Девушка поняла, что народ идет за тем, кто его ведет и всегда считает правым того, кто им управляет. Ей нужен был командир дивизии. Только он мог трезво внять ее доводам и прекратить подготовку к войне. Добиться аудиенции у самого высокого начальника было трудно, особенно учитывая сложившуюся репутацию девушки, на подобное можно вообще было не рассчитывать.
Настя решила сделать ход конем. Она на некоторое время прекратила все пацифистские разговоры и даже записалась добровольцем в армию.
– Насть, ты совсем сдурела? – Сокрушалась мать. – Чего это тебя из одной крайности в другую бросает?
– Ничего страшного, мам. Пока это только проявления одной крайности, только вот такие замысловатые. Для начала хочу, чтобы все успокоились и забыли про меня.
– А потом?
– А потом видно будет.
– По глазам вижу, замыслила что-то. Дочк, ты меня пугаешь. Тут отец весь хмурый целыми днями ходит, ты чего-то чудишь. Я же смотрю на вас, и знаешь как мне на душе тоскливо делается. – Мать не выдержала и расплакалась.
– Мам, ну что ты, успокойся. Все хорошо.
– Да я что, дура по-вашему? Я же вижу, что все не хорошо. Чего тебе неймется правду искать. Все в городке о тебе говорят, как я приду куда, так замолкают, будто других тем и нет.
– Мам, если таким образом рассуждать, то можно покрывать любые гадости. Ты не стесняйся, а гордись мной. Если все говорят обо мне, значит я звезда.
– Звезда из гнезда. – Пошутила мать вытирая глаза тыльной стороной ладоней.
– Теперь я в армии, агитацию свою среди людей прекращаю, а там посмотрю куда кривая выведет.
– Тебя же там убить могут?
– Мам, тут везде убить могут. Думаешь у нас дома безопаснее, чем на улице? Я верю в то, что видел папа. Если бы нас собирались убить, то мы и глазом не успели бы моргнуть.
Настю определили в медсестры. Благодаря приобретенным в академии знаниям и пытливому уму девушка смогла быстро заиметь расположение госпитальных врачей, имеющих богатый опыт военной медицины.
О врагах почти ничего известно не было. Предполагалось, что в его распоряжении не имеется огнестрельного оружия, так как все рабочие и военные погибшие в секторе "Б" имели только колотые раны. Упор был сделан именно на такой тип ран, а так же яды. Как и все существа выросшие среди природы врагам должны быть известны свойства всех растений и они непременно для усиления эффекта должны были применять яды.
Настя с новыми коллегами старалась не поднимать тему прекращения войны. Врачи, что слышали о ее проделках нередко интересовались, о ней ли ходили эти нелепые разговоры? Настя всегда шутками переводила тему на другие рельсы. Постепенно отношение к ней, как к троянскому коню стало пропадать. Коллектив госпиталя принял ее.
Перед непосредственным началом войны командованием были устроены учения для проверки боеготовности и слаженности всех подразделений. Военные на бронетехнике изображали движение по джунглям. Идущие следом военные должны были помогать расчищать образовавшуюся просеку. Именно на них и должны были приходиться потери. Солдаты имитировали ранения, к ним подбегали другие солдаты, грузили на носилки и выносили с поля боя.
Настя участвовала вместе со всеми. Опытный врач хирург давал вводную по каждому случаю ранения и в максимально короткий срок требовалось произвести именно те манипуляции, которые подходили к данному ранению. Настя выполнила все безукоризненно.
– Вот, учитесь! – Врач понимающе осмотрел перевязанного Настей бойца. – Как по учебнику.
Именно в этот момент командир дивизии полковник Петренко проходил с критическим осмотром своих подопечных.
– Кого вы так хвалите, товарищ подполковник? – Обратился он к хирургу.
– Вот, отметил работу медсестры Самойловой. Она в медакадемии учится…училась, сразу видно, что человек выбрал правильную профессию. Смотрите, товарищ полковник, перевязка какая четкая, без лишних перехлестов, не слабая и не перетянутая, ну и все процедуры провела правильно.
