- В этом-то и беда с молодыми людьми. Они никогда не делают то, чего ты от них ожидаешь. Зачастую они делают прямо противоположное. Видишь ли, у них довольно извращенная психология в этом смысле.
- Да уж, извращенная! - фыркнул Абернети, со стуком опустив свою чашку на стол, отчего его уши забавно подпрыгнули. - Это именно то слово, которое идеально характеризует всех молодых людей!
- Никогда не знаешь, чего от них ожидать! - с энтузиазмом продолжил волшебник.
- Не можешь даже представить, что они могут учудить!
- Молодежь не прислушивается к голосу разума!
- Это слово для них вообще не существует! - воодушевленно заявил Абернети.
- Ты хочешь, чтобы они сделали одно, а они делают совершенно другое!
- Последнее, о чем бы ты подумал!
Теперь они оба вскочили со стульев и увлеченно орали друг на друга.
- Скажи, что хочешь, чтобы они кое-что сделали, и тебя проигнорируют!
- Скажи им, что не хочешь, чтобы они кое-что делали, и они немедленно поступят наоборот!
- Ты говоришь: "Езжай туда", а они сбегают из дома!
- Нет-нет. - Советник, казалось, был вне себя. - Ты приказываешь: "Езжай туда", они отказываются, а потом все равно отправляются в то место, о котором ты говорил.
Казалось, оба на мгновение задохнулись, когда это последнее откровение повисло в воздухе, как последний лист, колыхающийся на осеннем ветру. Они уставились друг на друга, когда в один и тот же миг советника и писца озарило внезапное понимание.
- Нет, - тихо произнес Абернети. - Она бы не поступила так…
- Почему нет? - таким же тоном отозвался советник Тьюс.
- Просто чтобы позлить нас?
- Нет, не просто чтобы позлить нас. Чтобы обмануть нас. Отправиться в последнее место, где нам пришло бы в голову ее искать.
- Но следы…
- Были скрыты Дирком с Лесной Опушки по причинам, известным лишь ему одному.
- Возможно, и ей тоже. Ты считаешь, они могли объединиться?
- Не знаю. Но в самом деле, разве Либирис - не последнее место в Заземелье, где нам бы вздумалось искать сбежавшую принцессу?
Абернети не мог этого отрицать.
Гораздо дальше к востоку, в дальнем конце Зеленой Долины, еще один человек беспрестанно думал о таинственном исчезновении Мистаи, правда с куда меньшей проницательностью. Бервин Легуж, лорд Риндвейра, был очень раздражен, так как его слуги проявляли полную несостоятельность в поисках пропавшей принцессы. Это задание, по его искреннему убеждению, можно было выполнить в течение первых тридцати двух часов с того момента, как стало известно о ее побеге. В конце концов, Мистая - лишь юная девушка, живущая в стране, где юные девушки, путешествующие без сопровождения, не могут чувствовать себя в безопасности. Поэтому она была вынуждена взять с собой парочку кыш-гномов - это Легуж сумел выяснить с помощью своих многочисленных шпионов. Но этим, по большей части, ценная информация и ограничилась. После того как выяснилось, что принцесса появилась во владениях своего дедушки в компании двоих коротышек, о ней больше ничего не было слышно.
В состоянии близком к гневу он приказал Шнурштыку лично заняться поисками принцессы - лорд счел, что больше нельзя полагаться на недотеп, не знающих, где у них правая рука, а где левая. Не то чтобы его писец обладал более глубокими познаниями, но, по крайней мере, он был амбициозен, а амбиции всегда идут на пользу тем, кто умеет их взращивать и держать в узде. Шнурштык был бы счастлив упрочить свое положение при дворе, отказавшись от титула писца в пользу чего-нибудь более звучного, например звания придворного министра. При текущем положении дел этой должности еще не существовало - Легуж просто никогда не видел необходимости в ее введении. Однако титул можно изобрести сразу же, как только появится достойный кандидат. Похоже, Шнурштык считал себя подходящим претендентом на эту роль, и Легуж, который был совершенно не прочь укрепить свою позицию в Заземелье, решил, что, женившись на Мистае Холидей, ему не стоит лишать такого полезного человека шанса на повышение.
