- Ну, так и живите, как паломники, на улице, - все еще недоверчиво щурясь, ответила девушка и велела мужику проводить ее в дом.
- Вы уж простите мою сестру. У нее из-за этого нового назначения совсем крыша поехала. Да еще от отца так долго никаких вестей не было… - начал неловко оправдываться Костик.
- Ничего страшного, остановимся где-нибудь еще, - попытался успокоить его Николас.
- Вряд ли, насколько я знаю, Алиска сейчас распорядится, чтобы никто в Искере не смел предоставлять вам ночлег, - грустно покачал головой лейтенант.
- Не беда, переночуем на улице за городом, нам не привыкать, - спокойно ответил Николас, игнорируя негодующий взгляд своего компаньона. - Скажи, а ваш отец случайно не знаменитый генерал Оленин?
- Он самый, - угрюмо ответил служивый.
Слава о боевых подвигах генерала Ермолая Оленина гремела по всему Мидгарду. Говорили, что десять лет назад он с дружиной в три сотни человек дошел от Рифейских гор до самого Молочного океана, что омывал берега Мидгарда на востоке и присоединил эти дикие земли к Веломовскому царству.
- И он сейчас тоже где-то в этих краях? - продолжал любопытствовать Охотник.
- Да, он должен был нас здесь встретить, но мы потеряли связь с его дружиной пару недель назад, когда перевалили через Рифейские горы. У нас тут одно очень важное государственное дело. Может быть, он решил выдвинуться в путь, не ставя нас в известность. Такое и раньше случалось. Не понимаю, почему Алиска так беспокоится, - поделился с ними Константин.
- Ну, будем надеяться, что скоро вы с ним встретитесь, - вежливо ответил Николас.
Служивый кивнул, а Николас с Эглаборгом отправились искать место для ночевки на улице. Целитель продолжал ворчать, пока Охотник разводил костер и возился с вещами.
- Не ее проблемы. Тоже мне капитанша нашлась. Место, небось, отец ей выбил. Мы - народ. Дело военных нам помогать, а не выгонять ночевать на улицу, - бубнил себе под нос Эглаборг.
- Перестань, переночуем и здесь нормально, - не выдержал Николас. - Я, например, плохо сплю в четырех стенах.
- Ну да, а на улице вы не спите вообще в последнее время, - проворчал целитель.
- Эглаборг, сделай милость, не ворчи. Вот, лучше спустись к реке и набери воды, - Охотник протянул ему черный от копоти котелок.
- Нет, я, пожалуй, воздержусь. Там берег крутой, да и вода илом воняет, - заупрямился Эглаборг.
- Ну и демоны с тобой, - в сердцах воскликнул Николас и сам направился к речке.
Берег действительно был очень крутой. Однако это не мешало местным мальчишкам рыбачить, стоя у самой воды. Начинало смеркаться. Николас осторожно сполз с берега к воде недалеко от места, где стояли рыбацкие сети.
- Эй, малышня, в ваши сети попало что-то крупное, - крикнул он, кидая котелок на отмели.
- Да, действительно, смотрите, - позвал товарищей мальчишка, находившийся неподалеку. - Но это-это… это же утопленник! - заикаясь, добавил он, потягивая сети к берегу.
Николас подошел поближе. Запутавшись в сетях на воде лицом вниз лежал утопленник, седовласый мужчина. Остатки красного мундира позволяли с точностью определить, что при жизни он был веломовским офицером. Поднатужившись Николас вытащил мертвеца на берег. Дети побежали обратно в город звать родителей, боясь взглянуть в глаза смерти. И в самом деле - зрелище было не из приятных. От долгого пребывания в воде кожа утопленника сморщилась, покрылась бурыми пятнами и кое-где начала отставать. Седые волосы облезли. Тело сильно разбухло. Не успевшие оторваться нашивки на мундире свидетельствовали о высоком военном чине погибшего. Николас перевернул тело на спину и от неожиданности чуть не скатился вниз к реке. Глаза утопленника были как у живого. Белесые, словно принадлежавшие лапландским вёльвам, они все еще мерцали таинственным светом в ночной тьме. За спиной послышались шаги десятков ног смешанные с шипением горящих факелов. Николас поспешно закрыл мертвецу глаза и обернулся. Громко перешептываясь, тело окружила толпа горожан.
