Да, они все понимали. Это было написано у них на лицах. Феникс сел рядом с министром юстиции, Джанином Морисом, и вид у него был пристыженный.
"Но ведь вам предстоит спасти человечество, Адам. Вы были солдатом. Как же вы выживали на поле боя?"
- А где генерал Саламан? - спросил Морис.
- Как начальник штаба, о вопросах обороны буду говорить я.
Прескотт сел и встретился взглядом с Джиллиан. Она сидела с открытым блокнотом на коленях и ждала; бедняга, она думала, что ей нужно будет стенографировать. А он просто хотел, чтобы она услышала это первой, потому что…
Он не знал почему, но знал, что сейчас ему больше чем когда-либо нужен надежный секретарь, и, посвятив ее в государственную тайну, он надеялся обеспечить ее лояльность.
Черт, он думал, что у него сейчас перехватит дыхание, все внутри сожмется в комок, ожидал какой-то физической реакции. Но видимо, подсознательно он уже привык к мысли о конце света.
"Возврата нет".
Прескотт сделал медленный, отчетливый вдох.
- Нам предстоит не дискуссия или голосование, - начал он. - Совещание будет коротким, но вы должны услышать это сейчас, а не завтра в десять тридцать утра, когда я объявлю это всему миру. Самое большее через два месяца Сэра будет полностью захвачена Саранчой. Я пытался договориться о совместных боевых действиях с другими государствами КОГ, но мне это не удалось, поскольку их лидеры, очевидно, потеряли всякую надежду. Поэтому я принял единоличное решение - ввести в действие Акт об обороне, что входит в мои полномочия, и попросить всех жителей в течение трех дней перебраться в Эфиру. Это единственное место на Сэре, которое мы можем защитить, где мы можем надеяться сохранить жизни людей. Я собираюсь с помощью "Молота Зари" уничтожить все места, зараженные Саранчой.
Как он и ожидал, ответом ему была тишина; он не знал только, долго ли она продлится. Люди молчали дольше, чем он предполагал; он уже начал считать минуты. Красно-коричневые лакированные двери за спиной Феникса внезапно показались ему единственной яркой деталью в комнате, так пристально он на них смотрел.
- Джером? - спросил он.
- Мы не в состоянии разместить в Эфире все население Сэры, - в конце концов заговорил министр инфраструктуры. - И они ни в коем случае не смогут добраться сюда за три дня при нынешнем состоянии транспорта.
Прескотт кивнул. "Спасибо, Джером. Давайте вскроем нарыв".
- Но если бы у нас было место, то времени у нас все равно нет.
Никого, казалось, не волновала законность Акта об обороне - по крайней мере сейчас. В подобной войне это имело чисто теоретическое значение.
- Сказать, что это решение далось мне нелегко, - значит ничего не сказать. Я принял его один, потому что это необходимо, и я не думаю, что будет… правильно просить вас голосовать "за" или "против". Если впоследствии кого-то будут судить за это, то лишь меня одного.
"Какой ужас! Я и сам верю в то, что говорю".
А потом начался спор, заговорили все разом, и кабинет наполнился голосами - дрожащими, рассерженными, недоверчивыми, испуганными.
- Трех дней недостаточно, чтобы подготовиться к такому притоку беженцев…
- Я не буду в этом участвовать…
- А что, если это не сработает, Ричард? Что, если это не сработает?
- Теперь понятно, почему армия отступает.
- Мы убьем не только множество граждан других государств КОГ, но наверняка и наших тоже.
Прескотт позволил им говорить. Теперь ему некуда было торопиться, и никто не мог повлиять на его решение; он был полностью уверен в том, что даже после войны, продолжавшейся многие десятилетия, никто из присутствующих не понимает до конца, что именно сейчас поставлено на карту. Только когда заговорил Адам Феникс, они немного притихли и почувствовали весь ужас ситуации.
- Это наша последняя надежда, - произнес он. - Больше у нас ничего нет.
