Танцы во льдах - Александра Лисина 16 стр.


Ширра, уловив смысл моих пространных излияний, охотно рыкнул, подтверждая, что при необходимости разнесет не только новые ворота, но и все остальное. Затем внушительно оскалился, звучно царапнул когтями камень и требовательно уставился на опасливо отступившего Стагра.

- Пошли, - обреченно вздохнул седой. - Свой форт я люблю больше, чем букву закона. Так что давай сюда бумаги и проваливай, пока я о процентах не вспомнил.

Я лихо подмигнула Леху и, благодарно погладив тигриный бок, первой направилась в городскую Ратушу.

10.

- Трис, у тебя совесть есть? - хмуро осведомился Лех, останавливаясь на ночлег под роскошной разлапистой елью. На соседнем дереве, скрытая густой листвой и умело спрятанная среди ветвей, маячила очередная застава, пустая и заброшенная, но никто пока не торопился подниматься наверх - до темноты времени оставалось достаточно, чтобы спокойно перекусить и управиться с другими делами.

Усевшись прямо на землю, я с облегченным вздохом вытянула гудящие ноги и мотнула головой.

- Нету. Можешь даже не искать.

- Я так и понял. Рес, костер на тебе.

- Мог бы и не напоминать, - буркнул парень, скидывая на землю дорожный мешок. - Вообще не знаю, что я тут делаю в такой компании, но, Трис, буду очень тебе благодарен, если ты не станешь превращаться этой ночью во что-нибудь ужасное.

- Не боись: скоро начнется дождь.

- И что?

- Луны не будет, - пояснила я, старательно растирая ноющие бедра и мысленно проклиная Леха за гениальную идею отправляться в Мертвые Пустоши пешком.

Эта "умная" мысль, чтоб ей неладно было, пришла к нему вечером того же дня, когда я столь удачно напугала его побратимов, плодотворно пообщалась со здешним Воеводой и, в довершении всего, немного порисовалась, демонстрируя Ресу возможности своего странного тела. К слову сказать, мои маски его как раз не слишком впечатлили, а вот рысиные когти, истинный цвет глаз и немалая сила заставили уважительно присвистнуть. Еще бы. Вы бы тоже удивились, если бы у вас на глазах хрупкая девушка сперва сменила несколько вариантов лиц, а потом с легкостью разрубила тонкими пальчиками деревянную столешницу. Одно хорошо: увидев цвет моей крови и выслушав объяснения эльфов, они с Кротом немного успокоились относительно моей нечеловеческой природы. А припомнив, что за все время я еще ни разу не сделала попытки на кого-то напасть, вовсе расслабились. Не совсем, конечно, иначе они не были бы Патрульными, но, по крайней мере, убивать меня больше не пытались. А маленькую демонстрацию, устроенную ночью, в глубокой конспирации и вдали от любопытных глаз, вообще приняли с подозрительной легкостью.

В общем, отношения в гнотте наладились: люди заметно успокоились, Лех перестал дергаться по поводу побратимов, эльфы смогли перестать следить за небом в ожидании внезапных выкрутасов коварной луны. А мне можно было больше не хвататься каждый раз за сайеши, когда сверху мелькали ее бледные отсветы. Что, признаться, здорово разряжало обстановку. Не смотря даже на то, что уже третий день приходилось топать исключительно пешком, поминутно оглядываться с наступлением сумерек в поисках следов нежити. Старательно прислушиваться к ночному лесу, вычленяя среди птичьего гомона и стрекотания насекомых злобное ворчание проснувшихся мертвяков. А затем с надеждой посматривать на невозмутимого скорра, который весь предыдущий путь так хорошо защищал отряд от их нежелательного внимания.

