Наивно было думать, что Изменение способно помочь тем, кто разучился по-настоящему любить. Что чужая изрезанная кожа может сделать равнодушного слепца мудрым ясновидящим. Что чужая боль способна принести радость, а жгучая кровь позволит продлить чью-то бесконечную агонию. Ведь для Перворожденных это действительно была агония - долгая, медленная и почти незаметная. Неумолимое умирание для тех, кто потерял себя в бесконечной череде веков, забыл свое настоящее Имя, утратил свою суть, потерял самое важное и остался лишь красивой пустышкой, лишенной бессмертной души и ее животворной способности прощать и меняться.
Кажется, это так просто - всего лишь понять и увидеть. Кажется, это так легко - перепутать себя с богом. Так обидно ошибиться в самом главном и лишь в последний миг, уже касаясь губами скорбной чаши в руках Ледяной Богини, внезапно прозреть.
Тирриниэль, к счастью, смог это сделать. Пусть и довольно поздно, но он действительно изменился. Сам. И очень вовремя осознал одну простую вещь, ставшую для него настоящим откровением: он понял вдруг, что истинное Изменение не требует насилия.
И оно, как ни парадоксально, не нуждается ни в каких рунах...
Придя в себя, ллер Эналле ошеломленно моргнул, не в силах до конца поверить, что все это действительно было и он на мгновение окунулся в душу сурового, непримиримого Владыки. Он сидел на земле, широко раскрытыми глазами глядя на его спокойное лицо, медленно повторял про себя все, что услышал и понял, пытался осознать случившееся, принять такую странную правду, примерить к себе... наконец, вспомнил, зачем пришел в Проклятый Лес, и словно окаменел. А потом с побледневшим лицом опустился на одно колено и, низко склонив голову, с невыразимым раскаянием прошептал:
- Простите, мой лорд...
Тирриниэль нервно дернул щекой, когда следом за главой Старшего Рода виновато склонились все остальные. Надо же, как все обернулось... кажется, Бел снова оказалась права и эти Темные ему больше не враги? Если, конечно, он решит простить их за дерзость?
Стрегон с побратимами торжествующе переглянулись, тогда как искренне оторопевшая от увиденного Белка ошалело помотала головой.
- С ума сойти... Тиль, что ты им показал?!
- Ничего особенного, - хмыкнул Владыка Л'аэртэ. - Просто вспомнил тот день, когда обрел свою настоящую семью. И несколько недель до этого, когда полагал, что больше никогда не увижу сына. А еще вспомнил Тира и Милле. Наш Родовой Ясень, впервые зацветший после девяти эпох молчания. Твою улыбку, когда ты смотрела в тот день на детей. Глаза сына, когда он впервые взял на руки Тебра, и... ты будешь смеяться... но я очень хорошо запомнил несметную гору орехов, которую он для тебя купил. И то, что ты съела их всего за несколько дней.
- Мы с Каррашем съели, - неожиданно смутилась Гончая. - И вообще, это не так интересно, как то время, когда я с радостью давала всем вам по ушам за вредное хихиканье за моей спиной и ехидные советы на тему, как мне уберечь твои Чертоги от темперамента мужа!
- Вы же так и не сыграли свадьбу, - с мягкой отеческой улыбкой напомнил Тирриниэль.
- Это вы ее не сыграли, а мы все успели! С моими Гончими и одним старым, не в меру ворчливым гномом!
- Что? И меня не позвали? - искренне огорчился эльф.
- А ты бы пошел? - так же искренне удивилась Белка. - С Крикуном за один стол?! В компании горластых Стражей?! Рядом с нашими кошками и шумной толпой всяческой ребятни?!
Владыка Тирриниэль возмущенно вскинулся.
- Конечно!
- Ой, - расстроилась Белка. - Да это ж давно было. Ты тогда дулся на весь белый свет в своих Чертогах, сиднем сидел на замшелом троне и предавался вселенскому унынию. Кто ж мог знать, что ты все бросишь ради нас и примчишься по первому зову, если и двадцать лет спустя прислал вместо себя одного только Линнувиэля?
