- Давайте, - кивнула я.
Он пошевелил землю ножищей, похожей на кирпич.
- Я вот подумал, может, полировку себе сделать… - тихо пророкотал он, украдкой взглянул на меня и снова уставился в пол. - Все только об этом и говорят, но я решил: наверно, староват я уже… а на Хеллоуин будет праздник, и… - Он поднял руки в пятнах глины. - Не могу же я так пойти.
- Ну, по-моему…
- Да, молодые тролли полируются, - очертя голову зачастил он, и по его лицу побежали тревожные трещины, - ну, и еще иногда бетонные, но я не хочу выглядеть дураком! Как ты думаешь, делать полировку или не надо? К тому же я боюсь, что будет больно, современные методы не значит самые лучшие, правда?
Я заморгала, не зная, имею ли право давать косметологические рекомендации троллю; мистер Трэверс мне нравился, и мне совсем не хотелось оказать ему медвежью услугу своим советом. Но единственным троллем, с которым я была близко знакома, был мой друг Хью, сержант полиции Хью Манро, а он сейчас поправлял здоровье в Кернгормских горах, среди соплеменников, - не так давно он пострадал при исполнении служебных обязанностей. Сам-то Хью придерживался традиционных взглядов, однако если подумать…
- Вот что, - сказала я, слегка нахмурясь. - У меня есть знакомый тролль, который делал себе полировку, он работает в полиции, его зовут констебль Тейгрин. - А констебль Тейгрин, возможно, подскажет мне, где найти некроманта, следовательно… - Давайте я ему позвоню и спрошу, может быть, вы с ним поговорите, хорошо?
- Замечательно, Дженни, огромное тебе спасибо! - Лицо мистера Трэверса расколола радостная улыбка. - Так и знал, что нужно спросить именно тебя. - Он снова протянул мне пакетик. - Возьми еще леденец!
Я вежливо приняла подношение, и мистер Трэверс на удивление бесшумно двинулся прочь, бормоча что-то насчет швабры и совка. Несколько растерявшись, я сунула леденцы в свой полиэтиленовый мешок, прямо к мокрым кроссовкам, а потом повернулась, чтобы как следует рассмотреть возмутительный почтовый ящик - моя ячейка, как обычно, была битком набита. Ведьме Уилкокс есть на что жаловаться.
По вестибюлю разнеслись механические звуки музыкальной темы из "Хеллоуина", и у меня ушла целая секунда на то, чтобы сообразить, что это звонит мой мобильник. Мелодию выбирала не я - это досадные последствия моей работы в фирме "Античар". Я вытурила компанию гремлинов из-под Тауэр-бридж, и эти тварюги наслали на мой телефон технопорчу. Я целую неделю пыталась снять ее, то есть взломать, хотя дело шло к концу октября и такая музыка была даже кстати, но мой телефон все равно перебирал в случайном порядке мелодии из классических ужастиков, и это было катастрофически непрофессионально: многие клиенты жаловались. Я вытащила телефон из заднего кармана шорт, но, когда увидела, кто звонит, досаду как рукой сняло и я разулыбалась.
- Грейс! - Тут я вспомнила, почему она звонит: ее беспокоила вся эта дурацкая история с письмами от вампиров, и, хотя я готова была расцеловать ее за то, что она, душечка, проверяет, все ли у меня хорошо, лишние тревоги были ни к чему ни ей, ни мне. Я попробовала ее отвлечь. - Слушай, у тебя случайно нет знакомого некроманта, а?
- Дженни, я врач, а не справочное бюро! - ответила Грейс со своим обычным здравомыслием. - И вообще, по-моему, если медиум тебе не помог, то и некромант не поможет. Говорила я тебе, подожди до Хеллоуина, тогда и сможешь поболтать со своим привидением!
Я набросила полотенце на плечи и поежилась.
- Ну, знаешь, в ночь с тридцать первого на первое я на церковный двор ни ногой! Это все равно что запереть тебя в одной комнате с пауком!
