Только сейчас я понял, что сжимаю оружие - не заметил, как выхватил его. Hе стоило встречать всадника с жезлом в руках - но неумолчная песня стали придавала мне сил.
Джерри наклонился, нашарил что-то на дне, еле слышно ругаясь, щелкнул зажигалкой. Огонь вспыхнул, погас до крохотной искры, а потом разгорелся вновь. Джерри поднял лампу и выбрался из лодки.
Мы приземлились среди скал, - дрожащий свет выхватывал острые грани, камни под ногами, одинокое дерево, его корни, крошащие землю.
- Могли разбиться, - сказал Рилэн.
Было тихо, лишь шорох ветра и треск огня за стеклом лампы. Но я знал, что всадник рядом, не было смысла прятаться или искать его в темноте. Поэтому я повернулся туда, где серый шелест мерцал яснее и повторил:
- Мы из Атанга. Нас прислал король.
Джерри поднял лампу, свет качнулся, лег по-другому. Тени стали тоньше, распались, как порвавшаяся сеть, и навстречу нам шагнул человек.
Это был всадник, я не ошибся.
Его лицо и одежда были в копоти или в грязи, а огромные крылья топорщились как нескладный плащ, деревянный каркас выпирал сквозь прорехи ткани. Но шелест струился вокруг этих крыльев, обволакивал руки, держащие оружие - я точно видел, что это всадник.
Он был выше меня, но едва ли старше - больше я ничего не мог разобрать среди качающихся отблесков и теней.
- Королевская гвардия, - сказал он. Голос у него был такой же, как и лицо - запятнанный копотью. - Вас прислали за мной?
- Если вот это ты устроил, - усмехнулся Джерри, и указал на север.
Зарево там угасало - или его заслонили скалы.
- Нет! - горячо возразил всадник и шагнул вперед. - Я пытался остановить это!
Он все еще сжимал обеими руками ружье - оно было похоже на подделку, деревянное, стянутое полосами темного металла. Никто не мог стрелять из него, только всадники. В нем тек пепел, готовый в любой миг обратиться в пламя, - я слышал его песню.
"Не называй это волшебством", - сказал мне тогда Зертилен. Но я не знал, как еще это назвать.
- Они прилетают каждую ночь, - продолжал всадник. - Издалека их лодка похожа на вашу. Но не вблизи, поэтому я не напал на вас.
- Кто они? - спросил я и тут же пожалел об этом.
Я должен был сначала спросить: "Кто ты?"
- Демоны, - ответил всадник.
Он подошел совсем близко, и Джерри посветил ему в лицо. Всадник зажмурился на миг, но тут же открыл глаза и продолжил:
- Во всех деревнях уверены - это ночные демоны. Им ничего не нужно, они хотят только разрушать. Я не знаю, откуда они прилетают, но сумел остановить их, дважды.
Его глаза лихорадочно блестели, голос был неровным и быстрым - как у того, кто слишком часто курит синий дым, или почти дошел до истощения и знает, что может не успеть договорить.
- Во всех деревнях уверены? - тихо повторил Рилэн. Он стоял, прислонившись к лодке, и в его словах было эхо песни полета. - Ты всех здесь знаешь? А нам про тебя никто не сказал.
- Вот именно, - подхватил Джерри. - Кто ты такой?
Я хотел вмешаться, но не успел, всадник ответил почти мгновенно:
- Меня зовут Тилиниэн Эрил Амари.
- Как?! - воскликнул Джерри.
Я засмеялся.
- Тин, - сказал всадник. - Можно звать так.
Мы теряли время. Еще можно было отыскать врагов, догнать их.
- Полетишь с нами, - сказал я. - Залезай в лодку.
Всадник отступил, шелестящая песня вокруг него стала жарче, но тише, - я чувствовал, он готов исчезнуть, снова стать тенью.
- Мне нельзя появляться там, где бывают всадники, - сказал он. Его слова бежали еще быстрей, догоняли и кромсали друг друга. - Я нарушил устав, я изгнанник.
Я не знал их устава. Он был тайной, как и не-волшебство, дававшее всадникам силу.
Но в чем бы ни провинился этот человек, он дважды остановил врагов.
