Натали пристроилась рядом на хрупком больничном стульчике, а Норм - напротив, на корточках, опираясь спиной о переборку: уже не рыцарь в доспехах, а просто мужчина в несвежем камуфляже, в брюках, испачканных на коленях. Медики смотрели на него неприветливо, но прогнать не решались, думали - отец. Взрослые вели себя тихо: обоим было стыдно за сцену в командирской рубке, где они в два голоса орали на капитана Тейю, требуя продолжить спасательную экспедицию.
- Куда? - резонно огрызался капитан. - У вас есть координаты МакДиармида? Или его постоянной лёжки, при всём моем сомнении в том, что она у него есть? Или пункта его назначения? У меня полный медотсек детишек, которых надо немедленно раздать мамам. Потеряли двоих ребят? Укладывается в допустимый процент, и не называйте меня при этом поганым циником! Будь я частным лицом, непременно бы кинулся ловить МакДиармида по всей обитаемой Вселенной, чтобы собственноручно оторвать ему… - тут он колко посмотрел на Натали и продолжил уже тише: -…всё, что, на мой взгляд, у него лишнее.
От левого локтя Игрейны тянулась трубка капельницы, насыщавшей её кровь глюкозой. Голубые глазки взблескивали, как глянцевые декоративные пуговицы, стоило им обратиться к бодигарду. Угу. Добрые друзья.
- Благодарю, но в этом нет необходимости, - так она встречала каждого, кто норовил что-то для неё сделать, пока все не отстали и не оставили её наедине с Натали и Нормом.
- МакДиармид ничего нам, разумеется, не объяснял, - сказала девочка. - Но он считал данные с ИД-браслетов и знает, кто у него на руках. Видимо, теперь он обратится за выкупом.
Норм шевельнул губами: выругался беззвучно. Натали растерялась.
- Тринадцать лет назад - возможно, но теперь?.. Сейчас Эстергази - частные лица с очень небольшим капиталом. МакДиармид получил бы больше, если бы потребовал выкуп с Нереиды за всех детей скопом.
- Боюсь, он рассчитывает за одну Мари содрать больше, - хмуро заметил Норм. - С двумя проще, чем с пятьюдесятью.
- Да уж, - сказала Игрейна. - Он присылал Кармоди кормить нас. Шутник. Не знаю, кому было страшнее. Бьюсь об заклад, этот больше никогда не свяжется с детьми. Ваш Брюс - молодчина, настоящий парень. Всю дорогу рассказывал анекдоты. Это много значило, когда мы были - чего уж греха таить! - перепуганы.
- Ах, Грайни, я была бы рада услышать это, если бы он сидел тут, рядом!
- Самым плохим, - задумчиво произнесла Игрейна, словно догадавшись, о чём не решалась спросить женщина, - был момент, когда нам отключили свет и гравигенератор. Видите ли, когда отключают генератор, начинаются… ммм… санитарные проблемы. Особенно у девочек. Но Брюса и Мари к этому времени уже забрали. Этот их главный, здоровый такой, он за ними сам пришёл. Мы, сказать по правде, испугались, решив, что этих он пока решил сохранить, а остальные только мешают.
Натали прерывисто вздохнула. Сколько из этих ребятишек, среди которых были ведь и совсем малыши, до конца жизни обречены сходить с ума от сознания замкнутости пространства, прислушиваться к характерному посвисту - не уходит ли драгоценный воздух, непроизвольно принюхиваться, если мерещится запах мочи, да просто задыхаться в объединяющих всё это ночных кошмарах?
- Едва ли что-то угрожает их жизни, - сказала Игрейна. - Было бы совершенно нелогично тащить их куда-то в другой уголок Галактики, чтобы причинить им вред.
- Логику нам диктуют правила игры МакДиармида, - возразил Норм. - Грайни, ты знаешь, что я должен делать.
- А ты сам-то знаешь?
- Я сказал - "что". "Как" - угу, понятия не имею. Ну да война план покажет.
