На удивление, толстощекий Лютик не отставал, переставляя свои копыта твердо и быстро. И, хотя спустя столько лет держаться в седле для меня было делом непривычным, но конь был хорош, и седло удобно. Да и научившись единожды, многие вещи тело помнит само.
Грязная, черно-серая дорога из взбитого в колеях повозок подтаявшего снега, провела нас через богатый пригород, изогнулась, уводя вдоль моря к порту. Здесь дома и заборы стали победнее, но не от нищеты, а от постоянного недостатка времени занятых в порту рабочих. Сам порт пахнул на нас запахом рыбьего жира, гниющих морских водорослей, городских стоков и смолы, которой перед каждым далеким плаванием тщательно обмазывали корпуса кораблей, чтобы не допустить течи. Оттуда слышались крики, скрежет деревянных лебедок, чей-то крик и брань.
Но вот дорога снова вильнула, и город остался позади, открыв нам размеченные слегами огороды и тканевые теплицы, а дальше равнину, укрытую снегом. Там, под сугробами притаились ровно распаханные поля с озимыми.
Если бы так густо не падал снег, то можно было увидеть на горизонте леса и горные вершины, но сейчас дорога впереди тонула в непостоянстве белесых вихрей.
Кони охотно чесали по дороге, только жидкая черноватая грязь летела из-под копыт. Так прошло около часа и, когда стало заметно, что лошади устают, мы пустили их шагом. Мастера потянуло на разговор.
- Как тебе лошадка? - спросил он, явно напрашиваясь на благодарность.
- У тебя талант, - поерзав в седле, согласился я. - Да и характер что надо. Посмотрим, какая животина приедет вместе с Каториной…
- Сестра королевы сама привезет тебе лошадь? - Мастер даже натянул повод, заставив своего жеребца остановиться. Как же его зовут? Финт? Фарат?
- Фарт, - подсказал маг.
Я покосился на Мастера.
- Твои мысли у тебя на лице, - отмахнулся тот.
- Твои тоже. Чему ты удивлен? Такой чести?
- Да.
- Это не честь, Мастер, это необходимость. Ты знаешь, какая молва идет о старике Демиане? - я подал пример, немного подтолкнув Лютика. Нечего нам стоять посреди дороги, только теряем время и мерзнем. Разогретые бегом лошади взмокли, и от их шкур шел мягкий парок.
- Это та, которую ты распускаешь сам? - едко уточнил Мастер.
- Ни капли лжи, лишь небольшое преувеличение, ты же знаешь, барды любят называть красивыми словами не самые красивые вещи. Именно меня называют Правителем Форта и, когда вам всем было не до того, именно я отправился в Инуар, чтобы выслушать их просьбы. Теперь жизнь Каторины принадлежит мне.
Мастер вопросительно наклонил голову.
- Ты не рассказывал, - упрекнул он.
- К слову не пришлось, - я пытался быть равнодушным, но меня, пожалуй, забавляла растерянность мага. - История не очень увлекательная, если быть честным. Этот жеребенок, что по обычаям уходит в приданое младшей королевской дочери, умирал еще в утробе кобылы. Хозяйка тоже. Я спас обеих, и, признаться, повернуть детеныша во чреве было куда проще, чем выгнать черную едкую слизь из легких Каторины…
- И цена…
- Справедливая цена, - оборвал я мага. - Та же, что взимаете вы. Если я возвращаю жизнь, почему я должен оставлять ее без присмотра?
- Должно быть, они натерпелись жути во время колдовства, - покачал головой Мастер.
Я улыбнулся.
- Лишь для того, чтобы у них не возникло желания обмануть меня. Иллюзии, Мастер, всего лишь видения призраков, хотя они наверняка думают, что я призвал мертвецов и вырвал душу Каторины из их цепких рук. Их фантазия богаче моей.
Мы некоторое время ехали молча.
