Провожающие, те, кто был жив и в состоянии прийти и просто понаблюдать за отправкой каравана, столпились на платформе у стены. Им рекомендовали не подходить близко. Усталый дежурный стоял на разделительной линии и следил за порядком.
Сергей подошел к машине с номером четыре на бронированном борту. В толпе он видел детей, женщин, стариков. Их глаза стали просто кругами, в них был страх и больше ничего. Никто не плакал и не кричал, и именно поэтому Сергею сделалось жутко. Ему показалось, что те, кто молчит, наверняка уже потеряли всякую надежду.
Кто-то небрежно-шутливо съездил его по плечу.
- А, ты здесь! Жив, значит! - Игорь вырос рядом с Сергеем, полностью экипированный, и уставился на него шестью электронными глазами.
- Жив…
Тон рейдера был веселым, почти жизнерадостным, что вовсе не соответствовало моменту. Но именно благодаря ему Сергей вдруг ощутил себя немного лучше. Словно часть груза сняли с его сердца и выбросили. Игорь был просто волшебник.
- Загружаемся, пока Мих не взбесился, - сказал рейдер, хватаясь за металлическую скобу слева от дверного проема. - Наш славный полковник мастак слюной брызгать, не находишь?
Шуточка была не ахти, но Сергей улыбнулся. Шлем он надел, загерметизировал и влез в закрытый кузов броненосца. В его памяти четко оттиснулись лица провождающих, их страх и отчаяние.
Рейдеры четвертого броненосца заняли свои места. Десять душ. Им еле хватало места, а все остальное пространство машины было забито под завязку боеприпасами, ящиками с пайками, приборами, которые взяли с собой ученые и распределили по машинам. И это не считая одиннадцатого по счету броненосца, приспособленного специально для перевозки грузов. Тот был нафарширован особым содержимым сверх меры.
Сергей не понимал, для чего все это. Лишняя тяжесть не помогает двигаться быстро, верно? А как раз быстрота - самое главное в этом рейде.
С другой стороны - неизведанные территории. Бастионцы продвигались и больше, чем на пять сотен километров, но не в этом направлении. Говорили, что в стороне подсектора Пермь, по соседству с заброшенным космопортом, выросли непроходимые леса. Никто их, разумеется, не видел, но слухи есть слухи, и как они рождаются, отследить невозможно. Но именно эти мифические леса беспокоили командование. Объезжать их - долго, ломиться напролом - опасно. Рейдеры болтали, что Генрих Буланов, в конце концов, поддержал идею лобовой атаки. Умник, а не дурак. Для бойцов это значило, что придется хорошенько поработать. Именно для атаки лесных массивов и было взято тяжелое вооружение. Предстоит немало жаркой работенки.
Сергей втиснулся на свое место, между Игорем и Максом Ложкиным.
Рейдеры казались безжизненными куклами, которых просто усадили на полку. Когда броненосец заурчал движком, по его корпусу прошла дрожь. Фигуры слегка дернулись, оживились, начали крутить головами.
- Парни, мы отправляемся. Едем согласно порядковому номеру - четвертыми. - Сержант Збигнев - и его неумолимый рок затащил на эту вечеринку! - говорил спокойным голосом. Будто это обычный рейд в ближнюю, вдоль и поперек исследованную зону. Ничего особенного, братцы! Всего лишь туда и обратно. - Мысленно пожелайте удачи своим. И вперед!
- Пошел ты, - пробормотал слева от Сергея Игорь.
У многих здесь больше не было "своих".
Сергей подумал о Лике и быстро отмел все эти мысли. Он заставил себя сосредоточиться на другом. Выезд на поверхность всегда был волнующим событием. Словно из тюрьмы освобождаешься - все кругом кажется новым, необычным. У Сергея еще не замылился глаз настолько, чтобы не замечать, как хорош мир.
Рейдер повернул голову к узкой амбразуре, забранной толстым стеклом, и увидел, как мимо борта проползают стены закрученного спиралью широкого туннеля. Фары броненосцев резали тьму, пропахшую ржавчиной и пылью. Эхо от работы двигателей сливалось в тревожащий нервы гул - точно гроза приближалась, выкатываясь из-за горных вершин.