Это были слова, к которым Натали прислушалась более чем внимательно. Она тоже знала - "что", и понятия не имела - "как". Очень схожие проблемы. Однако возникший на пороге связной, вежливо козырнув, обратился к ней по имени:
- Вы просили связь с командным центром, мэм? Ваш… командор Эстергази готов поговорить с вами.
- Отлично.
Она кинулась в рубку со всех ног, а Норм последовал за ней.
- Харальд?
- Я уже знаю. Есть какие-то новые данные, зацепки? Вы расспрашивали других детей?
- Какую ценность может представлять Брюс? Кому он так уж нужен, кроме нас?
- В Галактике, Натали, происходит много странного. Но, я думаю, мы не можем ждать ничего хорошего от людей, которые… которые желают завладеть им в обход нас.
- Вот что. Не имеет ни малейшего смысла возвращаться на Нереиду. У планеты свои проблемы, у меня - свои. Мне нужен прыжковый корабль. В полное моё распоряжение. Сделаете?
- Это практически невозможно, Натали. Комитет контролирует всё, что способно войти в гипер. Мы же эвакуируем людей.
Натали даже зажмурилась от негодования. Этот мямля не в состоянии даже воспользоваться служебным положением! К счастью, её осенило прежде, чем свёкор прервал сеанс.
- А "Балерина"?
- "Балерина"?! - Эстергази выглядел совершенно ошарашенным. - Но… я не могу распоряжаться… сами знаете кем!
- А почему, собственно? Вы всю жизнь ему служили. Ваш сын погиб, защищая его планету. Вы - часть его Импе… ну, неважно. То есть важно. Вы - единственное, что у него осталось, он обязан вас защищать. Он будет последней сволочью, если откажет.
- Я же не могу сказать ему всё это… в таких выражениях!
- Попросите. "Балерина" - идеальный вариант. У неё крошечный жилой отсек, она не может представлять интереса для эвакуационной программы Нереиды. Вы можете её отпустить.
- Хорошо, - покорно согласился Харальд. - Я попрошу. Немедленно. Оставайтесь на связи.
- Мадам, - вклинился в паузу Норм. - Все ресурсы, которые вы в состоянии мобилизовать для вашего сына… Могу я рассчитывать, что вы сделаете то же самое для Мари? Возьмите меня на буксир. Пригожусь.
- И меня.
На детский голосок обернулись все, кто пребывал в рубке по долгу службы.
- У меня тоже есть достоинства, которые вам пригодятся, - заявила Игрейна, стоя на пороге с пледом, волочащимся по полу наподобие королевской мантии. - У меня не бывает истерик.
- Игрейна, - начал Норм, - тебе лучше бы остаться в безопасном месте.
- Полностью с тобой согласна, - ехидно парировала девочка. - Самое безопасное место в Галактике - в метре от тебя.
Часть 2
Искры в пустоте
Им нечего терять, но есть, куда лететь…
Богдан Агрио
* * *
- Я, разумеется, полечу, - осторожно сказал Кирилл. - Но есть только одна крохотная загвоздка, советник, - "Балерина" серьёзно повреждена. Такие экспедиции непредсказуемы, хотя ничего невозможного в них нет. Нужен ремонт, и нужно снаряжение, топливо, провизия, ну… вы понимаете. Условия, в которые мы с вами тут поставлены…
- Всё будет.
Она полетит на "Балерине"!
Погасив картинку, извещавшую его о том, что сеанс связи с диспетчерской ЧС окончен, Кирилл салютнул предкам-викингам банкой контрабандного пива - на удивление мало в Галактике мест, где варят приличное пиво! - и крутанулся с кресла-вертушки, потому что сидя переварить эту новость не мог. Разве что не заорал.
Было время, и заорал бы. Всё равно никто не видит. Было время, он сам себя безумно раздражал: слишком щуплый, слишком мелкий, дурацкая тощая шея в форменном воротничке и не менее дурацкие уши. Слишком молодой, чтобы принимать самостоятельные решения, и слишком импульсивный, чтобы ему это позволили. Теперь, когда ему стукнуло тридцать семь, стало очевидно, что маленькая собачка - до старости щенок. И даже если когда-то он тешился надеждой, что солидность, а с нею и уважение, придут с возрастом, оказалось, что идут они, по всей видимости, пешком. Перебрасываясь с места на место, Кирилл намного их обгонял.
