Первый привет с Таити донес ветер - повеяло чем-то пряным и теплым. На синей подставке горизонта едва ощутимо покачивались окутанные дымкой вершины гор - Орохена, Орофити и Аораи. Правда, какая из них Орохена, а какая - Орофити, Полина затруднилась бы ответить. Да и какая разница?
Страшные воспоминания, тяжкие, мертвящие душу, потихоньку отпускали ее. Она перестала кричать по ночам, ей больше не снились трупы, не преследовал ужасный запах горелой плоти. Однако мир был еще далек, "ожесточенные бои" продолжались. С каждым убитым себумом победа делалась ближе, но какие гекатомбы надо еще принести в жертву богу войны, чтобы враг был разбит?..
…Динамики над полем затянули "Э мауруру а вау", а влажный ветерок, лаская обоняние, смешал запахи земли, благоухание бугенвилеи и прелых кокосов.
Голубеющие горы впивались в облака над ярко-зелеными холмами, понизу отороченными перистыми пальмами. Притягивали взгляд роскошные пляжи… Полина тихонько вздохнула и утешила себя обещанием искупаться в лагуне острова Витязя и вдоволь поваляться на его белом песке.
Конвертоплан "Анатра" напоминал собой короткохвостый геликоптер с двумя толстыми лопастями. Пилот в серебристом комбезе болтал с пассажирами. Пассажиров было трое - веселый парень, обритый наголо и похожий на жизнерадостного щенка, солидный краснолицый мужичина с парой громадных баулов и каким-то прибором под мышкой и хрупкая бледненькая девушка, спрятавшаяся от солнца под огромным сомбреро. Маленькая и худенькая, она в своем головном уборе напомнила Полине грибок-опенок.
- Здравствуйте! - приветствовала она честную компанию. - Вы на Витязь?
- Туда! - вскочил пилот и отрекомендовался: - Роонуи Горелов!
- Полина Страут.
- Богдан, - представился юноша.
- Терентий Кузьмич, - поклонился мужчина.
- Алена, - пискляво отрекомендовалась девушка.
- А к кому летим? - поинтересовался пилот.
- К мужу! - улыбнулась Полина.
- Ну вот! - преувеличенно огорчился Горелов. - Вот всегда так! Не могли уж к брату слетать или к отцу!
- В другой раз!
- Не будет другого раза… - вздохнул пилот. - А ревнивицу эту как назвали? Ишь, как на меня зыркает!
- Это Женя!
- Мама! - возмущенно произнесла "ревнивица", - ты их с Асулом не познакомила!
- Ах, извините, извините! Вашего любимого Асурчика забыли представить!
- Я тебя тоже люблю, мамочка! - утешила Полину дочь.
Пилот захохотал и распахнул дверцу.
- Прошу садиться!
Галантно пропустив Алену и Полину, он передал последней брыкавшуюся малышку, а Богдан с Кузьмичом побеспокоились о себе сами. Пилот оббежал острый нос конвертоплана, заскочил в кабину, с ходу завел мотор. Турбины взвыли, две лопасти крутнулись, сливаясь в круг. Машина, словно потеряв вес, качнулась, клюнула носом и всплыла в воздух.
Вид на Таити радовал глаз: синева океана у берега разбавлялась до колера светлого берилла, взбивалась в пену прибоем. За мелкой водой светилась полоска пляжа, дотягиваясь до пальмовой рощи. Буйная зелень взбегала на холмы. А постройки себумов с высоты уже не казались такими чужеродными.
Разогнавшись над океаном, конвертоплан остановил лопасти в положении крыльев и понесся на северо-запад. Звукоизоляция в кабине была замечательной, не нужно было кричать в ухо соседу, и пассажиры продолжили знакомство. Терентий Кузьмич оказался инженером-гастрономом, добывавшим на таитянском базаре редкие овощи и приправы. Профессиональная деятельность Алены полностью отвечала ее внешности - она была занята в отделе статистики. А весельчак Богдан оказался зоопсихологом. И дрессировал он не абы кого - гигантских кальмаров!
- Так вы в цирке работаете? - не разобралась в ситуации Полина.
Богдан даже слегка обиделся.
