Но кавалеры искали Пипа в парке. Она снова обернулась и взглянула сквозь ветви на дом, освещённый вспышками энергетических разрядов. Ночь была яркой, как день, но свет казался холодным, почти как от неоновых ламп. Фурия радовалась тишине, но, интересно, могли ли молнии, плясавшие вокруг неё, воспламенить бензин?
Девочка стремительно обошла "роллс-ройс" сзади, размышляя, не стоит ли ей вернуться под светящийся купол к Изиде.
Возможно, ей нужна помощь, пусть даже такая незначительная, какую ей могла оказать Фурия. Но ведь был ещё и Пип. Если он спрятался в парке, то наверняка давно заметил, что происходит, и сидел тихо в своём укрытии.
- Пип! - отчаянно крикнула она. - Где же ты?
Тут ей стало ясно, что шар, в котором она очутилась, защищал её лишь от внешнего шума, а снаружи, на расстоянии вытянутой руки, как и прежде, бушевала страшная гроза, в которой тонул её тонкий голос.
Девочка присела на корточки, прислонилась спиной к бамперу и закрыла лицо руками. Она плакала из-за Пипа, оплакивала отца, Паулину, Вэкфорда и даже Сандерленда, а затем почувствовала, как защищавший её шар задрожал, и, словно в тумане, услышала предупреждающий крик петушиной книги: "Не отвлекайся! Будь начеку!"
Но из оцепенения её вывела вовсе не книга. Кто-то бился и отчаянно колотил по багажнику.
- Пип?!
Она вскочила и попробовала голыми руками скинуть с машины упавшее дерево.
- Давай попробуем по-другому, - сказала петушиная книга.
Девочка быстро нырнула под ствол и поползла на четвереньках, пока снова не оказалась перед дверцей водителя. Там она взяла книгу в левую руку, а правую вытянула по направлению к дереву. Ей даже не пришлось дотрагиваться до ствола - сила библиомантики выплеснулась прямо на него. Девочка хотела лишь скинуть дерево с багажника, но снова не рассчитала своих возможностей - ствол разлетелся на мелкие щепки.
На этот раз Фурия использовала отдачу от удара в собственных целях. Крона дерева преградила ей путь, но, стараясь не поддаваться эйфории победительницы, девочка продолжала пробираться сквозь заросли. Наконец, выбившись из сил, вся в царапинах, Фурия остановилась перед покорёженным багажником.
Внутри снова что-то загрохотало.
На несколько секунд девочка замерла в нерешительности.
Ей вспомнились фокусы шофёра, все существа, которые в конце представления запрыгивали в этот багажник. Затем Фурия представила себе улыбку Пипа и поклон Сандерленда. И тут же поняла, что именно здесь произошло. Как же она ошибалась насчёт водителя! В душе у неё смешались стыд и облегчение.
Горящий купол тем временем изменил цвет с белого на голубой, а затем на ярко-зелёный. Вместе с ним и всё вокруг, казалось, меняло оттенки, будто даже воздух стал ядовитым. Мерцающие искры разлетались во все стороны, защитный шар вокруг Фурии отражал их, но на лакированном кузове автомобиля они оставляли сотни мелких царапин, похожих на оспины.
Фурия попыталась открыть смятую крышку багажника, но замок заело.
- Пип, толкай с той стороны!
Правой рукой она дёрнула крышку вверх. В то же время кто-то ударил по ней изнутри. На этот раз замок щёлкнул, но багажник так и не открылся.
В нос снова ударил запах бензина. Фурия увидела, как по лаку побежала трещина.
- Попробуй ещё раз! - крикнула она.
Раздался удар ног по металлу. Безрезультатно.
- Положи меня и тяни двумя руками! - заорала петушиная книга.
Фурия предположила, что пузырь-шар тогда, наверное, лопнет, но гораздо хуже, если загорится пролившийся на землю бензин. Она положила книгу на траву и услышала, как томик тяжело вздохнул. Пузырь задрожал и утратил свою прочность.
Фурия изо всех сил вцепилась в багажник.
- Пип! Давай еще раз! - крикнула она и почувствовала наконец, что их старания увенчались успехом.
