Может, оттого, что они лежали вповалку, бессмысленно глядя в темнеющие небеса, может, из-за непривычной тесноты, но ей вдруг показалось, что тут просто яблоку негде упасть. То ли дело - шестеро Братьев и три тощих эльфа? И ведь не выгнать их, не выпихнуть, не прибить с досады. Снаружи никто из этих кроликов и часа не проживет - больно вымотались. Наверняка несколько суток кряду не спали, не говоря уж о том, что вообще забыли, когда в последний раз держали хоть крошку во рту. Правда, можно порычать и заставив их рассесться по краю поляны, прислонив, как деревянных болванчиков, к деревьям... а то и привязать, чтобы во сне не упали, потому что разницу (сидя или лежа) они сегодня вряд ли ощутят. Но тогда что от них останется назавтра? Только глаза и длинные уши? И тащить их тогда на себе вплоть до самого Золотого Леса... бр-р. Да и будить, если честно, не по-людски будет. Натерпелись парни немало, измучились. Жалко их трогать и гнать отсюда поганой метлой.
Так что же делать?
Конечно, возле корней могучего ясеня оставалось крохотное местечко, где можно попытаться подремать, да мокрая трава вокруг холодного ручейка еще не примялась от присутствия многочисленных гостей. Но лишь по той причине, что спать на мокром - вовсе не то удовольствие, которое хотелось бы испытывать всю ночь. Даже Братья, наскоро умывшись, не польстились на обманчиво свободный кусочек земли, а умудрились втиснуться вплотную к палисандрам. Терг со своим ситтом уселся ровным рядком, загораживая собой Тиля и его сопровождающих от остальных остроухих. Стрегон притулился поближе к Ясеню. Торос пристроился рядом с побратимом, чтобы не терять драгоценное тепло. И только Лакр, как всегда, оказался самым умным, потому что, кажется, нашел неплохой выход из ситуации: имея в прошлом немалый опыт в лазании по широким, отвесно расположенным и надежным с виду веткам, он ловко взобрался на ближайшее дерево и на одной из таких веток вольготно разлегся, свесив ноги и с облегченным вздохом вытянув уставшую спину. К утру, конечно, мышцы у него нещадно затекут, но ради пары часов единоличного владения бесценными крохами свободного пространства он был готов пожертвовать даже ими.
Пожалуй, только Тилю, как повелителю и магу, которому близость к ясеню будет не очень полезной, предоставили достойное его положения место, однако больше тут оказалось решительно негде втиснуться. Разве что, подобно Лакру, рискнуть задремать на дереве?
Гончая оглядела переполненную поляну и откровенно задумалась.
- Ну и что дальше? - негромко хмыкнул Шир, пытаясь наметить маршрут до ручья так, чтобы ни на кого не наступить. - Где спать будем? На три десятка посторонних мы как-то не рассчитывали.
Тирриниэль неловко кашлянул.
- Я могу уступить тебе свое место, Бел. Или рядом ложись. Можно даже спать по очереди: мне ведь много не нужно...
- Да брось, - отмахнулась Белка. - Не в первый раз. Переночую снаружи.
- Что?!
- Утром приду, не волнуйся. Это гораздо лучше, чем всю ночь или хотя бы половину ночи смущать парней своей близостью.
Решив, что ослышался, Лакр опасно свесился с облюбованной ветки.
- Бел, ты серьезно?!
- Угу. Я всегда так делаю, когда одна.
- Но там же опасно! Давай, мы придумаем что-нибудь другое! Давай... давай я подвинусь!
Белка насмешливо хмыкнула.
- Ценю твой великодушный порыв, но вряд ли ты обрадуешься такому соседству. Да и мне будет трудно уснуть, ожидая от тебя всяких глупостей.
- Я не стану, - моментально насупился ланниец.
Она внимательно посмотрела ему прямо в глаза и вкрадчиво поинтересовалась - тем самым бархатным голосом, перед которым было совершенно невозможно устоять:
- Правда?
