14.
Жилище Элари оказалось более чем скромным - одна крохотная комната, ещё меньшая кухня, душ и короткий коридор. Когда Суру ушел, мне стало очень неуютно здесь, в совершенно незнакомом месте - жилище человека, отдавшего за меня жизнь. Или подарившего мне свою?
Я прошелся по комнатке, разглядывая вещи. Их оказалось немного - несколько книг со странным, но понятным мне шрифтом, какие-то безделушки, неумелый рисунок - лицо девушки - на стене… всё чужое, чуждое…
Я лёг. Если закрыть глаза, то словно ничего и не изменилось - я по-прежнему дома. Но каким был мой дом? Я помнил это… отчасти. Верить в то, что ничего не изменилось, было легко. Но в моей памяти жил иной человек - пусть лишь отдельные его воспоминания, но это был по-прежнему Айскин Элари. А кем был я?
Ни я, ни Элари уже не были отдельными. Мы слились, - точнее, ещё только начинали сливаться - во что-то третье. Но во что?
Мне стоило подумать об этом, но я стал вспоминать Элари - это было единственное, что я ещё мог для него сделать, мой долг перед этим юношей, отдавшим мне свою жизнь. Конечно, это было нелегко. Прошло много дней, прежде чем его история стала понятна мне - по крайней мере, в наиболее существенной её части. Я запишу её, как записываю сейчас свою, и расскажу вам, пусть это и будет рассказ от третьего лица. Но Элари продолжает жить, хотя бы только в моих воспоминаниях, - и, хотя это и небезопасно, я хочу, чтобы однажды он вернулся к настоящей жизни. Я знаю, что этому не бывать никогда и хочу лишь, чтобы у нашей общей истории был хороший конец.
Часть 2: В расщелинах мира
Глава 1: Утро
1.
Как всегда, Элари разбудило струившееся в окно утро, ясное и солнечное. Вчера он полночи просидел на крыше, высматривая падающие звёзды, и проснулся много позже обычного.
Юноша пару минут сощурившись смотрел на солнце, потом вскочил и потянулся, хотя сегодня, в выходной день, никаких особых дел не предвиделось.
Теперь он жил один и мог потягиваться нагишом, не боясь получить подзатыльник. Правду говоря, под ватным одеялом было жарко и пока мысль об одежде не привлекала. С минуту он рассматривал свою стройную тень, потом открыл окно, впустив утренний ветер в маленькую, обычно полутемную, но все же свою комнату на улице Листьев. Втекающий в окно воздух дышал легкой прохладой, но под одеялом Элари вспотел и теперь ему стало холодно. Он не любил мерзнуть - как, впрочем, и потеть.
Свет в крохотной душевой казался тусклым после ослепительного солнечного сияния. Юноша, ёжась, забрался под шумные струи и вода лишь сначала показалась ему ледяной - другой, впрочем, не было. Вытираясь, он посмотрел в зеркало. Пять последних лет он работал наравне со взрослыми и его фигура не вызывала нареканий. А лицо… он знал, что девушки считают его красивым, а мнение ровесников не очень его волновало. Итак, он вытерся, но не стал утруждать себя одеждой - кто его может увидеть?
Комнату он получил всего год назад, окончив школу, и до сих пор жил один, без подруги - страный выбор для юноши его возраста, но недавние воспитанники сиротского приюта больше всего на свете ценят одиночество, и пока оно не успело надоесть ему. Впрочем, в восемнадцать лет редко думают над такими вещами, особенно когда впереди - целый свободный день и у тебя много друзей… ну, не очень много. Приятелей - половина мальчишек с южной окраины, а друзей… разве что Эльт и Атхей Суру, Житель Пустыни по крови. Был ли он его настоящим другом? Элари не знал. Он никогда не был у него в гостях, хотя отлично знал, где он живет. Суру был воин, Защитник, и Элари старался брать с него пример, хотя сам был не очень осторожен и чересчур любопытен.
