Палемалевизианоэль, эльфийка
- Орки на кониках асы! Нам до них, как до неба без циклетки. До самого "живого" прижима верхом шли. Издалека и не поймешь, два существа или одно. Двигаются, как целое. Не удивительно, что догоняли. А вот в горах - совсем темные! Но перед прижимом почуяли что-то. Тормознули, столпились!
Дунг сидит у костра, с аппетитом обгрызает ногу неизвестного зверька и пытается рассказывать. С набитым ртом получается невнятно. Рядом Рыг снова устроилась на коленях Куана. Давно смирившийся младший придерживает оборотню за талию. Чует моё сердце, раньше или позже настойчивая простушка разведет его на свое любимое занятие. Мы с Веткой расстелили одеяло с противоположной стороны огня, привалившись спинами друг к другу. Жутко хочется поменять Ду и Вет местами. Но нельзя. По многим причинам. Сильно меня стукнуло. Сначала мнимая потеря друга, потом внезапное воскрешение…
Ду откладывает обглоданную кость и продолжает.
- Представьте себя на месте орков! Приперлись в какую-то непонятку. Чуют, что-то не так, а что именно - не врубаются. И тут в несчастном полукилометре на камень вылезает наше синенькое чудо и устраивает театр одного актера. Пляски в двух обликах с элементами стриптиза! Сначала ручкой помахала. Потом пару неприличных жестов сделала. Ноги растопырила, походку их передразнила. Обернулась собачкой и повиляла хвостом. Даже с бокового склона было видно, что это совсем не выказывание расположения. Всё это орки стерпели. Но когда Ррыгша перекинулась обратно человеком, задрала подол и показала голый зад…
Куан делает недовольное лицо, звонко шлепает синюю по описываемой части тела и что-то шепчет на ухо.
- Да… - протягивает Рыг. - Сам отказываешься, а другим даже задницу показать не даешь! - раздается еще один шлепок. - Ой! Я больше не буду! Если договоримся!..
При этом синяя хватается за шлепающую руку и пытается удержать ее на пострадавшем месте. Мы втроем с трудом сдерживаем смех.
- Так вот зачем ты в платье ходишь, а не в брюках, - задумчиво произносит Ветка. - Чтобы орков дразнить удобно было…
- И нет совсем! - заявляет Ррыгша, - Неправда ваша! Совсем даже для другого!
- А для чего? - спрашивает Дунг.
- Чтобы не надо было штаны стаскивать, когда Ку согласится… Ой, молчу, молчу… - оборотня обхватывает шею младшего обеими руками. - Не надо меня сгонять! Девочки, я вам потом объясню! - и она впивается Куану в ухо.
- Нам не подойдет, - говорю я. - Ты в собачьей шкуре бежишь, тебе подол не мешает. Ду, что там дальше было?
- Это стоило видеть! - продолжает старший. - Орки рванули вперед, словно циклетки на старте этапа Кубка. Да что там, словно! Девчонки, даже вы бы их не сделали! С места в галоп. Грохот стоял такой, что я свой камушек мог и не кидать, всё от стука копыт сошло. Конная лавина по низу и две каменные сверху! Шумно и пыли много. Переломало бедолаг очень серьезно. Человек пятнадцать вылезло, и те побитые.
- Так они раненые за тобой по скалам гонялись? - уточняет Куан.
- Нет, - качает головой старший. - То арьергард был. Опозданцы, не успевшие к исторической схватке орков с чемоданами.
- С чем? - спрашивает синяя.
- Мы большие камни чемоданами зовем, - разъясняет Дунг.
Как же он интересно рассказывает! Кто бы мог подумать, что воины кланов Маркваша, эти молчаливые хладнокровные убийцы, могут быть такими интересными людьми…
- Отставших тоже можно понять. На минутку отвлеклись, а вместо основного отряда - месиво костей и мяса вперемешку с камнями. А на склоне урод какой-то рожи корчит. Я ведь почти весь арсенал синенькой использовал. Был бы в платье - и последним жестом не побрезговал. В итоге, они ко мне, я от них. А дальше вы видели!
- Мы видели, как тебя скалой стукнуло, - говорю я, стараясь сдержать внезапно нахлынувшую обиду. Что-то в голос проскакивает. Братья награждают меня виноватыми взглядами.