- Вам легко говорить. - Морис, казалось, готова была разрыдаться. - А у меня родители в Остри.
- Мой сын служит в армии, - ответил Феникс, - и сейчас он должен уже вернуться на базу. Но он не вернулся. Я знаю, что легко и что нет, госпожа министр.
Больше говорить было не о чем, но министры продолжали рассуждать, повторяясь снова и снова, пока слова их не потеряли всякий смысл. Прескотт поднялся и подошел к Джиллиан. Никто не замечал ее. Политики в состоянии шока - странное зрелище.
- Вы можете идти, если хотите, Джиллиан, - прошептал он.
Лицо ее было белым как мел.
- Вы… предупредили меня, сэр.
- Да.
- Спасибо вам. Спасибо.
Он знал, что в несколько предстоящих дней он не услышит слов благодарности. Теперь он размышлял о том, скоро ли кто-то из этих людей начнет звонить родным и друзьям - или журналистам - и посыплются обвинения в его адрес и начнется паника.
"Полиция наготове".
"Основная часть вооруженных сил вернулась в Эфиру, остальные прибудут в течение трех дней".
"Я справлюсь с этим. Мы обязаны сделать все, как надо".
- Дамы и господа, - заговорил он, - оставляю вас здесь, чтобы вы могли примириться с моим решением, но оно уже принято, и боюсь, сейчас мне придется вас покинуть.
- Вы не можете уйти просто так, - рявкнул Морис. - Мы собираемся обречь на смерть миллионы людей ради призрачного шанса остановить Саранчу.
- Именно так, - подтвердил Прескотт. - Прошу вас ни с кем не делиться полученной информацией в течение следующих нескольких часов. Как я уже сказал, это строго секретно. Доброй ночи.
Он вышел, отправился в свой кабинет и закрыл за собой двери.
Десять минут спустя на пороге появился Адам Феникс.
- Думаю, вы можете уделить мне несколько минут, - хмуро заявил он.
- Что ж, все прошло не хуже, чем я ожидал. Они на вас набросились? Называли вас чудовищем?
Феникс не ответил.
- Был другой путь, - сказал он. - Но я решил не заводить их еще больше.
- О, сейчас не время отступать.
- Я сказал "был". Это займет гораздо больше времени.
Прескотт сам удивился тому, с какой радостью он ухватился за соломинку, протянутую Фениксом.
- И что это?
- Мы могли бы попытаться затопить Саранчу в ее туннелях, там, где они живут, с помощью ударов "Молота".
Прескотт подумал о масштабах заражения. Странно было, говоря о гигантских, могущественных врагах, использовать слова, более уместные в разговоре о микробах.
- Но их, должно быть, миллионы и, для того чтобы затопить туннели или что у них там есть, нам понадобится разрушить шлюзы и изменить течение рек. Мы все равно потеряем города. И это займет время, а времени у нас нет.
- Да. Да, человеческие потери будут огромными. - Феникс, казалось, пытался убедить себя самого. - И у нас кончается время.
- А кроме того, откуда нам знать, что именно нужно затопить? Мы по-прежнему практически ничего не знаем об этих существах и совершенно ничего - об их слабых местах.
Феникс просто стоял перед письменным столом и смотрел на него. Прескотт, сам не зная почему, решил, что этот человек что-то утаивает.
- Если вы просите меня отсрочить удар "Молота", мне нужны более веские аргументы, чем возможность рискованного предприятия, которое может лишь погубить половину населения планеты вместо девяноста процентов и все-таки не покончит с Саранчой.
Феникс покачал головой:
- Это с самого начала было рискованным предприятием. "Молот"… Мы знаем, что он сработает. Это слишком мощное оружие. Он не может проникать под земную поверхность, но больше ничто не может гарантировать полного уничтожения противника.
- Итак, мы опять вернулись к началу.
- Да.
- Это из-за вашего сына? Я имею в виду ваши сомнения. Я вижу их, профессор.