Конечно, идти на своих двоих несравненно труднее, чем весело трястись в жестком седле. При том, что раньше я, хоть и неплохо освоила этот способ передвижения, могла шагать в удобном для себя темпе. Однако Лех двигался гораздо быстрее, торопясь добраться до устроенных в постепенно редеющем лесу застав засветло, и это не могло не отражаться на моих усталых ногах. Однако было понятно, что в отсутствие дорог иного пути у нас нет - ни один конь не пройдет по здешним буреломам и буеракам. Разве что с крыльями, но таковых у нас, увы, не водилось. Сами дороги здесь, разумеется, не обустраивал (да и для кого? для упырей? вампиров с мавками?). Поэтому пришлось смириться с потерей скорости и вечно стенающими мышцами: все, увеселительная прогулка закончилась и дальше начиналась настоящая работа - впереди, всего в паре дневных переходов, простирались печально знаменитые Мертвые Пустоши.

С каждым днем лес постепенно становился все мельче и приземистее. Трава пожухла и ссохлась. Цветов вообще не видать, словно кто-то решил извести их в этих тоскливых местах под корень. Звонкое птичье разноголосье плавно сменилось редкими соло наиболее смелых и отчаянных пичуг. Звериный рев доносился все реже. Деревья согнулись, будто от невидимой ноши, зачахли и потемнели листвой, словно их изнутри пожирала смертельная болезнь. Они совсем перестали напоминать леса по ту сторону Границы, и мне все чаще казалось, что это - зловещий знак приближающихся болот, в которых, судя по тому, как болезненно перекручивались стволы и чахли некогда пышные кроны, таилось нечто смертельно опасное для живых. Мертвая зона. Обиталище нечисти. Неживое пространство. И только вездесущие комары с охотой вились между почерневших стволов, намекая на близость огромного болота, раскинувшего свои владения вплоть до самого подножия Мглистых Гор.

Их близость я тоже с каждым днем ощущала все явственнее: в холодном северном ветре, неуловимом запахе снега с далеких белых вершин, смутным предчувствием чего-то поистине огромного и почти вечного, рядом с чем одинокая человеческая жизнь покажется сущим ничтожеством. Они уже виднелись вдалеке, покрытые нетающими снегами, уже вырастали на горизонте, маня крутыми склонами и пугая недосягаемой высотой. Но, одновременно, и притягивали взоры своей величественной мощью, ровным рокотом сходящих лавин, острыми скалами и двумя неимоверно далекими, почти неразличимыми на таком расстоянии Пиками - безупречно белым, с которого можно хоть сейчас рисовать прекрасную картину, и угольно черным - страшноватым, мрачным и каким-то недобрым. Да-да, те самые Летящие Пики, где, по преданию, когда-то Двуединый создал своих первых детей.

Невольно вспомнив удивительное полотно в королевской сокровищнице, я поежилась: неведомый художник настолько точно передал незримую силу этих мест, настолько хорошо сумел написать эти вечно враждующие Пики, что сейчас, глядя на бесконечно далекие Горы, очень легко себе представить, как когда-то, очень и очень давно, здесь бушевали кровавые страсти. Что когда-то тут насмерть сражались прекрасные и мудрые создания, сотворенные в момент наивысшего озарения ради мира и гармонии посреди этой, бурлящей жизнью земли. Что когда-то именно здесь лилась кровь небесных воителей, здесь творилось страшное предательство и именно на эти земли потом пало проклятие умирающих Крылатых, приведшее некогда цветущий край к страшной гибели.

Я не знаю, сколько правды в той старой легенде. Не думаю, что все было так, как говорят. Но что-то в этом действительно есть, потому что ни одна легенда не рождается на пустом месте и ни одна песнь не слагается во имя простого желания менестреля. Возможно, Крылатые выглядели вовсе не так, как изображено на той картине, и, возможно, в действительности они не были такими уж кровожадными. Но в то, что они когда-то существовали, мне было очень легко поверить - сейчас, глядя на место их последней битвы и вечного упокоения.