- Я слышал, - осторожно сказал Мастер, - что младшая правящая сестра обещана горцам, чтобы породнить равнину и горы. Так говорили. Никогда не думал, что ее выздоровление может быть связано с твоим прибытием. Говорили, будто она хворая девушка, но потом ее хворь отступила. Дело в тебе, но как теперь поступит Луретта? Передать тебе Каторину, значит оскорбить Горные Пределы.
- На Инуар со степей надвигается ощутимая угроза, - сказал я, давая магу новую пищу для размышлений. - Королева, скорее всего, сделает единственный правильный выбор: породнить меня с собой, чтобы Форт ввязался в наступающую войну. Так устроена человеческая сущность, так выглядят человеческие хитрости и уловки.
- Ты хочешь ввязаться в это? - спустя минуту молчания, наполненную чавканьем лошадиных копыт по грязи, спросил Мастер. Казалось, он был удивлен. Странно, что он испытывает сомнения на счет верного ответа, зная, насколько я на самом деле нелюдим и сдержан в отношениях.
- А ты слыхал про шаманов, которые превращают людей в лед? - вопросом на вопрос ответил я.
- Может, ты еще и в некромантов веришь?
- А с чего бы еще Инуару так бояться кочевых варваров? - я укоротил повод, потому что Лютик, завидевший куст с набухшими молодыми почками у края дороги, мотнул головой, намереваясь полакомиться. - У Луретты лучшие всадники на всем материке, лучшие боевые кони и отлично обученные бойцы. У нее есть хорошие механики и безотказные боевые машины, меткие лучники и наводнившие все вокруг шпионы. Эта железная девка не уступает и мужику по хватке и уму. Она с легкостью отдаст свою сестру какому-то старику, лишь бы получить гарантии безопасности для своего народа, уверенная, что, заручившись поддержкой у магов Форта, она выиграет в отношениях с Гонными Пределами.
- Я знаю лишь об одном шамане юга, - сообщил мне Мастер. - Некая женщина колдунья, чья магия опирается на силы мертвых и их искалеченные души. Она жила на берегу реки Песчаной, это далеко в глубь степей.
- Не бывал там, - живо отозвался я.
- Возможно, когда-то там и текла река, но теперь это лишь песчаные наносы в похожей на русло впадине. Песок в ней смешался красный и желтый, и на наречии кочевников она зовется иначе. Язык божественного огня, Паламала, так они зовут ее.
Что же касается шаманки, то она призывала мертвых с помощью большого гонга и песен. И души эти подчинялись ее словам, но были не способны сотворить что-то, лишь разрушить…
- Ты говорил с ней, видел ее? - прервав задумчивый рассказ Мастера, уточнил я.
- Я сам убил ее, Демиан. Она распространяла вокруг себя проказу, от одного ее прикосновения вымирали целые деревни. Люди гнили заживо, их кожа покрывалась нарывами, а сгнившие хрящи проваливались внутрь. Они и были подобны мертвецам, вставшим из могил, все эти люди, шедшие за ней и умолявшие лишь об одном: излечить. Это было лет семь назад. Когда до меня дошли слухи об ужасной эпидемии, я сам летал на юг, чтобы найти и уничтожить источник заразы.
- А бубен и песни там все же были? - тихо уточнил я.
- Были, - не стал отказываться Мастер. - Так она пыталась их излечить, сама же являясь источником заразы.
- Так была там магия? - уже зная ответ, спросил я.
- Мне так не показалось, - маг вздохнул.
- А как на счет тех чародеев, придворных провидцев и заклинателей, что приходили в Форт?
Меня давно интересовал этот вопрос, потому что я часто слышал, что кто-то пришел в Морской Бастион обучаться магии, но ни разу не видел никого из них.
- Если бы ты поменьше отстранялся от остальных, Демиан, знал бы куда больше, - в голосе Мастера отчетливо звучал упрек. - Ты же сам закрыл свои уши и глаза!
- Зато теперь у нас есть чем поделиться друг с другом, - возразил я беспечно. - Теперь у нас разные взгляды на одинаковые вещи.
Я стряхнул с волчьего воротника налипший снег.