Лакр вздрогнул и чуть не свалился вниз. Машинально дернулся, поспешно хватаясь за какой-то сук, отвлекся, но именно тем и спасся. По крайней мере, выступивший на лбу холодный пот и бешеное сердцебиение смутившийся разум объяснил ему внезапным испугом. Вернее, ланниец пытался себя в этом убедить, но, наученный горьким опытом, на Белку старался больше не смотреть.
Она печально улыбнулась и, милосердно отвернувшись, медленно отступила к барьеру.
- Прости, Лакр. Не бери в голову, ладно? А вам остальным - до завтра. Нам еще предстоит немало пройти, так что отдохните хорошенько... без меня. И учтите: выходим с рассветом. Пока, Тиль.
Тирриниэль тяжело вздохнул.
- Пока, Бел. Будь осторожна.
- Я с тобой, - внезапно шагнул за ней Шир.
Братья, не веря своим ушам, ошеломленно обернулись, но Гончая без всякого удивления кивнула.
- Давай. Мое условие ты знаешь.
Охотник расковано потянулся, став неуловимо похожим на огромного пса, и, согласно угукнув, вдруг широко ухмыльнулся. После чего весело подмигнул Стрегону, перехватил предупреждающий взгляд от Темного Владыки, затем усмехнулся еще шире и бесшумно исчез. А сразу за ним, беззлобно пихнувшись, шагнула на выход и Белка.
- Бел? - непонимающе окликнул невестку Тирриниэль.
- Не бойся: он привычный, - со странной улыбкой отозвалась она, на мгновение обернувшись. - К тому же, в Проклятом Лесу мы оба с ним как дома. И оба нечувствительны к здешним ядам.
- Но...
- Я для него неопасна, - все с той же улыбкой пояснила Гончая. - Совсем. На Шира, как ни странно, не действует магия рун, и именно поэтому он - один из немногих, кто способен выносить мое присутствие. Причем, может делать это сколь угодно долго и не бояться сойти с ума. Я даже смотреть на него могу, понимаешь? Могу потрепать за уши и быть уверенной, что после этого он не утопится в ближайшем пруду.
Владыка Л'аэртэ изумленно моргнул.
- Но как?! Он же человек!
- Да, Шир - смертный, но мы нашли весьма забавный ответ на вопрос, как слегка подправить ему ауру.
- Что-о?! - потрясенно выдохнул Ланниэль. - Бел, неужели есть какой-то способ?!
- Есть, - внезапно усмехнулась она. Совсем как Шир недавно. - Только, боюсь, для вас он не подходит.
- Почему?!
- А потому, дорогой мой ушастик, что для этого вам потребуется пожертвовать слишком многим. Придется измениться настолько сильно, что ты бы сам никогда не решился. Ну, может, если бы только встал вопрос жизни и смерти. А так...
- Но, Бел! За пятьсот лет еще никому, кроме Таррэна, не удавалось... и то, лишь потому, что он и без того сумасшедший! Но люди! Что это, Бел? - жадно уставился на нее молодой маг. - Перстень? Амулет? Руна?!
Белка покачала головой.
- Нет. Все гораздо проще и... сложнее, одновременно.
- Бел, ну, скажи! Нечестно скрывать такой успех! Вдруг и мы что-то сможем придумать? Ты только представь, что будет, если в Чертогах на тебя перестанут смотреть, как на... э-э, на приманку! Ты же сама этого хотела!
- Увы, Лан, - вздохнула она. - Если бы ты был прав, мне стало бы намного проще. Конечно, мы искали способ и много думали над этим вопросом. Но даже Эл с Тиром не сумели ничего сделать: этот способ, к несчастью, не годится для Перворожденных. Его способны правильно воспринять только люди, да и то не все.
- Но, может, Владыка смог бы подсказать...?
Тирриниэль внимательно посмотрел: если бы у Тира появились хоть какие-то сомнения, а у Белки возникло хоть малейшее подозрение, что это сработает... разве не обратилась бы она раньше? Еще сто, двести лет назад? Еще тогда, когда Таррэн был рядом? И разве сам Таррэн не пришел бы к нему за советом?
- И давно вы узнали?
Белка внезапно отвела глаза.
