- Называть журналы изданиями - обычай, принятый среди редакторов и издателей популярных журналов, - объяснил Кейт. - Может, потому, что нам хотелось бы видеть свои журналы книгами. А БЕМ - это жаргонное выражение, употребляемое фэнами. Это сокращение от Bug-Eyed Monster (жукоглазый монстр). Существо на обложке журнала, который просматривает сержант Гаррет, именно БЕМ.
- И неплохой, - сказал сержант. - Один из жителей третьей планеты Арктура, верно?
- Насколько я помню рассказ, - ответил Кейт, - это венерианин.
Сержант рассмеялся, словно Кейт удачно сострил. Если так, то Кейт понятия не имел, в чем тут дело. Впрочем, он тоже улыбнулся на всякий случай. Сержант продолжал листать журнал.
Потом он поднял голову.
- Знаете, мистер Уинтон, что касается письма того парня из Провинстауна, которому не нравятся романы Бергмана, то не обращайте внимания на таких тупарей. Бергман наш лучший автор, кроме, может…
- Сержант! - ледяным тоном одернул его капитан. - Мы здесь выясняем не ваши литературные вкусы. Проверьте обращения этих писем или подписи под ними, чтобы убедиться, что вашего там нет. Мы не можем гробить на это весь вечер.
Сержант покраснел и пролистнул несколько страниц.
- Нет, - сказал он спустя минуту, - его здесь нет, капитан.
Мужчина в сером костюме улыбнулся Кейту.
- Похоже, все в порядке, мистер Уинтон, - сказал он. - Но так, для порядка, у вас есть какое-нибудь удостоверение личности?
Кейт кивнул и потянулся за бумажником, однако человек в сером костюме остановил его:
- Минуточку. Если позволите…
Не дожидаясь разрешения, он обошел Кейта и, оказавшись за его спиной, быстро провел руками по его бокам. В карманах не нашлось ничего интересного для него, кроме бумажника. Вынув его, он быстро проверил содержимое, затем вернул Кейту.
- Хорошо, мистер Уинтон, - сказал он. - Похоже, все в порядке, однако…
Он подошел к шкафу, открыл дверь и заглянул внутрь. Затем проверил ящики комода, заглянул под кровать… В общем, быстро и умело осмотрел комнату.
- Никакого багажа, мистер Уинтон? - в голосе его вновь зазвучали нотки подозрения. - Даже зубной щетки?
- Даже зубной щетки, - ответил Кейт. - Я не думал оставаться в Гринвилле на ночь. Однако дела, которые привели меня сюда, отняли больше времени, чем я предполагал.
Человек в сером костюме закончил обыск и сказал:
- Простите за беспокойство, однако мы должны быть бдительны и проверить всех… а вы только что вселились. Хорошо, что с помощью сержанта вы смогли доказать свою личность, иначе нам пришлось бы провести проверку более тщательно. Однако, в данной ситуации…
Он кивнул второму полицейскому в форме, и тот убрал оружие в кобуру.
- Понимаю, капитан, - сказал Кейт. - Конечно, вам нельзя рисковать.
- Вы совершенно правы. Этот шпион где-то рядом. Ничего, из Гринвилла ему не ускользнуть. Мы окружили город кордоном, через который даже мышь не проскочит. И не снимем, пока не поймаем его.
- Как вы думаете, у меня могут быть сложности с выездом в Нью-Йорк? - спросил Кейт.
- Ну… на вокзалах проверяют особенно тщательно. Думаю, вы сумеете убедить их. - Офицер улыбнулся. - Особенно, если среди патрульных найдется ваш фэн.
- Думаю, это маловероятно, капитан. Понимаете, я хотел вернуться утром, но с этой проверкой попаду в редакцию слишком поздно. Так что, пожалуй, лучше мне уехать еще сегодня. Когда я решил остаться здесь на ночь, я чувствовал себя очень усталым, но теперь мне уже лучше. Вы не помните, когда отходит ближайший поезд до Нью-Йорка?
- Кажется, в половине десятого, - ответил капитан. - Он посмотрел на часы. - Вы успеете, но не знаю, смогут ли вас быстро проверить и пропустить. А следующий поезд только в шесть утра.
