- А пока Крукс предложил мне не появляться больше у него и звонить лишь в самом крайнем случае.
- Все это понятно. Пока ты только куколка и должен затаиться. Бабочка выпорхнет из кокона в четверг после полудня.
- Еще почти целая неделя, Стив.
- Ничего, у нас будет чем заняться.
- Знаешь, Стив, - Цезарь медленно цедил сквозь зубы шампанское, - у Феликса там тоже телохранители - целых трое. Здоровенные, как слоны, и свирепые, как бульдоги. Все в одинаковых серых костюмах, с бычьими шеями, квадратными подбородками, не отступают от него ни на шаг и не вынимают рук из карманов.
- А когда ты с ним разговаривал?
- Сидели в комнате секретаря, но дверь была приоткрыта.
- Он правильно делает, - усмехнулся Стив. - Тоже не хочет получать преждевременную визу в рай. Ну, еще по глотку шампанского и расходимся?
- Как же с твоими телефонами, Стив? - Цезарь отодвинул пустой бокал.
- Мэй позвоню сейчас отсюда, а Старику завтра утром. Время еще терпит.
Однако телефон Мэй снова не ответил.
На следующий день по уличному автомату возле одной из закусочных "Мак-Дональдс" Стиву удалось связаться со Стариком.
Кажется, Старик даже обрадовался.
- Стив? Ладненько… Ты откуда?
- Из Нью-Йорка. Звоню с Бродвея.
- Какие новости?
- Все в порядке. Привез его с собой.
- Его?.. М-м… - Наступила короткая пауза. - Но…
- Я читал… Пока дайте опровержение, а подробности - к вечеру телетайпом.
- Дальнейшие прогнозы?
- Вполне благоприятные. Церемония в четверг.
- Смотри, будь осторожен. Сейчас особенно.
- Понимаю… А вы там раскручивайте колесо.
Трубка хрюкнула:
- Думаешь, мы тут глупее тебя.
- Две просьбы, шеф.
- Деньги получишь у нашего нью-йоркского представителя. Кстати, на твоем личном счету тоже кое-что прибыло.
- Спасибо, но я не о том. Мне срочно нужны в Нью-Йорке трое наших надежных парней, например, Честер Ронн и еще пара того же покроя.
- Гм… Надолго?
- До конца будущей недели.
- А кто платит?
- Пока никто. На добровольных началах… Но в перспективе - первополосный материал, а возможно, и еще кое-что.
- Надо подумать…
- Но недолго… Они должны быть тут не позже завтрашнего утра.
- Где им тебя искать?
- Отель "Рузвельт". Встречу в холле.
- Что еще?
- Еще… - Стив замялся. - Еще Мэй Уилкинс, шеф. Вы давно обещали ей командировку…
- Уже выполнил обещание. Она четвертый день в Москве - нашим представителем.
- От нее были сообщения?
- Все в порядке. Жду твоих материалов…
- А как с Честером и остальными?
- Позвонишь мне домой вечером.
Щелчок. В Лос-Анджелесе Старик положил трубку, Стив посмотрел вокруг. Вблизи по-прежнему не было ничего подозрительного.
Прохожие торопливо бежали мимо, подняв воротники. Никто не обращал на Стива внимания. Над входом к "Мак-Дональдсу" очаровательная блондинка, на которой, кажется, не было ничего, кроме кружевного фартучка, призывно улыбаясь, протягивала тарелку с жареным цыпленком. Стив осторожно повесил телефонную трубку на крючок и направился к "Мак-Дональдсу" съесть ленч.
Честер Ронн появился утром в воскресенье. Стив встретил его в холле "Рузвельта" и сразу потащил наверх к Цезарю. По пути Честер объяснил, что еще двое - Бен Килл и Фред Робертсон - прилетят вечерним самолетом.
Цезарю Честер понравился. Румяный, рыжий, широкоплечий, с открытым круглым лицом и выпуклыми голубыми глазами, он, казалось, только что сошел с одного из рекламных щитов, с которых такие же вот молодые, пышущие здоровьем парни предлагают таблетки от бессонницы или шампунь, предупреждающий облысение.
Стив кратко ввел Честера в курс дела, и тот охотно согласился сыграть предложенную роль, добавив, что в юности мечтал стать киноактером, даже снимался статистом в нескольких голливудских фильмах.