Полковник с интересом посмотрел на симпатичную медсестру. Настя почувствовала, что это шанс. Она глубоко вздохнула и набравшись смелости выдала.
– Товарищ полковник, а можно с вами тет-а-тет поговорить.
Полковника подобная просьба немного обескуражила. Он не сразу нашел, что ответить.
– Ну я рад буду вас выслушать, товарищ Самойлова, но к чему такая секретность?
– У меня свой взгляд на ситуацию, и я хотела бы, чтобы вы его выслушали. Возможно вы не рассматривали проблему с той стороны, о которой я вам хочу рассказать.
Командир дивизии привык рассматривать людей открыто, пытаясь под тяжестью своего взгляда выяснить сущность стоящего перед ним человека. Он смотрел на Настю взглядом человека в авторитете которого никто не может сомневаться. Девушка стоически выдержала этот взгляд, ни разу не сморгнув и не отвернувшись.
– Через час, я буду ждать вас в своем кабинете. Вот возьмите. – Он протянул ей суточный пропуск, на котором стояла печать штабной канцелярии.
– Спасибо. – В душе Насти затеплилась надежда на понимание.
– Насть, ты чего задумала? – Спросила девушка вместе с которой Настя напросилась в госпиталь.
– Не переживай, так поболтать о разном.
– С командиром дивизии?
– А что, он мужчина видный, я тоже ничего, мы могли бы найти общий язык.
– Да ладно, ты чего полковника Петренко окучивать собралась, он же старше тебя на миллион лет, да жена у него вроде еще жива?
– Да ну тебя, сдался мне этот настоящий полковник. О другом я с ним хочу поговорить. Не спрашивай о чем, все равно не расскажу. Все пока, пойду собираться на аудиенцию.
Сразу Настю в кабинет к Петренко не пустили. Волнение усиливалось. Девушка очень рассчитывала на понимание полковника. Выше прыгать уже было некуда. Если с полковником не выгорит… Настя даже не хотела рассматривать иной вариант.
Наконец дверь кабинета распахнулась и оттуда вышли не менее пятнадцати офицеров. Мужчины с удивлением рассматривали девушку в кресле, ожидающую своей очереди. Они разошлись, но половник некоторое время не просил Настю зайти. Только минут через пять донесся его громкий голос.
– Самойлова, ты там? Заходи!
Настя вошла, и не дожидаясь приглашения сесть, заняла стул.
– Чего там у тебя интригующего? – Спросил полковник.
– Товарищ полковник. – Девушка зарделась от волнения. – То что я вам сейчас расскажу, звучит необычно, но вы обязательно должны меня выслушать. Я рассчитываю на ваше понимание, потому что народ всегда идет за лидером.
– Настя? – Переспросил имя полковник. Девушка утвердительно махнула. – Вы меня и так уже заинтриговали, давайте говорите так, как это принято у военных, без лишних предисловий.
– Хорошо, но я прошу все-таки воспринимать меня серьезно.
– Договорились.
– Вскоре после того, как мы попали в это место, я стала видеть странные сны. Вернее это один сон. Я нахожусь в круге, а вокруг туман и из тумана доносятся голоса, которые все время интересуются моим мнением на последние события. Это можно было бы считать просто сном, если бы они не были настолько реальными. Там я ощущаю себя так же как сейчас у вас в кабинете. – Настя заметила появляющийся во взгляде военного скептицизм, она была готова к этому. – Да, звучит, как бред сумасшедшего, сама учила различные расстройства, поэтому говорю как есть, это не расстройство психики. Нам хотят объяснить как действовать в сложившейся ситуации.
– И что голоса вам советуют.
– Напрямую они сказать не могут. Они объясняют это тем, что во всем мире каждый должен иметь право выбора, так как на этом и строится вселенная. Поэтому от нас самих зависит какой путь мы выберем. Подумайте, зачем мы здесь оказались?
