Флокхарт пожал плечами. Ему сейчас все было по барабану сдаться или умереть, внутри зияла лишь пустота. Он посмотрел на своих бойцов, и увидел в их глазах лишь то, что никто из них не горел желанием стать рабами и до конца своих дней вкалывать в шахтах, согнувшись в три погибели, под низкими сводами толкая груженую тяжелой рудой тачку, и уж тем более ворочать тяжелым веслом на галере сидя на своих испражнениях прикованным к этому самому веслу.
Но и умирать никто тоже не торопился. В глазах все же была крохотная искорка "а вдруг да повезет, чем демон не шутит?!"
В то же время чувствовалось, что скажи он "нет", откажись он сдаваться, они и дальше будут биться до последнего против сотни солдат, пока все не погибнут, в таком противоречивом внутреннем состоянии они сейчас были.
Так что Мартину предстояло принять нелегкое решение, но он его принял и меч что держал в руках полетел на землю рядом со всадником. Он не был самоубийцей. Туда же полетело все остальное оружие всего отряда.
– Что ж, весьма мудрое решение.
– Только без мордобоя, – устало попросил Мартин. – Лучше сразу убейте…
– Ну что ты, мы же не изверги, – усмехнулся командир специального отряда. – Ну а что на счет замковой стражи, то тут ничего обещать не могу, она мне не подчиняется.
– И на том спасибо.
Без легкого мордобоя все же не обошлось. Солдаты, озлобленные потерями и полученных ран и не смогли не дать выход этой злобе. Но все оказалось в пределах нормы, даже ни одного зуба никому не выбили, ну а разбитые носы, губы, брови все это быстро заживет.
45
– Ого! – удивленно воскликнул Зуб как только они оказались на дороге. – Да мы тут не одни!
Мартин тоже расширил от удивления глаза. Командир этого летучего отряда не соврал и к основному обозу действительно подошло еще сорок человек солдат. Но эти солдаты являлись охранниками для более чем семидесяти свободных граждан, таких же как они разбойников с большой дороги. Они собственно и разбирали завал.
В голове и хвосте конвоя ехали всадники, по флангам шли пешие державшие на поводках сразу по две-три огромных лохматых волкодава лаявших по малейшей причине и старались цапнуть преступника за ногу.
– Здорово он почистил лес, – добавил Камень. – Купцы смогут ехать спокойно.
– Особенно если учесть скольких зарубили, – согласился Флокхарт.
– Закуйте их! – приказал капитан.
Конец цепи на которую приковали отряд Мартина приставили в хвост основной колонне пойманного разбойного люда и сноровисто приковали, увеличив количество пленников до сопоставимого с отрядом численностью. Бывалых среди них не оказалось, те как и предполагал капитан долго не протянули и их даже не стали закапывать, бросив как какую-то падаль. Только оружие собрали и положили в телеги под слой соломы, где уже находилось все вооружение ранее пойманных бандитов.
– Куда нас теперь поведут?
– Скорее всего в замок Левертон, Хребет, – ответил Мартин. – Он является главным лордом здешних земель. Эти бароны лишь его вассалы.
– Ты вроде бы из тех мест?
– Да…
– И какой он этот лорд?
– В смысле?
– Добрый, злой…
– А демон его знает? – пожал плечами Флокхарт. – Но вроде бы никто от него особой жестокости не видел. К крестьянам своим справедлив, налоги не завышал… не зверь, в общем.
– Но это не значит, что он к нам подобным не будет жесток…
– Тоже верно… Но будем надеяться на лучшее.
– Да. Больше нам надеяться не на что кроме как на графское милосердие.
Приятели на последних словах невесело хмыкнули. Вот уж действительно шутка…
Похоронив тела погибших в этой схватке солдат летучего отряда и так же собрав все их оружие колонна снова тронулась в путь. Дождей не было довольно давно, хотя осень в этих местах приходила быстро принося с собой сырость и ливни, так что десятки пар ног поднимали огромный шлейф пыли и последним уже нечем было дышать.
