- Одного кровопускания из яремной вены недостаточно, - пояснил Малик. - Если бы ей пробили сонную артерию, прогноз был бы более оптимистичный, однако это слишком рискованная процедура. Нужно контролировать отток крови от сердца.
Как именно - нечего и спрашивать. "Шейка" - питье крови из сонной артерии - популярное, хоть и противозаконное развлечение в не самых фешенебельных притонах СОС-тауна. Ничего удивительного, что Бабочки толкутся как раз возле таких притонов. Вампир - один или в компании - накачивает жертву ядом, а потом, когда она дойдет до грани инсульта, кусает ее в сонную артерию и глотает кровь, как будто жертва - это фонтанчик с лимонадом. Но даже в самых низкопробных заведениях в таких случаях прибегают к подстраховке: второй вампир следит за сердцебиением жертвы, не давая высосать ее до смерти, а потом помогает залечить рану, потому что вампир, пьющий из "шейки", насасывается до полного умопомрачения и впадает в коллапс от обжорства. Естественно, если вампир очень голоден, такой исход ему не грозит. Я прикоснулась языком к ранке на губе - мне пришла в голову блестящая идея.
- Ты бы мог ее спасти, если бы выпил ее крови?
Он ответил мне бесстрастным взглядом:
- Женевьева, я не могу пить ее кровь.
- Почему? Ты ведь очень голоден.
- Ты права. Я голоден, но она человек. Если выпью столько ее крови, сколько требует мой организм, она не выживет, - проговорил он, и в его голосе не было ни намека на какие бы то ни было чувства. - А остановиться я буду не в силах.
У меня возникла ужасная мысль: вдруг он укусил меня за губу, потому что боялся не сдержаться и перегрызть мне горло? Перед глазами вспыхнуло давешнее "воспоминание" - Роза проводит языком по собственным клыкам и наклоняется, готовясь к укусу.
Тут я поняла, как можно спасти Бабочку.
Я сбросила с плеч кожаную куртку и запрыгала на одной ноге, стягивая кроссовку.
Малик наблюдал за мной с отстраненным интересом.
- Что ты делаешь, Женевьева?
Я мотнула головой в сторону Бабочки:
- У нее будет шанс выжить, только если найдется вампир, который отсосет у нее лишнюю кровь. Ты этим заниматься не хочешь…
- Это было бы нецелесообразно, - уточнил он.
- Все равно. - Я стянула вторую кроссовку и расстегнула джинсы. - Поэтому я найду вампира, который это сделает. - Спустив джинсы с бедер, я замерла и осторожно покосилась на Малика. - Это будет Роза.
В глубинах его глаз заплясали и потухли искорки ярости.
- Не понимаю, чем в нашем случае поможет тело Розы.
Я переглотнула.
- Роза… она… ее тело - по-прежнему вампир, поэтому, когда я запущу чары, у меня появятся способности вампира. Тогда я смогу отсосать у девушки кровь… - Внутри все похолодело, но я решила не обращать на это внимания - в обличье Розы я никогда не пила кровь, только яд. - Ты меня подстрахуешь.
Малик не ответил; что ж, молчание - знак согласия. Джинсы упали на пол, я отпихнула их ногой в сторону и осталась в носках, рубашке и наколдованных белых плавочках. На левом бедре не было ни следа от волшебной татуировки - ее закрыло Очарование от купальника. Я оттянула трусики вниз, мимоходом отметив, что Тавиш сделал из меня натуральную блондинку, и включила магическое зрение, но татуировки по-прежнему не было. Сосредоточилась и провела пальцами по бедру. Я не пользовалась чарами уже с месяц, и магия должна была бы запрыгать от радости и требовать, чтобы я ее запустила, но я ничего не почувствовала. Проклятье. Я снова подумала о том, что чары, наверно, испортились. А может быть, им мешает Очарование, которое напялил на меня Тавиш? Тогда пора его сбросить.
- Ножницы, - пробормотала я себе под нос и огляделась.
