Он был среди развалин древних замков, которые не слышали ругани челяди и не дышали смоляной гарью факелов вот уже тысячу лет. Он прочно укоренился в могильниках, про которые уже давно деревенские мальчишки у костра травят страшные байки. В них главными героями выступают страшные скелеты, таинственные умертвия и кровожадные призраки, охочие до душ маленьких девочек. Страх царит в воздухе, который казалось звенел, ведь даже ветра огибают эти земли стороной, и от того казалось что двигаешься ты сквозь кисель. Он стелился по некогда каменным, а сейчас песчаным, поросшим травой, дорогам. Забивался в щели холмов, некогда бывших деревнями, затапливал любой враг или русл пересохшей реки. Куда бы ты не ступил, что бы не делал, покуда ты в проклятые долине, по спине будут бежать толпы мурашек, а ночами мучить кошмары. Некогда цветущий край, край давший рождение некогда великой Империи, превратился в обитель отчаяния. И через эти земли нам предстояло пройти. Хотя, если честно, большую часть пути мы уже оставили позади.
Наверно вам любопытно, как на такую обстановку отреагировала Мия. Что ж, я не стану обращать внимания на то что вам неинтересно состояния вашего покорного слуги, и сразу перейду к сути дела. Смуглянка справлялась достаточно хорошо. В первый вечер она даже умудрилась приготовить нам похлебку. Увы, как выяснилось, есть стряпню дочери визиря можно только лежа на смертном одре - так и так подохнешь. С тех самых пор я взвалил на себя ношу штатного кашевара. И после тог как я, в бытность наемником, готовил аж на шесть разумных, то приготовление пищи все го на двоих это даже приятно. А особенно это приятно, когда почти пол сезона твой рацион состоит из росы и каши, сделанной из листьев и кореньев. Теперь же у нас на завтрак другая каша - сытная, мясная. Обеда, как такого, увы не было, на него попросту не хватало времени. Так что мы, не делая привалов, жевали солонину. Целый год я был лишен удовольствия жевать эту насмешку демонов и вот опять. Как же люди быстро привыкают хорошему, но увы. Кстати, мне пришлось выточить нечто на подобии зубочисток, так как леди на отрез отказалась чистить зубы кинжалом (после солонины между зубов застревают десятки маленьких кусочков). Так же мне пришлось убедить Мию пользоваться теми палочками и порошками, которые я купил. Видите ли во дворце она использовала исключительно какие-то там смеси. И самое важное, вы себе не представляете сколько проблем может доставить простое человеческое желание сходить до ветру, пардон за мой эльфийский. Вот будь на месте аристократки, тот же аристократ, проблем никаких. Эта разве что до Рагоса не добегала, в попытке скрыться от подглядывающего меня. Нет, это каким надо быть извращенцем чтобы подглядывать за… даже думать не хочу.
Правда бегала леди ровно до тех пор, пока она не выскочила из какого-то овражка с громким криком, а за ней по пятам ползла огромная змеюка. И ладно бы это была обычная змея, но в ней я признал узгуну, жительницу Диких Земель. Не знаю, каким чудом удалось выжить этой несносной девчонке, ведь узгуна может плеваться ядом на расстояние до пяти метров, и попади этот яд вам на кожу, все, финита ля комедия. Спустя смешное количество времени вы умрете от удушья. Змею я зарубил и выкинул как можно дальше, а с леди имел весьма неприятный, в основном для меня, разговор. Теперь она не убегает, но вот ритуал "до ветру", столь усложнился, что на его описание ушла бы целая глава, так что скажу вам одно - путешествие с лицом женского пола, это та еще морока.