Раз в пару часов из огромной бочки что везли два вола к телеге которой и были прикованы преступники, в ведре разносили воду и жаждущие могли напиться, а точнее промочить горло, пить все равно хотелось до жути. Ближе к вечеру в протянутые ладони несчастных из этой же мерной кружки отсыпали по порции сухарей и голодные разбойники начали ожесточенно их поедать.
Ночью для разбойников костров не разжигали, а потому отмучавшись с комарами закованные в цепи люди прижались друг к другу чтобы согреться в ночной прохладе. Хотя такой способ согревания помогал мало и заснуть долго не получалось хотя звезды уже давно горели в полную силу соперничая по яркости со взлетавшими в воздух искорками от костров.
– Глазастый, ты чего весь извертелся? – недовольно спросил Мартин, поскольку их наблюдатель мешал ему заснуть своим ворошением, так как они сидели, рядом прислонившись спинами друг к другу.
– Лес осматриваю…
– Можно подумать, что ты можешь что-то увидеть в такой мгле?..
– Представь себе, могу.
– И что ты там хочешь увидеть? – удивился Флокхарт.
– Помощь…
Мартин лишь усмехнулся. Он тоже поначалу надеялся, что другие разбойники нападут и освободят своих коллег, но потом он осознал, что этого не произойдет в любом случае. Ну зачем им освобождать на свою голову себе конкурентов?! Этим же кстати объяснялось и то что банды узнавшие об отряде "оборотней" не спешили предупреждать своих коллег, надеясь что подобные охотники на свободных граждан отловят часть конкурентов, а значит добыча будет богаче.
Конечно, они могли отбить часть разбойников для пополнения своих банд. Но вот стоила ли овчинка выделки? Ведь при нападении на такой хорошо вооруженный отряд они потеряют какую-то часть своих людей и пополнение может даже не восстановить понесенные потери ни по количеству ни по качеству…
Обо всем этом Мартин и рассказал Глазастому, добавив:
– Так что даже и не надейся на благородство наших собратьев…
– Думаешь?..
– Уверен.
– Ваш командир прав, – отозвался один из ранее пойманных разбойников из числа бывалых. – Никто нас отбивать не будет. Кроме того, нас сейчас охраняют, что девственниц южного хана… по лесу бродят рейнджеры и о любом поползновении в нашу сторону свободных граждан будет тут же замечено и пресечено.
– Вот ведь гадость-то какая…
– Да… а теперь успокойтесь и поспите. Завтра трудный день…
46
Через неделю пути, во время которого передовой отряд имитирующий купеческий обоз еще раз столкнулся с бандитами и пополнив цепь новыми закованными будущими шахтерами, галерными гребцами, а так же висельниками, показался замок Левертон – конец их пути.
Разбойников завели во внутренний двор за частоколом и только теперь Мартин узнал предназначение столбов в два обхвата вкопанных глубоко в землю с кольцами – к ним приковывали цепь с преступниками.
На этом ответственность капитана Джарвиса – командира летучего отряда заканчивалась и разбойники переходили под ответственность графских замковых горе-воинов. Эти сразу как саранча налетели на приведенных людей и начали над ними измываться обыскивая, а поскольку ничего не находили, так как тех уже обыскали и забрали все мало-мальски ценное, начинали избивать из своей природной злобности.
– О! Да у этого серебришко осталось! Как же они его просмотрели?! – воскликнул толстый капитан, от которого разило несвежим, даже зловонным дыханием и изрядно дешевым пивом.
– Отдай! – снова выкрикнул Флокхарт когда медальон сорвали с его шеи.
– Тебе он уже все равно не понадобится! Скоро на твоей шее будет висеть веревка, а точнее ты на ней!
Возразить Мартин больше ничего не смог просто физически от пинка под дых. Он упал на землю, жадно хватая воздух.