- Фу! Ты мне вечно твердишь, что пауки совершенно безобидные, так вот, и привидения тоже! Сама понимаешь, так будет быстрее и дешевле, чем искать некроманта, - справедливо заметила она. - К тому же в "Надежде" в Хеллоуин будет не протолкнуться, так что у тебя, возможно, не будет времени наведаться на церковный двор.
"Надежда" - это клиника Комитета по этике межвидовых отношений. В клинике лечат "Дубль-В" - под этим политкорректным ярлычком скрывается вирус вампиризма и отравление вампирским ядом, - а также всех, кому навредило колдовство. Грейс работала там в приемном покое - именно в "Надежде" мы познакомились и подружились - и была совершенно права: один Хеллоуин стоит дюжины полнолуний. Психи повылазят изо всех щелей - и люди, и нежить, - и клинику "Надежда" ждет коллапс от перегрузки, к тому же туда сбежится гораздо больше обычного перепуганных людей, которым пришло в голову, что, может быть, Укус - это не так уж и "круто".
- Только не говори, что меня вызовут подежурить, - отозвалась я, подпрыгивая сначала на одной ноге, потом на другой: стаскивала мокрые носки.
- Просить тебя никто не станет, - рассмеялась Грейс. - Наш новый администратор уже поставил в расписание и тебя, и всех остальных волонтеров.
- Наверняка кто-то показал ему ту прошлогоднюю запись выпуска новостей. - Я свернула носки и сунула в мешок. - Где ведьминский сейм Челси закатил истерику, потому что их доченьки решили, что будет весело, если пойти развлечься в СОС-таун.
Получить Укус в каком-нибудь фешенебельном вампирском клубе - затея относительно безопасная, потому что тамошние вампиры теряют контроль над собой, только если речь идет о презренном металле, а не о крови, и после визита в такой клуб "Дубль-В" лечить не приходится - разве что легкую анемию, вызванную чрезмерно рьяным донорством. Однако в СОС-тауне, куда модно наведываться как раз в Хеллоуин, правила совсем другие. Вампиры придают традиционным хеллоуинским забавам совершенно новое направление.
- Хорошо, хоть вампиры от них так и разбегались, так что никого не покусали и тем более не инфицировали, - проворчала Грейс. - Безответственные дуры и идиотки. Будем надеяться, что лекция о побочных эффектах вируса вампиризма и джи-заве произвела на них должное впечатление и ее не придется повторять в этом году.
- Будем-будем, - горячо согласилась я, потому что уже десять лет, с моих четырнадцати, знаю на собственном опыте, что это за "побочные эффекты". Джи-зав, о котором говорила Грейс, - это такой метадон для инфицированных вампирским ядом, и зависимость от него - штука совсем не веселая, но все лучше, чем стать кровной рабыней какого-нибудь упыря.
По крайней мере, я всегда так считала. Но теперь начала сомневаться.
- Ладно, если не считать мерзкого настырного привидения, как моя любимая сидочка чувствует себя в этот холод и ветер? - бодро поинтересовалась Грейс, вторгаясь в мои разбегающиеся мысли.
- Если учесть, что я единственная сидочка и в Лондоне, и среди твоих знакомых, любезности ты говорить не умеешь! - заявила я и фыркнула.
- А как там вам-пи-ры? - спросила она, вопросительно повысив голос.
- Пока никто не напрыгнул на меня из кустов, так что я никуда не делась, глотаю таблетки и имею при себе положенные восемь с чем-то пинт крови.
- Практически все это я могу вывести самостоятельно из того факта, что ты со мной разговариваешь, - сухо сообщила Грейс.
Я улыбнулась:
- В дедукции с тобой никто не сравнится!
- Оставим в стороне неуместные комплименты, - возразила она с явной ехидцей. - Вернемся к вампирам и к тому, сколько приглашений ты получила сегодня.