Правда есть и свои плюсы, например я на козлах сижу крайне редко, обычно спихивая эту работу на Гуфар. Та бывает возмущается, но я вовремя ей напоминаю что мы компаньоны, а значит работу, как и пищу, кров и приключения, должны делить пополам. И если я нас постоянно охраняю, кашеварю, выверяю направление, слежу за кобылкой по имени Турта и вообще занят весьма важными делами, то пусть она хотя бы повозкой правит. Вы, возможно уже заметили подвох в моей позиции, в верности которой я смог убедить леди. Так оно и есть. Делами то, по сути, я занимался только утром и вечером, а все остальное время праздно валялся в повозке и пялился на вечно изменчивое небо. Там, в вышине, плыли величественные замки, сходились в сражении мифические животные, и бесконечное количество удивительных фигур воплощалось в облаках, надо было лишь приложить чуточку фантазии и хорошего настроения.
Сперва, Мия, конечно, настаивала на том что я действительно просто валяюсь, но я ответил что занят волшебством, которое нас и охраняет. От части это было правдой, ведь вечером я как и обычно кидал в костер свою печать, которая действительно нас хранила. А вот днем мне хватало наемнического чутья и хорошего слуха. Так что, можно смело заявить что я наслаждался своей маленькой местью, пусть почувствует себя в моей шкуре.
- Ты обещал рассказать, - отозвалась смуглянка.
Я мысленно вздохнул, но не теряя надежды спросил:
- Что рассказать?
- Медную историю, - наверно насупилась она.
- И когда же я это тебе обещал?
И тут мне что-то больно ударилось в затылок. Вскинув руку, я уверился в том что шляпа, которая сейчас была надвинута на глаза, не пострадала я позволил себе возмутиться.
- Еще камнями она кидается… Ладно-ладно, расскажу. Но пообещай, что перескажешь эту историю только одному человеку.
- И зачем это надо? - удивилась моя подопечная.
- Просто пообещай.
- Хорошо. Обещаю. А теперь давай рассказывай.
Я улегся по удобнее, подложив под голову бурдюк с водой, укрытый тряпками, а замотанные трофейные рапиры, убрал подальше. Поправив шляпу, так что бы видеть кусочек удивительно голубого неба, я начал свой рассказ.
- Что ж, эта история началась так давно, что никто уже и не помнит когда. Одни говорят что в те времена боги свободно общались с разумными, другие же утверждают что в те времена боги и вовсе ходили среди нас. Начну я свой рассказ в далекой деревушке, с уже забытым названием. И жила там семья кузнеца, и было у него четыре сына. Старший, по укладу, унаследовал дом и дело. Второй, отправился на службу в дружину барина, а третьего обрили и приставили к храмовнику. Четвертому же дела никак не находилось. За что бы тот не взялся, все валилось у него из рук. И когда ударило ему семнадцать зим, отец настолько рассвирепел, глядя на нерадивого сынка, что выставил его ночью за дверь. Долго горевал мальчик, а мать молила отца вернуть его, но тот был непреклонен. Но в тот момент, когда по небу заискрились звезды, юноша твердо решил для себя что не хочет более оставаться в месте, где ему не рады. И решил он найти себе новый дом. Он зашел в амбар, где у него были припрятаны кое-какие пожитки, в том числе и деньги, причем весьма не малые, как он их достал, история умалчивает. И вот, собравшись, юноша двинулся в путь, он не оглядывался и не сожалел. Дальше следует множество легенд о его славных странствиях, о землях которые он повидал, о языках что слышал, звездах что видел и сокровищ что в руках держал. И потребовался бы сто и один вечер, чтобы всех их рассказать, но сегодня расскажу лишь две. В самом начале странствия, юноша попал под проливной дождь. К тому времени он уже добрался до другой деревни. И стал тогда путник стучаться в дверь богатого дома. Ему открыли, а за ночлег взяли целый золотой, единственный золотой который был у парня. И что удивительно, крестьянин поселил его на сеновале, аккурат под протекающей крышей, а всю ночь юноше не давал спать шальной кот. На утро хозяин не покормив, выставил его за дверь. А дождь все не прекращался, и тогда юноша, к вечеру, постучал в дверь дома победнее. Там его приняли, и за последний серебряник отправили на чердак. Но снова не удалось выспаться юноше, он всю ночь чихал от пыли, а мусорная вонь заставляла его дышать через раз. На утро же ему дали гнилое яблоко и выставили за дверь. А дождь все не прекращался, и на вечер третьего дня, путник снова стучал в двери. Открыл ему лишь в старой, ветхой избе с земляными полами и жалкими лучинами. Там ему за медную монету дали комнату с периной, а на утро накормили кашей. А узнав что деньга у юноши последняя, попросили в оплату ночлега наколоть дров. Так родилась Медная История, которую знает каждый путник, и которая стала своеобразным приветствием для своих. Теперь же пришло время второй легенды. В ней рассказывается о десятках стран, которые посетил путник, и в каждой говорили на своем языке, а на дорогах так же встречались другие странники, но они не могли нормально общаться между собой. И тогда путником был придуман язык, точнее способ общаться. Способ весьма простой - нужно было говорить на языке, родном для земли на которой стоишь, но говорить так, чтобы каждое слово можно было "объяснить на пальцах". Так родился язык путников, ставший одновременно с этим и шифром.
