5.
Автомобильное движение на улочках Эсбьерга было, мягко выражаясь, не самым оживлённым. И "форд-седан" серебристо-серого цвета, неотступно следовавший за ископаемым "фиатом", не мог долго оставаться незамеченным. Да и не пытался.
- Кажется, ты хотел поймать чёрную кошку? - спросила Диана. - На ловца и зверь выбежал.
- Рановато что-то… - задумчиво протянул Лесник, наблюдая за преследователями в зеркало заднего вида. Густо тонированные стёкла "форда" не позволяли разглядеть его водителя и пассажиров, если таковые наличествовали. - Нигде и никак мы не успели бы засветиться. Или нас ведут с самой Москвы, или…
Его незаконченная фраза скрывала множество вариантов - одинаково умозрительных и бездоказательных. Версию, что их преследует фанатичный коллекционер автомобильных раритетов или внезапно влюбившийся в Диану поклонник, Лесник отмёл сразу. Но в аэропорту Копенгагена (либо, что менее вероятно - Эсбьерга) мог осуществляться не только визуальный контроль просвечиваемых чемоданов и сумок, но и запись в целях последующего более внимательного изучения. И владельцами подозрительного багажа заинтересовались доблестные датские правоохранители. Второй вариант - загадочные получатели загадочного груза недаром выбрали в качестве перевалочного пункта здешнее захолустье, где каждый вновь прибывший на виду, - и сейчас проверяют: с какой-такой радости занесло сюда двух русских туристов?
В любом случае ясно - с самого начала работы угораздило оказаться под колпаком. Приятного мало…
- Мы так и будем кататься с почётным эскортом? - невинным тоном поинтересовалась Диана.
- Предлагаешь оторваться от погони на нашем драндулете? Или собралась повязать и допросить их на глазах у изумлённой датской общественности? - мрачно спросил Лесник. Однако на ближайшем перекрёстке свернул в сторону городской окраины, план Эсбьерга он изучил досконально за время двух перелётов.
"Форд-седан" демонстративно держался сзади.
- Не полиция, - постановил наконец Лесник. - И не РЕТ - здешний аналог ФСБ. К чему им такие игры? Если обратили-таки внимание на мою сумку, копы - или как они тут именуются? - попросту задержали бы нас в аэропорту. А "секрет сервис" следила бы не так откровенно… Вольные стрелки, вроде нас с тобой.
- Если здешние, то к некоторым хамским штучкам наверняка не привычны, - предположила Диана. - Проучим?
- Попробуем… После следующего перекрёстка.
И они попробовали. Лесник остановил "фиат", указывая Диане на очередной продающийся дом. Она несколько секунд разглядывала фасад, затем совершенно замотивированно распахнула дверцу, словно собиралась досконально осмотреть недвижимость…
Выскочивший из-за угла "форд" затормозил, остановился метрах в пятидесяти. Диана шагнула к дому, грамотно прикрывая телом пистолет с глушителем. Ещё несколько шагов - и можно будет под острым углом выстрелить в колесо. Негромкий хлопок не привлечёт ничьего внимания, а назойливые люди в "форде" поймут, что мышка им подвернулась на редкость зубастая.
Не сложилось.
Или преследователи умудрились-таки разглядеть пистолет, или попросту перестраховались… Но "форд" рванулся с места задним ходом, взвизгнув покрышками, развернулся на перекрёстке - и исчез из виду.
- Похоже, они тут ко всему привычные… - прокомментировала Диана, вернувшись в салон.
Как бы то ни было, от "хвоста" они избавились - весь путь до гостиницы никакие подозрительные машины сзади не маячили.
Что, впрочем, ничего не меняло. Вычислить двоих чужаков в небольшом городке по плечу даже дилетантам…
6.
Впоследствии, анализируя действия Сталина в три первые недели июня сорок первого года, Юзеф пришёл к выводу: у генерального секретаря была какая-то информация, позволявшая иметь стопроцентную уверенность, что Гитлер первым не нападёт, что подготовка Красной Армии успеет завершиться. Вернее, как показали дальнейшие события, не информация, но дезинформация… Поскольку Гитлер всё-таки напал.
Разгадка величайшей российской трагедии двадцатого века ушла вместе с "гением всех времён и народов"…
После завершения войны, когда стали известны (известны узкому кругу посвящённых, разумеется) подробности гитлеровского "Уранового проекта", у обер-инквизитора мелькнула мысль: вот он, тот козырь, без которого Гитлер не мог, по мнению Сталина, начать большую игру.