- На границе всадников нет, - сказал я. - Ты нигде их тут не встретишь. Полетели.
- Вот именно, - кивнул Джерри. - Тут и солдат нормальных почти нет. - Он махнул рукой и добавил: - Я Джерри. Это Рилэн. - Рилэн отсалютовал и запрыгнул в лодку, склонился к рычагам управления. - Это…
- Я узнал, - прервал его всадник. - Это Эли, гвардеец из Рощи.
Я поморщился. Я королевский волшебник, а не гвардеец из Рощи - но спорить об этом глупо.
- Залезай в лодку, - повторил я, и на этот раз всадник послушался.
6
Я смотрела, как Амира ходит вокруг машины, касается ее, отходит и возвращается вновь. Рэгиль стоял рядом с нами, наблюдал за ней. Когда мы приземлились, он прижал ладонь к борту - датчики у него на запястье мигнули красным и зеленым светом - и молча выбрался наружу. Теперь мы ждали, пока Амира закончит слушать машину.
Мои глаза болели от копоти, волосы пропитались дымом пожара, и мне хотелось скорее уйти из ангара. Отстегнуть крылья, смыть следы битвы, заснуть, - видеть сны о полетах и битвах, или просто скрыться во тьме до пробуждения.
Но я не могла уйти.
Пока машина мчалась обратно, и цифры на стенах показывали срок жизни двигателя, - моя мысль стала сияющей струной, метнулась к Мельтиару. В этой струне была пылающая деревня, враг и наша машина, подбитая, летящая назад. Ответ был без слов - едва коснулся сознания, быстро и легко - Мельтиар понял меня, он ждал нас.
Наверное, все мы позвали его по пути домой.
Он знал, что случилось, но все равно мы должны были пойти к нему, рассказать о полете. Мы делали так всегда. Это было как ритуал.
Амира отошла от машины и покачала головой.
- С ней все в порядке. - Она всегда говорила о машине как о человеке, как об одном из нас. Иногда я завидовала Амире, но не сейчас. - Но оба двигателя надо менять… Завтра мы не сможем полететь.
- Это и так было ясно, - проговорил Рэгиль. Он взял Амиру за руку и потянул к воротам. - Пойдем.
Амира кивнула. Она не снимала шлема в полете и не глотала дым - но глаза у нее были красные.
- Нет, - сказал Лаэнар.
Я обернулась к нему.
Наверное, сейчас мы с ним были особенно похожи, - перепачканные в копоти, в обожженных доспехах, с оружием и крыльями. Он был моим отражением, - но я не понимала, о чем он говорит.
- Я не пойду к Мельтиару, - сказал Лаэнар.
Мои мысли сейчас горели, вспарывали усталость, взлетали и дробились. Я слышала свой голос, срывающийся и горячий, - "пойдем", "мы должны", "он ждет нас", - но слова звучали внутри, не могли вырваться наружу.
Между нами был всего один шаг, и я рванулась вперед, схватила Лаэнара за плечи, словно мы все еще были в воздухе и могли упасть.
- Мы с Амирой отвечаем за машину, - сказал Рэгиль у меня за спиной. - Наша вина, что с ней что-то случилось.
- И мы сожгли деревню. - Я старалась говорить также спокойно, как Рэгиль, но знала - не получается. - Мы выполнили задание.
- Не в этом дело! - Лаэнар вырвался из моих рук, остался только след ярости в ладонях. - Мы не справились с врагом! С первым настоящим врагом! Что мы скажем? Что мы ни на что не способны до сих пор? Я не пойду!
- И обязательно кричать об этом?
Я обернулась на незнакомый голос, и тут же склонила голову, опустила руки.
В ангаре редко бывали старшие звезды, но тот, кто заговорил с нами, был много старше нас, возрастом и, быть может, и силой. Я не знала его имени, но он мог быть одним из равных Мельтиару.
- Не бойтесь.
Я подняла глаза. Незнакомец был в черной одежде, как любой из предвестников Мельтиара, но за спиной струился серый плащ, похожий на огромные сложенные крылья.
Я знала, как выглядят враги, наблюдала за их жизнью через чаши предсказателей. Я видела их оружие, я знала, с кем мы будем сражаться.