Темный эльф поперхнулся, а Белка тут же злорадно пихнулась его в бок.
- Что, забыл?
- А у вас все равно колец нету, - быстро нашелся Тиль.
- У меня есть!
- А у Таррэна нет!
- Зато у него есть мое имя!
- А это не считается!
- Тиль!
- Бел!
Перворожденные оторопело переводили взгляды с одного лица на другое, окончательно утратив связь с реальностью. А вот Братья только посмеивались: как же, переспоришь ее! Тут даже Владыке не справится. Зря он это затеял. Ой, зря...
- Эй! Ты к чему это клонишь? - с нескрываемым подозрением вдруг осведомилась Гончая, а потом грозно нахмурилась. - Та-а-ак. А ну, признавайся, наглый кролик, что ты задумал? И к чему вдруг эти гнусные намеки про свадьбу?
Под ошеломленными взглядами подданных Тирриниэль внезапно попятился, примиряюще выставив руки.
- Бел, ты что? Я просто хотел сказать, что это не слишком честно по отношению к Таррэну: у тебя ведь есть частичка от него, а у него твоей нет.
- Как это нет? А дети?!
- Тут другое, - торопливо пояснил эльф, осторожно отступая еще дальше. - Дети - это святое, не спорю. Но порой хочется чего-то такого, что всегда будешь носить с собой, что-то вещественное, небольшое, но очень ценное... как память. Да ты сама подумай: разве плохо, если ты тоже подаришь ему что-то от себя? Ну, как знак внимания, благосклонности, наконец? Думаешь, ему не будет приятно? Или он откажется его носить? Цепочку, там, какую? Колечко или нож?..
- Ты считаешь? - вдруг задумалась Белка.
- Конечно, - с облегчением перевел дух Тирриниэль. - Я даже могу тебе подсказать, что именно пришлось бы ему по душе, вот только...
Она вдруг опомнилась и повернулась к ошарашено наблюдающим за этой перебранкой эльфам. И к Братьям, которые, хоть и успели привыкнуть к ее манере разговора, все же с трудом воспринимали тот факт, что маленькая Гончая только что едва не стукнула по макушке грозного Владыку эльфов. А тот, не будь дураком, мудро попятился от собственной невестки, потому как лучше всех знал ее переменчивое настроение.
- Пожалуй, мы обсудим это позже, - неловко кашлянула она под многочисленными взглядами. - Не то, боюсь, если обсуждение затянется (а оно непременно затянется!), нас перестанут понимать даже свои. Правда, Терг? Лакр, у тебя рот открыт - закрой, пока мух не наглотался. Или Ивера попроси, если сам не можешь: у него рука тяжелая - один раз двинет, и потом полжизни будешь зубы новые выращивать. Так, и вообще! Поднимите кто-нибудь этих ушастых ползунов с земли, чтобы штаны зря не пачкали! Тиль! Да дай им знак, что не собираешься никого испепелять! А еще скажи-ка, пожалуйста, куда пропал мой свирепый волк? Куда удрал этот гад, когда он так нужен?
Из-за дальних кустов донеслось насмешливое покашливание.
- А, мохнатый... опять шпионишь? - буркнула Белка, внезапно успокаиваясь. - Я уж думала, съели тебя по дороге. Или в яму какую засосало.
Выбравшийся на свет все тот же волк (уже отмывшийся и подсохший) негодующе вскинулся.
- Гр-р-р!
- Да ладно, ладно. Пошутила я. Только теперь пошли отсюда, а? Место тут опасное, приметное... кошечки сердитые бродят, листочки острые, ягодки ядовитые... Тиль, дай пинка своим эльфам, собирайте монатки и давайте поспешим, ладно? Хотелось бы дойти до Места Мира до темноты. Не то вечереет тут быстро, комары налетят, мошки закусают, а мне так не хочется заниматься зельеварением на ночь глядя... Шир нас потом догонит.
Тирриниэль, спрятав лукавую улыбку, послушно кивнул, но потом вдруг что-то вспомнил и вопросительно оглянулся на неловко мнущихся сородичей. Хорошо хоть, подняться с колен успели. Не так стыдно за их глупость перед Белкой. Все-таки Перворожденные, не простые холопы.
