55
Миха Кемпл очнулся оттого, что кто-то его тряс за плечо. Руки были свободны, и он с удовольствием их размял. Санитар, увидев, что его пациент очнулся, позвал двух солдат, и те вытащили Миху из воронки. Плечо пронзила острая боль, но санитар сказал, что это общеукрепляющий укол, и отошел в сторонку: у него было еще полно пациентов, в том числе и боевиков. Приходилось исполнять когда-то данную им клятву Гиппократа, хотя сейчас медик с удовольствием бы перерезал каждому бандиту глотку, даже детям. Одно хорошо, их насчитывалось не так уж и много.
Через пару минут Миха действительно почувствовал улучшение и прилив сил. Так что самостоятельно мог встать и осмотреться.
Разрушения были колоссальными. Вырванные с корнем и сломанные пополам деревья. Огромные воронки, некоторые из них почти наполовину засыпаны камнями. Последнее обстоятельство что-то всколыхнуло в памяти Кемпла. Он снова осмотрелся, но теперь более внимательно. "Что же я упустил? - подумал Миха. - Стоп, а где Медведь и все остальные!?"
Миха на нетвердых ногах подбежал к тому месту, где еще недавно была яма, в которой их держали боевики. Она была доверху наполнена камнями.
- Черт, - чуть слышно произнес Миха и, упав на колени, принялся кричать, одновременно откидывая небольшие валуны в сторону: - Медведь! Медведь!
- Совсем спятил парень.
Миха повернулся на констатирующий, слегка сожалеющий голос. Перед ним стоял рослый солдат в каком-то тряпье, в котором он не сразу признал маскирующую сетку.
- Там мой друг! Медведь! - стал сбивчиво объяснять Кемпл, жестикулируя. - Их нужно вытащить!
- Да разве теперь их вытащить? Да им уже и все равно.
- Нужно… - И Миха снова принялся откидывать камни.
Посмотрев на него с минуту, солдат позвал сержанта:
- Ник!
- Что, Крэг?
- Вон вполне крепкие ребята. - Лейтенант показал на пленных боевиков. - Пускай санитар им что-нибудь вколет, чтоб работали как заводные, и гони их сюда. Пусть хоть одно доброе дело сделают в своей поганой жизни.
- Хорошо, Крэг.
Через пять минут на помощь Кемплу пришли боевики. Глаза их были абсолютно пустыми, но работали они действительно как заводные. С такими помощниками дело пошло гораздо быстрее. Еще через полчаса к группе подошли свободные от какой бы то ни было работы солдаты и стали помогать разбирать завалы.
- Медведь, ты меня слышишь? - спрашивал Миха, когда яма была наполовину разобрана.
На Кемпла смотрели как на психа: по мнению всех, выжить в таких условиях было просто невозможно, но разбирать завалы не прекращали.
- Медведь…
Вскоре люди наткнулись на огромный камень, застрявший между стенками. Выбрав более мелкие камни, солдаты заглянули под этот валун, посветив фонариком.
- Невероятно, - сказал один из них. - Тут кто-то есть.
Солдаты вытащили из-под валуна найденных пленников.
- Санитара сюда! Кажется, двое из них живы.
- И вправду говорят: дуракам везет.
- Это Медведь, - сказал Миха. - И рядовой Робсон. Третий с переломанными ногами - наводчик, не помню имени.
- Ну извини.
- Все, хватит. Больше живых точно нет.
- Третий тоже жив, но он очень слаб, - сказал санитар, осмотрев спасенных.
Рядом с двумя вертолетами, транспортным и десантно-штурмовым, подняв тучу пыли, приземлился еще один. Вычурно-черный, он своими стремительными обводами являл разительный контраст со своими более крупными собратьями, увешанными кассетами неуправляемых ракет.
Из черного вертолета вышли три человека в такой же черной одежде. "Маскарад какой-то", - подумал Кемпл.
- Только их нам и не хватало, - обреченно сказал лейтенант Джереми.
- А кто это, сэр? - спросил Миха.