В истории нацистской Германии документально зафиксировано, что немецкие учёные к 1941 году вплотную подошли к созданию атомной бомбы. Работы по созданию ядерного оружия нацистами велись несколько лет, в Германии в это время существовал экспериментальный ядерный реактор и полигоны для испытания атомного оружия.
Однако законченный немецкими учёными - уже после вторжения в СССР - опытный образец атомной бомбы оказался слишком громоздким для транспортировки по воздуху, и лишь потому Гитлер отказался от его применения. И в самом деле, как прикажете доставить на территорию противника взрывное устройство, в разобранном виде занимающее два железнодорожных вагона?
Позже, когда советско-германский фронт стремительно покатился на запад, теоретическая возможность появилась - заложить атомную супермину, устроить наступающей Красной Армии ядерный Апокалипсис, остановить её продвижение хотя бы на одном из направлений, в первую очередь - на Берлинском.
Возможность появилась, но… Но бомбы на тот момент у Гитлера уже не было .
Бесноватого фюрера подвела банальная нехватка стратегических ресурсов - с 1943 года Португалия, сообразив, на чью сторону клонится победа в мировой бойне, перестала экспортировать в нацистскую страну вольфрам, необходимый для производства брони и бронебойных пушечных снарядов. И Гитлер вынужден был издать приказ по покрытию дефицита вольфрама ураном, который стали повсеместно добавлять в сплавы для производства сердечников для снарядов и брони "Тигров" и "Пантер". Тысяча двести тонн урана, накопленного в рамках программы по созданию немецкого ядерного оружия, были-таки пущены в дело, но совсем иначе, чем планировалось…
Сталин, скорее всего, в сорок первом о бомбе Гитлера знал . Уже в следующем году, едва стало ясно, что полного и окончательного разгрома удалось избежать, генеральный секретарь подписал постановление ГКО "Об организации работ по урану" - сил и средств на это не пожалели, при том, что прочие научные направления, не сулившие быстрой военной отдачи, в сорок втором году заморозили…
Сталин знал о бомбе Гитлера и планах её применения - но не исключено, что информацию ему подбросили . Тогда расклад для генерального секретаря получился очевидный: несколько превентивных ядерных ударов способны резко увеличить шансы Вермахта в противостоянии с Красной Армией - супероружие уже на подходе, но несколько недель в запасе есть…
Поразмыслив, обер-инквизитор тогда отбросил своё изящное логическое построение. Для того, чтобы руководствоваться именно такой логикой, Сталин в сорок первом году должен был иметь ясное представление о действии атомного оружия. (Мало ли какие теории выдумывают высоколобые теоретики? Далеко не все их придумки воплощаются в жизнь…) Как у генсека могла появиться информация о поражающих факторах ядерного взрыва - задолго Хиросимы и Нагасаки?
А теперь перед Юзефом лежали копии технической документации из ушедшего в Данию контейнера. Простенькие, без излишних секретных подробностей, схемы ядерной бомбы. Ныне каждый школьник представляет, как её соорудить - разбить урановый или плутониевый заряд критической массы на две, а лучше на четыре-пять частей, разделить их перегородками из сдерживающего поток ядерных частиц, но легко выгорающего материала, - а потом столкнуть взрывом самого обычного взрывчатого вещества.
Элементарно и просто - как и всё, придуманное кем-то до тебя.
Элементарно и просто…
Если бы гитлеровские ядерщики знали эти простые вещи - их бомба не весила бы десятки тонн и вполне бы поместилась в бомболюк "Юнкерса" или "Хейнкеля"… И весь ход Второй мировой войны повернул бы в новое русло…
Зачем в контейнере лежали описания почти всех битв Второй мировой?
ЗАЧЕМ???
Почему все материалы на немецком?
Отчего, наконец, выбран столь неудобный способ пересылки - в виде груды бумаг? Куда проще отсканировать и передать по электронным сетям в цифровом виде. Проще - но только в том случае, если у адресата тоже есть компьютер… А где их, компьютеров, сейчас нет? У эскимосов Гренландии? Ох, едва ли… Так отчего вся информация в бумажном виде?
Ответ на все вопросы существовал. Но явственно припахивал паранойей.
7.
Рука обер-инквизитора потянулась к клавише селектора - и застыла на полпути.
Губы Юзефа скривились - словно он собрался сказать нехорошее слово, адресованное самому себе. Но не сказал…
"Какого дьявола! - раздражённо подумал он. - Всю жизнь занимаюсь вещами, в которые мало кто верит, которые считают бредом параноиков… Одним бредом больше, одним меньше - какая разница?"
