Холл втянулся в узкий, но очень высокий стрельчатый коридор серого мрамора, и тут стали попадаться сотрудники. Проемы, уводящие ветки этого прохода влево и вправо, попадались довольно часто, и голоса под сводами сливались в гулкий неразборчивый шум. Странная спутница ненадолго отвлекла мои мысли от предстоящей встречи, но тягостное ожидание настойчиво взяло свое - а значит, внешне я стал развязен и самоуверен. Не то настроение для делового визита, но уж какое есть.
Звонкий цокот каблуков Аянами по мрамору, словно взятый за горло шум голосов, приглушенный свет, только подчеркивающий величие помещения, - это все воспринималось странно и вело меня вперед. "Скверно это все", - в который раз сказал я себе, отогнал образ предстоящей встречи и зарыскал взглядом, пытаясь зацепиться за что-то, достойное разговора с провожатой. Хм, а это интересно.
- Аянами-сан, позвольте вопрос.
Девушка остановилась и повернула ко мне голову. Мимо как раз чинно прошел какой-то парень в обалденно дорогом костюме, поприветствовал ее, но референт директора даже не повела бровью в его сторону.
"Обалдеть. То ли корпоративная этика тут такая, то ли папа приподнял Еву над людьми".
"А кто тебе сказал, что этот парень - человек?" - ехидно отозвалась моя параноидальная ипостась. Дать развернуться мыслям в стиле "тут все ОНИ" я себе не позволил. В конце концов, одно дело личный референт директора, другое - сотрудники.
- Пожалуйста, Икари-сан.
"Ах ты черт, да что же я туплю?"
- Вот это - настоящие животные?
За панорамным окном, на которое я указывал, находилось внушительное помещение - никак не меньше акра, и там была лужайка, камни там были, и даже искусственное солнце сияло с пасторально голубого неба. Там все было до противного ненастоящее - все, кроме животных. Склонив голову к земле, лениво обмахивалась хвостом лошадь, аж лоснящаяся от сытости. Огромная скотина, надо сказать, вечно забываю как таких называли - у них еще ноги у копыт словно бы косматые. В дальнем конце помещения торчала корова, прочно устроившись над поилкой, которую замаскировали под идиллический водопадик.
Я смотрел на эту картинку и испытывал дикое отвращение, которое даже не мог правильно понять. Меня злило все: и то, что у каких-то подонков есть деньги на это все, и то, что все так правильно, красиво и слащаво, и то, что я задал свой вопрос о "настоящем" девушке, которая, собственно, настоящей не являлась.
- Да. Это живые существа. Мозг коровы был поражен врожденной мутацией, и ей пришлось имплантировать поведенческий контур. В остальном - это настоящие организмы.
Я косо взглянул на ее безразличное лицо и кивнул. "Контур ей... Ага". Настоящее в этом мире стоило все дороже и все чаще в нем попадались изъяны. Может, поэтому я одинаково ненавижу и подделки и дары природы. Такой вот я урод.
- Спасибо. Мы можем идти дальше.
И мы пошли. Цокот каблучков, серый мрамор, приглушенный свет. И образ отца впереди.
- Входите, пожалуйста.
Кабинет директора - или его приемная, черт его знает - был почти аскетичен и довольно-таки мрачен: диковинная роспись на стенах, кажется, какие-то мистические знаки, - вот и все украшение. А в остальном те же серо-черные решения, что и везде в "Ньюронетикс", большой стол для совещаний, широкие панорамные окна со странным наклоном. "Ах да, мы же в пирамиде", - запоздало сообразил я. Ну, еще пол чем-то застелен непонятным. Ходить удобно хотя бы - и то дело. А то бывал я у таких. Уложат якобы натуральные ковры и сами же спотыкаются, зато аж прямо лучатся от самолюбования.
- Одну минуточку, старший лейтенант, я приглашу господина директора.
- Конечно.