- Особый отдел, парень. Военная разведка. С ними лучше не связываться, но приходится.
Пассажиры черного вертолета ушли куда-то за поваленное дерево и долго там возились, орудуя инструментами из своих черных чемоданчиков. Потом один из них резко встал и, отыскав глазами лейтенанта, направился к нему.
- Лейтенант Джереми?
- Так точно, сэр.
- Ну что я могу сказать? Это не Первый.
- То есть как не Первый?
- А вот так. На семьдесят процентов удалось установить что это не Первый. Короче говоря - двойник.
- Даже не знаю, радоваться этому или горевать, - сказал лейтенант Джереми без особой печали.
- Горевать, - сказал чекист. - Даже этот двойник при хорошей обработке смог бы привести нас к оригиналу. Кто вызвал бомбардировку?
- Я, сэр, - сказал Кемпл и попытался подняться, но силы вновь оставили его и он остался сидеть на земле.
- Да, интересный случай. Но с вами мы еще поговорим, и с тем засранцем, что был твоим пособником в этом деле, тоже.
Миха хотел возразить, что тот "засранец" спас ему жизнь, но быстро понял, что этому человеку глубоко наплевать на чью-то там жизнь и он положил бы с десяток, если не сотню, таких, как он, чтобы воскресить этого двойника. "Ну и пошел ты к такой-то матери", - про себя обругал чекиста Кемпл.
Человек из военной разведки улетел, забрав тело псевдо-Первого с собой, для дальнейшего изучения. Миху погрузили в транспортный вертолет с остальными ранеными, среди которых он заметил нескольких "берсерков".
- Ну что, Кот, мы прорвались? - тихо спросил пришедший в себя Медведь.
- Да, Медведь, на этот раз мы прорвались…
56
Госпиталь поражал своей чистотой, особенно после долгих месяцев службы на точке и последних нелегких дней. Единственное, что портило впечатление, так это практическое отсутствие женщин среди медперсонала: их было очень мало, и они все были заняты, так что особо не побалуешь. От нечего делать Миха бродил по госпиталю и в одном из отделений нашел несколько своих сослуживцев, попавших вместе с ним в засаду в той злополучной колонне.
- Здорово, капрал, как поживаешь? - спросил Миха у Барбоса.
Капрал был весь обмотан бинтами.
- Нормально, - хрипло ответил он.
- Что с тобой? Ты больше на мумию похож.
- Верно подмечено. Обгорел я. Плюс ко всему какой-то псих прострелил мне ногу из станкового пулемета, пробил бак машины, из-за чего я, собственно, и подкоптился. Мне сказали, что это был один из наших, а кто, не знают. Башку бы ему оторвал…
- Э-э… в общем, это был я.
- Что я? - не понял Барбос.
- Это я стрелял из пулемета…
- Ты двоих из нашего взвода положил.
- Я не знал, мне жаль.
- Забудь, это было правильное решение.
- Сколько наших?
- Осталось не так уж и много.
Дальше разговор не клеился, и, неловко потоптавшись на месте, Миха пошел к себе, где его уже ждали.
- Привет, - поздоровался человек в черном. - Не ждали?
- Здравствуйте, сэр.
- Вы знаете этого человека? - Чекист показал фотографию старика в белом тюрбане.
- Конечно, это Первый, или Бин Лашен. Террорист. Двойника которого убили.
- Откуда ты знаешь, что это был двойник?! - Разведчик даже встрепенулся и подозрительно взглянул на Кемпла.
- Так вы сами сказали лейтенанту Джереми, что он с вероятностью семьдесят процентов - двойник. А я тогда неподалеку был.
- И правда. Теперь я вспоминаю, что валялся там какой-то оборванец… так это был ты?
- Так точно.
- Ну и ладно. Продолжим…
Человек из военной разведки еще долго задавал Михе Кемплу различные вопросы, в том числе и о том, при каких обстоятельствах состоялось их знакомство с артиллеристом. Пытался проводить какие-то не совсем понятные параллели, пытаясь запутать и сбить Миху с толку. К концу беседы Миха начал сомневаться уже в том, что его действительно зовут Михой Кемплом, а не, скажем, Мусой Кимберджиевым и что он не шпион сепаратистов, затесавшийся в ряды вооруженных сил Северного Союза и изнутри вынюхивающий важнейшие тайны.