Палец решительно вдавил клавишу.
Вскоре обер-инквизитор диктовал референту:
- Подготовить и передать в Три Кита распоряжение за моей подписью - через сорок восемь часов расширенное совещание. Присутствие всех руководителей направлений и заведующих секторами обязательно. Начальников лабораторий пригласить выборочно, на усмотрение Семаго - всех, кто хоть как-то связан с обсуждаемой темой. Тема совещания: "Перемещения во времени". Приоритет "четыре стрелы" - за оставшийся срок всем приглашённым отложить прочие работы, поднять материалы по делам, связанным с хроноаномалиями: спонтанные появления единичных экземпляров животных, считающихся давно вымершими; призраки и привидения давно умерших людей, не позволяющие классифицировать себя как стандартные галлофантомы… "Летучие Голландцы" - суда старинной постройки, время от времени наблюдаемые в океане…
Референт слушал, почти не записывая, лишь изредка чёркал в блокноте какую-то закорючку - но Юзеф знал, что его слова дойдут до Трёх Китов в точном и неизменном виде. И, скорее всего, шокируют учёных мужей - никогда ещё обер-инквизитор не ставил перед ними столь глобальную и столь неконкретную задачу: вычислить и проанализировать проявления того, что теоретически и существовать-то не может. Да ещё за сорок восемь часов.
Обер-инквизитор продолжал диктовать:
- Любые намёки на исследования, теоретические либо практические, связанные с хронопутешествиями - если таковые намёки имеются в наших архивах… Пациенты психушек, утверждающие, что они путешественники по временам… Технические артефакты, назначение которых так и осталось невыясненным…
Он подумал, что именно такие артефакты - в количестве аж четырнадцати штук - подплывают сейчас на пароме к городу Эсбьергу.
Дела минувших дней - II Москва, 29 мая 1941 года
Кинозал был крохотный, всего на десяток посадочных мест, - и тем не менее даже наполовину не заполнился зрителями. В невероятно мягких, невероятно удобных кожаных креслах сидели четверо. Вот уж никогда не пришло бы в голову Леониду Алексеевичу, что доведётся угодить на такой ночной сеанс в такой компании… Однако довелось.
На экране мелькали до боли знакомые ему кадры - съёмки оператора Струкова, сделанные в 1928 году. Леонид Алексеевич, закусив губу, вспоминал, как тринадцать лет назад Струков объяснял по возвращении в Ленинград: когда при спуске к Ванаваре лодка опрокинулась, большая часть плёнок невосстановимо пострадала от воды. Оператор тогда отводил взгляд в сторону, губы подрагивали, - явно был напуган до крайности. Леонид Алексеевич не понял причин испуга, вернее, понял совершенно превратно, - его взрывного характера многие побаивались. Дурак, дурак, дурак…
Кадры двадцать восьмого года тем временем сменились более свежими, причём сделанными с воздуха. Леонид Алексеевич теперь всматривался в экран с бо́льшим интересом. Результаты аэрофотосъёмки трёхлетней давности, проведённой при содействии академика Шмидта, Леонид Алексеевич видел. Не подозревал только, что самолёты были заодно оборудованы и кинокамерами.
Он, как сейчас выяснялось, вообще о многом не подозревал… Считал, что его многолетние усилия разбиваются о стену равнодушия потому лишь, что в стране, активно строящей социализм, никому не интересны камни, падающие с неба. И в самых бредовых фантазиях он не мог предположить, что пресловутая стена возведена преднамеренно - и поверх неё наблюдают за ним весьма внимательно. Наблюдают очень давно, вполне возможно - с 1921 года, с самой первой экспедиции в район Подкаменной Тунгуски…
Интересного в фильме оказалось мало - в основном лес. Тайга. Упавшие деревья, упавшие очень давно - многие ветви отвалились и сгнили, могучие стволы едва просматривались под молодой порослью. Лишь в самом центре гигантского пятна поваленного леса мёртвые, лишившиеся сучьев лиственницы и ели устремлялись к небу, словно огромные зубочистки, зачем-то воткнутые здесь рукой великана.
Интересного в фильме оказалось мало, но трое из четырёх зрителей всматривались в экран с неослабевающим вниманием. А вскоре заинтересовался и Леонид Алексеевич - этих съёмок он никогда не видел. Титры (кино было немым) сообщили: сейчас зрители увидят результаты экспериментов, проводимых на N-ском полигоне под Архангельском.