Бена Килла и Фреда Стив тоже хорошо знал и заверил Цезаря, что они будут достойными партнерами Честера. Цезаря, правда, немного смущало, что Честер не похож на слоноподобных бульдогов Крукса, но Стив считал, что это и к лучшему. Совсем необязательно, чтобы телохранителя можно было отличить за милю. Договорившись обо всем, они оживленно болтали до полудня. Честер рассказывал о калифорнийских новостях, об очередной охоте на "ведьм" в Голливуде, Стив - о своих филиппинских впечатлениях. Цезарь, которого Стив отрекомендовал Честеру в качестве знаменитого востоковеда, - о пещерных буддийских храмах на Яве и Суматре.
Когда Цезарь ненадолго вышел из комнаты, Стив шепотом предупредил Честера, что его роль сопряжена с некоторым риском, ибо Цезарь прибыл в Нью-Йорк инкогнито за получением наследства и, кроме того, его преследует некая восточная мафия за разглашение семейных тайн одного из султанов острова Бали.
Честер объявил, что благодаря всему этому его роль становится еще более занятной, и поинтересовался, какой именно первополосный материал имел в виду Старик, когда направлял его к Стиву.
- И наследство, и мафия, - пообещал Стив, - в четверг ты этот материал получишь.
Стив в свою очередь поинтересовался, захватил ли Честер какое-нибудь оружие.
Честер развеселился, хлопнул Стива по плечу и выложил на стол два автоматических пистолета, пружинный нож и кастет.
Возвратившийся в этот момент Цезарь удивленно оглядел арсенал на столе и попросил один из пистолетов "во временное пользование".
Честер отдал ему пистолет вместе с кобурой, которую отстегнул из-под пиджака.
После этого Честер объявил, что приступает к исполнению своих обязанностей, и Стив оставил их с Цезарем в ожидании ленча, а сам отправился в город - в бюро нью-йоркского представителя "Калифорния таймс".
Однако связаться с Мэй из нью-йоркского представительства тоже не удалось. Корпункт в Москве не отвечал, а из гостиницы "Москва", где остановилась Мэй, сообщили, что госпожа Уилкинс вышла утром и еще не вернулась.
Стив глянул на часы. Два часа дня - значит, в Москве девять вечера. Мэй могла быть в театре или на каком-нибудь приеме.
Прощаясь с Антони Роадсом - нью-йоркским корреспондентом "Калифорния таймс", Стив объявил, что зайдет завтра или во вторник.
Роадс удивленно поднял брови:
- А деньги? Разве они тебе не нужны?
- Давай, что у тебя для меня.
Роадс протянул чек:
- Прислали сегодня авиапочтой.
Стив не глядя сунул чек в карман.
Уже у входа в метро в поисках мелочи Стив извлек из кармана чек, развернул его и раскрыл рот от удивления.
Четыре тысячи долларов! В два раза больше, чем этот скряга Крукс счел возможным выделить позавчера Цезарю. Ну и ну! Акции Стива в "Калифорния таймс" стремительно шли в гору.
Понедельник, вторник и среда прошли спокойно. Цезарь не покидал апартаментов в "Рузвельте". Он теперь ни на минуту не оставался один. В воскресенье вечером прибыли Бен и Фред - молодые, здоровые парни, под стать Честеру, и тотчас включились в игру. Все трое устроились в "Рузвельте" и по очереди дежурили у Цезаря. Стив помог Цезарю написать "тронную речь", которую Цезарь должен был произнести перед "белыми акулами" штаба "империи" Фигуранкайнов после оглашения завещания. Она была составлена в духе первого пункта их сингапурской программы, резка, лаконична, содержала угрозы в адрес "либералов", ответственных за гибель Фигуранкайна-старшего, сдержанные похвалы Феликсу Круксу и торжественное обещание укреплять священные традиции фирмы, заложенные ее основателем. В заключение Цезарь должен был сказать об ответственности каждого, кто хочет продолжать сотрудничество с ним, о строжайшей секретности всех начинаний, действий и планов, о недопустимости утечки информации, о категорическом запрете обращений в прессу через его голову и об отмене пресс-конференции, анонсированной Феликсом Круксом.