- Да, Тиль. Но уверенно применять начали совсем недавно, всего лет тридцать назад. Поскольку результаты не всегда устойчивы и с ними многое остается неясным, мы решили не торопить события и не разглашать никаких сведений. Тем более что первоначально никто не думал о моих проблемах - мы просто искали способ сделать человека сильнее. То, что получилось... не скажу, что мы планировали именно ТАК... но вышло нечто странное. Такое, что Таррэн и сам сперва не поверил, что мы сумеем справиться. Однако, в конце концов, все вышло как нельзя лучше, добровольцы тоже были довольны, а некоторые побочные эффекты обнаружились гораздо позже. Случайно. И я даже не могу тебе сказать, с чем это связано.
- То, что Шир так быстр, объясняется именно этим?
- Разумеется.
- А его сила? - полюбопытствовал Лакр, опасно свисая с дерева.
- Тоже.
- И он спокойно переносит твое присутствие?
- Ты же сам видел, - пожала плечами Белка. - Я их на броньке испытала, и ничего: у тебя висели слюни до земли, а у них даже рука не дрогнула шарахнуть по мне мечом.
Ланниец недовольно засопел.
- Может, твои Охотники просто бесчувственные?
- Напротив, - улыбнулась Белка. - Они весьма эмоциональны. Даже, я бы сказала, неустойчивые, порой довольно вспыльчивые, могут стать крайне агрессивными, способны запросто разорвать тебя пополам, если наступишь им на хвост...
- А живут сколько? - против воли заинтересовался Тиль. - Что-то мне подсказывает, что вы и об этом подумали.
- Срок жизни в среднем у них выше, чем у любого человека. Двести-триста лет навскидку. Может, больше. Ширу, к примеру, почти полвека. Но на самом деле мы еще никого не довели до естественного старения: все немногие смерти случались исключительно по вине самих Охотников - от излишней беспечности и неосторожности.
- Хочешь сказать, что Охотники станут бессмертными?! - ошарашенно переглянулись Терг и Стрегон.
- Нет, - вздохнула Белка. - Смертность - это та болезнь, которую никто, увы... ну, почти никто не сумел вылечить. Мы только немного приблизились к разгадке, нащупали верный путь, однако до полного успеха еще далеко. Мы ведь не касаемся рун, не режем никого заживо, не распинаем и не мучаем... хотя магия крови, конечно, имеет место быть. Но все наши подопечные - исключительно добровольные помощники. Мы всегда их предупреждаем, разъясняя, что и почему, и в любой момент они могут отказаться...
- Только дураков отказываться, наверное, нет? - полуутвердительно спросил Картис.
- Пока еще не было, - призналась она. - Конечно, им нелегко, на первых порах даже больно и жутко непривычно, но потом все привыкают. А со временем даже сожалеют, что не согласились раньше.
Тирриниэль вдруг неуловимо нахмурился, словно вспомнив о чем-то важном.
- Все Охотники проходят черед ваш ритуал?
- Нет, конечно. Тех, кто изменился полностью, очень мало - всего полсотни на несколько тысяч желающих. Их всегда очень тщательно отбирают, проверяют, натаскивают и готовят к тому, что случится. Главным образом, для того, чтобы они умели себя контролировать и не представляли угрозы для остальных. Ведь при таких возможностях и весьма взбалмошном характере это могло бы принести немало неприятностей. И людям, и эльфам, и всем Новым Землям.
- А кто проводит отбор? - вдруг подал голос Стрегон. - Кто решает, кому остаться прежним, а кому можно попробовать? Ведь желающих, я так понял, немало?
- По-разному бывает, - уклончиво ответила Белка. - Чаще всего, этим занимаются Владыки. Но не всегда.
- То есть, существует еще кто-то, чье слово всегда перевешивает остальных?
- Да, - неохотно призналась она. - Без этого не обойтись, потому что Владык всего двое, и иногда требуется третий голос, чтобы стало понятно, как поступить. Поэтому в редких случаях, когда они не уверены, то обращаются за советом.
Ланниэль и Картис понимающе переглянулись.
- И к кому же?
- К Вожаку, конечно.