Они нашлись на столике на колесах, который стоял поблизости. Откуда он взялся? Не важно - или я чего-то не заметила, или Малик по-прежнему морочит мне голову. Я схватила ножницы и наклонила голову, так что блондинистый хвост свесился на лицо.
- Мисс Тейлор, - послышался нерешительный голос Нила Баннера откуда-то сбоку. - Позвольте мне…
Я раздраженно покосилась на него:
- Что?
- Я так понимаю, вы с этим вампиром полагаете, что единственный способ спасти девушку - это отсосать ей кровь?
- Да, - сказала я. Нашел время лезть. - Если вам это не нравится, потом обсудим.
- О нет, мне все нравится. - Он улыбнулся, и глаза его так и засияли от счастья. - Ведь это спасет ее душу.
Я так и вытаращилась на него от неожиданности.
- Однако я думаю, что можно найти и более удачное решение, - продолжал Нил Баннер, плавным жестом указывая на лифты. - Здесь же есть еще один вампир, не правда ли? И к тому же отчаянно нуждающийся в помощи. Почему бы не дать ему напиться? Тогда мы спасем не одну душу, а целых две.
Я выпрямилась и уставилась на него, стараясь осознать ход его мыслей. Перевела взгляд на Бобби, который скорчился на полу, по-прежнему вцепившись в нож, а вокруг него растекалась лужа крови. Я о нем совершенно забыла - как, видимо, и все прочие. Но он же вампир, он выживет, если только…
- Вы говорите, он умирает? - спросила я у Баннера. - Откуда вы знаете?!
- Господь даровал мне способность видеть наши души. - Баннер сцепил пальцы и прижал руки к губам. - Когда наши земные тела умирают, ауры постепенно истончаются, и в конце концов души выходят на свободу и способны слиться с дивным сиянием Славы Господней. Как чудесно лицезреть их в этот миг… - На его лице собрались горестные складки. - Кроме тех случаев, когда душа сверх меры отягощена мирскими горестями и страданиями и не в силах ступить на этот путь.
- Красивая картина. Надо полагать. А при чем тут они?
- И у девушки, и у вампира практически не осталось ауры, мисс Тейлор. - Нил Баннер еще сильнее стиснул руки. - Они умирают. Мы с Таддеушем помолились за обоих, но этого, вероятно, недостаточно. К сожалению, их души слишком обременены тяготами и не достигнут небес Господа нашего. Душа девушки останется здесь и превратится в призрак, что же касается вампира… - Он покачал головой, прямо-таки олицетворяя отчаяние.
Я повернулась к Малику:
- Это так?
- Женевьева, я не вижу ни призраков, ни духов, - ровным голосом ответил он. - Однако он уверен, что прав.
- Нет, я имею в виду то, что Бобби умирает. Он вампир и не должен умереть.
Малик приподнял подбородок и втянул воздух:
- Он молод, и, если с тех пор, как его Господин кормил его, прошло уже много времени, он ослабел. Чары, заключенные в оковах, пресекают и связь с Господином, поэтому - да, возможно, он страдает от раны так же, как страдал бы человек.
- Тогда вперед!
Он перевел на меня бесстрастный взгляд:
- Что - вперед?
- Хватит тебе, Малик! - Я уперлась руками в бока. - Ты тут изображаешь главного кукловода, дергаешь всех за ниточки, вот и скажи, чтобы девицу подтащили к Бобби и дали ему поесть.
Малик смотрел на меня, словно что-то взвешивая.
- Ты слишком многого просишь, Женевьева. Мое вмешательство в их разум минимально - лишь в той степени, чтобы подтолкнуть их к тому, чего и так требуют профессиональный долг и образование. И разумеется, чтобы они считали, что на нас не надо обращать внимания, поскольку мы не нуждаемся в медицинской помощи. - Он обвел вестибюль плавным жестом. - Направить их мысли на нечто стороннее - более трудная задача.
- Но ты ведь это можешь!
- Мог бы, если бы захотел.