Кейт нахмурился.
- Я хотел бы уехать в девять тридцать. Гм… капитан, а не могли бы вы мне помочь: позвонить тому, кто командует на станции, и поручиться за меня? Тогда меня не будут держать долго, и я успею на поезд. Или, может, я прошу слишком многого?
- Ну, что вы, мистер Уинтон! Конечно, я позвоню им.
Через десять минут Кейт уже сидел в такси, а через полчаса в почти пустом поезде мчался к Нью-Йорку.
Он вздохнул с облегчением: кажется, главная опасность на время миновала. В Нью-Йорке он будет в безопасности. Самое главное, что он сумел пробраться сквозь кордон, а кроме того, он отважился - едва полицейские вышли из номера - забрать свои деньги с карниза. Кейт верил, и как оказалось, правильно, что разговор капитана с людьми на вокзале избавит его от повторного обыска, когда он удостоверит свою - уже установленную - личность.
Кроме того, он не собирался терять свои банкноты и монеты, пока не узнает, в чем же тут дело. Да, держать их при себе было опасно, но некоторые высоко ценились здесь. Аптекарь дал ему за одну монету эквивалент двухсот долларов. Может, другие окажутся еще ценнее? Кстати, аптекарь признал, что четвертак стоит больше, чем он за него платит!
Однако полудоллар… Кейт содрогнулся при одном воспоминании. Незачем гадать, нужно просто подождать, пока он не узнает, в чем дело, а до тех пор вести себя по возможности осторожно. Когда он заплатил за комнату и билет, у него еще осталось около ста сорока долларов в кредитках, этого должно было хватить на какое-то время. Или надолго, если экономить. Небольшой сверток некредитовых банкнот и монет он предусмотрительно сунул в задний карман брюк, чтобы случайно не расплатиться за что-нибудь этими деньгами. Монеты он плотно обернул банкнотами, чтобы они его не выдали своим звоном.
Да, держать их было опасно, но существовала причина поважнее, чем их возможная ценность: монеты являлись последней ниточкой, на которой держался его рассудок. Воспоминания могли быть плодом воображения, но деньги были настоящими. Они доказывали, что по крайней мере часть из воспоминаний были истинными. Эта небольшая выпуклость на заднем кармане брюк добавляла ему уверенности.
В окно поезда Кейт видел, как огни Гринвилла редеют и медленно исчезают в темноте.
Хотя бы на время он оказался в безопасности. И мог самое малое два часа разглядывать оба журнала и газету.
Он начал с газеты.
АРКТУР АТАКУЕТ МАРС И УНИЧТОЖАЕТ КАПИ
Несомненно, это была главная новость дня. Кейт внимательно прочел сообщение. Капи была земной колонией на Марсе, основанной в 1939 году; четвертое из семи существующих там поселений. Она была самой маленькой - всего сорок колонистов-землян. Считалось, что все они погибли, а с ними - около ста пятидесяти марсианских работников.
"Значит, - подумал Кейт, - существуют туземцы-марсиане, если пишут отдельно о марсианских работниках. Интересно, как они выглядели? Об этом не было ни слова в короткой заметке, похожей на сообщение с передовой. Может, все-таки слово "лунарь" было именем? Может, пурпурные чудовища - марсиане, а не селениты?"
Однако имелись проблемы и поважнее. Кейт читал дальше.
Один из кораблей арктурианцев сумел каким-то образом прорваться сквозь космическую блокаду и выпустил торпеду прежде, чем его обнаружили люди Допелле. Его немедленно атаковали и, хотя он перешел на межзвездный привод, догнали и уничтожили.
Начата подготовка - сообщала "Нью-Йорк Таймс" - к ответному удару. Разумеется, подробности были военной тайной.
Читая статьи, Кейт наткнулся на многочисленные фамилии и названия, которые ничего ему не говорили, однако он почувствовал себя еще более странно, когда встретил знакомое имя в совершенно непонятном контексте: генерал Эйзенхауэр командовал венерианским сектором.
