питься.
- Помогите мне перевернуть его набок, - попросил он.
Все переглянулись; крякнув, Грищенко нагнулся и ухватился за скрюченную верхнюю лапу, к нему присоединился Шибанов. Даже втроем они едва смогли сдвинуть с места огромную тушу.
- Сколько времени вам понадобится на осмотр? - поинтересовался Решетников.
- М-м-м… - Эстонец поднял голову. - Для предварительного исследования - часа два. Хорошо бы взять пробы и провести вскрытие!
- Пять минут, - отрезал Гумилев. - И без возражений. Если вам так уж интересно, положите образец в контейнер… Потом, если будет возможность, исследуете. Кхм, когда будет возможность, - поправился Андрей.
Вессенберг сердито засопел, но спорить не стал. Он не хуже других понимал, что чем скорее они настигнут Роулинсона, тем больше шансов выпутаться из этой передряги живыми и выполнить задание. А там в принципе можно и вернуться, чтобы распотрошить чудище, никуда не торопясь.
- Доктор, вы мне не поможете? - обратился Вессенберг к Захарии Штреллеру. - Эй, вы в порядке?
На Штреллера было страшно смотреть. Ученый побледнел, как покойник. Правой рукой тиская ствол дробовика, левой он беспрестанно крестился и бормотал себе под нос слова молитвы.
- Успокойтесь! - Гумилев ободряюще похлопал Штреллера по плечу. - Это существо мертво. Вы уже встречались с такими? Откуда оно? Это инопланетная форма жизни?
- Тьма пришла… - тихо произнес Штреллер. - Тьма… Порождения ее уничтожат род людской… Это все они! Они!!
- Кто "они"? - не понял Гумилев. - О ком вы?
- Они, алчущие запретного! Дьявол надоумил их! Дьявол! - Доктор отскочил в сторону и направил ствол на мертвое тело. - Всех убьют! Всех пожрут!
- По-моему, он окончательно сошел с ума, - сказал Вессенбергу Гумилев. Он повернулся к Решетникову и тихо приказал: - Кирилыч, отбери у доктора оружие, пока он не пострелял нас всех.
- Давно пора, - с готовностью кивнул полковник.
- Господь всемогущий! - продолжал тем временем кричать Штреллер. - Дай мне сил! Если пойду я и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мною; Твой жезл и Твой посох - они успокаивают меня…
Подошедший сзади Решетников ловко вывернул дробовик из рук ученого.
- Хватит, уже! Успокойтесь!
- Дьявол… - тоскливо разглядывая опустевшие ладони, сразу скис Штреллер. - Дьявольское наущение…
- Вы слышите меня? - попытался растормошить его Гумилев. - Что это за существо?
Но Штреллер демонстративно обиделся, сложил руки на груди и отошел в сторону.
Потекли тоскливые минуты ожидания. Вессенберг обмерил труп, осмотрел его, постоянно бормоча что-то в диктофон, и взялся за нож, намереваясь вскрыть грудную клетку.
- Осталось две минуты! - напомнил профессору Гумилев.
- Майор! - позвал Решетников. - Пока профессор не искромсал нашего покойника, что можете сказать?
Грищенко, закинув автомат за спину, нехотя присел возле трупа, посветил фонарем, потрогал края раны, вскинул руку, намереваясь, видимо, понюхать пальцы, но вовремя вспомнил про скафандр и коротко ругнулся.
- Ну, я могу начинать вскрытие? - раздраженно спросил Вессенберг.
- Валяйте, - кивнул Грищенко, выпрямляясь. Он подошел к Решетникову и Гумилеву, виновато усмехнулся. - Я, конечно, не судмедэксперт…
- Давай, давай, - подбодрил его Решетников.
- Судя по окоченелости, смерть наступила часа два - два с половиной назад в результате проникающего ранения брюшной полости, задевшего жизненно важные органы. Должна быть большая кровопотеря, но крови я почему-то не обнаружил. Судя по рваным, а не резаным краям раны, нападавшие были вооружены твердыми, острыми предметами - например, заточенными кусками арматуры.
- Нападавшие? Их было несколько? - уточнил Гумилев.