- Говори! - Я вздохнула. - Назови цену. Но это только на один раз, не больше.
Он поднял бровь:
- Ты предлагаешь мне сидскую сделку, Женевьева?
- Ты же сам этого хочешь, правда? - сухо парировала я. - Иначе зачем тебе болтаться тут и всеми руководить?
- В самом деле, зачем еще, - проговорил он и вдруг хлопнул в ладоши - я так и подскочила. - Но это слишком заманчивое предложение, я не могу принимать поспешных решений.
- Тогда три варианта на выбор, но у меня есть право вето, а если все три мне не понравятся, то останавливаемся на том, что ты один раз пьешь у меня кровь, договорились?
- Пью кровь так, как захочу. - Малик медленно улыбнулся, показав мне блеснувший клык. Это был не вопрос, а простая декларация о намерениях.
Сердце у меня екнуло. Дьявол. Нельзя же быть таким красавчиком и при этом таким мерзавцем-манипулятором!
- Но чтобы никто не пострадал.
- Но чтобы никто третий не пострадал физически, - поправил меня он.
Сердце у меня екнуло по совершенно другой причине. Мне совсем не нравились подобные уточнения. Удастся ли с ним договориться? Я-то планировала добиться этакого делового контракта, а не заключить волшебную сделку, из-за которой придется поставить на кон все свое будущее. Волшебные сделки никому не приносят пользы: магия - штука капризная. Я поглядела на Бобби, скорчившегося на полу. Он потерял мать и невесту, а его отец лежит в коме. Да, из него получилась модная фотомодель для вамп-фанатов, но на самом деле он остался тем перепуганным подростком, с которым я когда-то повстречалась, и хотя он и кровосос, но смерти не заслуживает - по крайней мере, если я в силах ему помочь. И девица тоже, ради чего бы она меня ни искала. Я закрыла глаза и мысленно прошептала короткую молитву, обращенную к любому богу, который мог бы меня случайно услышать.
- Согласна, - уронила я.
- Нет. - В зрачках Малика на миг вспыхнуло яркое пламя. - Я не согласен.
От потрясения я даже рот открыла. Он отказывается?
- Как это - не согласен? - поразилась я.
- Я не желаю заключать эту сделку.
- А как же они?! - Я махнула рукой в сторону Бобби и девицы.
- Женевьева, они не входят в число тех, чья судьба меня заботит. - Слова скользнули по мне, словно прохладная тень золотисто-солнечным осенним днем, и я поежилась - по спине побежали мурашки.
Тут Малик посмотрел вверх, и лицо его перекосила гримаса - едва ли не страдальческая.
Все кругом принялись быстро и энергично действовать.
Охранник, замерший было в растерянности, шагнул к Бобби, разжал его пальцы на рукоятке и выдернул нож. Клинок вышел с влажным чмоком, от которого Нил Баннер весь передернулся. Бобби вскрикнул от боли, между пальцев у него с новой силой хлынула черная кровь. Охранник осторожно повернул его на бок.
Грейс отработанным движением выдернула шунт из шеи Бабочки, а второй врач - Крейг - бережно, словно боясь поломать, поднял ее на руки и уложил рядом с Бобби. Веки у Бобби затрепетали, он поднял голову, губы раздвинулись, обнажив клыки. Желтый самоцвет на обруче сначала зашипел, потом зажужжал и погас. Я ощутила, как Малик еле заметно повел плечами, словно ему стало неудобно. Потом Бобби наклонил голову, и Бабочка дернулась - он впился в нее. По вестибюлю разнеслось чуть слышное причмокивание, а Грейс и Крейг поднялись на ноги и двинулись к оранжевым креслам для посетителей.
- Дело сделано, - сообщил Малик.
Он шагнул к лежавшей на полу Бабочке и подобрал окровавленную белую ленточку. Поднес ее к носу, принюхался, а затем тщательно сложил и спрятал в карман После чего двинулся к стойке регистрации и о чем-то зашептался с Хари. Оглядываясь в поисках разбросанных джинсов и кроссовок, я изо всех сил прислушалась, но не разобрала, о чем они говорили. Я нагнулась, чтобы подобрать одежду.