Она полетит на "Балерине"! Надо хоть прибрать тут… Тьфу! Думая о ней, Кирилл терял связность мысли, а глядя на неё, испытывал почти непреодолимое желание перебирать карандаши, теребить салфетку или краешек скатерти или проверить ногти на предмет чистоты. И он считал до сих пор, будто его либидо заточено под девятнадцать лет?
Лучше думать о Брюсе.
Итак, Эстергази наконец потребовали платы за верность. Причём в такой форме, что скажешь "нет" - и можешь ежедневно плевать в свои глаза, в зеркало. Всякая власть кончается на орбите - это закон свободной торговли, первым усвоенный его анархической натурой. Между галактиками нас перемещает деловой интерес. Или долг.
Велика Галактика. А отступать некуда.
Он полетел бы за мальчишкой Эстергази, даже не имея шанса на парсек приблизиться к его красавице матери. Потому что, как бы ни была она хороша, Харальд Эстергази, Адретт Эстергази и, чёрт его побери, Рубен стояли впереди неё в очереди его, Кирилла, долга. Свои авансы они внесли тысячу раз. Тысячи жизней недостаточно в уплату этого долга.
А просят всего-то - слетать!
И ещё одно соображение заставляло его так и эдак вертеть в руках пивную жестянку. Размышлять. Эстергази никогда не попросили бы его… им это не свойственно. Стало быть, они вынесли за скобки эту проклятую приставку экс-. А сами остались в скобках. Вместе с ним.
Наше частное пространство. Моя Империя.
Кое-что изменилось. Он повидал жизнь и сформулировал свои собственные правила. Живое знание, оно разительно отличалось от давнишнего: "Смотри на Руба, вот он всё делает правильно". Признаться, сейчас ему столь же хотелось вернуть старый титул, как двенадцать лет назад - избавиться от него. Сейчас эта ноша ему по плечу.
Мы все уже взрослые. Это значит - у нас есть мужество принять себя такими, какие мы есть. Стыдно вспомнить: когда-то я хотел быть Рубеном. Для всех, включая родителей и девушку. Что ж, сейчас я могу позволить себе роскошь стать для неё Кириллом.
Более того, сейчас она нуждается именно в Кирилле!
В одиночку она никогда не найдёт Брюса. А общее дело, оно того… сплачивает. И Рубен уже не имеет к этому никакого касательства.
В общем, это была тема из тех, что поглотят тебя целиком и сомкнутся над головой. А потому следовало оной головой потрясти, может, даже душ принять и браться за работу. Скоро ребятки из технической службы подвалят, следует подготовиться их принять. Задача эта, учитывая специфику "Балерины", была особенно деликатной. На подобный случай имелось у Кирилла два комплекта документации. Один - в памяти бортового компьютера, в полном соответствии со стандартом списанного армейского ТГС. И другой, выполненный по старинке на папиросной бумаге, учитывающий все "бутербродные" панели, проложенные изнутри непроницаемым для сканера полостей фиброном, фальшивые короба там, где согласно стандарту должны проходить настоящие, и настоящие там, где они проходили реально, с учётом извращений технической мысли. Был у него в хозяйстве даже "сундук" - ёмкость для провоза "персон", с унитазом и двумя складными жёсткими койками, одна над другой. "Персон" за отчётный период ему приходилось возить всего два или три раза, парочку секретных спецов и беглого диктатора с женой. Двум последним было неудобно, но ничего, не жаловались. Спецы, те оказались более капризны. Спецам обещали деньги и условия, тогда как диктаторам, вообще говоря, шкуру бы спасти. По некоторым причинам к диктаторам Кирилл относился с большим пониманием.
Всякий раз, когда "Балерине" требовалась "скорая помощь", приходилось резво соображать, куда ремонтников пускать, а куда дешевле самому заползти с гидравлической отвёрткой. Посему "Балерину" он знал. Он пролил на ней много пота, а уж крови от сорванных императорских ногтей и ободранных коленей попало на её палубы столько, что впору причислять грузовик к особам царственного происхождения.