Я подергала кипу конвертов, торчащих из ящика, и буркнула: "Как всегда", надеясь, что Грейс этим удовлетворится. Беда в том, что теперь, когда все вампиры и все их кровные рабы до единого знали, что у меня "Дубль-В", я стала еще более аппетитной закуской, чем раньше. Пока что, правда, дело ограничивалось приглашениями, ультравежливыми просьбами составить компанию на всевозможных звездных мероприятиях, запечатанными в одинаковые дорогие кремовые конверты, однако тяжесть на сердце подсказывала мне, что пройдет совсем немного времени, и вампиры откажутся от услуг почты и примутся доставлять мне "приглашения" лично. Да уж, веселье мне предстоит, ничего не скажешь…
- Сколько? - спросила Грейс тоном тверже хирургической стали.
Если уж Грейс чего-то хочет, ее не остановишь, поэтому я сдалась:
- Погоди секунду.
Положив телефон на почтовые ящики, я вытащила очередную порцию на тусклый свет и свирепо прищурилась. "Женевьеве Тейлор, бин-сиде", - значилось на верхнем конверте жирными ржаво-красными буквами. Я поднесла письмо к носу и принюхалась, и от слабого запаха меди и лакрицы у меня потекли слюнки - адресант подмешал в чернила собственной крови: вампиры - мастера саморекламы и не упустят случая применить разные уловки. Не обращая внимания на досадное биение, пробудившееся от запаха у основания шеи, я пробежала пальцем по краям конвертов, сосчитала их и снова взяла телефон:
- Сегодня девять.
- На два больше, чем вчера! - Было слышно, как она нервно постукивает карандашом по столу. - Нехорошо.
- Сама знаю! - огрызнулась я вполголоса. - Такое чувство, будто мне на грудь повесили табличку: "Фея-сида, эксклюзивный аксессуар для истинных знатоков гламурных укусов, не пропустите!" Глазом не успею моргнуть, как очередь выстроится на весь квартал! То-то у всех ведьм котелки с зельями поопрокидываются!
Грейс ответила тяжким вздохом - я даже телефон от уха отодвинула.
- Кстати, о ведьмах, ты уже слышала, что Ведьминский совет собирается возобновить протекцию?
- Не думаю, что я у них первая в списке неотложных дел. - Я бросила приглашения на ящики, радуясь, что Грейс не видит, как я скрестила пальцы, чтобы меня не уличили во вранье.
- Но ведь уже прошла уйма времени, должны бы… - Я поморщилась, а Грейс возмущенно продолжила: - Дженни, ты что, не подавала прошение? Почему?! Только не говори мне, что это твоя загадочная фейская гордость!
- Гордость тут вообще ни при чем, Грейс. - Я подцепила выбившуюся из полотенца ниточку и стала ее вытягивать. - Понимаешь, это бессмысленно. Я уверена, что ведьмы вернули мне место в "Античаре" только потому, что потерпели фиаско в истории с обвинением мистера Марта в убийстве. А для меня это не только работа, но и жилье. - Я бы не смогла жить в Ковент-Гарден без позволения Совета. - Просить еще о чем-то - значит испытывать судьбу.
Мало того, такими темпами ведьмы, наверно, скоро меня отсюда выселят, но об этом я умолчала.
- Я все равно считаю, что ты должна подать прошение, Дженни, - отчеканила Грейс. - Это положит конец твоим бредовым планам сговориться с тем вампиром… - Тут ее перебил звонок служебного телефона, и она поспешно бросила: - Ладно, мне пора, целую.
Стыдно признаться, но я обрадовалась, что не придется возвращаться к этой теме; сунув мобильник на место, я поджала губы и уставилась на кипу приглашений.
Перевернула верхний конверт - на красной восковой печати виднелся оттиск в виде клеверного листка. Из этого я сделала вывод, что письмо от вампира Деклана - главы кровного клана Красного Трилистника, одного из четырех вампирских семейств в Лондоне. Коварный негодяй-ирландец никогда не знал меры! Я бегло просмотрела остальные печати, но той единственной, которой я то ли ждала, то ли боялась, той единственной личной печати вампира, с которым я хотела "сговориться", по-прежнему не было.
Малик аль-Хан.
Последний раз он давал о себе знать чуть ли не месяц назад.
Я уже не знала, увижу ли его когда-нибудь.
