Он смотрел на демонессу с легким, почти неуловимым презрением, которое аристократ по рождению всегда испытывает при виде девушки из простого квартала. Френки довольно улыбнулась и уселась перед ним на стол.
- Эти бедняжки готовы отдать за вас жизнь? - спросила она.
- Да.
- По крайней мере, сегодня им не придется. А вот о вас, Салмар, я бы этого не сказала. Будете говорить?
Она направила в лицо минотавру дуло своего пистолета.
19
- Феарор был моим сыном, - сказал Салмар Аларейн, вновь сцепливая пальцы под подбородком. - Вы уверены, что мои люди не сильно пострадали?
- О, да, - заверила его Френки, перекладывая ноги. - Зато могут вдоволь разбить головы, пытаясь выбраться из подвала.
Она передернула затвор.
- Мне было проще пристрелить их, чем стаскивать в погреб, Салмар. Рассматривайте это как жест доброй воли.
- Я не верю в добрую волю с тех пор, как мою жену убили фанатики, - отвечал минотавр.
- Асгхан Фирачи, - я показал ему фотографию. - Вы приехали из-за него?
- Сын был всем, что у меня осталось, - ответил Аларейн. - Этот охотник убил его - зверски, безжалостно, и без малейшей причины.
- Асгхан говорит, он был поражен койганом.
- Это ложь. В теле не нашли ни зверя, ни даже кокона.
- Что вы делаете в городе Эльфов? - спросила Френки.
- Наверное, я должен отвечать, раз вы держите в руках пистолет… Хорошо. Мне стало известно, что твари выслеживают Асгхана. Я мог бы выяснить, кто возненавидел моего врага еще больше, чем я сам. У меня достаточно для этого средств.
Салмар Аларейн сухо улыбнулся, как человек, у которого уже ничего нет впереди.
- Но для меня не имело значения, кто послал тварей. Я просто хочу видеть, как охотника раздерут на куски. Вам это может показаться жестоким - но таковы чувства отца, который потерял сына.
- И вас не заботило, что десятки невинных людей станут жертвами тварей?
Аларейн чуть заметно пожал плечами.
- Мне их жаль. Но я ничего не могу сделать. Даже тот, кто послал койганов в ваш город, не в силах их отозвать - до тех пор, пока они не выполнят задания. Это не дрессированные кикиморы, и не слушаются приказов. Мне остается только наблюдать - так же, как и вам.
- Он лжет, Френки.
Девушка закусила нижнюю губу, как делает только в тех случаях, когда напряженно размышляет.
- Вы сами Охотник, Аларейн, - произнес я. - Поэтому поняли, что в позвоночнике Феарора нет кокона.
- Это правда? - спросила Френки.
- Возможно, есть и другие люди, желающие Асгхану смерти, - продолжал я. - Но немногим удастся провести сюда личинки, обманув магов Черного Круга. И только опытный охотник мог заставить тварей подчиняться себе.
Серые стальные глаза Франсуаз вспыхнули алым огнем, когда демонесса вонзила когти в сознание минотавра. Девушка издала короткий смешок, и я понял - она увидела страх Салмара.
- Говори, - приказала Френки, наклоняясь к нему. - Расскажи мне всю правду.
Минотавр молчал.
Франсуаз поставила ему ногу на голову и пригнула к полу.
- Много людей погибло из-за тебя, ублюдок, - произнесла она и слегка усилила нажим - так, что у минотавра хрустнули шейные позвонки. - И будут умирать снова, если ты не остановишься. Это достаточная причина?
Он захрипел, не пытаясь подняться.
К его чести стоит отметить, что это было бы бесполезно.
- Но тебе нет дела до других? - процедила Френки. - Только твоя злоба имеет значение, и не важно, кто пострадает.
Девушка сменила положение, и теперь ее каблук вонзался в голову минотавра.
- Как насчет их фамильного замка?
- После смерти Феарора только он останется памятью об истории Аларейнов, - подтвердил я. - В пяти залах дворца собраны древние артефакты - ковры, вазы, украшения. Они бесценны сами по себе, но для Салмара это еще и память.
