Новый серебристо светящийся параллелепипед.
Когда он завершил Tеrlius и Quаntа, он расставил все четыре башни на полу вокруг своего кресла - крохотные, ровно-серебристые - и вновь сел, в последний раз ища в уме точку равновесия перед тем, как привести все в движение. Собравшись с силами, он поочередно указал на каждую из Башен и произнес, чувствуя, как нарастает прибой пробужденных и воссоединившихся четырех стихий:
- Primus, Sесundus, Tеrlius, Quаrltis, fiаt lux!
И словно очутился вдруг внутри полной бледно-серебристого света палатки. Казалось, светится самый воздух вокруг него. Опустив руку и опять усевшись в кресло, он почувствовал, что башни испускают нити, из которых свился надежный кокон, защищающий его и оберегающий.
Удовлетворенный, он вновь переставил свечу и положил руки на подлокотники, повернув печатку на пальце правой руки так, чтобы она поймала свет. Вот он, осязаемый символ веры, связавший Защитника с его сюзереном; золотой халдейнский лев, выгравированный на поверхности овального оникса, оправленного в золото, казалось, воззрился на него в полумраке. Морган уставился на него, не мигая и не отводя взгляда, пытаясь увидеть поверх львиной фигурки лицо короля.
Он чувствовал, как замедляется его дыхание, как становится реже пульс; постепенно поле его зрения уменьшилось до этого камня со львом на кольце. Он упорно удерживал в сознании образ Келсона, а между тем, веки его все опускались и опускались, пока глаза не сомкнулись - и только образ юного короля и остался. Он все меньше ощущал свое тело по мере того, как мысленный образ делался все резче, а дух его потянулась на север, и он не ослаблял сосредоточенности на кольце, на лице и на разуме.
* * *
Много позже, дойдя почти до пределов возможного, он наконец уловил поблизости то, что искал.
А Келсон в Транше, погруженный в допрос Каулая, сосредоточившийся, чтобы не упустить из своей власти его сознание, машинально отбил первую попытку медленного соприкосновения. Они с Дугалом в ужасе, как зачарованные, вслушивались в повесть об измене, простиравшейся куда дальше, чем кто-либо из них подозревал.
Но когда Каулай принялся повторять слухи, которые до него дошли - о рыцарях, переметнувшихся к Самозванке, о растущей популярности Итела Кинелла - Келсон начал осознавать, что к нему взывают в связи с чем-то срочным, хотя и не понял сперва, кто и откуда. Король вздрогнул, когда зов впервые плеснул на уровне сознания, мгновенно заглушив болтовню Каулая, которую Келсон все еще пытался слушать. Когда оказалось, что речь его уже слишком сумбурна, король положил руку на запястье старика и покачал головой.
- Достаточно, Каулай. Помолчи минутку, - прошептал он и закрыл глаза, чтобы лучше слышать.
Ничего. Затем - словно перышком повело. Он догадался, что это, наверное, Морган, но даже теперь, когда собрал все свое внимание, ожидая следующего прикосновения, не мог быть уверен, что оно произойдет.
- Что это? - прошептал Дугал, пододвигая поближе свой табурет. - Что-нибудь не так?
Келсон сдержанно покачал головой, стараясь не потерять связь, совсем слабую, трепещущую на пределе восприятия.
- Погоди, - пробормотал он. - Кто-то пытается до меня добраться. Откуда-то издалека. Зов очень слабый. И дело срочное.
Дугал ненадолго затаил дыхание. От него плеснуло смесью благоговения и тревоги. Затем:
- Ты знаешь, кто это?
Келсон медленно кивнул, все еще пытаясь лучше разобрать мысленный зов.
- Морган. Кажется… мне не уловить… не разобрать.
- Морган? Но ты говорил, что он в Кулди.
- Да, насколько мне известно. А на таком расстоянии странно уже то, что я, вообще, его узнал.
Он медленно открыл глаза, чтобы взглянуть на Дугала, хотя продолжал вслушиваться в непрекращающийся зов. Не пропадало ощущение, что это срочно, а убеждение, что источник зова - Морган - непрерывно росло. Келсон понимал, что после всего, что он уже проделал, он не в состоянии поддерживать усилия зовущего, но должен быть какой-то другой путь. Однако это требовалось выяснить.
