В штабе кипел бой - каждое окно превратилось в амбразуру, фридомфайтеры брали штаб приступом, падая в снег один за другим. Вздрагивая всем телом, рухнул Кобольд. Ничком упал и перекатился на спину Борис Сегаль - его глаза стекленели, отражая небо. Перевесился через подоконник подстреленный "интер", ещё один выскочил в окно, группируясь в прыжке - и попадая под перекрёстный огонь лучемётов. На снег шмякнулось уже мёртвое тело. Из дверей, низко пригибаясь под притолокой, шагнули двое в боекостюмах. Их не спасло и мезовещество - мегаджоульный лазер с верхушки метеобашни сверкнул дуплетом, прожигая каждому "международнику" по очереди ребристые радиаторы энергоранцев.
Тут же, будто очнувшись от спячки, активизировались "Големы" - пять ярко-зелёных и бледно-фиолетовых струй плазмы поразили середину башни - та осела, верхом проламывая низ, покосилась и рухнула, напуская облако пыли.
- За мной! - крикнул Тимофей, врываясь в здание бывшего клуба. Прямо навстречу ему шагнул гигант в бронескафандре. Не думая, генрук бросился на пол и, что есть силы, ударил пятками по толстой, ребристой тумбе правой ноги боекостюма. "Интер", ещё не ступивший ею на пол, покачнулся, теряя равновесие, и он бы его восстановил, если бы Тугарин-Змей не ударил по БК обеими ногами в прыжке. Выстрел из плазменного излучателя провыл мимо самой головы Харина, а вот "интер" не устоял - с гулким грохотом повалился на пол. Упав боком, он выставил бронированную руку - Сихали услышал, как напряжённо шелестит псевдомышца, - и перевернулся на живот, дёрнулся, подкидывая горбом энергоранца, согнул колено…
Мигом подавив желание всадить в "интера" ха-аро-ший импульс, Тимофей бросился вперёд, вскочил на БК верхом и стал лихорадочно искать у того между плеч рычаг немедленного отпирания. Бронескафандр внезапно замер. Раздался щелчок, послышалось шипение, и БК раскрылся, как футляр для человека. Из "упаковки", будто из саркофага, суетливо выбрался щуплый "интер".
- Сдаюсь! - заверещал он. - Сдаюсь!
- А я не беру пленных, - холодно сказал Браун, нажимая на курок.
Пробой, выдавив кровяной сгусток, зачернел точно посерёдке переносицы "международника", и глазки его тут же перестали бегать. Готов.
- Зачистили! - донёсся крик Белого. - Сиха-али!
- Ищите ЦПУ "Големов"! - закричал Тимофей в ответ.
- Нашли уже!
Браун понёсся на второй этаж, прыгая через три ступеньки. В обширном помещении, ещё недавно занятом под художественную студию, стояла аппаратура - контроль-комбайны, терминалы, рабочие экраны. Всё ровненько, как по стойке "смирно", а серебристые кольчатые кабели вытянуты в струнку.
- Где? - выдохнул Сихали, шаря глазами по пультам.
- Вота! - Белый шлёпнул ладонью по красному терминалу.
Нетерпеливо шевеля пальцами, Тимофей поискал нужную клавишу - и утопил её в пульт.
- Жду дальнейших указаний, - послышался безжизненный голос - "Големы" были составным роботом, или, как говорили русские инженеры, представляли собой киберсистему.
- Немедленно перепрограммироваться! - заорал Сихали. Киберы хорошо слышали человека, но терпения у генрука уже не было - его всего трясло.
- Выполняется… Готов к операциям.
- Смена противника!
- Прошу уточнить: кто новый противник?
- Все, кто носит форму Международных войск!
- Принято. Мера воздействия?
- Уничтожение, - сказал Тимофей, помаленьку успокаиваясь.
- Выполняется…
Выдохнув с облегчением, Сихали поднёс ко рту радиофон, делая общий вызов.
- Слушайте все! - гаркнул он. - Прекратить наступление, сосредоточиться на обороне! По боевым роботам огня не открывать - они на нашей стороне!
