ГЛАВА 20
В тот момент, когда Леон излагал мне суть своего плана, и позже, когда мы выбирали самых выносливых сыскарей и готовились к отправке в подвал, идея перетащить артефакт вместе с алтарем казалась мне вполне выполнимой.
А вот теперь, потирая ушибленные о каменный пол колени, я отчетливо понимал, что принцесса имеет весьма смутное представление о том, сколько может весить аккуратный кубик черного мрамора, всего около двух локтей в длину, ширину и высоту. Середина верхнего торца была занята странной конструкцией, сплетенной из полосок лунного серебра, напоминающей перевернутую корзинку или птичью клетку, под которой врос в гранит изрезанный старинными рунами асимметричный кристалл горного хрусталя.
И все же мы предприняли несколько попыток хотя бы приподнять алтарь и подсунуть под гранит прихваченные веревки.
Безуспешно. За многие годы глыба намертво вросла в пол, мечи сыскарей не могли протиснуться под нее и на полпальца.
Но что хуже всего, оказалось, что нельзя попросить духов перенести к нам подмогу. Небольшая камера, вырубленная в скале, была наглухо запечатана массивной железной дверью, и уже через несколько минут я почувствовал первые признаки удушья. Да и сыскари, во главе с Сарреном, самолично возглавившим операцию, начали незаметно расстегивать камзолы и отирать с лиц пот.
Оставалось только одно - бросить все и уходить назад, не может же быть, чтобы столько умных людей не придумали еще какой-нибудь выход.
И все же я медлил, пытаясь просчитать все варианты и убедиться, что иного выхода нет.
- Митон, у тебя осталась вода? - Присевший прямо на пол сыскарь как-то нехорошо побледнел.
Один из его товарищей спешно отстегнул с пояса плоскую медную походную бутыль и протянул коллеге.
Я бездумно смотрел, как едва не потерявший сознание сыскарь жадно глотает спасительную влагу, и с состраданием думал, что ему помогло бы одно из моих возвращающих силу снадобий, оставшихся во дворце. И вдруг с необычайной ясностью понял: вот он, желанный выход.
- Не пей! - Вихрем метнувшись к бедолаге, я выдернул из его рук бутыль и по презрительным взглядам хмурых спутников вмиг сообразил, что подумали они обо мне далеко не самые приятные вещи.
Однако разубеждать их было некогда, сердце билось все отчаяннее, а рубашка под камзолом прилипла к мокрой спине. К змеям камзол! Лихорадочно расстегнув пояс, я выхватил нож и грубо располосовал с таким тщанием заделанные швы.
- Что ты задумал? - Внимательно наблюдающий за моими действиями Саррен наконец-то заподозрил, что поторопился с выводами.
- Это снадобье, - аккуратно опустив синий цилиндрик в бутыль и заткнув пробкой, сильно потряс я, отлично помня, что нужно несколько секунд до полного растворения, - дает нечеловеческую силу, но потом три дня нужно будет спать и есть. Никого не заставляю это пить, но если не хотим возвратиться ни с чем, нужно сделать по глотку.
Я первым сделал большой глоток и, передав Саррену бутыль, замер в ожидании знакомого прилива сил.
- Кстати, обмотайте чем-нибудь руки, если не хотите остаться без кожи.
Себе я сделал обмотки из обрывков камзола, и по тому, как легко расползлась под пальцами ткань, понял: зелье начинает действовать.
- Не давите руками и телом, поломаете себе кости, - торопливо объяснил сыскарям сделанные на собственных ошибках выводы и, отобрав у одного из них меч, решительно подсунул под плиту.
Меч двигался не так легко, как нужно бы, но значительно легче, чем раньше. Но когда я, решив попробовать приподнять плиту, потянул рукоять вверх, закаленный металл не выдержал и обломился.
- Вот тьма, - огорчился хозяин меча и, вырвав у меня сломанное оружие, повторил мою попытку.
С еще более плачевным результатом, теперь меч не подлежал никакому ремонту.