- Смотрите, смотрите, это же… - шепнул на ухо своему соседу один.
- Генерал Оленин, - ахнул другой.
- Он уже не встретит свою дружину в Искере, - мрачно подметил третий.
- Какая нелепая смерть, - ужаснулся четвертый. - Вот так просто утонуть в реке…
Вдруг все голоса одновременно стихли.
- Расступитесь, что здесь происходит? - послышался звонкий женский голос. - Да пропустите же, я капитан передового отряда первой веломовской дружины, посторонитесь немедля.
Алиса пробиралась через толпу, отчаянно распихивая зевак локтями. Увидев тело отца, она заметно побледнела, тонкие алые губы задрожали. Девушка застыла в замешательстве в одном шаге от утопленника. Алиса сжала кулаки, сорвала с пояса жестяную флягу, сделала глоток и опустилась на колени перед распластанным телом. Она склонилась над самым его лицом и положила руки на бескровные щеки мертвеца. Волосы на голове Николаса неприятно зашевелились от колоссального выброса энергии. Он среагировал мгновенно: сгреб девушку в охапку до того, как она без чувств повалилась на землю.
- Что с ней?.. Баба, что с нее взять… Да, негоже девкам дружиной командовать… Слишком чувствительные они, чуть мертвеца увидят, так сразу в обморок… Чу, это же ее отец был, не совестно вам!..
Закрывая лицо Алисы от любопытных взглядов, Николас поволок ее к избе, где генеральские дети остановились на ночлег.
- Что произошло? - встревожено спросил долговязый Костик, встретив Охотника на пороге дома.
- Ваш отец прибыл, - кинул ему через плечо Николас, занося девушку в дом.
- Как прибыл? Где? - удивился он.
- На берегу. Мои соболезнования, - торопливо ответил ему Николас. Генеральский сын ахнул и со всех ног помчался туда, где гудела толпа искеровцев, совсем забыв о своей сестре.
Николас уложил девушку на лавку, расстегнул узкий мундир и подложил под голову первую попавшуюся под руку одежду. Дверь распахнулась и в дом ворвался запыхавшийся целитель.
- Что стряслось? Что за переполох в городе? - спросил он, изо всех сил пытаясь восстановить дыхание. Эглаборг перевел взгляд на замершую в оцепенении женскую фигуру с абсолютно белыми глазами.
- Она что, ясновидящая? - пораженно ахнул целитель.
- Как видишь, - ответил Николас, снимая с ее пояса флягу. - Скажи лучше, это не то, о чем я думаю?
Эглаборг взял флягу из рук Николаса, открутил крышку и принюхался, потом пролил каплю на руку и лизнул.
- Боюсь, что это именно то, о чем вы думаете, - покачал он головой, закрывая флягу. - Настой кампалы, очень сильный.
- Ну что за дура! - в сердцах воскликнул Николас.
Веки девушки медленно начали смыкаться над белесыми глазами. Грудь с каждым вздохом вздымалась все чаще. Снова распахнулась дверь. Это чернобородый хозяин дома тащил под руку осунувшегося Костика.
- Сущие дети, честное слово. Негоже таким в дружине служить. А коли война? Коль убивать кого понадобится, а? Ладно, уж сестра твоя, баба все-таки. Но ты-то мужик, а туда же, - ворчал он, пытаясь усадить ослабевшего Костика на скамейку рядом с сестрой.
Алиса, наконец, очнулась и резким рывком села, обводя присутствующих усталым взглядом уже абсолютно обычных черных глаз.
- Это снова вы? - голос все еще с трудом ей повиновался. - Убирайтесь.
- Алиса, пожалуйста, этот юноша принес тебя сюда, когда ты упала в обморок, - попытался возразить ей брат.