С другой стороны, если писец подведет его, должность останется лишь бесплотной мечтой.
У открытой двери кабинета, где сидел Легуж, предаваясь безрадостным размышлениям о своей несправедливой судьбе, появился паж. Он на четвереньках прополз по комнате, едва не задевая носом пол.
- Мой лорд! - униженно взмолился пришедший.
- Да, в чем дело?
- Вернулся писец Шнурштык, мой лорд. Он просит разрешения представить вам свой отчет.
Легуж тут же вскочил:
- Немедленно приведи его ко мне.
Лорд подошел к одному из узких окон башни и посмотрел на раскинувшиеся перед ним земли, с наслаждением слушая, как паж, неловко шаркая, на четвереньках возвращается по каменному полу к выходу. Он искренне восхищался тем, как далеко простирались его земли, залитые лучами полуденного солнца, хотя при этом приходилось признать, что замок по контрасту кажется довольно суровым и мрачным. Легуж решил, что обязательно найдет способ немного оживить его. Может быть, добавить знамен… или голов на пиках перед воротами.
Он услышал движение за спиной.
- Ну? - требовательно спросил лорд. - Что ты… - Обернувшись, Легуж прервался на полуслове, а его глаза потрясенно расширились. - Драконья отрыжка и тролль и зубы, что с тобой случилось?!
Шнурштык стоял ссутулившись и наклонившись в одну сторону, довольно неуверенно прислоняясь к каменной колонне. Судя по всему, он держался на ногах только потому, что сидеть было слишком болезненно, хотя шансы сказать наверняка были невелики, поскольку писец был с ног до головы покрыт повязками. Не обошлось и без лубков. Те части тела, что виднелись из-под бинтов, были различных оттенков фиолетового и темно-синего, с прослойками ярко-красного цвета. Правый глаз опух и увеличился до размеров яйца. Волосы стояли дыбом, а кое-где из тела торчали перья.
- Что случилось? - повторил Шнурштык последние слова своего господина, словно не сумел понять их с первого раза. - Помимо встреч с дикобразом, болотным хлюпом, огненными муравьями, а также падения с утеса, близкого знакомства с недружелюбно настроенными фермерами и дикими свиньями? Ах да, мне еще пришлось тащиться через поля с застрявшей в стремени ногой после того, как лошадь меня сбросила, из десятка таверн меня выселили, из дюжины других вышвырнули… в самом деле, не так уж много.
- Что ж, - произнес Легуж, ухитрившись выразить этими двумя словами все, что почувствовал, выслушав краткий, но прочувствованный пересказ приключений писца. - Что ж, мы проследим, чтобы тебе заплатили вдвое за все услуги. А теперь скажи, что удалось выяснить?
Шнурштык покачал головой:
- Я узнал, что мне не следовало покидать замок и что, возможно, больше я этой ошибки не совершу. По крайней мере, без хорошо вооруженного эскорта. Этот мир - жестокое место, мой лорд.
- Да-да, это я и без тебя знаю. Что насчет принцессы? Что удалось выяснить о ней?
- О ней? Кроме того, что ее по-прежнему не нашли? Кроме того, что эти поиски оказались едва ли не самым неприятным приключением в моей жизни?
Его голос с каждым словом становился все громче, и в нем все отчетливее звучала опасная истерическая нотка, поэтому Легужу пришлось пойти наперекор собственным желаниям и начать сначала. В глазах писца появился дикий блеск, которого никто раньше не видел.
- Хватит ныть, Шнурштык! - приказал он, пытаясь взять ситуацию под контроль. - Ради моего блага и блага этой страны страдали и другие, однако их жалоб никто почему-то не слышал.
- Потому, что они все мертвы, мой господин! И по всем правилам я тоже должен был отправиться на тот свет!