Крышка резко подпрыгнула вверх, чуть не полоснув Фурию по лицу, но девочка, ничего не замечая, нырнула в багажник и схватила брата. Казалось, он парил там в совершенной темноте, будто на подушке, сшитой из ночного неба. Но видение тут же растаяло, и багажник снова стал обычным багажником обычного автомобиля. Фурия вытащила брата и подняла петушиную книгу. Уже через мгновение они побежали обратно к площади, а затем обогнули её справа. И Фурию, и Пипа окутывал защитный пузырь из мерцающих молний.
Кусты у них за спиной загорелись, раздался сильный взрыв, и в небо поднялся столб пламени. На мгновение он оказался выше светящегося купола перед резиденцией. Сзади девочку ударила мощная волна жара. В последний момент Фурия прыгнула на Пипа, и оба они очутились на земле.
По воздуху пролетело что-то тёмное. Это была часть кузова, а может, и весь автомобиль. Уже через секунду его поглотил светящийся купол.
И тут же половина купола опала.
Искры мгновенно погасли, и единственным источником света был теперь пожар в зарослях. Там, где ещё недавно стоял "роллс-ройс", горели кусты и деревья.
В центре площади Изида и Интрига упали на колени. Вокруг них кружился пепел, между ними лежал обломок автомобиля с горящими шинами. Сандерленд по-прежнему сидел за рулём, будто именно он направил "роллс-ройс" к этому месту. Последняя поездка водителя завершила дуэль библиомантов: Изида и Интрига обе потеряли свои сердечные книги. Фурия увидела на гравии рядом с обломками машины их горящие страницы. Накидка Изиды тоже была охвачена огнём. Из последних сил женщина сорвала её с плеч.
Первой встала на ноги Интрига. Увидев свою сердечную книгу, догоравшую в сторонке, она закричала и схватила испещрённый зубцами кусок металла, возможно бывший когда-то частью капота. Металл оказался невероятно горячим. Дым сочился у неё между пальцев, но Интрига, шатаясь, двинулась на Изиду, которая, согнувшись, сидела на коленях.
- Изида! - через площадь крикнула Фурия. - Осторожно!
Интрига почти дошла до своей соперницы. Она подняла над головой кусок металла, чтобы со свистом опустить его, словно нож гильотины, на шею Изиды. Время снова замерло, и Фурия увидела ещё одну фигуру, отделившуюся от входа в резиденцию. Это была стройная пожилая дама в кроваво-красном костюме. В руках у неё тоже была книга, и казалось, женщина вот-вот пустит её в ход.
Фурия отползла от Пипа, всей душой надеясь, что он цел и невредим, схватила петушиную книгу и сложила страничное сердце.
Ударная волна оставила борозду на гравийной дорожке, прокатилась мимо Интриги и попала в женщину, стоявшую у входа.
Ту отбросило на шаг назад, но дама без труда снова выпрямилась и повернулась к новому противнику. Даже на таком расстоянии Фурия чувствовала её взгляд, полный безудержного гнева и необъяснимой ненависти. Девочка лихорадочно вспоминала, встречались ли они раньше и что она могла сделать этой старой леди.
Но тут Интрига издала дикий крик и занесла над Изидой тот самый кусок металла, чтобы отрубить им голову своему врагу.
Изида запрокинула голову и, выпятив грудь, расстегнула последний крючок на своём корсете.
Луч осветил поражённое лицо Интриги.
Внутри Изиды перелистывались и складывались страницы. Из её груди с резкой силой вырвалась блестящая волна и в упор поразила Интригу. И та, даже не успев вскрикнуть, рассыпалась фонтаном мельчайших светящихся частиц и уже через секунду исчезла навсегда. На площадь перед резиденцией падал сверкающий, искрящийся дождь.
Женщина у дверей с каменным лицом развернулась и зашла обратно в дом.
Фурия поползла к Пипу и увидела, что тот улыбается. Такой замечательной улыбки на его лице с большими глазами ей уже давно не приходилось видеть - улыбки без клоунского грима.
Встав на колени, девочка прижала брата к себе.