- Грустно, да? - тихонько шепнул над ухом Рум. - Когда-то тут кипела жизнь, Мглистые Горы были центром мира, а слава Крылатых была поистине великой. Когда-то им благоволил сам Двуединый, перед ними склонялись травы, послушно льнула земля и прогибался воздух, давая возможность свободно летать. Все было у их ног. Даже небо.

- Почему так случилось? Почему они изменились?

- Не знаю, Трис. Я помню лишь время, когда они уходили.

- Ты?!!

- Мне три тысячи лет, - суховато напомнил мой ангел-хранитель. - Не забыла?

Я резко села и оторопела воззрилась на Рума, будто в первый раз.

- Так, значит... они действительно БЫЛИ?!! Настоящие Крылатые?!! Здесь?!!

- Не шуми, - поморщился Рум. - Конечно, были: и белокрылые Повелительницы Бурь, и Меняющие Обличья, которых вы почему-то зовете демонами Иира. Слухи не возникают на пустом месте, а легенды, как водится, пишутся хотя бы с крохотной доли истины. Так что не удивляйся: все они были. И действительно враждовали много тысячелетий, истребляя друг друга с ожесточенностью, достойной того, чтобы потом ее воспевали в легендах. Враждовали вплоть до того времени, пока не стало слишком поздно, и их народы не исчезли с лица земли. Если не веришь, спроси у своих эльфов - они должны помнить.

- Да я верю, - слегка растерялась я. - Просто... знаешь ли, легенда - это одно, а реальность - совсем другое. Мне, конечно, с детства рассказывали эту историю про Падшего, его возлюбленную и их гибель, после которой Крылатые навсегда покинули Летящие Пики...

- Насчет Пиков все верно, - пробурчал Рум, недовольно заерзав и сердито засопев. - И царство Иира существовало на самом деле. Там, кстати, в мое время было довольно людно и... гм, весьма мрачно, так что насчет демонов чуток правды все же имеется: Меняющие тогда чересчур увлеклись черным цветом. А вот с Падшим вы здорово промахнулись. Красивости всем, видите ли, подавай. Великая любовь и великая жертва... ах-ах, как трагично... тьфу!

Я невольно отпрянула, когда он совершенно неожиданно разозлился.

- Знать бы, кто придумал эту сказку, удавил бы на месте! Это ж надо - так все извратить ради красного словца! Голову отвернуть таким рассказчикам! Сами ни демона ни знают, а туда же - историю творить и переписывать в угоду любопытной толпе! Бред!!

- Почему?!

- Потому что это - ложь! - отрезал дух и, гневно засветившись, излишне резко взмыл в воздух. - Ложь от начала и до конца!! Не было там никакой любви! Не было никакой трагедии! А если что и было, то не со стороны этой белобрысой куклы! Понятно?!

- Рум, ты чего? - опешила я, когда он вдруг раздулся до размеров Ширры и зло оскалился, продемонстрировав клыки ничуть не короче тигриных. Весь засветился опасным красноватым светом, глаза потемнели и люто загорелись, спина неприятно изогнулась, будто там снова росли жутковатые демонические крылья.

- Это было предательство!! - рявкнул он. - Самое настоящее!! Подлое и коварное! Тщательно продуманный план, после которого, если бы все получилось, на свете не осталось бы ни одного настоящего Меняющего! Она предала его! Обольстила, а потом предала! Понимаешь? Обманом вынудила открыться, забрала сердце и душу, а потом уничтожила... всего одним только словом убила...

- Кто?!