- Да вы что?! - воскликнул он, но тут же вновь заулыбался: - Я в Океанской охране тружусь, хочу мегатойтисов к делу пристроить, чтобы они у китопасов навроде овчарок были! Ну там касаток отгонять или акул, поднимать с глубины раненых китов или субмарину, если та в аварию попадет…
- А поднимет? - усомнилась Полина.
- Ха! Только так! Нафанаильчик мой вдвое длинней подлодки - пятьдесят метров в нем! А силищи!
- Могучая кучка щупалец… - проворчал Терентий Кузьмич.
- Ну, так еще бы! - легко согласился Богдан, не вдаваясь в подтекст услышанного.
- Все равно они опасны, чудища ваши, - вывела старшая Страут. - И страшные они очень!
- Что бы вы понимали в мегатойтисах! - с легким пренебрежением профессионала отмахнулся Богдан.
Разговор мигом перешел на Великих Морских Змеев, Больших Белых Акул и прочих монстров океана, и Полина отвлеклась, задумалась о своем. О Жене. О себе. Об Алексее.
Три года семейной жизни не слишком изменили ее, не опростили, не свели Мироздание к пятикомнатной квартире. Быт не затянул в себя Полину Страут, и домашние хлопоты не заслонили прочие радости и прелести, в избытке предложенные бесконечной Вселенной.
А Женька пока что доставляла ей минимум переживаний - болеть коклюшами и корями доченьке не придется, а проблему хронического недосыпа решил Асур. Старый боевой кибер стал для Жени роботом-мамой, очень нудной и очень требовательной, но никогда не забывавшей поменять подгузники и подогреть молочко в бутылочке. Полина даже ревновала "Вия", опасаясь, как бы эта "универсальная рабочая машина" не стала Жене роднее матери. Не стала… А что было бы, если бы Мирон не успел? - похолодела Полина. - Если бы их обоих накрыло плазменным взрывом? Как бы она тогда жила?.. Не думать, не думать! Это слишком ужасно…
Разговор как-то сам собой увял, пилот рулил, пассажиры задремали, а понизу все плыл и плыл гофрированный пассатами океан…
Полина открыла глаза вовремя: в небе по-над горизонтом заиграл зеленый отсвет - это в мареве испарений отражалась лагуна за Барьерным рифом. Остров Витязя.
- Подлетаем! - сообщил пилот.
- Ага! - сипло проронил Терентий Кузьмич. Богдан смешно всхрапнул и смутился, поймав улыбку Полины. Она отвела глаза от зоопсихолога и подалась к окну, о который Лена уже плющила нос.
Острову Витязя в будущем году должно стукнуть сто сорок лет - биоинженеры сдали его в эксплуатацию приблизительно в 2084-м. Ранее на его месте существовала подводная гора Витязя, названная в честь знаменитого научно-исследовательского судна. От плоской вершины той горы до поверхности было восемьсот шестьдесят метров. Строители заделали в ее макушку решетчатые вышки, а инженеры-биотехники нарастили на этот каркас быстрорастущие кораллы и организовали бесперебойное кормление прожорливых крошек-полипов, подавая спецраствор на узловые точки и приемники питательных нитей. Через год с лишним на карте появился новый атолл - твердый коралловый монолит, разорванным кольцом окружавший лагуну километров десяти в поперечнике. Не дожидаясь, пока "искусственное территориальное образование" заселят обитатели рифов и "нажуют" пляжи, строители завезли готовый коралловый песок с островов Полинезии. Биологи насадили кокосовые пальмы, широколиственные кусты сцеволы и баррингтонии, оплели их вьющейся кассидой. Выпустили пастись рыб-попугаев, рыб-бабочек и прочую цветастую живность.
И комиссия приняла остров без замечаний. Потом уже, на мелководье, между самим атоллом и Барьерным рифом, принимавшим на себя удары прибоя, выросли белоснежные здания рыбопланктонного комплекса, перерабатывающий комбинат, лаборатории, береговой стационар Океанской охраны, жилые модули поселка. Сдали и объекты "соцкультбыта" - клубы, гостиницы, госпиталь на два десятка койко-мест. В сквериках благоухали тиаре апетахи, а на дачных участках радовали хозяев ананасы.