- Теперь ты в безопасности, - прошептала она сквозь слёзы, хотя и не была уверена в том, что говорит правду.
- Все клоуны ушли? - спросил он, уткнувшись ей в плечо.
- Да, - сказала она. - Да, их здесь больше нет, они ничего не могут сделать тебе. Никто из них, клянусь.
Пип кивнул:
- Я так рад, что ты вернулась!
Фурия рассмеялась сквозь слёзы и, громко шмыгнув носом, вытерлась рукавом. И тут уже Пип бросился к сестре и обнял её так сильно, что она чуть не упала на спину.
Лежавшая на земле петушиная книга скромно кашлянула.
- Согласно правилам этикета, сейчас следовало бы представить меня. Я ведь тоже внесла свою лепту.
Фурия только собралась выполнить её желание, но тут услышала слабый, хриплый голос Изиды:
- Это ещё… не конец.
- Пип, - сказала Фурия, когда он разжал свои объятия, - беги вниз, к воротам, и жди меня там.
- Я лучше останусь с тобой.
- Так не получится. Пока что.
Следом за Фурией он поглядел на дом, на свет в своём окне.
- Фурия! - позвала Изида, пытаясь подняться на ноги.
Девочка поцеловала Пипа в лоб:
- Оставайся у ворот или лучше выйди за них, если найдёшь дорогу.
Пип поглядел на горящий "роллс-ройс". Тело шофёра уже полностью поглотили языки пламени.
- Это он меня освободил, - грустно прошептал мальчик. - Вместе с твоими лампой и креслом.
- Что, правда? - спросила Фурия.
- Они ему помогали. Сандерленд попытался увезти меня отсюда. Те мужчины в нас стреляли…
Фурия снова прижала его к себе, а затем встала и протянула Пипу руку:
- Значит, встречаемся у ворот, ладно?
- Ладно. - Он взял петушиную книгу и повертел её в руках.
- Можно я возьму её себе?
- Нет! - возмущённо гаркнула книга.
- Прости, - сказала Фурия, - но это моя сердечная книга.
- О, как замечательно! Ты так этого хотела!
- Да, это правда. А теперь беги!
И Пип побежал. Книга враждебно зашипела.
- "Можно я возьму её себе"! - передразнила она мальчика.
- Эй! - Фурия щёлкнула её по клюву. - Тебе придётся к нему привыкнуть.
Убедившись, что Пип действительно побежал к воротам, она поспешила к Изиде, чтобы помочь ей встать. Грудной проём экслибры снова закрылся, оставив под корсетом шрам, протянувшийся от ключиц и до самой талии.
- Нам надо найти госпожу Антикву, - сказала Изида.
Фурия кивнула и, придерживая её за плечи, повела к дому.
Глава ТРИДЦАТЬ ШЕСТАЯ
В прихожей их глазам предстали рамы с разрезанными картинами и разломанная мебель. Амфора в человеческий рост, в которой Фурия всегда представляла себе мёртвого разбойника, была разбита. Четыре гигантских осколка - словно лепестки цветка, опали в разные стороны.
Тяжело дыша, Изида и Фурия остановились перед входом. Изида опиралась о дверной проём, а Фурия раскрыла свою сердечную книгу. Та уткнулась клювом в левую руку хозяйки, и почему-то это внушало девочке уверенность.
- Где она может быть? - спросила Изида.
- В резиденции шестьдесят четыре комнаты. Не считая лестничных клеток, чуланов и ванных. И плюс ещё катакомбы.
- Что ещё за катакомбы?
- Настоящие катакомбы времён Римской империи. Там находится наша библиотека.
- Книги в сыром подвале?
- Там внизу никогда не бывает сыро, - сказал Фурия, но, вспомнив про плесневика, поспешно добавила: - По крайней мере, почти никогда. Очень редко.
- И какие же книги там хранятся?
- Все, которые ты только можешь себе представить.
- Тогда мы знаем, где она. - В голосе Изиды звучала такая уверенность, что Фурия смутилась. - Показывай дорогу!
- Почему ты так в этом уверена?
- Думаешь, настоящий библиомант станет прятаться неизвестно где, зная, что может воспользоваться энергией тысячи книг?