Он позавтракал оставшейся с вечера кашей и хлебом - теперь он мог питаться и получше, но привык к такой простой еде. Потом вымыл посуду и вновь подошёл к окну. Хотя ночь уже давно кончилась, было странно тихо, даже для выходного дня. Редкие прохожие, ещё более редкие машины… Под небом плыли редкие облачка, на асфальте разлились лужи - под утро шёл дождь. Шелестела листва. Элари захотелось погулять и он стал собираться.
Одеваясь, юноша включил радио - просто чтобы узнать, что происходит в мире. Из динамика донёсся слабый голос витийствующего диктора.
- …весь народ. Великий народ Айтулари, спасенный своим Председателем в этой благословенной земле…
Элари поморщился. Ещё маленьким мальчиком он возненавидел эти официальные восхваления - но, став пять лет назад юношей, научился держать свои мысли при себе. Приятно, конечно, когда тебя хвалят - но когда хвалят всех, да ещё в расплывчатых выражениях, да ещё так неуклюже, словно человек, писавший речь, делал это торопливо и с отвращением… поневоле поверишь, что лесть есть суесловие и грех. Порой Элари жалел, что в Айтулари религия оказалась под запретом - хотя и сомневался, что проповеди закона божьего доставили бы ему большее удовольствие…
Диктор вдруг смолк на полуслове, словно подавившись фразой. Юноше показалось, что в студии идет яростный спор, но по доносившимся до него глухим звукам ничего нельзя было разобрать. Элари подумал, что может быть он проснулся волшебником, способным телепатически внушать свою волю - и тут же помотал головой. Недаром ему говорили, что безделье - злейший враг разума… и тут он навострил уши. Диктор начал читать официальное сообщение - и у Элари вдруг словно остановилось сердце.
2.
- …Сегодня, в четыре часа утра, нарушив соглашение о вечном мире, орды сурами вторглись на нашу территорию. Защитная Стена взорвана. Подробности неизвестны. Вдоль границы идут тяжелые бои. Правительство свободного Айтулари и сам Председатель Гантай-Кев призывают всех боеспособных мужчин вступить в ряды армии и разгромить самого злейшего врага человечества. Запись добровольцев производится в…
Айскин рывком выключил радио. Его охватила обморочная слабость, ноги подкосились и он не заметил, как сел на постель. Страх ледяной лапой сдавил его сердце. Война с сурами висела над всеми жителями Айтулари вечной тенью - с рождения и до смерти. Поколение за поколением уходили в страхе, так и не дождавшись её. Но теперь… Юношу поразил не столько сам факт начала войны - об этом давно говорили - сколько прорыв оборонительной линии, считавшейся неприступной. Не приходилось сомневаться, что орды сурами, сожрав всё, пригодное в пищу, теперь в немыслимых количествах обрушатся на последний оплот человечества в Айтулари.
Три века назад люди колонизировали этот северный континент. Никто не знал, откуда появились сурами, но после долгой войны был найден компромисс - люди на своей родине, в Ленгурье, отгороженные от врага военным флотом, и дикие и ненасытные сурами в Айтулари. А если часть колонистов захотела независимости и решила остаться - это их проблемы. Никто в метрополии не поспешит на помощь шестистам тысячам отщепенцев - что бы ни случилось.
Но Айскин отчаянно хотел жить.
3.
Желание сделать хоть что-то быстро прогнало оцепенение. Быстро одевшись, Элари выскочил на улицу, невольно поежившись в тени своего старого дома. На нем были серые джинсы, синяя просторная рубаха с короткими рукавами и сандалии на босу ногу - почти весь его гардероб. Он пошел к центру города, и его шаги скоро превратились в бег. Мучительный страх подгонял его. Элари собирался найти своих друзей и едва воспринимал окружающее - он был наполовину уверен, что всё это происходит в каком-то кошмарном сне.
Сияющему солнцу и голубым небесам не было дела ни до каких человеческих трагедий. Но Элари едва замечал их, как, впрочем, и улицы, по которым бежал.
