- Пантелей Федорыч уже тут - значит, и остальные Пантюховы подтянутся, - тихо хохотнул Кастет. - Как ты, Миша, смотришь на дуэль с Глебушкой?
Там не просто кабан и не просто гризли. Там двуногий пещерник.
У кержаков с Кордона все мужики вполне. Медведи, елки, лучше бы вам при контакте мимо пройти. Но Глеб Пантюхов выделяется даже среди своих, его только бензопилой можно срезать - чудовищная мощь в этом потомке староверов, природная, генетическая.
- А че вы сразу в крайности, - забормотал Гоблин, - я со скалами не воюю. Ладно, вы правы, тем более что я уже намахнул с Закиром. По маленькой - и айда на дорогу, там встретим, едут уже, чую…
Степенно шествуя на выход, мы прошли мимо большой группы молодых женщин, и прошли не без потерь: Ольга Лунева громко окликнула мужа, и Кастет тут же смиренно смылся, бессовестно бросив друзей. Женщины тоже тренировались - меленько, аккуратно и грамотно, все культурно, никаких "закустьев". Если мужики в лобовую пытались подлетать к столам с целью защемить с тарелок закуски для святого, то женщины поступали элегантно. Подходили к суетящимся на выходе из таверны немцам из персонала, щипали их за бочок, весело поддавали бедром и тут же без труда получали желаемое, да еще и на красивых тарелочках, празднично уложенное.
- Глядите, девочки, Гоблин бритый, чудеса!
- Но опять не в гражданском, охламон.
- Что за жилетик такой, как у слесаря ЖЭКа. Мишенька, давай приодену!
- Как бабай…
Сомов притормозил, приосанился.
- А я фольклорный элемент, у меня есть документ! - гордо процитировал Гоблин. - Я ва-аще могу отседа улететь в любой момент!
На дороге никого пока не было, одни машины. Много. Непривычно много.
Это зрелище стоящих у обочины автомобилей, пожалуй, первый раз собранных вместе в таком количестве, моментально накинуло на меня пелену ярких урбанистических воспоминаний, я даже посмотрел на горизонт, ожидая увидеть в вечернем небе яркое зарево огней огромного города. И увидел! - воображение памятливо показало мерцающий световой сегмент, ну точно, это же столица за дальним лесом светится, а народ… просто отъехал в проверенный придорожный ресторан, нормальный такой корпоративчик.
Я спросил сам себя: а хочется ли тебе вернуться на Землю, Юра?
Подумал и решил - хочется. На недельку.
Походить по дневному Питеру и по ночной Москве, вдохнуть запах мегаполиса, пошататься по магазинам, просто поглазеть, один хрен денег вечно нет. Сейчас, правда, с этим нормалек. Пожить несколько дней в крутой гостинице, когда все вокруг тебя услужливо скачут, поглядеть на снующих людей с липовыми, бесполезными заботами - они и не знают про это… Пожить и вернуться сюда. Что я там имел? Злость и раздражение: от политики и СМИ, от собственного начальства и бытовой неустроенности, от накатывающих на мир проблем, от вечернего безделья, мимолетных знакомств и потери друзей, уезжающих или спивающихся. Работа? Максимум - инженером-наладчиком на ГТРК, если повезет, или на РТПЦ какой-нибудь. В начальники я в жизни не выбрался бы, принцип отбора известен: в главарях не лучшие спецы, а лучшие "кроилы".
А Замка там нет.
А Сотниковы упрятаны в ссылках на самых задворках.
Ни честных войн, ни честного развития. Болото, вата, засыхающий клей. Не хочу.
Но на недельку можно бы.
Я глубоко вдохнул чистый вечерний воздух.
"Гамбург" по контуру фасада горел огоньками, хозяева зажгли иллюминацию, вспыхнули и три прожектора на блоке. Рядом со зданием поста темнела зловещая тушка бронеавтомобиля, дополнительно обшитого легкой броней, и вообще круто заряженный апгрейдами, такой трендовый БТР-40 стоял на усилении у блокпоста - Бероев сюда бронетехнику пригнал.
