В глаза почему-то сразу бросился красный лепесток, нашитый на белом от снега плаще. Лепесток перечеркивала желтая дуга. Вспомнились давнишние объяснения Ротрама по поводу столь любимых мергами чинов и званий. Красный лепесток, перечеркнутый желтой дугой, означал херетогу, то есть, если память Хейзиту не изменяла, сотника. Между тем всадников было едва ли больше двадцати. Подозрительное несоответствие. Либо это все, что осталось от положенной сотни, либо…
- Да, я и есть Хейзит, если вы хотели меня видеть. А я с кем говорю?
Он заметил, как не хочется собеседнику разыгрывать вежливость и отвечать на прямо поставленный вопрос. Но традиции требовали при знакомстве представиться. Даже если вслед за этим должна была последовать схватка не на жизнь, а на смерть. Душе важно знать, кто отправил ее в объятия Квалу…
- Донел.
- Хелет Донел, ваш громкий человек не ответил на мой простой вопрос: куда нас везут. Раз вы слышали мое имя, то наверняка знаете, что за строительство печи здесь отвечаю я. Вы только что самовольно помешали строительству.
Донел сделал знак озадаченному глашатаю, чтобы тот продолжал созывать людей и не привлекал своим молчанием внимание окружающих, а сам стал наступать конем на Хейзита, оттесняя юношу в сторону от саней.
- Не знаю, кем ты себя возомнил, приятель, но сейчас ты будешь слушаться меня и делать то, что я скажу. Мы здесь не печки строим, как ты правильно заметил, а людей спасаем. - Последнюю фразу он произнес более миролюбивым тоном: к ним молча подъезжал Гийс. Хейзит оглянулся на друга и осознал, что теперь они рискуют оба. - До тех пор пока не выяснится, с кем вам тут давеча пришлось иметь дело, все работы в карьере или около него остановлены. И везем мы вас не куда-нибудь, а домой. Вы довольны, маго Хейзит?
Гийс стоял не вмешиваясь. Конь под ним тихо храпел, предвкушая нелегкую дорогу, и лизал дымящимся языком снег.
- Полагаю, Ракли знает о ваших действиях?
- Вероятно. Но я подчиняюсь не Ракли. У меня приказ довезти всех здешних работников в целости и сохранности до Вайла’туна, а дальше - не мое дело. А вы бы предпочли остаться?
- Да. И чтобы мои люди остались тоже. Не знаю, кто отдает вам приказы, хелет Донел, но цели безопасности Вайла’туна требуют, чтоб работы продолжались. Со своей сотней вы бы могли нам прекрасно помочь.
Упоминание сотни явно смутило заносчивого собеседника. На выручку неожиданно пришел Гийс:
- Не время пререкаться, Хейзит. Все тебя ждут. Садись-ка лучше к Велле и поехали, пока не поздно. Смотри, какая погода. Будь сейчас солнце, как вчера, наверняка бы нас тут оставили с новой подмогой. А так сам посуди: никто понятия не имеет, что вокруг нас происходит. Может, от Пограничья сюда уже идут новые отряды этих… как он себя назвал… аз’венеддом? А мы тут стоим и время теряем. Идем.
Когда Хейзит вскоре послушно усаживался в сани к радостно щебетавшей Велле, Гийс наклонился к нему с коня и шепнул на ухо, чтобы не услышали соседи:
- Берегись его.
Оставалось лишь догадываться, что он имел в виду. Караван пришел в движение. Гийс выпрямился в седле. Сани тронулись.
Велла обхватила брата за плечи. Она видела весь их разговор со стороны и была благодарна Гийсу за то, что тот не дал Хейзита в обиду какому-то грубияну. Этот самый Донел разбудил их ранним утром, просунувшись в шатер и сообщив заспанному Гийсу, что нужно собираться. На вопрос, кто это был, Гийс закатил глаза и выразился крайне неопределенно, мол, большая шишка. Смысл этого выражения Велла поняла. Не поняла она только, почему "большая шишка" лично будит Гийса, который, как она могла себе представить, имел далеко не самый высокий чин. Они быстро собрались, вышли на улицу умыться снегом, но, обнаружив его вокруг в столь большом количестве, так растерялись, что забыли растолкать Хейзита. Велла бросилась помогать раненым, а Гийс пошел седлать коня. Она видела, как Донел перебросился с ним несколькими фразами, кивнул, махнул рукой и вскочил в седло. Гийс скоро отыскал ее, а все дальнейшее… только что благополучно разрешилось.
