Деталька, точно такая же, как в ее видении, обнаружилась не сразу, но все же нашлась. Анна потыкала в нее пальцем и случайно задела проводок, который торчал как-то в сторону и не к месту. Анна догадывалась, что в моторе ничего просто так торчать не должно и попыталась приладить проволочку на место. На поиски места ушло еще минут пять, но она справилась. Оставалось проверить, к чему привела ее самодеятельность.
Не особенно веря в успех, Анна забралась в салон и с опаской повернула ключ зажигания. Мотор завелся с пол-оборота. Анна торжествующе улыбнулась и протянула руку, чтобы захлопнуть дверь.
Улыбка сползла с ее лица при виде стоящего на пути великана. Он, как всегда, возник совершенно бесшумно, как привидение и теперь высился у открытых дверей гаража, сжимая в каждой руке по канистре с бензином.
Анна судорожно сглотнула, пытаясь понять, что он задумал? После всего случившегося маленький пожар в гараже никого не удивил бы. То, что внутри случайно обнаружится маленький женский скелет, конечно, огорчит полицию, но куда сильнее против такого исхода возражала бы сама Анна.
– Чего ты испугалась? – Великан вроде бы удивился, когда она попыталась спешно выскользнуть из гаража.
– Ничего, – соврала девушка. – А чего мне стоило бы бояться?
– Всего.
– Звучит как угроза.
– Вовсе нет. Считай это дружеским предупреждением.
– Мы разве друзья? – Искренне удивилась она.
– Кто знает, – проворчал он, не глядя на нее. Затем нагнулся и поставил на пол канистры.
– Ты не дашь мне уехать, я правильно поняла? – Вроде бы небрежно поинтересовалась Анна.
– Остановить тебя? Зачем?
– То есть я могу сесть за руль?
– Ага.
Анна бегом вернулась к машине, снова завела мотор и предупредила:
– Я поехала!
Ласло озадаченно смотрел на нее и с сомнением произнес:
– Это вряд ли.
Анна ударила по рулю, воскликнув в сердцах:
– Я так и знала, что все зря!
– Да погоди ты! Надо тебе – езжай. Вижу, машину исправила. Не ожидал. Только зря напрягалась. Я и сам бы это сделал, могла бы просто попросить.
– Так я тебе и поверила. Если не шутишь, освободи проезд!
Ласло послушно посторонился и с усмешкой сказал:
– Спорим, никуда ты не уедешь?
– Почему это? – крикнула девушка, осторожно трогаясь с места.
– Дорогу развезло.
Анна ударила по тормозам и высунулась в окно:
– Сильно?
– По самое не балуйся. Вот, полюбуйся, – кивнул он на свои болотные сапоги, вымазанные грязью. – Машина точно завязнет.
– Это же джип!
– Но не вездеход, – справедливо заметил парень.
Анна задумчиво барабанила пальцами по кожаной оплетке руля, прикидывая, что теперь делать. Ласло поднял свои канистры и, больше не замечая ее, понес их вглубь гаража. Путь был совершенно свободен, но Анна не торопилась уезжать. Посидев еще немного, она с досадой заглушила мотор, выбралась из машины, подошла к великану вплотную и ткнула пальцем в спину. Ласло не сразу обернулся, но мышцы напряглись, как будто Анна могла его ударить.
– Там действительно непролазная грязь? – Спросила она жалобно.
– Сама проверь, – бросил он раздраженно. Анна отпрянула, не понимая, чем могла его разозлить. Минуту назад они вполне мило разговаривали.
Ласло медленно повернулся и посмотрел в глаза девушке долгим странным взглядом, а потом неожиданно хрипло сказал:
– Нам придется доверять друг другу. Это дуэт, а не дуэль.