Правду говоря, Лахола вряд ли соответствовала пышному титулу столицы. Хотя в ней жила почти четверть всех людей Айтулари - сто шестьдесят тысяч - она была застроена четырех- и пятиэтажными длинными домами с высокими деревянными крышами, серыми от пыли и облезлыми. Её улицы, обычно пустынные в столь ранний час, сейчас были полны народа - сообщение переполошило всех. Многие будили своих соседей, спеша поделиться с ними ужасной вестью, другие бежали на площадь - на общее собрание жителей. Не все успели одеться, как положено и картина весьма походила на панику.
- Эй, эй, стой!
Юноша замер, тяжело дыша. Лишь через несколько секунд он узнал лучшего школьного друга.
- Ты уже знаешь?
- Ага. Кошмар, верно?
- Ты не знаешь, что будет?
- Нет.
Феминист замолчал. Он заработал это прозвище, где только можно вступаясь за девушек. Те тоже его любили. Вообще-то этого высокого красивого юношу с длинными волосами звали Эльтифарг Кари, или просто Эльт, но дурацкая кличка так прочно прилепилась к нему, что по-другому его не называл никто. Несмотря на ранний час, Эльт и сейчас был не один. Его новую подругу звали Янгута - невысокая красивая девушка с тёмными волосами. Как недавно со смехом уверял друга Эльт, она последняя - он собирался жениться на ней. До этого Янгута была подругой Элари и это едва не разрушило их дружбу.
Вместе, взяв друг друга за руки, они уже спокойно пошли на центральную площадь. Там уже собралось несколько тысяч человек - похоже, новость разнеслась гораздо раньше, чем о ней сообщили по радио. Минут через десять на каменной трибуне, сооруженной перед белеными колоннами Дворца Правительства, появился сам Председатель Гантай-Кев, бывший правитель земель Атымья, - средних лет мужчина с усами и в белом кителе с открытым воротом. Айскин раньше видел его только на портретах. Председатель с ходу обрушил поток проклятий на сурами, перемежая их с призывами "защитить родину". Главнокомандующий Ханмэй стоял молча. Казалось, он не слушает своего правителя.
- Ему нечего сказать, - горячо зашептал Эльт. - Они на пару с Председателем развалили всю армию - мол, на фиг она, раз вечный мир! Деньги, мол, сэкономим. Сэкономили… А у нас и промышленности толковой нет - так, пара заводиков. Председатель даже булавки вез из Ленгурьи, а теперь… даже оружие делать негде!
- Тише, дурак! Если тебя услышат - повиснешь на фонаре.
Элари увлек друга в боковую улицу. Втроем они медленно побрели к северной окраине. Улица была пуста - они одни шли сейчас от центра. Навстречу им шел только один человек… впрочем, нет. Это был Житель Пустыни - и, узнав его, Элари облегченно вздохнул.
- Я как раз хотел тебя отыскать, - Атхей Суру выглядел сумрачным, что, впрочем, не мешало ему смотреть сразу во все стороны. В любой толпе он выделялся - гибкий, высокий, в сером армейском комбинезоне, сандалиях на босу ногу, с длинными волосами и отличными мышцами. Дело даже не в том, что он был Жителем Пустыни, - а они очень редко встречаются в Айтулари. Элари не замечал, чтобы их чёрные волосы, серые глаза и смуглая кожа привлекали особое внимание, хотя, от обитателей Айтулари - светлая кожа, просто темные волосы и синие глаза - они всё же здорово отличались. У Суру на лице часто появлялось насмешливое выражение, его большие, чистые, серьезные глаза были причиной тайной влюбленности нескольких подруг Элари. Больше ничего особенного в нем не было, хотя он и считался потомком, - правда, очень дальним, - легендарного Анмая, основателя всего племени Жителей Пустыни.
- Что ты здесь делаешь? - удивился Элари. - Ты же должен быть в посольстве… Что случилось?