А вот репульсорную турбину самому не поставить. Придётся ждать служб и развлекаться, наблюдая, как они уродуются, выполняя на орбите работы, какие в нормальных условиях производятся только в закрытом доке.
Они его удивили. Харальд, решившись двинуть в бой тяжёлую артиллерию собственного авторитета, поднял ремонтников за считанный час, и Кирилл только диву давался, наблюдая на мониторах, как они шныряют вокруг, запряжённые в реактивные ранцы, в точности как стайка колибри. На орбите Нереиды не было, разумеется, ничего подобного титаническим верфям "Етунхейма", памятным Императору Зиглинды, но господин советник, видимо, наплёл техникам про военные порядки и спецзаказы… У него это хорошо получалось, Кирилл по себе помнил. Он в своё время прослушал сходный курс на тему "Как эффективно править планетой".
В общем, сделали быстро, и сделали хорошо. Не даром, конечно, если вспомнить, что платежи он перевёл авансом, при посадке, но Кирилл рад был уже одному тому, что денежки не ухнули в межзвёздные пустоты Галакт-Банка. Он, конечно, мог аннулировать платёж, но делать подобные вещи следовало не с этой орбиты. Хорошо помнилось, как могут осложнить частнику жизнь обиженные бюрократические службы. Дальний неудобный док, пропажа запросов, отправленных по Сети, перепутанные заказы, и разрешения на взлёт не допросишься. А взлетать без разрешения… м-да… на эти грабли мы наступали слишком недавно, и слишком больно об этом вспоминать.
Так что Кирилл и глазом не успел моргнуть, как инженер Клейст попросил принять работы, и, расписываясь в ведомости, бывший Император, а ныне вольный контрабандист, имел удовольствие наблюдать краем глаза, как тот затаивал дыхание и замирал по стойке "смирно" всякий раз, когда считал, что его никто не видит. Впору самому к себе проникнуться уважением.
Вот только эта штука - самоуважение - очень мешает, когда нужно срочно отчебучить что-нибудь этакое. Пролезть через узкую щель, наврать с честными глазами или дунуть во все дюзы… Словом, добиться успеха на грани возможного. Или за гранью. И это как раз то, почему он не Эстергази. Самоуважение - это по их части. А честные глаза и разогретые дюзы - по моей.
А вот это, кстати, не плюс. Двенадцать лет анархического существования не могли не притупить его стальной светскости, а одна лишь обаятельная искренность на нашей стадии знакомства отнюдь не заменит хорошего воспитания. Тем паче, что какая уж она там искренность! Самые что ни на есть пещерные чувства, разве в здравом уме их демонстрируют жертве?
Да и не время, по-хорошему-то говоря: Брюс… где-то там. И она, между прочим, не больше других знает, куда лететь, с чего начать, у кого спросить. Ей пригодится всё, что завалялось в твоих извилинах, парень. Крупицы опыта, обрывки слухов. Ты должен быть полезен. Ты должен быть более полезен, чем от тебя ожидают. Это твой собственный крошечный шанс.
Вообще-то всё равно делать нечего. Фрахта нет, убираться отсюда надо подобру-поздорову. Почему бы не с этой оказией? Лететь с ней - подумать только! Это же просто праздник какой-то. Ещё и заправят на халяву.
Следует воспользоваться случаем и показать себя мужчиной, а не джокером в чужом рукаве. Портовые романы не в счёт. Из художественной литературы Кирилл знал, что хорошим тоном со стороны капитана и владельца судна было бы уступить гостье свою каюту. К слову, других вариантов просто нет. Не в "сундук" же её… Сам Кирилл прекрасно проведёт время, кантуясь между ложементом рубки - там, кстати, и диванчик у переборки приткнулся - и кухонным отсеком с двумя табуретками. Потерпит. Мужчина, сидящий в пилотском кресле у пульта, несомненно, производит лучшее впечатление, чем тот, кто валяется с журнальчиком в удобной каюте, пока автопилот тянет транспорт к точке выхода. А отпечаток бессонницы только облагородит его малоинтересную физиономию.