Цезарь выучил текст "тронной речи" наизусть, отрепетировал выступление шепотом в ванной комнате, где они закрылись вдвоем со Стивом, предварительно пустив воду из всех кранов и душевых устройств. После генеральной репетиции текст "тронной речи" был порван на мелкие клочки и спущен в унитаз.
Казалось, все было в порядке, кроме только одного… Стив так и не смог дозвониться в Москву к Мэй. По-видимому, она была в эти дни очень занята, и он не мог поймать ее ни в корпункте, ни в гостинице. А оставить ей свой телефон в Нью-Йорке он не решался, пока главная операция не завершилась.
Наконец, наступил четверг. Без пяти минут два Цезарь Фигуранкайн-младший в сопровождении своих "телохранителей" и Стива подъехал на такси к башне Эмпайра. Вокруг стояло множество машин, а в мраморном холле не протолкнуться было от журналистов. Возле стен над головами торчали блестящие шары юпитеров и возвышались камеры телевизионщиков. Проход к лифтам преграждала цепочка полицейских. Они проверяли документы и пропускали не каждого. Для представителей прессы допуск к лифтам был, очевидно, закрыт. Цезарь в сопровождении своих "телохранителей" протиснулся к цепочке полицейских и протянул паспорт сержанту. Сержант небрежно раскрыл паспорт, замер и вытаращил на Цезаря глаза. Цезарь кивнул на провожатых, сержант вытянулся, с величайшим почтением вернул Цезарю паспорт и лично проводил Цезаря и его "охрану" до лифта. Стив, оставшийся за полицейским кордоном, заметил, что кое-кто из журналистов насторожился. Вслед удаляющемуся Цезарю защелкали фотоаппараты, зажужжало несколько кинокамер.
Стив потолкался среди журналистов, прислушиваясь к разговорам, ловил обрывки фраз.
- Вздор, ничего интересного не произойдет…
- Тогда зачем столько предосторожностей?
- Именно поэтому. Там, наверху, все давно решено и известно…
- И мы ничего не узнаем.
- Скорее всего…
- А я говорю, он все завещал военным…
- Будет создан специальный фонд Фигуранкайна: премия за новую военную технику. Фигуранкайновская всемирная премия войны, наподобие Нобелевской премии мира… Ха-ха-ха!..
- Если известие о гибели его сына подтвердится…
- Парня, конечно, убрали, как и его папочку…
- Самое пикантное во всей этой истории, господа, как обкакалась "Калифорния таймс"! Три дня назад они опровергли сообщение о смерти молодого Фигуранкайна.
- Обкакались не обкакались, а миллионы на этом деле загребли.
- Больше не загребут. Придется сокращать тиражи.
Кто-то потянул Стива за рукав. Стив быстро обернулся. Это был Джон - фотокорреспондент "Бостонских вечерних новостей".
- Привет, Стив. Не знаешь, кто это тут прошел недавно? Такой высокий, моложавый, и за ним трое в штатском.
- Успел снять?
- Успел, но не очень удачно. Вполоборота. Кто это?
- Никому не скажешь?
Джон прижал указательный палец к губам.
- Цезарь Фигуранкайн-младший со своей охраной, - шепнул Стив.
- Что-о! - завопил Джон таким голосом, что вокруг начали оглядываться.
- Ты не расслышал?
- Честно?
- Абсолютно.
- Ах черт побери, - пробормотал Джон и растворился в толпе, ожесточенно работая локтями.
Прошло около часа. Стало душновато. Народу все прибывало. Холл глухо гудел. Вдруг в толпе возникло движение. Вспыхнули юпитеры. Стив глянул поверх окружавших его голов. Цепочки полицейских уже не было видно, и корреспонденты теснились возле лифтов.
Внезапно послышался чей-то крик, и толпа шарахнулась к выходам. Стив прижался к стене, чтобы не быть увлеченным общим потоком. Мимо него с трудом протиснулся кто-то из телевизионщиков с треногой в руках, возмущенно бормоча:
- Ну чего приклеился! Они уже разъезжаются. Спустились прямо к подземной стоянке.