Шум боя, доносившийся с улиц Пенсаколы сквозь разбитые окна, не нарастал и не стихал. Перемену фридомфайтеры ощутили не сразу, просто звуки ожесточённой перестрелки сместились на окраину, куда антаркты с океанцами ещё не успели проникнуть. А потом очаги сопротивления стали подавляться один за другим.
На лестнице послышались крадущиеся шаги. Харин приподнял лучемёт, но Сихали положил руку на ребристое цевьё.
- Спокойно, - процедил он.
В комнату шагнул "Голем". Блеснул оптическими рецепторами, окольцовывавшими переднюю черепную коробку, развёл шесть рук, встопорщил шипастые нашлёпки станнеров - и втянул, сложил, перевёл в "нейтраль". Опознал "своих".
- "Голем"! - окликнул его Браун.
Боевой робот остановился и чётко развернулся кругом.
- Жду дальнейших указаний, - монотонно пробасил он.
- Продолжай выполнять программу.
- Приказ понял.
Кибер тяжело затопал вниз по лестнице, а фридомфайтеры дружно выдохнули:
- Уф-ф!
К восьми утра всё было кончено. Уничтоженный гарнизон перевезли в "холодные склады", разложили тела в рядок по льду, словно на последнем построении. Убитых фридомфайтеров схоронили в братской могиле, выплавленной в толще ледника.
Выведенные из загона селек-станции антаркты окружили её плотным кольцом. Отец Иоанн прочёл молитву, а Тугарин-Змей, поднатужившись, опустил в выемку тяжеленный крест, лазером вырезанный из чёрного базальта. Прогрохотал салют, в небо прянули струи плазмы и лазерные лучи, почти невидимые в свете дня.
- Лёд вам пухом, - пробормотал Шалыт. - Мементо мори…
Натянув обратно вязаную шапку, Сихали показал на пузатый шестивинтовой вертолёт.
- Грузим десять бронескафандров и боеприпасы. Со мной пойдут ещё девять человек. Остальные с тобой, Лёнька. Развивай наступление - на Хорлик, на Куин-Мод, на Леверетт…
Шалыт молча кивнул.
- На "Авалон" намылился? - спросил генрук АЗО.
Тимофей мотнул головой.
- Рано, - сказал он. - Сперва в Мирный заявимся, там шороху наведём…
- Я с тобой, - прогудел Илья, делая шаг вперёд.
- Да кто бы сомневался, - буркнул Сихали. - Кстати, сделай вызов Витальичу - пускай ведёт "Гренделя" туда же. И вот что… Свяжись с "Юлиусом", пусть передаст всё об "Авалоне", всё, что есть, - входы и выходы, слабые места, боевые точки. Иначе толку не будет.
Просветлевший Харин тут же вытащил радиофон, а Браун обвёл взглядом топтавшихся вокруг фридомфайтеров.
- Чего прижухли? - усмехнулся он. - На погрузку!
Глава 13
"ПОЛЮС НЕДОСТУПНОСТИ"
17 декабря, 12 часов 35 минут.
АЗО, станция "Полюс недоступности".
Шесть моторных гондол уже начали раскручивать громадные пятилопастные винты, когда на поднимавшуюся аппарель вскочил Шалыт и докричался до Сихали. Оказывается, генруку АЗО дозвонились "верноподданные" со станции "Полюс недоступности", прося о срочной помощи, - после налёта "интеров" никто не пострадал, разве что была разрушена энергоцентраль, а без энергии в Антарктиде хоть ложись, да помирай. Всё одно замёрзнешь!
- Там их всего человек двадцать! - говорил, захлёбываясь, Шалыт.
- Да что ты меня уговариваешь! - рассердился Браун. - Мы ж не "интеры" - надо, так спасём!
- Вывезите их, пожалуйста!
- Вывезем, сказал! - повысил голос Сихали. - Мотай давай отсюда, не задерживай отлёт!
- Вале! - крикнул Шалыт, спрыгивая на снег.
