- Он и его собратья обнаружили, что защитный кокон, окружавший Кольцо, готов прорваться, и поняли, что колдун узнал, где оно находится. Сундар велел мне предупредить Орина; очевидно, служители Энкату хотели, чтобы у Усхора было как можно больше врагов.
- Будем надеяться, что ты не лжешь, - усмехнулся Конан. - А ты не боишься, что они просто используют тебя - как и всех нас - в качестве разменной монеты?
- Только Кольцо сможет защитить нас от колдовских сил Усхора. Без него Орин обрекает себя на смерть, намереваясь напасть на Усхора, и гибель ждет всех, кто будет рядом с ним!
Конан подумал, что Кольцо не очень-то защитило Сундара; но тут он вспомнила, как тварь, которая капала на него на площади, ослабила хватку, как только щупальце коснулось мешочка, где лежало Кольцо. Может быть, Кольцо спасает от колдовства, но не от воздействия каких-то материальных предметов?
- Что Сундар сказал тебе?
- Если бы он мне что-нибудь сказал, Болард, можешь быть уверен, что я тут же отправился бы за Кольцом, а не стал бы спрашивать у тебя совета.
- Мне кажется, ты что-то скрываешь, северянин…
Конан, выведенный из себя этим разговором, гневно сжал кулаки и угрожающе надвинулся на коринфийца.
- Послушай, парень, я был вежлив с тобой и отвечал на все твои вопросы - но с меня довольно. Я устал, голоден и хочу отдохнуть! Если хочешь сказать что-то еще - говори. Если нет - проваливай к Нергалу! Твоя физиономия портит мне аппетит!
Не смущаясь ни угрозами, ни оскорблениями, Болард упрямо повторил:
- Я должен найти Кольцо.
- Откуда ты знаешь, что оно не у Усхора? Болард глухо хмыкнул, затем развернулся и пошел прочь, но у двери вдруг остановился.
- Если бы Кольцо было у него, киммериец, мы все сейчас были бы мертвы…
И вышел, прикрыв за собой дверь.
* * *
Вернувшись в тронный зал, Конан обнаружил, что он пуст - там был только Орин. Он тоже умылся и переоделся в чистую одежду. Комната освещалась несколькими масляными лампами и факелами. Орин стоял у окна - там, снаружи, было темно, тепло и тихо.
Конан заметил, что труп вожака наемников наконец вынесли из зала.
- Куда все делись? - спросил он у Орина.
Продолжая смотреть в окно, барона произнес усталым голосом:
- Отправились помыться и отдохнуть. Мы выступаем на рассвете.
- На крепость Усхора?
- Да, Конан. Ты идешь с нами? Киммериец остановился у одного из столов,
налил себе бокал вина.
- Что за вопрос, Орин? Разве я дал тебе повод усомниться в моей верности?
- Извини. - Орин отвернулся от окна и сжал руки за спиной. - Я сам не знаю, что говорю… Все меня бросили. Наемники ушли с кошелями, полными золота. Даже мои солдаты не верят в успех этого похода. Но я, если придется, сражусь с Усхором и в одиночку. Он должен умереть!
- Сколько человек осталось после ухода наемников?
- Боюсь, недостаточно. Мои слуги и приближенные. Варган собирается идти с нами - не знаю уж, зачем ему это, он ведь пришел как наемник. Несколько сотен солдат из войска Сафада, жаждущих мести и готовых пойти на смертельный риск ради этого.
По голосу Орина Конан понял, что тот почти пал духом.
- Могло быть и хуже, - ободряюще произнес он. - Разгневанные воины обладают большей решимостью и отвагой. Наемники с их страхами в долгом походе могут плохо влиять на остальных.
- Дестан Болард сказал, что без Кольца мы обречены.
- Ага! Судя по всему, он говорил и с тобой. Мне он сказал то же самое. И что, ты веришь ему?
- Нет. - Орин пожал плечами. - Я верю себе. Я верю, что никакое колдовство не окажется сильнее моей руки, сжимающей меч.