- Она, - вдруг неслышно уронил Рум, погаснув так же резко, как и загорелся. Потом ужался до прежних размеров, печально опустил плечи и прерывисто вздохнул. - Миарисс Ас Илт Миисса. Последняя из Танцующих Лун, которая, к счастью, сама не пережила своего предательства. Так что в конечном итоге Повелительницы ничего не выиграли: потеряв единственную, владеющую магией сестру, они не смогли пошатнуть равновесие. Даже уничтожив самого древнего своего врага... глупцы! Это была нелепая жертва, ненужная и ничего не давшая им взамен. Потому что у того, кого вы называете Падшим, на самом деле остался сын, а они... надеюсь, им было трудно пережить смерть единственной королевы. Неудивительно, что сбежали с поля боя, бросив свою смертную армию на произвол судьбы... вот так, Трис. Так все и было, поверь. Они были слишком холодны и горды, чтобы любить по-настоящему. Ни одна из них не способна умереть во имя кровного врага. Не смотря даже на то, что он надвое разрубил свое сердце ради нее.

- Кто, Падший?

- Да. Когда-то он посчитал, что обязан ей жизнью. Когда-то решил, что она не такая, как остальные. Когда-то глупо поддался чувствам и открыл ей самую большую свою тайну, доверил единственное уязвимое место, согласился на одну короткую встречу... и умер от подлого удара в спину. Умер, до последнего мига сожалея, что не успел разгадать ее замысел. Что нарушил законы Рода и решился на небывалое. Все поставил на весы. Всем рискнул ради нее. А она всего лишь пыталась завершить эту долгую войну, хотела быстрой победы, полной и сокрушительной. Поэтому вывела его из плена. Поэтому открыла ворота Ледяных Чертогов. Поэтому обольстила и потом предала. Но и сама не смогла избежать удара судьбы: его верные стражи настигли и, видя эту нелепую смерть, смертельно ее ранили. Да так, что даже Повелительница Бурь не смогла бы оправиться. Она и не сумела. Погибла, жизнью своей заплатив за совершенное злодеяние. Но даже в последний миг успела проклясть эти земли и превратить их в безжизненную пустыню, в которой только и есть теперь, что злобные призраки прошлого и духи неупокоенных воинов, до сих пор ждущие забвения и прощения. А историю о Падшем придумали гораздо позже, когда боль и горечь потери приглушились, а Крылатые навсегда зареклись вмешиваться в дела смертных. Превратили ее в красивую сказку для мечтателей и влюбленных романтиков, сами не зная того, что на самом деле Падшей оказалась она, а не он. И что с тех пор ни один Меняющий Обличья больше не прикоснулся ни к одной Повелительнице Бурь. А месть... что ж, они нашли иной способ убивать друг друга, и для этого уже не требовалось находиться поблизости.

Я судорожно сглотнула, безошибочно ощущая исходящие от Рума волны едкой горечи и застарелой боли. Неотрывно глядя в его потемневшие глаза и видя там отголоски бушующих эмоций. Потому что он был там, в тот черный день, когда рухнули небеса и отвернулся от своих детей Двуединый. Может быть, сражался на одной из сторон. Боролся, надеялся, ждал. И был убит так же, как и многие другие - тяжело, мучительно, безжалостно.

- Откуда ты знаешь?! - потрясенно прошептал Беллри, роняя в траву приготовленную для костра хворостину.

Рум, не услышав, вспорхнул на мое плечо и глубоко вздохнул.

- Я видел это, Трис. Видел и (будь оно все проклято!) до их пор не могу забыть. Мой народ был там. Мои родичи, отец, сын... многие мои братья, которые больше никогда не увидят новый рассвет. Мы словно обезумели от горя, когда поняли, что произошло. Мы рвали и рвали их, пока оставались силы. На что-то надеялись, жаждали мести, бросались вперед, уже не думая о последствиях... там было столько тел! Реки крови! Горы трупов! Сотни и тысячи погибших! Мы были словно звери, старающиеся истребить как можно больше врагов. И ОНИ стали такими же, веришь? Из-за НИХ там остался почти весь мой Род. ВЕСЬ! Понимаешь? Только я и уцелел... ненадолго. Да сына сумел каким-то чудом сохранить. Тогда как остальные не могли похвастать даже этим.