Выезжали через центральный вход. Так было быстрее, потому что дорога через десять километров соединялась с одной из трасс. Трасса под номером шесть вела в Екатеринбург и с нее можно было попасть на скоростную, которая стремилась на северо-запад. Известный ее участок был относительно свободен, и командование планировало двигаться по нему на максимальной скорости. Обо всех этих деталях Сергей думал отвлеченно. Ему нравилось просто наблюдать.
Поднявшись на высоту семидесяти метров по дороге-спирали, караван из броненосцев приостановился перед громадными воротами.
Вздрогнув и породив адский грохот, те начали разъезжаться в стороны. Хлынул яркий солнечный свет. Сергею показалось, хотя такого быть не могло, что пахнуло землей и травой. Рейдеры взялись за разговоры. Кто-то подключил внешние камеры, и голограмма повисла в воздухе между двумя рядами сидящих.
Сергей предпочитал амбразуру. Когда открылись ворота, караван двинулся наружу. Первая, вторая, третья, четвертая машины. Всего одиннадцать, готовых дать отпор чему угодно и дать по затылку без предупреждения, если понадобится. Сергей подумал об их огневой мощи, но почему-то это его не успокоило. Вирус не возьмешь на мушку и не пугнешь гранатой. Ему наплевать - пусть даже у каждого рейдера будет хоть по нейтронной бомбе в кармане.
Громадные грузовики, тянувшие когда-то фуры с оборудованием и припасами, все толпились у центрального входа в Бастион. Сергей никогда видел их, и взгляд так и тянулся к ржавым остовам, испытавшим на себе разрушительное влияние времени и плесени.
От покрышек давно ничего не осталось, стекла вылетели, краска слезла. Тенты фур превратились в грязные обрывки, качающиеся на ветру. Плесень тут давно умерла, оставив после себя только серый слой липкой пыли, но и ее ветер постепенно выдувал отсюда. Природа активно занималась чисткой.
На каменистых склонах по обеим сторонам дороги буйно разросся высокий кустарник, названия которого Сергей не знал. Цвет листвы в любое время года у него был буровато-зеленым. Явный мутант. В окрестностях Бастиона подобно растительности появилось в последние годы очень много. Сергей сам видел, как густые гибридные леса подступают к мегаполису с юго-востока. Наверное, недалек тот день, когда они поглотят Екатеринбург и начнут медленно перерабатывать его, чтобы сравнять с землей и истребить саму память о людях.
Сергей воображал себе Землю через тысячу лет. Новый мир, похожий на тот, что был миллиарды лет назад. Дикий. Без признаков цивилизации. Давно поглотивший даже самых стойких борцов за человеческое выживание.
Может быть, Смирнов и прав, а может, и нет. Может, он просто неточно трактовал тенденции.
Не Новая Эволюция ждет людей, а полное исчезновение. Планета получила шанс избавиться из убивающих ее организмов и теперь-то проследит, чтобы хомо сапиенс больше не возродился.
Караван проехал уже километров семь, когда по внутренней связи послышался голос Збигнева:
- Впереди грозовой фронт, движется в нашу сторону. Командование приказывает переть дальше.
Эсбэшники не отреагировали. Приказ есть приказ. Обычно грозы в этом регионе сильные, со шквалистым ветром до девяноста метров в секунду. На открытой местности есть опасность, что он перевернет броненосец и потому на время непогоды рейд всегда искал укрытие. Но раз сейчас важно время, никто терять полчаса не собирался.
- Нарочно, - проворчал Игорь. - Чуешь, парень? Словно какая-то зараза не хочет, чтобы мы ехали.
- Ерунда.
- Ничего подобного. Ни разу не замечал, как, бывает, себя странно природа ведет?
Сергей навострил уши.
Когда Корнеев начинает болтать, всегда интересно, хотя иной раз и полный бред несет.
- А про розовый туман не слыхали?
- Сказки, - отозвался один из бойцов. - Я десять лет в рейдах, а ничего не видел.
