* * *
Петрос неодобрительно покачал головой, потом выставил рядом со мной бутылку джина, тоник и ведерко со льдом.
- Не могу смотреть на тебя - расстраиваюсь! Сам смешивай! Только не поможет.
- Откуда знаешь?
- Я же бармен. Я за стойкой уже… даже не помню уже, сколько я за стойкой стою. Всякое повидал. Но вот что бы это помогало - такого не было.
- Теоретик…
- Ну так послушай теоретика. Напиваясь с горя, ты ее не вернешь. Лучше уж пойди и дай в глаз этому кролику рогатому! За женщину надо сражаться!
- А… Что?! Ты о чем вообще?!
Я проследил за взглядом Петроса и обнаружил за одним из столиков Женьку в компании Харлампия и кувшина с фирменным местным пивом. Девчонка о чем-то оживленно болтала с сатиром, а тот как раз подливал ей пива.
- Тьфу ты, Петрос, ну что ты выдумал?! Женька мне просто друг и может встречаться с кем угодно… Впрочем, морду я Харлампию возможно и набью - для профилактики. Вот приму еще два-три стакана…
- Только один раз! - предупредил элементаль. - Разрешаю только как другу! Иначе не обессудь: правила одинаковы для всех… Так значит, ты не из-за нее пьешь?
- Нет, конечно. Женщины тут вообще не при чем…
"Врешь!"
"А ты вообще помолчала бы! - огрызнулся я. - Если бы не ты, ничего бы не было!"
"Это ты очень верно подметил! - обиделась богиня. - Тебя бы точно уже не было!"
- Если женщина не при чем, видать и вправду что-то серьезное, - рассудительно проговорил Петрос. - Тогда пей. Хочешь, могу выслушать.
- Зачем?
- Не знаю, - пожал элементаль широченными плечами. - Кому-то становится легче, когда выговорятся. А мне разве жалко?
- Глупо. Проблема-то от этого не исчезнет.
- Как и оттого, что ты напьешься, - резонно возразил Петрос.
- Я не про себя, - отмахнулся я, смешивая джин с тоником. - У меня нет проблемы. Мне просто… Ну да… Понимаешь, вот представь, что кто-то предложил реализовать твою самую глубинную, самую истинную мечту! Что бы ты сделал?
- Прибил бы мерзавца! - отрезал гигант, энергично врезав кулаком о ладонь, чем вызвал сноп искр. - Если главная мечта исполнена, зачем тогда жить?
- Хм… любопытная точка зрения, - признал я. - А я вот просто отказался. Нет, ну вообще-то не отказался, но решение уже принял. И это правильное решение, без базара! И мечта-то какая-то глупая. Черт! Да я еще утром и не подозревал, что у меня такая мечта! Но мне чертовски тоскливо от этого. Вот я и пью…
Элементаль понимающе кивнул.
- Тогда что ж… тогда не буду над душой стоять. Ты только аккуратнее. Домой-то дойдешь? Или могу в подсобке уложить. Сейчас по улицам опасно стало и трезвому ходить. Помнишь Шныря? Бедолагу на днях какие-то сволочи порезали до смерти. Представляешь? Он, похоже, какое-то крупное дело обставил - выпивку всем ставил, деньгами сорил. Вот его и выследили. Ладно бы ограбили, но убивать-то зачем?! Совсем люди озверели…
- Спасибо, Петрос. Не волнуйся за меня. Я не собираюсь до поросячьего визга надираться. Просто немного расслаблюсь и все.
Бармен кивнул и занялся как раз подсевшей к стойке компанией гоблинов.
"Вот так. Значит, это все-таки был Шнырь. А эта сволочь жестко играет!"