- Мисс Тейлор…
У меня за плечом раздался голос Нила Баннера, и я невольно выпрямилась. Его улыбка сияла надеждой, глаза так и сверлили мне переносицу.
- Мне бы хотелось напомнить вам о нашем давешнем разговоре и спросить, известно ли вам о том, о чем я упомянул?
- О деликатных материях, связанных с предполагаемым наследством, - кивнула я, перекинула джинсы через руку и прикрылась ими. Я не стыдлива, а вот он, кажется, застеснялся. - Прежде чем мы двинемся дальше, я хочу, чтобы с завещанием познакомился мой адвокат. - Как только я его раздобуду, добавила я про себя. - Принимаете ли вы такие условия?
- Естественно! - воскликнул Нил и протянул мне визитную карточку. - Здесь все мои телефоны. Как только будете готовы, прошу вас, позвоните мне. Чем раньше, тем лучше, даже сегодня: глава ордена заинтересован в том, чтобы дело было решено как можно быстрее.
Как-то уж слишком заинтересован, подумала я. Наклонила голову - пора кое-что проверить.
- Разве занятия некромантией не противоречат всей этой религиозности? Наверное, большинство церквей считают, что такие, как вы, служат злу…
- Ах, я сомневался, поймете ли вы меня, когда рассказывал о способности видеть души. - Он наградил меня тонкой полуулыбкой. - Но ведь главное - не дарования, которые мы получили свыше, а то, как мы ими распорядимся.
- Ясно. Поняла.
Я уже собралась попросить его поговорить с Козеттой, но в душе у меня так и заверещал тревожный сигнал, предвещающий крупные неприятности, - прямо-таки сиренин камертон.
"Женевьева, - прозвучал у меня в мыслях голос Малика, - нам пора идти. У меня сегодня есть и другие дела, в том числе и твои переговоры с полицией".
Я полуобернулась, подчиняясь его приказу, - и вдруг осознала, что делаю. Я потрясла головой и заставила себя остановиться. Проклятый зануда, неужели не мог попросить по-человечески, а не по-вампирски? Я подавила нездоровый порыв бежать за ним - и тут мне в голову пришла мысль по поводу претензий Нила Баннера и того, что насторожило меня с самого начала: зачем Графу было завещать яйцо Фаберже душеспасителям?
- Тот, кто оставил вам это наследство… - протянула я, обращаясь к Баннеру. - Вы знаете, почему он так поступил?
Нил Баннер улыбнулся улыбкой фанатика:
- Он хотел, чтобы мы молились за его душу.
Вот уж кто никогда не казался мне религиозным, так это Граф, но ведь, перед тем как его убить, я провела в его обществе всего часа два - разве я могла судить?..
- Ладно. - Я взяла у Нила визитную карточку. - Позвоню.
Я тревожно посмотрела на Бобби и девицу: Грейс с охранником их уже растащили.
- Они выживут?
- Если на то будет воля Божья. - Нил с серьезным видом сложил перед собой ладони. - Обе ауры стали ярче и плотнее. Мы с Таддеушем и дальше будем молиться за несчастных, - провозгласил он, - а когда они поправятся, предложим им и более материальную, мирскую помощь.
"Идем, Женевьева! - снова зазвучал у меня в голове голос Малика. - Пусть больными занимаются врачи!"