- Скажем, - Мастер помедлил, и я почувствовал, что он не очень хочет говорить об этом. - Скажем, - повторил он, - среди них было много шарлатанов. С такими разговор оказался прост.
- И разговора этого их разум не выдерживал, - не дав магу закончить, предположил я.
- Один из таких до сих пор просит милостыни на портовой площади, его зовут Пархав. Мычащий о каре богов бродяжка…
- Я не бываю в порту, - заметил я.
- А зря, там много слухов, которые ты так любишь, - напомнил Мастер сухо.
- Это то, что лежит под боком у вас, и за всем этим есть кому присмотреть. Мое дело - заглянуть туда, куда не поворачивается ваша голова. Так что, кто-то из них уцелел?
- Конечно, - вспыхнул Мастер. - Кто, по-твоему, ходит на всех наших торговых кораблях, чтобы те никогда не знали штилей?!
- Что же, они только на то и годны, чтобы отвращать бурю, да направлять ветер? - я был потрясен.
- Да, - резко ответил маг.
- Надеюсь, Оружейник не поубивал своих учеников так, как вы выжгли таланты из тех людей, - процедил я.
- Думаю, их невозможно было обучить большему, и ты это когда-нибудь поймешь. Сила, Демиан, не только в умении. К примеру, Недгар взял себе в помощь дух женщин сестер с даром врачевания. С истинным даром, присущим этому миру. Они видят травы и их назначения так же явно, как ты видишь меня сейчас. Им понятна сама суть, этот дар дает возможность сестрам менять свойства трав, или собирать коренья именно тогда, когда их действие наиболее сильно. Они видят хвори людей, но могут ли они излечить руками, как делаем это мы с тобой?
- Ты же не вылечил всех тех людей, больных проказой, - сказал я глухо. - Тех, которых заразила южная шаманка. Хотя мог. Так чем же ты отличаешься от этих двух чародеек?
- Тем, что я мог, - в голосе Мастера прозвучала сталь. - Тем, что у меня есть то, что я могу отдать.
- То, что ты всегда берег для себя или для особенных случаев!
Я впервые сказал это вслух.
- Опустошая сосуд, я не делаю его прочнее, - казалось, Мастер защищается.
- Опустошая сосуд, ты освобождаешь место для нового потока, но ты же не видишь! - этот разговор вел к тяжелой ссоре, которой я не хотел. Мастеру было столько лет, что мне сложно было предположить его возраст. Время меняет все, эту истину я впитал с горьким опытом. Маг был черств и видел мир по-другому. На его глазах рождались, взрослели, старели и умирали. Он воспринимал жизнь иначе, чем я, еще не доживший век самого обычного человека. И в этом мы различались, как столетний дуб и желудь, упавший у его корней.
- Давай подведем итог и нарисуем картину всю разом? - предложил я примирительно.
- Я начну? - уточнил Мастер с облегчением.
- Естественно, - согласился я.
Маг задумался, выбирая, с чего бы начать, и заговорил:
- За месяц до потери своего дракона Тюдор куда-то исчез сам, потом улетела и его Бестия. Никто не знал, куда они делись, никто не видел их несколько недель. Потом Тюдор вернулся как ни в чем небывало, говорил, что искал уединения и нашел его. Немного позднее дошли слухи, что за перевалом горы Черной видели Вестника. Может быть, он именно тогда и увел Бестию Тюдора. Горная гряда, начинающаяся от горы Черной, насчитывает семьдесят один пик. Это лабиринт из скал, драконы не поднимаются на такую высоту, чтобы преодолеть вершины. Там нечем дышать и везде лежит снег.
Мастер скинул капюшон плаща, подставляя лицо вьющимся снежным потокам, будто ему внезапно стало жарко.
- Теперь Тюдор остался один. Мы пытались проникнуть в его разум, понять, что произошло, где они пропадали вместе с Бестией все это время, но ничего не добились. Когда смотришь в Тюдора, словно проваливаешься в пустоту.