Почуявшие прилив сил, сыскари яростно атаковали алтарь со всех сторон, и на полу уже появились царапины, обломки мечей и первые капли крови, кто-то из помощников явно с недостаточным вниманием слушал мои советы.
Но, несмотря на действие снадобья, дышать становилось все труднее, и перед глазами все чаще вспыхивали темные пятна. Мне было жаль впустую истраченного времени и зелья, но ничего не поделаешь, придется уходить. Тот, кто устанавливал эту защиту, поработал на совесть.
- Возьмитесь все за меня, уходим, - скомандовал я сыскарям и одновременно попросил духов открыть зеленый путь.
Чьи-то лапы, не рассчитав своей нынешней силы, до хруста стиснули мои ребра, но впереди уже начала разгораться путеводная зеленая искра.
На миг оглянувшись, проверить, все ли выполнили мой приказ, я лишь чудом успел заметить, как последний из сыскарей, в бессильном гневе на несдавшийся артефакт, со всей нечеловечьей силы запустил в кристалл изувеченным обломком своего меча.
А в следующий миг комнатку залила яростная вспышка ослепительного света. Обжигая глаза и кожу невыносимым жаром, неведомая сила впечатала нас друг в друга и в стену, наполняя душу ужасом, а рот отчаянным криком.
Чтоб через мгновение обернуться ощущением стремительного падения и спасительной прохладной темнотой, полной запахами покинутой недавно пещеры.
Жадно, со всхрапами глотая свежий воздух, я вскочил на ноги, движимый тревогой за сыскарей, шедших последними. Вероятно, мое тело еще находилось под действием зелья, а может быть, просто сгоряча, но ни боли, ни страха я не ощущал. А также почему-то ничего не видел и не слышал.
Неужели ослеп и оглох? - подумалось как-то отстраненно, безболезненно, и в тот же миг в пещеру ниоткуда вернулись звуки.
Тихо, но решительно отдавал команды Торрель, всхлипывал кто-то из женщин, возмущенно шипела Кларисса. Только знакомых, шелестящих, как листва на ветру, голосков не было слышно.
- Духи? - чувствуя, как обмирает от страшного предчувствия сердце, позвал я мысленно, подождал и крикнул уже вслух: - Духи!
Что это за странный скрежет вырвался у меня из горла и почему женский плач стал как-то многоголоснее?
Ох, змейство, да что же там творится, объяснит мне кто-нибудь или нет?
- У меня не хватит магии их усыпить, - обостренный зельем слух расслышал шепот Леона, и я начал понимать, что происходит.
Повозил шершавым языком во рту, старательно представляя себе сочный, румяный кусок зажаренного на углях мяса, политый острым, кисло-сладким останским соусом из овощей и приправ. Память не подвела, и во рту немедленно стало влажно.
И в тот же миг кто-то сунул мне в руки чашу с водой, догадавшись о моих желаниях или подслушав эмоции.
- Рамм, - залпом проглотив тепловатую, но такую вкусную воду, еще непослушными губами хрипловато шепчу имя северянина, самому мне подробные объяснения пока не под силу, - мы выпили то зелье…
- Которое помогло нам выкопаться из лавины? - догадливо сдал меня с потрохами Рамм. - Тогда понятно, почему вы еще стоите на ногах. Когда оно действует, боли не чувствуешь. Значит, можно смело снимать с них эти тряпки и промывать ожоги, потом им будет много хуже.
- Понятно, - слишком сладеньким голоском протянула Кларисса, - а где он его взял, ты не знаешь случайно?
- Говорил, что очень давно купил где-то на юге, - неуверенно пробормотал лорд, почувствовав подвох, - нужно выпить всего глоток - и на несколько часов становишься сильнее горного медведя. Вот только после нужно три дня отсыпаться и хорошо есть.
- Рамм, - теперь мой голос звучит почти нормально, - спроси своих духов, что с моими малышами.
- Они говорят… - помолчав целую минуту, виновато выдохнул северянин, - что твои духи очень больны… они отдали все силы, чтоб вас вытащить.
