- Нечего меня выгружать! - сипловато пробурчал Паршин. - Сам всё сделаю! Я себя чувствую вполне нормально! Хоть выспался, наконец! Все снова засмеялись.
Дита медленно прошла по кают-компании, осторожно опустилась в кресло командира корабля. На тонкой голубой тунике отчётливо пропечатались упругие соски. Заречнев вспомнил про свою вольность, густо покраснел.
- Сначала - о моём здоровье и состоянии Маши. Знаю, всё равно ведь спросите.
Машина показала, что крупных повреждений - переломов, разрывов сосудов, отрывов внутренних органов ни у кого нет. Мелкие разрывы сосудов и растяжения, сотрясение мозга - не в счёт. Что лично меня просто поражает. Ни разу в жизни - а вам даже представить сложно, сколько времени я уже живу - мне не доводилось попадать в такой переплёт. Если бы не Маша…. Нас всех давно уже не было бы в живых. В общем, когда посмотрите, всё поймёте сами!
Запись событий, происходивших с кораблём, велась изнутри и с трёх внешних точек яхты - спереди, сзади, и посредине. Я запустила программу реконструкции событий…. Вы всё увидите как бы со стороны, в трёхмерном изображении.
Времени на последнюю, окончательную обработку данных даже нашему чудо-мозгу потребуется минут десять-пятнадцать. Я предлагаю это время потратить на то, чтобы послушать наших, так сказать, "диверсантов" - курсантов Заречнева и Арраха. Ну-с, кто начнёт? Бывшие гладиаторы переглянулись.
- Наверное, я. - отозвался землянин. - Ар'рахх внутрь корабля попасть не смог - его габариты не совпали с размерами входного люка.
- А кто его обнаружил?
- Люк? Люк обнаружил Ар'рахх! Если бы не он, я эту чёртову дверюку искал бы и искал!
- А что было потом, после того, как Аррах увидел секретный вход?
- Мы пристыковались. Я полез вниз, то есть в переходной отсек. Рукояток, или чего-то другого, похожего, на двери не было. Я стал ощупывать заклёпки…. Две из них - в правом верхнем от меня углу - маленько придавались. Я их нажимал, нажимал…. Без толку. Ар'рахх подсказал мне, чтобы я их покрутил.
В общем, когда я их отвинтил, обнаружилось отверстие. В нём - кнопка. Я на кнопку ножиком нажал - дверка и окрылюсь!
- Долгонько вы возились с дверью. Не находишь?
- Согласен. Это я чё-то затупил поначалу. Потом было легче. За люком - комната. Небольшая. Два на три, где-то так. В комнате - ещё одна дверь. Да, чуть не забыл сказать - все двери - на механике.
- В смысле?
- То есть заперты на механические замки, электрического нет ни одного. Так вот, за второй дверью - коридор.
Александр вытащил из нагрудного кармана листочек с бумажкой, положил перед собой, аккуратно разгладил его на столе.
- Что это? - поинтересовалась бессмертная.
- Этот - план той части судна, в которой находится резервный вход. Мне его Маша нарисовала.
- А она-то откуда знает?
- Сказала, что на ихнем, богомольном крейсере - такое же расположение проходов. В коридорах довольно темно….
- Стоп! Без этих подробностей, пожалуйста! Расскажи, что ты видел внутри двигательного отсека?
- А нету там никакого такого отсека. Там просто комната, с одной прозрачной стеной. За стенкой - какая-то хрень, ну, типа большой стекляшки размером с бочку из-под солярки. По поверхности этой штуковины, и в её глубине, всё время бегают огоньки. Много огоньков.
- Что ты сделал?
- Прикрепил пластит. воткнул взрыватель. удалился на безопасное расстояние. использовал детонатор.
- И - что?
- А ничего! Стена осталась неповреждённой!
- Что было дальше?
- Я там, в коридоре, железяку нашёл - здоровую такую, типа разводного ключа. Стал долбить этой штуковиной по прозрачной стене, чтобы разбить, значит.
- Разбил? - Сашка не расслышал лёгкого ехидства в голосе Дягилева.
- Не-е. Не смог. Крепкая, падла.