- Сам вали, - проворчал Тугарин-Змей, оправляя на себе непривычный, но удобный и тёплый походный комбинезон лейтенанта-коммандера Международных войск. Сихали щеголял в парадном комбезе полковника Тимофеева, экс-командира базы IFOR "Пенсакола-2".
Моторы взревели, и "Анатра-Вертол" качнулась, оторвала пузатые колёса шасси от ледника, зависла, удерживая гигантский корпус на шести вихрях, и двинулась за горы, к "Полюсу недоступности".
Вообще-то говоря, этот полюс - выдуманный, он всего лишь вычисленная точка на карте Антарктиды, наиболее удалённая от её берегов. А вот на деле всё куда как реально, и Южного полюса достичь, оказывается, проще, чем точки, объявленной "относительно недоступной".
Сто сорок лет назад советские полярники основали станцию "Полюс недоступности" - поставили здание и водрузили на него бюст Ленина, смотрящего на Москву. Когда подъезжаешь к станции на вездеходе, вождя мирового пролетариата издалека видать.
С воздуха бюста видно не было. Просто неслись за иллюминаторами снежные дюны-заструги, неслись, и вдруг маленький посёлочек встал из снегов - синели круглые окна приземистых зданий, коптили дымом догоравшие вишнёвые танки-транспортёры, а вдалеке виднелось то, что осталось от купола энергостанции, - металлические дуги с сосульками расплавленной пластмассы.
По дырчатому трапу Сихали спустился с верхней палубы геликоптера и, хватаясь за скобы, прошёл к пилотской кабине.
За штурвалом сидел знакомый Брауну фридомфайтер с прической "ёжиком" и с огромными "моржовыми" усами.
- Мирон! - окликнул его генрук.
- Га? - отозвался тот.
- Садись напротив главного здания!
- Шо? А, понял, понял!
"Анатра" плавно развернулась, винтами разгоняя дым и раздувая пригасшее пламя. Медленно, пятная запакощенный снег зыбкими тенями винтов, вертолёт опустился - только тут Тимофей разглядел серебристый бюст над главным входом. А потом из тёплого тамбура на снег, под ревущие потоки раскрученного воздуха, шагнули трое "интеров". Они сгибались так, будто им животы прихватило, а вот лица источали радостные улыбки.
- Нас тут ждали! - грянул сзади Илья. - Это засада была!
- Я уже понял, - кивнул Сихали, приветливо помахав "интерам". - Надули Шалыта! Всегда ему говорил: "Не спеши творить добро!" Хорошо ещё, что мы на "Анатре" явились - они нас за своих приняли.
- Везёт нам, - буркнул Купри.
- Да уж…
- Чё делать будем? - спросил Белый, заглядывая в кабину.
Тимофей ткнул пальцем Шурику в грудь, в нашивку над левым нагрудным карманом.
- Поприветствуем однополчан, штабс-капитан Нетудыхата! Мирон, не глуши моторы. Выходим. Лейтенант-коммандер Кроу!
Тугарин-Змей не сразу сообразил, что обращаются к нему, но вот и до него дошло.
- Сэр! - рявкнул он, чётко отдавая честь. - Йес, сэр!
- Выходим! Стрелки, по боевым постам!
- Уже! - донёсся отзыв.
- Ну, тогда мы пошли.
Сихали откатил дверь и спустился по ноголомному трапу под грохотавший воздухопад. Пригибаясь ка манер "интеров", он помахал встречающим, указывая на главный вход, и вошёл в здание первым - "международники", углядев полковничьи погоны, встали по стойке "смирно".
В относительной тишине тамбура Сихали небрежно козырнул и представился:
- Полковник Тимофеев. Это вы "приглашали" генрука АЗО?
- Мы! - осклабился мордастый капитан Мейси. - А где сам Шалыт? Долетел до Пенсаколы?
- Долетел… буревестник революции! - усмехнулся Браун и постучал себя пальцем по виску: - Мы его в "беаты" произвели, пускай теперь "пингвин робко прячет тело жирное в утёсах"!
