В общем, выбрались мы на улицу, где уже властвовала темная царица и её вечный серебряный спутник. Луний буквально на своем горбу потащил меня, а я пытался совладать с заплетающимися ногами.
- Ну как тебе? - прохрипел он.
- Отлично, - выдохнул я и тут же схватился свободной рукой за челюсть. - Фолько немнохо фольно.
- В первый раз всегда больно, - отпустил сальную шуточку Луний.
Я улыбнулся и снова схватился за скулу, видимо меня весьма удачно приложили. А вообще весьма неплохой результат. Вырубил около четырех молодчиков и продержался неслабо, почти пять минут. Да и на душе стало легко, после такой взбучки все проблемы стали казаться незначительными, глупыми и неважными. А тот случай, когда я наорал на Мию, заставил меня скривится. Все же нельзя на шокированного человека так сходу все вываливать. Надо было объяснить что да как, а я лишь претензии предъявлял. Думал раз аристократки и дворянки с боевого факультета могут себя вести адекватно, то и остальные тоже. Некрасиво одним словом, по-ребячески, даже по-мальчишески, апломбу сколько, гонору, а простого человеческого понимания нет. От досады я скрипнул зубами и охнул от боли.
- Что, прочистило мозги? - усмехнулся компаньон.
- Не то слово, - скривился я. - Так прочистило, что теперь извиняться придется.
- Перед кем? Хотя, глупый вопрос.
- Угумс.
Мы помолчали, а потом присели на лавочку. Дом, хоть и был недалеко, но сейчас путь что мне, что Лунию, казался длиннее Имперского тракта. Зажмурившись я откинулся назад, подставляя лицо свежему ветру. И все же, как прекрасно поют здешние цикады, ни где такой свирели ты не услышишь. Разве что у нас, в России, но где она, а где я.
- Знаешь, если даже ты прав, то все равно перед женщиной извинится надо.
Я аж поперхнулся.
- Чего это?
- А того, - бывший путешественник говорил в своей привычной манере, с легкой иронией и тоской. - Это мы, мужики, прямые как алебарда гвардейца, а женщины нет. Мы одно думаем, и одно говорим и одно делаем, не ну считая политиков и прочую нечисть конечно. А женщина думает одно, хочет второе, мечтает о третьем, говорит четвертое, и в принципе делает пятое или вообще ничего не делает.
- И причем здесь извинения? - недоумевал я.
Седой посмотрел на меня с легкой укоризной, не стоило его перебивать.
- А при том, мой юный друг, что при такой жизненной позиции, настоящей, несгибаемой силы у женщин мало. Хотя вру, у женщин как раз таки она есть и побольше чем у прочих мужчин, которых и мужчинами то не назовешь. А вот у девушек нет. Молодая девушка, особенно если она красива, и особенно если она еще умна, и особенно если обделена мудрость. Кстати умная, но не мудрая женщина, это я тебе скажу, просто ходячее бедствие, но вернемся к нашим демонам. Так вот. Молодая деваха, она как тонкий стебель. Когда дует ветер, она колышется из стороны в сторону, когда льет дождь, по ней стекает тонны воды, а если ударит град, то самой ей уже и не подняться. Для вас то, для молодых парней с огнем в жилах, все что не есть, все очередное приключение, а для них целая трагедия. И не важно, что тебе что-то будет казаться сущей мелочью, для неё это будет нечто архиважное. И все что нужно - проявить терпение и уважение к простой человеческой слабости.
- Ого, а не были ли вы, уважаемый Луний, в молодости еще тем ходоком? - прищурился я. - Откуда такие познания тонкой женской натуры? Или вы действительно нашли ту самую книгу, где боги записали, как понять прекрасный пол?
Собеседник улыбнулся и хлопнул себя по голове.
- Вот отсюда знания.
- Из головы?
- Из седины. Ладно, пойдем-ка, женщины они конечно "слабые" существа, но вот скалкой больно уж лихо орудуют.