Конан поднял свой бокал и одобрительно кивнул Орину, после чего сделал глоток.
- Я не уверен, что хотел бы иметь это Кольцо, даже если бы смог найти его, - продолжал барон. - В том, что рассказал мне Болард о Кольце, о его природе, много неясного… Этот бог, Энкату - бог крови и войны, как сказал Болард. Черные войска Древних поклонялись ему и приносили в жертву тысячи людей, и даже до этого о нем говорили как об одном из Старейших - одном из тех существ, которые создали человека и все остальные формы жизни, чтобы поддерживать свои силы страданием и смертью. Некоторые предметы были созданы специально для того, чтобы направлять людей на путь безумия и гибели - и тогда энергия павших пойдет прямо к Старейшим - и Кольцо, как говорят, было одним из таких творений. Кольцо силы, Кольцо безумия! - Орин взмахнул рукой, словно отбрасывая от себя паутину. - Я мало что понимаю в этих вещах. Я воин, и в свой меч верю больше, чем в любое колдовство. И даже если бы нам удалось заполучить Кольцо - не верю, что оно помогло бы нам в битве с Усхором!
Конана нахмурил брови. Ему хотелось рассказать Орину о Кольце, но почему-то он испытывал странное нежелание сделать это. Ему нужно Выло подумать…
- Я проголодался. Осталось здесь что-нибудь из еды?
Орин осмотрел стол с остатками обеда.
- Боюсь, не так уж тут много. Но я могу послать…
- Того, что есть, вполне хватит. - Конан взял лепешку и ломоть холодного мяса, с наслаждением запивая простую пищу вином..
Орин встал и снова выглянул в окно. Бледный лунный свет заливал тронный зал, отбрасывал светящийся прямоугольник на истоптанные плиты пола.
- Куда пропали все мои люди? - произнес он печально. - Наверное, ушли на край света. Я не могу осуждать их. Да и стоит ли мне биться с Усхором?
Если бы Орин не был таким сильным человеком, подумал Конан, он бы не выдержал и сломался - а может быть, еще раньше сошел бы с ума. Но все было наоборот - чем больше он предавался своим думам, тем тверже становилось его решение.
- Сейчас ты борешься сам с собой, Орин.
- Точно. - Барон кивнул и посмотрел на Конана. - Я пытаюсь убедить себя, что мною движут самые благие побуждения, что я хочу избавить мир от векового зла… но на самом деле я просто хочу отомстить - я хочу убить Усхора мог этими руками! - Он поднял перед собой ладони; его лицо, которое в полумраке казалось серым, исказилось от гнева. - Но прав ли я, что из жажды мести рискую столькими людьми? Они верят мне, идут за мной! Что если в конце пути всех нас ждет ужасная, бесславная гибель?..
- Не говори так, - твердо возразил ему Конан. - Даже если нас ждет смерть - она не будет бесславной! Мы примем бой и умрем, как подобает настоящим мужчинам. У меня на родине говорят, что нет для воина лучшей доли, чем пасть в бою, сжимая меч в руках и постаравшись унести с собой как можно больше врагов! Только ради этого стоит жить, Орин, только ради этого! И будь уверен, все твои люди, кто завтра пойдут за тобой в поход, думают точно также!
- Ты прав! - Глаза барона вспыхнули мрачной решимостью. - Спасибо тебе, северянин, ты вдохнул в меня новые силы и уверенность - в мое сердце! Прости мне этот миг малодушия-Завтра мы двинемся войной на Усхора. И клянусь всеми богами, новыми и древними, - мы победим!
Глава четвертая
Воинство
Влюбленные, Иллес и Тайс, заняли маленькую комнату на верхнем этаже восточного крыла; Тайс спала, а Иллес в задумчивости стоял возле одного из окон. Упершись руками в подоконник, он смотрел на серые, затененные руины города, и временами поглядывал на ночное небо. Вдоль одной из улиц, вымощенной брусчаткой, чернели ровные ряды деревьев, а за ними - крытые мрамором здания, стены которых мягко светились под луной - он выгляди пал через восточные ворота, стоявшие нараспашку.