- Не говори ерунды! Ты всего лишь получил пару поверхностных повреждений, вот и все. А теперь к делу! Своими жалобами ты испытываешь мое терпение, прибереги их для другого раза. Расскажи мне о принцессе!
- Могу я попросить бокал вина, мой лорд? Желательно из фляжки, в которой нет яда.
Легуж, конечно, не мог не заметить очевидной иронии в словах своего слуги, но пока предпочел не обращать на это внимания. По крайней мере, до тех пор, пока он не вытащит из писца всю необходимую информацию. Лорду начинало казаться, что Шнурштык уже не так полезен и, похоже, его придется устранить до того, как он совершит какую-нибудь глупость. Например, попытается придушить своего господина, на кое намерение намекал опасный сумасшедший блеск в его глазах.
Легуж налил в бокал хорошего вина и вручил его Шнурштыку:
- Выпей, а после мы поговорим.
Писец принял бокал дрожащей рукой, с трудом поднес его к губам и осушил одним глотком, а затем протянул снова, намекая на необходимость второй порции. Лорд не стал упорствовать, про себя проклиная собственную щедрость. Шнурштык выпил залпом и второй бокал.
- Мой лорд, - начал он, вытерев губы рукавом рубашки. - Теперь я прекрасно понимаю, почему те, кто выполняют ваши высочайшие повеления, действуют тайно и скрытно, как шпионы, и никогда не выступают открыто. Это еще одна ошибка, которую я ни за что не хотел бы повторить в будущем.
"Если у тебя вообще будет шанс совершить еще хоть одну ошибку, - подумал разгневанный Легуж. - С чего этот болван взял, что может спокойно критиковать своего лорда и господина таким возмутительным образом? Откуда взялась эта неожиданная смелость?"
- Прошу, просто расскажи мне, что тебе удалось узнать, - с огромным трудом взяв себя в руки, произнес Легуж самым мягким и успокаивающим тоном, пытаясь держать все остальные эмоции под контролем.
Шнурштык выпрямился - точнее, попытался, но потерпел неудачу.
- Мой лорд, нет никаких вестей о том, куда исчезла принцесса или что она сейчас делает. - Он поднял руку вверх, когда Легуж открыл было рот для отповеди. - Однако это не означает, что наши попытки разузнать что-нибудь пропали втуне.
Лорд уставился на писца:
- И что именно это должно означать?
- Это значит, что мы узнали кое-что, что раньше оставалось неизвестным - до того, как я по вашему приказу отправился в путь, хотя я не совсем уверен, что эта новость стоит той цены, которую мне пришлось заплатить. Принцесса Мистая исчезла вовсе не по тем причинам, о которых мы думали. На самом деле с ней не случилось ровным счетом ничего плохого. Никакого похищения не было и в помине. Очевидно, юная принцесса что-то не поделила с родителями и ушла из замка Чистейшее Серебро по собственной воле. Учитывая причину их небольшой ссоры, общее мнение таково, что у нее нет намерения возвращаться.
Легуж пожал плечами:
- Прости меня, Шнурштык, но я не вижу, каким образом эта информация может быть нам полезна.
- Она очень полезна, мой лорд, поскольку Мистая пытается получить убежище у сочувствующей ей третьей стороны. Однако дедушка, Хозяин Рек, наотрез отказался предоставить свои владения в ее распоряжение. Значит, она направится в другое место. - Он помолчал. - Вы, случайно, не знаете человека, который с радостью предоставил бы ей убежище в том случае, если бы неожиданно встретил принцессу в лесу и сумел завязать беседу?
- Вот оно что, - протянул Легуж, в чьем потерянном разуме наконец забрезжил свет понимания. - Значит, ты считаешь, что Мистая может согласиться остаться здесь?
- Нищим выбирать не приходится. - Шнурштык потер свои перевязанные руки и вздрогнул от боли. - Если она согласится признать вас своим защитником, то автоматически станет вашей подопечной, и вы получите официальный статус, который предоставит вам право решать ее дальнейшую судьбу. В качестве опекуна юной принцессы у вас будут все шансы… - Писец замолчал, прокашлялся и продолжил с улыбкой: - Убедить ее в искренности своих намерений.