Анна не нашлась, что сказать, но странное предложение не выходило у нее из головы. О чем это он? Какой еще дуэт – они же не на сцене? Этот угрюмый тип ее с ума сведет. Кто он, друг или враг? И как в этом разобраться? Она чувствовала жуткую усталость. Первый день после смерти хозяина замка выдался на редкость бурным, и у нее совсем не осталось сил. За несколько часов она стала владелицей замка, потеряла сына и снова нашла его, обнаружила страшное захоронение детских останков и едва сама не превратилась в останки за запертой дверью зловещей спальни, в плену у пауков. Слишком много для одного дня, она совершенно выдохлась. Ей так нужна была чья-то помощь. Но она совсем не уверена, что Ласло – именно тот человек, который сможет ей помочь…
Глава 22
В этот безумный день на долю Анны выпало множество испытаний, но впереди было главное – дружеский ужин.
Свен собственноручно открыл девушке дверь. Толстяк сочился любезностью, как жареный пирожок постным маслом.
– Мы вас заждались, дорогая, – по-отечески укорил он. – Ужин уже на столе, остывает. Поверьте моему совету: нельзя так легкомысленно относиться к своему здоровью! Весь день без горячего! Так и до язвы недалеко.
"Если у меня и случится заворот кишок, то не от голода", – подумала Анна, тем не менее, позволив проводить себя в столовую.
Электрический свет не горел, комнату освещали камин и свечи в канделябрах, расставленные повсюду. Атмосфера вовсе не выглядела мрачной, напротив, стало более уютно и тепло. В мягком сиянии свечей лица присутствующих казались вполне дружелюбными, при желании можно было даже вообразить, что это вполне нормальный дом с нормальными людьми. Но у Анны почему-то такого желания не возникло. Она сдержанно поблагодарила Свена, который предусмотрительно отодвинул для нее стул, и устроилась рядом с Ником. Мальчик держался скованно и выглядел нездоровым. Недавний испуг не прошел для него даром. Чтобы не раздражать Анну Свен даже не смотрел в сторону мальчика, но в остальном старательно изображал заботливого хозяина.
Стол действительно поражал великолепием: запеченная баранья ножка с отварным молодым картофелем, жареные свиные ребрышки, свежие овощи и фрукты, а также огромное блюдо тонко нарезанных сыров, украшенное грецкими орехами и крупным виноградом. К несчастью, у Анны начисто пропал аппетит. Задумавшись, она машинально вертела за ножку бокал красного вина. На каминную решетку с тихим стуком упала головешка, вернув мысли девушки обратно в комнату. Окинув взглядом стол, она удивленно спросила:
– А где мистер Филс?
Свен с удрученным видом развел руками:
– Увы, он нас покинул.
– Покинул вас? В такую-то погоду?
– Вот именно! Мистер Филс объявил, что здешняя атмосфера его пугает. Он плохо спит и ужасно себя чувствует.
– Слишком все стали нервные, – презрительно заметила Пэт, передвигая на столе тарелки. – Чуть что – ссылаются на нервный срыв. А на деле это обыкновенное хамство.
– Ты права, дорогая. Не слишком-то вежливо бросать друзей в такую минуту, но что сделано – то сделано. Наш адвокат, должно быть, уже подходит к автобусной станции.
– Он ушел пешком? – удивилась Анна. – То есть, где-то недалеко есть автобусная остановка?
– Недалеко? – усмехнулась Патриция. – Я бы так не сказала. Часов пять пути в хорошую погоду. А по такой дороге – она ткнула пальцем в окно, – и того дольше. Впрочем, бешеной корове семь верст не крюк.
На взгляд Анны хорошо воспитанный адвокат меньше всего походил на бешеную корову, тем более его поступок выглядел странно. Хотя… Если бы не ребенок, она, пожалуй, рискнула бы повторить смелый опыт. Самочувствие сына все больше беспокоило ее. Парнишка ничего не ел и за последний час не произнес ни слова. Того и гляди, разболеется всерьез. В этом случае нельзя рисковать. Нужно набраться терпения и подождать еще немного. Когда-нибудь проклятый ливень кончится, дорога подсохнет и они смогут, наконец, покинуть это неприятное место. А до тех пор в этом доме придется держать ухо востро, и дело тут не в старинных проклятиях и древних призраках, а в его обитателях.
