону пришлось отскочить в сторону, чтобы мощная струя пламени из пасти дракона не испепелила его.
- Ой, прости! - смутился Кардамуд. - Это я случайно, от удивления… То есть никакая… э, никакое бессилие мне не грозило?
- Брось, друг Кардамуд, какое бессилие? С чего вдруг? Это все Венец, который напялила… то есть которым украсила себя Мелонита. Это самое кольцо на ее лапке, понимаешь? С тобой-то все в порядке, уж поверь мне. Просто ее способности в… ну, в некоторое сфере, так сказать, в определенной сфере жизнедеятельности, то есть сам знаешь, в какой сфере - они очень сильно возросли. Теперь достаточно лишь заставить ее снять Венец Страсти, то есть кольцо. И Жезл сразу станет тебе ни к чему.
- Идем! - решил дракон. - Идем к ней!
- Да? А что ты скажешь Мелоните? Снимай Венец? То есть кольцо? Ты что же, Кардамуд, не замечал, как дамы дорожат всякими побрякушками?
- Это верно… А что делать?
- Хм… даже не знаю… Ну, что-нибудь придумаем. Идем в самом деле к ним, только торопиться не будем, хорошо? Говорить следует очень осторожно и постепенно… Начать как-нибудь издалека…
В разрушенных дверях храма показалась Мелонита, а следом вышла ведьма. Анита, ухмыляясь, высоко подняла руку, показывая обоим кавалерам Венец. Дракониха грациозно шествовала, слегка виляя задней частью по-кошачьи гибкого туловища и помахивая хвостом. Она хлопала ресницами и улыбалась.
- Шон… Хранитель Шон… - забормотал дракон напряженным голосом. - Я иду к ней… о, как же я иду, как стремлюсь… Она прекрасна, моя Мелонита! Я иду, любовь моя, я уже даже бегу!
- Только Жезл-то отдай, - напомнил Тремлоу. - Теперь он тебе ни к чему.
- Но ты уверен? Что, если вдруг…
- Я буду поблизости, - заверил Шон.
Кардамуд слегка пошевелил крылом, и Жезл тихо вывалился откуда-то из кожистых складок за плечом дракона. Шон поймал реликвию и помахал ею, чтобы увидела Анита, но стараясь не привлекать внимания Мелониты. Дракониха, впрочем, не замечала теперь никого и ничего, за исключением величественно шествующего к ней Кардамуда. Сверкнув в последнем закатном луче золотом чешуи, Мелонита грациозно развернулась - так вильнув при этом крупом, что Кардамуд тихо, но отчетливо взвыл - и, призывно покачивая лапами, скрылась среди руин древнего храма. Анита торопливо посторонилась, проводив драконов взглядом, пошла к Тремлоу. И заметила, что тот отчего-то раскраснелся, да и дышит тяжелее обычного. Пальцы правой руки разжались, и топор, который рыцарь держал все это время, упал на землю.
- Что случилось?
- Да нет, вроде… ничего такого… - Шон провел по лбу ладонью. Лицо его пылало, Аните даже показалось, что от крупного тела рыцаря идет пар.
- Ты как-то странно выглядишь.
- Странно? Гм, странно… - протянул Шон, пожирая ведьму взглядом.
- Кажется, эта история окончена…
- История… окончена… - эхом откликнулся Тремлоу, потом сцепил зубы и напрягся, после чего взгляд его стал немного более осмысленным. - А, нет! Боюсь, что нет…
- Почему?
Шон с мучительным видом оторвал взгляд от Аниты, вяло поднял руку, будто пытаясь стряхнуть оцепенение, показал куда-то за спину ведьмы и отрешенным голосом пояснил:
- Да потому что вон… летят…
Она не успела повернуться - воздух наполнился гулом и свистом, из темно-синих небес к руинам спикировала эскадрилья женщин верхом на помелах. Выписав несколько фигур высшего пилотажа, ведьмы слетелись к воротам святилища и опустились около Аниты и Шона. Сестрица Лавандия, широко улыбаясь, перекинула ногу через помело, поставила летательное средство торчком и оперлась на него. Тихо застонав, Шон отвел взгляд - все сестрины летучего отряда были, мягко выражаясь, слегка некрасивы, Лавандия же отличалась просто поразительной внешностью, и рыцарь уставился в землю у своих ног.