- Я схожу с ума, потому что не знаю, где он. У меня никого нет, кроме него. Я должен знать, что он в безопасности.
"Конечно, должны. Это самое меньшее, чем я могу отплатить вам за то, что вы со мной сотрудничаете".
Прескотт наклонился вперед, произнес заговорщическим, интимным тоном:
- Обещаю вам, что он вернется сюда вовремя. Его зовут Маркус, верно? Награжден Звездой Эмбри. Образцовый солдат.
- Да. Сержант Феникс. Двадцать шестой Королевский полк Тиранской пехоты.
- Предоставьте это мне. Мы установим его местонахождение и, если нужно, отправим за ним вертолет.
- Пожалуйста, не говорите ему, что я за него просил. Он… он против привилегий. Он предпочел пойти в рядовые. Очень независимый, очень гордый.
- Я буду дипломатичен, - пообещал Прескотт. - Скоро солдаты, подобные ему, понадобятся нам как никогда.
Адам Феникс пристально рассматривал свои руки в явном смущении, затем выпрямился, как офицер, каким он был когда-то.
- Благодарю вас, господин Председатель.
Пару часов после ухода Феникса Прескотт сидел один, неподвижным взглядом уставившись в окно на силуэт ночной столицы. Огни, благодаря которым город был виден с моря за многие мили, еще горели, и это напомнило ему о предстоящем деле. Какие бы ошибки или грехи он ни совершал в прошлом, что бы ни хотела Саранча, кем бы она ни была на самом деле, сейчас он стоял перед ужасным выбором: спасти Эфиру, заплатив за это неслыханно высокую цену, или потерять весь мир.
В конце концов принять решение оказалось очень легко.
"Думаю, сегодня мне наконец удастся поспать".
Он поднял трубку внутреннего телефона и набрал номер командного центра. Кто-то должен найти Маркуса Феникса и доставить его домой - хотя бы ради его отца.
Прескотт подумал: а что скажет своему отцу независимый и принципиальный герой войны сержант Феникс, услышав утреннее заявление Председателя?
ГЛАВА 7
Подумать страшно, мы столько сделали - выжили после войны с Саранчой, выжили после затопления Хасинто, - и теперь нам угрожает гибель только из-за того, что гражданские решили, будто им будет лучше у бродяг. Какого черта мы тогда старались их эвакуировать?
Неизвестный морской офицер КОГ
Порт-Феррелл. Наше время, спустя шесть недель после эвакуации из Хасинто, через четырнадцать лет после Прорыва
- А что раньше делали с трупами гражданских? - спросил Коул, оглядываясь на силуэт города.
- То же самое, - ответил Бэрд. - Только тогда этим занимались не мы.
- А нам обязательно это делать?
- Инфекции, приятель. Мы живем в трущобах. Рисковать нельзя.
В Хасинто обязанность хоронить умерших выполняли инженерные войска, но сейчас они были поголовно заняты сооружением жилищ для живых. Коул смотрел, как Бэрд на топливозаправщике объезжает неглубокую яму, поливая ее бензином. По крайней мере, им не пришлось сбрасывать туда тела, и за это он был благодарен небу. Черт возьми, даже с помощью бура практически невозможно было рыть замерзшую, твердую как камень землю. Какой-то моряк сказал, что это самая холодная зима за последние сто лет.
- Червяки не появлялись уже несколько дней, так что нам нужно заняться хоть каким-то полезным делом… Слушай, Коул, не пойми меня неправильно. Я просто так сказал.
Бэрд, казалось, был вполне доволен собой. Он получил новый разбрызгиватель для ускоренного распределения, с которым, как он сообщил, дело должно было пойти быстрее и эффективнее. Коул подумал, что так он, наверное, выражает свое уважение к усопшим. Бэрд побежал прочь от ямы, как будто там была заложена взрывчатка, и Коул тоже постарался отойти на безопасное расстояние.