Через минуту холл почти опустел. Стив поправил на себе плащ. Обнаружил, что не хватает одной пуговицы. Осмотрелся и увидел ее в нескольких шагах на мраморном полу. Подняв пуговицу, он хотел пройти к лифтам, но из центрального лифта выскочил Бен Килл и, увидев Стива, бегом направился к нему. Лицо Бена сияло так, словно наследство получил он сам.
- Ну что там? - спросил Стив.
- Ох, колоссально, - Бен с трудом перевел дыхание, - ну и надрал же он нас всех, Стив. Если бы мы только знали…
- Порядок?
- Полный. Все ему. И знаешь, он их сразу всех в горсть. Кто бы мог подумать! Железная хватка. А ты - "востоковед, ученый"… И знаешь, я даже поверил. Он мне сначала и показался каким-то малахольным. Там, в этом синклите, был один длинный старик с оттопыренными ушами, вот так, - Бен приложил ладони к своим собственным ушам, чтобы изобразить уши старика…
- Мистер Пэнки?
- Он самый… Так он сначала глядел на Цезаря, как удав на кролика, а под конец прослезился, расцеловал его и сказал, что новый глава концерна может рассчитывать на него, как на самого себя. А в конце заседания крикнул: "Цезарь умер, да здравствует Цезарь!" И все стали аплодировать.
- Так и должно быть, - сказал Стив, с трудом пытаясь скрыть охватившее его волнение. - Ты, Бен, сейчас, конечно, к телетайпу?
- Само собой… Цезарь отпустил меня до вечера. Да, Стив, он велел передать тебе, чтобы ты сейчас же ехал в отель "Амбассадор". Там будет прием для самых избранных. Цезарь ждет тебя… Чао!
Бен исчез. Стив неторопливо направился к выходу. Прием в "Амбассадоре"… Этот отель - святая святых американского большого бизнеса. Будут, конечно, и Феликс Крукс, и Пэнки. Что Цезарь задумал? Следует ли так сразу раскрывать себя? Феликс Крукс, без сомнения, его хорошо помнит… Где-то в подсознании таилась мысль, что сейчас появляться на сцене еще рано. Черт бы побрал этого Цезаря. Не успел выплыть на поверхность и уже торопится. Этот вариант с приемом они не предусмотрели… Непростительная ошибка. Что Цезарь мог ляпнуть о нем Феликсу Круксу?
Стив не спеша шагал вверх по Пятой авеню в сторону "Рузвельта". Из-за облаков проглянуло низкое уже солнце, осветило верхние этажи по правой стороне улицы. Там, высоко наверху, оконные стекла превратились в чистое золото… Золото… Стив подумал, что теперь Цезарь, если захочет, сможет выстроить себе дом с настоящими золотыми окнами. Интересно, хватит ли у него отваги и… сил?.. Стив усмехнулся: "Ведь самое простое - ограничиться первым пунктом их программы… Просто, безопасно и, главное, никаких хлопот… Машина отрегулирована. Действительно ли безопасно? Ну, если этот Пэнки говорил искренне, скорее всего, так и есть".
Стив вдруг почувствовал томящую усталость… Не окажется ли он в роли доброго и глупого волшебника, который подарил маленькому злому мальчишке волшебную палочку, исполняющую все желания? Ну, в этом случае палочка должна сработать прежде всего против самого волшебника… Что ж, будущее вскоре покажет… А Райя, что ждет теперь ее? Впрочем, почему Райя? Мэй…
А если плюнуть на все? Пока еще не поздно, выйти из этой игры?.. Сейчас у него есть кое-какие деньги. Поначалу им с Мэй хватило бы. Можно попытаться написать книгу. Материала предостаточно… Или потом он всю жизнь будет жалеть, что не использовал единственный представившийся ему настоящий шанс? Улица снова стала сумрачной. Окна наверху погасли. Солнце ушло за облака. "Что же делать?.. Если и сегодня не дозвонюсь, надо будет послать Мэй телеграмму. А сейчас, пожалуй, самое правильное - зайти в "Рузвельт" и позвонить оттуда Цезарю в "Амбассадор"". Стив решительно свернул на 45-ю улицу, в сторону Мэдисон-авеню.
Холл "Рузвельта" был почти пуст. Стив направился прямо к лифтам, но навстречу ему из кресел, стоящих в холле, поднялись двое в штатском.
- Стив Роулинг?