- У Охотников есть Вожак?! - неподдельно изумился Лакр.
- А что тут странного? У вас, поди, в каждом ситте есть, так что же вы хотите от нас? У Стражей они тоже когда-то были, у эльфов, вон, свои Владыки... чем Охотники хуже?
- Но я думал, они подчиняются эльфам!
- Чушь, - фыркнула Гончая. - Они подчиняются только Вожаку. Всегда. А Вожак просто заключил соглашение с Золотыми об охране границ их Леса. Вот и все. Только поэтому Охотники делают эту работу. И, заметьте, делают ее не за деньги.
- Но тогда зачем? - недоуменно переспросил Терг. - Если бы просто платили, я бы еще понял. Мечи и доспехи, конечно, тоже хорошо, но ради этого рисковать головой... возле Проклятого Леса... следя за Кордонами и прорвавшимися тварями лишь для того, чтобы эльфам было спокойно... прости, Бел, но я этого не понимаю.
Она усмехнулась.
- А что им еще делать-то? Штаны дома просиживать? Подвиги в огороде совершать? Перед детишками бахвалится?
- Но это ж такая сила...
- Охотники привязаны к Проклятому Лесу, Терг, - со слабой улыбкой пояснила Белка. - Привязаны до конца жизни, и это - одно из условий их преимущества. Их сила идет от Лабиринта, от нашего Дома, и она не может поддерживать их вдалеке отсюда. Именно поэтому Охотники крайне редко покидают Новые Земли. Поэтому им больше не найдется места в Интарисе или Ланнии. Поэтому же они начнут быстро стареть вдали от своего Источника. И поэтому же им просто жизненно важно постоянно пребывать возле Кордонов - это плата за полученную силу. Маленькое ограничение, делающее невозможным их уход отсюда. Небольшой побочный эффект от пройденного ритуала. И гарантия того, что эта опасная стая никогда не сорвется с надежной привязи. Теперь понимаешь, почему вы никогда о них не слышали?
Братья озадачено крякнули.
- Значит, это уже навсегда? - наконец, рискнул уточнить Лакр.
- Да, рыжий.
- И нет никакого способа обратить это вспять?
Гончая покачала головой.
- Нет. Процесс, как выяснилось, необратим. Раз изменившись, Охотники уже никогда не станут прежними.
- И они все на ЭТО согласились?!
- Представь себе. Хотя кое-кого я честно отговаривала.
- А ты? - вдруг спросил Стрегон. - Что это дало тебе? Я так понимаю, Охотники тебя уважают и знают, кто ты и как такой стала? Но ты ведь тоже не можешь отсюда уйти, так?
Белка ненадолго задумалась.
- В чем-то ты прав, конечно: я не могу покинуть Пределы. Да и не хочу, если честно. Брадорас когда-то правильно сказал: держат они нас. Крепко держат. Так, что уже никогда не отпустят. Здесь теперь мой дом, моя семья, моя стая... здесь - все то, что мне дорого и чем я живу. Может, это не самый лучший дом; может, он слишком своенравен и порой даже опасен; может, иногда и задумываешься о том, что все могло бы быть гораздо лучше... - она глубоко вздохнула. - Но ты бы понял меня, если прожил не один десяток лет в постоянном страхе и одиночестве. Если бы без конца носил одну и ту же личину, боясь снять ее хотя бы на миг. Если бы день за днем в ужасе просыпался от мысли, что твой взгляд или простое касание сделали кому-то больно. И если бы понимал, каково это - убивать ненароком, всего лишь неосторожным движением бровей.
Стрегон несильно вздрогнул: как ни странно, но именно ЭТО он хорошо понимал. Боги, как же он ее понимал!
- Знаешь, - неожиданно улыбнулась Белка, - когда появились первые Охотники... я имею в виду ТЕХ, настоящих, которых мы так сильно изменили... я впервые поняла, что могу без опаски с кем-то разговаривать. Могу прийти на тренировку без перчаток, и это больше не вызовет ни у кого досады. Могу просто пройтись с другом вдоль Границы, остановиться на ночлег и уснуть, не думая о том, как бы мне понадежнее укрыть спину. И не просыпаться через каждые пять минут в ожидании осторожного касания. Я даже с Гончими не могла быть настолько открытой. Никогда. Это как рассвет после долгих лет мрака и забвения. Как живая вода для умирающего в пустыне. И это невероятное облегчение - знать, что с ними я умею не только убивать.