У этого человека были крылья всадника.
Темный всадник. Я не знала, что мы так глубоко проникли в тайны врагов. Не знала, что старшие звезды живут среди всадников.
- Чьи вы предвестники? - спросил он, и было ясно - он знает ответ.
- Мельтиара, - тут же ответил Лаэнар.
Всадник кивнул.
- Как и я.
- Правда? - Мы с Лаэнаром спросили это хором, и я слышала эхо своего удивления в его голосе. Мы снова стали отражениями друг друга.
- Мы все были предвестниками войны, прежде чем стали предвестниками Мельтиара, - ответил всадник и взглянул на Амиру: - О чем ты хочешь спросить, дитя?
Амира все еще держала Рэгиля за руку, но стояла неподвижно, словно в строю. Крылья приподнялись у нее за спиной, на них мерцали и дрожали блики света. И когда Амира заговорила, точно также дрожал ее голос.
- Ведь ты… знаешь о всадниках все, правда?
Он смотрел на нас серьезно и спокойно, и под этим взглядом я чувствовала себя девочкой, впервые одевшей крылья. Наверное, он так и видел меня. Мне шестнадцать лет, я никогда не была предвестником войны, всегда была предвестником Мельтиара.
- Правда, - сказал всадник. - Я вхожу в их высший совет.
Я знала - ему незачем обманывать, и все же не могла поверить.
Самые опасные противники в грядущей войне - это всадники. Сотни лет назад они уничтожили нашу жизнь и забрали землю, отдали ее людям, лишенным силы. А теперь мы проникли в самое сердце их тайны, к источнику могущества.
Мельтиар говорил: "Сражайтесь так, будто каждый бой - последний". Наверное, поэтому мы не знаем, как близка победа.
- Мы встретили сегодня всадника, - выпалил Лаэнар.
- Здесь? - Темный всадник нахмурился, повернулся к нему. - В горах?
- Да, - кивнул Лаэнар. - Мы летаем вдоль границы, наше задание - сеять страх в селениях врагов. Но на нас напал крылатый враг, он подбил нашу машину, поэтому…
- Он был один? - спросил темный всадник. Его голос стал отрывистым и жестким.
Я переглянулась с Лаэнаром. Я помнила выстрел, вспышку, удар и крылатую тень.
Я кивнула.
Лаэнар покачал головой.
- Вы не знаете, - сказал всадник. - Они живут на побережье и в столице, никогда не приезжали сюда, а вы даже не знаете, один он был или нет. Это вы сжигаете деревни?
- Это наше задание, - ответила я.
Я надеялась, что крылья не раскрываются у меня за спиной, а голос не дрожит, как у Амиры. Пусть он из старших звезд, пусть он знает врага лучше нас, но мы не просто предвестники, мы самые яркие звезды Мельтиара. Мы не склоняемся ни перед кем, кроме него.
- Ваше задание - пугать поселенцев? - Темный всадник смотрел на меня. Его глаза были светлыми, выцветшими от времени или магии, слишком часто затоплявшей душу. Он смотрел на меня несколько мгновений, а потом повторил мои мысли: - Вы звезды, предвещающие приход Мельтиара. И ваша задача - смести все преграды на его пути. Вам дали задание, и у вас есть препятствие, есть враг, почему вы не разузнали все о нем?
- Но Мельтиар не говорил…, - тихо возразила Амира.
- Он и не должен был, - ответил темный всадник. - Узнайте о своем враге все, что сможете, и тогда вы по-настоящему выполните задание. Идите.
Он развернулся. Я смотрела ему вслед, на серые крылья, плащом стелящиеся по черному полу.
Покров тайны - вот наша главная сила. Но сделать невидимой машину, внезапно появляться в небе - мало. Он прав. Мы никогда не покидали город, но он прав. Каждый из нас может войти в дом врага и узнать все секреты. Каждый из нас.
- Пойдем, Арца! - позвала Амира.
У ворот дежурила незнакомая девушка. Она касалась пульта на стене, огни вспыхивали и гасли под ее пальцами. Когда мы подошли, она обернулась и проговорила:
- Мельтиар сказал, чтобы вы пришли завтра, сейчас он там. - Она махнула рукой вверх.