Стив замер на месте. Он же зарегистрирован в этом отеле как Хорхе де Эспиноза. Впрочем, в кармане его настоящий паспорт. Стив инстинктивно протянул руку к карману, чтобы убедиться.
В спину уткнулось что-то твердое.
- Не шевелиться. Уголовная полиция. Вот ордер на арест.
Тот, что оказался впереди, протянул Стиву какую-то бумагу. Стив машинально взял ее, хотел развернуть, и на запястьях у него с легким треском защелкнулись наручники.
- В первый раз попадается, - усмехнулся второй, выступая вперед и пряча пистолет. - Бывалые на такую приманку не берут, Билл. - Он запустил руку под пиджак Стива и ловко извлек пистолет и бумажник.
- Все в порядке. Этот самый, - добавил он, листая паспорт. - Пошли.
- В чем дело, ребята? - поинтересовался Стив, продолжая держать в скованных руках свернутую вчетверо бумагу.
- Там написано, - сказал тот, которого назвали Биллом. - Давай, идем.
- Все-таки объясните сначала, - настаивал Стив. - Не хотел бы вас расстраивать, но вы больше похожи на гангстеров, чем на полицейских. Я еще могу поднять шум.
Билл грязно выругался, но второй взял бумагу из рук Стива, развернул и поднес ему к глазам.
- Вот, читай: ордер прокурора на арест. Тут твоя фамилия и прочее… прочитал? И вот дальше: арестовать по подозрению в убийстве Карлоса де Эспинозы - кардинала римско-католической церкви.
- Неплохо сработано, - сказал Стив. - Интересно, когда его успели убить?
- Тебе лучше знать, - отрезал Билл. - Пошли.
"Что же это такое, - думал Стив, направляясь со своими провожатыми к выходу, - недоразумение, провокация, или… или это уже сработала волшебная палочка в руках злого мальчишки? Но если так, еще не поздно…"
Не напрасно же Тео обучал его приемам санчин-до… Билл уже открывал наружную дверь. Если руки заняты, можно использовать такой прием… Два молниеносных удара ногами вправо и влево. Билл и его товарищ, сложившись пополам, молча ткнулись мордами в мраморный пол. Стив оглянулся. В холле был только портье, застывший за своей стойкой.
- Тихо, - предупредил Стив. - Не торопиться.
Теперь наручники. "Санчин-до рекомендует поступать так… Вот, кстати, подходящая ручка двери… Зацепим и повернем". Раздался треск… Руки освободились; сами браслеты - чепуха. Стив наклонился, извлек из кармана полицейского свой паспорт и пистолет.
- Через пять минут позвонишь в полицию, - сказал он портье, - но ни минутой раньше. Иначе…
Он показал портье пистолет, спрятал его, стряхнул пылинку с рукава пиджака и вышел из холла на Мэдисон-авеню.
Часть вторая
ПРОЕКТ "ШИВА"
- Не знаю, Стив, - тихо сказала Мэй. - Нет, право, не знаю… - задумчиво повторила она, рисуя остроносой туфелькой знак вопроса на красноватом гравии площадки.
Они сидели в тени расцветающих акаций на широкой каменной скамье, теплой от полуденного зноя. Внизу, у самого берега, темнели треугольные входы в гробницы финикийского Карфагена, торчали похожие на колья небольшие каменные стелы со знаком луны - символом богини смерти. Бледное зеркало Тунисского залива тускло блестело - неподвижное в безветрии весеннего полудня.
- Сирокко идет, - Стив скривил худое, коричневое от загара лицо, - ветра совсем нет и зной, и горизонт почти не различим… К вечеру задует…
- Тем более, мне надо лететь, дорогой, - печально усмехнулась Мэй. - Аэропорт может закрыться, а меня ждут в Варшаве.
- Глупо все получается, - пробормотал Стив, раскуривая сигарету.
- Ну почему же?.. Мы провели райские дни в Сиди-Бу-Саид… Бесконечно благодарна тебе за них.
- Можно остаться тут еще… И потом - вместе в Лондон… Знаешь, я подумываю, не купить ли этот домик.
- В Сиди-Бу-Саид? Зачем? Сколько дней в году ты сможешь проводить тут?
- Это зависело бы от тебя, Мэй.