Суру промолчал. Лишь на два года старше друзей, он уже был лейтенантом и командовал охраной Емс-Самзы, посольства Жителей Пустыни в Айтулари. Ему подчинялась дюжина солдат, тоже Жителей Пустыни, и он, как знал Элари, всегда носил с собой оружие, хотя в глаза это не бросалось. Рослый и крепкий Атхей обычно был немногословен и никому не врал. Элари познакомился с ним случайно - Суру вмешался в драку, в которой юношу вполне могли убить. Они быстро подружились и теперь Айскин работал в посольстве Жителей Пустыни - один из немногих лахольцев, допущенных туда. Там он узнал многое, в том числе и историю двух народов Айтулари.
Три века назад обитатели Ленгурьи - очень большого и очень богатого континента, занятого единственной страной, именуемой так же, как и её материк, и вся планета, - заселили другой, меньший материк, лежащий ближе к северу - Айтулари. Когда он был колонией, его населяло восемьдесят миллионов людей. Сейчас же подвластные людям равнинные земли свободного Айтулари простирались лишь от скалистого хребта Лабахэйто до Внешнего Моря, отделяющего его от метрополии. А Жители Пустыни, - коренное население Айтулари, - ныне вынуждены укрываться за горами Лабахэйто, на диких и пустынных землях. Раньше они упорно воевали с колонистами, но теперь давно признаны независимым государством и даже завели дипломатические отношения с Айтулари…
- Не записавшиеся в добровольцы подлежат призыву, - Суру, не удержавшись прокомментировал донесшуюся до них фразу, одновременно отводя друзей в сторону. Когда они оказались на безопасном расстоянии от толпы, он продолжил. - Ребята, дело дрянь. Час назад пал Шулемез.
Айскин вздрогнул. Шулемез - город-порт Внешнего Моря, стоявший в устье реки Супра-Кетлох, был первым городом Айтулари и вторым по значению, после столицы. Грузооборот его порта был, разумеется, не очень велик - но он насчитывал около ста тысяч жителей. Элари довелось родиться в нем и он помнил старые невысокие каменные дома в три и четыре этажа, железные крыши, мощеные кривые улочки… Шулемез был больше, чем просто единственным портом - он был единственной связью Айтулари с остальным человечеством. А теперь эта связь оборвалась - и, похоже, навсегда.
4.
- Как это случилось? - испуганно спросил Эльт.
- Не знаю. Связи нет. Говорят, в городе ещё идут бои, но… Флот ушел. Ваш единственный крейсер, все десять торговых кораблей, даже траулеры - все ушли в Ленгурью. Нагруженные доверху. Вот так.
- "Непобедимый" ушёл? - ошарашенно переспросил Айскин. - Они дезертировали?
- Да. Все, кто мог сбежать, уже сбежали.
Какое-то время они молчали. Переварить эту новость оказалось непросто. Элари она задела даже больше, чем известие о начале войны.
- Как вообще идет война? - наконец спросил он.
- Все началось в четыре утра, - тихо ответил Суру. - Сурами пробили туннели под Стеной. Вы не заметили. Они вышли на поверхность одновременно в нескольких местах и сразу захватили ворота. Укрепления считались надёжными и потому гарнизон был небольшой - один полк. Больше тысячи солдат погибли, даже не успев схватиться за оружие. Во всяком случае, пушки не выстрелили ни разу.
- А сколько сурами? - Эльт, пошептавшись, отослал Янгуту домой. Айскин видел, что она еле сдерживает слёзы.
- Сто или двести тысяч, - никто не знает точно. В газетах Ленгурьи писали, что, судя по снимкам со спутников, вся местность за пределами Стены превратилась в пустыню и сурами огромными ордами идут сюда. Им никто здесь не верил. Сколько их всего в Айтулари? Миллионов пятьдесят, наверное. Тебе понятно?
- Неужели они все… - Элари не смог говорить дальше.
- Не все, но миллион наверняка. Ленгурья не вмешается. Там знают, что сурами опустошат последние плодородные земли в долине Супра-Кетлох и потом передохнут с голоду. Но прежде они съедят нас.
- Если не научатся потом строить корабли, - мрачно вставил Эльт.
- Уже научились. Ты думаешь, Ленгурья от скуки держит флот с восемнадцатью линкорами и армию из двухсот дивизий - это почти три миллиона солдат?