До дома мы дошли минут через десять, и за это время мне стало не многим лучше. Кое как отварив калитку, мы, вернее Луний со мной не плече, вошел в горницу, где скинул сапоги и прошел внутрь. Тут, в зале, сидела Нания и о чем-то увлеченно переговаривалась с Мией, параллельно они обе перебирали крупу. Ужасно муторное занятие, сам бы я на такое никогда не подписался. А уж когда из освещения лишь свет лучины, да тусклое серебренное сияние луны… Все же есть в словах хозяина какой-то смысл, и сводится он к простому - каждому свое. Ну или как то так.
- Да что же это такое! - гаркнула хозяюшка когда заметила нас. - Как восьмой вечер, так он весь в синяках припрется. Что, молодость в одном месте взыграла? Так ведь мало тебе одному, ты еще и парнишку за собой потащил! Ух я тебе… А ну-ка живо в кровать, а мальчонку здесь поставь, о нем вон тоже есть кому позаботиться. А с тобой, девочка, мы утром закончим.
Что удивительно, на протяжении всего монолога старик лишь виновато улыбался и чесал затылок. Потом он кивнул, аккуратно переместил меня на лавочку и уплелся в комнату. Я же вздохнул и, приметив на столе явно в заранее заготовленную миску со свежим мясом, потянулся к ней. Но чуть не упал от пронзившей бок боли. Мия посверлила меня своими кошачьими гляделками, а потом встала и взяв какие-то тряпки и миску, подошла ко мне. У меня аж зубы свело от досады, опять на жалость давлю, как-то это низко, просто и вообще не комильфо. Не дело слабаком себя перед леди выставлять. Чего мне эти синяки, я и сам могу о себе позаботиться. И вообще - вот хоть сейчас на осаду замка!
- Сиди уж, - вздохнула девушка, и приложила к заплывшему глазу кусок мяса.
- Я и сам могу, - раздосадовано буркнул я.
- Ага конечно, - кивнула она. - Рубаху сам задерешь?
Я попытался, но был резко остановлен.
- Понятно. Значит нет.
И уже спустя пару минут меня крепко перетянули бинтами. Было жутко неловко. Особенно из-за того что она меня снова лечит, пора бы уже завязывать с этим.
- Спасибо.
- М?
- Спасибо говорю, - вздохнул я и перевернул мясо холодной стороной. - И еще это - ты извини меня.
Слово "прости" было выговорить так же непросто, как и поднять Харпудов гребень, так что я обошелся облегченным "извини".
- Это за что же такое мне тебя прощать? - изогнула бровь леди, при этом сделав ударение на последнем слове.
Вот ведь…
- За то что утром накричал, - проскрипел я.
- Ох, так значит ты признаешь что был неправ?
Я чуть не задохнулся от возмущения.
- Ну уж нет. Я был неправ лишь только в том что накричал.
- То есть так себя вести для тебя в пределах нормы?
- Да как "так"?!
- Руки девушкам вязать, грубить и все прочее.
- Да если бы ты себя "нормально вела", ничего это бы не было!
- Ах значит теперь я виновата?
- Арррх! С тобой просто невозможно! Все, баста! Я иду спать, а ты что хочешь делай!
Я, скрипя зубами, поднялся и держась за стенку побрел к выходу на лестницу, где меня дожидалось новое испытание в виде приставной лестницы. Ну а как иначе мне пасть на крышу? Через чердак нельзя, не та планировка. И я уж было покинул помещение, в котором концентрация стерв на квадратный метр превышены в разы, как за спиной раздался заливистый смех. Обернувшись, я увидел смеющуюся Мию, и отчего-то это мне показалось знакомым. Скорбно вздохнув, я двинулся дальше.
- Постой, - сказала она.
Ага, сейчас. Начисто проигнорировав миледи, я продолжил свое паломничество к выходу. Но, увы, меня схватили за руку, конечно можно было вырваться, но мне казалось, что любое лишнее движение, отзовется нестерпимой болью в боку.
- Ну чего тебе еще от меня надо? - вздохнул я и повернулся.
И на меня смотрели такие большие зеленые глаза, а чуть надутые щеки лишь добавляли этой мордашки особого шарма.