- Я не падала в обморок, - упрямо ответила она, потом вдруг сорвалась с места и выскочила на улицу. Ее желудок скрутила жестокая судорога, а потом вывернула наизнанку, исторгая все его содержимое. Собравшись с духом, Алиса вернулась в дом. Бледно-зеленый цвет кожи выдавал, что ей до сих пор было дурно.
- Вы все еще здесь? Я же велела вам убираться! - попыталась закричать она, но из горла вырвался лишь сдавленный хрип. Ноги подкосились. Николасу снова пришлось ее подхватить.
- Успокойтесь, вам надо прилечь, - назидательно сказал Охотник.
- Я не могу прилечь. Мой отец, кто-то должен позаботиться о его похоронах, - упиралась Алиса из последних сил.
- Не беспокойтесь. Ваш брат обо всем позаботится, - ответил Охотник, укладывая ее в указанную добросердечным хозяином постель.
- Мой брат даже о себе позаботиться не может. Он не справится, - возразила она. Теперь гнев в ее голосе сменился отчаянием.
- Мы ему поможем. Выпейте-ка лучше это, - Николас подал знак Эглаборгу и тот принес ей чашку горячего отвара.
- Это должно ее успокоить и вывести из организма ту дрянь, которой она себя травит, - шепнул Николасу на ухо старый целитель. Охотник коротко кивнул, глядя, как девушка жадными глотками осушает горячее питье.
Кампала - полевое растение с белыми, похожими на маленькие колокольчики, цветами, которые источают дурманящий запах. В большой концентрации этот запах способен вызывать жуткие галлюцинации, сводящие человека с ума. Правда, некоторые веломовские и лапландские шаманы верили, что настой из этого растения расширяет сознание, позволяя заглянуть дальше, чем позволяют обычные способности ясновидящих и медиумов. Поэтому именно они чаще всего злоупотребляли этим зельем.
Николас видел последствия от приема кампалы в Лапландии, да и Гвидион, его старый учитель-друид, в свое время в красках описывал захваченных кампальным экстазом оракулов прошлых лет.
Эглаборг, великолепно разбирающийся в травах и их воздействии на человека, утверждал, что кампала истощает и обезвоживает организм человека, заставляя его работать на пределе своих возможностей. Отсюда, по его словам, брались и галлюцинации, и пресловутое расширение сознания.
Алиса меж тем успокоилась, обмякла, ее веки потяжелели и сомкнулись, погружаясь в глубокий сон без сновидений.
Николас не солгал ей, когда сказал, что поможет генеральским детям похоронить их отца. Кто-то из искеровцев одолжил им холщевый саван для похорон. Дружинники соорудили носилки и на следующий день перенесли разбухшее и отяжелевшее тело к указанному Николасом топкому месту в лесу. Прощались долго. Снимали шапки, говорили красивые речи о былых ратных подвигах генерала, пили крепкую настойку из жестяных фляг за упокой души. Лишь Константин молча смотрел на обезображенное смертью тело своего отца. Николас в чем-то понимал его. Что эти люди знали об этом человеке, который сейчас лежал бездыханным уродливым телом на деревянных носилках? Для одних он был всего лишь главнокомандующим, поставленным на эту должность кем-то сверху. Для других - узурпатором, принесшим в этот край чужую веру и обложивший непомерной данью далекому веломовскому престолу. Насколько искренними могли быть их речи?
- Странно, - вдруг очень тихо прошептал Константин, когда настал его черед прощаться с отцом. - При жизни у него практически не было седых волос, а сейчас они все белые…
Николас задумчиво посмотрел на тело, но тут по толпе волной прошел шепот. С трудом переступая на негнущихся ногах, к ним шла Алиса. На бледном лице черные круги под глазами казались особенно яркими. В руках она крепко сжимала букет нежно-голубых паладинников, цветов, которые традиционно приносили на похороны Стражей. Николас с Эглаборгом потратили все утро на их поиски, но так не нашли ни одного. А генеральская дочка достала где-то целый букет. Алиса склонилась над самым телом отца и положила ему на грудь цветы. Дружинники, поднатужившись, подтолкнули носилки к трясине. Коричневая жижа медленно распахивала свою прожорливую пасть, с аппетитом поглощая предложенную ей жертву. Тело генерала постепенно погружалось на дно. Алиса одиноко стояла на самом краю трясины и с тоской смотрела на него.