Руслан и раньше практически не пил, а после травмы врачи ему категорически не советуют алкоголь, так что майор привычно трезв и привычно же ответственен: мероприятию присвоена категория повышенного риска, все войска анклава подняты по повышенной готовности. В самом Замке сдвоенный караул, патрули в разгоне, мангруппа разбита на две части - одна здесь, другая в Белой Церкви, на "шишиге".
- Садись, не тоскуй, не ты первый, не ты последний! - Гоблин уже запрыгнул на сиденье "виллиса". - О, сюда прыгай, самое удобное место. И видно все.
Тачка получилась на зависть.
Я погладил ствол диковинного пулемета, чуть качнул его на турели - грозно смотрится, - попробовал на жесткость крепление двух антенн. Над лобовым стеклом появилась новая дуга с люстрой: сталкеры частенько ночами мотаются, - впереди над лебедкой встал дюралевый кенгурятник. Темно-бежевые пятна специальной пленки грамотно разбили силуэт машины, жаль, в темноте не видно.
- Как рации работают?
- На зашибись, братан! Кастет машину укомплектовал по полной, даже генератор припасен. - Сомов показал внутрь кузова. - Автономны, как подлодка. В принципе, если Командор нас с поводка спустит, можем на двух машинах и сами до Дели доехать, без байды. Даже на одной можем.
Герой какой.
- А тент куда дели?
- Так Кастет уже слепил новый из кевлара, в цвет, как и хотел, сегодня отволокли куль к Демьяну, люверсы бить.
- Так все равно пулю не удержит.
- В скатке удержит. Да и не для того кроили: по кустам летать самое то, не порвется, через любую чащу можно вваливать.
Ожидая Костю, мы разлили еще по рюмочке, на две трети.
На втором кружке вкуснейшего рулета вдали показались прыгающие по дороге огни автомобильных фар, стремительно приближающиеся с юга.
- Едут! - вскочил я, чуть не выпав из кузова.
- Не подпрыгивай, это шериф, один, его "Урал", не различаешь, что ли?
Сомов прыжком соскочил на землю, замахал рукой с зажатым включенным фонариком, показывая, что здесь в цепи застывшего автотранспорта есть свободное местечко. Полицейский мотоцикл с коляской притормозил, мигнул фарой и медленно подкатил к нам, правильно поняв жесты сигнальщика, Уксусников аккуратно втиснулся в небольшой разрыв, ему хватило. Поздоровались.
- Ничего себе… - пробормотал шериф, несколько растерянно оглядываясь вокруг. - Да тут платную парковку можно строить!
- Где помощников потерял, командир?
- Минкин у церкви, молодых сопровождает, Потехин на "камушке" на скандал поехал, я сюда, проверить. А че вы тут делаете?
- Да тебя ждем, проверяльщика сильно не хватает, - серьезно сообщил Сомов. - Давай к нам, есть тема.
И показал пальцем на разложенное по кузову.
- Вы че, ребята, какая такая тема, я же за рулем! - быстро понял шериф, девственно замахав руками.
- Брось, событие экстраординарное, праздник всего анклава, можно сказать, - помог я. - Тут трезвых нет и не будет в ближайшие часы, один Бероев с бойцами, вот пусть и бдят. Отдохни, Петр Игнатьевич, действительно, сегодня имеешь право.
- Мент ты или не мент! - презрительно выдал Гоблин главное. - За рулем он… Культурно же сидим.
Уксусников странно посмотрел на нас, словно решая тяжкую задачу: арестовать наглецов сразу или простить по недомыслию за необдуманные слова, но вдруг резко махнул рукой:
- Давай, ребята, устал уже, честное слово! Ох. Как они все назад поедут, я же не прослежу.
Похрумкав огурцом, шериф взял кусок рулета, осмотрел, усмехнулся, сунул в рот.
- Знаете, а ведь я сегодня знак поднимал. Ну, тот, старый, помните, что за Кордоном стоит. Тыщу лет его никто не трогал - и вот опять уронили. Теперь думаю, что это - хулиганка, или кто мне сигнал подает.
Я заметил, как резко посерьезнел Гоблин.
- Присмотримся, шериф, обещаю. Походим мимо.
Мы немного помолчали, причем, боюсь, я не совсем понял, чем вызвана такая мрачная озабоченность.
- Кстати! - Сомов излишне громко вспомнил нечто интересное. - Юра, а Костя тебе про таблички рассказывал?