- Как повезет. Я видел. Три года тому. У заброшенной распределительной энергостанции возле Исети. Мы искали запчасти для генераторов, но два дня не могли попасть на территорию из-за тумана.
- Ну да, а никто, кроме тебя об этом не рассказывает! - сказал тот же рейдер.
- Это потому, что парни, с которыми я был там, уже мертвы. Кто-то погиб, а двое умерли позавчера, в Бастионе, - ответил Игорь, глазом не моргнув. - Так что свидетелей нет. Мы были в разведке. Подошли к главным воротам, смотрим, пелена со стороны станции идет. Туман. Купол и токоприемники, гад, скрыл и ползет. Мы, значит, деру, а потом смотрим, он остановился. У самых ворот. Стеной. Мол, не пущу. Туман тот - живой и в нем что-то есть. Появляется невесть откуда и пропадает так же внезапно, вроде бы шутит, но эти шутки… в общем, не хотел бы я оказаться внутри. Иногда, если долго наблюдать, видно, как тени внутри тумана движутся, словно что-то подбирается близко к самому краю, желая посмотреть, что снаружи. - Коренев помолчал, убедившись, что байка подействовала. - Мы два дня паслись возле станции. Командир собирался уже отдать приказ сваливать, но туман вдруг исчез. Вот так разом. Жуткое дело, парни. На территорию все-таки вошли, готовые деру дать в случае чего. А там все разворочено, стальные фермы токоприемников погнуты, словно громадными руками, чуть в косицы их не заплели. Стены в некоторых местах снесены. Кругом какая-то гадость, слизь. Кто-то там знатно порезвился, надо полагать. Но фокус в том, что мы ничего не слышали, хотя были рядом. Вот тебе и туман.
Рейдеры молча переваривали услышанное. Не возражали. Игоря невозможно было подловить на вранье. Если он и придумывал, то ловко обрубал все концы.
- Причем же тут гроза? - спросил Сергей.
- А кто его знает? Почему вот сразу, как только мы выехали? Нехорошее предчувствие у меня.
Сергей улыбнулся. Всегда находится такой - особо чувствительный скептик. Кошки у него на душе скребут, и он обязательно об этом заявит во всеуслышание, придавая происходящему еще несколько градусов таинственности.
Впрочем, тему быстро оставили. Не всякий рейдер на памяти Сергея обладал таким богатым воображением, как Игорь, и еще меньше находилось спорщиков. Настоящий эсбэшник не должен быть болтуном - так гласило неписанное правило.
Да и потом, разве они все знают об этом мире? Нет. Практически ничего. Даже умники из Научного Корпуса весьма осторожны в оценках угроз. Так почему бы, теоретически, не существовать аномальному розовому туману? Или разумной грозе, которая стремится всеми силами помешать каравану в его миссии?
Сергей посмотрел в амбразуру. Словно бы бросая вызов стихии, броненосцы наступали прямо на грозовой фронт. Эфир потрескивал помехами. Сливаясь в нестройную музыку, шипение и потрескивание напоминало радиопереговоры каких-то существ.
Небо на западе почти целиком затянуло низкими тучами, имевшими чернильный оттенок. Сергей заметил вдалеке синеватые всполохи. Где-то там уже били молнии, разнося по взбесившейся атмосфере заряды в миллионы вольт.
- Говорят, в середине лета здесь почти всегда такие грозы, - заметил Игорь, словно все только и ждали его комментария. - Проверим…
2
"Подъездная" дорога, в старые времена имевшая статус сверхсекретной, осталась позади. Караван вырулил на скоростную трассу.
Теперь броненосцы мчались на запад, преодолевая все возрастающее давление воздушных масс. Пыль была еще не слишком плотной, но сгущалась с каждой минутой.
"Дорожное полотно здесь отлично сохранилось, да и останков машин мало. Хоть гонки устраивай, - подумал Генрих Буланов, глядя через пуленепробиваемое лобовое стекло. - Только вот от беды вряд ли убежишь! У нее самая быстрая тачка".
