- Думаю, нам еще повезло, - осторожно, выжидательным тоном, проговорил Гамильтон. Радостный экстаз, с которым он только что молился; уступил место сомнению. Что, в конце концов, произошло? Новое, загадочное чувство не поддавалось усилию рассудка, оно явно сторонилось обычной житейской логики. Джек осмотрел палату, но не заметил ничего странного или подозрительного.
- Вам очень повезло, - подтвердила медсестра с такой гордостью, будто в этом была ее личная заслуга.
- Сколько я здесь пробуду?
Доктор задумался.
- Полагаю, вы можете отправиться домой сегодня вечером. Но оставайтесь в постели еще не меньше суток. Вам обоим нужно хорошенько отдохнуть. Скажем, недельку. Еще я предложил бы нанять опытную сиделку. Джек призадумался.
- Нам это не по карману.
- Вы получите страховку, - чуть натянуто напомнил врач. - Этим ведают федеральные власти. На вашем месте я бы думал только о том, как поскорее встать на ноги.
- А может, мне так больше нравится! - отрезал Гамильтон. Он не стал ничего объяснять, а погрузился в размышления. Несчастный случай ничуть не изменил дурацкого жизненного расклада. Если только за это время не умер полковник Эдвардс, что казалось маловероятным. Когда врача и медсестру уговорили оставить их наедине, Джек заметил жене:
- Теперь, по крайней мере, будет что сказать соседям. Не надо выдумывать причину, почему я без работы. Марша с убитым видом кивнула.
- Я и забыла…
- Подыщу себе работу без военных секретов. Никаких больше дел с оборонкой. - Он мрачно пошутил:
- Сейчас я как Эйнштейн в пятьдесят четвертом. Помнишь его слова? "Может, стану водопроводчиком или буду телевизоры чинить. Мне это больше по душе".
- А помнишь, чем ты всегда хотел заняться? - Сидя на краю кровати, Марша нервно теребила свои неровно подстриженные волосы. - Ты хотел конструировать новые системы звукозаписи!.. И новые принципы - как это? - частотной модуляции УКВ. Ты мечтал быть звездой в мире аудиотехники.
- Да, да! - кивнул Джек, стараясь выглядеть полным воодушевления и решительности. - Тринауральная система Гамильтона… Помнишь, как мы ночью сочиняли название? Три звуковых дорожки, три звукоснимателя, столько же усилителей и динамиков. Все разнесено по трем помещениям. В каждом сидит звукорежиссер. И каждый слушает отдельную композицию… От собственных слов Джек на самом деле завелся. Марша несколько наигранно поддержала его:
- Один контур играет двойной концерт Брамса. Да, конечно, я помню!
- Еще один - "Свадьбу" Стравинского. А третий - пьесу Доуленда для лютни. У звукооператоров снимаются все три энцефалограммы и пропускаются одновременно через сердце тринауральной системы - ортополифон Гамильтона. Мозговые импульсы трех слушателей смещены друг относительно друга строго математически. Формула базируется на постоянной Планка… Джек явно разошелся: в руке под гипсом запульсировала жгучая боль.
Охрипшим голосом он торопливо закончил:
- Полученная комбинация записывается. Затем воспроизводится с измененной скоростью… Марша наклонилась и порывисто обняла его.
- Милый, когда я пришла в себя, то испугалась: вдруг ты погиб?
Поправляйся скорее, дорогой! Ты выглядел совсем… неживым: ни кровинки, ни движения. Я думала, сердце мое разорвется.
- Я застрахован, - нелепо брякнул Джек. - Ты бы стала богатой.
- Не хочу быть богатой! - Все еще обнимая мужа и покачиваясь взад-вперед. Марша прошептала:
- Подумать только, что я натворила! Из-за того, что совала от скуки нос во всякую гадость и водилась с шарлатанами-политиканами, ты потерял работу. Я сейчас бы задала себе хорошенькую трепку. Надо было сообразить, что нельзя подписывать эту Стокгольмскую бумагу, раз уж ты делаешь ракеты. Но, понимаешь, стоит кому-нибудь подсунуть мне петицию - и я уже увлекаюсь чужой идеей… Бедные, бедные они все! Обманутые люди!