Если нет, то все мои разговоры с Грейс о том, чтобы "разобраться" с моим "Дубль-В" при помощи вампира перестанут иметь отношение к медицине и вообще утратят смысл. Малик был единственной кандидатурой, больше никому нельзя было доверять. Не то чтобы я особенно доверяла Малику, но…
Я порвала конверты пополам, открыла корзину для рекламных писем под почтовыми ящиками и запихнула приглашения туда, а потом громко хлопнула крышкой.
Ох, если бы и от вампиров можно было избавиться с такой же легкостью…
Закрыв глаза, я потерла виски, пытаясь облегчить привычную мигрень: когда глотаешь джи-зав, как конфетки, это, конечно, отчасти устраняет признаки тяги к яду, зато побочные эффекты у него примерно такие же приятные, как поджаривание заживо в гномской домне. Я вздохнула, положила полотенце в мешок вместе с носками и кроссовками и двинулась вверх по лестнице; всепроникающий запах чеснока усиливался с каждой ступенькой.
Главной загадкой было то, почему до сих пор не нашлось такого предприимчивого вампира, который стукнул бы меня по старинке камнем в темечко и отволок за короткие сидские волосы куда хочет. Конечно, закон не позволяет вампирам прибегать к каким бы то ни было мерам принуждения, ни к физическим, ни к психологическим, они могут сосать кровь только с согласия жертвы (жертвы у вампиров по-прежнему есть, только теперь они называются "клиентами", то есть вампирскими фанатами). А вампиры прекрасно умеют изображать законопослушность, поэтому последний случай, когда один из них получил билет в один конец на гильотину за нелицензированное потребление крови, был в начале восьмидесятых.
Однако люди не считают, что мы, волшебный народ, нуждаемся в такой же защите, что и они, - ведь вампиры не могут ни наслать на нас морок, ни заманить своей месмой, пока они нас не заразили; к тому же люди частенько считают, будто мы опаснее вампиров, которые и сами когда-то были людьми, а мы-то совсем не люди. Ну, и еще надо учесть, что нас меньше, чем кровососов, мы - меньшинство, которое далеко не так сильно влияет на политику и к тому же далеко не всегда обладает такой смазливой внешностью. Ничего удивительного, что человеческое правосудие относится к нам не слишком справедливо.
Поэтому мы и оказываемся легкой добычей для вампиров.
На самом деле нам был нужен хороший специалист по связям с общественностью. Иногда я праздно задумывалась над тем, жив ли еще тот умник, который в свое время запустил вампирскую рекламную кампанию под кодовым названием "Золоченый гроб". Конечно, лично у меня не было денег на оплату полномасштабной раскрутки. Еле-еле хватало на квартиру, и то только с учетом субсидии, которую я получала за работу в ведьминской фирме.
Когда я шагнула на площадку четвертого этажа, чесночная вонь меня едва не оглушила. Прокашлявшись, я свирепо уставилась на дверь ведьмы Уилкокс. Если ей удастся меня отсюда выселить, субсидия мне, само собой, уже не понадобится…
- Ой!
Что-то кольнуло меня в голую лодыжку. Я подскочила, прихлопнула несуществующего комара, а потом посмотрела на дверь магическим зрением.
Зараза. Дело не в том, что ведьма не пожалела чеснока, дело в том, что она всю дверь обрызгала противовампирским репеллентом, и чары расползлись по площадке гигантской актинией - из темно-фиолетового тела топорщились, извиваясь и шаря по воздуху, более светлые лиловые щупальца, окружавшие черную дыру, которая подозрительно напоминала раззявленную пасть.
- Это уже хуже, - пробормотала я потрясенно.
Тварь была похожа скорее на ловушку, чем на средство от вампиров, а нога у меня так и горела, словно ее прижгли раскаленной докрасна кочергой. Неизвестно, что это были за чары, но мне их трогать точно не стоило.