Там. Где-то наверху, - может быть, туда можно взлететь, а может быть нет, и как он сказал, так мы и должны сделать. Прийти завтра.
У нас есть время.
- Если мы не можем пойти к Мельтиару, - растеряно проговорила Амира, - как же нам разузнать про этого всадника?
Мы тайна, мы страх, мы внезапный удар. Но чтобы действовать, нам не нужна машина и ночь.
- Я знаю как, - ответила я.
7
Я во сне.
Знаю об этом, ведь я не в обычном сне.
За спиной ветер, он сумеречный и легкий, он говорит со мной, как человек. Я слушаю его, говорю с ним, и мир меняется, течет, показывает мне то, что я должен увидеть. Я внутри видения.
Внутри нашей с Нимой тайны.
Нима близко, я слышу ее смех, различаю слова, но они ускользают и теряют смысл - ветер заслоняет ее от меня.
- Смотри, - говорит ветер. - Сюда причалили первые корабли.
Я высоко в небе, воздушные реки струятся сквозь меня, не касаясь. Подо мной земля - сумеречно-серая, как небо, как ветер, как я. Черные горы тенью вырастают из земли, движутся и разбиваются о берег. На море шторм, волны бушуют и пенятся, рвутся к земле. Море сильнее гор, оно сокрушает их. Воздух теперь полон соли.
Я хочу петь, я хочу лететь туда.
Но это сон.
- Нет, - отвечаю я. - Первые корабли причалили южнее Атанга.
- Здесь. - Ветер держит меня за плечи, заставляет смотреть вниз. На серебристой земле вырастает селение, полузаброшенный пограничный пост. Я сплю в одном из этих домов и помню об этом. - Здесь жили люди звезд, здесь была первая битва.
- Нет, - повторяю я.
Ветер указывает вниз.
Подо мной вспыхивают звезды. Они сияют осколками хрусталя, разгораются все ярче, земля становится все темней. Ветер течет между ними, превращается в свет, застилает все ослепительной сетью.
Сеть звенит, поет звуком ветра и голосом металла.
Песня флейты, голос раненой птицы - зовет меня, и тонет в грохоте шторма.
Я лежал, глотая воздух, пытаясь вспомнить все, что я увидел во сне, повторить каждое мгновенье и каждое слово. Меня выбросило в явь, швырнуло обратно в пыльный барак, в оковы тела.
Обычный сон рассеивается постепенно, но я вернулся не из обычного сна.
Я мысленно повторил сон трижды - слово за словом и мгновение за мгновением - и только тогда открыл глаза.
Потолок был слишком близко - я спал на двухъярусной кровати. Не удержавшись, я протянул руку, коснулся досок над головой. Наощупь они были такими же, как и вся явь вокруг, - теплыми и пыльными. Пыль плясала и колыхалась в воздухе, в солнечных лучах.
Солнце уже высоко. Нима, наверное, вернулась домой, развешивает пучки трав над крыльцом. Или сидит с учителем возле ручья. Или…
Я собрался с силами и слез с кровати.
Сны-видения не дают отдохнуть ни душе, ни телу. Я всегда чувствую себя потом так, словно не спал, а ходил где-то много часов. В каком-то смысле это правда.
Я хотел рассказать свой сон, но Нима была в Атанге, за стенами Рощи. На лодке туда лететь несколько часов, а скакать верхом - гораздо дольше. И мои слова не могут преодолеть этот путь - сколько мы с Нимой ни пытались, я не мог услышать ее и не мог передать ей свою мысль. В Роще говорили, что на это волшебство у Нимы не хватает сил.
Нимы здесь нет, а больше я никому не могу рассказать.
Когда я наконец вышел из дома, солнце уже пересекло зенит.
- Я думал идти будить тебя, - сказал Джерри. Он сидел на ступеньках, дым сигареты таял в пыльном воздухе.
Я опустился рядом с ним, нашарил в кармане сверток, наугад вытянул сигарету. Джерри щелкнул зажигалкой.
Мне попался желтый дым - с каждой затяжкой мысли становились все спокойнее, все яснее.
Чтобы понять сон, мне не обязательно рассказывать его кому-то.