- Не злись, Пал, - говорит Дунг. - Я специально это место выбрал. Там стоять удобно и ниша в стене. В нее и спрятался. Только заорал бешеным оленем, чтобы орки решили, что мне конец.
- Зачем? - спрашивает Ветка.
- Они дикари. Для них нет физики. Зато есть бог. Или духи предков, свои и чужие. Еще духи степей и гор. Если духам хорошо - людям хорошо. Если духам наплевать, оркам тоже нормально. Но когда духи гневаются!.. Сунулись в ущелье большой сильной армией - ее камнями побило. Десяток полез по скалам за каким-то сукиным сыном…
- Не сыном, а деверем! - сообщает Ррыгша. - Будущим.
С минуту пытаюсь понять смысл фразы. Потом доходит, и мы с Веткой заходимся в хохоте! Ай да синяя! Настроена не просто "делать детей"! Интересно, что Куан даже не возражает. Не понял, согласен, или не считает нужным тратить силы и время на несносную девку?
- Ну пусть деверем, - Дунг тоже не опротестовывает терминологию. - Полез десяток, и нет десятка. Но и сукин сы… деверь тоже накрылся! Что это значит? Духи гор не любят чужих и очень сердиты! А тут еще коники беглецов выбегают. Значит, и тех уже того чик-чик! Драпать надо. И быстро! Вот и удрапали. Подсобрали, что уцелело, да смылись назад в степь. А я за вами. Вот только пришлось поверху идти, чтобы не заметили. А это долго…
- Хорошо сработано было, воин, - раздается густой мужской голос. - Понравилось мне!
О эльф! Как же я ничего не почуяла!
Дунг, маркваш
И эльфийки ничего не заподозрили, и оборотня даже ухом не повела. Она, конечно, полезным делом занята: ухо брату грызет, да руки его у себя под платьем пристраивает. Но раньше-то это не мешало любую пичугу за километр чуять. А тут здоровенный мужик, выше любого из нас на ладонь и вдвое шире в плечах. Силищей так и пышет. Одет в слегка потертый камуфляж, на поясе кобура с арбалетом и пара ножей. Из сапога еще один торчит. И всё. Считай, безоружен.
Девчонки мгновенно оказываются на ногах с мечами наизготовку. А чего дергаться?.. Поздно, в смысле.
- Спасибо на добром слове, - отвечаю. - Садись к нашему костру, если не брезгуешь.
- Не присесть почему, коли имеется разговор? - усмехается здоровяк, с интересом поглядывая на эльфиек. - Боевые у вас крошки, как погляжу. Иметь такую жену не против…
- Не боишься, что яйца оторвет? - спрашивает Ветка. Все-таки они обе сегодня немного неадекватны.
- Такого бояться - детей не иметь, - смеется гость, усаживаясь между мной и пустым местом Вет. - Да вы садитесь, крошки, с миром я пришел. Видите, воин сидит ваш, не беспокоится!
Пожимаю плечами:
- Тот, кто приходит убивать, не разговаривает. А кто пришел говорить - не убивает.
- Верно, - соглашается он.
- Ты вообще кто? - спрашивает Пал, возвращаясь на одеяло.
- Михал Рагим зовут меня, - отвечает гость.
- Ой! - взвизгивает Ррыкша, резко развернувшись в сторону пришельца. - А я тебя знаю! Ты самый главный гном!
- Не припомню что-то таких синюшек среди друзей, - говорит Михал. - Но и врагов среди тоже не вспоминаю.
- А я тебя и не видела никогда, - частит оборотня. - Мне бабка Матрена говорила! Мол, если в горах Михала Рагима встретим, то он поможет, если договориться сможем. Он хоть мелкий и вредный, но в душе добрый и ласковый! Если не злить! Потому как вспыльчивый, и чуть что за топор хватается! А где твой топор? А ты, правда, добрый, или только вредный и вспыльчивый?
- А еще говорила бабка что? - интересуется гном.
- А что если договоримся, то голыми от тебя уйдем! Потому как торговаться с тобой можно, только гороху объевшись! А у нас гороху и нет совсем! - искренне сообщает синяя. - А может, ты всех раздевать не будешь? А кем-нибудь одним обойдешься? Я без одежды обойтись могу! Все равно больше собакой бегаю! Ну, будешь раздевать?