- В самом деле! - Голос лорда просто лучился энтузиазмом, стоило Легужу представить себе эту радостную перспективу. Он начал ходить по комнате, словно надеясь таким образом подобраться ближе к цели. - Что ж, в таком случае мы должны как можно быстрее отыскать ее, до того как юная принцесса передумает или пересмотрит свой конфликт с родителями. - Он круто развернулся к Шнурштыку: - Ты должен найти ее!
- Я?! - Писец, похоже, не был убежден, что это хорошая идея.
- Разумеется! На кого еще я мог бы полностью положиться? - Легуж понизил голос почти до шепота. - Кто еще так же надежен, как мой будущий придворный министр?
Шнурштык внимательно изучил лорда взглядом:
- Честно говоря, мой лорд, я собирался подать в отставку, чтобы насладиться спокойной жизнью в деревне.
- Нет-нет, таких разговоров мы не допустим, - произнес Легуж, тут же оказавшись рядом со своим слугой и похлопав его по здоровому плечу. Затем он мягко увлек Шнурштыка к окну, откуда они могли вместе насладиться прекрасным видом на цветущую страну. - Такие разговоры удел слабаков и неудачников, а не будущих придворных министров!
Писец нахмурился:
- А вы не хотели бы зафиксировать свое обещание в письменной форме?
Легуж скрипнул зубами от досады.
- Буду счастлив. - В конце концов, он впоследствии сможет заявить, что не подписывал ничего подобного…
- И в присутствии двоих свидетелей из числа дворян?
Зубы уже не просто скрипели, а начали постепенно крошиться.
- Разумеется. - Этих дворян всегда можно было предать смерти за какую-нибудь провинность…
- С тем, чтобы копия этого акта была послана для личного изучения королю? Так, на всякий случай, вдруг со мной произойдет какой-нибудь несчастный случай…
- Ты начинаешь раздражать меня, Шнурштык! - прошипел Легуж. Но, заметив выражение лица своего собеседника, он быстро взял себя в руки. - Впрочем, хорошо, как скажешь. Есть еще какие-нибудь пожелания?
Писец медленно пятился к двери.
- Я отыщу принцессу, мой лорд. Даю вам слово. Но в этот раз я бы хотел получить личную охрану, дабы избежать в дальнейшем тех неприятностей, которые подстерегали меня в дороге. Полагаю, пятидесяти или шестидесяти вооруженных мужчин будет вполне…
Он скрылся за дверью как раз в тот момент, когда мимо его головы пролетел медный подсвечник, пущенный умелой рукой Легужа, и ударился о стену. Лорд прекрасно слышал, как поспешно удалялись шаркающие шаги, пока, наконец, не стихли.
Он закрыл глаза, пытаясь успокоиться, и немного разжал челюсти, чтобы прошипеть:
- Сначала разыщи ее, идиот!
Глава 17
ГОЛОС ИЗ ТЬМЫ
Мистая вернулась к работе в Хранилище на следующее утро и ни разу не упомянула в разговоре с Томом о голосе. Она внимательно прислушивалась, однако проходили часы, а никаких призывов о помощи не доносилось. Чем дольше Мистая ждала, тем больше начинала сомневаться, действительно ли она что-то слышала. В конце концов, ей могло просто почудиться. Возможно, тени и общая жутковатая мрачность Хранилища оказали такое воздействие, что ей начали мерещиться голоса, которых не существовало.
К полудню она окончательно разочаровалась в своей затее, и, когда Том на час раньше объявил, что наступило время обеда, девушке даже не хотелось спорить.
Сидя друг напротив друга за деревянным столом в пустой кухне, они ели хлеб и суп, в молчании запивая их молоком.
Наконец Том не выдержал и произнес:
- Ты, случайно, не злишься на меня за вчерашнее, а?