– Сволочь…
– Как ты его вообще сумел сохранить до сегодняшнего дня? – удивился Хребет. – Нас же перетряхнули с ног до головы.
– Да когда в первый раз обыскивали я его во рту спрятал… а теперь вот не успел.
– Да… Но с другой стороны оно тебе теперь действительно вряд ли поможет.
– Тоже верно, – согласился Мартин.
Под вечер весть о том, что в замок привели целую сотню разбойников, облетели все ближайшие деревни и посмотреть на ужас торговцев, а теперь жалких оборванцев прибежала вся окрестная детвора. К удивлению Флокхарта граф разрешил детишкам поглазеть на преступников, лишь солдаты отгоняли ребятню приблизившихся к разбойникам слишком близко. Это могло быть опасно.
"Что ж, в этом есть свой смысл, – подумал Мартин. – Если кто-то до этого и мечтал о карьере легендарного Сорвиголовы – настоящего ужаса купцов, услышав имя которого купцы сами отдавали все золото лишь бы им не оторвали головы в буквальном смысле, то теперь посмотрев на нас, оборванных и уже по сути мертвецов эти мечты погаснут, словно свечи в на ветру".
Уже вечером, когда на востоке начало темнеть и все любопытные разошлись, пленным дали по заплесневелой черствой лепешке и кружке воды. Ходить приходилось под себя, руками вырыв ямку, а потом засыпать, чтобы не воняло. Хотя вонь все равно стояла изрядная.
– Ну и долго нас так будут мучить? – не вытерпел Камень.
– На виселицу торопишься?..
– Нет… просто надоело уже все… скорее бы уж ясность наступила.
– Да нашего брата вроде по пятницам граф судил, – ответил Мартин. – И потом лорду не резон держать сотню голодных ртов слишком долго у себя за просто так, так что скоро все решится.
– А какой сегодня день?
– Без понятия… Эй служивый, – окликнул ближайшего солдата Мартин. – Не подскажешь, какой сегодня день недели?
– Не знаю, – буркнул тот в ответ.
– Четверг… – ответила проходившая мимо девушка в свободном платье, под которым обычно в первые месяцы беременности прячут появляющийся живот. Она несла в корзине какие-то кожаные лохмотья.
– Калиста?..
– Ты ее знаешь? – удивился Глазастый.
– Это ж его любовь, – прокомментировал Камень. – Я прав Ландскнехт?
– Прав…
Девушка остановилась, удивленно обернувшись на свое имя.
– Кто ты и откуда знаешь, мое имя? – спросила она резко.
– Неужели я так сильно изменился, Калиста? Хотя, наверное… оброс, грязен…
– Марти?! – спросила она, взглянув в лицо внимательнее.
– Он самый…
Девушка, где стояла там и села на колени, всплеснув руками.
– Я все же надеялась, несмотря на слухи, тебе удалось уйти далеко отсюда… думала, что ты уже в каком-нибудь городе.
– А что за слухи ходили?
– Что тебя убили рейнджеры.
– Им это почти удалось, но вот уйти не получилось. Видно не судьба. Вот к одной банде прибился, купчишек щипал… да только изловили нас. А как твои дела?
– Нормально…
– Я смотрю ты вышла замуж? – с горечью спросил Мартин, увидев на пальце Калисты серебряное колечко.
– Да, но…
Дальше ей продолжить не дали, стражник отогнал ее со словами:
– Прочь, прочь, это опасные звери… дотянутся – разорвут на части.
Мартин тяжело вздохнул, он еще о многом хотел поговорить, но видимо ему вообще больше с ней не удастся увидеться… разве что на небесах.
– Тут я тебя понимаю, – сочувственно похлопал по плечу Камень. – За такую не то, что сына деревенского старосты, тут сынка самого лорда не жалко прибить…
– Кстати, ты заметил что она того – брюхата?