Минотавр что-то прохрипел, но были ли то слова согласия, или он обсуждал сам с собой достоинства тяжелых женских каблуков - осталось неясным.
- Каждое поколение его семьи добавляло пару диковин. Любой предмет там символизирует определенный период в истории страны, и ту важную роль, которую сыграли в ней Аларейны. Это нечто вроде святилища.
Кончик языка Франсуаз пробежался по чувственным губам.
- Ты у меня все знаешь, Майкл. Сколько нужно времени, чтобы сровнять замок с землей и разграбить коллекцию?
Девушка слегка ослабила нажим, но только для того, чтобы, когда минотавр тяжело поднял голову, вновь пригнуть ее к полу.
- Вы не посмеете, - простонал он. - Меня уважают на моей родине.
- О, только пока ты жив.
Франсуаз позволила ему распрямиться, и с насмешливой улыбкой рассматривала лицо минотавра, покрасневшее от ярости и напряжения.
Салмар поднял голову. Я не заметил, когда Френки успела рассечь ему губу, но изо рта Аларейна сочилась кровь.
- Моя месть свершится, - глухо произнес он. - Койганы выполнят то, зачем я их послал. Моя жизнь не имеет значения, так же, как и жизни тысяч людей. Таково убеждение, с которым живет Охотник, и с ним же мы умираем.
- О чем он болтает, Майкл?
Минотавр встал, его голова откинулась назад, рот приоткрылся. Франсуаз намеревалась пнуть Аларейна в грудь, заставив вернуться в кресло, но бить Салмара уже не было необходимости. Лицо Охотника стало серым, губы почернели. Он дважды прерывисто вздохнул и упал обратно. Его голова ударилась об стол.
Я встал на колени перед минотавром.
- Он мертв, - произнес я, поднимаясь. - Призрачная руна сумерек. Служит для самоубийства.
- Эта скотина предпочла сдохнуть, но не помочь нам, - процедила Френки. - И теперь твари расползутся по всему городу. Майкл, я на самом деле отдам приказ разграбить его чертову коллекцию.
20
Франсуаз постучала костяшками пальцев по мобильному телефону.
- Он не начнет просить пощады, - заметил я. - Так что либо хвати его об асфальт, либо оставь в покое.
- Я начинаю ненавидеть университет.
- Ты злишься на Бьюни, вот и все.
Френки одарила меня взглядом, который стоил хорошей пощечины. Крохотный кабинетик находился в самом конце коридора. Минотавр сидел в углу комнаты, и, казалось, занимал ее всю. Бьюни рассматривала старинные гравюры.
- Мы нашли человека, который натравил на вас койганов, - произнес я.
Франсуаз уселась на стол Бьюни, заставив фейри невольно съежиться.
Моя партнерша любит пугать людей.
- Это Салмар Аларейн. Из-за смерти его сына вам пришлось покинуть родину. Теперь он тоже мертв.
- Горе ослепило его, - ответил Асгхан. - Винил меня в гибели Феарора. Но я всего лишь выскоблил койгана из уже мертвого тела.
- Теперь нам надо узнать, что станет с тварями после того, как умер пославший их человек. Бьюни?
Франсуаз приподняла одну бровь. Девушка бы предпочла потрясти Асгхана и убедиться, что тот не скрывает от нас парочку семейных секретов.
Фейри сцепила руки, и поскольку она все еще держала в них карандаш, создалось впечатление, что пальцев у нее двенадцать.
- Койганы - примитивные существа с недоразвитой нервной системой, - сказала она.
Франсуаз обнаружила, что в комнате находится одно такое, и со вниманием стала рассматривать Бьюни.
Френки очень забавная, когда ревнует.
- Примерно сутки койганы будут следовать приказам, - говорила фейри. - Они продолжают искать, но теперь делают это инстинктивно, без плана.
- То есть, не найдут? - спросила демонесса.
Франсуаз имела в виду, что неча растекаться мыслью. Бьюни же взглянула на нее, как пастырь на неуча, по темноте своей буквально толкующего смысл притчи.
Обе остались весьма довольны, поэтому я не стал улыбаться - в противном случае они могли сцепиться.