Мистая уставилась на юношу, не понимая, о чем он говорит. "Вчерашнее"? Он сделал что-то не то?
- Ну, когда я сказал, что не хочу, чтобы ты одна бродила по Хранилищу, - напомнил Том.
- Ах это! - воскликнула Мистая, наконец-то сообразив, к чему он клонит. - Нет, я не сержусь. И вчера, кстати, тоже не сердилась. Я просто хотела посмотреть, что там, в глубине, потому что мне показалось, я что-то услышала. - Она нахмурилась и покачала головой. - Но похоже, это просто мое воображение.
Несколько мгновений он молчал, а затем произнес:
- А что именно ты услышала, Эллис?
Лицо юноши было совершенно серьезным, а глаза в упор смотрели на Мистаю, словно она могла открыть секреты, о которых Тому оставалось только мечтать. Принцесса не смогла удержаться от улыбки.
- На самом деле мне показалось, что я слышала чей-то зов.
Том не стал смеяться над ней, не улыбнулся, вообще не изменился в лице.
- И что, голос сказал "Помоги мне"?
Глаза девушки расширились, и она порывисто схватила его за руку:
- Ты тоже его слышал?!
Он медленно кивнул, отчего темные волосы снова упали на глаза, и юноша отбросил их удивительно знакомым жестом. Вообще многое в нем теперь казалось Мистае очень знакомым.
- Слышал. Но не вчера днем. Я слышал зов о помощи несколько недель назад, до того как ты приехала.
Мистая взволнованно наклонилась вперед, понизив голос:
- А ты ходил в дальние части Хранилища? Не пытался отыскать звавшего нас?
- Ходил, разумеется. Именно так я и попал в беду, о чем, собственно, вчера тебя и предупредил. Мы хотели об этом побеседовать вечером, но ты совсем забыла. Думаю, по-прежнему размышляла об этом голосе, когда пошла спать. Я прав?
Девушка быстро закивала:
- Он у меня всю ночь из головы не шел. И я действительно забыла расспросить тебя о том, что случилось. Ты расскажешь мне сейчас?
Том тоже склонился к девушке, осторожным взглядом обведя кухню:
- Две недели назад около полудня я вдруг услышал голос. Как ты, наверное, догадываешься, уже не впервые. Мне доводилось и раньше слышать этот зов, очень слабый, очень отдаленный. Видишь ли, я всегда работал один, сверял книги со списком и расставлял их по полкам. Я заставлял себя поверить, что мне все это только мерещится. Но в этот раз проигнорировать зов не смог. Поэтому я отправился в глубь Хранилища, хотел осмотреть все темные углы, пока остальные разошлись обедать или просто по своим делам. - Том тоже понизил голос до шепота. - У меня хорошее зрение, поэтому я не стал брать с собой лампу - свет мог бы привлечь внимание Скряга. Ты же знаешь, он постоянно бродит поблизости. В общем, в этот раз я слышал голос на удивление четко. Он все время повторяет одно и то же - "Помоги мне! Помоги мне!". Можешь представить, как я себя чувствовал, услышав подобную мольбу. Ну и я решил попытаться узнать, откуда он доносится.
Он помолчал немного, снова посмотрев по сторонам.
- В задней части Хранилища оказались Троговые обезьяны, несколько дюжин. Но они не обращали на меня ни малейшего внимания. Они переносили книги, но, похоже, при этом никуда не собирались. Некоторые покосились на меня, прежде чем вновь исчезнуть в тенях. Одна или две рассерженно зашипели. Впрочем, это они как раз делают постоянно, я привык их контролировать свистком. В общем, они позволили мне пройти и не попытались остановить. Чем дальше я шел, тем темнее становилось вокруг, на всем лежали зловещие тени, отчего казалось, будто я путешествую в Туманах - никаких четких очертаний. Как будто идешь под водой, только, разумеется, никакой воды не было. Но Хранилище и впрямь поблескивало и переливалось, а изредка словно шло мелкой рябью.
- А ты слышал голос, пока ходил там? - перебила Мистая.