Я закончил историю, и смочил горло прохладной водой. Все же фляга не заменима для любого путешествия.
- Так значит, ты действительно что-то рассказал Лунию, - расслышал я Мию.
- Ну а ты что думала? Что мы дурака валяли? Просто следовали традициям. Ну и если честно, не все из того диалога, я мог бы доверить тебе.
Девушка только фыркнула.
- А остальные легенды расскажешь?
- Если тебе не жаль тратить на это уйму времени, то расскажу.
- Конечно не жаль! Такая длинная дорога впереди, так хоть Имперские сказки послушаю.
Теперь пришла моя очередь фыркать.
- Вообще-то они не Имперские, времена Империи в помине не было. А Медную Историю и традиции путников как и легенды сто и одного вечера, знают все путники всех континентов. Некоторые даже объединяют странников в отдельный народ.
- Народ? Но ведь они все разных национальностей и даже рас!
- Ну, - пожал я плечами, а поскольку сделал я это лежа, то выглядело такое движение весьма комично. - Главное что все одного духу.
И показательно зевнув, я причмокнул губами и продолжил рассматривать далекое, чуть насмешливое, небо. До вечера делать было нечего. На самом деле сколько бы не была опасна долина, главное соблюдать простые правила. Первое и самое главное - расслабься и получай наслаждение. Места здесь все же красивые, просторные, так и хочется встать в рост и закричать о том что весь мир твой. А уж какие в древней земле закаты и рассвета, боги, такого больше нигде не встретишь. Когда близиться час Морфея, там, на западе, последний краешек уходящего солнца, вдруг разжигает нестерпимо яркое золотое пламя, а небо, темное как дёготь, прячется за полосками алых, словно пролитая кровь, облаков. И игривый ветер, шепчет на ухо о странах что лежат далеко за горизонтом. Утром же, в момент полного отчаяния, когда страх уже запустил в сердце острые коготки, вдруг потеплеет. Будто чья-то нежная, заботливая рука проведет по щеке, сгонит ненастье и на востоке вновь зашелестит золотое покрывало. Медленно поднимется солнце и на миг весь мир обернется желтой рекой, а тепло согреет душу и сердце будет готово выпрыгнуть из груди. Нет, если вы не видели рассветов и закатов Долины, то вы не знаете что такое - солнце.
Почему же надо расслабляться? Ну, цветущие холма не так уж и близко. На повозке, или конным, за декады три можно набраться, а пешем ходом за сезона два, если не больше. А теперь представьте себе что все это время вы вздрагиваете от каждого шороха, в камнях ищете затаившегося врага, в оврагах разве что демонов не чуете, нет, так и с ума сойти можно. Так что пусть ваша паранойя успокоится. Но! Здесь сразу вспоминаем про второе правило - бойтесь ночи. О да. Стоит вам расслабиться в час, когда звезды танцуют, кружась в бесконечном танце, как вы рискуете уже никогда не встретить прекрасный рассвет. Все зверье, вышедшее из диких земель, во время мглы, рыщет, в поисках добычи, и не так уж многих отгоняет оранжевый отблеск походного костра. Так что лучше вам всегда держать оружие рядом, если не хотите стать чьим-нибудь ужином. И третье правило, которое вам поможет выжить в долине - никогда не посещайте долину!