– Я пытался об этом думать, но пришел к выводу, что это бесполезное занятие. Какой прок мыши попавшей в банку думать из-за чего это случилось. Ей надо думать, как не сдохнуть в ней.
– Но товарищ полковник, это не совсем корректное сравнение. Во-первых мышь не сама попала в эту банку, а ее туда бросили. Во-вторых, в банке уже кто-то жил, и совсем неплохо без мыши. В-третьих, над тем кто это сделал есть невидимый наблюдатель, который смотрит и не вмешивается до тех пор, пока эксперимент идет по намеченному существом, кинувшим мышь в банку, плану. Если же мышь не станет выполнять ожидаемые действия, то невидимый наблюдатель прекратит эксперимент, потому что он пошел по неправильному пути. В итоге мышь снова окажется на свободе, народ в банке, продолжит жить как жил, а незадачливый экспериментатор, предстанет перед ответом.
– Это тебе голоса нашептали? – Критично спросил полковник.
– Что-то нашептали, а до чего-то я сама додумалась. – Настя все еще хотела верить, что ее воспримут всерьез.
– По твоему получается, что ничего делать не надо. Сложить руки и ждать когда нас всех перережут, как тогда, в первую ночь?
– Тогда нас просто провоцировали. Это сделали те, кто забросил нас сюда. Они же сделали это с определенной целью и теперь ждут от нас действий. Мой отец видел, что это были шары, а не "еноты".
– Так значит тот психопат еще и твой отец? У вас это семейное?
– Товарищ полковник, я думала, что вы нормальный здравомыслящий человек, а вы ведете себя, как идиот. Черт с вами, делайте, что хотите, но только помните о чем я вам говорила. Вы обязательно найдете подтверждение моим словам. – Настя быстрым шагом вышла из кабинета громко хлопнув дверью.
Она шла домой не разбирая дороги. Все мысли ее были о недавнем разговоре. Девушка зашла домой, с ходу упала на свою кровать и разрыдалась. Мать подбежала к дочери и обняла ее за трясущиеся плечи.
– Что случилось, Насть? Что случилось? Успокойся дочь.
– Мне никто не верит. Для всех я дура с приветом. – Сквозь плач жаловалась Настя. – Мы же все застрянем здесь навсегда, а я не хочу этого. Какие все недалекие.
В комнату зашел отец. Он сел на табуретку возле кровати. Мать глазами полными слез посмотрела на него. В ее взгляде стоял немой вопрос – "Что делать?". Отец развел беспомощно развел руками.
– Насть. Послушай Насть. – Отец погладил волосы дочери. – Ну не верят, и ладно. Мне тоже не верят. Но я не стану ходить и каждому доказывать. Это их дело, или как ты говоришь, это их выбор.
– Но я хотела все изменить, понимаешь. Если мы поступим, так как я говорю, то снова вернемся назад.
– Насть, ну откуда тебе это известно? – Спросил отец.
– Оттуда. Со мной общаются, эти, ну я не знаю кто они точно, но они мне намекнули, что этот перенос имеет обратную силу. Ну что может быть проще, не идти на поводу у тех кто нас сюда отправил? Почему люди тратят все свои силы и умирают за чужие цели? Чего им далась эта война?
– В стаде всегда спокойнее. Людям удобнее быть на стороне большинства.
– Но я сегодня пыталась вразумить вожака этого стада, а он такой же как и все.
– Просто ты общалась с главным бараном, а не с пастухом. Ты была у командира дивизии? – До матери дошло, откуда дочь пришла в таком расстройстве.
– Да. Он сказал, что мы семейка психов.
– Блин, руки чешутся дать по физиономии этой старой бестолочи. – Вадим вскочил и заходил по комнате.
Настя села на кровать. Глаза распухли от слез, длинные русые волосы спутались на лице.
– Ладно, я поняла, не стоит больше афишировать свои мысли. Буду как все, внешне, а внутри буду ждать подходящего случая.
– Я с тобой Настя. – Отец обнял дочь и поцеловал ее в макушку.