- Дай руку, я хочу подойти к ним, - не знаю, что такого прозвучало в моем голосе, но чья-то рука тут же взяла меня за палец и куда-то бережно повела.
- Вот они.
- Элессит? - только услышав печальный голосок, догадался я, кто был моим проводником. - Скажи своим духам, пусть принесут миску с накопителями, наверняка еще не все опустошили.
- Это уже не поможет, - сквозь мягкий, увещевающий тон прорвалось горестное отчаяние.
- Ученица! - рыкнул я так строго, как сумел. - Не спорь! Быстро миску! Клара, найди там накопитель, посильнее. Теперь возьми меня за руку. Элессит… я ничего не вижу, скажи, где мне сесть, и пусть твои духи положат мне на ладонь ручки моих малышей. Клара? Готова?
Остренькие колючки побежали по руке, исчезли в безжизненно лежащей на ладони холодной, чуть влажной субстанции, так непохожей на прежние, живые ручки. Мне нестерпимо хотелось сжать в ладони эти похолодевшие лапки, согреть своим теплом, сполна поделиться жизненной силой и отдаваемой магиней энергией, но я боялся что-нибудь сломать в их хрупких конечностях.
- Можно нам взять остальные накопители? - с непривычным смирением спросил Леон. - Одного из парней нужно подлечить как можно скорее.
- Элессит? - не надеясь на собственное знание предела выносливости духов, спросил я, но ответил мне другой женский голос.
- Они говорят, что потерпят… - мягко сообщила герцогиня, - и еще говорят, что артефакт перестал направлять сюда энергию.
- Да… он взорвался… или что-то подобное, - с содроганием вспомнив страшный момент, тяжело вздохнул я, - мы не смогли ничего сделать, камень слишком тяжел, а дышать там нечем.
- Зато теперь они могут открыть зеленый путь во дворец… - с явно слышимым сомнением добавила она, - раньше его сильно искривлял артефакт, и результат перехода был очень сомнителен. Только Элессит это удавалось… я думаю, артефакт ее признал за хозяйку.
- Вы идите, - предложил я, догадавшись, почему она колеблется, - я немного посижу тут, пока мои малыши не поправятся.
А в том, что они все-таки поправятся, я был почти уверен, теперь холодные лапки уже не лежали бездвижно на моей ладони, а вяло держались за пальцы.
- Иди, - раздался в голове слабый шелест, - мы уже все проснулись… теперь нам помогут.
- Ну уж нет, - и не подумав шевельнуться, строптиво буркнул я, - подожду еще, да и нечего мне делать во дворце, теперь там и без меня разберутся.
- Если я добавлю поток… - осторожно прошептала над ухом Кларисса, - это им поможет?
- Им все равно нужно время, чтоб окрепнуть, - заявил в другое ухо голос Алексанит, - я обещаю, что все будет хорошо. А сейчас дай мне руку, мои духи подлечат тебя.
- А мои не могут лечить? - ревниво поинтересовалась Клара, вцепляясь мне в другое предплечье.
Что-то подозрительно резко возросла моя популярность у женского пола, едко усмехнулся я про себя, точно зная, что это вовсе не к добру.
- Вот, - вспомнив про свои зелья, отстегнул я с пояса кошель со снадобьями и протянул в никуда, - тут бальзам Рендиса.
Чьи-то руки бережно вынули его из моих ладоней, чтобы через минуту всунуть в них чашку с водой, и я послушно проглотил отчетливо отдающий знакомым запахом напиток. Наивно надеясь, что после этого меня оставят в покое.
Как выяснилось очень скоро, зря надеялся. Маги все же настояли на своем, подлечили меня и прицепили к принцессе. Ей предстояло вывести первую, самую большую группу пленников, и девушка заметно нервничала. Зрение уже начало возвращаться ко мне, но все вокруг пока виделось как в тумане. Но вот сжатые в тонкую полоску губы короля, вставшего рядом, я сумел рассмотреть очень хорошо.
