Морган, разумеется, был ему ясен - по крайней мере, что он испытывает по этому поводу. Сидя, как обычно, по правую руку от короля, он был легко досягаем - как телесно, так и ментально. Аларик выплеснул всю свою ярость при первом ознакомлении с письмом и ящичком, так что теперь осталась лишь холодная целеустремленность: его давний противник не одержит окончательной победы.
Следующее кресло занимал Дункан, здесь когда-то сидели его отец и брат, как герцог Кассан и граф Кирни; далее шел Эван, старший из трех нецарственных герцогов Гвиннеда. Келсон чувствовал напряжение Дункане, - как итог их опыта с Дугалом и следствие тревоги за Истелина; что до Эвана, то тут не нужно быть Дерини: он и сам выскажет все, что думает, и стесняться не станет.
За Эваном сидели епископы Арилан и Хью де Берри. Дерини Арилан, которого Келсон не мог бы раскусить, даже если бы посмел попытаться, и собранный верный Хью, трогательно-человечный. Арилан оставил место в совете, дабы принять Дхасский престол, а Хью и вовсе никогда не состоял в совете. Но Хью служил секретарем у покойного коллеги Лориса, Патрика Корригана, что означало: он знает Лориса не хуже любого из присутствующих.
Дугал тоже знал Лориса: не столь основательно, но явно неплохо успел узнать, и он также знаком теперь с Меарской королевской семьей, в отличие от остальных присутствующих. Он также не являлся членом совета, хотя Келсон помышлял ввести его после того, как Дугал будет торжественно провозглашен графом Траншийским. Теперь, когда они вновь встретились, король желал никуда не отпускать от себя побратима, особенно из-за этих неожиданных и загадочных щитов. Недавнее их исследование, равно как и разбереженные раны привели к тому, что юный горец чувствовал себя неважно, но он и теперь был подле короля и, погруженный в свои мысли, угнездился на табурете между Келсоном и архиепископом Браденом.
С другой стороны от Брадена сидел архиепископ Кардиель, а за ними - Джодрелл и Сигер де Трегерн, все четверо появились в совете после восшествия на престол Келсона. Нигель занимал кресло на противоположном конце стола, как вероятный наследник престола, а справа от него на правах наблюдателя сидел Конал.
- Никто не оспаривает ваше мнение, государь, - спокойно заметил Браден, когда их начало тяготить затянувшееся молчание. - И менее всего его оспорил бы Истелин. В соответствии с тем, что нам рассказал юный Дугал, Истелин полностью смирился с последствиями своей верности долгу. - Он вздохнул. - Боюсь, что мы не можем сделать ничего, разве что вознести молитвы о его вызволении.
- Молитвы не избавят от мучений, которые замыслил для него Лорис, - пробормотал Арилан еле слышно. - Если бы я мог ударом кинжала спасти его от злобы Лориса, я бы на это пошел.
Открытое приятие Ариланом соup dе grасе, который Церковь запрещала как убийство, повергло в ужас Брадена и Хью, сравнительно недавно покинувших кров монастыря и академии. Но такая последняя услуга была признанной, пусть и через силу, оказываемой в обычной жизни на поле боя - проявлением милосердия к другу или врагу, когда лишь бессмысленные страдания оказывались между человеком и смертью. Помимо двух епископов, лишь Конал еще не был запятнан в этом отношении. Даже Дугал не избежал сурового посвящения. Большей частью его опыт сводился к приканчиванию больных или раненых животных, которых невозможно было исцелить. Но однажды случилось, что один из людей его клана разбился при падении с приречной скалы, и поблизости не оказалось никого другого, кто бы взял на себя ответственность. Несчастный уже не мог разговаривать, когда юноша добрался до него, в истерзанном теле едва ли осталась одна целая кость, но полные страдания глаза молили об избавлении, и мучения кончились, когда Дугал вонзил кинжал в пульсирующее горло. А ему едва стукнуло тринадцать.