- Ллеры?
Эльфы нерешительно посмотрели в ответ, искренне полагая, что ослышались, но нет - Владыка действительно мирно интересовался, не желают ли бывшие охотники за его головой совершить вполне безобидную прогулку в более безопасное место. И в его глазах больше не было Огня, лицо стало совершенно спокойным, а изящные руки не держали за спиной пышущий пламенем магический шар. Правда, поверить в то, что он вдруг простил им предательство... даже после того, что открыл... после странного откровения и той невероятной правды, свидетелями которой они только что стали... все-таки кровь Изиара... маг, опять же... суровый и непримиримый повелитель, пусть и слегка очеловечившийся... но что их ждет рядом с ним? Чем обернется это доверие? Вдруг потом передумает и спалит, чтоб другим неповадно было? Разве что Гончей довериться и рискнуть? Ведь не зря же она его все-таки простила? И даже вон, чего удумала: после того, что случилось, не отказалась в Род вступить. Это ли не признание? А если все так, то, может, еще есть надежда?
Инару неуверенно оглянулся на сородичей.
- Пошел! - вдруг мощно подтолкнула его в спину вездесущая Белка, и эльф мигом разрешил все свои затруднения. Иными словами, ласточкой пролетел мимо грозного повелителя, гнусно ухмыляющихся Братьев, улыбающихся во весь рот Картиса и Ланниэля. По пути трижды споткнулся, силясь не вспахать жесткую землю собственным носом. А остановился только тогда, когда перед его лицом замаячил какой-то пышный кустарник, ощетинившийся при приближении остроухого целым ворохом острых иголок. Волей-неволей пришлось упираться руками и ногами, поспешно отступать и старательно делать вид, что, собственно, принимает любезное приглашение высокого лорда, а излишнюю поспешность объяснять себе искренним желанием поскорее уладить прошлые недоразумения.
Только и всего.
- Так-то, - буркнула Гончая, убедившись, что остроухий гордец пришел в себя и двинулся в правильном направлении. - А то взяли моду - расшаркиваться с каждым комаром по дороге... эй, ушастый! Не спеши, а то не догоним!..
Глава 13
Спустя несколько часов заметно увеличившийся отряд нагнал Шир.
При виде вернувшегося Охотника Стрегон неуловимо нахмурился, Лакр помрачнел, а Терг с Броном и Ивером, не сговариваясь, сделали вид, что ничего не заметили. И вообще, забыли это беспокойное утро, когда он самым неприглядным образом швырнул их наземь, отговариваясь какими-то глупостями, а при виде свирепой хмеры трусливо исчез. Просто попятился за кусты, нырнул в спасительные заросли и оставил их один на один с самым смертоносным хищником Проклятого Леса.
Тоже мне, боец.
Самое неприятное в том, что он уже успел где-то переодеться и вымыться, опоясался заново, вернул свои мечи. А теперь щеголял перед грязными и запыленными спутниками отвратительно мокрыми волосами и чистой, чуть не с иголочки, одеждой. Даже броню надел под куртку запасную, потому что прежнюю тот волк, видимо, успел здорово повредить - не зря ж они столкнулись в кустах, как два барана на узком мосту? Только что шерсть не полетела в разные стороны. А куртяшку-то ему порвали ого-го как. Прямо обидно, что никто не видел. Признаться, было бы забавно, если бы вдруг выяснилось, что излишне поспешный уход Шира на самом деле был связан не просто с появлением хмеры, но еще и с тем, что проворный зверь вполне мог по-дружески (все-таки Белкин приятель!) двинуть кое-кому по темечку. И тогда все исчезновение объяснялось не банальной трусостью, в которой Шира заподозрить было действительно сложно, а всего лишь внушительной шишкой на голове и длительным беспамятством.
А что? Чем не причина?
Лакр, пользуясь тем, что шел сразу за Гончей, очень внимательно осмотрел затылок Охотника, однако, к огромному сожалению, никакой шишки не увидел. Жаль, очень жаль...