Леонид Алексеевич поначалу удивился: какое отношение имеет Архангельск к делу всей его жизни? - но быстро всё понял. На экране какие-то люди втыкали в землю палочки-хворостинки, затем над их посадками беззвучно (для зрителей - беззвучно) взорвалась динамитная шашка, подвешенная на тонком длинном тросе к чему-то невидимому. Кинокамера продемонстрировала результаты эксперимента, - результаты, даже отдалённо не напоминавшие поваленную в тысячах километрах от Архангельска тайгу.
Ещё один опыт, и ещё, и ещё… Титры бесстрастно сообщали высоту взрыва над землёй и мощность заряда. И та, и другая цифры постоянно росли. Причём, надо думать, далеко не все результаты попали на экран.
На последний взрыв не пожалели восьми тонн тринитротолуола. "Пятьсот пудов, - по привычке мысленно перевёл Леонид Алексеевич, глядя, как громадный серый аэростат поднимает вверх набитый дремлющей смертью ящик. - Однако…"
Объектом опыта тут служили уже не хворостинки - настоящий лес. Но, хотя молодые сосны и ели в нём не достигли своих взрослых размеров, результат оказался более чем скромен.
На этом, надо понимать, возможности экспериментаторов по увеличению груза взрывчатки, поднимаемой на высоту, иссякли. И фильм завершился - без каких-либо титров, даже без слова "КОНЕЦ". Мелькнули кадры склейки, экран потемнел, и через пару секунд зажглись большие люстры - вернее, сначала едва затеплились, помаленьку набирая яркость, оберегая сетчатку зрителей от светового удара…
Обсуждали фильм в расположенном неподалёку кабинете. В самом главном кабинете страны.
Кроме Леонида Алексеевича и хозяина, одетого в свой знаменитый на всю страну, на весь мир полувоенный френч, присутствовали ещё двое в штатском. Один из них - с резкими, словно топором вырубленными чертами лица - похоже, куда больше привык к генеральскому мундиру, чем к пиджаку и галстуку. На втором штатская одежда смотрелась уместнее - однако же и ему носить военную форму было не в диковинку.
- Мы пригласили вас, товарищ Кулик, чтобы услышать мнение главного в стране специалиста по данному вопросу, - сказал хозяин.
Сказал негромко, старательно приглушая резкий акцент, и всё равно получилось: "товарыш Кулык"…
* * *
- Скажите, товарищ Кулик, что-нибудь из сделанных вами находок позволяет заподозрить, что в девятьсот восьмом году над тайгой взорвалось нечто , созданное руками человека?
Борис Михайлович наблюдал, как учёный отвечает на вопрос Хозяина - мнётся, нервничает, перескакивает с одного на другое… Не лучшая манера поведения на совещаниях у генсека, тот привык, чтобы информировали его кратко, но исчерпывающе. Впрочем, настроение сегодня у Хозяина на редкость благодушное…
Нет, объяснял тем временем Кулик, подобных находок сделано не было. Частицы расплавленного металла, глубоко ушедшие в болотистую почву и разрушенные коррозией, находили. Чего, собственно, и стоило ожидать поблизости от места падения железно-никелевого метеорита. А затем - Борис Михайлович мысленно поморщился - учёный начал говорить о том, про что Хозяин вовсе не спрашивал. О газетной утке, запущенной четверть века назад американской жёлтой прессой: дескать, взрыв в далёкой Сибири стал результатом испытания чудо-оружия, созданного великим Тёсла, - исполинского электрического снаряда, пересёкшего океан и половину Евразии. Рассказал и о молодом человеке, несколько лет назад рвавшемся в экспедицию Кулика для проверки своей бредовой идеи: над тунгусской тайгой, мол, потерпел катастрофу межпланетный корабль, прилетевший из далёкого космоса (Леонид Алексеевич тогда отказал юноше-энтузиасту, посоветовав использовать бурную фантазию для написания фантастического романа). Естественно, делал вывод Кулик, и глупые фантазии заокеанских газетчиков, и бредни доморощенных недоучек всерьёз принимать нельзя.
- Тогда что вы скажете про это , товарищ Кулик?
Вождь неслышными, мягкими шагами подошёл к столу, развязал тесёмки папки - старинной, из пожелтевшего картона, явно дореволюционной - надпись ДЕЛО через "ять"…
Достал два сколотых скрепкой листка, протянул учёному.
Борис Михайлович уже не в первый раз видел именно эту папку именно в этом кабинете. Но о содержимом мог лишь догадываться - задавать прямые вопросы Хозяину не принято. Даже попытаться разглядеть, что написано выцветшими чернилами на папке, маршал Советского Союза Борис Михайлович Шапошников не старался.