– Не трави душу Зуб…
Мартин конечно же заметил этот аспект. Впрочем, это все понятно. Его считали погибшим, не носить же девушке вечный траур по парню с которым она провела несколько дней и с которым ее почти ничего не связывало.
47
– Чем так омерзительно воняет? – капризно спросил сэр Грегори Левертон у своего лакея подносившего своему хозяину теплый халат, вставая с постели и потягиваясь. – Словно кошка сдохла у меня под кроватью.
– Никакой кошки нет, ваша милость. Сегодня ночью дул северо-восточный ветер, вот и надуло в вашу спальню…
– Какой ветер? Чего надуло? – не понял граф. – О чем ты вообще тут говоришь?
– В северном крыле находятся разбойники которых вчера привел доблестный капитан сэр Джарвис, ваша милость, вот от них и разит…
– Ну да, я совсем забыл… А сегодня стало быть пятница?
– Так точно, ваша милость, пятница – день Суда.
– Ага… только вот что Лукон, передай-ка чтобы пока я принимаю и разбираю дела добропорядочных и не совсем подданных, их помыли. Я не собираюсь весь день дышать их испражнениями и прочей кислятиной.
– Конечно ваша милость, передам…
Тем временем граф облачился в камзол и направился плотно завтракать, так как до обеда еще нужно разобрать кучу проблем, ведь сегодня пятница – день Суда.
За неделю накопилось множество проблем, которые требовали рассмотрения. То один крестьянин украл у другого овцу (барана, курицу, гуся, и прочую домашнюю скотину), а тот не признавался или отказывался платить должную цену, потому как уже овца зарезана и часть ее съедена. В общем, решить спор полюбовно деревенскому старосте не удалось и всем должен заниматься граф. Вот и нужно определить, кто сколько и кому должен заплатить, а также наложить штраф в графскую казну с вора или отправить его на какие-нибудь работы если тот не сможет заплатить даже самый минимум.
То кто-то кому-то попортил посевы, неосторожно проехав телегой или на коне по пшеничному полю и все то же самое, выяснение виновного, плата потерпевшему, штраф лорду или принудительные работы по ремонту крепости, дорог и так далее…
Всеми этими делами лорд занимался до обеда. Он вникал во все тонкости и выносил решения. Обычно этого времени хватало.
– Как же я устал с этими крестьянами, – жаловался граф лакею, прислуживающего еще и за столом своему господину. – Какие они все-таки… нудные и мелочные.
– Да ваша милость… – поклонился Лукон.
– Сколько там вчера наш капитан Джарвис привел этих отбросов?
– Сто семь человек, ваша милость.
– Сто семь человек?!
– Именно столько, ваша милость.
– Какой кошмар! Я же с ними провожусь до самого вечера!
– Можете оставить их на следующую пятницу, – внутренне усмехнулся лакей.
– Ну уж нет! – воскликнул Грегори Левертон не почуяв усмешки. – Они сожрут все мои запасы просто сидя на своих задницах и ничего не делая! Лучше я разберусь с ними сейчас и отправлю на шахты и королевские галеры, чтобы они как можно быстрее начали отвечать за свои преступления перед короной и возмещать принесенные графству, да и всему королевству убытки.
– Это мудрое решение, ваша милость.
– Надо только сказать капитану, чтобы в следующий раз он приводил поменьше…
– Его солдаты и так зарубили двести человек, ваша милость.
– Ого?! А сколько сам потерял? – полюбопытствовал Левертон.
– Сорок бойцов, ваша милость.
– И все-то ты знаешь… шпион.
Лукон чуть поперхнулся от шутливого обвинения графа, но даже зная об этом но все же поспешил заверить его в обратном:
– Стараюсь служить вашей милости, сэр.
– Ну ладно. А где графиня? Почему я который день обедаю один?
– Почивает, ваша милость…
– Как можно столько спать?!