- Это то, что волнует тебя, - согласился я. - Идем дальше. На северных равнинах Инуара у самых предгорий, где королевское влияние ослаблено, наблюдается движение каких-то вооруженных отрядов горцев. Возможно, пошли слухи о том, что собирается сделать Луретта или о том, что Каторина жива лишь благодаря мне. Если это Горный Предел отправляет отряд за отрядом на запад к границе степей, то дела плохи, потому что посланные туда люди бесследно исчезают. Зато оттуда, из-за черты, прибывают кочевники и, по словам некоторых, их куда больше, чем можно предположить. Никогда не думал, что кому-то удастся объединить эти диковатые племена, живущие своими собственными обычаями, но, возможно, здесь замешаны именно горцы, уже понявшие, что их обманули, и жаждущие отомстить. Если дела обстоят именно так, то виной всему именно я.
Но возможно, что причина в другом. Считается, что орден Немых и его религия имеет большой вес среди горцев. Возможно, что военная компания, дело рук Вестника.
То, что Инуар не решается послать армию лордов и вырезать нарушившие их границы отряды, а готов просить помощи у нас, наводит на определенные мысли. Они знают не понаслышке, что столкнулись вовсе не с разрозненными племенами, а настоящей армией. Если горцам удастся создать из кочевников единую боевую машину, Серетили не выстоит. Земли, по которым прокатится волна смертей и насилия, будут выжжены, запасы разворованы, жилища сожжены.
- И что с того нам? - этим вопросом маг поверг меня в уныние. Он будто бы не замечал очевидного.
- Хотя бы то, что мы потеряем торговлю Инуара, потеряем то, что они поставляют нам…
- Все это наладится через какое-то время, - упрямо возразил маг. - Не станет одних, придут другие.
- Кочевники не привычны к земледелию или торговле, - мне хотелось назвать Мастера туполобым быком, но я сдержался, втолковывая ему простые истины. - Они уничтожат все, до чего дотянутся, а потом будут растерты в порошок горцами или попросту умрут от голода ближайшей зимой.
- Или откатятся назад.
- Да. А горцы не станут торговать с нами.
- Но тебя заботит не это?
- Очень много разговоров о шаманах. Как ты теперь знаешь, я без стеснения использую практики, упомянутые в старых горских трактатах. Если подобные работы были кем-то начертаны, и они легко воплощаются в жизнь, значит, когда-то горный народ эти практики применял. Или применяет сейчас. Ты знаешь, что у Луретты два придворных мага, выходцы с Тура?
- Колдуна, Демиан, колдуна, - поправил Мастер, не в силах сдержаться. Я его спровоцировал, на самом деле, ожидая, что он вставит слово. Так интересно поддевать того, кто считает себя выше других.
- Они достаточно сильны и пришли из Оплота чародейства, где их неплохо обучили. Я чувствовал на себе их внимание, Мастер, хотя они и не старались тягаться со мной. И это внимание было искусством удерживать сознание на энергии. Я не успел разобраться, сколь многое они знают, но могу поспорить…
- Ах, еще одна головная боль, - маг помедлил, словно размышляя, говорить мне или нет. - Я отплываю на Бегущей, потому что намерен разобраться с этим делом. Если ученики острова Тур и вполовину так хороши, как рассказывают, нужно прибрать Оплот к рукам.
- О, какие планы, - проворчал я. - А ты не думал, что тебя окажется недостаточно, чтобы воплотить их в жизнь?
- Никто не мешает проверить, - Мастер пожал плечами. Он не относился к этой проблеме серьезно. Ну, есть где-то на далеком южном острове какая-то школа, где якобы учат чародейству. И по рассказам ее учителя невозможно хороши, а знания и таинства, накопленные за века и сохраненные, огромны. Что с того? Он ведь маг ночного дракона?
- У нас будет еще время поговорить об этом, хотя, Мастер, в свете того, что происходит на материке, тебе лучше остаться.