- Нет уж, милая, - заявляет Михал. - Ты до смерти заговоришь, разденешься пока. И не отвлекайся, синюшка, а то и парня упустишь своего! Он вон не только из-под платья руку вытащил, но и вторую с талии убрал!
Оборотня, мгновенно забыв о госте, приникает к Куану и деловито пытается восстановить утраченные позиции.
- Гном, значит, - глубокомысленно замечает Ветка. - А мне всегда казалось, что гномы невысокие и с бородой…
- А тебе, крошка, бородатые нравятся и маленькие мужчины? - усмехаясь, спрашивает Михал.
Эльфийка возмущенно фыркает:
- Я тебе не крошка! А мужчины мне нравятся мертвые, - просвещает она гостя. - От таких не приходится ждать неприятных сюрпризов…
- Не спорю… - глубокомысленно замечает гном. - Но и приятных тоже… Вот разве замуж мертвец, крошка, пригласит тебя?
Он одной рукой подхватывает эльфийку и усаживает к себе на колени. Ничего не боится и явно чувствует себя хозяином ситуации. А это значит, страховка у него очень неслабая. Десяток таких же мужичков с арбалетами? Не меньше, точно. Но с Веточкой он погорячился. Эльфийка прильнула к широкой груди так, что со стороны и не видно, как острие кинжала упирается в горло под кадыком.
- Как тебе моя ласка, малыш? - спрашивает она томным воркующим голоском. - Или лучше другое место приголубить?
- Ох, хороша крошка! - крякает Михал, отпуская девушку. - И любовь твоя горяча без меры. За что ж мне счастье такое?
- А ты запомни, малыш, - Ветка перетекает на свое место и убирает нож. - Я сама решаю на кого лазить. И не протягивай ручки загребущие раньше времени…
- Радует, крошка, фраза твоя последняя, - сообщает гном. - Надежду дает.
- Какую надежду? - спрашивает Пал.
- Что придет время то, когда согласится подруга твоя, - сообщает Михал.
Эльфийки дружно фыркают.
- Вот ведь не терпится кому-то на тот свет!
- А ты что молчишь, воин? - обращается ко мне Рагим. - Друг твой делом важным занят. Крошки, дело понятное, только языками да кинжалами махать могут, - эльфийки снова фыркают. - А твоего слова не слышал я.
- Да вот жду, пока ты дурью намаешься, - отвечаю в тон ему, - и перейдешь к делу.
Гном усмехается.
- И то верно. Синюшка правду ваша сказала. Договориться с нами можно, хотя торговаться трудно. А добрым и ласковым я и бываю, хоть, но не всегда и не со всеми. Однако для вас готов исключение сделать.
- За что такая милость? - опять вмешивается Ветка.
- А за ради глаз, красавица, твоих, - парирует Михал. - Дюже нравятся они мне. Даже колючки не останавливают.
- И чем ты можешь нам помочь? - серьезно спрашиваю я.
- Вы ведь в Город идете? - теперь и гном серьезен. - Есть туда пути два. Одна дорога по горам идет, через четыре перевала. Ей ходят караваны обычно. Недели за две пройти можно.
Михал делает паузу. Я молчу, ожидая продолжения. Девчонки тоже притихли. Наконец гном продолжает.
- А есть другая дорога. Короче будет и легче. И безопасней. Хоть и не ходит по ней никто почти.
- И ты предлагаешь пойти по ней.
Гном кивает.
- На ней один перевал только. Из четырех легкий самый и последний. И времени на намного меньше потратите.
- А почему не ходят?
Михал усмехнулся.
- Я не пускаю. Под землей та дорога идет, где гномы живут.
Заманчиво. Очень. Ловушка? Несерьезно. Какой смысл заманивать нас в ловушку, когда можно просто убить или взять в плен. Там, внизу, мы будем даже в большей готовности.
- А что взамен?
Михал неестественно делает вид, что задумывается.
- Взял бы крошку эту, - гном кивает на Ветку. - Но люблю, когда по желанию женщина своему приходит, не долга ради, а удовольствия для. Так что ничего не возьму. Пусть будет Михал Рагим добрый сегодня и ласковый.