Мне хотелось подождать, пока не станет ясно, что оба вне опасности. К тому же было нужно получить ответы на кое-какие вопросы: что хотела передать мне Бабочка и откуда она знала, где меня искать? Кто и зачем ее послал? И еще я хотела поговорить с Грейс. Но настойчивая необходимость следовать за Маликом тянула меня, словно натянутая проволока, а напряженная линия плеч под черным френчем и приподнятый подбородок показывали, что его терпение на исходе. Поэтому, когда я выходила из "Надежды" вместе с красавцем-вампиром, сердце у меня колотилось сразу по нескольким причинам.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Снаружи нас дожидалось такси "Золотой гоблин", и кислый запах метанового топлива пеленой завис в сыром ночном воздухе. Из такси выскочил гоблин-долгоног и распахнул перед нами дверцу. Его ядовито-желтая прическа была похожа на мохнатого тарантула, с удобством расположившегося у него на голове. Порыв прохладного ветра примял темно-синий комбинезон, и обрисовавшаяся под ним высокая худая фигура напомнила мне о дриадах в тюрбанах - моих недавних преследователях. Ничего удивительного - царица гоблинов скрестила древесных троллей с солнечнорожденными гоблинами, которых отдавали дриадам на воспитание, чтобы вывести работников, которым рост и зрение позволяли получить водительские права.
- Вечер добрый, мисс, вечер добрый, мистер!
Гоблин провел длинным пальцем с тремя суставами вдоль носа и притопнул ногой, на кроссовке вспыхнули зеленые огоньки. Пронесся еще один порыв ветра, листва на ближних деревьях зашелестела. Я испугалась, не узнали ли меня деревья и не передали ли дриадам, где я, однако гоблин не обратил на них внимания, наверное, просто ветер подул.
Я ответила на приветствие, а Малик протянул гоблину черный бархатный мешочек.
- Все, что произойдет между мной и моей спутницей, должно остаться в тайне, это нельзя ни повторять, ни передавать третьим лицам ни в каком виде и никоим образом, - проговорил он.
Гоблин принял мешочек, прищурил ярко-зеленые глаза и вытряхнул содержимое на ладонь. В свете горевшей в такси лампочки блеснули три черных камня размером с мраморные шарики, но неправильной формы. Гоблин поднес камни к носу и принюхался, его беличьи уши дернулись.
- Договорились? - спросил Малик.
Гоблин-долгоног спрятал камни обратно в мешочек:
- Конечно, мистер.
Он похлопал морщинистой серой рукой по эмблеме "Золотого гоблина", вышитой на груди синего комбинезона, и снова притопнул.
Малик коротко поклонился и подтолкнул меня к машине:
- После тебя, Женевьева.
Я помедлила, не зная, действительно ли он собирается ехать в Отдел расследования магических убийств. Не успела я об этом подумать, как Малик вполголоса произнес:
- Мы едем в Старый Скотленд-Ярд, не правда ли, Женевьева?
Я обрадованно кивнула, и Малик повторил адрес гоблину. Я забралась в такси и забилась в дальний уголок заднего сиденья, чувствуя, как пластик холодит голые бедра. Малик опустился рядом, вытянул длинные ноги и прикрыл глаза. Гоблин занял водительское кресло, завел мотор, и мы с урчанием тронулись с места.
Я натянула джинсы, с трудом удержавшись на своей стороне сиденья, когда машина повернула за угол. Покосилась на Малика, отметив сетку бледно-голубых вен под белой кожей на руках и вдоль изящной линии челюсти. Да, он был голоден. Я бы решила, что он еще в "Надежде", еще до того, как укусить меня, был готов потерять контроль над собой и впасть в жажду крови. Но этого пока не произошло, так что я, возможно, зря поверила полученным от мачехи инструкциям, а возможно, у ревенантов все иначе. Само собой, он вполне мог в любую минуту обезуметь от жажды крови, а оказаться в замкнутом пространстве такси наедине с ошалевшим вампиром - не то, на что стоит соглашаться благоразумной девушке. По крайней мере мне.
- Женевьева, я не настолько нуждаюсь в крови, чтобы подвергать тебя риску, - тихо проговорил Малик.
Его слова дали ответ на мои невысказанные опасения, но сердце у меня все равно затрепыхалось.
Малик открыл глаза и посмотрел на меня чуть ли не насмешливо:
- Однако мне было бы легче, если бы ты несколько умерила сердцебиение.
Какое счастье! Чудовище обещает меня не есть! До поры до времени.