Сидящий в кабине головного броненосца ученый наблюдал за происходящим с голографического экрана компьютера.
Аппаратура, фиксирующая все, что происходило за бортом, демонстрировала нереальные показатели. И они еще не достигли критических для данного явления значений.
Мих (и это весьма нервировало) заглядывал через плечо.
- Как дела? - спросил полковник в пятый раз за десять минут.
Генрих покраснел от злости. Взгляд его метнулся влево, туда, где сидели стрелок в своей ячейке, и, чуть дальше, водитель. Оба были совершенно безучастны к происходящему. К тому же лица их скрывались за шлемами.
Мих продолжал ухмыляться за плечом умника.
- Слушайте, вы ведь и сами все видите, - сказал Генрих, сглатывая. Вместо глухого шлема на директоре ИЦ была маска. Полковник воспользовался такой же, показывая, насколько он плотно готов сотрудничать с "научным руководителем" экспедиции. Мол, рискует всем ради возможности лично пообщаться с гением.
Генрих полагал, что здоровяк издевается. Отношения у них не сложились давно, и напряженность сохранилась по сей день. Только катастрофа, подобная той, что настигла Бастион, могла заставить этих двоих работать вместе.
- Это не гроза, - добавил Буланов. - Ураган. Ветер уже сорок пять метров в секунду, а будет еще больше! Я думаю, мы сглупили. Теперь на открытом месте мы просто беззащитны. Если нас перевернет на бок и оставит в покое, еще легко отделаемся!
- Боитесь? - спросил Мих.
- А вы как думали? Я не герой. Я в рейды выезжал трижды за всю жизнь и недалеко. И потом - как вы себя будете чувствовать, если ветер оторвет нас от земли и зашвырнет куда-нибудь километров за двадцать отсюда. Приземляться-то мы, между прочим, будем жестко!
Мих пожал плечами.
- Я готов к смерти, - сказал эсбэшник.
Генрих отвернулся.
- Я… я тоже готов умереть, но предпочитаю за дело. С пользой…
Полковник помолчал, потом сказал:
- Пыль усиливается.
Она не просто усиливалась, она превратилась в сплошную завесу, в подвижный вал высотой метров тридцать.
Широким фронтом пыль шла с запада на восток и густела, поднимая в воздухе все больше частиц грунта, отмершей и отмирающей плесени. Скорость ветра увеличивалась. Теперь уже в воздухе летали не просто мелкие частицы, а камни.
Словно откликнувшись на замечание эсбэшника, по крыше броненосца что-то прогрохотало.
Генрих вздрогнул.
- Сержант, сбавляйте скорость, - приказал Мих, ни на тон не повысив голос.
Директор ИЦ (бывший, поправил он себя) не мог понять, как можно в подобной ситуации проявлять столько хладнокровия. Понятно, что полковник профи, что побывал в переделках, но все же… У Буланова душа уходила в пятки, когда он представлял, как броненосец отрывается от дороги и взмывает вверх, кувыркаясь. Даже такой тяжело нагруженный.
Ученый стер с виска каплю пота.
- Внимание, всем машинам, - произнес Мих в рацию. - Снижаем скорость, повторяю, снижаемся до двадцати и ждем дальнейших приказаний. Как поняли?
Остальные десять машин откликнулись, словно только этого и ждали. В тот же миг головной броненосец вздрогнул, и сидящим внутри показалось, что невидимая громадная рука надавила на правый борт. Пыль в считанные секунды заволокла весь обзор, и по стеклу и обшивке забарабанили мелкие камни.
- Ветер! - выдохнул Генрих.
- Стоп машина! Каравану остановиться и никаких действий не предпринимать!
Тут же что-то ударило броненосец в задний бампер.
- Экипаж два! - взревел, потеряв хладнокровие, Мих. - Я сказал, стоп!
По небу раскатился удар грома - одновременно со вспышкой молнии. Генрих пригнул голову. Компьютер и связь начали давать сбой.
- Экипажи! Всем экипажам! Остановиться и ничего не предпринимать до особого распоряжения!