- Один человек не сумел бы причинить такому гиганту страшные увечья, - уверенно сказал Грищенко.
- А если это был не человек? - иронично улыбнулся прислушивающийся к разговору Штреллер. В этот момент он выглядел совершенно нормальным.
- Вам что-то известно? - повернулся к нему Решетников. - Вы встречались с подобными существами?
- Они - порождения зла! - сверкнул глазами Штреллер, мгновенно перестав казаться нормальным. - Тьма родила их! Они - часть ее. Из тьмы выходя, во тьму и возвращаются. И нас всех тоже поглотит тьма!
Грищенко невесело присвистнул. Гумилев скривился. Похоже, доктор Захария Штреллер все-таки нуждался в немедленной психиатрической помощи.
- Поразительно! - послышался возглас Вессенберга.
- Что там? - Гумилев оставил Штреллера и шагнул к эстонцу, вокруг которого сгрудились ребята Шибанова.
- Андрей Львович… - Вессенберг отбросил окровавленный армейский нож "Бокер орка". - У него двойной скелет… Внешний - из костей, а внутренний - титановый. На одном из ребер маркировка: "База Неллис, Зона 51, собственность правительства США". Он искусственный!
В наступившей оглушающей тишине отчетливо прозвучал смешок Штреллера.
- И еще… - упавшим голосом закончил Вессенберг. - Двойной скелет не помог. Кто-то выел у него все внутренние органы…
Теперь отряд двигался с повышенной осторожностью, что было неудивительно: зрелище дохлого чудовища, которое кто-то убил и частично сожрал, не располагало к беспечности. Шибанов, внимательно следя за лучами фонарей разведчиков, изредка поглядывал на Атику. Девушка держалась молодцом, но после сообщения Вессенберга о выеденном изнутри искусственном монстре заметно побледнела. А вот Мидори продолжала шагать как ни в чем не бывало, похоже, эту девчонку жутковатое зрелище ничуть не тронуло. Джей-Ти подступил с расспросами к Штреллеру - мол, что за тварь, откуда, для чего?
- Док, вы тут что, суперсолдат выводили? Сдается мне, этого четырехрукого можно нашпиговать свинцом по самые яйца, но он ни фига не остановится!
- Порождения тьмы нужны, чтобы сдерживать ее исчадий! - заунывным голосом ответил Штреллер. - Господь всемогущ. Мы нарушили его заповеди, мы предались дьяволу, и теперь кара Его обрушилась на нас.
Поняв, что от свихнувшегося ученого ничего не добиться, рэпер стал приставать к Решетникову:
- Офицер, вы-то точно знаете, что за зверушку мы нашли.
- Похоже, это штурмовой киборг первой волны, управляемый дистанционно, - задумчиво пробормотал полковник. - Вессенберг обнаружил у него в позвоночнике какие-то микросхемы.
- Что значит - первой волны? - вмешался в разговор Шибанов.
- Первой волны атаки, - пояснил Решетников. - Такие существа идеально подходят для захвата хорошо защищенных объектов: командных пунктов, узлов связи, бункеров. Ваш приятель прав - его не остановят несколько прямых попаданий в корпус. Жизненно важные органы этого монстра надежно упрятаны за двумя скелетами, да к тому же наверняка имеют дублирующие системы. По крайней мере сердец у него было два. В ближнем бою, в рукопашной схватке это страшный противник…
- И тем не менее кто-то одолел его около трех часов назад, - буркнул Гумилев. - Одолел - и наполовину сожрал.
Шибанов недовольно зыркнул на олигарха.
- При всем уважении, вы бы… - речь Шибанова прервала короткая очередь из М4. Стрелял Грищенко. Практически сразу же заработал и автомат Ивановой. Они били в темноту, и пули высекали искры из бетонного свода тоннеля. От адского грохота хотелось закрыть уши руками.
- Быстро - рассыпаться! - крикнул Решетников. - Огонь по команде!
Но тут стрельба неожиданно стихла.
- Здесь что-то было, - неуверенно крикнул Грищенко. - В воздухе. Но мы не попали… Или попали, но оно все равно смылось.