Хейзит понуро молчал. Смотрел по сторонам, стряхивал с себя и сестры снег, зевал, изображая внутреннее спокойствие, но взгляд его серых глаз оставался напряженным и сосредоточенным. Велла улыбалась ему, подбадривая, порывалась вовлечь в разговор о приближающемся доме, о том, как будет рада мать, завидев его с кухни, и, в конце концов, спохватившись, вынула из-за пазухи красиво вышитый сверток, в котором оказались две хлефы, сладкие ржаные булки с запеченными сухофруктами и орехами. Мать обычно подавала хлефы с пылу с жару, зимой о них очень приятно было греть руки, откусывая пышные, подрумяненные бока и запивая горячим травяным отваром с клюквой, а сейчас они оказались чуть теплыми, но то было тепло тела любимой сестры, и Хейзит только тут сообразил, насколько же он голоден.
- Ишь спасатели нашлись! - говорил между тем сидевший впереди них пожилой дровосек в неказистой лисьей шапке, сплевывая на снег и поигрывая длинной рукояткой видавшего виды топора. - Знаем мы, кого они спасают! Шкуру они свою спасают. Не стоять же им на морозе в ожидании неприятеля. Да и денежки на наших трудах сберегут, бедняжки. Нет работы - нет оплаты. А я на зиму еще толком не скопил…
- Да чего ты заладил, Тангай! - оборвал его сутулый сосед и сухо закашлял. - Кончай в волыну дудеть, надоел уже, - добавил он, вытирая рукавом рот и оглядываясь через плечо на попутчиков. - Языкастым ты на старости лет, вижу, стал. Помолчал бы.
- У тебя вон, видать, все схвачено-перехвачено, Кас, - нарочно повысил голос старик. - А мне обидно. Я, может, потрудиться бы еще хотел, а они "давай, садись, поехали тебя спасать". А от кого спасать-то, братцы? От тех с ленточками, что ли? Так они драпака давеча вона какого задали. Все видели.
- Все, да не все, - хмыкнул Кас. - Кое-кто из наших ничего больше не увидит. Им благодаря…
- Да иди ты, дуралей! - Тангай угрожающе поднял топор, похлопал варежкой по лезвию и поставил на место. - Война без гибели не бывает. Гибнут одни, гибнут другие. Ну и что с того? Все когда-нибудь помрем.
- Раньше времени не хочется.
- Ну и не хоти! А я тебе так скажу: не нравится мне все это, очень не нравится.
- Что на сей раз?
- Хорошо еще, что дружка моего не отобрали. - Тангай тяжело опустил кулак на рукоятку топора. - Я-то ведь с того дня, как мы Локлана спровадили, все жду, когда за нами придут…
- Да тише ты, полоумный!
Сутулый, вероятно, скорчил страшную рожу, потому что старик посмотрел на него и гоготнул:
- Кас, не морщись, как в отхожем месте! Бойся врага, который далеко, а не того, кто близко. Надо будет, я за себя еще постою. Не на того напали. Как думаешь, доплыли они?
Воспользовавшись молчанием Каса, Хейзит подался вперед и вытянул между обоими собеседниками руку со второй булкой.
- Угощайтесь.
- Эвона какой щедрый нашелся! - Тангай только сейчас удостоил соседа взглядом, и Хейзит заметил во влажных глазах старика интерес, тщательно скрываемый за деланым равнодушием. - Э, да не ты ли наш гончар главный! А я тебя и не приметил. - Он первым взял угощение, подумал, разломил и отдал меньшую половину Касу. - Куда путь держишь?
- Вперед. А вы?
- А и мы вперед, - прищурился Тангай, жуя хлеб и изучая нового собеседника. Неизвестно, к каким выводам он пришел, однако продолжил вполне дружелюбно: - Прекрасная погодка для санных прогулок, не находишь?