Когда Нигель откашлялся и подался вперед на сиденье, Дугал стряхнул с себя воспоминание и подавил дрожь, радуясь, что не им принимать решение насчет бедолаги Истелина. Он знал: никто не осуждает его за то, что не привез епископа с собой из Ратаркина, и тем не менее, он немало из-за этого терзался. Епископ проявил себя как храбрый малый и настоящий друг за то короткое время, что Дугал знал его, хотя они и разошлись во мнениях о пределах дозволенного.
- Мы не принесем пользы ни Истелину, ни себе, если будем и дальше переливать из пустого в порожнее, - спокойно сказал Нигель, нарушив неловкое молчание. - Никто не скорбит о его участи больше меня, ибо он был добрым другом, равно как и истинным духовным пастырем, но думаю, мы должны перейти к более практическим вопросам. - Он в упор поглядел на Келсона. - Государь, Лорис может сейчас казаться более страшной угрозой, но его значение напрямую определяется влиянием и поддержкой госпожи Кэйтрин. Сокруши ее, тогда и ему не устоять.
Келсон наклонил голову, насмешливо соглашаясь.
- Я бы с удовольствием проучил обоих, дядюшка. Увы, боюсь, любое значительное предприятие против них придется отложить до весны.
- Хвала Небесам за столь мудрое суждение, - вздохнул Эван. - А я-то думал, он, чего доброго, вновь сорвется и поскачет в Меару нынче же ночью!
- При такой погоде? - оторопело спросил Браден.
Морган, почуяв неодобрение под внешней грубоватостью Эвана, метнул на Келсона предостерегающий взгляд.
- Думаю, его величество вполне осознает положение, Эван, - непринужденно произнес он. - В любом случае, будь даже погода отменной, мы уже не сможем нагрянуть внезапно. Наш первый набег на Меару не встретил отпора, так как никто не ожидал, что мы дерзнем заявиться в канун зимних бурь. Но ко второй встрече они подготовятся.
- Да, военного удара они будут ждать, - парировал Нигель.
- Однако я подумываю об ударе, который не потребует никаких военных действий. И средства его нанесения уже в ваших руках, государь.
Келсон с непроницаемым лицом выпрямился в кресле и опустил глаза, ведя пальцем вдоль резьбы на подлокотнике. Он догадывался, о чем сейчас услышит. А он-то надеялся избежать чего-либо подобного.
- Если вы намекаете на наших заложников, дядя, то я не воюю с женщинами и детьми.
- Я вас об этом и не прошу, - ответил Нигель. - Однако я бы вам напомнил, что не все войны выигрываются на поле боя.
Прежде чем Келсон смог подобрать слова для ответа, бородатое лицо Эвана засветилось лукавством.
- Он намекает на брачную постель, парень. Самый подходящий способ провести зиму! Я уже говорил, тебе пора жениться. И разве это не ужаснет ее матушку?
- Эван, довольно!
Укор Келсона заставил старого герцога умолкнуть, но не прогнал ухмылку с его физиономии и не потушил блеск в глазах. Нигель изучал своего царственного племянника со смесью сострадания и решимости, предложение нравилось ему не больше, чем Келсону. Слева от Келсона Браден был в сомнении, а Кардиель задумчив. Когда Браден прокашлялся, все взгляды немедленно устремились на него.
- Государь, представляется так, что их светлости сочли уместным предложить вам брак с госпожой Сиданой, - тихо промолвил он.
- С принцессой Сиданой, как сказали бы меарцы, ваше преосвященство, - поправил его Нигель, - и наследницей того, что они считают законной королевской династией.
- Но это отнюдь не законная династия, - подчеркнул Келсон, - а будь даже так, перед Сиданой - мать и два брата.