Гумилев широким шагом двинулся к разведчикам. Подумав, Ростислав присоединился к нему.
- Что значит "оно"? - спросил Гумилев, шаря фонарем по потолку и высвечивая выбоины, оставленные пулями.
- Там что-то летало, - Грищенко ткнул пальцем вверх. - Черное такое… Как тряпка.
Догадка сверкнула в голове Шибанова. Он прошел вперед метров на десять и посветил на свод тоннеля.
- Вон она, ваша тряпка, посмотрите, - позвал он Грищенко и Гумилева. - А вон еще пара болтается.
- У страха глаза велики, - улыбнулся Гумилев, разглядывая свисавшие с кабелей кожистые груши.
- Летучие мыши, - облегченно выдохнул Грищенко и засмеялся. - Помню, мы пацанами их ловили на платок.
- Это как? - живо заинтересовался негр.
- Это берешь платок белый, расстилаешь на травке ночью, мышь на него и бросается. Зачем - хрен ее знает. Но главное - ее сцапать, пока она когти не отцепила и не удрала.
- А потом чего? Ели их?
- Ага, с жареным лучком и картошечкой, - подмигнул майор.
- Сколько еще топать до этого поезда… - сварливо проворчал один из федеральных агентов, поднимая носилки.
- Миль пять-шесть, - ответил ему из-за спины Миллерс. - Может, десять-двенадцать. Вы парни крепкие, выдержите. Поди, в Куантико и не такому учили.
- Индро Юльевич, как состояние Лобачевского? - спросил тем временем Решетников у Вессенберга.
Эстонец во время вынужденной задержки посчитал у раненого пульс, оттянул веко и посветил фонариком, проверяя реакцию зрачка.
- Стабильно тяжелое. Пока действуют препараты, опасаться нечего, но, чтобы поддерживать его в состоянии медикаментозной комы, нужны новые инъекции. Словом, и здесь время работает против нас.
- Значит, пойдем быстрее, - подытожил за всех Андрей Гумилев.
…Минут двадцать отряд двигался в полной тишине, нарушаемой лишь хрустом гравия под ботинками. За это время Ростислав вспомнил старую аксиому о том, что по шпалам идти очень неудобно, потому что они кладутся так, что шагать на каждую - коротко, а через одну - длинно.
Еще он насчитал шесть технологических проходов, уводящих в неведомые подземелья, два огромных зарешеченных устья вентиляционных шахт, несколько запертых железных дверей - и никаких признаков живых существ. Четырехрукий монстр и летучие мыши были, похоже, единственными обитателями тоннеля.
При этом Шибанов чувствовал тревогу. Все, что произошло с ними за последнее время, было слишком невероятным, чтобы закончиться хэппи-эндом. Повинуясь интуитивному порыву, Ростислав незаметно вытащил из чехла фигурку Скорпиона и стиснул ее в кулаке. Однако металлический защитник никак не отреагировал на это. Не было ни вибрации, ни волны холода. Стало быть, все в порядке и отряду ничто не угрожает. Атика, пристроившаяся сбоку, покосилась на мужа, но ничего не сказала.
Зато развлекал всех неугомонный Джей-Ти.
- Никогда не думал, что буду вот так с русскими шастать в подземельях. Ну, ладно еще Расти, он толковый чувак. Видал я иных ниггеров, которые ему в подметки не годятся, хотя их считали крутыми. Но сейчас я словно в кино типа "Красный рассвет" - типа кругом оккупанты, а я им помогаю.
Втолковывал он это почему-то Вессенбергу, который на слова рэпера внимания не обращал и шел себе, обнимая металлический чемоданчик.
Никто ниоткуда не выскакивал, ни на кого не бросался.
"Да и откуда тут взяться живности? - начал рассуждать Шибанов со скуки. - Чем ей питаться? Кругом бетон, металл, камень… Летучие мыши, крысы? Они не бесконечные…" Далее его мысли перекинулись на ближайшее будущее: "Идти нам еще от силы минут сорок. Потом будет поезд, наверняка перестрелка - Роулинсон не из тех, кто сдается без боя, если только они не ушли по тоннелю вперед. Тогда нас будет ждать засада, рано или поздно… А вот что дальше? Дальше… Дальше… Эх, прикорнуть бы сейчас прямо на рельсах… Минуток шестьсот, от души…"
Споткнувшись о шпалу, Ростислав едва не упал. Он чувствовал неодолимое желание лечь. Сонная одурь заволокла мозг, глаза слипались, руки еле удерживали тяжелый автомат.