Иллеса овевал легкий ветерок, словно пытавшийся облегчить тяжесть, лежащую на сердце юноши, но тот был слишком взволнован и огорчен, чтобы поддаться самообману. Произошло так много ужасных событий - и впереди по-прежнему ждал неизвестность. Где-то пели ночные типы, Иллес подумал, почему он не слышал их раньше. Может быть, они только что вернулись - теперь, когда покров колдовства не окутывал Сафад точно невидимой пеленой. В небе сияли чистые, яркие звезды, и Иллес с удивлением смотрел на них - точно также, как в детстве. Тайс зашевелилась в постели.
- Иллес? - позвала она сонным голосом. - Ты где?
- Здесь. - Его голос в тишине прозвучал чересчур громко и отчетливо.
Тайс выбралась из-под одеяла и тихонько подошла к возлюбленному.
- Я думала, ты спишь…
- Мне не спится.
- Ты думаешь о том, что я сказала тебе, Иллес? О том, что я не хочу, чтобы ты шел в этот поход… - Они говорили об этом весь вечер. Девушка плакала, умоляла… Ей было так страшно… В конце концов, они занялись любовью - чтобы не тратить времени на бесплодные споры. Но он так и не ответил ей! - Что ты решил, мой любимый? - Тайс взглянула на него своими ласковыми, блестящими глазами, прижалась поплотнее, затем взяла его руку и обвила вокруг своей талии. Тайс легонько дернула Иллеса за длинные волосы. Но юноша по-прежнему молчал; казалось, его внимание привлекло что-то, расположенное вдалеке.
- Я не оставлю моего господина, - произнес он наконец. - Не проси больше. Это невозможно!
По телу Тайс пробежала дрожь, с трудом удерживаясь от рыданий, она бросилась в объятия Иллеса.
- Я люблю тебя, - воскликнула она с жаром, - и у меня впереди вся жизнь. Проклятье, милый, Сафад разрушен!.. Орин, Конан и остальные собираются в этот безумный поход против колдуна, которого они никогда не видели, а ты столько раз оказывался на краю смерти только за последние несколько дней!.. Это тебе ни о чем не говорит?
- Но Орин…
- Орин дурак! Его город превращен в руины. Вся его семья, все друзья… - она на миг замялась, а затем продолжила: - И что все это означает? Наемники были правы, Иллес! Неужели ты этого не понимаешь? Нет?
- Я воин! - возразил он с угрозой в голосе.
- Воины погибают, Иллес! Тебе незачем больше быть воином, ведь армии больше нет. И нашего города тоже. А те, кто вышел живым из всего этого - те сбежали. Они оставили Сафад, Иллес, чтобы начать новую жизнь.
- Я не смогу забыть того, что случилось.
- Тогда ты погибнешь, не забывая! - воскликнула Тайс и разразилась рыданиями. - Неужели тебе больше хочется остаться честным воином и погибнуть в какой-то колдовской крепости, чем жениться на мне и завести семью? О, ты дурак! Ты бы хотел, чтобы твои сыновья стали солдатами и ты бы отправил их на войну, верно? Верно?!
- Замолчи, Тайс!
- Не буду молчать! Мы жили здесь, Иллес. Всего месяц назад двести тысяч человек жили
спокойно в своем городе. И где они теперь? От Сафада ничего не осталось, а все почему?
- И почему же?! - закричал вдруг Иллес- Почему же, Тайс? Из-за Усхора! Повтори это, Нергал тебя возьми! Повторяй, снова и снова. Усхор! Усхор! Усхор! Месяц назад у тебя была семья и у меня была семья, и здесь не было ни Конана, ни наемников, ни колдовских монстров. Усхор все перевернул!
- Иллес…
- Усхор! А теперь ты говоришь, что раз колдун пришел и ушел, мы должны взять те осколки и грязь, что он нам оставил, и попытаться снова соединить ими наши жизни? Тайс! Мы не можем делать вид, что ничего не произошло!
