- Почему ты так думаешь?
- Мужчина снаружи. - Я мельком гляжу на Райса. - Он постоянно звал какого-то Ника, а мистера Бакстера зовут Ник.
Мы некоторое время молчим, потом заговаривает Райс:
- Значит, если он пришел к школе с этим мужчиной, то оставил его на улице умирать. Должно быть, между ними что-то произошло.
- Но тот мужчина был без сознания, когда мы его нашли, - говорю я. - Мы думали, что он мертв. Может быть, мистер Бакстер тоже так решил и ушел без него.
- Или, может быть, мистер Бакстер сам его отрубил, - предполагает Кэри.
Я качаю головой:
- Он бы этого не сделал.
- Почему? Он же ни словом не упомянул о том мужчине. Если он ни в чем не виноват, то почему сразу не рассказал нам о нем?
- Он не том состоянии, чтобы хоть о чем-то нам рассказать. Он не в себе. Еще не отошел от шока.
- Разве? - спрашивает Райс.
- Погодите. - Что-то я ничего не понимаю. - Вы думаете, он притворяется?
- А ты и правда считаешь, что он не помнит, как пробрался в школу? - Райс смотрит на меня так, словно не может поверить в то, что за час, проведенный с мистером Бакстером, я не пришла к тем же выводам, к которым пришли они сами. - Как можно такое забыть?
Я скрещиваю руки на груди.
- Зачем ему это?
- Да кто знает, зачем кто-либо что-либо делает сейчас? - Кэри смотрит за наши с Райсом спины, на дверь, и мы оборачиваемся. Там никого нет, но Кэри все равно понижает голос: - Если у него был плохой опыт общения с другими выжившими, то теперь он осторожничает и старается обезопасить себя. Он должен для начала убедиться, что мы ему доверяем.
- Верно. И нам придется любой ценой держать его тут, в надежде, что он доверится нам и покажет, каким путем пришел, потому что сами мы этот путь найти не сможем, - поддерживает его Райс. - Когда он поймет, что ему ничего не грозит, то расскажет нам обо всём или… так и оставит это при себе.
- Он решил, что может просто прийти и всё тут контролировать, - недовольно бормочет Кэри.
- Мы тут сколько… минут десять? А уже готовы обвинять его в самых дурных намерениях, - говорю я. - Это наш учитель литературы. Тот, кого мы знаем.
- Мы все друг друга знаем и друг другу не доверяем, - отзывается Кэри. - Вы с Райсом единственные, кому я тут доверяю. Остальные для меня - мертвый груз.
- Но может быть… - Я отчаянно пытаюсь найти более человечное объяснение поведению Бакстера. - Может быть, мистер Бакстер собирался прийти в школу вместе с тем мужчиной, но они разлучились, или он действительно решил, что тот мужчина умер. Может быть, у него психологическая травма, из-за которой он не помнит, как сюда попал. Почему вы считаете, что это невозможно?
Райс с Кэри молча смотрят на меня, и я вижу, что они мной разочарованы. Не знаю, почему я не верю в то, во что верят они. Не знаю, почему защищаю Бакстера. Я вспоминаю прикосновение его ладони к моему лицу. Может, мне следует рассказать парням об этом? Но это будет так неприятно. И лишь усугубит ситуацию.
- Ладно, проехали, - наконец говорит Кэри. - Всё это уже неважно. Единственное, что сейчас важно - как он сюда вошел.
Глава 6
Прохода мы не находим.
Мы всю школу обшариваем - коридоры, классы, комнату сторожа. Спускаемся в подвал - там так темно, что раковины и полки у дальней стены в слабом свете фонарика наводят страх своими жуткими, искаженными тенями. А может Бакстер быть чем-то вроде групповой галлюцинации? - приходит мне вдруг в голову мысль. Я знаю, что это не так. А еще я знаю, что баррикады стоят нетронутыми и он никоим образом не мог пройти через них. Тогда как же он вошел? Я проверяю кладовку, в которой мы его нашли, будто в ней может быть тайный проход. Конечно же, его нет.
В этом здании мы больше не будем чувствовать себя в безопасности.
Кэри возвращается в зал, заламывая руки и пытаясь придумать, как бы получше преподнести плохую новость. Райс уходит, и я вижу, как тяжело он переживает происходящее. Мы уже выжили однажды на улице, а потом, несмотря на все мои усилия умереть, выжили еще раз. Вернулись в школу, считая, что тут мы в безопасности, но не тут-то и было. Опять мы в подвешенном состоянии. А он очень не хочет умирать.