- Вот только без этого пожалуйста, - чуть ли не прошипел я.
- Без чего, без этого? - переспросила смуглянка.
- Вот без этого, - я надул щеки и выпучил глаза, девушка улыбнулась. - Я на такое не ведусь. Все, мне пора на крышу, где я буду закалять свои нервы, дабы пережить завтрашний день.
- Прости.
Немая сцена и брови, медленно ползущие к затылку. Логика? Где логика? Какая логика? Нет, здесь без седины точно не разобраться.
- За что прости?
- Ну, я действительно себя неподобающе вела. Просто тут так все завертелось, и я случайно стала тебя воспринимать как слугу и относится так же. А ты все же не слуга.
- М-да, и кто же я?
- Компаньон, - решительно ответила Мия. - А с компаньонами так себя не ведут. Так что прости, хотя и ты был неправ.
Я только вздохнул. Вот без последнего уточнения она конечно не может обойтись, но и это уже хлеб. Глядишь и без нервного срыва обойдусь.
- А сейчас тогда что было?
Леди потупила взгляд и разве что ножкой не шаркнула.
- Ну? - поторопил я.
- Просто ты так комично выглядишь когда заводишься, вот я и не удержалась.
У меня было лишь одно желание, сперва тщательно утрамбовать стену своим лбом, а потом придушить её.
- Ты же понимаешь, что от немедленной смерти тебя спасает лишь моя выдержка и сила воли.
- А разве не многочисленные ушибы? - и снова это ехидство.
- Ни в коем разе! Они-то как раз придают мотивации.
Леди снова улыбнулась и я сам не смог сдержать улыбку.
- Ладно, раз уж мы все выяснили, повинились тут как дети малые, то может я уже спать пойду?
- И ты, конечно же, хочешь, чтобы я тащила тебя на крышу.
- Сам дойду, - отвернулся я и побрел дальше, но споткнулся на пороге и чуть не познакомился уже со здешним полом.
- Я так и поняла…
- Это была секундная слабость, - отмахнулся я.
- Ох уж эти мужчины, - вздохнула дочь визиря. - Пойдем.
И девушка повела меня по коридору в свою спальню. Мы миновали поворот, а так же другую комнату из которой доносились звуки тихого разговора. Наверно тяжко там Лунию приходится, но ничего, он уже бывалый, небось защиту удержит. Кстати в гостевой комнате было просторно - широкая кровать, тяжелый стол, шкаф, несколько полок и окно выходящее во двор. Вот только эта самая широкая кровать, была недостаточно широка что бы два человека могли в неё лежать не в притирку друг к дружке.
- И что? - я скептически посмотрел на леди. - Или ты предлагаешь…
- Еще чего, - фыркнула Мия и быстренько достала из комода подушку и две простыни.
Уже через секунду рядом с кроватью на полу появилась удобная лежанка, разве что без матраса, но мне не привыкать.
- Ну ладно, - кивнул я и стал раздеваться.
Абсолютно не стесняясь, так как эта, еще не определился с метафорой, уже неоднократно видела меня в одних портках, я разделся и улегся, предварительно закинув мясо в пустую миску, непонятно зачем, стоявшую на подоконнике.
- Будешь подглядывать…
Что миледи собирается сделать с "раненным" наемником я так и не узнал, так как Морфей оказался быстрее и утащил меня в свою страну. И, что удивительно, все девушки в той стране отличаются поразительной сговорчивостью. Может у них закон особый, или ещё чего.