Я вдумчиво наполнил стакан ледяными кубиками, плеснул джина и долил тоником. Слушая, как потрескивает лед, я незаметно наблюдал за Женькой и Харлампием, все отчетливее понимая, что сатира придется побить. Ну, может и не побить, но припугнуть как следует надо. Я не ханжа и считаю, что взрослая девушка вправе сама решать, с кем встречаться и зачем. Но вот когда девушку целенаправленно подпаивают с вполне конкретной целью - это, по-моему, форменное скотство и за это надо морду полировать однозначно…
"У-у-у, Вик, да ты уже пьян! - проворчала Хайша. - Давай-ка, заканчивай…"
"Так я и заканчиваю, - согласился я, доливая в почему-то опустевший стакан еще джина. - Смотри, уже скоро закончу. Меньше полбутылки осталось…"
"Клоун. Смотри сам, конечно. До дома я тебя доставлю, но завтра сам себя ведь проклинать будешь!"
"Ну и буду. Подумаешь. Мои проклятия все равно силы не имеют"
"Хм… ты вроде как собирался Харлампия благородному обращению с девушками учить?"
"Не собирался, а собираюсь… Э-э-э… Стоп! Хайша? Ты же всегда ругаешь меня, когда я в драку ввязываюсь?!"
"Я не об этом! Ты посмотри!"
Я обернулся, с трудом удержавшись на лавке.
Харлампий добился-таки своего. Юный - и, прямо скажем, хилый - организм не выдержал, Женька сидела за столиком с совершенно стеклянным взглядом. Только вот сатир вопреки ожиданиям вовсе не спешил воспользоваться этим. Напротив, он подошел к стойке, сунул Петросу деньги и негромко - я едва расслышал - попросил вызвать девушке такси, а лучше позвонить Виктору Фоксу или Алексу Рейнарду. Меня Харлампий то ли не заметил, то ли не узнал, а Петрос так поразился необычному поведению завзятого ловеласа, что молча кивнул и забрал деньги. Харлампий с видом человека, выполнившего тяжелую и неприятную работу, покинул бар.
Мы с Петросом переглянулись.
- Слушай… я чот не понял, это что сейчас было?
- Не знаю, - растеряно протянул Петрос. - Может, она не в его вкусе?
- Брось. На моей памяти он подкатывал к кикиморам, мавкам, нинге и даже к горгулье Туре, хотя оно и бесполое.
Петрос развел руками:
- Тогда не знаю. Может, он сегодня не в духе.
- М-да. Ну что ж, придется прервать мое погружение в нирвану на самом интересном месте.
Я расплатился, поднял из-за столика гуттаперчевую Женьку и направился к выходу. Даже представить не возьмусь, как выглядело наше передвижение со стороны. Все мое внимание было целиком поглощено удержанием нашей шаткой конструкции на ногах. На улице морозный воздух слегка привел меня в чувство, я даже смог поймать частника на "девятке" и внятно объяснить, куда нам нужно. Но стоило сесть в машину, как я почувствовал стремительные, пахнущие можжевельником потоки, размывающие мой разум.
"Хайша, порули, пожалуйста…"
Остров Крит. 1140 год до н. э.
- Тебе не следует этого делать, - буркнул Эгалий. - Но я понимаю, что тебя не остановить. И даже пытаться не стану.
Пигмалион молча кивнул. На лавке перед ним лежали грубые солдатские сандалии на толстой подошве - такие выдержат долгую каменистую дорогу - и шерстяной плащ. Он затянул ремешок на туго набитой котомке и приторочил к ней бурдюк и одеяло.
- Ты их не найдешь! А даже если и найдешь - что будешь делать? Ну да, ты теперь можешь творить чудеса, но ведь Галатеи с тобой больше нет! Если ты попытаешься сразиться с теми жрецами… ну, пусть ты победишь одного или даже двоих, но потом свалишься без сил!
Царь продолжал молча собираться. Эгалий поежился - он еще не забыл страшного взгляда Пигмалиона, когда тот предложил ему заменить собой рабыню, предназначенную в жертву. Он уговаривал себя, мысленно повторял как заклинание что у друга случилось временное помрачение ума, что он попал под влияние демона… Но на самом деле понимал, что это самообман.
Пигмалион прицепил к поясу длинный нож и копис в простых деревянных ножнах. Можно было бы выехать в колеснице, или с обозом. Или даже выступить целой армией. Но он прекрасно понимал, что поиски жрецов могут затянуться и на год, и на несколько лет. К тому же вряд ли его соседи будут рады пропустить через свои владения чужих солдат. Нет, придется идти одному, изображая обычного наемника.