- Черт, может, мне нужно сказать что-нибудь душещипательное? - В руке Бэрд держал пульт дистанционного управления детонатором. Он стоял несколько мгновений, глядя куда-то вдаль, как будто пытался что-то вспомнить. - Нет, хватит, все готово. Поехали.
Раздалось громкое уханье, похожее на приглушенный расстоянием звук взрыва, и в воздух взметнулось пламя. Коул размышлял о том, какой это позор: люди, выжившие после всего дерьма, которое им пришлось перенести в Хасинто, теперь умирают здесь, в безопасности. По крайней мере, сейчас это было самое безопасное место.
"Я предпочитаю врага, которого можно пристрелить. Болезни, холод, проклятый голод - как, черт побери, можно всадить в них пулю?"
Бэрд какое-то время смотрел на костер, затем взглянул на часы.
- Потом еще вернемся. Проверим, все ли до конца сгорело.
- Все равно чувствую себя отвратительно. Это не настоящая кремация. - Коул был категорически против кремации вообще, но в Хасинто не было места для погребения, да и в любом случае теперь никто не хотел хоронить родственников в земле. - Как-то унизительно.
Бэрд указал большим пальцем за спину, на пылающую яму:
- Послушай, это хотя бы цивилизованно. Можно было сложить их в кучу где-нибудь в поле, до оттепели с ними ничего не случилось бы. Но родственники расстроятся. Особенно если звери и птицы начнут обгрызать трупы.
- Дэмон, сыночек, ты сама деликатность.
Бэрд забрался на крышу "Броненосца".
- Приходится думать о таком дерьме, приятель. Иначе кончится тем, что мы сами превратимся в бродяг. В животных, черт бы их драл.
Погибали в основном старики и маленькие дети, и Коул с трудом заставлял себя смотреть на трупы. Были еще солдаты и гражданские, умершие от ран после того, как расформировали госпиталь. Неудивительно, что доктор Хейман постоянно находилась в дурном настроении. Черт, должно быть, нелегко провести всю жизнь, штопая солдат, а потом видеть, как они все равно умирают. Некоторых людей боль делает мягче, некоторых ожесточает. Жестче, чем Хейман, наверное, уже нельзя было стать.
Когда "Броненосец" вывернул на дорогу, ведущую в город, Коул заметил ехавший им навстречу небольшой грузовик, набитый людьми и багажом. Казалось, там уместилась целая семья. Бэрд издал характерное фырканье, как будто зрелище не произвело на него никакого впечатления, и съехал на обочину, чтобы пропустить встречных. У Коула, однако, были другие мысли на этот счет. Возможно, эти люди просто не понимают, на какой риск они идут, отказываясь от защиты КОГ. Паника оказывает странное влияние на рассудок.
Коул толкнул Бэрда локтем в бок:
- Слушай, давай останови их.
- Зачем это? Хотя, впрочем, нужно конфисковать у них этот чертов грузовик. Нам необходимы транспортные средства, дружище.
- Я хочу с ними поговорить.
Бэрд снова фыркнул:
- Конечно. Агрессивный шарм. "Эй вы, свиньи неблагодарные, мы же вас правда любим. Что мы вам говорили? Не уезжайте".
- Они просто напуганы.
- Когда они жили в Хасинто, то были, видимо, недостаточно напуганы, чтобы бежать. - Язык у Бэрда постоянно работал в режиме автоматического огня, он продолжал ныть и браниться, но все-таки притормозил и выехал на середину дороги. Грузовик тоже замедлил ход. - А сейчас включился естественный отбор. Те, у кого не хватает яиц в штанах, чтобы остаться, нам все равно не нужны.
- А что случилось с бродягами, которые жили рядом с Хасинто? Наверняка их тоже затопило.
- Это не моя проблема, - отрезал Бэрд. - Слушай, давай поворкуй с ними несколько минут, притворись очаровашкой, а потом поедем дальше. Договорились?
- Дэмон, тебе что, совсем незнакомы теплые чувства?