У Бьюни не оказалось бы никаких шансов, а потому зрелище не обещало быть интересным.
- Не найдут, - согласилась поклонница Ариартиса. - Станут тупо бродить по улицам, пытаясь узнать Асгхана в каждом из встречных. Потом забудут, какой получили приказ.
- Но мы не знаем, когда в последний раз Аларейн выходил с ними на связь, и, следовательно, сколько они еще будут искать? - спросил я.
- Мы должны спешить - это все, что я могу сказать.
Бьюни почувствовала себя лидером группы, и эта роль ей чрезвычайно понравилась.
Правда, ни я, ни Френки, ни тем более минотавр таковой ее не считали.
- Тогда пора показать, что вы умеете, Асгхан, - сказал я.
21
- Вы когда-нибудь выходили на охоту, мадемуазель Дюпон? - спросил быкоглав, расстегивая карман своей куртки.
Маленький ремешок придерживался двумя пуговицами.
- Много раз, - процедила девушка.
Френки не нравится, когда кто-то сравнивает ее с собой - Франсуаз глубоко уверена, что превосходит всех.
- В мире полно уродов, которых можно перевоспитать, только вогнав пулю в голову.
- О, нет.
Пальцы минотавра вытаскивали из кармана тонкую ампулу, наполненную синевато-белой жидкостью.
- На это способны самые обычные люди. Я говорю о большой охоте - охоте на тварь.
Быкоглав закатал рубашку и положил руку на стол тыльной стороной вверх. Быстрым нервным движением снес верхушку ампулы о край стола.
- На курсах медицины меня учили не этому, - заметила Франсуаз.
- Забудьте про медицину, - засмеялся минотавр.
Верхушка была отбита, и лишь сотая доля дюйма отделяла от края переливающуюся жидкость. Глаза минотавра вспыхнули в предчувствии боли. Он вонзил ампулу в вену - и перевернул в воздухе так быстро, что на стол не успело пролиться ни капли.
Крохотный стеклянный сосуд теперь стоял, воткнутый в плоть минотавра. Синее вещество уходило внутрь руки Асгхана, и кожа в том месте тоже становилась мертвенно-синей.
Бьюни смотрела на охотника, завороженная его действиями. Я понял, что она впервые видит то, о чем столько прочла.
- Охота на тварь - это нечто особенное, - произнес Асгхан.
Его голос прервался. На губах начали появляться серые клочья пены, смешанные с кровью. Он поднял руку к правому глазу, и когда отнял ладонь, я увидел, что зрачок Асгхана купается в алой паутине кровоизлияний.
- Вам плохо? - осведомилась Франсуаз.
- Все пройдет.
Охотник выдернул из руки опустевшую ампулу и бросил на пол.
- Это вещество обостряет чувства. Побочные эффекты неизбежны.
Асгхан попытался встать, и его стошнило.
- Наверное, я отвык, - пробормотал он.
Я знал, что это не так - мне приходилось видеть подобное и раньше. Минотавр держался гораздо лучше, чем другие.
- Великая честь.
Он скомкал бумажную салфетку, которой вытирал губы, и кинул в корзину.
- Мало родиться в семье потомственных охотников - надо еще доказать свое право им стать. У меня два брата. Младший не сумел.
Асгхан выпрямился, и теперь ему, казалось, стало лучше. Темное пятно на руке рассасывалось, кожа принимала обычный облик.
- Теперь я могу их чувствовать.
Быкоглав сделал шаг, и его опять стошнило. Струя была такой сильной, что забрызгала стену напротив.
Я протянул ему стакан воды - я видел, это помогает. Асгхан снова извинился.
- Мы будем искать тварь, которая вышла из морга вместе с телом, - произнес он, когда мы направлялись по коридору. - Вам лучше остаться, Бьюни. Это опасно.
Маленькая фейри смотрела на минотавра с трепетом и восхищением. Всю свою жизнь она отдала тому, чтобы стать участницей великой борьбы, начало которой положил Ариартис.
И сегодня это случилось.
- Асгхан прав, Бьюни, - мягко произнес я. - Останьтесь.