Подремать мне не дали, и вскоре мы уже болтали с Мией. И, если честно, даже под пытками дознавателей, я не смогу сказать о чем. С одной стороны, казалось что обо всем, с другой - ни о чем, а может мы и вовсе обмолвились лишь парой слов, а все остальное время просто молчали. Так что неудивительно, что я не заметил как стало темнеет и холодать. Ночь заявила свои законные права, и день отправился куда-то дальше, куда-то на запад, где его уже заждались. Нам же оставалось лишь приготовиться. Я в заранее достал из дневника закладку и посетовал на то что бумаги становится все меньше. Мне уже приходилось делать не длинные листочки, а лишь маленькие квадратики, иначе мне пришлось бы вырывать странницы из дневника, а мне этого ой как не хотелось.
- Подвинься, - прокряхтел я, забираясь на козлы.
Смуглянка отдала мне вожжи и, подобрав юбку, отодвинулась в сторону. По вечерам править приходилось мне. Ну а как иначе. Кто еще из присутствующих сможет выбрать место для ночлега. Напрягая глаза, я пристально окинул взглядом окружающее нас травяное море. На черном небесном бархате уже зажигались звезды, и нужно было скорее найти укрытие. Все же как бы безжизненно не выглядела долина, а здесь довольно часто можно встретить древние развалины храмов, замков и городов. В народе даже ходили легенды, что когда-то существовал орден Искателей, читай мародёров, которые бродили по этим захолустьям и искали артефакты древних магов. Правда орден долго не протянул, так как маги современности умели делать эти самые артефакты быстрее, лучше и удобнее. Но безумных коллекционеров хватает всегда, да и охочих до авантюрных рассказов мальчишек тоже. В подтверждении моих слов, где-то в полукилометре к востоку (повезло) чернело слишком неестественное возвышение. Прищурившись, я угадал в нем остов башни. Видимо когда-то здесь протекала река, и то был толи маяк, толи дозорный пункт. А значит, к северу или к югу можно найти целый город, вернее его останки. Но нам они ни к демону не сдались.
- Хья, - я щелкнул вожжами, подгоняя кобылку.
Та недовольно фыркнула, но колеса закрутились резвее, а башня стала приближаться все быстрее. Вскоре мы приблизились к некогда великому сооружению, в основании был круг метров десять диаметром, сейчас же здесь сохранилось лишь немного фундамента и кусок северной стены с парой ступеней. Идеально чтобы защититься от ветра и непрошенных взглядов. Спустившись, я подал руку леди, а потом занялся приготовлениями. Хвороста было мало, лишь то что удалось собрать по пути сюда, так что и расходовать его над было с умом. Сперва я взял небольшую связку хлипких веточек, и сложил их рядом с предполагаемым местом кострища, затем на ленный свет появилось приличных размеров полено. Усевшись на холодную землю, поближе к стене, я сперва положил полено, сверху набросал коры, и немного сухого мха, аккуратно положил веточки и щелкнул огнивом. Тем самым, счастливым огнивом, которое вот уже несколько лет хранит меня от холода и мглы.
Весело затрещал огонек, но я не перестал за ним внимательно следить. Нужно был дождаться пока не займется основа - полешко, и лишь когда оранжевые лепестки коснулись его, я понял что дело сделано. Теперь нужно будет всего два раза подбросить веточек побольше, и мы обеспечены небольшим костерком на всю ночь. К этому времени Мия уже принесла два пледа и мешок и две лепешки с мясом. Его я тут же нанизал на два прутика, которые мы успешно держали над племенем. Закутавшись, мы уселись так близко друг к другу, что не было возможности даже вздохнуть, не задев другого. Ночи в Долине холодные, а злые ветра застудят вашу душу всего за мгновения, здесь нет лесов и рек, которые их бы остановили. В такие моменты я завидую нашей кобылке. Распряженная и стреноженная, он тихонько паслась и готовилась ко сну. Кстати, наш брат - наемник, вовсе не "стреноживал", а скорее "сдвуноживал" лошадей. То бишь связывал не передние с задними, а только задние. Чем это обуславливалось, я не знаю, Пило говорил что традиция.