- А я могу!
- Ты эгоистка! Ты думаешь, достаточно зажмуриться, и ты увидишь все так, "как было прежде, до уничтожения Сафада. Но Сафад погублен, и я не могу закрывать на это глаза. Я сражался с колдовством - и доказал себе, что я мужчина, и что я могу пережить и резню, и кровопролитие, и всеобщее безумство, если необходимо. И теперь барон Орин верит мне. Теперь у нас есть шанс отомстить за Сафад и убить Усхора. Только-звери трясутся от страха при виде грозы, а потом восстанавливают все, что было разрушено, и забывают о буйстве стихии…
- И разве это так плохо?
- Да! - взбешенно ответил Иллес, сверкая глазами. - Мы - люди! Мы - человеческие существа! И если нас застала гроза, то мы ничем
не лучше животных, если убегаем и прячемся, и только пытаемся забиться как можно дальше. А Усхор - не гроза, он настоящее бедствие. Усхор - это порождение преиподней, это… чума; и те ни в чем неповинные люди, которых он убил - это наши родные и наши друзья, Тайс, и наши родные и друзья - вернее, их души, умоляют нас отомстить за них. Я слышу, как эти души кричат; "Останови Усхора, прежде чем мы отправимся на вечный покой!" И в наших силах отомстить. Вот почему я не животное - вот почему я верю Митре и другим богам, которые правят на небе и на земле! Если Митра спасет нас от смерти, то мы вернемся назад и начнем новую жизнь, а если Митра позволит мне пасть в этом поединке, то я тогда умру человеком!
- Ты глупец! - запричитала Тайс, понимая, что все ее слова и уговоры остались втуне, что Иллес предпочитает умереть и разбить на мелкие осколки все ее надежды, все мечты о том, чтобы любить его и жить с ним в спокойствии и безопасности. - Ты хочешь умереть!
- Нет! - ответил он уверенным, и в то же время гневным, жестким голосом - точно медный храмовый колокол прозвенел. - Нет - я не хочу умирать, Тайс. Но я воин, и единственное, чего мне хочется - это умереть, как те несчастные на площади - да, даже так, если моя смерть поможет добиться, чтобы произошедшее никогда не повторилось.
Тайс принялась плакать, ругать Иллеса и топать ногами, как рассерженная маленькая девочка. Затем она развернулась, бросилась прочь и, рыдая, выскочила из комнаты.
Но Иллес уже сделал свой выбор. И внутреннее спокойствие, снизошедшее на его душу, было истинным даром богов, подтверждавшим, что выбор его - верный!
* * *
Тайс - расстроенная, униженная - пробежала по коридору до самого конца, затем, запыхавшись, остановилась и чуть не вскрикнул от неожиданности, увидев Дестана Боларда, который в одиночестве стоял возле оконного проема.
- Не можешь заснуть? - спросил тот своим глухим, металлическим голосом и при этом даже не повернул головы.
Тайс молча смотрела на него, слишком испуганная, чтобы вразумительно ответить. Она всегда боялась Боларда; он казался ей детищем ожившей ночи, нечеловеческим существом, лишенным глаз и эмоций, твердым, жестким. Он никогда не ел и не пил в чьем-либо присутствии; его голос никогда не выдавал бурных эмоций, не был ни теплым, ни заботливым. Тайс обнаружила, что не может смотреть на него прямо, и стала осматривать темный коридор, который лишь был освещен редкими факелами, укрепленными нз стенах. Тайс мгновенно забыла о споре с Ил-лесом; сейчас ей хотелось только одного - быть рядом с ним, ощущать прикосновение его надежных, заботливых рук и слышать его смех.
- Тайс.
- Д-да?
Болард повернулся и посмотрел на нее - холодная маска, неподвижная, жуткая.
- Ты меня боишься?