- Не бери в голову, - вздохнул он. - Если б сейчас была война, ты считалась бы вполне нормальной, а Макфифа, наоборот, выгнали бы с работы как опасного фашиста.
- Он и есть фашист! - горячо воскликнула Марша. - Он действительно опасный фашист!
Гамильтон отстранил глупышку-жену и посмотрел на нее в упор:
- Макфиф просто ярый патриот и реакционер. Но от этого он нисколько не фашист. Или ты считаешь всякого…
- Ладно, не будем об этом! - прервала его Марша. - Тебе вредно волноваться.
Снова прильнув к нему, она пылко поцеловала Джека в губы:
- Подожди, вот будем дома!..
Она хотела встать, но он не пустил, сдавив ей плечо:
- Постой!… Что же все-таки произошло, а?
Марша замерла на мгновение, потом покачала головой:
- Сама не пойму. Никак не разобраться!.. С той минуты, как я пришла в себя, оно как будто у меня за спиной. Странное чувство… Обернись я чуть быстрее обычного - и успею это увидеть. Хоть и не знаю что именно. Оно прячется. И наверняка - страшное!
Ее охватил озноб.
- Мне тоже страшновато.
- Может, все уладится, прояснится!.. - Она улыбнулась жалкой улыбкой.
- Может, ничего и нет вовсе… просто был шок, была инъекция.
Но Джек не верил доктору. И Марша не верила тоже. Домой их вызвался отвезти один из врачей. С четой Гамильтонов отправилась еще одна из пострадавших - делового вида молодая женщина. На ней тоже болтался больничный халат. Втроем они тихо уселись на заднее сиденье "паккарда", покатившего вдоль темных улиц Белмонта.
- Они говорят, что у меня сломано несколько ребер, - бесстрастно заявила женщина. Помолчав, она добавила:
- Меня зовут Джоан Рейсс. Я вас обоих видела раньше, вы у меня бывали в магазине. Джек назвал себя и свою жену.
- О каком магазине вы говорите?
- Салон искусств на Эль-Камино. В августе вы купили альбом репродукций Шагала.
- Верно! - подтвердила Марша. - Это был день рождения Джека… Мы повесили репродукции внизу, в музыкальной комнате.
- Это полуподвал, - пояснил Гамильтон.
- Ах да!.. - вдруг спохватилась Марша, отыскивая сумочку. - Ты обратил внимание на доктора?
- На доктора?.. - Гамильтон удивленно поднял брови. - Нет, не особо.
- Вот именно! Он же был как… мыльный пузырь! Вылитый доктор из комиксов.
Джоан Рейсс встрепенулась:
- О чем это вы?
- Ни о чем, - коротко бросил Гамильтон. - Это личное.
- И медсестра. Заметил? Такая же! Типичная… Собирательный образ медсестры.
Джек нахмурился и уставился в темноту за окном.
- Вот вам результат массового оболванивания. Люди моделируют себя в соответствии с рекламными картинками. Не так ли, мисс Рейсс?
- Я собиралась кое о чем вас спросить, - запинаясь, проговорила мисс Рейсс. - Меня удивила одна вещь.
- И что же это? - подозрительно прищурился Гамильтон; мисс Рейсс уж никак не могла догадаться, о чем они говорили с Маршей.
- Тот полицейский на платформе… перед аварией. Почему он там был?
Зачем?
- Он пришел с нами. - В голосе Гамильтона прозвучала досада.
Мисс Рейсс пытливо посмотрела на него.
- В самом деле? А я было подумала… Мне показалось, что он хотел уйти еще до того, как все случилось.
- Так оно и было, - кивнул Гамильтон. - Он почувствовал, что платформа вот-вот рухнет. Я почувствовал то же самое, но бросился в другую сторону.
- То есть вы сознательно вернулись? Имея шанс спастись?!
- А моя жена?! - раздраженно напомнил Джек.
Мисс Рейсс удовлетворенно кивнула:
- Да, да, понимаю!.. Простите. Но как это ужасно! Все эти мучения…
Нам еще повезло. О других этого не скажешь. Не странно ли: некоторые совсем не пострадали, а бедняга военный, мистер Сильвестр, лежит с переломом спины. Удивительно!