Я вздрогнул.
- Про к-какие таблички… - На хрена вот так пугать в тиши!
- Мы же табличек в Березовом понаставили, по традиции, все дела, - самодовольно заявил Михаил. - У дороги, на обочине, написали так: "Пост Представительства Русского Союза, проезд по согласованию. Остановиться, обозначить намерения!" Я хотел забацать сразу "База Спецназа ГРУ России", но Кастет не дал. А еще подальше, по обеим сторонам трассы: "Осторожно, мины! Электроконтур № 3". На двух языках, как деловые. Вот только фанерки в Березовом не нашлось - припахал пацанов дощечки стругать, за леденцы.
- Ну вы и чудилы, - тихо заметил Уксусников, откидываясь на заднем сиденье джипа. - Хотя определенный резон в этом есть, неплохо бы обозначать там какую-то "свою" территорию, это окупится.
- Мало того, я еще один фокус придумал! Юра, булькай спокойней, проливаешь.
- Колись.
- Прямо на грунтовке выкопал ямы, зацени, а потом опять закопал, с поля взял, да дерном вниз, типа тут мин понаставили наглухо.
- Это уже перебор, так и всех мирных отпугнете, - высказался я.
Из "Гамбурга" кто-то выскочил, я не увидел в темноте, кто именно, подбежал к ряду машин. Дважды хлопнула дверь, что-то зашуршало, объект метнулся к таверне с большим свертком в руках, наверное, подарок молодым.
Гоблин спокойно отставил рюмку, посмотрел на ночное небо, усыпанное звездами:
- Интересно, Смотрящие оттуда на свои гулаги посматривают? - И романтическим голосом, несколько неуместным для его образа, добавил, уже мне в ответ: - Да нет там мирных, камрад… эти два хутора на такой драной отшибе стоят, что вдруг в гости не приедешь. А людям спокойней. Кстати, Юра, так это может быть правдой, ваша с Главным "радиоигра" с украинцами?
На совещании мужики пытались подпрессовывать Сотникова на предмет мистификации украинского сигнала, на что Главный ответил, что ни ему, ни радисту добавить тут нечего.
- Миша, я уже запарился отвечать.
Помог Уксусников:
- Скажи мне, Сомов, ты знаешь, что такое гостайна?
- А че тут знать, знаю, конечно.
- Вижу, что не вполне понимаешь, - чуть повысил голос шериф. - Гостайна, Миша, - это когда никто не знает, будучи за списком. Вообще никто. Большая часть гостайн умирает навечно, как библиотека Ивана Грозного или переговоры Гитлера с Рузвельтом. Так что прекрати, взрослеть пора. Расскажи-ка лучше, что вы там еще нарешали…
Сомов все понял, кивнул.
- Ну, че, три винтовки мы им отдали, я бы и четвертую оставил, по добрым понятиям, мало ли кто дырки бил, но вы же знаете Кастета, иногда прижимист до самых краев. Ту, что с оптикой, себе оставил, хомяк… Топливом поделились, рацию им оставили - так себе, фуфловая, фонари, снаряжение, ножи, мелочовку всякую полезную из трофея - все отдали хуторским, на одном квадре багажники были плотно набиты всякой хренью. Наганы опять же… А "кольтяки" себе забрали. Местные всему рады, прикинь, они две пробитые канистры сразу латать принялись, сапоги с тел стянули, одежду кое-какую… Там ведь жизнь, ребята, тяжелая, жадная, как у нас в первые недели тут. Считай, ни хрена нет, все в ценности, все надо, любой кусок металла, любая тряпка.
- А все равно кластеры присоединяться к Союзу не поторопятся: поварились в самостоятельности - теперь на воду дуть будут, - подумав, заявил шериф. - Хохлы тем более. Все, мужики, больше не пьем, что-то загудело в башке слегка, остановиться надо.