Оставив телегу, обошедшуюся мне в полторы золотых, и кобылку за восемь серебряных а так же бесплатный придаток в лице Мии на улице, я зашел в продовольственную лавку. Вот за что люблю Баронства, так это за их современность. В других странах и королевствах все по старинке. Хочешь мяса, вперед в лавку мясника, нужны соленья - к торговцу соленьями, хлеб и булка - так то в пекарню, сухари, мука и прочие "сухие" яства - ищите бакалейщика. А в том же Атуре, городе в котором я решил потратить все свои деньги, но купить необходимое, все можно найти буквально в нескольких местах. В этом небольшом, тысяч на двадцать, городке, с чистыми улицами, мощеными тротуарами, невысокой крепостной стеной и улыбчивыми горожанами все под рукой. И даже флаг у них - телега с мечом, что говорит о том что здесь ждут путников, купцов и стоячих наемников. Да я скажу больше, примерно десятая часть всех наемников родились и выросли в Атуре, как и большинство бродячих торговцев. Да и цены здесь не кусачие, например два пледа, два комплекта простецкой одежды (один женской, один мужской) и два плаща обошлись мне в две серебрухи. В Империи я бы потратил на это дело не меньше пяти монет, а в столице и полновесный золотой. Так что неудивительно, что Баронства процветают за счет перекупщиков и спекулянтов. Но и такой простой люд как я, тоже имеет свои преференции с такой политики.
Скрипнула подсохшими на жаре петлями дверь и я вошел внутрь. Народу было немного, но мне все же пришлось встать в очередь, так как лавочник считал своим долгом потрепать языком с каждым покупателем. Разглядывать полки со съестным и всякие прилавки было лень. Так что я решился предаться воспоминаниям.
На следующий день после трактирной драки, я проснулся на удивлением свежим и бодрым. И единственное что напоминало о ночном веселье это блеклый синяк на левом глазу. Понятное дело я решил раскрутить свой выходной на полную катушку. Утром я отправился на речку где вдоволь наплескался, правда одного я не учел. По утру, девки, что помоложе, выходили стирать белье. Я же об этом забыл, и мне лишь оставалось удивляться тому факту, почему я плескался в гордом одиночестве. Потом же мне пришлось прикрывая причинные места и краснея от заливистого смеха и подначек, нестись до куста где я развесил свою одежду. Правда и девкам перепало, уходя, я кинул листочек в воду, а спустя пару мгновений барышни приняли холодный душ. Теперь уже пришла моя очередь смеяться и быстро делать ноги. Не хватало еще с местным ведуном сцепиться, он небось магию то почуял.
Вернувшись, я провел несколько часов за игрой в кости, и обыграл Луния на три монетки. Тот, раздосадованный, убрел по своим делам, оставив меня в обществе дам. И от тех дам я бежал еще быстрее чем от мнимого ведуна за спиной. Нания сговорилась со смуглянкой и вдвоем они решили припахать меня к перебору крупы. На такие подвиги я был не готов, так что выпрыгнув в окно (да-да, плохая привычка), я сорвал травинку и буквально взлетел на крышу. Там, улегшись, я с наслаждением жевал горьковатую добычу и дремал. Нет для солдата лучшего отдыха чем здоровый дневной сон, когда никакой сержант или капитан не рявкнет тебе на ухо о долге, чести и вообще о том что пора чистить командирские сапоги. У наемников такого конечно не было, но привычка спать в любую свободную минутку, прочно въелась в подкорку.
Так я провел весь день, половину вечера - другую половину я ел и травил байки вместе с хозяином, и всю следующую ночь. На утро же надо было собираться. Правда сборы несколько затянулись, и вовсе не из-за Мии, хотя косвенно конечно из-за неё. Видите ли, бывшему члену особого отряда наемной армии "Пробитый золотой" не в первой ходить по вражеской территории, и о методах как стать на ней "своим" он знает не так уж и мало. Пораскинув мозгами, которые в последнее время подводят меня все чаще, я все же нашел, как мне казалось, весьма аккуратное и даже изящное решение проблемы.