Я начала осторожно пробираться по краю площадки, плотно прижавшись спиной к стене. Шевелящиеся щупальца нашаривали меня, как будто чуяли мой запах. Я резко втянула воздух сквозь зубы, когда одно из них просвистело мимо моего живота, и пригнулась, когда другое едва не хлестнуло меня по щеке, оставив за собой чесночный шлейф, от которого щипало глаза, и привкус хлорки в придачу. Когда ко мне потянулись еще три смертоносных щупальца, я повернулась и ринулась к лестнице, зажав под мышкой мешок с мокрой одеждой. Чары все-таки обожгли мне шею сзади, и я вскрикнула, подпрыгнула и едва не оступилась, но все-таки ухватилась за перила и не упала.
Прерывисто дыша, я тяжело опустилась на верхнюю ступеньку и осмотрела рубец на ноге. Кожа была цела, только покраснела, вздулась и горела. Я бережно пощупала шею. Та же картина. О чем, прах побери, думала эта старая придурочная ведьма, когда накладывала… как, интересно, называются эти актинии? По мне, так это уже чересчур, даже если учесть параноидальную любовь этой карги к внученьке: неужели она не помнит, что даже если какой-нибудь вампир сумеет пройти мимо охранительных чар на парадной двери, никто из них не в силах переступить порог ведьминского жилища, если, конечно, она не выживет из ума настолько, чтобы пригласить кровососа к себе. Нахмурясь, я поглядела на чары сверху вниз. Щупальца лениво колыхались, но мне почему-то показалось, что они затаились в ожидании.
- Жалко, что я не могу взломать эти чары, поделом было бы старой ведьме, - процедила я, потирая ноющую ногу.
Беда в том, что при взломе волшебство мгновенно растворяется в воздухе, поэтому к взлому прибегают, когда чары надо снять быстро, но при этом, к сожалению, можно разнести вдребезги все то, на что эти чары наложены. Едва ли мне сойдет с рук, если я расколочу ведьмину дверь в мелкие щепочки. Можно было бы, конечно, отманить чары - это безопаснее, хотя и дольше, и труднее, - но тратить на них столько времени я не хотела. Тем более что ведьма все равно наложит новые.
Вот ведь грымза. Я подумала, не наябедничать ли мистеру Трэверсу, однако запах чеснока означал, что чары как-то связаны с вампирами; хотя, если жертва наестся чеснока, вампиры не утратят аппетита, некоторым из них кулинарные ароматы даже нравятся. Нет, конечно, если натереть себе точки пульса долькой-другой, вампиры всерьез задумаются, не стоит ли пообедать где-нибудь в другом месте, - впрочем, чили приводит к тому же результату: раздутые красные губы портят гламурный имидж, да и больно это. Само собой, чесночный сок делает свое дело, только пока вампир владеет собой и не потерял голову от жажды крови. Тогда его уже ничем не остановишь.
Откуда там хлорка, я понятия не имела: может быть, это просто удобная, хотя и довольно противная основа для зелья. Так или иначе, актиния старой ведьмы - это было уже серьезно.
Потому-то мне и не стоило жаловаться: как прикажете объяснить, почему чары, нацеленные исключительно против вампиров, действуют и на меня? Поразмыслив, я решила, что один "Дубль-В" ничего не объясняет, и ведьмы смогут это доказать. А если я доверю кому бы то ни было мою последнюю тайну - подлинную причину происходящего, - меня не только выселят из квартиры, но и выгонят с работы. Нет, жаловаться мне нельзя, ведь иначе придется признаться, что мой отец - вампир трехсот лет от роду.
В мои невеселые думы вторгся звонок мобильника - теперь он был до странности похож на тему из "Кошмара на улице Вязов". Все-таки заразы эти гремлины! Я посмотрела на дисплей - пришло сообщение от Грейс: она обещала зайти ко мне сразу после дежурства. Я отстучала ей в ответ, что буду на работе, но пусть она все равно приходит и ждет меня - она знала, как открыть дверь, - но тут я увидела, который час, и все мысли о гремлинах, привидениях, ведьмах и кровожадных вампирах вылетели у меня из головы. У меня были неотложные дела - "жаркое свидание с красавцем-фавном", а именно с моим начальником Финном, и если я не потороплюсь, то опоздаю.
Иначе "свидание" выйдет и вправду "жарким", но совершенно не в том смысле.