Я выхожу за ним и нахожу его в спортзале с открытой пачкой сигарет. Он подносит к торчащей изо рта сигарете зажигалку. Язычок пламени на короткое мгновение освещает лицо Райса, а затем его лениво обволакивает дымок. Райс засовывает помятую пачку в карман. Он ничего мне не говорит, но знает, что я здесь. Я тоже ничего ему не говорю - просто наблюдаю за тем, как он умело затягивается. Потом сокращаю расстояние между нами. Райс выдыхает дым в сторону, чтобы мне не было неприятно, и я любуюсь им, потрясенная тем, какой он привлекательный и как естественно смотрится курящим. Впрочем, как и всегда.
- Мне только что вспомнилось, как ты курил у школы, - признаюсь я.
- Да, любил я это дело. - Он сбрасывает пепел с сигареты. - Что тебе надо, Слоун?
Я устремляю взгляд на зрительские места. Раньше при одной мысли о том, чтобы я играла в какой-нибудь команде и на меня оттуда глазели, я вся покрывалась красными пятнами.
- Если Бакстер проник сюда два дня назад, то проход, где бы он ни находился, был открыт с того самого времени, как мы сюда пришли. Однако ни один инфицированный сюда не забрался.
- Ты пытаешься меня утешить?
- Куда ты спрятал пистолет?
- Я тебе этого не скажу.
- Обещаю, что не снесу себе череп.
- С чего бы мне тебе верить? Ты чуть не отдала себя на растерзание куче превращенных. Всадить себе пулю промеж глаз кажется мне меньшей жестью. Так почему же ты этого не сделаешь? Это сделать гораздо легче.
- И что вы тогда будете делать с моим телом? - спрашиваю я.
Райс, скривившись, отходит от меня. Видимо, я пересекла какую-то невидимую черту.
- Что? Тебе можно прямо говорить, а мне - нет? - Я несколько секунд размышляю, уставившись в потолок. - Оставить разлагаться его здесь нельзя. Это будет небезопасно. Выносить его на улицу еще опаснее.
- Должно быть, ты в восторге от того, что тут есть потайной проход, - неприязненно отзывается Райс. - Что однажды мы проснемся, окруженные инфицированными.
- Ты так незамысловато мыслишь.
- Ой ну прости, что неправильно тебя понял. - Он поднимает руку. - Забираю свои слова обратно. Ты не в восторге от того, что однажды мы проснемся, окруженные инфицированными.
- Я не в восторге.
Райс выбрасывает сигарету и тушит ее ногой.
- Но это был не твой отец.
- Не он.
- Знаешь, если бы я подумал, что это мой отец, даже на долю секунды - хоть и прекрасно понимал бы, что это невозможно… - Замолчав, он передергивает плечами. - Пофиг. Неважно.
Он снова вытаскивает пачку сигарет и протягивает мне. Я мотаю головой. Райс пожимает плечами, но взгляда не отводит. Он смотрит мне прямо в глаза, пока я не начинаю чувствовать себя неловко и не решаю уйти первой, чтобы выиграть нашу молчаливую дуэль. Что я и делаю.
* * *
Сидящий во главе стола Бакстер задремывает, и Трейс с Райсом помогают ему устроиться на мате, чтобы он мог немного поспать. Мы тихо ходим вокруг него. Даже не говорим. Он уже мешает нам, и Харрисон единственный, кто рад его присутствию. Он должен бы быть подавлен тем, что в школе имеется неизвестный нам проход, но вместо этого счастлив. И объяснение этому найти легче простого, потому что сам Харрисон прост настолько, что дальше некуда. Вот что он думает: Бакстер вскоре оправится, всё вспомнит и позаботится о нас.
Я смотрю на спящего учителя. Застонав, тот резко просыпается.
- Радио, - тихо говорит он.
- Вы слышали сообщение? - спрашивает Трейс.
- Только раз. Оно изменилось? Хотя вряд ли.
Трейс пересекает комнату и включает радио. Несколько минут слышны только помехи, затем сквозь них пробивается женский голос, громкий и чистый:
- … не учебная тревога…
Бакстер закрывает глаза ладонью. Трейс выключает радио.
Когда время подходит к обеду, мы помогаем Бакстеру подняться. Снова сев во главе стола - на место Кэри - он наблюдает за Харрисоном и Грейс, несущими еду на двух подносах.