Сначала мне показалось, что духи ошиблись и доставили нас не туда, хотя все было уже знакомо, и зеленая искра, и мягкая пасть пути. Но когда вместо мягкого пружинистого мха ноги ударились о твердую поверхность, в душе всплеснулось сомнение. По всем моим понятиям, в Кольдне должен быть день, ну от силы - вечер.
А нас встретила непроницаемая мгла предутреннего тумана, настолько плотная, что стоящие рядом казались скрытыми за кисейным пологом.
- Ночь, - с каким-то облегчением выдохнула Алексанит, и только теперь я сообразил, что переживала она не столько за меня, сколько за себя.
Можно понять, почему повелительница страшилась посмотреть в лицо тому, кто ждал ее все эти годы, опасаясь не увидеть былого чувства. Ведь там, в пещерах, для них прошло всего восемь лет, а тут, на поверхности, пролетело уже двадцать и изменилось так много, что ничего нельзя было ни предугадать, ни вернуть.
- Мама, - чуткая к чужим страданиям Элессит мягко потянула герцогиню за руку, - пойдем, а то простынешь.
- Разрешите? - Король немедленно сбросил плащ и укрыл им герцогиню вместе с сыном, а потом непринужденно подхватил Алексанит под локоток, очень ловко оказавшись между ней и принцессой, которую тоже вежливо поддержал под руку.
Я нарочно отступил в туман, ожидая, пока все пройдут вперед. Тут я и без провожатых найду дорогу, знакомый силуэт беседки очень кстати выплыл из тумана.
- Грег, - а вот и моя наставница, смешно было думать, что она уйдет без меня, - а ты что стоишь?
- Уже иду, - устало буркнул я, чувствуя, как необычная легкость начинает понемногу отступать, - я хорошо знаю дорогу, это парк герцогского дворца. Смотрю, чтоб никто не отстал.
- Отстанут они, жди, - подозрительно хмыкнула она. - Зигель вон бегом рванул.
- Клара, - шепнул я доверительно, беря ее под руку и выводя на дорожку, - знаешь, я ведь запретил ему ходить с нами, и он даже пошел было назад. А потом прыгнул в путь, и его нужно не ругать за это, а уважать. Можно только догадываться… чего ему стоило это решение. Гийом перед этим дал согласие на брак, ритуал должен был состояться рано утром… а потом они собирались уйти в Монтаеззи, я отдал ему свой амулет.
- Они вдвоем собирались? - Приятно разговаривать с умной женщиной, сразу понимает самое главное.
- Конечно нет, Гийом намеревался отправить в гости всех дочерей. Здесь очень неспокойно.
Некоторое время она топала рядом молча, а когда перед нами неожиданно выступили из тумана светлые стены дворца, виновато спросила:
- Очень трудно пришлось?
- Не очень, - хмыкнул я и не удержался от упрека, - но если бы не ваши дурацкие ловушки, было бы значительно легче.
Она снова смолкла и, только поднявшись по ступеням, перед самой дверью нехотя проговорила:
- У нас был приказ.
Ну конечно, сами придумываете приказы, сами их и выполняете, хотел съязвить я, но вдруг очень отчетливо понял, на что она намекнула, и невысказанные слова замерли на губах.
- А вы кто такие? - опасливо преградили нам путь стражники.
Первоначальный порыв сказать что-то резкое мгновенно угас при виде их ошалелых взглядов, и стало ясно, что парни пережили настоящее потрясение при виде странной толпы, ввалившейся в двери во главе с принцессой и давно забытой повелительницей. Я даже на миг пожалел, что не рванулся сюда впереди всех, зрелище того стоило.
- Мы с герцогиней, - ответил я мягко, и парни послушно отступили.
А когда мы уже почти прошли, один из них сердито шепнул другому.
- Это же Зетай, вы что, балбесы, не узнали?!
- А ты тут, похоже, популярен, - развеселилась Клара, и я с иронией поддакнул:
- Ты даже не представляешь как!
Вся пришедшая с нами компания обнаружилась в следующем зале, когда-то служившем, как я понимаю, приемной для ожидающих аудиенции и потому обставленном удобными креслами, диванчиками и низкими столиками.