- Обернемся за месяц, Демиан, не думаю, что за это время может что-то измениться. Пока узлы не затянутся, придет долгое лето. Ни один здравый военачальник не начнет наступление сейчас, когда погода столь изменчива и везде лежит снег. Весна - самое плохое время, чтобы совершать переходы и кормить армию, не находишь? Даже лошадям нечем поживиться на равнинах, укрытых снегом. Нет, Дем, пока не покажется первая трава, ничего не измениться. Что еще волнует тебя?
- Следы магии времени, Мастер, и потому будь любезен, ответь на мой вопрос… где Шива?
- А тебе не кажется, - невпопад спросил Мастер, - что когда мы только появились в этом мире, здесь от магии были лишь легенды, а все чародейство сводилось к тому, чтобы прогнать заблудившуюся душу?
- Я тоже думал об этом и теперь почти уверен: все, что происходит вокруг - наша вина или как-то связано с нашим появлением. Кто-то срывает печати, Мастер, раскрывая опасные знания. Этот некто, выпуская в мир мертвых и неживых, наводняет его призраками, духами и теми тварями, которые обычно не покидают свои законные владения. Кто-то показывает местным, как управлять стихиями, и этого человека, мне кажется, вернее всего искать во главе вашего ордена Немых. Это либо сам он, либо один из его помощников. У тебя же тоже везде шпионы, Мастер, неужели так и не удалось узнать, кто он?
Маг повернулся ко мне, улыбнулся как-то печально:
- Ничего не удается узнать, Демиан. Совершенно.
- И ни разу не удалось никого поймать? Ведь я же знаю, что члены Ордена шныряют в крупных городах, во Влав и вовсе были какие-то убийства, которые приписывали Немым.
- Если ты слышал об этом, чего же не разобрался? - довольно неприятным голосом спросил Мастер.
- Не было времени, - отмахнулся я.
- А если бы ты нашел время, то узнал, что Немых невозможно взять живьем. Они убивают себя раньше, оказавшись загнанными в угол. И никакая магия не способна заставить их остановиться.
- Отрицание? - я поднял бровь. - Чары отрицания? Медальоны?
Подобные обереги теперь все чаще встречаются, они продаются на каждом рынке, и торговки утверждают, что на владельца такого оберега не действуют никакие проклятья. Но я ни разу не видел, чтобы это оказалось правдой.
- Да. Я тоже прикупил себе один такой, - маг улыбнулся. - Безделушка, каких много, но это могло бы объяснить, почему Немые для нас недосягаемы. Теперь представь, что будет, если такие обереги, настоящие, а не те, что можно купить за монетку, действительно существуют? И если этот секрет в конечном итоге будет доступен каждому?
- Вы окажетесь бессильны?
- Демиан! Мы! Не вы. Кто-то пытается ввергнуть этот мир в хаос, неужели ты не понимаешь? И я все больше верю, что переломный момент мы уже пропустили.
- Так где же, все таки, Шива?
- Думаешь, это он? - Мастер говорил негромко, но я чувствовал сосредоточенность и легкое волнение, которые завладели магом. Ему казалось, он почти решил загадку, и от этого взбудоражился.
- Или его, - отозвался я. - Послушай, Мастер, Шива обладает колоссальными знаниями, он помнит миры и миры, в его теле времени на бесконечную жизнь, он - нескончаем. И ему не нужно еще время! И ему не нужен еще один разрушенный мир, из которого придется бежать. Этот случай с младенцем, что мы видели глазами бовура, это какой-то обряд, проведенный, скорее всего, неизвестным нам колдуном. Но меня волнует, откуда взялось это знание. Где та древняя книга, которую нужно изъять, чтобы эта чума не пошла распространяться? Или где тот маг, который, понимая суть, все же решился раскрыть подобные тайны. Ты или я. Мы все знаем, как текут энергии, как течет жизнь. Ты же не станешь отпираться, что при необходимости, можешь черпать чужое время?
Я выжидающе смотрел на мага.
- А ты умеешь? - спросил Мастер натянуто, это походило на насмешку. - Вряд ли.
- Мир подобен весам, которые теряют равновесия от магии времени, - жестко напомнил я. - Того, кто творит непотребство, нужно убить, а источник знания изъять. Если этим источником является Шива…