- Мать уже немолода, - возразил Нигель, - Если даже она ускользнет от возмездия, время работает на нас. Нетрудно будет дождаться своего часа. Из двух братьев один уже у нас в руках, а другой рано или поздно будет схвачен или убит в бою. Устрани обоих и женись на Сидане - не обязательно в таком порядке, и Меарское наследие станет бесспорно законным в поколении ваших детей, как следовало бы сделать еще во времена вашего прадедушки.
Судя по оживлению, которое последовало, быстро стало очевидно, что подобная мысль уже приходила в голову хотя бы некоторым из них, вероятно, с момента, когда Сидана въехала в городские ворота на руках у Моргана. Келсон больше слушал первые несколько минут, нет-нет да обмениваясь тревожными взглядами с Морганом, Дугалом или Дунканом; но когда он наконец воздел руки, призывая к молчанию, он закрыл свои подлинные чувства стеной, за которую было не проникнуть даже Моргану.
- Есть известный смысл в том, что предложил мой дядя, господа, - сдержанно начал король. - Я сразу же поставлю вас в известность, что отнюдь не впервые означенная особа предлагается как возможная королевская невеста. Когда я был в Транше несколько недель назад, покойный отец лорда Дугала также превозносил эту особу как отменную невесту - не как дядюшка, желающий повыгодней пристроить племянницу, но как верный вассал, предлагающий возможный способ умерить накал страстей, который нарастает вдоль меарской границы последние несколько лет.
- Старый Каулай предложил тебе ее руку, а ты нам не сказал? - выпалил Эван, и глаза заполыхали над его буйной бородой. - Ах, старый лис!
- Он не предлагал мне ее руку, Эван! - отрезал король, испустив раздосадованный вздох. - Он не был в состоянии что-либо мне предложить. Он просто указал на явные преимущества такого брака. В то время Силана все еще была в Меаре.
- А как теперь, когда она в Гвиннеде? - спросил Нигель.
Келсон на миг закрыл глаза и набрал побольше воздуху в легкие, затем медленно выдохнул.
- Откровенно говоря, эта мысль повергает меня в ужас. Я даже не знаю девушку. Но я, в первую очередь, король, и лишь во вторую - мужчина. Если такой союз разрядит обстановку вдоль границы и поможет обеспечить мир, то я плохо сдержал бы свою коронационную клятву, если бы не поддержал предложение от всего сердца.
- Возможно, оно дельное, государь, - задумчиво произнес Джодрелл. - Я знаю меарцев. Мои дозоры постоянно ездят туда-сюда через границу. Сыновья Кэйтрин или сыновья Сиданы - для большинства в этом никакой разницы. Они посылали сыновей, мужей и братьев на войну с Гвиннедом в течение более сотни лет.
- Я сомневаюсь, что брас с Сиданой это прекратит, - вмешался Сигер де Трегерн. - Если только Кэйтрин не сдастся к Рождеству, что, как я думаю, весьма маловероятно, учитывая вот это, - и он коротко указал рукой на письмо и ящичек, - весной непременно будет война. По крайней мере, если мы не захватим Кэйтрин и Итела.
Епископ Хью, до сих пор молчавший, подался вперед и поднял руку, требуя внимания.
- Государь, простите, если я выскажусь, пока до меня не дошло, но нельзя ли использовать брак с Сиданой в переговорах по достижению прочного мира? А вдруг Кэйтрин согласится отречься от своих требований, если уверить ее, что ее дочь станет королевой объединенных Меары и Гвиннеда?
Дугал покачал головой.
- Это невозможно, ваше преосвященство. А если и согласится она, то Ител - ни в какую. Он полон замыслов, которые осуществит, когда получит корону. Ллюэл немного получше, и он хотя бы у нас в руках.
- Этот малый прав, государь, - согласился Джодрелл. - Брак с Сиданой может обеспечить окончательное разрешение дела, но мы все еще должны получить Кэйтрин и Итела. И любых других меарских наследников, пока идут раздоры, прежде чем это потеряет смысл. Особенно важен Джедаил. Приверженцы Кэйтрин могут перекинуться к Сидане, если убедить прочих наследников отступиться.