Я прошелся к окну. Слегка затененное стекло смотрело на город - отсюда он выглядел диковинно. Дождь уже был не властен здесь. Только верхушки самых высоких модулей выныривали из мглы и смога, у горизонта распустился огненным цветком выхлопной клапан утилизационной башни, а все остальное тонуло в рыжей каше, простирающейся до горизонта. Сквозь все еще плотный слой облаков угадывалось солнце - вон оно, бледное пятно, редкий гость наших широт. Картинка плыла, искажаемая переливами силового экрана, и я ощутил приступ тошноты.
И как раз вовремя.
- Старший лейтенант Икари.
Я обернулся. От дверей кабинета ко мне шел отец. Строгий костюм, напоминающий форму офицера космофлота, темно-красные очки, встрепанные волосы. Образ, который неизменно вызывает в памяти одно - похороны мамы. И можно сколько угодно убеждать себя, что я не подросток, что мне пора перестать комплексовать, что мне не нужен больше папочка... Но все есть как есть. Сходить, что ли, к психоаналитику? Потому что каждый раз, когда я вижу его - чаще на фото, реже в реальной жизни - мне становится страшно. И пусто. Я, наверное, болен.
И что самое обидное, я ведь знал, что взрослый человек должен чувствовать. Знал, пытался перестроиться, посмотреть на ситуацию с другой стороны. Научиться его презирать. Затаить обиду. Отворачиваться при виде подлеца, который на меня наплевал.
А вместо этого я прячу свои подросшие комплексы под хладнокровное хамство. С той лишь разницей, что сегодня у меня есть реальный шанс насыпать ему перца в носки.
- Директор.
Отец протянул мне руку, и не думая снимать перчатку. Понимаем, как же: "Перчатку можно поменять, а руки после таких как ты не отмоешь". Гендо Икари обошел стол и сел на свое место, а напротив моего усаживалась Аянами - появление которой я, собственно, позорно проглядел.
- Должен сказать, управление обратилось с нестандартной просьбой.
"Вот так даже? Ну, хорошо".
- Ваши синтетики сбегают, не успев толком появиться на рынке. Это, согласитесь, нештатная ситуация.
"Умничка, Синдзи, тон взял, держись".
Отец коротко кивнул, подвинулся к столу и сплел пальцы перед лицом.
- Но блэйд раннеров тревожит не это. Вы не хотите разглашать, что новое поколение Евангелионов может оказаться совершеннее ваших тестов.
- Разумеется. "Ньюронетикс", однако, этот факт тоже не акцентирует.
Гендо Икари промолчал, внимательно глядя на меня. У меня под руками стало мокро, а еще неприятно сверлил висок взгляд этой красноглазой куклы. "Ну почему она не накрашена, а? Это такой трюк, чтобы отвлечь меня? И что она тут делает?" Воспринимать странную референтшу как мебель упорно не получалось.
- Это так, - соизволил отозваться директор. - И мне кажется, что наши интересы тут совпадают.
Гм. Все становилось занятно. Мне казалось, что отец будет настроен пререкаться по мелочам, затянуть встречу, отказать в проверке, пользуясь дырами в законах, но раз уж так... В конечном итоге, они всегда могли сказать, что все Евы в космосе, на заводах и в лабораториях. Дескать, вы что, законов не читаете? Мы не держим синтетиков на Земле! Я скосил глаза на Аянами и ответил:
- Хотелось бы верить. Управление блэйд раннеров уже сформулировало свои требования.
- Требования. Именно, - отец выдвинул из плетения пальцев указательный и наставительно поднял его. - "Ньюронетикс" же предлагает вам сделку.
- Мы имеем право изучить любые образцы нового поколения синтетиков, - поспешил уточнить я. - Это законно.
- Разумеется. Но ваше управление не видит ничего дальше этого пункта.
"А что же ты такого видишь?! Черт бы вас побрал, кэп, куда вы меня заслали? Тут нужен целый взвод юристов и переговорщиков!" Я сидел и едва не дрожал от злости. Меня отправили унижаться перед собственными комплексами, сообщив, что это простая процедура, что это возможность прищучить "Ньюронетикс", а тем временем со мной тут начинают какую-то игру? Да хрен там!