Я подошел к Лунию и мы с ним переговорили, потом тот пошел за свой женкой и та, рассмеявшись, притащила нам ларчик. В нем было несколько парных серебряно-железных браслетов с разными рунами и прочей декоративной атрибутикой. Вы, возможно, уже догадались зачем они мне были нужны. Взяв два браслеты, я отправился за Мией и одев тот что побольше, попросил одеть её что поменьше. Изначально, по задумке, девушка вообще не должна была ничего знать о этих украшениях и просто выполнить просьбу. Но, увы, видимо в Империи она услышала весьма много. Сколько было крику и визгу, что мол не наденет она обручальные браслеты, и вообще я скотина и все такое, типа захотел обманом на дочери визиря жениться. Пришлось увещевать барышню в течении целого часа, попутно уворачиваясь от различной утвари летящей мне в голову и в другие части казенного тела. Но все же мне случилось её уломать и та со скорбным выражением лица, нацепила таки браслет. Теперь, для любого встречного, мы были женатой, ну или обвенчанной парой. А такая парочка вызывает вопросов куда как меньше, чем непонятный тип в сопровождении восточной смуглянки. Оставалось лишь добавить маленький штрих. А именно - прикупить телегу, дабы выдавать себя и вовсе за чету молодых бродячих торговцев. Обойдя всю деревню, я нашел таки плотника, но тот оказался жаден до невозможности. Как, собственно и конюх. Так что пришлось прощаться с приютившей нас семье, выслушивать наставления, кланяться в пол и закладывать немалый крюк до Атура.
Добрались мы туда к полудню второго дня. И за это время Мия все же смогла потрепать мне нервы. Однако, вспомнив наставления Луния, я все же решил относится к её бесконечному щебету, как к неизбежной слабости, или как там он это называл. Сперва помогало, но потом у меня стало все хуже пропускать мимо ушей этот бурный поток сознания и в нужных местах вставлять собственные реплики. Так что я поступил весьма хитро, попросил девушку помолчать под предлогом что мне нужно сосредоточиться на волшебстве. Лишь я напомнил что я вроде как шархан, леди сразу притихла и больше не докучала мне своими расспросами и рассказами.
В городе, кстати вошли мы без пошлины, я сразу направился к конюшням. В процессе серьезного торга, я все же выкупил пегую кобылку, а за счет заведения мне её подковали. Затем я отправился к плотникам, где разжился плохенькой телегой, которую собирался использовать и как укрытие, и как схрон, и как место ночлега. Ну и следом мы уже можно сказать - зарулили к портным и лудильщикам. У первых скупили по дешевке одежку и разные тряпки, а у последних разжились небьющейся посудой. Теперь же, оставив леди "стеречь" наш хабар, я зашел в продовольственную лавку, где собирался потратить последний золотой. Можно было конечно наведаться в банк, но пока я не хочу светиться, пусть Тим Ройс на некоторое время пропадет из поле зрения всех заинтересованных в нем разумных. А вот, кстати, подошла моя очередь.
- Чего желаете господин хороший? - обратился ко мне низковатый и полноватый лавочник.
Я достал свой дневник и стал зачитывать.
- Девять фунтов баранины или свинины, двенадцать фунтов солонины, двадцать фунтов пшеничного хлеба, фунт обычных специй, пол фунта сахара, так же мне нужно четыре бурдюка по двадцать литров, один заполнить пресной водой. (вот еще одно отличие, бурдюки и пищевые мешки так же продавались в продовольственной лавке). Семь с половиной фунтов сухарей, четыре и треть фунта зерновых лепешек и пожалуйста вот эту сдобную булочку.
Все это время лавочник резво перебирал счеты, а его подручный - рыжий мальчишка, лишь я закончил речь, понесся на склад.
- С вас три золотых и три медяшки, - оповестил меня лавочник, закончив подсчеты.
Я лишь горестно вздохнул, я, в принципе предполагал что заказ будет стоить больше чем один золотой, но не предполагал что настолько. Будь он даже полторы золотых, я бы смог сторговаться, но в три раза. Я открыл свою сумку, пристегнутую к бедру и достал оттуда чернильницу с гербом Имперской Академии. Глаза у лавочника сразу загорелись. Конечно, кому не хочется получить в свои руки чернила волшебников. Ими вещевые журналы и амбарные книги только в путь заполнять, не пачкаются, не истираются, веками могут лежать, и вся бухгалтерия как на ладони.
- Может договоримся? - улыбнулся я.
- Банчку и золотой, - кивнул купец.
- По рукам, - сказал я, доставая из кармашка последнюю деньгу.
Хозяин лавки моментально сгреб оплату и крикнул куда-то во тьму коридора.