- Да как скажешь, командир. - Мишка покладисто забил пробку ударом ладони. - А нам и не нужно единение это, в попец его, надоело. Сотников решил там другую стратегию обкатать: "В очередь, сукины дети!" - называется. По мне - самый тот Закон, пора по мастям статусы раскидывать, зря, что ли, паримся по войнушкам, людей спасаем. Типа, не очень-то нам и надо гемориться тут с вами всеми, вы сначала себя покажите, задел предъявите, что нормальные люди и перспективу видите, потом дорожную карту получите, проявите понимание и зрелость. А вот дружеска помощь - эт завсегда можно! Это мы пожалуйста, русские мы или нет, надурите уж нас по-мелкому, порадуйтесь, черт с вами. Опять же в разумных границах, в уровень. Да и в услугу.
Интересный ход.
В целом, сложив всю полученную по Гуляйполю информацию, я понял вот что.
Полноценную военную базу там действительно решено пока не ставить, до ситуации, во всяком случае, - нет стратегической идеи, да и сложно в воплощении. А вот с представительством четко Кастет угадал, Сотникову такая идея понравилась: с функциями просветительскими и рекламными. Интерес к району у нас колоссальный - новые люди, спецы, новые сферы влияния.
С египтянами быстро была достигнута договоренность по оперативной боевой поддержке: в случае острой надобности Шестипалый с поста подстрахует силовым фактором, блокпост арабов на этот случай усилен. Затевается катерная экспедиция по батиметрической разведке и пробной доставке груза: может, туда и баржу можно поближе подтянуть. Сейчас осень, низкая вода, а ведь по весне там вполне сможет и "Нерпа" пройти, франки мелкую баржу дадут, куда денутся, - они опять к нам за медициной пошли. У нас уровень другой - видать, не тянет Канада в сложных медицинских случаях, а жить-то всем хочется, не до политики становится, как бабка косой ночью в окно помашет.
Пока цель нашего присутствия в Гуляйполе проста: осмотреться, легонько заявиться "мы здесь, но пока тихие" и ждать визитов, постепенно начать нормальную пропаганду с ненормальным же хвастовством из разряда: "Сколько там у вас в монокластере мужчин? Да у нас врачей в медцентре больше!"
Ненилу Бирюк было решено связать личным договором, как наемного работника Представительства Союза, за что ей поставлять всякий ништяк по надобности, в меру, но эффективно.
У некоторых из присутствующих на совещании возник очевидный вопрос о "центральных украинцах", типа, куда же делись киевляне, почему не представлены отдельно. По этому вопросу Гольдбрейх предположил следующее:
- Если бы Смотрящие захотели видеть Украину обычным монокластером, то киевляне и составляли бы там ядро сообщества. И было бы их числом двадцать четыре. Либо предоставили бы украинцам кластер селективный, полный. Однако, судя по эксперименту с полярно настроенными областями этой страны, их интересует совсем другое: как таковые страты поведут себя в новых условиях, возможен ли тут некий фактор рывка в дальнейших общественных эволюциях. И это настоящее везение для украинцев, подход явно особый! Как мы, россияне, говорим, грех жаловаться… Поэтому жители центральных областей, как мне представляется, в какой-то мере лишь представлены единично в данных монокластерах и, вне всякого сомнения, в потеряшках.
Кого из оружных туда сажать, пока не решили, армейцы горят желанием - а они им всегда горят, - у Фокина свое на уме: он уже видит в штате службы погранзаставу "Березовое", с кадрами и ресурсами. А пока суд да дело, на охране будущего Представительства сидят универсальные наши сталкеры, которым это вообще не в жилу, не их стезя. Скучно им там.
Словно услышав мои мысли, Гоблин молвил:
- Я ж хотел во Львов смотаться, пацаны, к бургомистру, лично с ним познакомиться, побазарить на отвлеченные темы. Прикиньте, у них там не старосты в бригадирах отряда, а бургомистры. Щирі украïнці… Да только Кастет заупрямился - зря он так, вы же меня знаете: я такие переговоры на раз щелкаю, как орешки.
Знаем, знаем… Ох и трудная работа у товарища Громыко…
- И слава богу, что Костя тебя не пустил, Михаил, - остудил его Уксусников.
- Обидеть хочешь. - Сомов искренне расстроился.
- Да зачем оно мне, детство твое, - поиграл бровями шериф. - Я тут к Грише в больницу заходил. Навещали, не?
Мы синхронно кивнули головами.
- На поправку пошел, все нормально, ожил, скачет, но врачи его подержат, конечно. Вот ведь врезало по мужикам. - Шериф значительно качнул головой.