- Прошу прощения, директор. Я хотел бы вернуться к тестированию.
- Хорошо. Но подумайте вот о чем. Тест эмоционального фона не работает на новом поколении...
- Снова прошу прощения, директор. Это пока не доказано, пока решение не вынес уполномоченный блэйд раннер. Если бы вы допустили проверку до пуска в серию Евангелионов версии "ноль-ноль"...
- Исключено. Вы работаете со всеми производителями Ев, а утечки мы допустить не могли.
- Это вопрос безопасности человечества, - сказал я и понял, что выстрелил мимо.
- Хотите поупражняться в деловой казуистике, старший лейтенант?
"Да-да, академию ты мне оплатил, но вот таким тоном звание произносить не надо. Оно мое".
- Нет. Я хочу провести тестирование, - сказал я, от души надеясь, что это не прозвучало слишком нервно. - Сейчас.
- Как угодно, - спокойно сказал отец. Словно и не звучали призывы к сделке за несколько секунд до того. - Процедура стандартная, случайная выборка. Из пяти человек будут две Евы. Как вы понимаете, они на Земле совершенно законно. Приступайте.
"Да неужели? К чему?"
- Спасибо. Куда мне пройти?
- Никуда. Тестовый субъект номер один перед вами. Мой референт.
Я посмотрел на Рей Аянами, потом на отца. Он со сдержанным интересом изучал меня из-за своих стекол. Я проглотил всю глупость ситуации и подвинул к себе кейс. Замок щелкнул, крышка откинулась, и на сервомоторах выплыла туба тестового модуля. "Выясни, что она синтетик. Докажи очевидное. Что за абсурд".
- Хорошо. Аянами-сан, не шевелитесь.
Девушка замерла. Тремя касаниями я расположил точки лазерной калибровки вокруг ее левого глаза, дождался ответа прибора и принялся за самую утомительную процедуру: инструкции.
- Наведение завершено, вы можете расслабиться. Основной луч контролирует состояние вашего глаза: давление, движения зрачка, состояние капилляров, - скучно произнес я и вытащил из кейса "очки", тонкую полоску металла на дужках, которая повисла перед глазами и приветственно мигнула светодиодами. - Сначала мне надо провести контрольную серию вопросов. Они установят ваш базовый уровень...
- Прошу прощения, офицер. Аянами знает процедуру, - сказал Гендо Икари. - Не тратьте понапрасну свое время.
""Мое" время", - машинально поправил я и вслух сказал:
- Аянами-сан, если это так, вы можете произнести для протокола отказ от инструкций.
- Я ознакомлена с тестовой процедурой, - отозвалась девушка, равнодушно глядя на меня. - Согласна с последствиями проведения теста.
Следящие лазерные маркеры неторопливо кружили вокруг ее глаза, на лице Рей Аянами отражалось космическое спокойствие Евы, а я не мог подавить в себе желания начать тестовую серию с вопроса: "Как вы относитесь к косметике?".
- Расположите эти слова от самого приятного к наименее приятному, - сказал я, поправив дугу перед глазами. - Меч, сон, улыбка, машина.
- Улыбка. Сон. Машина. Меч.
Я прищурился, изучая пляску огоньков и данные на экране прибора. Задержка восемь десятых, первый уровень установлен. Едем дальше.
- Вам показывают ролик боя быков. Ваша реакция.
Пауза - нормальная такая пауза. И по моему мнению, и по мнению умного приборчика, субъект сейчас копается в памяти, ищет ассоциации... А вот и эмоции пошли.
- Отвращение. Жалость. Я не люблю кровь.
А вот это оказалось забавно. Светодиодная дуга убеждала меня в живости реакции, а вот мое собственное впечатление неуверенно пасовало: на лице Рей Аянами словно не было мимических мускулов. Ну и пес с ними. Может, забыли вырастить, главное, что второй уровень установлен.
- Вы видите, как умирает человек. Его смерть естественна. Ваши действия.
- Я уйду.