"Что это со мной? - лениво подумал Шибанов. - Устал? Отрава? Газ?"
Паука, внезапно выскочившего из темной дыры очередного технологического хода, он заметил краем глаза.
Паук и паук. Черный, волосатый. Около метра в диаметре брюшка…
Около метра?!
Пронзительный визг Мидори вырвал Ростислава из дурного полусна. Так визжать умеют только кинозвезды - может, их где-то специально этому учат?!
Шибанов успел оттолкнуть Атику, вскинул М4 и в упор расстрелял омерзительное создание. Рядом с ним Мидори, не переставая визжать, тоже палила в отвратную тварь. Паук, получив не менее пары дюжин пуль в толстое, покрытое длинными волосами туловище, задергался, но не подох, а достаточно шустро кинулся прочь.
Шибанов вскинул голову, огляделся и тут же вновь поднял автомат, ловя в прорезь прицела еще одну огромную членистоногую тварь, притаившуюся на уклоне стены тоннеля.
- Огонь! - заорал Миллерс, тоже приметивший монстров, и дважды выпалил из дробовика. - Огонь! Огонь!
Пауки напали на отряд внезапно. Дурманный морок, навалившийся на Ростислава, не обошел стороной и остальных. Люди слишком поздно заметили опасность. Не менее трех десятков огромных пауков, напоминающих амазонских птицеядов, укрупненных до размеров отъевшегося лабрадора, разорвали походный строй. Щелкая зазубренными челюстями, с которых капал прозрачный яд, они передвигались быстрыми короткими прыжками.
Тоннель наполнился грохотом выстрелов. Миллерс вертелся волчком, в упор расстреливая волосатых тварей. Решетников и Гумилев, встав спиной к спине, поливали пространство вокруг себя. Джей-Ти, уперев приклад пулемета в бедро, лупил длинными очередями в черный зев прохода, не давая другим паукам прийти на помощь собратьям. Мидори, вскинув руки с револьверами, походила на персонажа какого-то фантастического боевика.
Штреллер от схватки самоустранился, да у него и оружия-то не имелось. Усевшись на рельс, он закрыл глаза, превратившись в жутковатое бородатое подобие спящего Будды. Что интересно, пауки тоже не обращали на доктора ровным счетом никакого внимания.
Лазерные лучи целеуказателей "смит-энд-вессонов" метались по головогрудям, спинам, лапам пауков. Гулко звучали выстрелы, крупнокалиберные пули впивались в тварей, отпугивая и раня их, но вовсе не разнося на куски, как хотелось бы ожидать.
Из тоннеля прибежали Грищенко и Иванова. Они вступили в бой, атаковав группу пауков, пытавшихся отсечь Шибанова и его спутников от основной части отряда.
- Раненого! - крикнул им Ростислав, сделав паузу между очередями. - Прикройте раненого, мы сами справимся!
Носилки с Лобачевским в самом деле оказались практически без защиты. Фэбээровцы, едва первая волна пауков выкатилась из дыры, оставили их и бросились бежать обратно по тоннелю. Вессенберг попытался пробиться к раненому, но его окружило сразу пять тварей, и ксенобиологу пришлось отступить к покатой стене тоннеля.
Таким образом, брошенный всеми Лобачевский мог и уже должен был по идее сделаться легкой добычей арахнидов, но когда Грищенко и Иванова добежали до него, оказалось, что ни один паук даже не подошел к носилкам.
Ростислав дернул рэпера за рукав.
- Валим отсюда!
- Сейчас, только угощу этих тварей напоследок!
Джей-Ти повесил дымящийся пулемет на шею, вытащил из кармана одну за другой пару гранат и по очереди бросил их в дыру прохода.
- Все, валим!!!
Два взрыва слились в один. Завизжали, рикошетя о стены, осколки. Клубы дыма, смешанного с пылью, выметнулись в тоннель.