Место для острова было выбрано не зря - именно этими водами привыкли ходить кашалоты. Теперь малакологи устроили вокруг Витязя кальмарные пастбища, а цетологи позаботились о районах китового молодняка, где благоденствовали счастливые мамаши и нагуливало привес их потомство.
- Прошу посадку! - сказал пилот в усик микрофона и кивнул неслышному ответу.
Конвертоплан качнулся, крылья его провернулись и расплылись винтом. Горелов пошел на снижение, заскользил над лохматыми верхушками пальм и мягко посадил машину в центре круглой зеленой полянки.
- Приехали! - весело объявил он и заглушил мотор.
Офис Океанской охраны, вернее здешнего берегового стационара, помещался на северном берегу острова, поблизости от громадного фундамента под будущий дом-город. Полина, нарядившаяся по местной моде - в шортики, "шлепки" и яркую пелеринку - прошла под пестрый навес, в тени которого смаковали мате двое глубоководников, и поднялась на второй этаж, в приемную.
Секретарей-автоматов тут не держали, да и самого "предбанника" у начальственного кабинета не было. "Нач. станции проф. Смагин Р.В.", как сухо сообщала табличка на двери, сидел в гигантском кожаном кресле и читал с проектора, включенного на последней странице "Вопросов цетологии" за август месяц. Одеяние начальника сильно подрывало его авторитет, ибо ограничивалось цветастыми "Пифагорами". Ничего иного на профессоре Смагине не было, даже шлепанцев.
- Можно? - спросила Полина.
Смагин оторвался от проектора, посмотрел на посетительницу и взгляд его приобрел осмысленность.
- А-а, залетные! - вскричал он весело и вскочил. - Просим, просим! По делам или как?
- Вы понимаете, - начала Полина с проникновенностью, - я прилетела к мужу. Он у вас работает китопасом. Сейчас он кашалотов перегоняет, а я с дочкой буду его здесь ждать. Но… не хочется в гостинице устраиваться… Найдется тут у вас какой-нибудь домик на семью?
- Фамилия? - по-прежнему весело спросил Смагин.
- Чья? - нахмурила лобик Полина.
- Мужа! - ухмыльнулся Смагин.
- А-а! Страут! Алексей Страут.
Смагин склонился к терминалу, подудел, просматривая список, и сказал:
- Есть такой! Старший смотритель Страут. За ним зарезервирован домик на южной стороне. Номер два "а". Хватайте свободный джип и езжайте! У нас тут нравы простые…
В приемную вплыла высокая, дородная индианка с колоссальным бюстом, уперла руки в боки и задала вопрос грозным голосом:
- Где стабилизаторы, Роман Витальевич? Биокомбайн второй день простаивает! Мне что, планктон руками собирать?!
- Видите, - кротко сказал Смагин, обращаясь к Полине. - Вконец опростились! Они почему-то думают, что начальник и кибернетист-снабженец - это одно и то же лицо! Они же не могут сходить на склад и потребовать запчасть там! Нет, они идут к начальнику! Потому как я - верблюд и везу все это хозяйство, а кто везет, на того и грузят! Да, Суджата свет Рошановна?
Суджата Рошановна не особо-то и смутилась. Фыркнула только и величественно выплыла из приемной, смутно бурча что-то насчет "слабого мужского пола". Полина решила воспользоваться моментом и вышла следом, не забыв попрощаться.
Все ее семейство было в полном составе: Женька играла с роскошным рыжим котом, млевшим от жары и неги, а Асур стоял рядом и гундосил насчет блох и стригущих лишаев.
- Пойдемте! - сказала Полина и повела домочадцев через кокосовую рощицу, раскинувшуюся у лаборатории генетики. Здание лаборатории было низкое, круглое, голубого цвета. В широких дверях стояли две девушки в белых халатах, наброшенных на голое тело, и щебетали о чем-то своем, девичьем. Вокруг лаборатории кольцом завивалась улочка - утоптанная песчаная дорожка, обсаженная еще какими-то пальмами, не кокосовыми, другими, с растрепанными перистыми листьями. На углу, возле решетчатой башни микропогодной установки, загорал на солнцепеке целый выводок кибердворников, а впереди сквозь сочную зелень проглядывали разноцветными пятнами стены стандартных литопластовых домиков.