- Что такое? - поразился Дугал. - Почему ты на меня так смотришь?
- Помнишь, как ты сказал, что ни за что и никогда меня не испугаешься? - произнес Келсон.
Дугал повернулся к нему и Келсон угадал тревожное предчувствие, всколыхнувшееся в груди юного горца.
- Что ты собираешься делать? - прошептал Дугал. - Нет, я не то спросил. Что ты собираешься делать со мной? Я тебе для чего-то нужен, верно? А, чтобы помочь тебе дотянуться до Моргана?!
- Да. - Келсон окинул мгновенным взглядом спящего вождя. - Мне нужен кто-то из вас или вы оба, чтобы умножить мои силы. Его могло бы хватить, но мне хотелось бы, чтобы и ты помог.
Дугал с шумом проглотил комок, не пытаясь скрыть свой испуг.
- Я..?
Келсон вздохнул и не слишком терпеливо кивнул головой. Чем дальше, тем труднее становилось успокаивать Дугала и одновременно поддерживать связь с тем, кто пытался до него дозваться, но в его сознании уже начал обретать форму слегка иной подход.
- Незнание - это самое скверное, так? - заметил он. - Сам видишь, Каулай еще не пришел в себя, а ты боишься того, что может случиться с тобой, и что ты даже ничего не узнаешь. Потеря контроля над собой.
- Д-да, наверное.
Снова кивнув, Келсон встал и обошел изножье постели, знаком удержав Дугала, который поднялся было с места, готовый отпрянуть.
- Тогда давай попробуем поступить чуть по-другому, чем я намеревался с самого начала, - сказал он, сев на табурет и движением руки предложив Дугалу встать сзади. - Это будет совсем не так пугающе. Мне нужно телесное соприкосновение с тобой, чтобы образовалась связь, но нет причин, по которым ты не мог бы управлять вместо меня. Для меня будет чуточку сложнее, если ты окажешься в полном сознании, но я хочу попробовать, если ты согласен.
- Что я должен делать? - настороженно полюбопытствовал Дугал.
- Просто встать позади меня и положить ладони мне на плечи. И чтобы твои большие пальцы лежали у меня на затылке…
- Так? - спросил Дугал, выполнив распоряжение.
- Да. Прекрасно.
Келсон взял левую ладонь Каулая, вялую и безжизненную, и приложил лодочкой к своему колену, затем, выпрямляясь, бросил взгляд через плечо.
- Теперь подойди чуть ближе, чтобы я мог опереться о тебя для поддержки. Это будет похоже на то, как если бы я вдруг уснул, а не на то, что я вчера проделывал с Берти. И я не хочу свалиться с табурета. Не смейся, - добавил он, ощутив изумление Дугала. - Я, действительно, буду вроде как отдан на твою милость.
Он почувствовал, как Дугал позади него напрягся всем телом. Затем раздался слабый голос:
- Келсон, я не уверен, что справлюсь.
- Справишься, - терпеливо возразил он, - Дугал, здесь нет никакой опасности. Если ты вдруг лишишься чувств, что совершенно маловеротяно, самое худшее, - это я потеряю контакт. А теперь доверься мне, ладно? - и потянулся назад, чтобы наскоро, для подъема духа, коснуться предплечья Дугала. - Вдохни несколько раз поглубже, чтобы расслабиться, и попытайся ни о чем не думать. - Он тут же сам последовал своим наставлениям и уловил отклик Дугала. - Молодец. Теперь еще один глубокий вдох, и медленно выпусти воздух. Закрой глаза. Представь себе, будто все напряжение покидает твое тело при выдохе. И ты паришь, - продолжал он, в то время как Дугал осторожно подключился к нему. - У тебя просто прекрасно выходит. Скоро я поведу тебя дальше, на глубину, но если он не сможет дать мне достаточно сил, мне понадобится черпать и у тебя. Ты этого можешь даже и не почувствовать. В крайнем случае, возникнет нечто вроде легкой щекотки в голове. А теперь опять дыши глубоко…
Предоставив Дугалу продолжать, он ненадолго переключил внимание на Каулая, протянув к нему мысленный щуп, как его учили Морган и Дункан, и присоединившись к источнику силы. Он не ожидал, что мощи окажется достаточно, и потому не был разочарован. По крайней мере, он сумел убедиться, что ищет действительно не кого-то, а именно Моргана, и что Морган ощутил ответное усилие по установлению связи. Он осязал непочатую силу Дугала у себя за спиной, пылко поддерживающую его, но, пожалуй, слишком неуверенную, чтобы стать реальной опорой, и понял, что ему придется зайти чуточку дальше, чем он намеревался.