Гм. Эмоции оказались необычно сильными, и я невольно принялся изучать это бледное лицо внимательнее. Даже установка уровней оказалась весьма красноречивой и мощной. Нет, ну какая выдержка, а? Неужели она человек? Но, черт меня побери, почему она тогда не накрашена?
"Синдзи, ты фетишист. Косметический. Ты видел Ев с полным макияжем, видел без. Ты всяких видел. Какого хрена тебе сдалось это лицо, а?"
- Уровни установлены, - сообщил я вслух. Присутствие отца злило и раздражало, теперь уже его взгляд впивался мне в щеку, но тестирование занятной девушки оказалось прочным щитом. Пусть себе пялится. - Теперь основная последовательность.
- Я готова.
- Вам приснилось, что вы стали птицей. Это очень яркий сон, вы парите над землей и видите мир, которого никогда не знали. Он прекрасен. Что именно вы видите внизу?
Это был мой любимый вопрос в шкале. Очень поэтический и очень мощный - бьет наповал. Да, многие гомо сапиенсы даже при ответе мямлят и несут хрень, но у некоторых даже при прослушивании вопроса такая пляска идет... Ах ты ж боже ж ты мой. Рей Аянами оказалась из немногих - такой живой и быстрой реакции я еще не видел. Но какой танец огоньков на дуге!.. Это было великолепно.
- Там зелень, - скучновато сообщила мне девушка. - Ее много, там есть деревья, и луга. А на горизонте - замок.
Замок? Ого, какая поэзия. Передо мной сидел не просто человек, но даже вполне себе начитанный человек, умеющий чувствовать красоту воображения. "Вот и верь после такого глазам. Особенно красным".
- Вы ведете ховеркар. Ваша машина сломалась, и вы падаете. Вы знаете, что внизу есть экран и с вами ничего не случится. Что вы чувствуете?
- Мне страшно.
Как-то неуверенно она себе это представила, решил я, глядя на мигающие огоньки. И задержка реакции странная.
- Уточняющий вопрос: ваш опыт вождения ховеркаров?
- Два круга около офиса компании.
Ну вот и все понятно, вот и ладненько. Конечно, для очистки совести стоило узнать, боится ли она вообще высоты, но процедурно я уже решил "вилочную" ситуацию, можно смело продолжать.
- Вы видите мужчину, который вам нравится. Вы без раздумий пойдете на свидание, если он вас пригласит. Опишите его внешность.
"Папочка сейчас решит, что я клею его секретаршу. Самое пикантное, что он даже не пикнет, потому как я аннулирую тест, ляпни он хоть слово".
- У него темные волосы, синие глаза. Он высокий. Все.
Задержка ответа солидная, у меня в мозгах - тоже. А потом я сообразил, что Аянами описала не только меня, как мне поначалу очень самоуверенно показалось, но и отца. Хотелось уточнить по поводу бородки, но это я решил отставить. Тем более, что реакция на вопрос последовала правильная, и теперь даже визуально я заметил небольшое смятение.
"Круто. Я впервые тестирую человека, который по отмороженности даст фору любой Еве!"
- Спасибо, - сказал я и выключил тестовый модуль. - И установка базового уровня, и основная последовательность подтверждают, что вы - человек. Разброс минимален.
- Это попало в протокол?
Вопрос отца застал меня врасплох: я снял светодиодную дугу и внимательно изучал лицо Рей Аянами, напрасно ожидая реакции на свое сообщение.
- Мм. Естественно, директор.
- Поздравляю, тест Войта-Кампфа только что прошел Евангелион версии "ноль-ноль".
Как это там говорится: если бы я не сидел, то упал бы?
- Н-не понял вас. Она - Евангелион?
Позор был гениален, и я усугублял провал методики своей личной тупостью. Отец, естественно, отвечать не стал, впрочем, я и не уделял ему слишком много внимания. Оказалось, я очень быстро привык к поразительной мысли, что Рей Аянами - все же человек, и теперь смотрел на нее, вглядывался в это лицо, пытался понять, что же изменилось и изменилось ли что-то. На этой седой девчонке я меньше чем за час прокололся дважды.