Тирриниэль тихо вздохнул.
- Значит, Таррэн все-таки нашел способ...
- Да, Тиль. Странный, забавный способ, но он работает: Охотники не поддаются моей магии. Почти. Так что не волнуйся за Шира - с ним ничего не случится. И ты можешь быть точно уверенным, что в эту ночь на меня никто не покусится.
- Бел, а как же...?
- Погоди, не спорь, - мягко остановила его Белка. - Знаю, что все это ново и непривычно, но такие вещи надо обсуждать на свежую голову. Поэтому не спеши с выводами и подожди до утра, ладно? А завтра я все вам объясню.
Братья с опаской покосились на стремительно погружающийся в темноту лес и мысленно согласились: да, такие вещи действительно следует хорошенько обдумать. А еще - запастись терпением, выдержкой и быть готовым к тому, что новое утро принесет грандиозные сюрпризы. По крайней мере, стоит заранее потренироваться в сохранении собственных физиономий непроницаемыми, чтобы не ударить в грязь лицом, когда выяснятся еще более умопомрачительные факты об их крайне необычной спутнице.
А они точно выяснятся. Можно даже не сомневаться.
Глава 14
Стрегон проснулся в удивительной тишине. Странной, непривычной, непонятной и особенно необъяснимой в дремучем лесу, где за каждым листиком и каждым корешком копошится бурная, хоть и невидимая постороннему глазу жизнь: то мелкие мошки шелестят крохотными крылышками, то далекий зверь заревет обиженным голосом, то мелочь какая-нибудь тявкнет под руку, то ветка колыхнется на ветру... а тут - ничего. Будто мир внезапно вымер или притаился, словно хищник перед решающим броском. А может, просто заснул?
Он приподнялся на локте, настороженно прислушиваясь.
Нет. По-прежнему тихо, хотя внешне, казалось, ничто вокруг не изменилось: те же могучие палисандры, та же мягкая трава под ногами, то же темное небо, уже подсвеченное первыми стрелами рассвета... остроухие спутники, разумеется, давно выспались и даже перекусить наверняка успели - им для отдыха нужно гораздо меньше, чем смертным. Нехорошо, конечно, что они сумели подняться совершенно неслышно для чутких ушей Братьев, но это вполне простительно - вчера вымотались до предела все. Вот только настораживает, что пришедшие в себя Темные, включая Лана и Картиса, зачем-то собрались вокруг старого ясеня, сели в кружок, словно дети на празднике весны, и сидят с абсолютно непонятными выражениями на вытянувшихся физиономиях. Бледные, неподвижные, как статуи, с горящими глазами, по которым только и можно признать, что живые...
Стрегон нахмурился и тоже сел.
Возле него, разбуженный смутным предчувствием, немедленно пошевелился Терг. Внезапно открыл глаза, рассмотрел озабоченно прикусившего губу вожака и тут же поднялся, незаметно пнув по пути остальных. Секунду спустя сверху донесся еще один шорох - это Лакр, чувствующий опасность не хуже иного зверя, незаметно сполз со своей ветки. Точно так же, как остальные, он оглядел необъяснимо замерших эльфов, мигом уловил воцарившуюся вокруг гнетущую тишину. Сообразил, что это ненормально, и плавно потянулся за оружием.
Однако Перворожденные отнюдь не выглядели встревоженными. На их лицах не металось беспокойство, пальцы не дергались нервно в поисках родовых клинков, а позы не были напряженными или угрожающими. Скорее, эльфы ненадолго выпали их этого мира, целиком обратившись в слух. Сидели удивительно прямо, вытянувшись всем телом, будто чувствовали в утреннем воздухе нечто странное, неуловимое. А их горящие настоящим восторгом и непонятным благоговением глаза сияли так, будто во тьме зажгли сразу три десятка магических светильников.