Иронически смотрю на него.
- Вот так ни с того, ни с сего добрый и ласковый?
Гном мнется. Потом кивает своим мыслям и отвечает:
- Мешал мне Рашид-хан. Очень сильно мешал. Но поймать орка в степи… Если б заманили только в горы его, и то бы должник был я. А уж о том, что перебить банду, то совсем долг большой. Особенно тебе, да синюшке малой, что так лихо задом вертит. Не люблю обязанным быть.
Палемалевизианоэль, эльфийка
Гном обещает охрану на ночь, а утром вернуться за ответом ("После рассвета, чтобы милая крошка с перепугу не кидала в меня свои колючки") и уходит, напутствуемый Веткиным: "В такого малявку и днем-то не попадешь".
Укладываемся и через пять минут слышится только дружное сопение. Денек был не легкий. Держусь изо всех сил, стараясь не уснуть. Если я правильно поняла, что означали скрещенные пальцы Дунга…
- Пал, ты спишь?
Молча приподнимаю край одеяла и старший ныряет ко мне. Придвигаюсь поближе и кладу голову на мужское плечо. Его руки обнимают меня. Губы у самого уха. А мои - у его. Со стороны выглядит… На самом деле нам надо поговорить, а уши могут быть даже у камней. А в такой позе можно разговаривать настолько тихо, что ни один камень не услышит. Еще бы на эльфийском или марквашском… Увы, моё детское увлечение кланами не зашло так далеко. А эльфийский вообще никто не может выучить. Чтобы понять, почему, достаточно услышать любое "краткое" имя. Моё, например. Приходится обходиться галактическим…
- Что думаешь?
Горячее дыхание обдает щеку. Ловлю себя на мысли, что мне это нравится. Ты о чем думаешь, дура?!
- Странно это, - отвечаю ему. - Внешне не придерешься. Но очень странно.
- Тебя напрягает этот Михал?
- Нет, он скорее Ветку напрягает.
- Зачем она его провоцировала?
- Отвлекала, пока я прощупывала местность. Вокруг было не меньше десяти человек. Очень близко. Но я их с трудом ощущала. А Ррыгша вообще не чуяла. Они как-то закрываются.
- Это неважно. Нас могли положить в любой момент. Так?
- Да!
Устраиваюсь поудобней. Рука сама ложится к нему на талию. Повторяю:
- Да. Могли. Но не хотели. Только страховали.
- И он не врал. Всё, что нам известно о верхней дороге совпадает с его словами.
- Ну, знаем мы мало. В лакуны можно вплести немало лжи. Но тоже думаю, что он не врал. Примем его предложение?
- У нас почти нет выхода, - отвечает Дунг. - Четыре перевала, не меньше десяти ночевок в зоне снега. Два сложных. У вас с Вет нет альпинистского опыта. Боюсь, у Ррыгши - тоже. И снаряжение плохое. Можно попросить у гномов, но продемонстрировав недоверие…
- Со снегом мы знакомы.
- Ночевать приходилось?
- Один раз. Не понравилось.
- Понимаешь, - Ду гладит меня по спине. Приятно. - Один раз и десять подряд - очень большая разница.
- Догадываюсь, - ловлю его руку и мешаю ей двигаться. Ни к чему пробуждать никчемные надежды. - И кроме того, не вижу ни малейшего смысла в ловушке. Хотели бы иметь трупы или пленных, взяли бы сегодня.
- И это верно. Получается, надо идти под землю под честное слово Михала.
- Получается так. Тебе что-то не нравится?
- Не нравится, - даже в темноте ощущаю, что Ду хмурится. - Не могу понять, что именно. Это не связано с сегодняшним визитом. Точнее, связано, но не напрямую. Такое ощущение, что я что-то упускаю. Элементарное. Лежащее под самым носом. А что - не пойму!
- Это может повлиять на решение?
- Вряд ли.
- Тогда не парься. Есть время подумать.
- Ладно. Пошел.
Сильно прижимаю его к себе, не давая подняться.
- Куда?!
- К своим одеялам.