Девушка исподтишка посмотрела на Свена. Смешивая очередной коктейль, он, кажется, рассказывал анекдот. Его речь напоминала мурлыканье сытого кота, но голос звучал возбужденно. "Он что-то задумал", – поняла девушка. Но что?
Прикидывая, с какой стороны можно ожидать опасности, Анна отхлебнула из стоящей перед ней крошечной кофейной чашечки и едва не поперхнулась. Ей показалось, что во рту оказалась мерзкая, горькая грязь. Желудок тут же взмолился о пощаде.
– Настоящий двойной эспрессо! – провозгласил толстяк.
– Попробуйте тирамису! – предложила его жена. – Вместе с превосходным кофе вкус просто изумительный! Почти как в Париже!
Горло Анны отреагировало на это замечание судорожным глотательным рефлексом. Желудок запротестовал еще активнее и поднялся куда-то вверх.
– Простите, я что-то устала, – пробормотала Анна, вымученно улыбаясь, и немедленно поднялась. – Мы с сыном ляжем спать пораньше.
Утомленный вид Ника служил им обоим лучшим оправданием. Мальчик с готовностью последовал за ней. Поднявшись наверх, они переглянулись, как заговорщики, и тщательно заперли дверь изнутри.
Мальчик заснул, едва коснувшись головой подушки. Анна набросила плед поверх одеяла и пересела в большое кресло у окна, с тоской глядя на дождь. Проклятая сырость, казалось, умела воскрешать древние запахи, точно призраков, поэтому старые книги на полке и портреты, висящие на стенах, стали казаться более живыми, чем реальные люди.
Девушка некоторое время сидела в кресле, не зажигая свечи, безучастно глядя, как по стеклу все быстрее бегут друг за другом водяные струи, грозящие перерасти во вселенский потоп.
С тех пор, как она приехала в эту страну, ее преследовали необъяснимые случайности: страшная смерть Оливии, затем чудовищная расправа над глупенькой Танечкой, оказавшейся в студии вместо нее, гибель мадам Орос, и как довершение всему – это наследство. Зачем прожженный делец завещал ей свое богатство, обделив всю свою родню? Что он хотел ей сказать вечером, накануне своей смерти? Наверное, думал объяснить свои намерения, но кто-то помешал ему это сделать. Интересно, знал ли тот, кто помог мистеру Неро отправиться к праотцам, что новое завещание уже составлено? Анна не знала ответа на этот вопрос, и сей факт не давал ей покоя. Кто знал о визите юриста? Ласло знал. Он привез мистера Филса и вполне мог догадаться о цели его визита. Значит, ему не было смысла убивать хозяина. Или, вернее так: он мог убить, но сделал бы это раньше, чем было составлено новое завещание. Да просто свернул бы старику шею по дороге. Спрятать труп в непроходимых лесах этой дикой местности – не проблема.
Кто еще? Свен? Тоже вроде нет, хотя кто его знает. Показное дружелюбие сегодня вечером настораживало ее куда больше, чем неприкрытая неприязнь. Что заставило толстяка изменить тактику? Или кто? Единственное разумное объяснение такой перемены: Свен наконец-то осознал, что Анна – кем бы она ни была – законная наследница состояния. Возможно, он рассчитывал договориться с девушкой полюбовно, а для этого с новоиспеченной наследницей нужно было дружить.
Но что он искал в ее комнате? Ясно что – завещание. Свен хотел убедиться, что адвокат сказал правду, и долгожданное наследство уплыло из его рук. Или хотел изучить документ на предмет нарушений, чтобы оспорить злосчастное завещание в суде.
И еще эти кости. Анна никак не могла забыть гору черепов. Экспертиза определит возраст останков. Что, если выяснится, что их возраст не превышает пяти-десяти лет? Девушка хорошо помнила первую встречу со Свеном на больничном кладбище. Что он искал среди могил? Врачебная практика в области пластической хирургии давала основания подозревать доктора во многом. Анна, далекая от медицины, слышала о новой панацее от старости – стволовых клетках. Кажется, их добывали из нерожденных младенцев, человеческих зародышей – жертв абортов и выкидышей. Методика была не вполне законной, часто давала осложнения, но тысячи женщин сегодня готовы на все, чтобы вернуть уходящую молодость. Не этим ли занимался мистер Неро в своей лаборатории? По всему выходило, что и доктор Свен не так прост. Анна знавала подобных одержимых ученых, ради барышей способных пустить под нож родную маму.