Проглотив жесткое мясо и немного подсохшую лепешку, я кинул в костер закладку и посильнее запахнувшись в плед и плащ, стал наблюдать за тем как пляшут серебряные нити в ярком пламени. Смуглянка к этому времени уже мирно посапывала, примостившись у меня на плече. Надеюсь что мы уже скоро покинем долину, и я смогу передать почетную должность подушки вельможу, скажем - бурдюку. Поправив костерок, я настроился на волчий сон и прикрыл глаза.
Проснулся я резко, но вовсе не из-за печати и тем не менее что-то было не так. Осмотревшись я приметил как все так же мерно посапывает Гуфар, а в костре догорает очередная ветка. А его отсветы танцевали на стене позади нас, отбрасывая самые причудливые и порой даже невероятные тени. Тихо, несколько скромно, шелестел ветер в траве, а луна изредка выглядывала из-за туч. Возможно будет дождь. Но тем не менее за внешним спокойствием, я ощущал тревогу. Долгие годы, проведенные на Ангадоре, приучили меня доверять своему чутью, в прямом и переносном смысле. Поэтому, прикрыв глаза, я стал ждать и вскоре встречный ветер вновь донес до меня "это". Не знаю как это объяснить вам. Этот легкий, еле уловимый запах стали, из-за которого во рту появляется привкус железа, а рука тянется к гарде. Этот терпковато-резковатый запах уставших лошадей, скачущих уже не один час, и, наконец, несуществующий людской шепот. Несуществующий, потому что на таком расстоянии его невозможно услышать, но подсознание обличает чужое присутствие именно в его форму. Поэтому человек всегда знает, когда за ним пристально следят и всегда определит, кто смотрит ему в спину. И раз уж это может сделать обычный разумный, что уж говорить о ученике Добряка.
- Эй, - потряс я за плечо спутницу и прошептал. - Проснись.
Смуглянка неохотно открыла глаза, но тут же скинула с себя оковы Морфея и в её зеленых очах отразился страх.
- Что-то случилось?
- Пока не знаю.
Я открыл дневник и достал нужную закладку. Вы не удивляйтесь такому обилию разнообразных печатей в моем арсенале. Я всегда знал какой образ жизни буду вести, и не сидел сложа руки. Напитав закладку свей силой, я активировал её. Тут же бумажный лист обернулся вороном. Ну что поделать, нравятся мне эти черные птицы. Крылатый повернулся на запад и четыре раза прокаркал.
- Значит четверо, - проговорил я. - Лети, и напади на мага.
И да - я люблю театральные эффекты, в иллюзию можно было вложить любое "слово - ключ", а я тут изгаляюсь. Ворон сорвался с моей руки и унеся в ночную мглу. Теперь, если в отряде, подступающим к нам, есть одаренный, то я почувствую, как развеется мое заклинание под действием чужого волшебства. Ведь чего стоит умелому магу, уничтожить столь простое зачарование. Если же нет, печать сама исчезнет, вернув мне часть затраченной силы.
- К нам с запада движутся четверо, - сказал я повернувшись к застывшей девушке. - Скорее всего отряд Охотников. Убежать не сможем, догонят.
- И что делать? - заволновалась леди.
- Будем встречать, - проговорил я, снимая браслет. - Ты тоже сними его. Когда они приедут, предложи сесть к костру. Говорить будешь только ты. Если спросят кто я, скажешь как есть - охранник, веду тебя в порт Нудад. Ну и придумаешь еще чего-нибудь на свое усмотрение.
- А почему я?
- Потому что мне нужно будет сосредоточиться.