- Сотни тысяч.
Изида наморщила лоб:
- Скорее веди меня в эту библиотеку! Нужно помешать ей.
Они побежали по коридорам первого этажа до широкой лестницы, которая вела в катакомбы. Сделав первый шаг вниз, и Фурия, и её спутница остановились.
- Чувствуешь? - спросила Изида.
- Что?
- Ты не замечаешь ничего необычного?
Фурия подумала об Эюя, о птичках-оригами, о шраме Вэкфорда и о пробитой двери. Но эти вещи сопровождали её всю жизнь, они были частью этой библиотеки точно так же, как и полки с книгами.
- Кажется, с годами хранилище разрослось, - сказала она. - Вэкфорд считал, что некоторые коридоры бесконечны. И что книги просто возникают из ниоткуда. Что их гораздо больше, чем можно было бы туда занести.
- Неужели они так и не объяснили тебе, чем на самом деле является это место?
Фурия отрицательно покачала головой.
- Ваша библиотека, - понизив голос, сказала Изида, - стала убежищем. Но, возможно, Академия о нём ничего не знает.
- Стала убежищем? Как это может быть?
Изида пожала плечами:
- Всё меняется. Академия теряет контроль над библиомантикой - если она вообще когда-нибудь держала её под своим контролем. Вещи и явления становятся самостоятельными. И, могу биться об заклад, госпожа Антиква почувствовала близость убежища в тот самый момент, когда переступила порог этого дома.
- Жди меня здесь, - сказала Фурия.
- Что…
- Просто поверь мне.
Фурия побежала наверх и зашла в тёмную кухню. Подойдя к боковому выходу, она увидела пятна крови, которая растекалась по белой кафельной плитке. Дверь была раскрыта. Снаружи девочка тут же заметила то, что искала: кто-то накрыл три тела скатертями.
На секунду Фурия почувствовала, что никогда не сможет к ним приблизиться, как будто между ней и трупами выросла стена, преодолеть которую она не в силах. Крайне медленно девочка присела на корточки у ног покойников и приподняла край скатерти. Она узнала брюки своего отца и тут же опустила скатерть. Через несколько секунд Фурия попробовала приподнять её в другом месте. Из-под скатерти показалась лодыжка Паулины. Лишь с третьей попытки она нашла Вэкфорда. Закусив до крови нижнюю губу, девочка провела рукой по его ноге вверх, до правого кармана брюк.
Когда её пальцы нащупали связку ключей, она молниеносно вытащила их и отпрыгнула назад, будто обнаружив осиное гнездо. Затем Фурия поспешила прочь из кухни. Ключи позвякивали в её дрожащей руке, словно церковные колокола.
Она остановилась и стала перебирать связку, чтобы найти нужный ключ - он был самым большим, десятки раз видела она его в руке у Вэкфорда. Вытащив этот ключ, Фурия сунула его в карман. Остальные она оставила на буфете.
По дороге назад девочка старалась стереть из памяти картины, которые ей пришлось увидеть там внизу.
- Где ты была? - нетерпеливо спросила Изида.
Фурия показала ей ключ и снова сунула его в карман.
Они начали спускаться в глубины катакомб и уже через несколько ступенек почувствовали, что вокруг стало заметно холоднее. Фурия и Изида двигались тихо, держась за грубую кирпичную стену. Последний поворот они прошли очень осторожно, оглядываясь по сторонам, и оказались наконец в маленьком зале перед тяжёлой металлической дверью.
Госпожа Антиква стояла у противоположной стены, спиной к лестнице, и держала в руках раскрытую сердечную книгу, пытаясь открыть дверь с помощью библиомантики.
Вэкфорд отполировал стальную поверхность совсем недавно, поэтому пожилая дама без труда заметила в двери отражение новоприбывших. Фурия шла на шаг позади Изиды. Она лишь услышала шелест страниц, когда её напарница открыла свою книжную грудь.
Госпожа Антиква не сдвинулась с места.
- Знаешь, - сказала она, - а ведь я любила его. Очень.
Страницы в груди Изиды переворачивались сами собой, и тёплый ветер, исходивший от них, взъерошил волосы Фурии.