- А вот и мы! - фальшиво улыбаясь, объявила старшая сестрица.
- И что вы тут делаете? - хмуро отозвалась Анита.
При других обстоятельствах она держалась бы повежливей, но после того, как ведьмы не помогли пленникам на борту "Крылатого Орла", она чувствовала себя виноватой перед Шоном и злилась на соратниц.
- Нашли? - поинтересовалась Лавандия. - У вас с собой?..
- Что?
- Ну, это… То самое.
- Что "то самое"? - с нажимом повторила Анита, злясь все сильнее.
- То "то самое", за которым чародеи охотились…
- За чем же они охотились? - поинтересовался Шон, с трудом поднимая на нее взгляд.
- За Жезлом Страсти? - предположила Лавандия.
- Ах, Жезл Страсти…
- Или Венец? - спросила одна из феминисток. - Они и за Венцом охотились, уроды противоестественные.
- А если и нашли? - Анита показала Венец. - Что тогда? Вам, что ли, отдать?
- Отдай, девочка. - Тон Лавандии стал приторным. - Когда в наших руках окажется Венец, мы покажем чародеям! Мы им отомстим за все, за все притеснения, все страдания, доставшиеся женщинам от их племени! Отправляйся с нами, мы им вместе отомстим!
- Ни за что! - отрезала Анита. - Знаю я вас.
- Не хочешь по-хорошему… - зашипела, посуровев лицом, Лавандия. - Пожалеешь…
- Да ну? - отозвался Шон, поднимая топор. - Почти точно такие же слова нам говорили чародеи. Слетайте в их замок, поглядите, чем все кончилось.
- Угрожаешь, щенок? - Глаза Лавандии сузились, а рука скользнула в сумку, висящую на плече. - Ну-ну, поглядим, что ты скажешь, когда мой магический снаряд…
- Ничего ты не сделаешь, - отрезал Шон, свободной рукой вытаскивая из-за пояса Жезл. - Пока я держу эту штучку, твоя магия против меня бессильна.
- А вот если мы кликнем драконов, хранителей Венца… - добавила Анита, показывая второй амулет. - Вот тогда и начнутся настоящие чудеса.
Ведьмы попятились, и Анита подняла Венец повыше.
- Видите, я держу его в руках, и потому моя магия в полном порядке, - пояснила Анита, наступая на них. - Мне Жезл не помешает. А ты знаешь, Лавандия, на кого я обучалась? У-у, нам такие заклинания показывали… Для того, чтобы успокаивать непослушных детей…
Ведьмы, нервно тиская в руках метлы, продолжали отступать. По глазам было видно, что больше всего они сейчас опасаются: а вдруг помела откажутся взлетать, когда Жезл находится в непосредственной близости?
Анита с Шоном надвигались на них, каждый держал амулет в вытянутой руке. Уже почти совсем стемнело, ночь выдалась безлунная, и лишь две волшебные реликвии светились, посылая отблески на лица ведьмы и рыцаря, иногда озаряя кусты, а иногда - пятящийся летучий отряд…
Первой это ощутила Анита. Венец в ее руке ожил, зашевелился, задергался…
- Ой! - сказала она.
Шон озадаченно покосился на свою руку, потом на Аниту, потом опять на кулак, где был зажат Жезл. Древняя реликвия пробуждалась. Она запульсировала волнами тепла и холода, мелко задрожала - Тремлоу держал ее крепко, и дрожь эта передалась пальцам, потом запястью…
Мягко, но с непреодолимой силой оба предмета вывернулись из сжимавших их пальцев. Взмыли над поляной, разгораясь все ярче и ярче, закружились, проворачиваясь в полете, обращаясь друг к другу то одним, то другим боком, - и вдруг замерли. Сияние уже резало глаза - реликвии превратились в крошечные солнца. Теперь набалдашник Жезла глядел точно в центр Венца. Они слегка покачивались, почти неразличимые в окутавшем их световом коконе. А потом Венец и Жезл устремились друг к другу и с громким хлопком соединились. Свет затопил поляну перед руинами; маленькое светило завращалось, разбрасывая острые белые лучи, рассыпая потоки искр и поднимаясь все выше…
Сияние озарило длинные носы ведьм из летучего отряда, их впалые щеки и вялые подбородки, их серенькие, собранные на затылках в пучки волосы, - и летучий отряд, крича в ужасе, бросился прочь.
- Чего это они? - Анита на миг отвлеклась от созерцания восходящего светила, глянула вслед беглянкам и снова подняла голову. - Красиво-то как, а, Шончик?
- Ага… - отозвался рыцарь.
Ком искрящегося света поднимался, на ходу увеличиваясь; зарево ширилось, заливало округу. Над руинами храма взмыли драконы и закружились, раскинув крылья. Чешуя их казалась серебряной.
Через мгновение в черном небе зажглась новая звезда - самая яркая на всем небосклоне. Драконы, описав большой круг почета, опустились к земле.
- Пророчество сбылось! - торжественно объявила Мелонита. - Над древним храмом взошла новая звезда. Моя клятва исполнена, и теперь я свободна. Благодарю вас, хранители Жезла.
- А уж я как благодарю! - воскликнул Кардамуд.
Дракониха вздохнула.
- Что ж, теперь я свободна… Мы с Кардамудом отправляемся в путешествие. Он обещал показать мне… показать мне весь мир.
Они переглянулись.
- Удачи, Кардамуд, - сказал Шон. - И тебе, Мелонита.
- Будьте счастливы! - добавила расчувствовавшаяся Анита.
Когда шум крыльев стих и драконы исчезли в усеянном звездами черном небе, рыцарь с ведьмой наконец взглянули друг на друга.
- Я… э… - начал Тремлоу неуверенно. - Мне тут пришло в голову…
- Да? - спросила Анита, оглядываясь на темный храм.
- Эта звезда… Ну, я слышал, звезды ведь, особенно такие яркие, они всегда кому-то или чему-то посвящены. Ну, ты понимаешь - есть звезда Надежды, а вон, на севере, видишь - звезда Войны.
- Да-а… - задумчиво протянула она.
- Вот, и еще есть другие, они тоже… А эта звезда - она чья? В смысле, звезда чего?
Заметив, что ведьма продолжает оглядываться, Шон тоже повернулся, потом взял ее за руку.
- Хочешь узнать, - сказала Анита, толкая его локтем в бок, - чему посвящена эта звезда?
- Ясное дело, хочу.
- Прямо сейчас?
- Немедленно!
- Ладно, - согласилась ведьма. - Сейчас узнаешь…
Часть вторая
СЕРДЦЕ МИРА
1
Анита перекатилась на бок, приподняла голову и положила ладонь на грудь рыцаря. Шонтрайль де Тремлоу де Ривилль де Крайсак, кавалер Ордена Меча, лежал, сонно глядя в рассветное небо. Ведьма осмотрелась - пляж был пустынен, только шалаш виднелся в полутьме. Сзади шелестели морские волны, впереди на границе пляжа темнела роща.
Они провели в этом месте уже три дня. Молодая ведьма из обители Лайл-Магель и рыцарь, наследственный принц города-государства Пер-Амбой, познакомились, когда старая Беринда, носившая титул Верховной колдуньи, послала Аниту в город с заданием свергнуть захватившего власть безумного мага. Познакомились и… Она, вздохнув, положила голову на плечо Шона. Вместо подушки это плечо использовать было затруднительно - даже в расслабленном состоянии мускулы своей твердостью напоминали камень. Ведьма прижалась щекой, скосив глаза на могучую грудь, поросшую светлыми волосами, и принялась задумчиво пощипывать их, вспоминая все произошедшее. Тремлоу, покрытый шрамами голубоглазый блондин-здоровяк с подбородком, похожим не то на наковальню, не то на обух топора, был хорошей иллюстрацией того, что форма не всегда соответствует содержанию. Поначалу Анита приняла его за неотесанного бродягу-наемника, и лишь позже выяснилось, что Шон владеет не только мечом, но и вполне развитым мозгом и что у него хорошо подвешен язык - и не только он.
Тремлоу чуть повернулся, обхватив ведьму рукой, напоминающей узловатый сук старого дерева, положил широкую ладонь ей на голову и запустил пальцы в короткие черные волосы. Легко провел по затылку Аниты, погладил шею… она зажмурилась, чуть не заурчала, как кошка, которой чешут спинку.
- Что это там? - вдруг негромко произнес Шон.
- Твою мать…
- Где? - Открыв глаза, она прислушалась.
- Вроде шумят…
- О тощая дщерь неумелых родителей!
- Ага…
Перевернувшись, Шон приподнялся на локтях. Анита, усевшись ему на спину, тоже огляделась. До восхода оставалось недолго, но небо было лишь едва светлей окружающего пейзажа. И никого вокруг. Пустынный пляж широкой полосой тянулся вправо и влево на много миль, позади море с тихим шелестом облизывало солеными языками песок, а впереди маячил силуэт шалаша, построенного Тремлоу из веток, да темнела роща…
- Вверху, - произнес Шон и потянулся к мечу в ножнах, лежащему рядом на песке.
- Неумеха, ты можешь не дергаться?!
Анита уже и сама видела. В небе что-то летело: темный силуэт двигался странными зигзагами, иногда описывал петли, рывком подлетал выше или вдруг начинал падать, и тогда льющийся с небес скрипучий, очень пронзительный голос срывался на визг:
- А, курица драная, я ж тебе все прутики повыдергиваю!
Тремлоу встал на колени, сжимая ножны за середину и выискивая взглядом свою одежду. Анита тоже приподнялась. Голос казался смутно знакомым, хотя так сразу она не могла сообразить, кому он принадлежит…
- Дура, ну дура!
Вдруг она ощутила, что небольшой камешек, висящий на шее - амулет, который ведьма носила так давно, что уже и позабыла про него, - слегка нагрелся.
- Садись, садись же наконец, мерзкий веник!
Теперь голос звучал громко и внятно. Да и силуэт стал больше, потому что опустился почти к самому песку: ссутулившаяся фигура в развевающихся одеждах. Она приникла к какой-то папке, сидя на ней верхом и обхватив обеими руками. Анита, найдя в песке одежду, вскочила, отряхнулась сама, отряхнула платье и стала поспешно одеваться.
- Где мои штаны? - спросил Тремлоу.
- Стой, стой, гадина лохматая!!!
С силуэтом вдруг произошло что-то странное - он вздыбился, будто напоролся на невидимую стену, и описал мертвую петлю, подняв фонтан песка. Хриплый вопль разнесся над пляжем.
- Что это такое? - спросил Шон, прыгая на одной ноге и натягивая штаны. - Или вернее - кто это такое?
- Ведьма, - пояснила Анита, поправляя платье на груди. - Старая Беринда.
- Беринда… хозяйка вашей обители? Ага… А чего это она так чудно летит… Поберегись! - заорал вдруг он, отбросив меч, ухватил Аниту за плечи, повалил и сам упал рядом. Беринда пронеслась прямо над ними, оставляя за собой шлейф из теплого воздуха, взлетающего песка и пронзительных воплей. Она достигла моря, чиркая каблуками сапог по воде, описала круг над мелкими волнами и, наконец, сверзилась с того, на чем летела. Старуха упала в воду, а ее снаряд, преодолев еще несколько метров, с отчетливым протяжным всхлипом вонзился в песок у ног опешивших любовников.
- Кха! Тьфу! - Анита отскочила, плюясь, и побежала к морю.
- Повелительница! Эй, вы как?
Старуха уже выбралась на берег. С ее платья лила вода.
- Вы меня по камню нашли? - спросила Анита. - По амулету? То-то я чувствую, он нагрелся…