Окончание статьи касалось предлагаемого усиления средств защиты вокруг наиболее уязвимых городов, и это было совершенно непонятно Кейту. То и дело мелькали понятия, ничего ему не говорящие, например, "полное затуманивание", и многочисленные упоминания каких-то "ренегатов" и "Людей Ночи".
Продравшись через передовицу - почти две колонки, - Кейт просмотрел газету от первой до последней страницы, читая все заголовки и по крайней мере треть каждого сообщения, которое казалось ему необычным или интересным. Похоже, повседневная жизнь мало отличалась от знакомой ему.
Он нашел колонку светской хроники и встретил в ней много знакомых фамилий; несомненно, их было бы еще больше, если бы он регулярно читал эту рубрику. Сент-Луис вел в одной лиге, а Нью-Йорк в другой - и это тоже было так, как он помнил, хотя и не был уверен, что очки были теми же самыми. В объявлениях мелькали те же самые фирмы и продукты, что и всегда, только с ценами в кредитках вместо долларов и центов. Не было объявлений, рекламирующих игрушечные космические корабли или Набор Юного Атомного Физика.
Особенно внимательно он просмотрел объявления о продаже. Ситуация с жильем выглядела гораздо лучше, чем он помнил; возможно, объяснение заключалось в том, что некоторые объявления о продаже дома или квартиры сопровождались дополнением: "Ввиду эмиграции на Марс". Одно из объявлений в рубрике "Домашние животные" предлагало венерианскую колину, а другое - лунных щенков.
В начале второго, точно по расписанию, поезд въехал на Центральный Вокзал. Это настолько захватило Кейта, что он совершенно забыл о журналах.
По мере того, как состав медленно втягивался на станцию, Кейт все сильнее ощущал что-то необычное, чего не мог определить словами - некий особый настрой, царивший здесь. Дело было не в отсутствии огней, они светили как обычно, их было даже больше.
Вагон Кейта был заполнен всего на четверть, а то и меньше. Кроме того, выйдя, он увидел, что это единственный поезд на всем вокзале, а у носильщиков явно был выходной.
Прямо перед ним невысокий человечек сражался с тремя чемоданами, пытаясь два нести в руках, а один под мышкой. Шел он с огромным трудом.
- Вы позволите помочь вам? - спросил Кейт.
- О-о, конечно, спасибо, - ответил человечек с явным облегчением. Он передал один чемодан Кейту и оба пошли по бетонному перрону.
- Слабое сегодня движение, верно? - заметил Кейт.
- Кажется, это был последний поезд. Вовсе незачем пускать их так поздно. Велик ли толк, что ты доедешь, если домой все равно не попадешь? Да, конечно, утром можно добраться быстрее, но что это даст?
- Пожалуй, ничего, - ответил Кейт, гадая, о чем говорит его собеседник.
- Восемьдесят семь убитых только за прошлую ночь! - сказал человечек. - По крайней мере столько обнаружено тел, и никто не знает, сколько унесла река.
- Ужасно, - согласился Кейт.
- И это одной только ночью! Наверное, было по крайней мере сто убитых. И это только те, кого убили на месте. Бог знает, скольких избили до полусмерти. - Он вздохнул. - Я помню времена, когда даже на Бродвее было безопасно. - Он вдруг остановился и поставил чемоданы на землю. - Передохнем немного. Если вы хотите идти дальше, поставьте чемодан рядом.
Кейт был рад возможности отдохнуть: раненая левая рука не позволяла ему перекладывать чемодан из одной руки в другую. Он помассировал ладонь, затекшую от тяжести.
- Я не спешу, - сказал он. - Мне некуда спешить.
Человечек расхохотался, словно услышал что-то невероятно смешное, и Кейт улыбнулся ему в ответ.
- Вот это отмочили, - произнес человечек. - "Некуда спешить!"
Он хлопнул ладонью по бедру.
- Гмм… Я в последнее время не слушал новости, - сказал Кейт. - А вы? Есть что-то новое?
- Разумеется, черт побери! - Лицо мужчины отразило страх, смешанный со смертельной серьезностью. - В стране арктурианский шпион. Но, может, вы о нем слышали; это передавали сегодня вечером. - Он вздрогнул.