- Должен вам сказать, - вдруг подал голос врач, сидящий за рулем, - что у Артура Сильвестра только смещение позвонка плюс разрыв селезенки.
- Отлично, - пробормотал Гамильтон. - А как дела у гида? Никто даже не заикнулся о нем.
- Ушибы внутренних органов, - отвечал врач. - Диагноз уточняется.
- Его тоже скоро выпишут? - спросила Марша.
Врач рассмеялся.
- Вы о Билле Лоузе? Да его отпустили первым. У него друзья в этой клинике.
- И вот еще что, - продолжила Марша. - Несмотря на большую высоту, с которой мы. свалились, невзирая на радиацию, никто серьезно не пострадал. Так не бывает. Это слишком абсурдно!
- Вероятно, мы свалились прямо в кучу всяких предохранительных ограждений, - раздраженно бросил Гамильтон. - Да черт бы меня побрал, если…
Он собирался сказать кое-что похлеще, но не успел. Острая, жгучая боль хлестнула по правой ноге. Он издал вопль и подскочил, ударившись головой о крышу машины. Судорожно задрав штанину, Джек успел увидеть уползавшее насекомое.
- Что это?! - вскрикнула Марша. - Оса!
Вне себя от ярости Гамильтон растер осу подошвой.
- Ужалила! Прямо в икру!
След от укуса на глазах разрастался в красный желвак.
- Видно, мне мало того, что уже случилось!
Врач быстро свернул к обочине и остановил машину.
- Вы убили ее? Осы иногда забираются в машину. Сожалею… Могу я чем-нибудь помочь? У меня есть мазь.
- Ничего, переживу, - пробормотал Гамильтон, растирая место укуса. - Еще и оса! Как будто мало нам досталось за день.
- Скоро уже будем дома! - успокаивающе сказала Марша, выглядывая в окошко. - Мисс Рейсс, заглянете к нам чего-нибудь выпить?
- Что ж, - проговорила мисс Рейсс, трогая костлявым пальцем верхнюю губу. - Я могла бы выпить чашечку кофе, если вы в состоянии уделить…
- Мы в состоянии! - быстро откликнулась Марша. - Нам надо держаться друг друга, всем восьмерым. Мы ведь такое пережили!
- Будем надеяться, все позади, - сухо заметила мисс Рейсс, явно чувствуя себя неловко.
- Аминь! - поставил точку Джек.
Через минуту машина свернула к тротуару и остановилась: они приехали.
- Милый домик у вас, - слегка улыбнулась мисс Рейсс, когда они выбрались из машины. Типичный дом калифорнийского пригорода, он тихо ждал своих хозяев в сгущающихся вечерних сумерках. На крылечке веранды, виднелся сидящий столбиком рыжий кот.
- Это приятель Джека, - пояснила Марша, выуживая ключ из сумочки. - Ждет, когда его покормят.
Коту она строго сказала:
- Ступай в дом, Прыг-Балда. Здесь ничего не получишь.
- Что за странное имя! - передернула плечами мисс Рейсс. - Почему вы так его назвали?
- Потому что он глупый недотепа, - кратко ответил Гамильтон.
- Джек всем котам дает смешные клички, - добавила Марша. - Перед этим жил Шлеп-Мурлыка.
Большой, напрочь лишенный обычной кошачьей грациозности, рыжий кот встал на четыре лапы и спрыгнул на нижнюю ступеньку. Подойдя к Гамильтону, он стал шумно тереться о ногу хозяина. Мисс Рейсс отпрянула с гримасой отвращения.
- Никак не могу привыкнуть к котам или кошкам, - сообщила она. - Коварные, мерзкие твари…
На подобные заявления Джек обычно отвечал жесткой отповедью о вреде и глупости предрассудков. Но сейчас ему было глубоко безразлично, что там думает о кошках мисс Рейсс. Вставив ключ в замок, он распахнул дверь и щелкнул выключателем в гостиной. Дом озарился уютным желтым светом, и дамы вошли. За ними следовал Прыг-Балда, сразу отправившийся на кухню. Его лохматый рыжий хвост торчал трубой.