Тайс не знала, что ответить. Тогда он продолжил:
- Все мы сегодня слегка не в себе. Мы подошли к перекрестку дорог. Мы теперь как одна семья; боги унесли с собой многих людей - тех, на чью долю не выпало путешествие к колдовству. - Он снова посмотрел в окно, словно советуясь с кем-то или чем-то, что находилось снаружи.
Сердце Тайс колотилось, как сумасшедшее. Она вдруг заговорила:
- Я… я только не хочу, чтобы Иллес умер…
- Верь самой себе, - ответил Болард, не отрываясь от окна. - Любовь - это всего лишь слова, которые значат не более, чем крылья для курицы, если у вас нет сил помогать друг другу. А силы эти появляются только в том случае, если человек ни от кого не зависит.
Тайс смотрел на Боларда с удивлением. Неужели это говорит Дестан - человек в черной маске, проклятый колдовскими силами, у которого на сердце горечь, а в душе - тьма?
- Ты так смотришь на меня, - проговорил он, снова поворачиваясь к Тайс, - думаешь, я никогда не любил и ничему в жизни не научился, пока не получил - это? - И он тронул рукой шлем.
Тайс молчала. Что он такое говорит? И зачем он говорит ей это?!
- Я много думал сегодня, накануне великого похода, - сказал Болард. - И удержать Иллеса, сдвинуть с его пути тебе будет не легче, чем удержать бурю. Тебе придется перетерпеть это. Будь выше этого. И верь в себя.
- Я… я не понимаю.
Она слышала тяжелое дыхание Боларда под маской.
- Мы все сейчас должны быть вместе, - сказал он наконец. - У каждого свои причины и свои кривые тропы, приведшие в Сафад. Одним из нас можно верить, а другим - нет. У каждого свои тайны, страхи, и сердце каждого горит от жажды мести или чего-то еще, и это выше нас. Возможно, боги затеяли игру, и мы всего лишь пешки. Возьми вот это.
И Болард снял со своего пояса длинный, тяжелый кинжал и вместе с ножнами протянул его Тайс.
- Научись обращаться с ним, - произнес он холодно. - Носи с собой. Повесь его прямо сейчас и носи на боку. Прежде, чем наше путешествие закончится, он должен стать с тобой единым целым.
- Я… я не хочу, - Тайс оттолкнула кинжал рукой.
Но Болард настаивал на своем.
- Пока что тебе удавалось оставаться в живых, не имея оружия, - сказал он угрюмо. - А теперь я предлагаю тебе оружие - в один прекрасный день оно поможет тебе выжить. Попроси кого-нибудь научить тебя пользоваться им. Думаешь, если сейчас ты откажешься от него, то потом ни разу не пожалеешь об этом?
- Болард, я…
- Бери кинжал. Это и жест, и символ, Тайс. Может быть, потом у меня никогда не будет такого настроения. За всю твою жизнь у тебя еще никогда не возникало необходимости иметь оружие, но все впереди.
Тайс нервно сглотнула. Ей вдруг подумалось, что, если она примет этот дар, то пересечет какую-то невидимую границу, или свернет с одной дороги на другую. Один путь лежал в Сафад, возможно, он в Сафаде и кончался, другой вел к новым горизонтам. Она должна взять кинжал и пойти по новому пути, потому что старого больше не существует. Это чувство было столь сильно, что даже напугало ее.
- Не хочу, мне это не нужно, - повторила Тайс- Мне кажется, тут какое-то колдовство…
Болард вздохнул.
- Никакого колдовства здесь нет. Это просто кинжал, изготовленный из хорошей стали, не больше. И я предлагаю тебе его только для самозащиты. Хочешь, можешь взять. Нет - так нет…
- Я возьму, но… - Она неуверенно тронула кинжал, и вдруг странное чувство охватило ее, точно дрожь пробежала по телу. Тайс подняла глаза на Боларда, но он, как только отдал ей оружие, отвернулся, сложил за спиной руки и продолжил смотреть в окно.
Дрожа, Тайс медленно попятилась, затем повернулась и со всех ног бросилась обратно в комнату.