Обожженных сыскарей, не чувствующих пока никакой боли и потому жутко конфузившихся, уложили на диванчики, и хмурые Клата с Дили под руководством встрепанного Макквина аккуратно обрезали лоскуты обгорелой кожи со спин двоих особенно сильно пострадавших парней.
На нас они едва взглянули и снова занялись своим делом, но уже через пару мгновений Дили обернулась снова и пристально вгляделась в мое лицо.
- Тай? Это ты?!
- А что, непохоже? - ехидно фыркнул я в ответ, уж очень комично выглядели ее широко распахнутые от изумления глаза.
- А лорд Антор… - Она испуганно хлопнула себя по губам ладошкой, и глаза стали еще круглее.
И правда, а где же он? Герцогиня с сыном сидят на диванчике возле почти прогоревшего камина, и если в глазах ребенка, любознательно оглядывающего непривычную обстановку, светится откровенный восторг и интерес, то правительница почти в панике, несмотря на все усилия принцессы, не отходящей от матери ни на шаг.
- Так где он? - молниеносно шагнув к охраннице, сквозь зубы тихо прошипел я, пытаясь удержать на лице спокойное выражение.
- Так в подвале же… - растерянно выдала она, и я начал понимать, что ничего не понимаю.
- А что ему сейчас там делать, ведь ночью даже герцогам положено спать?! - непонимающе уставился я на Дили, и тут в разговор вмешался Макквин.
- Я послал за ним, - сообщил он, несчастно оглядываясь на повелительницу, - сейчас придет.
Впрочем, это сообщение опоздало ровно на секунду. Дверь в дальнем конце распахнулась как от порыва урагана, и в зал ворвался мокрый и полуодетый Гийом в сопровождении такого же растерзанного Ганиса и кучи стражников.
- Где она? - торопливо озирая бледные женские лица, выдохнул он нетерпеливо и тут же заметил устремленные на него взгляды жены и дочери. - Алекс!!!
Этот отчаянный вскрик, полный горя, надежды и радости, один мог заменить сотни звучных серенад и восторженных комплиментов, приправленных изысканными пышными букетами и серебряными шкатулками с драгоценностями.
Он и заменил. Лицо герцогини просияло, она легко вскочила с кресла и шагнула навстречу сумасшедшему урагану по имени Гийом. Лорд стиснул ее в объятиях и, уткнувшись подбородком в растрепавшиеся волосы, что-то истово зашептал, не обращая внимания на слезы, текущие из-под прикрытых век.
- Я за мазью, - первым опомнился Макквин и ринулся прочь.
Потом начали стеснительно отворачиваться подруги герцогини и маги, спешно вспомнившие про дела, попятились прочь стражники.
- У меня тут две спальни, - обернувшись к довольно жмурящейся магине, видимо вновь начавшей чувствовать эмоции, шепнул я, - давай я отведу вас отдохнуть.
- Папа… - озадаченный голосок Элессит прозвучал как-то неуверенно, - а почему ты в таком виде?
- Элисси… дочка, как я рад, что ты жива… - в голосе лорда сквозь радость и облегчение звучали виноватые нотки, - я так боялся… что ты… вместе с ними…
- С кем? - не поняла принцесса, но в этот миг лорд вдруг заметил изучающий взгляд мальчика.
- Великие духи… это он?
И, не дожидаясь подтверждения, устремился к диванчику, не выпуская из рук талию жены.
Всего миг монах внимательно вглядывался в серьезные детские глаза, затем медленно опустился перед диваном на колени и бережно прижал к себе мальчишку.
- Прости… сынок, это моя вина…
- А мама всегда говорила, что ее, - не согласился звонкий голосок, и я понял, что нам всем тоже лучше отсюда исчезнуть.
Но герцог, уже вновь обретший способность мыслить и принимать решения, думал иначе.
- Дили, проводи миледи и юного лорда в их покои, им нужно отдохнуть, - скомандовал он вслух, взглядом обещая жене быстренько разобраться с проблемами и присоединиться к семье, однако оказалось, что теперь не согласна она.