А вот Белка при появлении приятеля выразила лишь легкое удивление. Зная ее отношение к нарушению отданных приказов... а Охотнику было четко велено не отходить от Тиля ни на шаг... можно было ожидать вспышки нешуточного раздражения. Однако она лишь покосилась, хмыкнула и снова отвернулась. Впрочем, может, тут кроется что-то еще? Может, знала она о волке и потому не слишком расстроилась, что один защитник уступил место другому? Ведь и правда: чудовищный зверь, никуда не уйдя с ночи, все время держался неподалеку, на глаза не лез, незаметно следил из-за кустов, но вмешался лишь тогда, когда выбора иного не было. Может, Шир и громадная зверюга друг друга просто на дух не переносят? В конце концов, что мы о них знаем? Ничего. Кроме того, что оба признают ее старшей. Эх, спросить бы, да некогда. Да и не место, если честно. Остается надеяться, что все скоро выяснится, ведь Белка, как говорят, никогда не нарушает своих обещаний.
Дождавшись, когда Шир поравняется, Гончая негромко обронила:
- Что-то ты рано...
- А ты не рада? - насмешливо хмыкнул Охотник.
- Да как сказать... то, что ты позвал ЕГО днем - очень хорошо. Но вот то, что вы сцепились с хмерой - нескладно.
- Ты просила присмотреть, и я присмотрел. Как мог.
- Конечно, - спокойно кивнула Белка. - Зато теперь за нами по пятам следует парочка молодых кошек. И я, между прочим, совсем не уверена в том, что их намерения такие уж добрые. Разве не помнишь, какие они злопамятные?
Шир мгновенно посерьезнел и внимательно принюхался.
- Нет, - наконец, выдохнул он после минутного молчания. - Это другие.
- Без тебя знаю, - буркнула Гончая, покосившись куда-то налево. - Но поглядывать надо. Так, на всякий случай.
- Думаешь, полезут?
- Вряд ли. Однако проверять их терпение на ваших шкурах мне почему-то совсем не хочется.
Шир снова помолчал, а потом осторожно спросил:
- Считаешь, мы сделали глупость?
- Нет, - отрицательно качнула головой Белка. - Просто были беспечны: наши кошки не забывают брошенного вызова. Поэтому когда-нибудь он будет повторен. Так или иначе. Но не сейчас... да, думаю, что не сейчас. Впрочем, все равно будь осторожен.
Охотник быстро кивнул.
- А эльфы?
- А что с ними не так? - на мгновение обернулась она, внимательно взглянув на уставшие лица Перворожденных. - Думаешь, не выдержат? Боишься, что рухнут нам под ноги или взмолятся о пощаде?
Ллеры Инару и Эналле, услышав ее слова, мрачно сверкнули глазами и непримиримо поджали губы. А за ними насупились остальные.
- Нет, - криво усмехнулся Шир при виде редкого единодушия ушастых. - Этого как раз не боюсь: они слишком горды, поэтому снисхождения просить не будут. А если и свалятся, то, скорее всего, сразу замертво. Но привал все равно придется делать, потому что тащить их на себе... боюсь, у нас для этого просто не хватит рук. А они, хоть и пыжатся, давно уже на пределе - догонялки с хмерами никому даром не проходят. По себе знаю.
Белка задумчиво потерла затылок.
- Если мои расчеты верны, то до ночи сил у них как раз должно хватить. Потом, конечно, свалятся без памяти... но, наверное, ты прав. Тиль!
Владыка Л'аэртэ вежливо обернулся.
- Не делай вид, что ничего не слышал. Как считаешь, как нам лучше поступить?
- Это твой Дом и твой Лес, - спокойно отозвался Тирриниэль. - Делай так, как считаешь нужным.
- Они - твои кровники, - напомнила Белка.
- Это не имеет значения. Я хочу, чтобы они выжили. А как это сделать в Проклятом Лесу - тебе лучше знать.