После допроса Миха чувствовал себя выжатым как лимон. Разведчик вроде бы и не курил, но после него в палате еще долго оставался прогорклый табачный запах, который Кемпл не выносил, и снова решил прогуляться.
На этот раз ноги принесли его в отделение интенсивной терапии, где он увидел солдата, что помог ему навести на базу сепаратистов удар орбитальной артиллерии. Ноги раненого были загипсованы и через специальные крепления на гипсе удерживались тросами на весу.
- Ну как он? - спросил Миха у дежурного доктора, делавшего обход.
- Жить будет, а вот служить - уже нет. Доктор ушел, а сзади раздался голос:
- Его обратно отправят.
- Куда?
- В тюрьму.
- Но почему? Он же проявил смелость, находчивость, пожертвовал своей жизнью, наконец. Могли бы за это и выселить на свободное поселение вне федеральной зоны.
- За перечисленные заслуги ему, может быть, и скинут пару лет, но не отпустят.
- Понятно.
Миха ушел. Теперь он не хотел отвечать на ежедневный вопрос доктора: "На что жалуетесь?". Кемпл раньше подумывал рассказать о мучившем его "белом сне", когда он отключался и оказывался в белой комнате, кстати, очень похожей на ту больничную палату, где лежал наводчик. Но теперь решил этого не делать, понимая, что вдумчиво им заниматься не станут. "А вот хрен вам, - с неожиданной злостью подумал Миха, - ничего не расскажу! А то комиссуете меня по состоянию здоровья, и сидеть мне оставшийся срок в той чертовой тюрьме".
Миха шел по коридору, когда услышал знакомый голос: говорившие спускались по лестнице.
- Сдается мне, Крэг, что нам подсунули этого гада, как на блюдечке. Окурок на дороге, уж больно это непрофессионально. Подставой за километр воняет.
- Но зачем им это, Ник?
- А поди разбери, что у них там на уме: может, отвлечь от чего-то более крупного хотели.
- Взрыва шахты?
- Я думаю, что нет, и взрыв шахты тоже отвлекающий маневр. От чего-то еще более крупного. Больше, чем простая шахта.
- Но от чего?
- Не знаю. Но нутром чую, дело нечисто.
- Может, и так, сержант. Но лучше, чтобы ты ошибался.
- Тут вы правы, лейтенант.
Миха увидел спустившихся и понял, что не ошибся, память не подвела.
- Сэр, лейтенант Джереми, - позвал Миха.
- Что тебе, солдат? А, это ты. - Лейтенант узнал Кемпла. - Слушай, все хочу спросить, что это за сигары такие, "Укус барракуды"? Попробовать хочу, люблю хороший табак, знаешь ли.
- Лучше не стоит, сэр.
- Почему? Курение опасно для здоровья? - Лейтенант с сержантом засмеялись.
- Для жизни, сэр. От одной пачки таких сигар загнулись больше ста пятидесяти бородачей и рухнула целая скала.
У Джереми с Борисовым округлились глаза: до них с трудом, но стало доходить. Наконец лейтенант сказал:
- Крейсер "Барракуда"?
- Вы правы, сэр.
- Как же я раньше не догадался! - воскликнул лейтенант и хлопнул себя по колену. - Ладно, солдат, что ты хотел?
- Я хочу стать "берсерком".
Сержант с сомнением посмотрел на Кемпла… впрочем, лейтенант глянул так же, но не стал отговаривать или пугать: наверное, вспоминал, как сам вербовался в этот элитный отряд. Он просто сказал:
- Пиши рапорт в штаб, там посмотрим; может, я тебя даже в свою группу возьму. Если, конечно, выдержишь обучение.
- Спасибо, сэр.
- Пустяки.
Миха почти бегом вернулся в палату и принялся писать рапорт.