Лейтенант Каллегари щёлкнул пальцами.
- Максимо Сладкий! - щегольнул он познаниями в литературе и засомневался: - Или Кислый?
- Горький! - поправил старлей Ермаков младшего по званию.
- А тут "пингвинов" хватает? - поинтересовался Сихали.
- Полтора десятка!
Из дверей, открывавшихся в средний коридор, показался четвёртый "интер", главный сержант Вацетис. Вытянувшись во фрунт, он сперва откозырял Брауну, а уже потом разглядел нашивку с фамилией. И напрягся. Рука его поползла к кобуре.
- Вы… не полковник Тимофеев, - медленно проговорил он, отступая к стене и затравленно глядя на прибывших. - Ребята! Это подстава!
Браун стоял в расслабленной позе, улыбаясь до самого последнего момента. А потом выхватил бластер и всадил заряд Вацетису в голову.
Шурик Белый качнул стволом в сторону капитана Мейси, бледного как снег:
- Этих как? - спросил он. - Пристрелить?
- Зачем? - пожал плечами Сихали. - Они хотели местных "на зимовку" оставить? Вот пускай сами и зимуют!
- Это… Это… - залепетал Мейси. - Это бесчеловечно!
- Топай давай, - ткнул его в спину Илья. - Гуманист сраный…
"Интеры", задрав руки вверх, провели фридомфайтеров по всему главному зданию до кают-компании, где были заперты антаркты.
Тугарин-Змей отпер дверь и еле успел отшатнуться - ножка стола просвистела совсем рядом с его плечом.
- Полегче! - буркнул он.
Нападавший, квадратный парень с плечами в два обхвата, задержал дубинку в руке и вымолвил:
- Илюха?.. Ты?..
- Нет, - буркнул Харин, - Кроу.
Квадратный перевёл взгляд на Сихали.
- Генрук, что ли?
- Что ли, - сказал Тимофей. - Выходите! Вертолёт подан.
- Это наши! - разнёсся по кают-компании ликующий голос. - Они переоделись просто!
- Ур-ра-а!
- С вещами на выход! - крикнул Белый.
Толпа, очутившись в коридоре, угрожающе качнулась в сторону "интеров", и Тугарин-Змей пинками загнал Мейси, Каллегари и Ермакова в кают-компанию. Мазнул пальцем по блокиратору, и зелёный огонёк на двери мигнул, сменившись красным.
- Все в вертолёт!
"Полюсников" долго уговаривать не пришлось, они бегом отправились грузиться. Последним станцию покинул Сихали. Захлопнув за собою дверь, он подал знак Мирону, маячившему на входе в пилотскую кабину.
- Летим!
Антаркты, ещё недавно бурно радовавшиеся, стали обмякать от пережитого - они валились на сиденья без сил, и только квадратный Миха продолжал восторженно гудеть, пересказывая Илье свои приключения.
Моторы подняли вой повыше, и "Анатра" тяжело взлетела, снегом и копотью забрасывая бюст Ленина.
Полярников высадили на станции "Комсомольская", в тысяче с лишним километров от "Мирного". Два часа лёту.
И снова завертелись лопасти, снова загудел и задрожал огромный фюзеляж, внутри которого Сихали сам себе напоминал последний недоеденный леденец в жестяной банке.
Чтобы не ждать не гадать, чего да как, "полковник Тимофеев" решил заняться делом.
- Будем осваивать новую технику, - объявил он, храбро подходя к раскрытому боекостюму, и твёрдым голосом взывая: - Скаф! Команда ноль!
- Скафандр боевой автономный с мускульными усилениями и активным камуфляжем "Аргироаспид - А2 - С", - представился БК. - Производства системы предприятий ПО "Звезда", город Ижевск, Северо-Уральский регион, Российская Республика, Евразия.
- Статус!
- Не занят, - ответил скафандр. - Энергозапас в пределах нормы, все системы функционируют штатно.