Фейри провожала нас взглядом, полным тоски и печали. То, чему она не могла быть свидетельницей, значило для нее всю Жизнь.
И именно поэтому я не мог позволить ей видеть это.
22
- Вы нашли койгана на расстоянии пяти миль? Я поражен, Асгхан.
- Они здесь.
Трава росла высоко, и кончики стеблей заглядывали в окно машины.
- Далеко забрались от города, - Франсуаз включила мощный фонарик, и по контрасту с ярким пучком света вокруг сразу стало темно. - Тварь должна искать вас, Асгхан, а не прятаться.
Я отжал кнопку под приборной панелью, и вынул короткий дробовик из специального отделения.
- Это странно, - минотавр был встревожен. - Но я не мог ошибиться.
Ноготь Асгхана прополз по лезвию клинка.
- Стоило ли ехать сюда ночью? - спросила Франсуаз. - Вы говорили, они хорошо видят в темноте.
- Койганы всю жизнь проводят в человеческом брюхе и почти не пользуются глазами.
Минотавр ускорил шаги, чтобы обогнать нас. Старый покосившийся дом темнел впереди фанерной декорацией.
- Если тварь уползет еще хотя бы на милю - я не смогу найти ее в городе. Вот почему надо спешить.
- Майкл, щелкни затвором и погромче.
Я повиновался.
Асгхан вступил на деревянную лестницу, и первая же ступенька провалилась под ним.
Франсуаз наклонилась в сторону, из темноты раздался приглушенный вскрик. Девушка выволокла гоблина в круг яркого света, дуло ее пистолета морщило толстую щеку пленника.
- Что ты здесь делаешь? - резко спросила Френки.
- Это телохранитель Салмара, - произнес Асгхан. - Ты знаешь, что твой хозяин мертв?
Френки отстранила его.
- Где остальные? - спросила девушка. - Говори.
- Они все ушли, - гоблин дрожал от страха, и даже Френки, которая уверена, что солнце по утрам встает исключительно для нее одной, поняла - ужас телохранителя вызван не нашим появлением.
- Куда?
Охранник испуганно выкатил глаза, удивляясь нелепости моего вопроса.
- Туда, - ответил он, и его маслянистый палец указал на полоску леса за нашими спинами.
В такой темноте даже нельзя было различить отдельных деревьев.
Асгхан слушал, как мохнатые шаги койгана отдаются в его сознании. Ему было сложно, - он пытался заглядывать в беспокойные воды интуиции и в то же время следить за тем, что происходит вокруг.
Франсуаз помогла минотавру определиться.
- Где оно, Асгхан?
- В доме.
Девушка встряхнула гоблина так, что тот едва не откусил себе язык.
- Тогда какого тролля эти двое потащились в лес?
Я тихо засмеялся.
- Они испугались, Френки.
Дом был старым, но не настолько.
Обломки бревен и острые, мелкие щепки полетели в нас, заставив меня закрыть лицо рукой. Часть стены вывалилась, как проламывается свежая вафля, если надавить на нее пальцем.
- Вот оно, - тихие слова девушки вибрировали от возбуждения.
- Вижу, тебе уже надоело протыкать маленьких койганов, - я поднял дробовик. - Надеюсь, тварь достаточно велика, чтобы стало интересно. Где у нее голова, Асгхан?
Вернее, надо было спросить, какая из них настоящая.
В доме горел свет - один, может быть, два, стоячих фонаря. Я не видел лица существа, стоявшего в проломе стены, и сомневался, есть ли оно вообще. Зато голов оказалось достаточно - три росли из плеч и поворачивались, снова и снова, встряхивая короткими, обвислыми ушами.
- У него нет мозга, - отвечал Асгхан, отступая назад.
Плечи охотника опустились, рот открылся, обнажая зубы.
- Его надо порубить на части, только тогда оно сдохнет.
- Что же ты не предупредил, - пробормотал я. - Мы бы взяли овощерезку.
Франсуаз встряхнула гоблина, которого держала за отвороты рубашки.
- Беги в лес, к остальным, - презрительно сказала она. - Ты ведь караулил его у входа? Теперь дождался.