- Ты чего пишешь? - спросил Медведь. Он быстро шел на поправку.
- Пишу рапорт о переводе.
- Ни черта себе перевод! - воскликнул Медведь, вырвав лист бумаги из-под ручки Кемпла. - Отряд "Берсерк". Лихо!
- Отдай!
- Держи. - Медведь протянул лист обратно. - У тебя не найдется еще один листок?
- Зачем?
- С тобой пойду.
57
Первый узнал о гибели своего двойника еще до того, как его труп был доставлен в морг военной разведки, и начали проводить полноценную идентификацию. Но буквально за час до гибели двойника он получил его подробный доклад. Из которого следовало, что все получилось как нельзя лучше, хотя потери превысили предполагаемые. Но это было уже издержками войны, и он ими не сильно опечалился, как и потерей двойника.
Предстояло воплощать вторую часть задуманного плана, но для этого требовалось разрешение самого верховного имеема - Палладина Батами. Тот обитал на одной из центральных планет, принадлежащих арабийцам, кем, собственно, и был Палладин.
Необходимые деньги Первый мог снять со счетов самостоятельно, но единовременное использование таких крупных сумм следовало обсудить с имеемом.
- Асымбай.
- Говори, уважаемый.
- Сегодня мы отправляемся в долгий путь. Приготовь все необходимое.
- Слушаюсь.
Личный и преданный как собака охранник ушел, а Бин Лашен продолжал размышлять. А подумать было о чем. Согласится ли имеем профинансировать задуманное им мероприятие? Первый не сомневался в том, что деньги у Палладина есть, но даст ли он их? Ведь в случае успеха эта акция необычайно возвысит Первого, и в дальнейшем Палладину придется считаться с его мнением как с мнением равного. Такого еще не бывало. И Бин Лашен сомневался в том, стоит ли вообще проводить акцию, но жажда власти взяла свое, и он решился.
- Все готово, уважаемый.
- Тогда поехали.
Первый спустился на нижний уровень пещер, о которых не знали не то что северники, но и большинство из его окружения. Бин Лашен сел на загиата - предстоял неблизкий путь по природным катакомбам. Пещеры тянулись на сотни километров. Их сеть обнаружили случайно и серьезнейшим образом засекретили.
Кое-где пещеры соединялись между собой искусственными тоннелями, позволявшими не подниматься на поверхность без особой надобности.
Их, естественно, строили пленные, которых после окончания работ ликвидировали в каком-нибудь тупике. Но сами пещеры не были изучены даже на десятую часть, хотя работы в этом направлении велись каждый день, а карты становились все подробней; но до конца было еще очень далеко.
Дорога заняла более недели. Пещеры образовывали то огромные гроты, в которых спокойно можно было возвести пятиэтажный особняк, то становились настолько узкими, что приходилось спешиваться и вести загиата за собой. Иногда среди камней попадались голубоватые жилы породы, искрившиеся, когда на них падал свет. "Соль земли", - думал тогда Бин Лашен. Эта синяя соль была низкого качества и не годилась для добычи, разве что на сувениры.
Путь по пещерам заканчивался на границе арабийской территории. Сами пещеры тянулись дальше, но Первый предпочитал преодолевать оставшееся расстояние как обычный смертный, будто весь путь проделал по поверхности, рискуя быть обнаруженным, а не под ней.
Караван беспрепятственно перешел границу и продолжил движение к космодрому, но уже на машинах.
- Приветствую вас, уважаемый, - слегка поклонившись, поздоровался капитан "Черной жемчужины". - Прошу на борт.
Ради того чтобы выразить свое почтение, капитан лично спустился на планету, что редко делал.
- Спасибо, Джимуил.
- Как добрались?
- Не без помощи Всевышнего, неверные так и снуют, но Всевышний закрыл им глаза.
- Ну что ж, все опасности позади. Сейчас нам придется вытерпеть легкую тряску в челноке, и вы окажетесь на борту одного из лучших лайнеров Арабии.
- Вы очень любезны.