Не снимая больничный халат. Марша открыла холодильник и достала зеленую миску из пластика. В ней лежала отварная говядина, точнее - говяжье сердце. Нарезая мясо. Марша время от времени швыряла кусочки коту, между делом рассказывая гостье:
- Большинство гениев от электроники заводят себе киберов. Всяких там электрических жучков и прочую мелюзгу, которая скачет вокруг вас и жужжит. Когда мы только поженились, Джек сделал одну такую штучку… Она ловила мух и мышей. Но этого ему показалось мало. Он построил другую - покрупнее, и та изловила первую.
- Принцип космической справедливости, - снимая пальто, прокомментировал Гамильтон. - Но я ведь не собирался заселять ими мир. Пока Прыг-Балда жадно поглощал свой ужин. Марша отправилась в спальню переодеться. Мисс Рейсс с видом знатока прохаживалась по гостиной, разглядывая вазы, гравюры и мебель.
- У котов нет души, - мрачно резюмировал Джек, наблюдая, как Прыг-Балда пожирает мясо. - Самый воспитанный в мире кот станет выделывать жуткие кренделя ради куска свиной печенки.
- Животные!.. - пренебрежительно откликнулась из гостиной мисс Рейсс.
- Вы у нас покупали эту вещь Пауля Клее? - Вероятно, да.
- Я никогда не могла понять, что же Клее хочет сказать своими картинами.
- Может, и вовсе ничего. Просто рисовал в свое удовольствие.
Поврежденная рука снова дала о себе знать и Джеку захотелось посмотреть, как она выглядит без повязки.
- Вы, кажется, выбрали кофе?
- Кофе - и крепкого! - подтвердила мисс Рейсс. - Может, вам помочь?
- Нет, вы лучше отдыхайте.
Он машинально начал искать больной рукой кофеварку.
- Если хотите, на журнальной полке, рядом с диваном, лежит "История" Тойнби.. - Милый, - раздался из спальни голос Марши, - ты сюда не подойдешь?
В голосе жены прозвучало нечто, заставившее Гамильтона забыть о кофеварке и броситься вперед, на ходу расплескивая воду. Марша стояла у окна, собираясь опустить штору. Она смотрела в темноту, напряженно наморщив лоб.
- Что случилось?
- Выгляни…
Джек посмотрел в окно, но все, что мог увидеть, - это непроницаемые сумерки и расплывчатые очертания домов. Тут и там светилось несколько огней. Небо затянуло облаками, низкий туман висел над крышами. Ничто не двигалось, не шевелилось. Никаких признаков жизни.
- Как… в средние века! - прошептала Марша.
Точно. У Джека возникло такое же впечатление. Но почему? Ведь то, что они наблюдали из окна, - прозаически банально. Обычный вечерний пейзаж в начале октябрьских заморозков.
- А ты еще и тему нашел подходящую! - вздрогнув, упрекнула его Марша.
- О душе Балды зачем-то вспомнил. Прежде ты так не говорил!
- Когда?
- Ну, до того, как мы вернулись домой… - Отвернувшись от окна, Марша потянулась за клетчатой юбкой на спинке стула. - Извини, наверное, это глупо с моей стороны - но ни ты, ни я не попрощались с доктором. Ты видел, как он отъезжал? Что-нибудь происходило вообще с того момента, как мы вышли из машины?
- Само собой, он уехал, - безразличным тоном ответил Гамильтон.
Сосредоточенно глядя в одну точку, Марша застегнула кофточку и заправила ее в юбку.
- Возможно, у меня бредовое состояние, и доктора, наверное, правы: шок, потом инъекция… Но заметь, как тихо вокруг. Словно мы единственные люди на земле. И живем в каком-то замкнутом сером пространстве: ни огней, ни красок. Доисторическое что-то… Помнишь древние верования? Прежде упорядоченного Космоса был Хаос. Земля обнимала Воды. Тьма не отделилась от Света. И ничто еще не имело имен и названий.
- У тебя есть имя, - мягко сказал Джек. - У Балды тоже. И у мисс Рейсс. И у Пауля Клее.