- Я требую доказательств, - сказал я, слыша в своем голосе скверный неуверенный хрип.
- Пожалуйста. Я как ее хозяин выдаю вам разрешение на забор костного мозга.
"Она же, блин, прошла тест!" - чуть не ляпнул я, но тут же взял себя в руки и достал из кейса экстрактор для пункции. Если это цена моего позора, то я хочу точно знать, что меня не надули.
- А теперь представьте, что забор костного мозга станет единственным средством вычисления Ев, - сказал директор. - Пока аппаратное тестирование не выявит подозрение на синтетику, брать пробу вы можете...
- Только с разрешения человека, - сухо сказал я, выставляя ограничитель на шприце. - Понимаю.
- Поговорим о сути сделки, старший лейтенант?
Я обернулся к нему. Все, что происходило в кабинете, плыло мимо него - невозмутимая сволочь опиралась локтями на стол и прятала бороду за сплетенными пальцами. Его партия, его поле, его невнятная выгода. И соперник-дилетант в комплекте - Гендо Икари вчистую обыграл меня единственной пешкой.
- Хорошо. Сейчас.
Я снова посмотрел на Аянами и коротко распорядился:
- Пиджак и блузку - снять.
Девушка поднесла обе руки к горлу и с непроницаемым лицом принялась расстегивать форменную одежду. "Я не люблю пешек. Особенно тех, которыми меня бьют. Вперед, машина". Она раздевалась плавно, мягко, и я напрасно искал в этих движениях хоть что-то нечеловеческое - что-то, кроме полного отсутствия стыдливости. Когда на зеркальную столешницу легла серая блузка, я поднял экстрактор, снял колпачок с иглы и обошел стол, ощущая, как греются щеки - в такое дерьмо я еще не попадал. С одной стороны невозмутимый отец, наблюдающий за брошенным неудачником-сыном, с другой - Ева в простом белом лифчике. И кто из них более отмороженный - не понять.
"Грудь как грудь. По буферам ее от живых не отличишь".
- Прижмитесь к спинке стула, - буркнул я и приставил иглу к белой коже над рукоятью грудины. - И не дергайтесь.
Я завел левую руку за спинку ее стула, некстати напомнил себе, что в блэйдраннеровской модели нет обезболивающего, и нажал на курок. Тупой щелчок, отдача толкает руку, еле слышный хруст кости - и на бледном лице появилась слабая, едва заметная гримаса боли.
"А вот эту функцию вам очень кстати вшили".
- Закончено. Можете одеваться.
В голове звенело - индикатор первичного анализа на экстракторе горел красным.
- Итак? - поинтересовался равнодушный голос.
Я обернулся к отцу. Что-что, а поражения я признавать умею. Особенно перед ним: часто приходилось, видите ли. Практически - одно сплошное поражение.
- Я выслушаю ваши условия и передам их. Но от меня...
- Да, я понимаю. Но вы приложите все усилия. Не сомневаюсь, что в случае разглашения ответственность за провал процедуры возложат на вас.
"Да-да, пьяница с волчьим билетом, который получил второй шанс. Естественно, меня похоронят..."
- Мы задержим информацию о провале Войта-Кампфа. В прессу ничего не попадет.
Это уже становилось просто нереальным - не он ли только вот недавно распинался о несовершенстве методики? Я был разбит, обескуражен, подавлен и слишком слаб, чтобы думать. "Давай, контрольный уже".
- Понимаю, - устало сказал я. - Зачем?
- "Ньюронетикс" разработает новую версию теста. С эксклюзивными правами на поставку оборудования блэйд раннерам.
"Чертовы бабки, отец. Чертовы бабки... И это то, ради чего ты меня мариновал?"
С другой стороны, а что, я должен быть исключением на пути к миллиардным тендерам?
- Понял. В течение дня с вами свяжутся.
Я смотрел в глаза Рей Аянами и чувствовал себя... Прямо скажем, я себя чувствовал. Точка.
- Хорошо. Не смею вас задерживать.