- Падший был Повелителем Иира? Таким же, как ОНА?

- Нет. Всего лишь военачальником... к счастью для его народа. Но в той битве, что вы зовете Последней, Меняющие лишились их обоих: тот, кого вы зовете Падшим, погиб прямо там, на глазах у своих братьев, пронзенный Ледяным Кинжалом Скорби, а его господин был ранен и захвачен в плен. После чего ослеплен, замучен и жестоко убит: Повелительницы были вне себя от ярости из-за смерти своей королевы и слишком злы, чтобы оставить жизнь ее злейшему врагу. Точно так же, как были злы и мы.

- Вы отомстили за него? - тихо спросила я, чувствуя, как болезненно сжимается что-то в груди.

- Да, Трис. И отомстили страшно. Боюсь даже представить, насколько, потому что мертвых в тот день никто не считал. А еще через сутки после той битвы демоны Иира сделали еще одну вылазку - под покровом ночи проникли в Ледяные Чертоги и уничтожили всех до единой Крылатых жриц, что выжили раньше, после чего забрали тело своего короля и упокоили в темных пещерах Андаура. Такова была их месть за совершенное предательство. Такова цена, уплаченная за их страшный обман. Но даже тогда мы не победили, девочка моя. Никто тогда не одержал верх, все были в равной мере подавлены и обескровлены этими смертями. Я помню, как плакало тогда небо. Как вздувались от крови ручьи. Как гасло солнце, а тучи надолго заволокли его свет, будто тоже скорбели по погибшим. Нас было три с половиной тысячи на том поле. А ушло с него чуть больше пятисот израненных бойцов, из которых еще десятеро навсегда остались в недрах Ледяных Чертогов. Сутки... какие-то жалкие сутки, когда не стало десятков Родов, погибли сотни воинов, угасли тысячи жизней... но и ОНИ поплатились не меньше.

Я до крови прикусила губу и тоскливо прошептала:

- Зачем?! Что это изменило? Что принесло вам, кроме смерти? Месть? Удовлетворение? Утоленную жажду крови? Может, справедливость?!

Рум долго молчал. Неподвижно сидел на моем плече и невидяще смотрел перед собой, то ли вспоминая, то ли, наоборот, пытаясь забыть. Мне даже показалось, он сейчас растает, по привычке уйдя от ответа в свой холодный Мир, но нет - наконец, пошевелился и тихо признал:

- Не знаю, Трис. Теперь - действительно не знаю.

- Жалеешь? Полагаешь, вы поступили правильно, ввязавшись в эту войну? Считаешь, не было иного выхода?

Рум вздрогнул, как от удара.

- У меня нет ответа, девочка, - глухо уронил он, постепенно истаивая. - И, боюсь, еще долго не будет.

- Мне жаль, - резко отвернулась я, чувствуя внутри какую-то непонятную ожесточенность.

- И мне. Прости, что напомнил. А ушастым своим скажи, чтоб не дергались: я давно не тот, что раньше. Пусть живут спокойно.

- Что? - непонимающе моргнула я, но Рум только невесело улыбнулся и незаметно растаял в воздухе, оставив после себя легкий запах грозы и небольшой веер золотистых искр, от которых мне нестерпимо захотелось чихнуть. А секунду спустя на ошеломленно примолкшую поляну бесшумно ступил вернувшийся с охоты Ширра. Непонимающе оглядел наши растерянные лица, нахмурился, чувствуя, как мне тревожно и тягостно на душе. Наконец, осторожно положил кабанью тушу на жухлую траву и недоуменно рыкнул:

- Шр-р?

Но у меня не было слов, чтобы ему ответить.

Рассвет я встречала в одиночестве: сидя на лысеющем пригорке, вдалеке от притулившийся на верхушке заставы, обняв руками колени и неподвижно глядя на далекие пики Мглистых Гор.

Назад Дальше