- Так это вы для Локлана делали этот, как его…
- …плот?
- Да, точно.
- Нет, не мы.
- То есть?!
- А вот то и есть.
- Откуда тогда слово "плот" знаете?
- Кас, ты такое диковинное слово знаешь?
- Не-а…
- И я не знаю.
- Не думал, что дровосеки такие хитрецы и мастера придуриваться, - съязвил Хейзит. - Велла, у тебя еще хлефа есть?
- Нет.
- Даже если бы была, не давай им больше.
Тангай расхохотался. Кас последовал было его примеру, но закашлялся.
- Почему ты думаешь, что это твоего ума дело, приятель?
- Потому что, вита Тангай, на том неизвестном вам плоту уплыли мои хорошие друзья. И я о них беспокоюсь.
- Напрасно.
- Почему?
- Потому что штуковина, как бы она там ни называлась, получилась на славу. Скажи, Кас. Я бы сам поплыл, да кто ж меня нынче возьмет. А, красавица? - Это уже относилось к Велле, которая с любопытством наблюдала за их странным разговором со своего места. - За булку благодарствую. Если бы не мужик твой, уж я бы проверил, какие у тебя там еще булочки есть! Да не бойся, я ласковый.
- А я тебя, старого, и не боюсь, - в тон ему ответила Велла, косясь на покрасневшего уже явно не от холода Хейзита. - Если не мой брат, так другой кто-нибудь тебе голову с плеч снесет. Помяни мое слово. - И она нежно улыбнулась.
Тангай поперхнулся. Кас продолжал сидеть к спутникам напряженной спиной и делать вид, что увлечен неразличимой за снегом дорогой.
- А если хлефы мои понравились, так заходи к нам в гости, - как ни в чем не бывало продолжала Велла. - Таверну "У старого замка" знаешь?
- Слыхал…
- Ну вот и приглашаю на огонек.
Тангай задумался, переводя взгляд с брата на сестру.
- А случаем работенки у вас для дровосека вроде меня не найдется? Я и дровосечить, и плотничать умею. Что, нет?
- Расскажи, как плот на Бехему спускали, - вместо ответа попросил Хейзит. - Локлана видели?
- Не, самого не видели, - буркнул Тангай, делая вид, будто не чувствует острый локоть Каса. - Мы как все закончили и плот на воду положили, нас сразу по домам распустили. Молчать велели. Это мы потом сообразили, для кого все делалось.
- Не ври.
- Чего?
- Не ври, говорю. - Хейзит смотрел на старика прямо, не моргая и не обращая внимания на падающий на ресницы снег. - Не могли вас раньше времени отпустить. Вы бы тревогу подняли. Значит, Локлана и тех, кто был с ним, наверняка дождались, а может, еще и от берега отталкивать плот помогали. Так было?
- Выходит, что так, - сразу же сдался дровосек. - Ты это узнать хотел?
- А еще такой плот сделать сможете, если понадобится?
- Да нехитрая это в общем-то затея… Только тебе-то зачем? Следом поплывешь, что ли? Напрасно, приятель. Поживи еще. - Тангай повернулся на месте и сел лицом к собеседникам. Сапоги у него были ладные, прочные, но для зимней погоды неподходящие. - Или ты в бега надумал податься?
Это он произнес приглушенным голосом, будто только сейчас вспомнив, что впереди сидит занятый своим делом возница. Топор в его рукавицах замер и лег поперек коленей.
- Еще не решил, - честно признался Хейзит. - Да, похоже, все к тому идет. Мне показалось, ты тоже это понимаешь, хоть и дурачка из себя пытаешься строить. Куда нас сейчас везут? Кто знает?
- Это ты правильно подметил, - кивнул дровосек и похлопал по спине Каса. - Передвигайся-ка сюда. Разговор намечается. Не дрейфь, старина, тут, похоже, все свои.
Велла прижалась боком к брату и стала слушать, о чем ведут речь эти трое, столь непохожие друг на друга, но близкие, как оказалось, по духу.