И все-таки она не могла отделаться от мысли, что за всеми человеческими страстями местных обитателей стоит нечто куда более страшное: неведомая магическая сила, обладающая невиданной мощью и неограниченными возможностями. Все здесь подчиняется ей. Кто выпустил на волю этого джина? И каким образом она, Анна, могла оказаться на его пути?
Девушка поежилась и перевела взгляд на весело потрескивавший огонь. Стало немного легче, но ненадолго. В пляшущих огненных язычках ей стали мерещиться невероятные образы: вот строит рожи ярко накрашенная мордочка розовой секретарши, и тут же ей на смену приходит искаженное болью лицо её хозяина, покрытое гнойными язвами. Вот в безумном хороводе возникают мертвые лица бывших товарок – Танечки и Оливии, а над ними парит, шевеля губами, перепуганный мистер Филс. В самом центре чудовищной фантасмагории корчилось обезображенное лицо миссис Орос. Вот кто мог бы о многом рассказать и пролить свет на многие тайны. Шрамы на ее лице и теле были очень похожи на зажившие рубцы от тонких и глубоких порезов. Возможно, Анна преувеличивала, но ей казалось, что Дора Орос встречалась с кровожадным существом задолго до того, как оно лишило ее жизни. Увы, старуха унесла тайну с собой в могилу.
В пламени камина все кружились знакомые лица, то приближаясь, то удаляясь. Живые смешались с покойными в медленном танце, и все они как будто говорили с ней. Но о чем? Как она должна расшифровать видение?
Ломая голову над очередной тайной, она не сразу услышала тихий шорох у дверей комнаты, а, услышав во второй раз, приняла его за продолжение галлюцинаций. Пытаясь прийти в себя, Анна уставилась на входную дверь.
Звук повторился. Было похоже на слабую попытку отпереть замок. Анна подалась вперед и увидела, как бронзовая ручка плавно качнулась вниз и вверх.
Боже! Она так часто видела нечто подобное в кино, что даже перестала пугаться избитого приема, но, черт возьми, как же страшно это выглядит в действительности! Все внутри так противно дрожит от одной мысли, что кто-то настойчиво пытается войти, рассчитывая остаться незамеченным.
Анна быстро взглянула на часы – половина второго. Она не заметила, как промелькнули почти два часа. Для кого-то этого времени показалось достаточно, чтобы решить, что девушка и мальчик благополучно заснули.
Ручка снова медленно опустилась вниз, затем вернулась в исходное положение. Анна вцепилась руками в подлокотники. Кто-то по ту сторону двери нажал на ручку в третий раз, до упора, и осторожно налег всем своим весом на дверь. Дверь слегка выгнулась за косяк, но оказалась достаточно прочной и не сломалась. Но надолго ли ее хватит? Неприятная мысль здорово напугала Анну. Она тут же представила притаившееся в темном коридоре желтоглазое чудовище и принялась нервно оглядываться, ожидая появления пауков. Но насекомых нигде не было видно.
Девушка с облегчением выдохнула и тут же вновь затряслась, едва не оглохнув от оглушительного громового раската. Гром прокатился над домом, точно шар в боулинге.
Враг все еще был за дверью. Ручка резко ушла вниз, выдавая его нетерпение, створку мягко толкнули. На этот раз толчок был сильнее, взломщик явно пытался сорвать замок.
"Что делать? – растерялась Анна. – Закричать? Ага! Заору я сейчас: "Спасите-помогите!", а за дверью окажется кто-нибудь из домашних: Свен или – того хуже – его жена. "Что с вами, дорогая? Я принесла вам стаканчик молока с медом. Не изволите ли взять?" Придется открывать по-любому. Откроешь, а она тебя по лбу – хрясь! И привет!"