- И что ты сделал дальше? - очередной вопрос задала бессмертная.
- Там посредине комнаты, на полу - что-то вроде узора. В самом центре мозаики - лючок. Хитро так замаскированный, сразу и не поймёшь.
- А ты-то как догадался? - снова "поддел" курсанта Дягилев.
- Жить захочешь - догадаешься! - без вызова, сделав вид, что не заметил подначки, ответил Заречнев. - Ар'рахх так вопил, что все вот-вот погибнут, что у меня мысли не то, что зашевелились - забегали по мозгам. Все заулыбались.
- В общем, в лючке - скоба. Я за неё дёрнул.
- Был взрыв?
- Нет. Взрыва не было. А вода из дыры полилась. Или не вода - не знаю точно. Но жутко холодная. Вот, на руку немного попало - до сих пор болит.
- А эта "штуковина", за стеклом, что с ней стало?
- Да ничего. Огоньков как-то поменьше стало, а потом они и вовсе исчезли. Потом свет в коридоре потух. Там куча народу в комнатку ломилась. Так они после того, как электричества не стало, обратно свалили. Не знаю, что ещё рассказывать? Остальное вы знаете.
- А что это была за вода? - Женьку Тимофеева этот вопрос мучил, видимо, больше других.
- Это не вода. - ответила вместо Заречнева Дита. - Специальная охлаждающая жидкость для искусственного разума. Температура - минус сорок, по Цельсию. При работе столь мощной вычислительной системы, как главный компьютер крейсера, выделяется очень много тепла. Его нужно ведь как-то отводить. Вот, для этой цели и используется такая незамерзающая жидкость. Про антифриз все слышали? Ну, вот, это что-то типа него, только на принципиально иной основе.
- Ихний мозг - того? Погиб? - спросил бывший гладиатор.
- Не думаю. Система защиты у аресян, видимо, выстроена по иному принципу, нежели у нас. Они не уничтожают вышедший из строя искусственный разум, они его просто "оглушают". Риск - больше. Но и затраты на ремонтно-восстановительные операции существенно ниже. Впрочем, это - их дело.
Зачем мне понадобился столь подробный рассказ Заречнева? Я хочу понять, насколько серьёзен ущерб, который мы нанесли им своими действиями, а главное - сколько у нас времени до того, как они снова могут появиться в нашем тылу.
- И сколько?
- Максимум - десять дней. Но я думаю, что на практике это время не превысит недели. Почему? Их родная планета - практически рядом, по космическим меркам, разумеется. Пару дней на то, чтобы купить и доставить на крейсер необходимые блоки, взамен тех, что вышли из строя. Ещё три дня - на то, чтобы их поменять. День уйдёт на обновление программного обеспечения. Плюс день - на непредвиденные трудности. Да, дней через семь крейсер будет способен продолжить преследование.
- А Вы уверены, что оно будет? - подала свой тихий голос Ирина.
- Практически не сомневаюсь в этом. У этого корабля была всего одна задача - уничтожение нашей яхты. И уверена, он не отступит от неё, пока не выполнит приказ. Словом, если у кого-то ещё есть сомнения - смотрите все сами! - она отошла в сторону, открывая изображение, появившееся на мониторе компьюзера.
"Режиссёр показа" - искусственный разум корабля - заботливо покрутил картинку, показывая её со всех сторон, как бы с позиции стороннего наблюдателя, удалённого от места событий на несколько километров.
Первое, что сразу бросалось в глаза - это рубленая глыба военного корабля аресян. Свою яхту - крошечную серебристую чёрточку у левого края экрана, курсанты заметили не сразу - настолько велика была разница в размерах между преследователями и преследуемыми.
Почти сразу после появления "в кадре" двух кораблей от большего стали отделяться ярко горящие светлячки. Некоторые из них сразу летели в сторону "малыша", другие начинали кружиться вокруг по замысловатым траекториям.
"Светлячки", отделившись от "матки", почти сразу исчезали во вспышках - небольших и неярких - с такого расстояния. Но затем картина боя стала быстро меняться.
Яркие точки вылетать из большого корабля не по одному, а целыми стаями, по восемь - десять или даже двенадцать штук. Они огибали тёмные щербатые камни, быстро приближались к одинокой яркой "мухе" с краю экрана, норовя "ужалить" её. Однако число вспышек, в которых исчезали "светлячки", всегда совпадало с их количеством и ни одно смертоносное "насекомое" к маленькому кораблю близко не прошло.
Но потом от "матки" отделился "трутень" - большой и длинный, похожий на окурок от сигары. "Трутень", прячась за разнокалиберные астероиды, стороной обошёл маленький корабль, улетел далеко вперёд. Потом он, словно притянутый сильным магнитом, встретился с большим - почти как корабль-"матка" - камнем. "Окурок сигары" взорвался, раздробив "магнитный" астероид на мелкие куски.
Маленький корабль стал выделывать в пространстве такие кренделя, что у Сашки закружилась голова. А потом с той стороны судёнышка, где расцвёл смертоносный цветок, появилась сплошная стена огня. Она, как колпаком, прикрыла маленькое зёрнышко жизни. В этой стене сгорали и сгорели все осколки раскалённого космического камня, лавиной хлынувшие после взрыва "трутня".
Заречнев вытер о футболку влажные ладони, покосился на других рекрутов. Все словно оцепенели, потрясённые увиденным. Спустя какое-то время курсанты задвигались, стали пытаться обменяться впечатлениями.
- Как вообще такое возможно? - спросил… Дягилев. - Пусть - всего секунд десять, но это было нечто.
- Я сама не понимаю! Маша стреляла из орудия со скоростью двадцать - двадцать пять выстрелов в секунду, и заметьте - каждый выстрел находил свою цель.
- Как авиационная пушка! - послышался из динамиков приглушённый голос первого пилота. Оказалось, что он ещё не спал и всё слышал.
- А с какой скоростью стреляешь ты? - наклонив голову, спросил у Диты Заречнев.
- Обычно - до пяти залпов в секунду. Но сегодня…. Впрочем, а сама поражена. Да что говорить - смотрите! - она включила фрагмент записи, сделанный мозгом яхты с камер позади её "рабочего места". Смотреть было страшно.
Прочное чёрное кресло с высокой спинкой и с намертво зажатой в нём элойкой металось по помещению, словно одинокая молекула воздуха в герметичной банке, из которой насосом откачали воздух. Размашистое броуновское движение кресла бессмертную мотыляло так, что складывалось впечатление - голова у неё отвалится прямо сейчас. Сашка сжал кулаки, наклонил голову….
- Надеюсь, что такое больше никогда не повторится! - произнесла она, прекращая демонстрацию "фильма ужасов". - Мне кажется, что ещё раз такой нагрузки я не выдержу. А ведь можно было до предела не доходить. - с лёгкой укоризной сказала она. - Если бы кто-то пошустрее шевелил мозгами во время выполнения важного задания. Впрочем, вы, "диверсанты", всё равно молодцы. Если бы не вы, сейчас мы все летали по Вселенной в виде мелких замороженных фрагментов плоти. Так что вместе с моим замечанием, от лица всего экипажа я объявляю вам благодарность. Александр снова покраснел. Курсанты сдержанно похлопали.
- На этом - всё! Очередную вахту у нас несут…. - она обвела рекрутов глазами. - А где у нас наши, так сказать, навигаторы?
- В каюте, разумеется! - ответил Дягилев.
- Замечательно! Евгений! Вахту сдашь им! А вы все - отсыпаться, отдыхать, приводить себя в порядок. Демьян, это - приказ! - с нажимом в голосе повторила она, заслышав в динамиках недовольное бурчание первого пилота. - Не нужно ничего бояться. По меньшей мере, неделю аресянам будет не до нас.
- А если они пошлют ещё один крейсер? - не согласился Паршин.
- Сомневаюсь. Судя по нехарактерной для воинства этой планеты тактике - это частная инициатива. Мне неизвестны лица, в чьём владении было сразу два галактических корабля такого размера.
- Мне - тоже. Но времена меняются. Нужна завеса….
- Хорошо, уболтал, чертяка! Я поставлю "облако спрута".
- Что это такое? - не удержался от вопроса Ар'рахх.
- Знаешь, как осьминог скрывается от своих врагов? Нет? Он выбрасывает целое облако чернил. И пока его враг пытается в этой черни ухватить спрута, осьминог "делает ноги", то есть скрывается.
Драк выразительно посмотрел на Заречнева. Тот перехватил его взгляд, испуганно сказал: - Что ты на меня так смотришь? Думаешь, я тоже умею делать "облако спрута"? Ответ зелёного верзилы потонул в дружном хохоте курсантов.
Прошло несколько дней. Машу тоже "выписали из больницы". У входа в медицинский центр её встречали все новобранцы. Чёрный хитиновый покров богомолки, от чудовищных перегрузок треснувший в некоторых местах, затянулся. Желтовато-коричневая соединительная ткань образовала замысловатый рисунок на её теле. К жучихе подошла Ирина, подушечками пальцев провела по одной из желтоватых линий.
- Больно? - спросила она, глядя в большие фасеточные глаза жучихи.
- Сейчас - уже не очень. - честно ответила молодая богомолка. - Но сначала боль была просто невыносимая. У нас, на планете или в корабле, если такое случается, мы обречены.
- Почему?
- Жизнь одного существа не стоит ничего. Имеет значение только Улей. Ценность имеет только жизнь Царицы Улья. Жизнь и существование всех остальных…. Нас слишком много, чтобы дорожить жизнью отдельного индивидуума. А второе - у нас нет такого оборудования, как здесь. Богомол, получивший такие повреждения, какие получила я, быстро погибает.
- И ты это знала? Выходит, ты сознательно пошла на это?
- Да. Это так.
- Но почему? Ведь мы - люди, ваши враги….
- Вы - мой Улей. И кроме вас, у меня больше никого нет. Я должна защищать свой Улей даже ценой своей жизни.
У Ирины на глаза навернулись слёзы. Юрий, как пушинку, подхватил на руки Машу, понёс её в каюту.
Вечером, уже после "официального отбоя" в каюту бывших гладиаторов заглянул Тимофеев.
- Чё, дрыхнуть собрались? - довольно фамильярно сказал он, обращаясь, разумеется, к землянину. - Придётся это дело отложить. Вас все ждут.
- Кто - все? И где ждут?
- Пойдёмте с нами, всё узнаете.
Сашка, заинтригованный заговорщицким тоном Евгения, спрыгнул на пол, быстро натянул брюки и футболку. Драк проделал то же самое.
- Оружие - не брать! - через плечо бросил Тимофеев, направляясь к выходу. Сашка и Ар'рахх переглянулись, улыбнулись.
В тренажёрном зале собрался весь экипаж яхты, включая богомолку. Не было только бессмертной и "так, сказать, навигаторов" - Олега и Станта.
Люди и жучиха собрались в одном из углов помещения, что-то живо обсуждали.
- Ну, вот, все в сборе! - воскликнул Дягилев, как только троица пересекла порог зала. Он махнул рукой, Самочернов наклонился, достал из угла что-то довольно большое и круглое, из серебристого металла.
- Прошу всех к столу! - шутливо произнёс Юрий, довольно похлопывая по серебристому боку пузатенькой ёмкости.
Люди, богомолка, драк расселись вокруг верзилы на мягкие татами. Откуда-то появились стаканчики, хлеб, консервы…. "Для полноты картины не хватает только свеженарезанного зелёного лучка". - подумал Александр, присаживаясь у "стола". Рядом опустился драк, за его спиной тенью пристроилась Маша.
- Друзья! - булдаковским голосом произнёс Юрий, добровольно беря на себя роль ведущего этого явно не санкционированного "праздника". - Повод сегодняшнего собрания вам всем хорошо известен. Мы сегодня официально, так сказать, принимаем в наш коллектив трёх новых членов. Все заулыбались, кто-то даже похлопал.
- События, которые произошли совсем недавно, дают нам право сказать, что…
- Слышь, Юрик, хорош базарить! - оборвал его Тимофеев. - Лучше наливай! А то у всех горло уже пересохло! Земляне одобрительно загудели, подтверждая правоту его слов. Металлическая ёмкость пошла по кругу.
Сашка, на пробу, плеснул себе немного в стакан, осторожно понюхал. Пахло… самогоном.
"Ну, да. Всё правильно"! - негромко пробурчал он себе под нос. - "Там, где водка - там и Россия"!
- В, общем, так! - сказал Дягилев, обращаясь к Заречневу и Ар'рахху. - С боевым крещением вас! И - тебя, Маша! - Он приподнял свой стаканчик, наклонился в сторону жучихи. Всё залпом выпил. Сашка сделал то же самое.
"Крепкая, блин! - отметил Заречнев, морщась и цепляя кусочек хлеба. - И где они, её, черти, гонят-то"?
- Погоди, Жень! - сипловато пробасил Паршин, меланхолично закусывая выпитое. - Я думаю, нашим новобранцам нужно кое-что объяснить.
- Валяй! - легко согласился Евгений.
- Знаешь, почему мы сегодня все вместе выпиваем, и все поздравляют вас с боевым крещением? - обратился Демьян к Александру. - Мы хотим, чтобы именно ты знал и понимал, что есть граница, за которой ваш личный успех или неуспех не имеет никакого значения. Не морщься! Да, я знаю - тебе это не очень приятно слышать. Но ты должен это услышать. Ребята не видели, а я смотрел почти все твои приключения на планете твоего друга. Не скрою, некоторые моменты были очень даже занимательными. Тебе не откажешь ни в личном мужестве, ни в сообразительности.
Но здесь - совсем другая ситуация. Раньше от твоей ошибки, от твоего успеха или неуспеха зависела только твоя жизнь, иногда - жизнь твоего друга. Теперь цена твоей ошибки возросла во много раз. Ты должен понимать, и понимаешь, конечно, что если ты, я, Евгений, Юрий - да кто угодно…. Любой из нас, если он ошибётся, ставит под угрозу жизнь всех остальных. Мы - коллектив. Улей, как говорит - вот она! И оружие у нас - коллективное. Ты и твой друг должны понять, что игрушки, вроде Игр Богов или Дня Патруля, закончились. Здесь, во Вселенной, всё по-настоящему, всё по-взрослому. Здесь нет схваток один на один. Здесь, если воюют, то корабль на корабль, звездолёт на звездолёт. Один человек, один драк, один богомол - это ничто, пылинка…. Выстоять может только группа, коллектив, команда. Улей, если угодно.
Каждый из нас на своём месте должен делать и делает максимум, на что он способен, и даже больше. Только так мы сможем выстоять. Проще говоря - остаться в живых. Вселенная - не самое приятное место. Иногда она становится слишком тесной даже для двух кораблей. И тогда - сам видел, что происходит.
Я хочу выпить за то, чтобы вы, как и каждый из нас, всегда помнили и осознавали ответственность за всех остальных. За меня, за Женек, за Юрика, за Машу, за самих себя. Ваш визит в крейсер аресян показал, что вы - на правильном пути. За вас, мужики!
- За нас! - нестройным хором повторили тост земляне, сдвинули стаканчики над центром "стола".
- Тебе это Дита попросила сказать? - спросил Заречнев, наклонившись почти к самому уху Демьяна.
- Нет, не она. Она и не знает ничего о нашем "фуршете". Ей сейчас не до нас. Закрылись в рубке с компьютерщиками, кажется, чевой-то раскопали в своих файлах. Я её знаю - до утра там просидят.
- А что именно?
- Не говорят….. Не переживай, придёт время - все скажут. И задание получишь, и опять на смерть пойдёшь.
- Да меня это не сильно-то и пугает.
- Я - заметил. Это и плохо. Должен же ты, наконец, понять, что ты - не один. Если погибнешь ты - по глупости, или из-за ложного героизма, можешь потянуть за собой кого-то из нас. Хорошо - если не всех. Нужно не жертвовать собой, а добиваться результата. Пусть за свою родину погибнут наши враги. Усёк?
- Усёк! Ёмкость опустела только после полуночи….
- Демьян! А-у! Демья-ан! - бессмертная недовольно покрутила головой, отвернулась от видеофона, с трудом разлепив веки, посмотрела на часы, на всякий случай потёрла глаза. Морфей, Бог сновидений, сын Бога сна Гипноса - никак не хотел её отпускать.