Началом войны с местными можно считать тот день, когда начали делать первые просеки. Пять танков став клином, углом в сторону леса, двинулись вперед сквозь джунгли. Их тяжелые корпуса ломали деревья словно спички. Танки углублялись в лес метров на сто, а затем останавливались. Туман на месте просеки начинал спадать и стелился по земле. Следом за танками шла рота РХБЗ. Одетые в ОЗК и имеющие специальную технику они обрабатывали поваленные деревья щелочным раствором каустической соды, для нейтрализации кислоты. Затем они обрабатывали танки, на корпусах которых под воздействием кислоты образовывались темные окислы.
За ротой РХБЗ двигались рабочие. Они обматывали стволы деревьев тросами, а тягачи и другие танки вывозили их из леса. Туман на месте просеки исчезал практически мгновенно. Первую просеку вели в сторону группы красных пирамид. До них было примерно около километра.
Сопротивления со стороны местных пока не наблюдалось. Только птицы, возмущенные нарушением привычного порядка высоко взлетали и с высоты неодобрительно кричали.
Надо отдать должное военным, что подготовились они хорошо. Каждый человек заранее знал свой фронт работ. Вывезенная древесина сразу отделялась от веток и отправлялась на сушку. На тех деревьях, на которых еще остались плоды, после транспортировки, плоды собирались и отвозились в холодильники военной части.
Война вначале больше походила на освоение Сибири, нежели на боевые действия. За первый световой день, который был равен двум земным суткам удалось углубиться в лес на пятьсот метров. Ширина просеки была метров двадцать. Ее успели огородить колючей проволокой до наступления ночи. Отсутствие связи в ночное время сильно подрывало сопряженность подразделений между собой. В конце просеки оставили танк с экипажем и в начале две БМП постоянно шарили лучами прожекторов вдоль прохода.
Ночь прошла спокойно, а вот новый день показал, что здешний мир не собирается сдаваться без боя. Наутро, пять танков построившись клином двинулись дальше. Целью было дойти до первой пирамиды. Все шло без эксцессов, пока головной танк не попал в трясину. Из-за тумана разглядеть в какой момент изменилась обстановка было сложно. Танк спокойно шел по твердому грунту и вдруг осел на брюхо. Гусеницы беспомощно месили жидкую грязь. Экипажи танков идущих следом, успели остановиться. Они оперативно сняли тросы и зацепили тонувший в грязи танк. Но грязь не отпускала. Оба троса не выдержали нагрузки и лопнули. Экипаж тонущего танка до последнего надеялся вытянуть его. Но когда стало понятно, что этого не произойдет, пришлось покинуть машину. Менее чем за два часа, огромная махина исчезла в грязи, словно ее и не было.
Работа встала. Командование лично приехало убедиться в том, о чем его информировали. Плотный туман на самом деле не позволял быстро заметить изменение обстановки. В местном аналоге земного болота росли совсем другие деревья, чем на твердом грунте. Низкорослые деревца с мясистым стеблем и листьями похожими на опахала. На вершине дерева находилось соцветие, напоминавшее виноградную гроздь с темными ягодами.
– Настоящие герои всегда идут в обход! – Сказал командир потонувшего танка.
После небольшого совещания решено было устроить пешую разведку маршрута. Командование отрядило два взвода для этих целей. Один взвод должен был идти налево от просеки, второй направо. Чтобы не потеряться в непроглядном тумане они должны были разматывать за собой бечевку, по которой и должны были вернуться. Никакое другое ориентирование в тумане было невозможно. С первых же секунд в лесу пропадало ощущение направления.
Настя была в смене, когда произошел случай с утопленным танком. Узнав, что собирают взвод на разведку, она напросилась в него, убедив всех в необходимости медика в команде. Ее взяли во взвод лейтенанта Кравцова. Настя как-то сразу прониклась к нему симпатией. В молодом офицере чувствовалась сила, которая не выставлялась на показ и совершенно не свойственная военным обходительность. Одним словом, настоящий офицер по жизни.