Челнок взревел двигателями, включились в работу соляные диски, вызвав у присутствующих легкое головокружение и дурноту, как при свободном падении. Впрочем, это ощущение через некоторое время вытеснило ощущение нарастающей тяжести во всем теле - челнок быстро набирал высоту.
Маленькая точечка в иллюминаторе увеличивалась в размерах и вскоре превратилась в огромный корабль, ничем не уступающий крейсеру третьего класса. Такое сравнение привело к неожиданным мыслям, и Бин Лашен спросил:
- Послушайте, Джимуил, не могли бы вы ответить мне на один вопрос?
- Спрашивайте.
- Скажем, вы боевой офицер: скажем, линкора четвертого класса. Вдруг вам докладывают, что к вашему кораблю на малой скорости приближаются три маломерных судна. Они не отвечают на запросы, может, даже ведут себя странно, демонстрируя явное намерение пришвартоваться. Что вы будете делать, как поступите?
- Интересный вопрос… Пожалуй, я могу вам ответить на него. В военное время такие суда просто расстреляли бы. А в мирное время, как сейчас, - Джимуил акцентировал внимание на последних словах, догадавшись о намерениях собеседника, - командир обязан будет позволить им пришвартоваться, чтобы разобраться, в чем дело.
Но прибывших в любом случае будет ждать вооруженная досмотровая группа.
- Спасибо, вы даже не представляете, как помогли мне.
- Пустяки.
58
"Черная жемчужина" швартовалась к огромной космической пристани на орбите Нового Стембила. Мелкие челноки сновали туда-сюда…
- Личная яхта имеема ждет вас в секторе "А", в пятом боксе. Мой первый помощник проведет вас туда.
- Спасибо. Не будете ли вы так любезны узнать, когда будет обратный рейс на Чирмен?
- Я и так знаю. Завтра в полдень, а следующий через месяц. Если с пересадками, то до Чирмена можно добраться гораздо раньше.
- Что ж, приятно было с вами пообщаться.
- И мне тоже. Алхил, проводи нашего гостя.
Пожалуй, слово "яхта" было слишком пышной характеристикой для судна, стоявшего на площадке с цифрой "5". Скорее катер, возможно, спускаемый модуль той самой яхты. Впрочем, выбирать не приходилось, и Бин Лашен по безмолвному приглашению пилота забрался внутрь суденышка: следом протиснулся личный телохранитель.
Катер поднялся в атмосферу на пять тысяч метров. Первый в который раз поразился открывшейся панорамой, словно из другого мира; собственно, так оно и было. Планету застроили городами и инфраструктурой, не оставившей на планете свободного места.
"Тут городов, как соляных бассейнов на Чирмене", - подумал Бин Лашен.
Судно начало снижение и вскоре приземлилось на частный аэродром. В нескольких километрах высился огромный комплекс зданий, куда и направился лакированный лимузин.
- …Проходите, господин Бин Лашен, - показывая номер в гостиничном комплексе, сказал лакей.
Первым в комнату вошел Асымбай и стал проверять номер.
- Я прибыл сюда для важной встречи, - сказал Первый.
- Да, конечно. Через минуту прибудет личный секретарь господина Батами, с ним вы уладите все вопросы. Кстати, вот он уже идет.
По коридору действительно в сопровождении двух охранников шел секретарь. Первый знал его по прошлым встречам, только с тех пор секретарь сильно растолстел. Знал он и других секретарей, но этот держался дольше всех.
- Приветствую вас, уважаемый. Как дорога?
- Благодарю вас, почтенный, хорошо, благодарение Всевышнему. Когда я смогу переговорить с господином Батами?
- О! Очень скоро, может быть, дня через два…
- Это неприемлемо. Уже завтра я отбываю обратно на Чирмен.
- Конечно, конечно, освободительная борьба не ждет. Я понимаю…
- Ну так что?
- Сегодня имеем устраивает прием знатных лиц, от них в некоторой степени также зависит ваша освободительная война. Вы могли бы присутствовать на встрече, а я постараюсь уговорить имеема принять вас прямо сейчас. Как вы на это смотрите?
- Хорошо, спасибо. Я готов.