- Подойди к ней, - Николас пихнул Константина в бок.
- Зачем? Она снова начнет браниться, - возразил генеральский сын.
- Подойди, тебе говорю. Не видишь, она еле на ногах стоит! - с этими словами Охотник подтолкнул вперед оробевшего Константина.
Тот подхватил девушку под руку, и, бросив последний взгляд на поглотившее его отца болото, повел сестру обратно в Искер.
Вечер этого дня выдался очень холодным и ненастным. Небо затянули свинцовые тучи. Дул холодный порывистый ветер. Приближалась буря. Алиса на этот раз совершенно добровольно отправилась отдыхать. Она надеялась, что завтра им удастся отправиться в путь.
Николаса сильно обеспокоила трагическая гибель генерала Оленина. Чтобы справиться с бывалым воякой, искусным фехтовальщиком и кулачным бойцом, да к тому же, судя по всему, Стражем с даром ясновидца, нужна была поистине колоссальная сила и ловкость. А некоторые случайно брошенные слова его сына и странное поведение дочери натолкнуло юношу на мысль, что за этой историей что-то кроется. Кроме того, Охотник до сих пор не знал, какое задание выполняли элитные веломовские дружинники в этой глуши.
Константин, сгорбившись, сидел на лавке, и намечал какой-то маршрут на карте. Эглаборг разбирал только что собранные им мхи и лишайники. От кипевшего на печке котла исходил странный дурманящий запах, от которого голова становилась чугунной и очень хотелось спать. Николас марал уже десятый лист в своем альбоме, пытаясь по памяти изобразить тело погибшего генерала. Решив остановиться прежде, чем он испортит очередной набросок, Николас отложил альбом в сторону и подошел к целителю.
- Эглаборг, помнишь то зелье, которое ты сварил пару недель назад, когда мы только спустились с Рифейских гор? - тихим шепотом спросил он.
- Это после которого от нас даже волки шарахаться стали? - переспросил он, поглощенный изучением своих трофеев.
- Нет, после которого мы всю ночь вели задушевные беседы, - поправил его юноша. - Сможешь сделать его еще раз?
- Смогу, - пожал плечами целитель.
- Так сделай, - ответил Николас, украдкой наблюдая за юным лейтенантом.
Поняв его затею, Эглаборг недовольно поморщился, повернулся к котлу и высыпал туда щепотку ядовито-желтого порошка, помешал, затем добавил каких-то трав. Через пять минут зелье начало кипеть. Эглаборг разлил его по кружкам, предварительно добавив в две из них по капле вязкой, желеобразной жидкости.
- Мастер Константин, не хотите угоститься нашим травяным отваром? Он должен придать вам сил перед предстоящей вам завтра дорогой, - сказал целитель, передавая юноше одну из чашек.
- О, благодарю, - рассеяно ответил лейтенант, отрываясь от карты.
Константин поднес кружке к лицу и вдохнул сладкий кружащий голову аромат. Сделал первый глоток.
- Очень вкусно, - похвалил он пряный отвар целителя.
Напиток Эглаборга и Николаса пах совсем по-другому. Чтобы не вызывать подозрений, Охотник тоже отпил из своей кружки и еле сдержался, чтобы не выплюнуть тошнотворное зелье обратно. Охотник бросил недовольный взгляд на своего компаньона, но тот лишь развел руками. Весь его вид красноречиво говорил: "Сам хотел, чтоб я ему это пойло сделал, так теперь терпи".
- А можно вопрос, - осторожно начал Николас, проверяя действие зелья. Константин медленно кивнул, поудобнее устраиваясь на лавке. - Куда вы идете? Может, мы сможем присоединиться к вашей компании. Все-таки путешествовать с дружиной по этим местам куда как безопасней.
- Пожалуй, что и сможете. Наш путь лежит в долину Агарти в Снежных горах, - ответил он, расслабляясь под действием зелья. Эглаборг бросил встревоженный взгляд на Николаса. Тот старался вести себя как можно более непринужденно.