- И не думай даже! Мы неделю будем идти с гномами. Это единственный способ говорить. Если ты будешь приползать ко мне на полчаса, только полный идиот не догадается, зачем. Так что будешь спать с эльфийкой!
Легкий смешок.
- А ты с вонючей полуобезьяной!
Отвешиваю ему подзатыльник. В ответ он снова гладит меня по спине.
- А полуобезьяна, кстати, не против! - в голосе не только шутка.
- Даже не думай, - шепчу ему прямо в ухо. - Для твоего же блага.
Отодвигаю голову назад, чтобы не лежать у Дунга на щеке, и ощущаю на губах жаркое дыхание. Жутко хочется его поцеловать. С трудом, но удерживаюсь. Это просто откат от дневных переживаний…
Глава 5
Дунг, маркваш
- Ой! А что это вы делаете?
На нас с радостной заинтересованностью уставилась синяя мордашка. Счастью оборотни нет предела. Палочка высвобождается из моих объятий, садится, откинув одеяло, и хмуро бурчит:
- Детей!
- А…
- А тебе третьей нельзя! - прерывает легко угадываемый вопрос эльфийка. - У тебя Куан есть.
От меня не укрываются мимолетно сложившиеся в странную фигуру пальцы. Но только потому, что сам только что послал брату аналогичный знак. Совершенно другой по форме, но идентичный по смыслу.
Вставать совершенно не хочется! Вечно бы так лежал! Теплое одеяло, гибкое тело в моих руках, легкое дыхание на лице… Но… Всё хорошее рано или поздно кончается. Кончилась и эта ночь. Скоро придут гномы и мы углубимся в их владения.
В общем, встаем, собираемся и марш-марш.
Еле успеваем добить остатки вечернего зверька, как появляется Михал.
- Не одиноко ли, крошка, спалось тебе в отсутствие моё?
Всех остальных гном не то, чтобы игнорирует. Просто обошелся приветственным взмахом руки.
- Твоими молитвами, малыш, мне было хорошо, - отвечает Ветка. - Куда лучше, чем с грубой невоспитанной животиной под боком…
Рагим щурится от яркого утреннего света и довольно усмехается.
- Это тебя настоящие не обнимали гномы. Разве может другой кто крошку такую счастливой сделать?!
Следом за ним подходим к камням метрах в ста от нашей ночевки и видим зев огромной пещеры. Руку на отсечение: вчера его не было. И Михал приходил с совершенно другой стороны. Впрочем, отношения гномов с подземельями - не нашего ума дело. У каждого свои секреты, и не стоит лезть в те, которые тебя не касаются.
У входа гном раздает нам комбинезоны из плотной ткани и ленты с прикрепленными кусками незнакомого мха.
- Поверх одежды одеть можно. Дабы не пачкать ее и не рвать, - говорит он. - И тебе, синюшка, тоже. Не везде можно собакой пройти. А платье твое только орков дразнить годится. Ни его не останется, ни колен твоих. А это на лоб привязать или повесить, медальон как, - взгляд на мгновение замирает на Веткиной груди. - Светить будет.
Крепим "фонарики" на лбах. Только Ветка демонстративно вешает на грудь и показывает Михалу язык. Тот усмехается и двигается вперед.
Никаких сокровищ и усыпанных самоцветами сталагмитов в пещере не наблюдается. Вокруг только покрытые глиной камни, бурые в неярком свете мха. Низкий каменный потолок, бугристые стены, испещренные разнокалиберными трещинами, да неровный пол, по которому вьется подобие тропы. Идем несколько часов, но пейзаж не меняется. Минимальное разнообразие вносят многочисленные коридоры, пересекающие наш под самыми разными углами, да лежащие на полу камни, через которые время от времени приходится перелезать.
После очередного поворота ход заканчивается. Впереди монолитная стена, и лишь в самом низу ее небольшая дыра, протиснуться в которую представляется весьма проблематичным.
- Сложное место, - говорит Михал. - Ползти надо здесь необычно. Руки вперед вытянуть, на спине сначала, иначе не вывернешься. А как вывернешься - вверх, и там повернуться по ходу. Только руки не опускать! К телу прижмешь - застрянешь. Первым я, потом из парней кто. А второй - последним. Вещи оставьте, протащат.