Хейзит откровенно признался в том, что боится быть схваченным сразу же по приезде в Вайла’тун.
- Если нас повезут прямиком в замок, тут вообще к гадалке не ходи: всех там запрут.
- Зачем это? - искренне не понял Кас.
- Чтобы понадежнее нас от врагов спасти, - вздохнул Тангай. - Упрячут сразу же где-нибудь поближе к Квалу. Котелок не варит, так помалкивай лучше да слушай! Если Ракли и в самом деле уже сцапали, дело дрянь. Я его никогда, в отличие от жены моей покойной, за великого военачальника не держал, но при нем хоть люд простой, вроде нас, не обманывали. А сейчас тэвил знает что творится, как я погляжу. Кстати, Хейзит, а ты не знаешь, правда ли, что какой-то чужеземец доспехи Дули нашел и Ракли отдал?
- Знаю. Правда. Ты этого чужеземца, кстати, мог видеть. Он с Локланом вместе уплыл.
- Здорово!
- В смысле?
- Ну, что доспехи эти нашлись. Мне еще дед говаривал, что, когда доспехи Дули отыщутся, дух его беспокойный утихомирится и вабоны наконец по-людски заживут.
- Видать, большим выдумщиком был твой дед, - заметил Кас.
- Это ты зря, - не обиделся Тангай и подмигнул Велле. - Он мне в свое время много чего напредрекал. Все почти сбылось. И с женитьбой, и с детям и, да и вообще…
- Так у тебя ж детей, вроде, отродясь не было.
- Вот он и говорил, что не будет. И что жена раньше меня в могилу сойдет. И что моим лучшим другом топор станет…
- А я? - насупился Кас.
- Я же сказал: "Почти все сбылось". Разумеется, мой лучший друг не топор. - И Тангай снова подмигнул Велле.
Та перевела улыбающийся взгляд на небо и на глазах изменилась в лице.
- А вот про это он вам ничего не говорил?
Она указала на световое пятно, которое уже с интересом разглядывал Хейзит. Пятно было огненного цвета и напоминало больше всего факел в тумане. С той лишь разницей, что факел этот летел сейчас высоко-высоко, со скоростью стрелы, но не снижаясь, и был на самом деле ярче любого факела, поскольку свет его легко пробивался к ним через снежную пелену. Ни свист, ни жужжание его полет не сопровождали. Стремительно промчавшись наперерез каравану слева направо, пятно как вкопанное остановилось, словно задумалось, мигнуло и так же беззвучно упорхнуло уже теперь вдоль задравших головы людей и испуганно фыркающих лошадей куда-то назад, в направлении покинутого карьера. Воцарилось гробовое молчание.
- Что это было? - резко выдохнул их возница, который первым пришел в себя.
Завороженный огненным полетом, Хейзит выждал, что скажет Тангай.
- Не знаю, но ничего хорошего теперь точно не жди…
- Может, это птицу кто-нибудь из сорванцов подпалил? - неуверенно предположил Кас.
- Ты видал, чтобы горящая птица по небу летела? - Тангай сбил шапку на затылок и почесал морщинистый лоб. - Кроме птицы вроде и некому, да только как же она порхать будет, если перья спалит?
- А дед твой ничего по этому поводу не говорил? - на всякий случай уточнил Кас, однако его вопрос повис в воздухе.
- Думаю, знамение это нам было, - наконец прервал собственную задумчивость Тангай, заговорщически оглядываясь по сторонам и наклоняясь к середине саней. - Знамение никудышное, прямо скажем. Предупреждение, стало быть. Даже если прямиком к замку не свернем, похоже, ничего хорошего не жди. Есть мысли, что делать? - Он глянул исподлобья на Хейзита.
- Постой! - опередила ответ брата Велла. - Так вы его что, вообще бежать из Вайла’туна подбиваете? Хейзит, а мать? А я? Нам тоже манатки собирать и за тобой неизвестно куда вприпрыжку предлагаешь?
- Да не суетись ты-то хоть, прелесть моя! - Хейзит снова пожалел о том, что вынужден ломать голову и принимать важные решения в присутствии сестры. - Никто ничего не предлагает. Или ты не видишь, что мы просто обсуждаем?