- Значит, вы объединились и сами добрались сюда, - говорит Бакстер, как только мы усаживаемся за столом рядом с ним. Ненавижу это ощущение. Это наше место, а во главе стола сидит он. На лучшем кресле - том, что мы притащили из кабинета Лавалли. - Вы выжили.
- Не все, - отзывается Трейс. - Наши родители. Мы потеряли их.
- Мне жаль это слышать. Как?
- Простите?
- Как они умерли?
Кэри тянется за пакетом с чипсами, когда Бакстер задает этот вопрос. Его рука на миг застывает, затем он хватает и лихорадочно разрывает пакет. Что не ускользает от внимания учителя.
- Это случилось… - начинает Трейс.
Я уверена, что он сейчас обвинит Кэри в чем-то невероятно ужасном, а это самое худшее, что он может сейчас сделать. Я напрягаюсь, внутренне готовая к этому, но он так и не заканчивает предложение. Подняв взгляд, я вижу, что Грейс накрыла его ладонь своею. Она заставила его замолчать.
- Их было больше, чем нас, - произносит она. - Вот и всё.
- Да. Такое бывает. - Бакстер берет рисовые хлебцы и так смотрит на них, словно не может поверить в то, что они настоящие. - А вы пытались добраться до общественного центра?
- Да, - отвечает Харрисон. - И едва выбрались из него.
- Мы думали, там безопасно, - объясняет Трейс. - Наверное, так думали все. Это было первое место, куда мы направились. И первое, которое потеряли. Если бы мы только предполагали, что там будет, то даже бы и не пытались туда пробиться.
- Мы совершили ту же ошибку, - говорит Бакстер.
- Мы? - спрашиваю я.
Он на мгновение закрывает глаза. Потом открывает их.
- Знаете, мы можем оставаться здесь так долго, сколько захотим. Даже если вода в баке закончится, тут есть еще бутилированная. Мы можем оставаться здесь, пока не придет помощь. Вот что мы можем сделать. И что должны сделать. Пока… не придет помощь.
- Или пока инфицированные не найдут проход, через который в школу забрались вы, - замечает Кэри.
- Не найдут.
- То есть, вы помните, где он?
Бакстер качает головой:
- Я лишь знаю, что там, где мы находимся, и то, что мы имеем, лучше того, что есть снаружи. И мы должны оставаться тут насколько возможно дольше.
Все согласны с ним, а я - нет. Аппетит пропал. Я никак не могу избавиться от какого-то неприятного ощущения.
- Схожу в туалет, - поднимаюсь я.
- О, - встает Грейс, - мне тоже туда нужно.
В туалете она стоит у меня над душой, пока я ополаскиваю лицо и шею холодной водой. Я пытаюсь уговорить ее вернуться в зал, но она отказывается.
- Тебе плохо?
- Нормально. Голова болит. Спазмы или не знаю что там.
Она ничего не говорит, отчего я чувствую неловкость. Она точно хочет мне что-то сказать. Я утыкаюсь лбом в зеркало. Холодно. Приятно.
- Может, тебе что-нибудь принести?
- Не надо. Я просто не хочу пока возвращаться. Меня Бакстер пугает.
- Когда Кэри и Райс ввели его в зал, Трейс подумал, что это твой отец.
- А ты?
- Я - нет. Мне так не по себе, Слоун. - Сначала мне кажется, что она говорит о том, что теперь с нами Бакстер, но она о другом: - Что, если они придут в школу? Что, если… если в следующий раз это будут мама и папа? Что, если они к нам придут?
- Грейс, вероятность этого…
- Равносильна той, что после всего этого времени сюда пришел мистер Бакстер.
Мне нечего на это ответить. Глаза Грейс наполняются слезами.
- Боже, когда же мне станет легче?
- Наверное, никогда. - Я смотрю на свое отражение. - Думаю, нам всегда будет так же больно.
Грейс отрывает бумажное полотенце и вытирает глаза.
- Я просто устала быть такой рохлей. Я по десять раз в день прихожу сюда плакать. - Она слабо смеется. - Как бы мне хотелось быть такой, как ты. Сильной.
Я перевожу взгляд со своего отражения на нее.
- Что?
- Ты отлично держишься. Я смотрю на тебя и вижу, как спокойно ты всё воспринимаешь. И ты вышла на улицу так, словно это ничего тебе не стоило. А вокруг меня все ходят на цыпочках. Никто, кроме тебя, не заставил меня посмотреть на Кэри по-другому… никто, кроме тебя, не заставил почувствовать к нему жалость. Ты словно видишь всё в истинном свете и не боишься об этом говорить.