- Пигмалион! Ты погибнешь зря!
Впервые за весь разговор царь посмотрел на него. Не специально - просто, закидывая котомку за плечо, мазнул равнодушным взглядом. Ему было все равно, что говорит Эгалий. Он все решил для себя и не собирался менять решение или спорить. Но все же пояснил:
- Ты ошибаешься. И жрецы ошиблись. Вы все считали, что ритуал знала только Галатея. И что без нее я буду беспомощен. На самом деле я давно уже могу проводить ритуал самостоятельно. Просто мне было приятно, что Галатея делает это для меня. Но когда будет нужно, я справлюсь и сам. А потом мы вновь будем вместе! Навсегда!
Глава тринадцатая
Когда вы оставите хитрости и уловки, это будет вашей самой хитроумной уловкой.
Джалал ад-Дин Руми
Утро оказалось непредсказуемо ужасным.
То есть, я хочу сказать, если вечером напился, то утро предсказуемо будет ужасным. Это ясно уже накануне вечером, в тот момент, когда первый глоток орошает горло. И потому относишься к предстоящей расплате философски. Но это утро с самого моего пробуждения не задалось.
Похмелья не было. Не то, чтобы мне оно было сильно надо, просто у меня закралось подозрение, что вчера - получив в свое распоряжение мое бесчувственное тело - Хайша проделала с ним некие манипуляции, плоды которых я и пожинал. Что это могло быть, я не представлял, и меня это слегка беспокоило. Хайша же решила выжать из ситуации все возможное удовольствие и откровенно издевалась, отпуская туманные и жутковатые намеки.
Но это, разумеется, был всего лишь неприятный пустяк.
Куда хуже было осознание того, что завтра истекает отсрочка, выторгованная у Ивора, а у меня все еще нет никаких фактов, способных доказать невиновность Отбоя.
"Вот-вот! Вместо того, что бы напиваться и оплакивать нелепую мечту, куда полезнее было бы заняться делом!"
"Проклятье, Хайша! Если бы я знал, что делать!"
Рысь отсутствовала, и это меня тоже беспокоило. Хайша смилостивилась и успокоила меня - когда мы с Женькой ввалились в контору, девушки здесь не было. По крайней мере, я мог не переживать, что она видела, как я "расследую" дело!
Хотя совесть все равно грызла.
Алекса тоже не было, но как раз это меня не удивляло. А вот где Рысь? Или она вчера так обиделась на меня, что не хочет теперь и видеть? Некая циничная часть меня возразила, что в ситуации, когда я - единственная надежда ее бывшего парня - такое решение она не примет. Это было несправедливо по отношению к Рыси, и совесть принялась грызть меня с новыми силами.
Когда этот неутомимый грызун окончательно распоясался, пришла Рысь, появлением своим выведшая мои нравственные муки на новый виток. Без ложной скромности скажу - я далеко не трус. И перед женщинами давно не робею. Странно было бы робеть, разделяя тело пусть и с божественной, но вполне женской душой. Но в животе все равно предательски похолодело.
К тому же все мои рыцарские инстинкты, взращенные беспорядочным чтением романтической литературы в детские годы, требовали броситься на помощь попавшей в беду девушке. Оберечь это нежное хрупкое создание от жестких ветров этого беспощадного мира…
- Предлагаю отложить все эти розовые сопли на потом, - с порога заявило хрупкое и нежное создание, скрестив руки на груди и глядя мне в глаза. - Ты мне нравишься, Вик. Но прыгнуть к тебе в кровать сейчас, когда Отбоя собираются прикончить… ну… это как-то неправильно, по-моему.
- Без проблем, - развел я руками. - Тогда в моих интересах как можно быстрее вытащить его из каталажки.
- Ну что, друзья?
- Друзья, - кивнул я. - Если хочешь, на плите в турке есть только что сваренный кофе. Я сейчас побреюсь и поедем…
- Ничего себе! Это к кому же мы собираемся, что ты решил побриться? К королеве эльфов?