Помехи заполнили эфир. Чьи-то голоса прорывались через шумы, но никто не мог разобрать ни слова. Полковник скрипнул зубами.
- Будем ждать, - сказал он.
Ученый следил за телеметрией.
- Ветер усиливается. Уже семьдесят пять метров в секунду.
Броненосец снова задрожал. Ветер периодически менял направление, пытаясь сдвинуть вездеход, наваливаясь то спереди, то сзади, то с боку. Пока ему это не удавалось, но, подумал Генрих, лиха беда начала.
Стало темно, будто ночью.
- Центр грозы приближается, мы будем как раз под ним.
Снова грохнуло, да так, что броненосец, куда обычно звуки снаружи не попадали, подпрыгнул, а Буланов и Мих закрыли уши руками. Полковник выругался. И как по команде - дождь. Ливень. Тысячи тонн воды с небес. Они ударились о крышу вездехода, заставив его раскачиваться.
Порыв ветра предпринял еще одну попытку оторвать машину от дорожного полотна. Генрих почувствовал - он не мог, разумеется, ничего видеть из-за темноты и ливня - как машина сдвигается.
- Какие будут приказы? - спросил водитель, глядя на Миха.
- Нас сдувает, - заметил Буланов.
Полковник молчал. Ясно, что, решив ехать прямо на грозовой фронт в погоне за призрачным выигрышем во времени, было ошибкой. Умник прав: шторм вполне способен перевернуть даже тяжелогруженые вездеходы.
Мих поднес рацию ко рту и попытался связаться с остальными экипажами. Те не ответили. Статика перебивала все.
Снова вспышка и снова удар. Все, кто был в кабине, машинально пригнули головы. Генрих выключил компьютер, и в тот же миг вскрикнул от ужаса, заметив по другую сторону стекла дверцы какую-то тень.
- Видели?
- Что?
- За стеклом. Когда сверкнуло…
Будто отзываясь на его слова, нечто заскрежетало по бронированной обшивке и ударило в стекло.
- Камни, мусор, - отозвался Мих.
- Я видел какой-то силуэт, похожий… на летучую мышь…
- Любую бы тварь уже сдуло километра на два отсюда, - сказал полковник.
Больше Генрих ничего не увидел странного, однако на этом вечеринка не закончилось. Слепые и глухие, полностью отрезанные от мира, люди ждали окончания шторма. Однажды головную машину, невзирая на крепкие тормоза, толкнуло назад, и она стукнулась о бампер экипажа два. На этом продвижение остановилось, но в следующий миг люди ощутили резкий толчок с правой стороны. Кузов закачался. Затем его повело. Водитель завел движок, давя на газ.
- Отставить! - рявкнул Мих.
- Полковник, если нас спихнет с дороги, не думаю, что сможем выбраться, - ответил рейдер за рулем. - Вроде бы… нас тащит на юг. Насколько я помню, там лежит ржавый остов тягача. Он нас может задержать. А может, и нет, - добавил водитель, крутя баранку.
Генрих не понимал, зачем это. Ехать вслепую? Куда? Как можно здесь ориентироваться? Но водитель и не собирался ехать. Пользуясь наработанными за годы навыками, он инстинктивно искал ту самую точку, где броненосец стоял в самом начале.
Ученый беспомощно наблюдал за этим священнодействием и обмирал от страха при каждом новом громовом раскате. Снаружи ревела вода, выл и свистел ветер. Звуки доходили даже сюда, заглушая рокот двигателя. Водитель сражался с ветром и мокрой дорогой, пока не остановился, сказав, что, "кажется, здесь".
Снова ожидание. Мих время от времени включал рацию, но только для того, чтобы услышать искаженные голоса и треск с шипением.
- У вас такое было? - спросил Генрих.
- Такого - нет, но похожее. Однажды зимой мы попали в снежный буран. Он появился из пустого места. Только что светило солнце, снежок искрил, а через секунду налетело. Тогда пропал один из моих бойцов. Мы искали его после бурана, но без толку. Машины еле откопали. - Мих помолчал. - А что наука говорит о непредсказуемой погоде?