- Мы потолкуем с Джедаилом, сударь, - уверенно заявил Арилан. - Не нужно беспокоиться об изменнике - служителе церкви. Хотя и у брака есть преимущества. Государь, из того, что было сказано, я заключил, что вы желаете вступить в подобный союз. Это верное заключение?
Келсон передернул плечами и сделал жалкую попытку казаться равнодушным.
- Если я должен. Однако очень многое зависит от девушки. Она может отказаться за меня пойти.
Эван фыркнул.
- Она поступит, как ей велят, если понимает, что ей на благо.
- А если нет? - спросил Келсон.
Джодрелл пожал плечами.
- Она ваша заложница, государь. Если вы чего-то желаете, думаю, вряд ли ей особенно придется выбирать.
- О? Но если я поволоку ее к алтарю вопреки ее воле, как же тогда со святостью брачных обетов? - отрезал Келсон. - Что вы скажете, архиепископ?
Браден поежился под испытующим королевским взглядом, Арилан покачал головой.
- От невесты не требуется пылкого желания, государь, достаточно и разумной уступки. А если предложение сделано… с подобающей деликатностью, - он со значением выгнул бровь в сторону короля. - Думаю, она упрямиться не станет.
Его взгляд, брошенный на Келсона, напоминал об огромных возможностях короля-Дерини убеждать, даже не прибегая к прочим его магическим дарованиям.
Келсон в один миг прочел послание, ощутив досаду, и по мгновенной вспышке негодования понял, что и Морган его уловил.
С ледяной улыбкой Келсон откинулся на спинку своего кресла и позволил себе обреченный вздох.
- Я понял, к чему вы клоните, епископ, - спокойно изрек он, пытаясь выкинуть из головы искушение, на которое только что намекнул Арилан. - Однако, если потребуется ее добиваться, я сделаю это по-своему. Ради блага моего королевства я даже готов заставить ее, если потребуется. Уверен, можно отыскать священника, который не стал бы слушать ее крики, - сухо добавил он. - Но если мир можно обеспечить каким-то другим способом, без потерь многих жизней, то я бы предпочел не жениться теперь. Время у нас еще есть.
- А у Истелина есть время? - вопросил Браден. - Как вы намерены ответить на это?
И раздраженно указал на ящичек через стол от себя и Келсона. Король в отчаянии ударил ладонью по столу.
- Ясное дело, я не могу на это ответить, архиепископ! Я уже сказал, что ничем не могу помочь Истелину! Я повторю наше требование, чтобы Кэйтрин и ее сын покорились мне к Рождеству.
- А если не покорятся?
Келсон тяжко вздохнул, и его мгновенный гнев испарился.
- Если не покорятся, то я возьму принцессу Сидану в жены на Крещение и кину клич о весеннем походе.
- Увы, боюсь, для Истелина это может быть равносильно гибели, - сказал Кардиель, когда вокруг зашумели разговоры.
- Мы должны считать Истелина уже мертвым, господа, - тихо сказал Морган. А если он умрет, его смерть должна к чему-то привести. Знаю, он поддержал бы желание короля разрешить дело, насколько возможно, без крови, но, если потребуется, весной его убийц покарает меч.
- Отлично, - ответил Браден. - Я вижу, здесь нет смысла спорить. К счастью, Церковь располагает оружием, иным, нежели меч, дабы покарать Лориса и его самозваную королеву. И чтобы его применить, нет надобности ждать до весны.
Браден обвел своих собратьев-епископов суровым взглядом, и Келсон понял, что сейчас последует.
- Я предлагаю предать их всех анафеме, - продолжал Браден. - Нужно формально лишить Лориса его звания и священства - а это следовало сделать еще два года назад - нужно приостановить полномочия епископов, которые приняли его сторону, а также отлучить от церкви многих и многих, включая и Меарское семейство.