Вдвоем они вернулись на кухню. Марша вызвалась приготовить кофе; через минуту кофеварка деловито забулькала. Мисс Рейсс, сидя неестественно прямо за кухонным столом, сохраняла если не обиженное, то натянутое выражение лица - суровое и сосредоточенное. По-видимому, мысли ее блуждали в каких-то беспросветных далях. Кстати сказать, эта весьма решительного вида молодая женщина была некрасива. Землистого цвета волосы стянуты на затылке в тугой узел. Нос тонкий и острый; губы сжаты в одну жесткую линию. Мисс Рейсс производила впечатление женщины, с которой шутить не полагалось.
- О чем вы там шептались? - спросила она, помешивая кофе.
Гамильтон раздраженно ответил:
- О своих делах. А что?
- Ну, милый!.. - остановила его Марша.
Отбросив дипломатию, Джек уставился на мисс Рейсс и спросил в упор:
- Вы что, всегда такая? Ходите, суетесь в чужие дела?
Суровое лицо женщины не дрогнуло.
- Приходится быть осторожной, - пояснила она. - Сегодняшний несчастный случай лишнее тому подтверждение. Меня везде подстерегают всевозможные опасности…
Она тут же поправила себя:
- Следовало бы сказать "так называемый несчастный случай"!
- Подстерегают именно вас? - заинтересовался Джек.
Мисс Рейсс не ответила, она направила взгляд на Прыг-Балду. Порядком взъерошенный кот закончил ужин и теперь искал, рядом с кем бы поудобнее устроиться.
- Что с ним? - испуганно спросила мисс Рейсс. - Почему он так смотрит на меня?
- Все очень просто, - стала успокаивать ее Марша. - Вы ведь сидите.
А он хочет запрыгнуть к вам на колени и подремать.
Приподнявшись над стулом, мисс Рейсс напустилась на бедного Балду:
- Не подходи! Не прикасайся своими грязными лапами! - Гамильтону она доверительно сообщила:
- Все было бы не так ужасно, но у них ведь блохи. А у вашего вдобавок такая бандитская рожа… Он, по-видимому, ловит и жрет маленьких птичек?
- По шесть штук каждый день, - ответил Гамильтон, чувствуя, как кровь сильнее запульсировала в висках.
- Еще бы! - отпрянула мисс Рейсс от обескураженного столь непривычным обхождением Балды. - Я ведь вижу, он форменный убийца! Что ни говорите, а в городе должен существовать специальный закон касательно злых животных, Опасных в домашнем обиходе. Должны быть, по крайней мере, введены лицензии! О чем думают городские власти?..
- Если бы он довольствовался только птичками! - перебил ее Гамильтон, охваченный безжалостно-садистским азартом. - Он не гнушается хомяками и змеями, а сегодня утром приволок в пасти кролика!
- Дорогой, прошу тебя!.. - воскликнула Марша, видя, как остолбенело смотрит на Джека мисс Рейсс. - Не всем нравятся кошки. Ты не вправе требовать, чтоб другие разделяли твои вкусы.
- Ну а маленьких мышек? Лопает дюжинами! - злорадно добавил Гамильтон. - А то, что не успевает сожрать, тащит нам. Однажды утром, вы только представьте себе, притащил голову какой-то старушки! Истерический всхлип сорвался с тонких губ мисс Рейсс. Она беспорядочно замахала руками и засучила ногами. Гамильтон ощутил мгновенный укол жалости и стыда. Он открыл было рот, чтоб извиниться, но осуществить свое намерение не успел…
Откуда-то сверху, как из рога. изобилия, на голову посыпалась серо-зеленая саранча. Туча саранчи. Весь засыпанный гадкими кусающимися тварями, Гамильтон отчаянно барахтался, пытаясь выбраться на волю. Женщины и кот застыли, не веря собственным глазам. Наконец Джеку с горем пополам удалось выползти из-за стола. Он, вскрикивая, задыхаясь, кое-как стряхнул с себя насекомых и забился в угол.
- Боже милостивый! - прошептала потрясенная Марша, сторонясь трещавшей хитинами кучи.
- Что… это? - пролепетала мисс Рейсс, не сводя глаз с живого холмика копошащихся тел. - Эт-то… невозмож-но!
- Но это случилось, - стуча зубами, сказал Гамильтон.
- Но каким образом? Почему? - вопрошала Марша, когда все четверо, включая кота, выскочили из кухни. Подальше от расползавшейся во все стороны саранчи. - Такого просто не может произойти!