- Надеюсь, это отобьет им охоту нападать на людей, - процедил сквозь зубы рэпер.
Бой закончился как-то внезапно. Еще секунду назад пауки были повсюду - и вдруг их не стало, только валялись на рельсах редкие омерзительные трупы со скрюченными волосатыми лапами. Многие подергивались, еле слышно урчали и скрежетали, то ли подыхая, то ли обмениваясь предсмертной информацией об опасных двуногих, влезших в тоннель.
- Потери? - вопросительно крикнул Гумилев, перезаряжая свой М4.
- Фэбээровцы сбежали, - тут же откликнулся Миллерс. - Я ранен. Тварь зацепила челюстями ногу.
- Держись, Антох, - ободряюще сказал Грищенко.
- Да я-то держусь… Только как бы вирус…
Если ты сразу не обезумел, стало быть, в тоннеле вируса нет или ты сопротивляешься. Иванова, сделай ему перевязку.
- Женой своей покомандуй, - огрызнулась Оксана, но послушно вытащила из кармашка разгрузки индивидуальный пакет.
- Не надо, - покачал головой Миллерс и отстранился. - Я сам. Там пустяки, царапина. Цапнул. Вот только яд… Они ж, суки, ядовитые?
- Пауки всякие бывают, - успокоил его Вессенберг. - Как и люди.
Притормозивший отряд собирался вокруг раненых, оглядывался, кто-то громко хлебал воду из фляжек.
- Что будем делать с фэбээровцами? - хищно поинтересовался Решетников. - Они могут дойти до станции. Там Санич.
- Возвращаться все мы не можем. - Гумилев с чувством пнул дохлого паука и оглядел собравшихся вокруг него людей. - Придется разделиться… Хотя Санич отобьется. Оружия-то у них нет. Если они вообще не проскочат мимо, нужен он им…
- Тихо! - вдруг вскрикнул все так же сидящий на рельсе Штреллер. - Вы слышите? Они идут! Идут! Исчадия тьмы! Судный день… И зарастут дворцы ее колючими растениями, крапивою и репейником - твердыни ее. И будет она жилищем шакалов, пристанищем страусов. И звери пустыни будут встречаться с дикими кошками, и лешие будут перекликаться один с другим; там будет отдыхать ночное привидение и находить себе покой. Там угнездится летучий змей. Будет класть яйца и выводить детей и собирать их под тень свою; там и коршуны будут собираться один к другому. И будет едом ужасом: всякий, проходящий мимо, изумится и посвищет, смотря на все язвы его. Как ниспровергнуты Содом и Гоморра и соседние города их, говорит Господь, так и там ни один человек не будет жить, и сын человеческий не остановится в нем.
- Да замолчите вы! - досадливо рявкнул Решетников. - Хватит проповедовать!
Штреллер злобно посмотрел на Решетникова, но заткнулся, принявшись водить пальцем туда-сюда по рельсу.
- Ненавижу кликуш, - пожаловался Кириллыч неизвестно кому. - Поубивал бы…
- Я в самом деле что-то слышу. - Атика взяла Шибанова за руку. - Как будто волна накатывается на галечный пляж…
Все замерли. Из тоннеля приближался непонятный шум. Он становился все громче, и одновременно с ним стала наползать знакомая сонная одурь.
- Это пауки! - первым сообразил Грищенко.
- Мать твою! - Джей-Ти начал торопливо менять ленту в пулемете. - Как же я ненавижу пауков!
- Можно подумать, остальные их любят, - ворчливо произнес Решетников и тут же заорал: - Не спать, не спать! Индро Юльевич, идите в центр!
Вессенберг, о чем-то вполголоса говоривший со Штреллером, вскинул голову.
- Стойте! - крикнул он. - Не надо…
Его прервал дикий вопль, донесшийся из тоннеля. Он перекрыл все звуки, и в нем было столько ужаса, столько нечеловеческой тоски, что даже Джей-Ти скривился, будто и сам почувствовал эту боль.
- Огнемет! - указал на тубусы Решетников. - Грищенко, Иванова, Миллерс!