- Нет, не слышал, - ответил Кейт. - Вы помните подробности?
- Его засекли в Гринвилле, городе, через который мы проезжали. Не помните? Все двери держали закрытыми и не пускали в поезд никого без проверки. На вокзале было полно фараонов и охранников.
- Наверно, я задремал, когда мы проезжали этот… как его… Гринвилл?
- Да, Гринвилл. Хорошо, что я там не выходил. Они перевернут город вверх ногами.
- А как его обнаружили? - спросил Кейт.
- Он пытался продать кому-то запрещенную монету, к тому же арктурианскую подделку… из тех, знаете, неверно датированных.
- Ага, - буркнул Кейт.
Все-таки это из-за монеты, так он и думал. Может, лучше было бы от них избавиться, невзирая на их ценность или потенциальное значение - при первом же удобном случае выбросить в канализацию или в урну. А может, следовало оставить их на карнизе гостиничного номера в Гринвилле. Нет, это была бы ошибка - ведь найдя их, могли бы выйти на него, поскольку он записался в отеле под своей настоящей фамилией и - в данном случае, к счастью - назвал ее полицейским. Да, находка монет на карнизе в гостинице несомненно привела бы к настоящему Кейту Уинтону из Нью-Йорка. Он не подумал об этом, забирая их оттуда, считал даже, что поступает легкомысленно, держа их при себе. Кейт даже покрылся испариной, осознав, насколько ему повезло.
- Но если шпиона разоблачили, почему же его не задержали? - спросил он.
- Задержали?! - Человечка даже затрясло. - А арктуриан не задерживают, их убивают! Его пытались убить аптекарь и лунарь, которого тот позвал на помощь, но он сумел удрать.
- О! - сказал Кейт.
- Держу пари, к этому времени в Гринвилле по ошибке убито человек двадцать-тридцать, - угрюмо продолжал человечек. Он потер ладони и взялся за чемоданы. - Ну, я уже готов, если вы можете идти.
Кейт поднял чемодан и они пошли к дверям вокзала.
- Надеюсь, лежанки еще остались, - сказал человечек.
Кейт открыл было рот, но осекся. Любой вопрос мог выдать его.
- Едва ли, - откликнулся он излишне пессимистическим тоном, чтобы можно было обратить все в шутку, если вдруг следовало сказать что-то другое.
Однако человечек только угрюмо кивнул. Они уже подходили к дверям зала ожидания, когда появился носильщик. Человечек облегченно вздохнул, передоверив ему все чемоданы.
- Лежанки? - спросил носильщик. - Есть еще несколько свободных.
- Мы берем. Две штуки, - сказал человечек, потом заколебался и посмотрел на Кейта. - Я не хотел бы решать за вас. Некоторые предпочитают сидеть.
Кейт чувствовал себя словно человек, идущий по канату в темноте. В чем тут дело? Что это за выбор между сидением и лежанием? Ему не хотелось ни того, ни другого.
- Пожалуй, я не буду, - сказал он наконец.
Они как раз дошли до зала, и Кейт удивленно уставился на лежанки. Повсюду тянулись длинные плотные ряды раскладушек. Если не считать проходов между рядами, они занимали все огромное помещение. И почти на всех спали люди.
Неужели жилищная проблема стояла настолько остро? Нет, это невозможно, судя по количеству объявлений в "Нью-Йорк Таймс" о сдающихся комнатах и квартирах. И все же…
Человечек коснулся его раненой руки и Кейт буквально подпрыгнул. По счастью, тот ничего не заметил - он как раз говорил "Одну минутку" носильщику, который шел чуть впереди.
Потом он обратился к Кейту:
- Если… гмм… у вас нет денег, я готов… гмм… одолжить вам несколько кредиток.
- Спасибо, - поблагодарил Кейт. - Я, пожалуй, пойду.
- Надеюсь, вы не собираетесь выйти? - На лице человечка читался ужас вперемешку с удивлением.
Снова он сказал что-то не так. Ведь он понятия не имел, ни почему в зале Центрального Вокзала стояли раскладушки, ни в чем разница, останется он здесь или нет. Во всяком случае лучше избавиться от нового человека, пока у того не возникли подозрения… если это еще не произошло.