- Но долина находится на территории Поднебесной, - выразил свое удивление Охотник.
- Только южная ее часть. От храма Шамбалы все земли принадлежат Веломовскому царству, - поправил его лейтенант.
- Но зачем вам долина? Там же нет ничего, кроме гор и заброшенного храма, - продолжала вытягивать из него информацию Охотник.
- Ничего, кроме мятежного Китеж-града, - переходя на шепот, ответил Константин.
- Китеж-град? Кажется, твоя сестра о нем упоминала, когда мы впервые встретились. А против чего мятеж-то? - стараясь звучать как можно более непринужденно, спросил Николас.
- Против того же, чего и всегда. Против Единой веры. С момента принятия царем новой религии туда стали стекаться все недовольные с Веломовских земель. Построили свой город. Надеялись укрыться в окруженной кольцом высоких гор долине от Защитников Паствы и Веломовской дружины. Еще пару лет назад, когда бунтовал Северо-западный край, и шла война с Эламом, до них никому и дела не было. А сейчас все воде немного успокоилось, вот и на этих бедолаг вдруг внимание обращать стали, - наконец-то разговорился юноша.
- А ты, я вижу, не очень доволен вашим назначением.
- Я вообще недоволен, что отец следом за Алиской запихнул меня на эту службу. Я бы с удовольствием изучал науки в Университете или паломничал, как вы. А китежцев мне просто жалко. Ведь знаете, может, я тоже когда-нибудь окажусь среди них, загнанных и обездоленных. У меня иногда бывает… как же это они называли, предвидения. Часто, я угадываю, кто стоит за дверью, где искать пропавшего ребенка или куда ведет та или другая дорога… - он ненадолго замолчал. - В детстве мама рассказывала мне, что у ее прабабки был особый дар. Она могла предсказывать будущее. И я унаследовал от нее частичку этого великого дара.
- А твоя сестра, она тоже может будущее предсказывать? - отринув всю осторожность, поинтересовался Николас. Кажется, зелье Эглаборга подействовало на генеральского сына достаточно сильно.
- Кто, Алиска? - удивленно спросил Константин и громко рассмеялся. - Да она бы от горя удавилась, если бы у нее был дар. Истинная единоверка. Верноподданная Веломоской короны. Любимая папина дочка. Для него всегда существовала только она, вся такая правильная и послушная. А я был пустым местом, никем. Знаете, как тяжело, когда твой собственный отец смотрит на тебя и не видит, не понимает, не хочет понять?
Николас по-братски положил руку ему на плечо:
- Знаю. Мне ли не знать. Мой отец такой же. Раньше я думал, что он даже не пытается меня понять, но сейчас все наши ссоры кажутся такими глупыми. Когда мы прощались с ним, я даже не смог заставить себя сказать ему последнее прости. И теперь жалею… Когда мой путь завершится, когда я достигну последней точки своего путешествия, то вернусь домой, обниму малышку Лизи, и попрошу прощения у отца за то, что был таким несносным сыном.
- Жаль, что мне этого сделать не удастся, - печально ответил Константин и не смог удержать слез.
- Но у тебя еще есть сестра.
- Алисе никто не нужен, вы же видите. Я для нее обуза.
- Это не так. Может, она этого не говорит, но ты ей очень нужен. Особенно сейчас.
Константин бросил взгляд на закрытую дверь, за которой спала Алиса. Тяжело вздохнув, он поднялся и зашел в ее спальню:
- Алис, ты не спишь?
- Уже нет, - проворчала она сонным голосом.
- Алис, я маршрут составил до Китежа. На этот раз точно верняк, - не унимался брат.
- Хорошо, я завтра гляну.
- Алис, можно я здесь переночую? - девушка удивленно подняла голову с подушки.
- Валяй, только, чур, не храпеть, понял? - махнула она рукой и перевернулась на другой бок.
Константин запер за собой дверь, оставив Николаса и Эглаборга одних.
- Ну что, узнали, что хотели, мастер Николас? - поинтересовался целитель, укладываясь на лавку у печи