- Вот наглец... но я не для проверки спросила и не для того, чтобы показать, кто тут главный. Просто давно не имела дела с ушастыми и, признаться, боюсь оплошать. Вдруг я их переоценила? Вдруг они все-таки свалятся, как слабосильные барышни? Их целую неделю мотало по Лесу, потом трепало на Кордонах, их травили, в них стреляли, кусали за пятки хмеры... да и ты неслабо по башке настучал... немудрено, что теперь этих красавцев так славно шатает. Как еще с ума не сошли?
Вот теперь на Перворожденных оглянулись не только эльфы, но и Братья. Причем, так выразительно, что остроухие гордецы непроизвольно скривились и всем видом показали, что помрут, но не сдадутся. И сделают все, чтобы не стать для отряда обузой.
- Мы выдержим, - твердо ответил за всех ллер Эналле, и Белка, недолго поразмыслив, неохотно кивнула.
- Ладно, рискну вам поверить. Темп наш дальше удержите?
- Да. Но недолго.
- До темноты сможете потерпеть?
- Разумеется.
Еще бы! Разве могли гордые эльфы ответить по-другому? Лакр даже поморщился, откровенно усомнившись в том, что остроухие справятся. Однако Белка только пожала плечами.
- Тогда так и поступим. Это лучше, чем ползти вполсилы, постоянно на вас оглядываясь. Побежим средне. До ночи как раз к месту доберемся. Если кто споткнется, берите его на руки и несите сами. У Тиля и Братьев хватит других забот, кроме как возиться с вашими полумертвыми телами. Понимаю, что придется нелегко, но потом у вас будет время отдохнуть. Обещаю. Вы поняли?
- Да, Riarrae Allire. Мы все сделаем.
- Вот и ладушки. Лан, объясни им, как себя вести, и присмотри, чтобы в траве не запутались. Терг, вам тоже придется немного расширить внешний круг, чтобы эти увальни влезли.
- Я понял, - спокойно отозвался наемник. - Постараемся их прикрыть.
Белка удовлетворенно отвернулась и, дав Ланниэлю пару минут на торопливые пояснения, снова ускорила шаг.
До Места Мира, как и было обещано, отряд дошел только к вечеру. Вернее, это Братья дошли довольно спокойно, потому что уже успели привыкнуть к требованиям Гончей. Тиль, Лан и Картис тоже неплохо справились и даже не запыхались, когда им позволили остановиться, а затем без малейших сомнений начали протискиваться в знакомый узкий лаз среди колючих ветвей. Тогда как эльфам Эналле пришлось туго: достаточно просто сказать, что к надежно закрытой поляне с гигантским ясенем они подошли в практически бессознательном состоянии.
Даже Шир неопределенно крякнул, когда встретил их пустые, лишенные каких бы то ни было эмоций взгляды и увидел помертвевшие, болезненно заострившиеся лица. Вот уж точно - в гроб краше кладут. В саванах люди смотрятся лучше, чем они в своих изодранных, насквозь прожженных и отчаянно грязных одеждах. Но остроухие все же выдержали, как обещали, справились, доползли, невзирая на безумную слабость, растущую боль во всем теле и бесконечную усталость. Истратив все силы и исчерпав все запасы своего знаменитого упрямства, они все-таки не упали по пути и даже сумели самостоятельно зайти внутрь зеленого барьера, хранящего покой старого ясеня, и только после этого, словно лишенные опоры тюфяки, без звука повалились на мягкую траву.
Белка, зайдя последней, оглядела изможденных, тяжело дышащих эльфов и сокрушенно вздохнула. Кажется, испытания последних дней отразились на них слишком сильно?
- Торк... вот об этом я и не подумала.
И действительно: не рассчитанное на такое количество народу, Место Мира напоминало сейчас переполненный в дождливый день курятник. Вернее, эльфятник, потому что на сравнительно небольшой поляне почти все доступное пространство совершенно неожиданно заняли подопечные ллера Эналле. Точнее, такой результат, ввиду их немалого количества, был вполне предсказуем, но поутру даже Белка думала лишь о том, чтобы поскорее покинуть Впадину. Остальное, дескать, не так важно. Зато теперь...