- Но сурами же почти животные! У них и оружия нет! По крайней мере, огнестрельного. Неужели нельзя отбиться? Наша армия…
- Сурами так же умны, как и люди, - жёстко ответил Суру. - С той единственной разницей, что они считают нас едой. У них нет техники и артиллерии - но в остальном их армия не хуже вашей по качеству и имеет огромный численный перевес. А армия Председателя…
5.
На несколько минут воцарилось молчание. Потом Айскин все же сумел найти верный вопрос.
- Что ты собираешься делать?
Атхей задумался.
- Это решать не мне. Но я бы отступил в места, которое можно удержать с нашими силами, и ждал.
- Кого?
- Может, в Ленгурье кто-то всё же решит помочь вам и пришлет флот. Больше надеяться не на что… Но даже если они уже выслали корабли, те придут лишь через неделю. А сурами уже в полдень будут у Гумьи.
Айскин вздрогнул. Он жил в ней и хорошо помнил это сказочно богатое селение, стоявшее ниже Лахолы на Супра-Кетлох - столицу земель Атымья, родное селение Гантай-Кева - тогда это была маленькая, грязная, полупустая деревня. А теперь - несколько тысяч жителей, чистота, белые невысокие дома с соломенными крышами, много-много детей и садов. Было невозможно представить всё это отданным на расправу черным сурами.
- Ханмэй даст там "решающее сражение", - продолжил Суру. - Но, независимо от его исхода, сурами достаточно много, чтобы просто обойти Гумью. Завтра днём они будут уже здесь. А в Лахоле нет даже символических укреплений! Ну, здесь есть несколько защищённых мест - дворец Председателя, казармы у реки, электростанция… но оборонять их я бы не стал, не стал бы оборонять даже Емс-Самзу.
Айскин посмотрел на север. Чуть выше по течению реки из зелени выступало восьмиэтажное бетонное здание с башнями, старое и мрачное. Во времена владычества Метрополии, когда тут ещё стояла армия Ленгурьи, в нём размещались колониальные власти. Сейчас там было посольство. В нём работало и одновременно жило около двухсот Жителей Пустыни. Все знали, что построенное более ста лет назад огромное здание изобиловало множеством запутанных проходов и тайников. Но ведь от сурами не спрячешься, правда?
- Я предпочел бы уйти дальше на север, - продолжил Атхей. - Или за западные горы, в леса. Но мы, Жители Пустыни, ещё никогда не пускали врагов на свои земли.
Они помолчали, глядя на север. Там виднелась единственная брешь в неприступной горной стене - перевал Ай-Курьех, Солнечные Ворота на языке Жителей Пустыни. Сквозь них шёл путь из холодной пустыни Уса-Ю к плодородным равнинам Айтулари. Не очень высокий, без снегов, но неприступный из-за крутых высоких скал хребет Лабахэйто некогда остановил колонистов из Ленгурьи. Жители Пустыни укрепили несколько проходимых перевалов, установив на них шестидюймовые пушки. Самый удобный из всех - перевал Ай-Курьех, - они перекрыли каменной стеной с башнями, в которых тоже стояли пушки. За ней, в селении-гарнизоне Ай-Курьех, жило шестьсот охраняющих перевал солдат.
Ещё дальше к северу, за перевалом, лежала Уса-Ю, - относительно узкая необитаемая полоса песка, камня и скал между горами и солёным внутренним морем Нанг-Ламин, разделяющим пустыни Уса-Ю и Темраук. На его берегах и обитали Жители Пустыни, промышляя рыболовством и земледелием. Население обеих берегов моря составляло две области, и у каждой из них была своя столица. На южном берегу Нанг-Ламин стоял город-порт Си-Круана, - грязное, одно-двухэтажное селение, утопающее в песке и мусоре. В нем было около десяти тысяч жителей, - преимущественно беглецов из Айтулари, - и гарнизон из трёхсот солдат. На северном берегу моря стояла столица Жителей Пустыни - Байгара.