- Мам, а, мам? - Страут-старшую подергала за руку Страут-младшая. - А куда мы идем? К папе?
- Мы сейчас в папин дом пойдем, дочечка. Вот пригонит наш папа китов, и мы будем вместе…
- А киты больсые?
- Очень большие!
- А они папу не укусят?
- Нет, дочечка, киты хорошие…
Тропинка вывела их к наезженной дороге. Теперь справа тянулись какие-то длинные белые цистерны, а слева, за рядами кольчатых стволов пальм, блестело мелководье, скаля кроваво-красные рифы, и накатывали волны, вспухая облаками пены. Жесткий, широкий ритм прибоя потихоньку стихал, блуждая по чаще, и неразличимо сливался с шорохом листьев-опахал. В тени пальм, защищенная от падающих орехов пластмассовым тентом, располагалась стоянка. На ней пребывали в неподвижности два белых квадратных джипа - открытых, на пузатых скатах шаровых шасси.
- Быстро садимся! - весело скомандовала Полина и заняла место водителя.
Женя забралась с ногами на переднее сиденье, Асур с кладью поместился сзади. Атомокар засопел, выкатился на дорогу и, мягко покачиваясь, повез троицу на юг. Дорога то шла по берегу океана, то сворачивала к лагуне. В океане были видны многочисленные фонтаны кашалотов, нагуливавших вес на кальмарьих пастбищах, и медленно дрейфующий молочный танкер, а чуть подальше, вздымаясь со дна, задирал к небу обломанный отражатель Д-звездолет, подбитый еще в первый день вторжения. Скоро прибой доконает незваного "гостя", и тот опрокинется, уйдет в глубину… Полина перевела взгляд на лагуну. Там, по гладкой воде, ползали, опираясь на поплавки, уродливые биокомбайны, собирая урожай хлореллы, похожей на густую зеленую ряску. Рядом с комбайном медленно плыл катамаран и принимал на борт отжатые брикеты водоросли.
Атомокар вырулил на открытую травянистую поляну, и впереди открылся поселок - белые домики, разбросанные в нагромождениях зелени.
Дом, отмеченный табличкой "2а", был жилым модулем с энергопристройкой и полным набором хозяйственной автоматики.
- Всё, Женька, вылазь! Асур, занеси вещи в гостиную!
- Приказ понял…
Весь день прошел в домашних хлопотах. В модуле было чисто - киберуборщик постарался, даже легкую мебель расставил в идеальном геометрическом порядке.
Полина достала из чемодана любимые занавески, выгладила их и повесила на окна. Стол в гостиной застелила бабушкиной скатертью, поставила в центре вазу и воткнула в нее букетик алых гибискусов, сорванных по дороге. Появился уют, пустота заполнилась, и помещение стало по-настоящему жилым.
Поужинав в поселковой столовой и уложив Женьку спать, Полина села перед СВ - посмотреть аргентинский сериал "Синие поля". Нашла ли дона Лусия своего ребенка, похищенного роддерами? Бросила ли пить Марсела, неработающая красотка? Удалось ли ей соблазнить того симпатичного арбайтера - Александриньо, кажется? Больше всего в "Синих полях" Полине нравились актеры - молодые, красивые, - и яркие платья актрис. Сюжет - это дело десятое, да и какой у "мыла" сюжет? Сплошная тягомотина, правильно Лешка говорит… Зато успокаивает.
Да и просто так хотелось посидеть, привыкнуть к новой обстановке, психологически утвердиться, освоиться, вжиться. Женьке просто, она всюду на Планете - дома. Об Асуре и речи нет, а вот ей сложновато…
Отследив, как пройдошистый Педро волочится за Эстерситой, Полина переключила СВ на канал новостей и подошла к окну. Спать не хотелось совершенно. Оно и понятно - в Москве сейчас день, а тут ночь и темь.
Полина подняла раму окна и впустила волну теплого воздуха, шелеста пальм и плеска воды. "Искупаться, что ли?" - подумала она и решила, что идея неплоха. Быстро сбросив юбку, трусики и пелеринку, молодая женщина подцепила пальцами ног босоножки, прихватила полотенце и тихонько приоткрыла дверь.