Он мягко потянулся и скользнул к краю сознания Дугала, подбираясь к точкам, с помощью которых ему удастся погрузить Дугала в легкий управляемый транс, вопреки тому, о чем говорил - ибо он не мог позволить, чтобы Дугал заколебался в решающий миг. Мало-помалу голова Дугала клонилась все ниже, пока наконец его подбородок не уперся Келсону в макушку, хотя по-настоящему он не уснул, а лишь парил в безмятежных сумерках. Еще несколько биений сердца спустя, Келсон вновь переключил внимание на ожидающего собеседника, раскрыв свой ум для послания Моргана.
"Отлично, мой повелитель, - зашептал голос Моргана в его мозгу. - Я и впрямь не был уверен, дотянусь ли до тебя. Кто еще в соединении?"
"Каулай и Дугал, - ответил Келсон. - И Дугал отчасти в сознании, так что постарайся, чтобы ничего не прорвалось, а не то он почувствует, перепугается до смерти и все сорвет".
До него долетело некое подобие смеха, вроде звона серебряных колокольцев, затем - более спокойный звук.
"Храбрый парень и верный друг, - отозвался Морган. - Почему ты не привезешь его в Кулди?"
"Мне уже пора обратно?" - осведомился Келсон.
"Да. Кардиель попросил меня с тобой связаться. Они с Ариланом надумали добиться назначения Истелина епископом Меарским, им хотелось бы узнать твое монаршее мнение. Я сказал им, что ты их, скорее всего, одобришь, но сделать это ты должен лично."
Разумность предложения была очевидной, и важность дела - вне вопроса, но Келсон почувствовал, что в глубине таится нечто большее, малопонятное и, вероятно, скверное. Дугал завозился: похоже, и ему передалось это беспокойство, так что Келсону пришлось усилить контроль.
"Что стряслось? - спросил он. - Чего ты мне еще не сказал?"
"Кто-то пытался убить Дункана сегодня вечером… Мераша на кинжале."
"Что?"
"Один из его же людей. Почти мальчик. К несчастью, он мертв."
"А Дункан?"
Его собственное потрясение дало резонанс, он тут же почувствовал, как Дугал сжался и попытался высвободиться. И тогда нехотя перехватил управление, дабы еще ненадолго удержать связь, даже если это нагонит страху на беднягу Дугала.
"Он вне опасности, - пронизало короля спокойствие Моргана. - Глубокий порез на руке, который я, вероятно, смогу вылечить утром, и вполне предсказуемые последствия действия зелья, но больше ничего. Вернись как можно скорее - и все."
Морган прекрасно владел собой, но его переполняли невероятно сильные эмоции. Несмотря на попытки Келсона ослабить натиск, Дугал содрогнулся, и связь начала колебаться. Отказавшись от роскоши словесного общения, Келсон передал свое согласие и призыв поскорее прекратить связь ради Дугала - и вышел из соединения, столь же вынужденно, сколь и добровольно. Резко разворачиваясь, чтобы ухватить запястья содрогающегося Дугала, он по-прежнему улавливал смутные отголоски боли Дункана, которая проникла в душу Моргана - только теперь они исходили от Дугала.
- Прекрати! - хрипло прошептал он, как следует встряхивая друга и пытаясь воззвать к его отчаявшемуся разуму. - Взгляни на меня, Дугал! Вздохни глубоко и послушай! Не обращай внимания. С тобой все в порядке. И с Дунканом… Ты не…
Его разум поплыл к Дугалу, и тут слепящая боль словно взорвалась в глубине его взгляда, ударив по быстро выставленным щитам, отразившись и почему-то вновь задев Дугала, с еще большей силой.