- Зибенштерна?
- Северина Розенкрейца. Зибенштерна. Настоящего прародителя библиомантики. - Она по-прежнему смотрела лишь на металлическую дверь. - Мне всё равно, как ты его называешь.
- Но как может быть, что вы… - не успела договорить Фурия.
- Я старше, чем ты думаешь.
- Она просто хочет выиграть время, - сказала Изида. - И поэтому лжёт.
- Нет, - возразила госпожа Антиква. - Я говорю чистую правду. Прыжок сюда я совершила с одной лишь целью - оказаться лицом к лицу с Фурией Саламандрой Ферфакс.
- Вы были знакомы с Северином лично?
- Да ещё как!
Дверь задрожала, но не открылась.
- Опустите книгу, - приказала Изида, - сейчас же!
Тут госпожа Антиква развернулась.
- Я любила его. Но в его мыслях всегда было место лишь для одной-единственной. Все годы, что мы были знакомы, он не смог забыть ту девочку, которая делала записи в его книге - в то время, когда и сам он ещё был молодым. Северин никогда не терял надежды на то, что однажды они встретятся.
- Сейчас я её убью! - прошептала Изида.
- Подожди!
Фурия взяла её за рукав и сделала шаг вперёд.
Петушиная книга вздрогнула.
- Я всегда знала, в каком именно году ты найдёшь нужную книгу, - продолжала госпожа Антиква. - И что вы начнёте переписку. Обнаружить тебя было очень просто. Академия никогда не знала, под какой фамилией скрывается твоя семья, поэтому все их попытки ни к чему не привели. Но мне твоё имя было известно на протяжении полутора веков! Нужно было лишь выждать, когда наступит год, в котором ты напишешь Северину, и через тебя заполучить наконец книгу.
Она подняла вверх тонкий томик, который всё это время крепко сжимала в руках. Фурия тут же его узнала. Из открытого страничного сердца до самой двери тянулись переплетённые световые нити.
- На самом деле ваша книга была моей сердечной книгой, - сказала госпожа Антиква. - Это первое детище библиомантики, созданное Северином. Всё, что было до неё, - всего лишь игрушки. Когда мы познакомились, книга перешла ко мне. Поэтому, наверное, он полагал, что сможет меня полюбить. Из-за того, что ваша совместная книга выбрала меня. - Она улыбнулась, но эта улыбка больше походила на гримасу боли. - Пока он снова не отобрал её у меня. Я должна была догадаться, что всё случится именно так. Ведь ему нужно было, чтобы через много лет ты наткнулась на эту книгу.
- Но когда я её нашла, она была совершенно пустой, не считая единственной записи на первой странице.
- Всё, что вы написали, исчезло, как только она стала моей сердечной книгой. Возможно, именно так было предопределено - время непредсказуемо. Это начинает понимать лишь тот, кому приходится достаточно долго иметь с ним дело. Думаю, сначала Северин пытался таким образом забыть тебя, хотя он и не хотел признаваться мне в этом много лет. Наконец он всё мне рассказал и украл у меня книгу. Он снова переписал первые строки и спрятал её в библиотеке Розенкрейцев. Вскоре после этого семья вынуждена была бежать, и моя сердечная книга исчезла вместе с ней. До сегодняшнего дня. Как же я благодарна Интриге за то, что она вернула её мне!
Голос Изиды был полон презрения:
- Только не пытайтесь нас убедить, будто всё это вы делали из любви.
- Как раз вам это понять вовсе не сложно, - обратилась к Изиде госпожа Антиква. - Что, как не любовь, послужило причиной вашей глубокой ненависти к Интриге? Разве не она убила самого дорогого для вас человека? И вы действительно сомневаетесь, что любовь может стать достаточно сильным двигателем?
Изида уже собиралась её атаковать, но Фурия снова крикнула ей:
- Подожди!
Госпоже Антикве нужен был Северин - даже сейчас. Собиралась ли она с помощью книги рассказать ему, кто она такая, или хотела продолжать вести записи от имени Фурии?
- Как вам удалось пережить все эти годы?
Женщина посмотрела на неё с удивлением: