Полиция
Раньше бы Клара Рэдли не на шутку перепугалась, если бы ей пришлось сидеть в гостиной на диване между родителями и отвечать на расспросы полиции о парне, в чьей смерти она повинна. Тем более что сосед, похоже, приложил все усилия, чтобы бросить на нее тень подозрения. Но, как ни странно, никакого волнения она не ощущает и в помине. Это оказалось не страшнее, чем сходить на почту.
Клара понимает, что беспокоиться следует, она даже честно старается разделить тревогу матери, но у нее не получается. По крайней мере, не до нужной степени. В каком-то смысле это даже забавно.
- Итак, позволь спросить, почему Стюарт пошел за тобой, - начинает один из полицейских. Мужчина, констебль Хен-что-то-там. Он вежливо улыбается, как и сидящая рядом с ним женщина. Беседа ведется в дружелюбном тоне.
- Не знаю, - отвечает Клара. - Думаю, это Тоби его подговорил. Он славится жестокими шутками.
- Что ты имеешь в виду?
- Что он не очень хороший человек.
- Клара, - строго перебивает Хелен.
- Хелен, не надо, - вмешивается Питер. - Пусть рассказывает.
- Так, - продолжает полицейский. Задумчиво уставившись на бежевый ковер, он делает глоток кофе. - Кстати, у вас красивый дом. Немного напоминает дом моей мамы.
- Спасибо, - с наигранной непринужденностью откликается Хелен. - Мы переделали гостиную прошлым летом. До этого здесь было мрачновато.
- Правда мило, - добавляет женщина.
"Ценительница выискалась", - думает Клара, обратившая внимание на то, что уродливые кудряшки гостьи собраны в пучок, какой часто носят женщины-полицейские, а прямоугольная челка висит на лбу, словно грязевой щиток.
Откуда только эти стервозные мысли?
Ей теперь хочется высмеивать всех и вся, хотя бы про себя. Все такое фальшивое, даже эта комната с дурацкими пустыми вазами и маленьким телевизором, якобы подчеркивающим их вкус, кажется не более естественной, чем рекламный ролик.
- Итак, - возвращается к теме констебль, - он пошел за тобой? И что ты сказала? А он что-нибудь тебе сказал?
- Ну да.
- Что? Что он сказал?
Кларе хочется повалять дурака.
- Он сказал: "Клара, погоди".
Наступает тишина. Полицейские переглядываются:
- И?..
- А потом он заявил, что я ему нравлюсь. Меня это удивило, потому что обычно ко мне мальчишки с такими признаниями не подходят. Но он был пьян и начал наглеть, я попробовала как-то тактично отвязаться от него, а он… неловко даже говорить… он заплакал.
- Заплакал?
- Да. Я же говорю, он был пьян. От него разило спиртным. Но все равно ужасно странно было видеть его в слезах, это совершенно не в его характере. Никогда бы не подумала, что он такой чувствительный, но чужая душа потемки, правда ведь?
- Да. И что случилось потом?
- Ничего. Ну, то есть он плакал. Я, наверное, должна была как-то его утешить, что ли, но я ничего не сделала. Ну и вот.
Женщина с челкой, похожей на грязевой щиток, поднимает глаза от своих записей. Она вдруг как-то насторожилась.
- Вот?
- Да. Ну, он ушел.
- Куда ушел?
- Не знаю. Обратно на вечеринку.
- После того, как ушла ты, на вечеринке его не видели.
- Ну, значит, куда-то еще.
- Куда?
- Понятия не имею. Говорю же, он был не в себе.
- Он был не в себе и просто ушел. И это все?
Хелен не выдерживает:
- Она так расстроена из-за того, что бедолага Стюарт пропал и…
- Ничего подобного, - встревает Клара. Полицейские от неожиданности на мгновение оставляют в покое свои блокноты. - Вовсе меня его исчезновение не расстраивает. Не понимаю, почему, стоит кому-нибудь умереть, тут же начинается: ах, какой он был замечательный, ну просто святой. Даже если при жизни всех от него воротило.
У женщины-констебля такой вид, словно она обо что-то споткнулась.
- Ты сказала "умереть".
Поначалу до Клары не доходит, что тут такого.
- А?
- Ты только что сказала "стоит кому-нибудь умереть". Насколько нам известно, Стюарт пропал. Вот и все. Или у тебя есть другие сведения?
- Да это просто образное выражение.
Питер откашливается и протягивает руку за спиной у Клары, чтобы незаметно похлопать Хелен по плечу.
Полицейские пристально смотрят на Клару. Ей становится неловко.
- Нет. Я говорила в общем.
К ее удивлению, мать встает.
- Мам?
Хелен натянуто улыбается:
- Пойду достану белье из сушилки. А то она пищит.
Полицейские озадачены не меньше Клары. Никто никакого писка не слышит.
Когда Хелен стучит в окно фургона, Уилл не спит. Он разглядывает высохшие застарелые капли крови на потолке. Своего рода звездная карта истории его кутежей. Он еще и лежит на этой истории - под матрасом в дневниках в кожаном переплете у него хранится детальное описание всех его безумных ночных похождений.
Услышав стук, он отдергивает штору и видит перед собой отчаянные глаза Хелен.
- Хочешь, сегодня слетаем в Париж? - спрашивает он. - Воскресная ночная прогулка вдоль Сены. Только ты, я и звезды.
- У нас полиция. Они расспрашивают Клару. Все пошло наперекосяк. Ты должен пойти и поговорить с ними.
Уилл выходит из фургона и замечает полицейскую машину. Чувствует он себя прекрасно, даже под солнцем. Ведь Хелен обратилась к нему с просьбой.
Ей от него что-то надо.
Уилл намерен получить удовольствие по полной программе.
- Ты же вроде не хотела, чтобы я приезжал.
- Знаю, Уилл. Я думала, мы сами справимся, а теперь не уверена. Питер был прав.
- Так значит, ты хочешь, чтобы я пошел к ним? И что же я должен делать?
Он, разумеется, все понимает. Просто хочет, чтобы Хелен это сказала.
- Поговорить с ними?
Он делает глубокий вдох, улавливая в деревенском воздухе аромат ее крови.
- Поговорить с ними? В смысле, заговорить им кровь?
Хелен кивает.
Он не может отказаться от соблазна подразнить ее.
- Тебе не кажется, что это немножко неэтично? Заговаривать кровь офицерам полиции?
Хелен закрывает глаза. Между ее бровей пролегает крошечная вертикальная морщинка.
"Хочу вернуть ее, - понимает Уилл. - Хочу, чтобы женщина, которую я создал, была моей".
- Уилл, пожалуйста, - умоляет она.
- Ладно, забудем об этике. Сделаем это.
Появление Уилла смущает полицейских. А Питер кивает, даже улыбается Хелен, довольный тем, что она правильно поняла его намек.
- Это мой дядя, - объясняет Клара.
Хелен стоит рядом с Уиллом, ждет, когда все начнется.
- Мы тут беседуем с Кларой, - говорит констебль Хеншо и поднимает брови, пытаясь сымитировать властное выражение лица, какое видел у следователей в детективных сериалах.
Уилл улыбается.
Он легко заговорит их обоих даже в это время суток.
Двое молодых, податливых некровопьющих, специально обученных выполнять приказы. Достаточно будет пары фраз, и его слова начнут стирать и переписывать информацию в их жалких раболепных умишках.
Он берется за дело, только чтобы продемонстрировать Хелен, что не утратил колдовских способностей. Говорить нужно медленно, глубоким голосом, тщательно выдерживая паузы между словами. Несложный фокус заключается в том, чтобы не смотреть на лица, а обращаться непосредственно к крови. Поскольку Уилл стоит достаточно близко к полицейским, чтобы чуять потоки, бегущие по их венам, он сразу и начинает:
- Ну, не обращайте на меня внимания. Продолжайте расспрашивать. Спрашивайте, и вы узнаете правду: разум девочки, которую вы видите перед собой, так же чист и незапятнан, как поле нетронутого снега, она представления не имеет, что случилось в пятницу с тем мальчиком. Поэтому и записывать что-то в блокнотиках смысла нет.
Он подходит к женщине и протягивает руку. Ее глаза пусты. Чуть ли не с извиняющимся видом она отдает ему свой блокнот. Уилл вырывает исписанные страницы и возвращает его.
- А все остальное, что вы слышали, - ложь. Клара ничего не знает. Вы посмотрите на нее, посмотрите… - Полицейские смотрят на Клару. - Разве вы видели кого-нибудь чище и безобиднее? Неужели вам не стыдно за то, что вы на миг усомнились в ее невиновности?
Они кивают, словно малые дети перед строгим учителем. Им очень стыдно. Уилл косится на племянницу - у той глаза на лоб лезут от удивления.
- А сейчас вы уйдете. Уйдете и запомните, что больше вам тут делать нечего. Мальчик пропал. Очередная неразрешимая загадка в мире, полном неразрешимых загадок. Вставайте и уходите, откуда пришли, и как только свежий ветерок коснется ваших лиц, вы поймете, что именно это и делает мир столь прекрасным. Эти неразрешимые загадки. И вам никогда больше не захочется разрушать прекрасное.
Когда полицейские встают и направляются к выходу, Уилл отмечает, что произвел впечатление даже на Питера с Хелен.
- До свидания. Спасибо, что зашли.
Ветчина
Когда приходит Ева, Клара сидит у себя в комнате и ест купленную для брата ветчину. Она объясняет свое вчерашнее поведение в магазине. Рассказывает, что у нее случился приступ паники и ей пришлось убежать подальше от людей. Полуправда. Или даже четверть правды. Но хоть не откровенная ложь. Впрочем, Ева все равно почти не слушает.
- К тебе приходили полицейские? - интересуется она. - Из-за Харпера?
- Ага.
- Что спрашивали?
- Да так, всякое. Были ли у Харпера суицидальные наклонности, в таком роде.
- Клара, а что в пятницу на самом деле произошло?
Девочка смотрит подруге в глаза и старается произнести как можно убедительнее:
- Не знаю. Я проблевалась ему на кроссовки, а потом он ушел.
Ева кивает. У нее нет оснований подозревать подругу во лжи. Она оглядывается и замечает, что со стен исчезли постеры.
- А куда делись обезьянки в клетках? - спрашивает она.
Клара пожимает плечами:
- Я поняла, что животные все равно будут гибнуть, что бы я на стену ни вешала.
- Точно. А чей это фургон на улице?
- Дядин. Моего дяди Уилла. Он прикольный.
- А где он сейчас?
Клару все эти расспросы угнетают.
- Да спит, наверное. Он вечно днем дрыхнет.
Ева на мгновение задумывается:
- Это же…
Но тут их что-то отвлекает.
Внизу раздается крик:
- Ева!
Клара видит, что лицо подруги перекосилось от ужаса.
- Только не здесь, - шепчет она сама себе. Потом обращается к Кларе: - Скажи мне, что ты этого не слышала. Скажи, что мне начали мерещиться голоса и нужна помощь психиатра.
- Что такое? Это твой?..
Они слышат тяжелые шаги на лестнице. А затем в комнату влетает высокий худой мужчина в футболке "Манчестер Юнайтед".
- Ева, домой. Немедленно.
- Пап? Не могу поверить. Зачем ты так перед моей подругой? - говорит Ева.
- Она тебе не подруга. Ты идешь со мной.
Он хватает ее за руку. Клара наблюдает за этой сценой.
- Эй, оставьте ее в покое! Вы…
Она осекается. Его непримиримый взгляд заставляет ее умолкнуть.
Ему что-то известно. Ему определенно что-то известно.
- Пусти. О господи, - возмущается Ева. Она вырывается, ей явно неловко. Отец буквально выволакивает ее из комнаты, на ходу опрокидывая мусорную корзину со смятыми постерами.
Роуэн слышит шум в коридоре. Он откладывает ручку и стихотворение, которое пытался дописать ("Жизнь и другие Вечные муки"). Выглянув из комнаты, он видит сопротивляющуюся отцу Еву.
- Ай, пап, ну перестань.
Они направляются к лестнице, не замечая стоящего позади Роуэна. Он пытается набраться смелости, чтобы заговорить. И в самый последний момент ему это удается.
- Отпустите ее, - тихо просит он.
Джеред останавливается и оборачивается. Он все еще держит Еву за руку и в дикой ярости смотрит на Роуэна.
- Что-что?
Роуэн поверить не может, что это и есть отец Евы. Разве что невыразительно-светлые волосы намекают хоть на какое-то сходство с дочерью. Ненависти в его выпученных глазах хватило бы на целую армию.
- Ей же больно. Отпустите, пожалуйста.
Ева качает головой, глядя на Роуэна, как бы говоря: не вмешивайся, а то и тебе достанется. И вдруг понимает, что, как ни смешно, Роуэн к ней действительно неравнодушен. У нее много поклонников, она привыкла к этому. Но ни у одного из них она не видела в глазах того, что видит сейчас у Роуэна. Это искреннее беспокойство за нее, словно она каким-то образом является частью его самого. Девушка так ошеломлена, что даже не замечает, как отец выпустил ее руку.
Джеред надвигается на Роуэна.
- Я делаю ей больно? - рычит он. - Я делаю ей больно? Отлично. Ага. Просто отлично. А ты, значит, добрый мальчик? Совершаешь хороший поступок? Если я кого-то еще из вашей семейки увижу рядом с ней, приду с топором, учти. Потому что я знаю, что вы за твари. Я знаю.
Он вытаскивает из-под футболки цепочку и тычет Роуэну в лицо крестик. Клара стоит в дверях своей комнаты и в недоумении наблюдает за происходящим. Джеред обращается к брату и сестре одновременно:
- Скоро я расскажу ей, кто вы такие. Поведаю ей маленький секрет семейки Рэдли. Вот тогда она будет вас бояться. Будет с криком убегать прочь, едва завидев кого-нибудь из вас.
Крестик никакого эффекта не производит, но слова глубоко ранят Роуэна, хотя он и видит, что Ева сгорает от стыда за отца, - она-то думает, что он просто ненормальный. Девушка бросается вниз, чуть не сбив кого-то на лестнице.
- Ева! - орет Джеред. - Вернись! Ева!
- Что происходит? - спрашивает Питер, поднявшись.
Джеред пытается обойти его, явно опасаясь даже случайного прикосновения.
- С дороги!
Питер прижимается к стене, пропуская Джереда. Тот с отчаянной целеустремленностью топает вниз по лестнице, но Ева уже выбежала из дома.
Питер смотрит на Клару:
- Что, черт побери, происходит? Что на него нашло?
Клара молчит.
- Не хочет, чтобы его дочка тусовалась с убийцами, - объясняет Роуэн. - Такой вот старомодный дядечка.
Питера осеняет жуткая догадка.
- Он знает о нас?
- Вот именно, - отвечает Роуэн. - Он знает о нас.
Рекомендации по уходу за кожей для воздерживающихся вампиров
Вести нормальный, бескровный образ жизни, не выходя на солнце, практически невозможно. И хотя солнечный свет представляет такую же угрозу для нашего здоровья, как и для здоровья практикующих вампиров, определенные меры помогут снизить его негативное воздействие на кожу и самочувствие.
Ниже изложены самые важные рекомендации по уходу за кожей в течение дня:
1. Старайтесь держаться в тени. Выходя на улицу, по возможности избегайте прямого воздействия солнечных лучей.
2. Пользуйтесь солнцезащитным кремом. Следует смазывать все тело кремом с фактором защиты не менее 60 единиц. Это правило следует соблюдать в любую погоду, независимо от того, во что вы одеты.
3. Ешьте морковь. Она является ценным источником витамина А и ускоряет восстановление клеток кожи. Кроме того, она содержит большое количество антиоксидантов, в том числе фотохимические вещества, которые помогают снизить чувствительность к свету и ускорить обновление кожного покрова.
4. Ограничивайте проводимое на улице время. Не следует выходить больше чем на два часа в день.
5. Никогда не загорайте. При необходимости используйте автозагар.
6. Действуйте быстро. Если у вас закружилась голова или появилась сильная сыпь, как можно скорее зайдите в помещение, желательно в темную комнату.
Будьте жизнерадостны. Доказано, что стресс ухудшает состояние кожи. Так что старайтесь смотреть на жизнь оптимистично. Помните, как бы ни зудела и ни горела у вас кожа, вы поступаете правильно.
"Руководство воздерживающегося" (издание второе), стр. 117-118
Солнце прячется за облаком
Роуэн слишком потрясен инцидентом с Евой, чтобы сидеть дома.
Сколько у него времени?
Успеет ли он набраться недюжинной смелости, необходимой для того, чтобы рассказать ей о своих чувствах?
Когда она узнает, что он - чудовище?
Шагая по главной улице, Роуэн быстро устает, потому что из-за облаков выглядывает солнце. Яркое, беспощадное, на него невозможно смотреть - так же, как и правде в глаза. Но Роуэн упрямо идет дальше. У него начинает зудеть кожа, дрожат колени. Он вдруг вспоминает, что не намазался кремом как следует, и понимает, что нужно вернуться домой. Вместо этого он переходит дорогу и усаживается на частично затененную лавочку напротив памятника погибшим на войне. Он смотрит на высеченные на камне слова: "ПАВШИМ С ЧЕСТЬЮ". Роуэн задумывается о том, что происходит с вампирами после смерти. Есть ли на том свете такое место, где кровопийцы сидят рядом с героями? Он уже собирается уходить, как вдруг слышит шаги за спиной, а потом голос, который он любит больше всего на свете.
- Роуэн?
Он оборачивается. Ева покинула свое укрытие - автобусную остановку - и теперь приближается к нему.
Как всегда, под ее взглядом Роуэн чувствует себя неловко. Убожеством перед лицом совершенства.
Она садится рядом. Какое-то время они не произносят ни слова, и Роуэн всерьез задается вопросом, не слышно ли ей, как колотится его сердце.
- Прошу прощения, - говорит она после долгого молчания. - За отца. Он просто… - Ева замолкает. Роуэн догадывается о ее внутренней борьбе. Наконец она продолжает: - Два года назад пропала моя мама. До того, как мы сюда приехали. Как в воду канула. Мы не знаем, что с ней случилось. Не знаем, жива ли она вообще.
- Я не знал. Мне очень жаль.
- Ну, я, честно говоря, об этом особо не распространяюсь.
- Конечно. Это же больно, наверное, - говорит Роуэн.
- Вот поэтому отец так себя и ведет. Он до сих пор не смирился. Понимаешь, мы к этому по-разному относимся. Он погрязает в паранойе, я же стараюсь быть веселой. И встречаюсь со всякими идиотами.
Она смотрит на Роуэна и думает, что зря раньше воспринимала его лишь как странного брата Клары. Оказывается, так приятно сидеть с ним рядом на скамейке, разговаривать. Словно он будит в ней что-то. Она давно не чувствовала себя так непринужденно.
- Слушай, Роуэн, если ты хочешь мне что-то сказать или спросить, не стесняйся. Все нормально.
Она хочет услышать то, что и так уже знает, и от Клары, и от самого Роуэна, который бормочет ее имя каждый раз, когда засыпает на уроке.