Сообразив, что у него есть несколько часов "на подготовку впечатлений", Кирилл забросил стаканы в мойку, собрал по углам пивные банки и отправил их в плющилку, перестелил в каюте удобную полутораспальную койку и накрыл её пледом, потому что так ему показалось хорошо. Заодно собрал разбросанные тут и там журналы, каковым не след попадаться на глаза леди. Портовые знакомства не в счёт!
Тут-то и запищал зуммер связи. Запрашивали разрешения на стыковку, Кирилл рысью промчался к пульту, отстучал код и отправился к шлюзу исполнять протокольную церемонию. Дама и мужчина, одни на корабле, окружённые со всех сторон космическим пространством, - это требовало ритуала, строгого к отступлениям, как мост над пропастью толщиной в волос. Впрочем, Харальд наверняка явится проводить и напутствовать.
Датчики показали, что наружный люк открыт, пауза, пока уравнивалось давление в камере, показалась Кириллу нескончаемой. Но вот тронулась с места кремальера, бронированный люк отошёл… Кирилл выругался про себя. Лампочка внутри шлюза другого времени не нашла, чтобы погаснуть. Лучше бы проверил её, чем подушки поглаживать, донжуан хренов.
- Прошу меня извинить, - сказал он вместо "милости прошу, будьте как дома". - Мне следовало проверить.
- Ерунда, - отмахнулась Натали, переступая порог. - У нас более серьёзные неприятности, Кирилл.
О! Так просто?
Ой непросто! Из тёмной пасти шлюзового люка лез кто-то ещё. Не Харальд. Больше. Выбрался, выпрямился, опустил к ногам дорожную сумку. Там многозначительно звякнуло.
Все нацепленные хозяином перья превосходства мгновенно выцвели на фоне обоев.
Самец! Чужой!! На моей территории!!!
- Это Норм. У него та же беда, что у нас. Норм, по счастливой случайности, специализируется на антитерроре, и я подумала, что вместе мы сможем сделать больше.
По счастливой… ага. А я-то тут… Леди, блин. Стоило упустить из виду - и пожалуйста. Плечи. Бицепсы. Дамы, ну что ж вы так на архетипы ведётесь?
- А это вот Игрейна.
Журналы придётся сунуть в плющилку. Потому как на собственном опыте знал, что чадо в этом возрасте одарено способностью не только находить спрятанное и недозволенное, а прямо-таки на оное натыкаться. Причём чем невиннее чадо на вид, тем сильнее эта способность проявлена. А это круглоглазое дитя аж в темноте светилось.
- Вы сможете нас разместить?
- Ну конечно! - самоуверенно приосанился Кирилл. - Вы с барышней могли бы устроиться в каюте. Позвольте… я возьму вещи.
Натали кивнула, будто ей каждый день императоры сумки таскали, и Кирилл заподозрил, что на самом деле ей наплевать. И почему-то это обстоятельство изрядно его ободрило. Совершенно ясно, что Натали света белого вокруг не видит, и не факт ещё, что эта чурка с глазами окажется полезнее. Железки свои пусть сам таскает, права его тут птичьи.
Потягаемся!
Кстати, никто ведь не обидится, если "это" отправится в "сундук"?
По какой-то нелепой случайности мы встречаемся, когда ей смертельно некогда. Или Рубен стоит рядом. Или, напротив, детёныша унесло за всю Галактику. И куда, ты ожидаешь, будет устремлён её внутренний взор?
Игрейна села на краешек постели, чинно сложив ручки на коленях. Носочки белые. Паинька. Ага. Это такая форма утончённого издевательства над взрослыми. Кирилл сам её использовал, пока не соскучился, обнаружив, что взрослые не понимают. Норм не выказал никаких претензий насчёт "сундука", и только грохот оттуда последовательно сообщал капитану: вот он локтем переборку залепил, а это вот - сумка не входит в багажный короб. Кирилл знал все звуки на своём корабле. Это, собственно, ещё цветочки. Длина спальной полки там ровно сто восемьдесят сантиметров. Парню ещё предстоит это выяснить.