Дугал завопил, сложился вдвое и осел на пол, глухо рыдая, бесслезно, с сухим треском, хватая воздух ртом и сотрясаясь в объятиях Келсона.
Келсон был ошеломлен. Обнимая исступленного Дугала и пытаясь его утешить, он искал и не мог найти причину подобного состояния. После того, как прервалась связь с Морганом, Дугал не должен был больше ничего чувствовать.
Но когда Келсон попытался, наконец, совершить новое прощупывание, ему все стало исчерпывающе ясно.
- Щиты, - прошептал он, отступая как можно скорее, отодвигая от себя Дугала и взирая на него в изумлении. - Матерь Божья, Дугал, да откуда у тебя щиты? Ты меня слышишь, Дугал? У тебя щиты! Дугал, ты цел?
Тот нескладно выпрямился и кое-как сел, поддерживая голову одной рукой и опираясь на колено короля. Келсон больше не требовал от него немедленного ответа, а лишь ждал, пока Дугал опять придет в себя. Наконец, тот медленно поднял голову, утер рукавом заплаканное лицо и посмотрел на короля несколько остекленелым взором.
- Дугал, что случилось? - еле слышно прошелестел Келсон.
Тот попытался бодро улыбнуться.
- Я собирался спросить у тебя то же самое. Боже, сердце так и ноет!
- Тебе каким-то образом удалось перехватить кое-что из того, что Морган посылал мне, - прошептал Келсон. - А затем ты выставил щиты. Как ты это сделал?
- Что?
- Щитами загородился. Это мало кто из людей умеет делать. Все шло превосходно, пока Морган не сообщил мне о нападении на Дункана и о мераше.
- Это еще что такое? - бесстрастно спросил Дугал.
- О, Иисусе Милосердный, ты, конечно, не знаешь. Это зелье. Понятия не имею, откуда оно взялось. Но оно убивает деринийскую магию. И мы… короче, не можем тогда пользоваться магией. На мне его никогда не пробовали, но с Морганом такое было. А теперь - и с Дунканом. И я знаю, как его применили, чтобы сделать моего отца беспомощным перед колдовством Кариссы, так что она смогла его убить.
Дугал содрогнулся.
- Послушать, так просто жуть…
- Вот именно. И ты попытался выйти из соединения! О, Господи, у тебя, оказывается, есть щиты! А у него нет, - и Келсон раздосадованно махнул рукой о сторону спящего Каулая. - И насчет тебя такое трудно было представить. Но тут мы получили этот отголосок от Дункана. Так что это еще за чертовщина? Ты можешь хоть что-нибудь вспомнить?
Дугал потер виски и болезненно поморщился.
- Я не могу думать, когда на меня орут.
- Я не ору. Я просто должен знать, что стряслось, - сказал Келсон чуть с меньшим напором. - Ты меня дьявольски напугал.
- Я и сам себя дьявольски напугал.
Дугал осторожно сделал глубокий вдох и медленно выдохнул, не глядя на Келсона и пытаясь вернуться к воспоминанию о внезапной боли.
- У меня в голове полная каша, - наконец заговорил Дугал, запинаясь, - но помню, что как только ты перестал говорить, у меня… Меня вроде как дремота охватила.
- Здесь моя вина, - пробормотал Келсон. - Признаюсь, я сделал чуть больше, чем то, о чем сказал тебе. Но это не должно было так на тебе отразиться. Что-нибудь еще помнишь?
- Я… да, было смутное ощущение, будто Морган смеется… И что-то о епископах… и… а затем - жуткая боль у меня в голове.
- Таково должно быть Дункану от мераши, - произнес Келсон, кивая. - Каким-то образом ты вошел в соединение глубже, чем я полагал… достаточно, чтобы передалось ощущение. Но щитов я никак не ожидал. У Каулая их точно нет.
- У него и с животными так не ладится, как у меня, - сообщил Дугал не без некоторого раздражения. - А он в свое время был охотником не хуже Кьярда. - Он помедлил. - Может быть, это имеет какое-то отношение ко Второму Зрению. Может… Может, оно связано со щитами.