- Обсуждают они! - Девушка уже не могла остановиться: - Вот если ты сбежишь, тогда точно тебя искать будут и в конце концов обязательно сцапают. Кто ни в чем не виновен, тот не бежит…
- Это ты своему Ракли расскажи! Что умолкла? Или я не прав? То-то! Так вот и посиди некоторое время, пока мы тут пообсуждаем.
- Да чего обсуждать-то? - елозил на подстилке Кас. - Тангай всегда дело говорит. Я тоже чую, что не к добру все это. Бежать мне с вами не с руки, но…
- Это как это не с руки? - возмутился дровосек. - О семье подумай. Я один, а ты…
- Вот я про нее и думаю как раз. Бежать-то надо, только куда ж мне их тащить? Да еще по такому снегу… Ты уж как-нибудь без меня в этот раз. Потом встретимся. Поодиночке нынче выживать сподручнее.
- Сподручнее… - проворчал Тангай. - Помирать тоже поодиночке придется. - Он зыркнул через плечо. - Жаль, мы не последними идем. Ща бы прям перевалился с саней в сугроб, и поминай как звали…
За ними двигались еще двое саней и двое всадников, замыкавших караван. Да и не мог Хейзит бежать, не повидав мать. Велла права. Нельзя так просто взять и спасти свою шкуру. Потом, если что без тебя с домашними случится, совесть не даст ни спать, ни есть. Спасаться нужно, но как-то по-другому, по-человечески…
- Кому-нибудь из вас приходилось слышать про подземные ходы под Вайла’туном?
Дровосеки удивленно переглянулись. Хейзит перехватил восхищенный взгляд сестры. И продолжил, стараясь, чтобы голос звучал как можно серьезнее:
- Ходы под Вайла’туном есть. Я сам видел, как мои друзья, спасаясь от пожара и людей из замка, ушли под землю, а потом объявились в колодце, через несколько домов от своего жилья. И я запомнил и тот колодец, и то место, где теперь, правда, остались одни головешки.
Он ждал, что либо Тангай, либо Кас сообразят: он ведет речь о нашумевшем в их округе пожаре в доме старого писаря Харлина. Однако оба молчали и внимательно слушали.
- Мне рассказывали, что эти ходы даже соединяют замок с Обителью Матерей.
- А про эти сказки я слышал! - оживился Кас. - Всегда только думал, что мужики их выдумывают. Кто из нас не мечтал попасть за стены Айтен’гарда! Тангай, ты мечтал?
- А что мечтать? - хмыкнул тот. - Я попадал. Меня еще, когда я был подмастерьем, отец туда водил.
- Вот те раз! Сколько тебя знаю, а ты никогда про это не рассказывал.
- А ты и не спрашивал…
- И что вы там делали?
- Да ничего особенного. Бревна отвозили. Избу знакомые отца там строили, ну вот мы им работки и подкинули пару раз.
- Поподробнее что, не расскажешь? Как девки тамошние, и все такое…
- А и рассказывать-то нечего. Никого не видели, кроме старух нескольких. Не знаю, может, остальные по домам в это время прятались. Да и мы там недолго пробыли: свалили дрова свои да свалили.
- Свалили да свалили! Не верится мне что-то, Тангай, что тебя так просто можно было женского общества лишить.
- Да иди ты, Кас! - Старик беззлобно отмахнулся и украдкой проследил за Веллой. Та отвлеклась от разговора и что-то высматривала в стороне от дороги. - Ну, тогда что, маго Хейзит? Бежать, если что, будем через твой колодец? Покажешь, где он?
- Отчего не показать? Если получится…
- Не показывай им раньше времени ничего, - вмешалась Велла. - Откуда ты знаешь, что им можно доверять? Может, они тебя первые и выдадут. - Она говорила это открыто, в упор глядя на улыбающуюся физиономию Тангая. - С ними только под землю лезть!
- Отчего ж ты нас, красавица, так невзлюбила? Или простые мы для тебя слишком? Ты, видать, к богатеньким ухажерам привыкла, - стал кривляться Кас.