Знаем, если бы было не так, Мила торчала бы в больнице, а не на свадьбе, никаких обрядов. Гриша один раз уже к жене бегал, белохалатники его по дворам ловили.
- Артура жалко, никак забыть пацана не могу, - тяжело вздохнул Сомов. - Гарика-то я не знал лично, он у Гонты из новых, а вот с Артуром мы повоевали бок о бок, правильный был мужчина, прямой. Давай помянем их, что ли.
Шериф, не раздумывая, кивнул.
Уж и траур закончился, а люди все не успокоятся.
Так и не нашли тел, немцы на том берегу два жестких рейда провели, но все без толку - скорее всего, зуавы в степь утащили. А Гриша молодец, можно сказать, герой: и потеряшек вытащил, и сам жив остался, хоть и с раной в плече. Я не спец - так, краем слышал, как ребята обсуждали случившееся на севере в ключе: "рано или поздно нарываешься" и "все мы под Богом ходим".
Вычислили они потеряшек - пару раз, проходя мимо, видели людей, пытавшихся скрытно ловить с берега, вот и подошли как-то вечером, встали пониже, заглубились, а в лесу замерли, пока дымка костра не почуяли, тогда и пошли. Оказалось, что это остатки монокластера баварцев - тринадцать человек всего осталось: кто от болезней умер, кого зуавы достали, а двух пираты поймали, увели в плен. Так и стояли они, где попали, в густом лесу выше Шпрее, на пиратском берегу Волги, у малой локалки в овражке. Про Берлин - ни слухом ни духом, и вообще жили баварцы как в западне: не высунешься, кругом зуавки снуют, наследнички Черного Абдуллы.
Определились воины, стали часть людей выводить к катеру и попали в засаду: следили за ними, судно на причаливании засекли. Артура зуавы сразу положили, первым же залпом, Гарика чуть позже. Грише тоже по плечу ударило, но он чудом и умением отбился. Катер - в хлам, рекой не получается, личная рация не работает, да оттуда и не добил бы такой станцией. Пошли они берегом, а ведь там женщины, дети, завал, - и идти тяжело, и оставаться нельзя, зуавы все зачистят. Рана у прапора хоть и не тяжелая, но кровила изрядно, хорошо, среди баварцев была фельдшерица, Гришку перетянула, так он на допинге и тянул, где на анальгетиках, где на адреналине, промедолом себя не давал колоть.
Чуть выше они нашли старую лодчонку в два метра длиной, пробитую, скорее всего, нашими орлами, с судов. Залатали кое-как чопиками. Гонта людей в лесу спрятал, мужикам оружие ребят оставил, а сам дождался ночи и на этой развалине поплыл через Волгу, к Берлину. Чопики, естественно, вскоре вылетели к чертям, он к утру кое-как до берега дотянул, никакой выполз на берег у самой Шпрее. Хорошо, что там, недалеко от устья, рыбаки из города стояли на сетях. Дальше все ясно: промысловики экстренно связались с Берлином, в Волгу выскочила "Нерпа" на подвесном "мерке" - некогда было Корнееву котлы палить, подбежала к месту, постреляла из ДШК по берегу, десант спрыгнул, разогнал всю округу…
Людей отправили в Берлин на осмотр, а Гонту - на немецкой машине в Медцентр, с мигалками, полным ходом. Лежит теперь в палате, бесится - Сотников после этого случая приказал до полного окончания "Рассвета" все операции по Волге отменить, дальше Тортуги, где встали погранцы Фокина, не соваться ни при каких обстоятельствах, борьбу с пиратством заморозить, не до того. А прапор мести хочет.
Но решение принято, все войсковые операции по фронтирам прекращены, активность отменяется. Анклав расползся, как паук, и везде на окраинах искрит. Не хватает сил, включаем дискриминатор.
"Рассвет" - сейчас самое главное дело. Демченко с Монголом уже просто живут на Дальнем Посту, готовят операцию. Еще неизвестно, приедут они на свадьбу или не смогут.
В мотоцикле шерифа тихо зашипела рация, Уксусников сразу выскочил, кинулся туда. Пока он бежал, я уже успел достать свой сканер и к моменту возвращения главполицая назад уже все знал.
- Все, едут, развилку миновали, у брода.