– Тебе чего не страшно совсем? – Спросил он Настю на осмотре, перед тем как выступить.
– Нет, даже интересно. – Честно ответила девушка.
Насте выдали автомат. Несколько магазинов к нему, кучу патронов. Лейтенант помог забить Насте патроны в пустые магазины. Проверил все подсумки на ней.
– Еще раз спрашиваю, мне нужны добровольцы, у кого колени трясутся от страха, выйдите на два шага вперед. Сменим вас пока не поздно. Ни один солдат не пошевелился. Кравцов еще раз посмотрел в глаза девушке. Настя даже не моргнула.
– Разрешите выдвигаться? – Лейтенант повернулся к какому-то майору.
– Разрешаю! – Ответил майор.
– Шагом марш. – Скомандовал лейтенант.
Небольшой отряд двинулся в джунгли. Впереди шли два солдата с палками, которыми они проверяли плотность грунта перед собой. Туман быстро заглушил все звуки вокруг. Каждому члену отряда казалось, что он немного оглох. Так безмолвно было вокруг.
Идти приходилось осторожно, чтобы не дай бог, не получить веткой по лицу. Не все деревья в лесу выделяли кислоту, но очень многие. Приходилось постоянно уворачиватся. Радист, каждые пять минут делал доклад. По заданию командования углубиться в лес достаточно было всего на один километр. Главное, необходимо было разведать где встречаются болота подобные тому в котором утонул танк.
Отряд уходил все дальше и дальше. Все как-то примолкли. Неизвестность впереди немного напрягала и каждый старался на сто процентов пользоваться зрением и слухом чтобы не проворонить опасность. Отряд внезапно остановился, так, что позади идущие наткнулись на впереди идущих. Видимость была от силы метра три и последним в отряде, идущем цепочкой была непонятна причина остановки.
– Чего там? – Спросил боец шедший позади Насти.
– Сама не вижу. Препятствие наверно, может болото как раз.
– Еноты – По цепочке от первых бойцов передалось в конец отряда.
Настя стало до ужаса любопытно увидеть живого "енота". Она вышла из строя и прошла вперед. Лицом к лицу с людьми стояло около двадцати "енотов". Сцена была немая. Люди и "еноты" молча стояли друг напротив друга.
– Чего им нужно? – Шепотом спросила у Кравцова Настя.
– Не знаю. По виду кажется, что они не хотят нас пускать дальше.
Кравцов взял рацию и связался с командиром своей роты. Настя тем временем рассматривала аборигенов. Человеку они были чуть выше пояса. Острые небольшие глазки на розовом лице быстро двигались. На них была одежда. На некоторых это были безрукавки, на некоторых подобия курток. Цвета были серые и черные с небольшими яркими рисунками. Оружия в руках они не держали. На ногах у них были одеты длинные шорты, из под которых торчали розовые тонкие ноги. Вид у аборигенов был совсем не устрашающий. Как сурикаты возле норки они тянули головы куда-то вверх, словно хотели увидеть какую-то опасность припрятанную отрядом людей у себя за спинами. Хотя, они могли ждать танк, который видимо их очень напугал.
– Что сказал командир? – Поинтересовалась Настя у лейтенанта, не сводя глаз с забавных существ.
– Сказал, чтобы мы попытались пройти дальше, а если нам будут препятствовать, открыть по ним огонь.
– Как в них можно стрелять, они такие милые. – Настя сделала шаг в направлении "енотов". Их стайка каким-то волнообразным движением отреагировала на ее приближение.
Чтобы не казаться слишком большой, девушка присела и протянула руку в направлении существ. Люди и "еноты" замерли. Настя перевернула руку ладонью вверх, показывая, что у нее нет намерений причинять им вред. Существа качнулись в едином порыве, словно их контролировал общий разум. Их острые маленькие глазки бегали по Насте, по солдатам у нее за спиной. Вдруг один из них резко протянул руку. Послышался звук бряцающего оружия.
– Без паники. – Негромко произнесла Настя. – Похоже, что они очень шустрые.