- А где… - Я запнулся, вспоминая имя. - …Тин?
Ночью, когда мы вернулись, ополченцы обступили лодку. Факелы трещали и бились на ветру, Аник расспрашивала, а всадник отвечал. Я ушел спать, а они все еще говорили.
- Поехал с ними. - Джерри стряхнул пепел. - Вроде как дневной патруль.
- Аник согласилась его взять?
"Вы в первый раз вылетели и сразу привезли неизвестно кого!" Эти слова я хорошо запомнил.
- Ну, - усмехнулся Джерри, - она ругалась, что у него дырявые крылья. Но ему даже дали коня.
Я взглянул на небо. Оно было чистым, лишь с востока тянулись первые облака, прозрачные и легкие, как обрывки тумана. Первые знаки осени, в столице они ощутимей, чем здесь.
При свете дня пограничный пост уже не выглядел заброшенным, - я видел дорожки, протоптанные от барака к бараку, лошадей, пасущихся вдалеке. Слышал неразличимые обрывки разговора где-то рядом, чувствовал запах армейской кухни, мешающийся с запахами пыльной земли и диких трав.
Не так уж сильно пограничный пост отличался от казармы в Атанге.
Я затянулся и спросил:
- Где у них кухня?
- Там.
Джерри указал налево. Дорожки скрещивались, и одна из них вела к стоящему на отшибе дому. Над ним клубился дым, полупрозрачный, тающий в чистом небе. Глупо думать, что здесь все как в Атанге. Должно быть здесь топят деревом, а газа едва хватает на светильники.
- Ты лучше поторопись, - продолжал Джерри, - а то сейчас этот дневной патруль вернется и сметет там все.
Я кивнул и затоптал сигарету. Вкус желтого дыма еще не угас, теплом отзывался в кончиках пальцев, окутывал мысли, вел их легко и плавно.
- А почему они днем патрулируют? - спросил я. - Говорили, что все нападения были по ночам?
Джерри засмеялся, махнул рукой в сторону гор.
- Я сам проспал все, - сказал он. - Но вроде наблюдатель заметил что-то в небе, и они решили проехать по деревням, проверить.
Я почти знал, что хотел рассказать мне сон. Если я останусь здесь, если буду петь и слушать отзвуки давнего волшебства, сотни лет назад занесенного пылью, заросшего травой, - я пойму. Если первые корабли причалили здесь, то я найду здесь что-то.
Но какая бы магия не таилась тут, невидимая и забытая - это подождет. У нас были более важные дела.
Я поднялся и сказал:
- Найди Рилэна, пусть готовит лодку.
- Слетаем посмотрим сверху? - спросил Джерри.
- Да, - кивнул я и отправился на кухню.
8
Рэгиль заставил меня пойти спать, но сон долго не приближался ко мне, я лежала и смотрела в темноту. Напряжение и тревога дрожали в каждой мышце, а в памяти звенели наши голоса, снова и снова вспыхивали слова и фразы.
Мы вчетвером полночи просидели в комнате Лаэнара, говорили о том, что нужно делать, - спорили и соглашались, решали, как лучше поступить. Было темно, нам светил лишь красный ночник над дверью, и все жесты казались особенно резкими, каждое слово вспарывало воздух. Мы были словно дети, играющие в скрытых. Но мы уже не дети. И я в самом деле отправляюсь к врагам, пусть и ненадолго.
Лаэнар пытался возразить мне, говорил: "Нет, пойду я". Но Лаэнар как обнаженный клинок, он не сможет скрыться. Из нас лучше всех это удалось бы Амире - никто не усомнился бы в ней - но Амира и Рэгиль должны чинить машину.
"Я пойду с тобой", - говорил Лаэнар. Мне хотелось, чтобы он был рядом. Мы могли бы сказать: "Мы брат и сестра, потерявшиеся на горных тропах", - но мы уже слишком взрослые для этой сказки. Я должна идти одна.
Мы спорили долго, но все согласились со мной. Даже сон наконец согласился со мной, отдалил голоса и мысли, погрузил в темноту.
Сновидения пролетели мимо, не коснувшись, и я проснулась до того, как прозвучал сигнал.
Мы собрались в зале скрытых.