На этот вопрос Лукон предпочел промолчать. О том, что графиня забеременела от какого-то конюха или еще кого, когда граф сам брюхатил деревенских девок, пользуясь секретным ходом думая, что все остается в тайне (о чем не знал лишь глухой), и теперь ее тошнит от одного вида еды. Лучше о сем молчать, чтобы не попасть в опалу.
– А мой сын?
– На охоте, ваша милость…
– Понятно.
Обед закончился и переодевшись в легкую блестящую кирасу с вытесненным родовым гербом на груди, чтобы выглядеть представительнее, граф спустился на нижний этаж в Красную залу с давних времен используемую в качестве судебного зала для полноценных преступников.
– Заводите, – кивнул граф стражникам и те отправились за первой партией разбойников.
А лорд тем временем подсчитал, скольких он может оставить преступников у себя, отправив на свои шахты и сколько отправить королю и скольких казнить на месте. Выходило, что двадцать человек так и так могут пополнить его шахты.
"Неплохо", – подумал граф, вспомнив, что управляющий уже давно жалуется на нехватку рабочих рук. А то он даже начал подумывал о том, чтобы провинившихся крестьян отправлять на рудники… на пару недель, но к счастью делать этого не придется.
Стражники привели первых разбойников и бросили их на колени. С них еще капала вода, видимо от быстрой помывки.
– Ну, и кто из вас главарь?..
– Нету среди нас главаря, мы все рядовые бойцы, – ответил один из разбойников. – А атамана зарубили в сече неравной…
– Врешь. Просто знаете, что светит главарю, вот и врете и сдается мне что ты и есть главарь, раз рот первым открыл…
48
Прошла ночь, разбойники вошкались не в силах заснуть несмотря на свою привычку засыпать в самых экстремальных условиях. Естественно все дело в том, что завтра их ожидал суд, и это никого не могло оставить равнодушным. Посапывали только те кто знал, что им действительно конец и переживать зря не стоит и те кто считал что им грозит лет пять в шахтах за их незначительные прегрешения. Но таких было меньшинство.
Мартин относился к той категории, что не знали наверняка, что их ожидает: жизнь или смерть, а потому тоже не мог сомкнуть глаз.
Но наступило утро, и сквозь ворота потянулся народ решать свои проблемы на графском суде, межевые и прочие споры. Один из дородных крестьян остановился и внимательно осмотрел разбойников, остановив свой взгляд на Мартине.
– Вот ты и попался душегубец! – возликовал он и подошел к Флокхарту чтобы насладиться видом поверженного врага.
Мартин разлепил глаза после бессонной ночи и узнал в мужике деревенского старосту Старбака. Оправдываться перед ним у Мартина не было никакого желания, и он просто отвернулся.
– Я приду посмотреть на твою казнь Флокхарт! На то, как ты будешь визжать и молить о пощаде! Но не будет тебе никакой пощады! Тебя вздернут на виселице!
Старбак Хантер еще долго злобно смеялся и даже пробовал плеваться в Мартина, но не попадал, а потом это надоело охранявшему их стражнику, и он отогнал старосту подальше.
– Кто это был? – спросил Камень.
– Деревенский староста…
– Тот чьего сынка ты случайно пристукнул и из-за которого оказался в лесу?
– Он самый.
– Милый старичок…
К разбойникам подбежал давешний капитан замковой стражи со своими подчиненными несшим в руках пустые ведра и закричал:
– Всем мыться, вшивое отребье! Вы должны предстать перед сэром Грегори Левертоном хоть в коком-то подобии человеческого облика! Живо на помывку! Встать!
Стражники стали выводить разбойников небольшими партиями ко рву, в котором текла проточная вода отведенная от горной реки специальным рукавом. Из этого рва и стали зачерпывать воду разбойники и мыться, просто выплескивая друг на друга по ведру студеной воды и шаркаясь руками отмывая самые грязные участки, после чего всех возвращали обратно во двор подсыхать.