Нет уж. Кричать она не станет. Да и кто ее услышит кроме врага за стеной? Перекрытия в доме добротные, в локоть толщиной, зови – не зови, не дозовешься. Да еще эта гроза, будь она неладна!
Анна приняла решение не подавать голос и не поддаваться на провокации. Даже если Ласло сообщит, что пригнал гусеничный трактор и готов сию минуту отвезти ее домой, она даже не пикнет. Мысль о Ласло огорчила ее. Она вдруг подумала, что неплохо было бы иметь такого друга, но горе ей, если именно он обнаружится за дверью.
Ручка перестала дергаться и замерла.
Минут десять все было спокойно. Анну так и подмывало высунуться наружу и посмотреть, но она благоразумно сидела в своем кресле, безуспешно пытаясь просканировать коридор прямо через дверь. Ее попытки не увенчались успехом, либо и вправду за дверью уже никого не было.
Любопытство взяло верх. Стараясь не шуметь, девушка осторожно спустила на пол слегка затекшие ноги, скинула тапки и осторожно, на цыпочках прокралась к двери. За дверью было так тихо, что у нее зазвенело в ушах.
Гроза удалялась. Молния вспыхивала редко и как-то лениво, словно грозящая перегореть электрическая лампочка. Анна не спешила покидать свой пост. Она поплотнее прижалась к створке ухом, надеясь уловить малейший шорох в коридоре.
Резкий блеск ослепил ей глаза в полной тишине. Анна отпрянула, с ужасом таращась на узкое длинное лезвие, торчащее между косяком и злополучной дверью – как раз на уровне того места, где секунду назад была ее голова. Пару сантиметров влево и ее нос укоротился бы на пару сантиметров. Черт! – неожиданно осенило ее. – Он что, видит ее сквозь дубовую створку?! У Анны нехорошо похолодело внутри. Гадкий кофе снова напомнил о себе тяжелой отрыжкой. Согнувшись от спазма в животе, Анна поскользнулась, шлепнулась на пол и стала потихоньку отползать назад, резво перебирая босыми ногами.
Лезвие убралось, но немедленно высунулось снова. Оно металось туда-сюда быстро и яростно, точно змеиный язык. Когда сталь клацала по стальной задвижке, Анна вздрагивала всем телом. "Он все еще пытается взломать замок!", – с ужасом поняла девушка.
Она больше не могла выносить эту пытку. Руки тряслись, отчаянно ныл затылок. Еще немного – и ее мозг разорвется на тысячу частей. Она собрала остатки своего мужества для того, чтобы сделать то, что задумала. В скудно обставленной комнате только старинный хрустальный графин мог с натяжкой считаться оружием. Анна выплеснула воду в окно и поудобнее ухватила его за горлышко. Приятная тяжесть в руке немного ее успокоила.
С той стороны внезапно воцарилась настороженная тишина, словно незваный гость неведомым образом догадался о ее приготовлениях. Через минуту нож принялся елозить по щели с удвоенной скоростью, так что у Анны зарябило в глазах. Теперь к лязгу металла добавилось вполне отчетливое сопение, больше похожего на прерывистое дыхание обезумевшего дикого зверя.
– Немедленно уходите! – как можно решительнее выкрикнула она.
Нож застыл.
– Слышите меня? Вон!
Нож не двигался, продолжая торчать из щели отравленным жалом. Все прочие звуки тоже стихли. Эта зловещая тишина выводила из себя и лишала Анну мужества. Минуты тянулись медленно, тяжело, словно тяжелые свинцовые гири.
Точно загипнотизированная, девушка смотрела на тонкое острие. Перед глазами от напряжения плавали разноцветные круги. Клинок двоился, троился, в ушах нарастал звон. "Еще не хватало упасть в обморок", – подумала она с отчаянием.
Тянуть дольше было нельзя. Шаг за шагом, не издавая ни единого звука, она подошла к двери, очень медленно и все так же бесшумно отодвинула в сторону щеколду, затем повернула в замке ключ, придерживая рукой расшатанную створку.