- Не угадала. Правда, тип, с которым нам предстоит встреча, не менее пафосный и манерный. Хотя и мужчина.
* * *
Вряд ли найдется хоть один обитатель Тени (за исключением совсем уж мелкого безмозглого теневого "планктона"), не знающий этот магазинчик. В среде обычных коллекционеров антиквариата он тоже пользуется определенной известностью, но основной доход хозяевам приносит торговля магическими амулетами и артефактами. В первом, открытом для всех, зале торгуют антикварными безделушками, во втором - пройти в который можно, лишь обладая теневым зрением - магическими артефактами, а в задних комнатах эти артефакты изготавливают.
С хозяином этого магазина - магом Олифаном - я познакомился как раз на почве антиквариата, хоть потом иногда покупал здесь и всякие магические причиндалы. Если находился заказчик, готовый оплачивать безумные счета, конечно. А если вспомнить совсем уж точно, познакомил нас Харлампий. Сатир частенько покупал у антикваров предметы, не представляющие особой цены для обычных людей, но обладающие теневой историей. Например, банальный фарфоровый чайник для заварки, произведенный в середине двадцатого века, долгое время служивший знаменитому друиду Кендрику. Этот друид прославился тем, что пять раз подряд точно предсказывал результаты Чемпионата мира по футболу. Когда Совет официально запретил ему портить людям удовольствие, Кендрик в расстройстве окрестился и ушел в монастырь, но его фанаты существуют до сих пор. Харлампий выкупил чайник, пылившийся в магазине, за смешную цену, нашел такого фаната и продал находку совсем за другие деньги. Собственно, это и есть основная статья доходов сатира.
"Думаешь, тут есть связь?"
"Не уверен, - ответил я Хайше, входя в магазин. - Хотя сатир что-то уж слишком часто попадается нам в этом деле".
- Может, мне лучше подождать здесь? - пробормотала Рысь, с некоторой опаской поглядывая на дверь во второй зал. - Этот Олифан… судя по имени, он из старых магов. Если ты заявишься к нему с оборотнем, то сильно упадешь в его глазах.
- А если я начну прогибаться под заскоки всяких трухлявых пней, то упаду в своих собственных глазах, - возразил я. - Это куда больнее. Идем! Не бойся, не убьет же он тебя!
Впрочем, сомневаюсь, что мэтр Олифан вообще способен убить существо крупнее комара. Да и комара постарается сначала изгнать из комнаты, не учиняя кровопролития. Всякий раз, когда я разговариваю с Олифаном, меня так и подмывает вызвать бригаду "скорой помощи" - слишком уж сильно впечатление, что маг вот-вот испустит дух. Останавливает только мысль, что маг "испускает дух", наверное, последние лет сто.
Мы с Рысью прошли во второй зал, я переговорил с помощником Олифана и после недолгого ожидания нас допустили к мэтру.
Сколько раз я здесь бывал, и все равно мне захотелось пройтись вдоль стен, посмотреть и - если разрешит хозяин - потрогать сотни удивительных предметов, назначение которых трудно было даже представить. На верстаках, установленных вдоль трех стен кабинета и на закрепленных над ними полках лежали, стояли и даже двигались конструкции из металлов, камней, дерева и магии. В узких и высоких, под самый потолок, шкафах тускло лоснились кожаные корешки старинных книг. Напротив двери, у окна с настоящим витражом вместо обычного стекла, сочную зелень ковра попирал массивный письменный стол, увенчанный старомодной лампой с молочным плафоном-грибом. Столь же массивное кресло было развернуто к двери, в нем полулежал сверток бархата, в лоскутах прорвавшихся сквозь витраж цветных солнечных зайчиков. Венчала сверток длинная голова, похожая на дыню, покрытую клочками пегих волос.
- Виктор… Виктор Фокс… - прошелестело чуть слышно. - Давненько ты не заходил… кхе-кхе… А это что за девочка с тобой?.. кхе-кхе…
- Зовите меня Рысь, - девушка шагнула вперед и слегка поклонилась. - Мэтр.