Другие епископы важно кивнули, переговариваясь меж собой; но у Келсона под ложечкой заныло медленно и тоскливо, хотя он наполовину ожидал, что кто-нибудь выскажет такое предложение. В свое время Келсон сам оказался отлучен, пусть лишь вследствие злобы Лориса, и мог испытывать только жалость к тем, на кого обрушится сходная участь. Он взглянул на Моргана и Дункана, которым при отлучении пришлось куда хуже, чем ему, и уловил внутреннее содрогание при одном упоминании об этом. Но требовалось на это пойти. Отлучение - это язык, который Лорис понимает, хотя это здорово разъярит его.
- Я согласен, - спокойно заявил Кардиель. - Он долго вынуждал нас к этому. Может, вы также рекомендуете общий интердикт Меары, ваше преосвященство?
Все в зале шумно ахнули: интердикт лишил бы каждого в Меаре всех таинств и утешения Церкви, даже невиновных. Браден покачал головой.
- Я бы не возлагал такое бремя на весь народ Меары на этот раз. Хотя подобное может оказаться необходимым в будущем, если отлучение зачинщиков не поставит их на колени. Нет, того, что я перечислил, пока достаточно, как я думаю. Если только у вас нет веских возражений, государь.
Келсон наклонил голову.
- Я не считаю себя вправе оказывать давление на моих епископов, ваше преосвященство, - промолвил он. - Если вы считаете какие-либо меры оправданными, да будет так.
- Тогда, нужно сделать это как можно скорее, - решительно заметил Браден. - Думаю, нынче же после вечерни, дабы наш ответ дошел до Лориса и госпожи Кэйтрин вместе с ответом его величества.
Кардиель кивнул.
- Требуемые грамоты можно составить к ночи. Мои монахи вам помогут. Государь, мы сочли бы особой милостью, если бы вы и прочие государственные мужи обеспечили нам поддержку своим присутствием.
- Мы явимся, - пообещал Келсон.
Браден кивнул с облегчением.
- Благодарю вас, государь. Я бы не отказался от вашей поддержки и в более приятном деле. У меня не было возможности посоветоваться с моим собратом Кардиелем, но я уверен, он согласится с тем, что я хотел бы предложить.
И когда он отыскал взглядом Дункана по ту сторону стола, его намерения стали всем ясны.
- Отец Маклайн, вы знаете, что я полностью согласился с вашим желанием отложить ваше посвящение до весны, чтобы вы могли лучше подготовиться к исполнению более значительных обязанностей, но наши изменившиеся обстоятельства таковы, что я чувствую: вы нужны нам как епископ сейчас. Кроме того, утверждение решения епископов, избравших вас, поднимет их авторитет и укрепит нашу позицию касательно устремлений Лориса. Не согласитесь ли вы принять посвящение немедленно? Или как только это можно будет должным образом устроить?
Кардиель знаком выразил согласие, и тогда Арилан и Хью также с ожиданием обратили взоры на Дункана, а Келсон позволил себе немного расслабиться. Это-то он мог поддержать без внутренних мучений. Он чувствовал также и поддержку Моргана, когда обращал свой проницательный взгляд на Дункана. Священник-Дерини сложил перед собой на столешнице руки и со смирением вздохнул, прежде чем взглянуть на своего покровителя.
- Я соглашусь, ваше преосвященство, но я попросил бы вас об одном одолжении: я бы хотел, чтобы мне вручили кольцо епископа Истелина. - Он оглядел их всех в поисках понимания. - Это бы очень много значило для меня. Возможно, мы не в силах спасти его бренное тело, но я хотел бы, по меньшей мере, отдать должное его отваге и твердости духа.
- Неплохо сказано, - пробормотал Келсон, а Браден с Кардиелем обменялись одобряющими взглядами.
- Ваша просьба будет исполнена, - сказал Браден. - Стало быть, мы назначаем ваше рукоположение через три дня. А пока что, государь, с вашего дозволения, думаю, мы все должны удалиться, чтобы подготовить наш ответ Лорису и его сообщникам.