- Разумеется, нет, - сказал он. - Я не настолько глуп. Просто меня должны были ждать, и я хочу поискать его. Может, позднее я и возьму лежанку, но сомневаюсь, чтобы мне удалось заснуть. Не беспокойтесь обо мне, и спасибо за предложение. Деньги у меня есть.
Он быстро отошел, прежде чем мужчина успел задать новый вопрос. Свет в зале вокзала был притушен, явно для того, чтобы не мешать спящим. Кейт медленно прошелся по огромному помещению, стараясь ступать как можно тише, потом направился к выходу на Сорок Вторую стрит.
Приближаясь к двери, он заметил, что по обе ее стороны стоят полицейские.
Поворачивать было уже поздно - один из полицейских смотрел прямо на него. Кейт шел к двери, которую охраняли, и уже не мог отвернуть, не привлекая к себе внимание. Если вдруг окажется, что с вокзала выходить нельзя - он даже не мог предположить, почему, - Кейт решил сделать вид, что просто хочет выглянуть через стеклянную дверь.
Итак, он медленно подошел к двери, отметив про себя, что стекло закрашено снаружи черной краской.
Когда Кейт оказался совсем рядом, заговорил тот полицейский, что был выше, причем в голосе его звучало уважение:
- Вы вооружены?
- Нет.
- Снаружи довольно опасно. Разумеется, мы не имеем права никого задерживать и можем только давать советы.
Первой реакцией Кейта было облегчение: значит, его не задержат здесь, как он боялся. Он не собирался терять ночь не вокзале, какая бы тому ни была причина. Вот только о чем говорил полицейский? Опасность? Что за опасность? Он знал только, что она задержала на вокзале тысячи людей, прибывших поздними поездами. Что случилось с Нью-Йорком?
Впрочем, отступать уже поздно. "Кроме того, - угрюмо подумал он, - пока я не знаю законов, управляющих этим миром, я в опасности везде и всюду".
Стараясь говорить как можно равнодушнее, он произнес:
- Мне недалеко. Ничего со мной не случится.
- Дело ваше, - сказал полицейский.
Второй оскалился в усмешке:
- Надеюсь, хоронить не придется. Можете идти. - И он открыл дверь.
Кейт с трудом сдержался, чтобы не повернуть. Дверь не была закрашена черной краской, просто снаружи царила тьма египетская. Абсолютная темнота, какой он никогда прежде не видел. Нигде ни малейшего огонька, а свет ламп вокзала, казалось, вообще не разгонял мрака. Взглянув под нога, Кейт увидел тротуар всего на полметра за порогом.
И кроме того - было ли это просто иллюзией? - ему показалось, что часть темноты проникла сквозь открытую дверь в зал вокзала, словно это была не обычная ночная тьма, а какие-то черные испарения. Неужели тьма - это нечто большее, чем просто отсутствие света?
Но что бы то ни было, Кейт не мог признаться в своем невежестве. Он должен был выйти, что бы его ни ждало.
Он вышел, и дверь закрылась за его спиной. Впечатление было такое, будто он вдруг оказался в шкафу. Это была тьма в квадрате, по-видимому - ему вспомнилось определение из "Нью-Йорк Таймс", - то самое полное затуманивание.
Кейт взглянул вверх и не увидел ни звезд, ни Луны, хотя была ясная лунная ночь. В Гринвилле, по крайней мере.
Сделав два шага, он обернулся, чтобы посмотреть на дверь… и не увидел ничего. А ведь должен был увидеть ярко освещенный прямоугольник. В такой темноте дверь должна быть заметна издалека, несмотря на слабый свет в зале. Разве что стекло и вправду было закрашено снаружи черным. Кейт шагнул к вокзалу и заметил дверь - расплывчатый прямоугольник на расстоянии вытянутой руки. В двух шагах ее уже не было видно.
Кейт снова отступил и дверь исчезла. Порывшись в кармане, он нашел коробок спичек и зажег одну. Держа ее в вытянутой руке, он видел только слабое сияние. С полуметра огонек был виден отчетливо, но не дальше.