Старик зашелся дребезжащим кашлем, протянул тонкую, словно свитую из соломы, руку к чайному столику. Покопавшись в целой батарее пузырьков и флаконов, выудил один, с чем-то оранжевым и вязким, знатно из него отхлебнул и некоторое время сидел молча, тщательно прислушиваясь к ощущениям. Меня это представление нисколько не тронуло, поскольку исполнялось каждый мой визит сюда. Только что флаконы менялись произвольно.
- Виктор… неужели ты перестал доверять мне… кхе-кхе… чем я - старый, больной человек… кхе-кхе… могу угрожать тебе?
- Ты о чем?
- Зачем ты привел с собой телохранителя?.. Оборотень могла бы подождать… кхе-кхе… в зале…
Рысь покосилась на меня, и сделал движение к двери, но я придержал ее за талию и твердо посмотрел в прозрачные слезящиеся глаза мага.
- Рысь - не телохранитель.
- Вот как…
"Сейчас он тебя выгонит, - констатировала Хайша. - Вик, ты никогда не слышал о такой штуке, как дипломатия?"
Но маг не спешил нас выгонять. Он некоторое время сидел, покашливая, отхлебывая оранжевый бальзам и задумчиво жуя тонкими бесцветными губами. Повторил со странной интонацией:
- Вот как…
Потом, встрепенувшись, уставился на опустевший флакон, кашлянул и спросил:
- Так… Ты что-то ищешь?.. Особый антиквариат?.. Или амулет заказать решил?..
- Ну-у-у, амулет от мастера артефактов мне не по карману, - развел я руками. - Приходиться довольствоваться товаром от Амания.
- Амания?! - неожиданно густым баритоном рявкнул Олифан, вполне бодро вскакивая с кресла и сжимая в гневе кулаки. Но тут же опомнился и, кряхтя, опустился в кресло. - Эта паршивец не достоин, что бы его имя звучало в этом доме… кхе-кхе… к тому же он умер.
- Убит, - поправил я, стараясь ненавязчиво направить разговор в нужное русло.
Но маг уставился на меня проницательным взглядом, кивнул и слегка приподнял уголки губ в понимающей улыбке.
- Это ведь из-за Тетропулоса?.. Ну-ну, не делай такие глаза… Я все-таки старейшина мастеров артефактов. Мне доложили, что Тетропулос позавчера в "Лемурии" слишком… кхе-кхе… близко к сердцу принял новость о смерти известного лица. И что с ним разговаривал твой напарник… Уверяю, Тетропулос не при чем.
Ну что ж, я тоже предпочитаю играть в открытую.
- А остальные мастера артефактов?
- Никто из нас не был заинтересован в его смерти.
- Верится с трудом.
- Я понимаю… - Олифан в задумчивости приложился к другому флакону, с синей жидкостью. - Мы его действительно ненавидели… и было за что! Он опошлил великое искусство создания артефактов. Но убивать… это уже не имеет смысла. Прогресс не остановить. Не пройдет года, и какой-нибудь предприимчивый маг возобновит конвейер. А как его будут звать - какая разница?
- Месть часто бывает бескорыстна.
- Да… но мы… кхе-кхе… - Олифан даже слегка порозовел от смущения. - Мы были заинтересованы, что бы Аманий был жив.
Я непонимающе посмотрел на старика.
Помявшись и осушив флакон, Олифан все-таки раскололся. Правда была не то что бы неприглядной, но в ее свете оскорбленная поза мастеров артефактов в отношении Амания выглядела несколько лицемерно.
Когда Аманий поставил изготовление артефактов на поток, это жестоко ударило по мастерам артефактов. Конечно, за особыми - сложными, могущественными, надежными - артефактами заказчики по-прежнему шли к ним. Но множество простых заказов ушло, изрядно облегчив кошельки магов. Потому, когда Аманий неожиданно предложил работать вместе, мастера артефактов, поломавшись для виду, согласились.
- Но… но что он мог вам предложить? Встать к конвейеру?!
Олифан вздохнул и взялся за третий флакон.