- Наверное, - согласился Келсон.
Но упоминание Дугадом животных заставило отозваться какую-то струну в душе Келсона, так что он едва ли обратил внимание на все, что касалось Второго Зрения. Он вспомнил рассказы отца о том, как Морган мог чарами довести оленя до самых городских ворот, если пожелает, и какие-то мимолетные разговоры о сестре Моргана, Бронвин, способной призывать с неба птиц. Если их дар исходил от Дерини, то кто такой Дугал? Он тоже всегда хорошо ладил с животными… А теперь еще и щиты…
- Давай-ка попробуем разобраться, - сказал он, опустив ладони на виски другу, прежде чем тот успел возразить. - Постарайся не противиться мне. Это - единственный способ узнать больше о том, с чем мы столкнулись.
Но Дугал схватил ртом воздух и попытался вырваться, едва только первое прощупывание ударилось о вновь выставленные щиты.
- Боже мой, что ты со мной делаешь?
- Я не хочу причинить тебе вред, - ответил Келсон. - Постарайся расслабиться. Тогда мне станет куда легче. Но ты должен мне помочь. Да не противься мне, глупец! Чем больше противодействие, тем больнее!
Но страдания, вызванные этими поисками, вновь помешали Дугалу вести себя разумно, он сжался в клубочек и задрожал. Келсон совершил несколько попыток, но щиты все равно поднимались. При этом он чувствовал, что у Дугласа опасно учащается сердцебиение. Пришлось прекратить.
- Прости, - пробормотал он, оставив свою затею. - Боже мой, хотел бы я знать, откуда они у тебя взялись!
Он сомневался, что Дугал его слышит, но снова и снова повторял свои извинения, разминая оцепеневшие плечи друга и дожидаясь, когда тот оклемается, пока, наконец, Дугал не пошевелился и не разогнулся достаточно, чтобы обратить к Келсону лицо с испуганными, ошеломленными глазами.
- Прости, - снова повторил Келсон, - я не хотел сделать тебе больно. Мне действительно очень жаль. Ты как? Ничего?
Дугал кивнул, словно пьяный, и с помощью короля сел, успокаивающе подняв руку.
- Это не твоя вина. Это все я. Я старался вести себя так, как ты просил, но это так трудно…
- Знаю, - Келсон отвел взгляд, вновь перебрав в памяти все мелочи, затем покачал головой и вздохнул.
- Ладно, немного нам пользы в том, чтобы вот так вот сидеть и просить прощения друг у друга. Никто не виноват. Эх, вот только жаль, что мне придется завтра с утра выехать в Кулди. - Он в надежде поднял бровь. - Ты ведь вряд ли подумываешь о том, чтобы отправиться со мной, а?
- Из-за… из-за того, что случилось?
Келсон кивнул.
- Я не могу, - Дугал проглотил комок и полуобернулся, теребя пальцами складку своего килта. - Дело в моем отце, Келсон. Сам видишь, каков он нынче. Зима еще только начинается. Я не могу оставить его здесь одного.
- А он и не будет один, - осмелился вставить Келсон. - Здесь твои сестры и весь ваш клан. Это истинная причина?
Дугал глубоко вдохнул и медленно выдохнул, стараясь не глядеть королю в глаза.
- Почти что. Если он умрет… Нет, когда он умрет… Я стану вождем клана Макардри, да еще и графом Траншийским. У меня есть обязанность перед родными. И… дела всегда осложняются, если нового вождя нет поблизости, когда проходит время старого.
Келсон, похолодев, бросил взгляд на постель, возвышавшуюся рядом с ними, хотя отсюда и не было видно спящего.
- Каулай близок к смерти?
- Я здорово сомневаюсь, что он протянет до конца зимы, - спокойно произнес Дугал. - На вид-то он крепок, но сердце… Ладно, скажем так: будь он лошадью, я бы усыпил ее месяц назад. И еще… С головой тоже кое-что неладно. Он даже говорить не мог некоторое время после того, как ему отказали ноги, хотя речь восстановилась несколько месяцев спустя.
- Мне искренне жаль.