- Ты слишком высокого мнения обо мне.
- Я хочу быть похожей в этом на тебя.
- Ты замечательная такая, какая есть, - отвечаю я. Не могу поверить в то, что она считает меня сильной, что она думает, что это моя сила. - Я всегда хотела быть похожей на тебя. И всё еще хочу.
- Я думала, что ты ненавидишь меня, - хмурится Грейс.
- Что?
- Десятый класс. - Она выкидывает смятое бумажное полотенце в урну. - Ты ночевала у нас. Мне казалось, что мы прекрасно провели время, но ты вдруг перестала со мной общаться. Я позвонила тебе, и твоя сестра сказала, что ты больше не желаешь со мной разговаривать. А я никак не могла понять, что же сделала такого плохого.
Туалетная комната медленно кружится у меня перед глазами. Я хочу ухватиться за что-нибудь, чтобы остановить ее вращение, но тело оцепенело.
- Я не знала, что ты мне звонила.
- Как это?
- Не знала. Клянусь, я не знала, что Лили так поступила.
Грейс внимательно смотрит на меня.
- А где она сейчас?
- Убежала из дома. Полгода назад, - отвечаю я. На лице Грейс отражается жалость, и я передергиваю плечами. - Уверена, с ней сейчас всё хорошо.
- Мне так жаль, Слоун. Я даже представить не могу, как бы чувствовала себя без Трейса. Вы с сестрой были так же близки, как и мы.
- Да. Были. - Я тяну прядь своих волос. Мне хочется выдрать ее. Хочется залезть на крышу и сброситься. Хочется биться головой о зеркало, пока оно не разлетится на осколки. - В прошедшем времени.
Грейс с восхищением смотрит на меня, как будто я лучше, чем есть на самом деле, как будто в эту самую секунду я не представляю себе тысячу способов покончить с собой, пытаясь вспомнить, почему же не должна этого делать.
- Видишь? Ты только что просто это приняла.
Глава 7
Затем я оказываюсь со своим учителем литературы наедине.
Подносы со стола убраны, мусор выброшен. Остальные решили снова поискать проход, через который к нам вошел Бакстер. Кэри собирается рассказать всем о том, что, по нашим соображениям, случилось с учителем до того, как он пробрался к нам в школу, и о том, что Бакстер лжет, после чего все, конечно же, перестанут ему доверять. Я осталась в зале, так как чувствовала себя больной и усталой. Кэри посчитал, что если один из нас побудет с мистером Бакстером, то тот не заподозрит, что мы подозреваем его, на что Райс ответил, что всё это наоборот выглядит еще подозрительнее. Произнесенное столько раз слово "подозрительный" после этого уже не воспринималось всерьез. Я не понимаю, радует ли происходящее Кэри или нет. Мне кажется, что да. Нет, я знаю, что он волнуется по поводу того, что мы никак не выясним, как же Бакстер к нам пробрался, но если не считать этого и всеобщей паранои, то теперь есть чем заняться.
- Ты не могла бы принести мне воды?
Бакстер всё еще сидит за столом, а я - на мате. Чего он сам себе не принесет воды? Тем не менее я встаю и приношу ему бутылку. Он ставит ее на стол, а потом хватает меня за руку - его пальцы, сжимающие мое запястье, грубы и мозолисты. Я тяжело сглатываю, отчетливо помня их прикосновение к моему лицу.
- Ты ранена, - говорит Бакстер. - А остальные - нет. Это они с тобой сделали?
- Они? - У меня желудок переворачивается, когда я понимаю, о чем он. - Нет.
Глядя мне в глаза, учитель выпускает мое запястье. Я выдыхаю, подавляя порыв потереть кожу в том месте, где он к ней прикасался. Вместо этого я снова сажусь на свой мат.
- В таком случае хорошо, что ты нашла людей, которым можешь доверять.
- Наверное.
- В подобные времена - это редкость.
- Правда?
- Я так думаю. - Он вдруг начинает торопливо объяснять: - Люди, объятые паникой, всё рушат и уничтожают. Кортежа больше нет, как и большинства его жителей. А те, кто остались… они не будут… не будут хорошими. Будучи хорошим трудно выжить… но вы все, видимо, хорошие и при этом смогли продержаться так долго.
Мне хочется спросить его о мужчине снаружи. Был ли он хорошим?
- Должно быть, вы - исключение. - Бакстер морщится. Наклонившись вперед, он медленно выдыхает сквозь сжатые зубы, а затем, через долгое мгновение, выпрямляется. Его глаза слезятся.