- Вы куда? - строго спросил "Вий".
- Тьфу! Напугал! - сердито сказала Полина и ядовито добавила: - Искупаться можно?
- Я провожу вас, - заявил робот.
Полина только рукой махнула и вышла в ночь и темь. Идти голой было приятно - ласковый ветерок гладил все тело, будто умелый любовник. Взошла Луна, высинив белый песок. Две тени - стройная и угловатая - протянулись черным по синему. От лагуны тянуло влагой, словно из ванной, мелкую волну серебрил лунный свет, а под водой разгорались и гасли морские "светлячки". На глубоком месте тускло горело огромное разлапистое пятно, то расплываясь в огненный цветок, то стягиваясь в китайский фонарик, разожженный кем-то у самого дна.
Полина сбросила босоножки, оглянулась на Асура и вошла в воду по колено.
- Ах, какая теплая!
- Осторожно, - занудил кибер, - там могут быть ямы!
- Да уж как-нибудь выплыву! - фыркнула Страут. Забравшись по пояс, она оттолкнулась ногами и поплыла. Прелесть!
"Вий" на берегу стоял в позе Большой Укоризны, размытым силуэтом выделяясь в отсветах уличных фонарей. Один фонарь постоянно заслоняло листом пальмы и было похоже, что он подмигивает.
Полина окунулась, вынырнула и направилась к берегу. И в этот самый момент ее бедра коснулось что-то скользкое и холодное. Себум?! Полина взвизгнула и рванулась к берегу. Все мысли вылетели из ее головы, а душа полнилась ужасным ощущением - хватательные щупальца жабы трогали спину, обжимали ногу, присасывались и отлипали.
- Асур! - закричала Страут, барахтаясь и оставляя в воде фосфоресцирующие шлейфы.
Робот на берегу вскинул руку, и тонкий зеленый луч лазера проколол темноту, вспарывая шипящую воду и поражая неведомую тварь. Выстрел помог - щупальца. соскользнули с тела женщины, взвились в воздух, мелькая спицами исполинского колеса, и рухнули в воду.
Изнемогая, Полина выбралась на берег. Сердце колотилось, как сумасшедшее, и ее саму колотило, словно в ознобе.
- Нафанаил, не балуй! - донесся с лагуны знакомый голос, и яркий луч фонарика осветил Полину. Страх в ней перешел в ярость.
Прикрыв рукой глаза, она крикнула:
- Ну, всё? Насмотрелись?
Луч фонарика мигом прянул в сторону и краем задел человека в гидрокостюме и с аквастатом за плечами. Человек стащил с себя маску, и Полина узнала Богдана.
- Да это я вам светил! - нашел оправдание зоопсихолог. - Темно же… Вы не пугайтесь, это Нафанаильчик познакомиться хотел! Он очень любит знакомиться!
За спиною Богдана, метрах в двадцати от берега, колыхнулось давешнее световое пятно. Вздыбилось, скатывая с колоссального тела потоки воды, и поднялось холмом блестящей, красноватой плоти. Отражая лунное сияние, глянули два круглых глаза, каждый размером с колесо грузовика.
- Нафанаильчик! - нервно хихикнула Полина. - Привет, зверушка!
Дрожащими руками она нащупала полотенце, обулась, и рукой провела по бедру, опасаясь обнаружить какую-нибудь противную слизь. Нет, чисто. Только руки неприятно пахнут аммиаком.
- Я вас провожу, - смущенно предложил Богдан.
- Спасибо, - сухо сказала Полина, - меня есть кому проводить.
- Извините, ради бога! - покаянно произнес Богдан. - Мы вас просто не предупредили, местные-то в курсе наших купаний…
- Ладно. Пошли, Асур! Ты не ранил малютку Нафанаильчика?
- Нет, - ответил кибер. - Луч лазера был ослаблен водой. Кальмар получил ожог, не опасный для его здоровья.
- Ну и слава богу, а то я так беспокоилась…
Несчастный Богдан остался на берегу, долго и тоскливо вздыхая, Полина неспешно шагала к дому, белея и светясь в ночи, а кальмар Нафанаил распустил гигантские щупальца по воде и задумчиво закатил глаза к Луне.