- Только когда обмочусь. Ну, иди. Займись пиаром, а потом поедем дальше.
Теперь, для того чтобы проехать, грузовик должен был обогнуть "Броненосец" по кучам камней. Коул слез на землю и быстрым шагом направился к машине, отметив про себя выражение ужаса на застывшем лице водителя; он положил руку на капот и постучал в окно. Водитель опустил стекло.
- Добрый день, сэр, - начал Коул. - Уезжаете из города?
- Да.
- Но там ничего хорошего, кроме холода и неприятных людей.
- Правда? - На подбородке у человека топорщилась трехдневная седая щетина, одет он был в лохмотья. - Ну, мы все-таки рискнем. Мы не можем постоянно бегать. Мы никуда больше не поедем, тем более на острова.
По Порт-Ферреллу ходили слухи о том, что Прескотт собирается снять всех с лагеря и переселить на острова, где якобы теплее и нет червяков. Некоторым нравилась эта мысль, некоторым - нет.
- Ну хорошо, сэр. - Коул отошел и махнул рукой, давая знак Бэрду пропустить грузовик. - Смотрите, поосторожнее на дороге.
Он еще какое-то время смотрел вслед грузовику, с грохотом исчезавшему в облаке выхлопных газов.
Бэрд завел мотор.
- Ты умеешь убеждать. Продолжай в том же духе.
Коул шлепнулся на сиденье.
- А я-то думал, что люди будут держаться друг за друга, хотя бы ради того, чтобы согреться.
- А этому что не понравилось? Кофе подают слишком горячий?
- Не хочет уезжать из Порт-Феррелла.
- Ни хрена себе, а он сейчас что сделал?
- То есть опять эвакуироваться.
- А что, об этом еще говорят? Здорово. Я лично обеими руками за остров. Белый песок, теплое море. Это круто!
- Ты подумай хорошенько. Ну, допустим, мы найдем необитаемый остров. И там все будет еще хуже, чем здесь, все придется начинать с нуля: ни домов, ни водопровода…
- Ну и что, зато там будет теплее.
- …или мы причалим там, где уже живут люди, и придется с ними как-то ладить.
- Ты меня прости, но я остановлюсь на том, что там теплее. - Бэрд нажал на газ. - Мне пока этого хватит. А еще не придется хоронить столько старушек. Мы в любом случае выиграем.
Коулу было все равно. Он собирался выполнять свой долг. КОГ обошлась с ним по справедливости, и он будет служить ей верно. В любом случае Порт-Феррелл был не идеальным местом для того, чтобы начинать жизнь заново: зимы здесь, на севере, чертовски холодные. Просто это место было ближе всего и безопаснее всего.
Но все-таки оно оказалось недостаточно безопасным.
- И что, по-твоему, мы сможем все поместиться на корабли? - спросил Коул.
- Моряки прекрасно умеют перевозить людей и грузы. Для них это прекрасная возможность заняться чем-то полезным.
Ну что ж, Бэрду это было по душе. Если план имел какой-то недостаток, он, словно терьер, обычно находил его, трепал и изжеванным бросал к ногам хозяина. Но сейчас он не стал этого делать.
- Ты, я вижу, радуешься жизни, - заметил Коул.
- А почему бы и нет? Сейчас я занимаюсь тем, что мне нравится. Папаша мне сказал, чтобы я шел в армию, иначе мне придется попрощаться с наследством, - а я хотел пойти в инженерное училище.
- Но ты же говорил, что все равно не получил никакого наследства, потому что пришли червяки.
- И мораль этой истории такова…
- Ты сделаешь все что угодно за достаточное количество банкнот?
- Нет; "знание - сила".
- А я-то думал, что ты доволен своей профессией.
Да, Бэрд будет полезным человеком в мире, нуждавшемся в перестройке и починке. И он знал это. Возможно, впервые он почувствовал собственную ценность. Это было грустно и многое объясняло.