Включился монитор, по цепочке зажглись индикаторы: "Энергия - 0,9", "Вооружение - 0,7", "Умножение силы", "Медблок", "Пищеблок"…
- Что стоим? - спросил Сихали товарищей, размышляя, не опозорится ли сам, впервые "примерив" на себе БК.
- Главное, чтобы костюмчик сидел, - ухмыльнулся Белый и полез в раскрытый скафандр.
Сосчитав до десяти, Тимофей запустил тестирование скафандра. Перевёл броню из режима ожидания в боевой режим. Активировал систему мышечных усилений. Проверил настройку. Выдохнул и спиною залез в БК. Сунул руки в бронерукава и сжал кулаки. Скафандр плавно закрылся, стало темно. Сихали выпятил подбородок, нажал им клавишу, пробормотал: "Звук".
По ушам ударили голоса, гул и дребезжание.
- Тише!
- Тише, тише, тише… - начал таять звук.
- Хватит.
- Режим нацеливания? - вкрадчиво спросил комп.
- Врубай.
Лицевая пластина осветилась, мигнула. Теперь Тимофей все слышал и всё видел. Монитор словно раздвинулся, открывая взгляду то, что творилось по бокам и сзади. Две линии прицела хищно ловили в перекрестье то Илью Харина, растерянно чесавшего в затылке, то Шурика Рыжего, уронившего самого себя в БК.
Сихали перевёл оружие на предохранитель и включил наручный излучатель.
- Цель поражена непрерывным разрядом, - бесстрастно прокомментировал компьютер. - Резерв - 2,5 секунды. Рекомендую перевести регулятор на импульсный режим.
"Работает!" - улыбнулся Браун и скомандовал вслух:
- Выход!
Боекостюм замер и раскрылся, выпуская "человека в футляре".
Фридомфайтеры понемногу осваивались, ковыляя в БК по просторному салону.
- Тренируйтесь, тренируйтесь давайте, - прикрикнул на них Сихали, с удобством устраиваясь на сиденье.
- А сам? - возмущённо крикнул Рыжий, выбираясь из упавшего скафандра.
- Разговорчики в строю! - цыкнул на него Тугарин-Змей.
Ершов, ворчливо рифмуя "авторитарный" с "тоталитарным", залез обратно в БК и попробовал подняться. С третьей попытки это у него получилось. А Сихали решил вздремнуть перед боем. Тренироваться было лень. Авось и так совладает с тяжёлой бронёй… "Устроим "интерам" Цусиму!" - подумал он, закрывая глаза. И уснул.
Глава 14
БЕРЕГ ПРАВДЫ
17 декабря, 18 часов 10 минут.
АЗО, станция Мирный.
Мирный был самой первой станцией, основанной СССР в Антарктике. Её расположили на широте Южного полярного круга, у моря Дейвиса - на Берегу Правды, между сопками Комсомольской и Радио.
Бережок тут обрывался отвесным ледяным барьером, прикрытым снежной шапкой. У мыса Мабус барьер был пониже, обычно там и спускались на припай.
Сто сорок лет назад опыта у полярников не было - дома Мирного ставили не на сваи, а прямо на ледяную землю. Вот их и замело снегом выше крыши, да так, что ещё в прошлом столетии пришлось сколачивать из досок вертикальные колодцы, чтобы по ним проникать в домики через люки в крышах. И только когда в окрестностях Мирного смонтировали термостанцию типа "Поларис", старый посёлок поднялся из возогнавшихся снегов - вся улица Ленина.
Проект ППВ лишил снега и льда почти весь полуостров, на котором стояла станция, оголил склоны четырёх скалистых сопок, развалил грязно-бурый, истоптанный пингвинами припай, а ледяной барьер сделал низким и щербатым - мутные, изгрызенные таянием ледяные утёсики перемежались с глубокими промоинами, по которым любили шастать неугомонные пингвины Адели.
Башня наблюдения головной антарктической станции ППВ выросла на сопке Моренной, или попросту - на Морене. Это был суставчатый столп около полукилометра в высоту, поддерживавший гондолу наблюдательной площадки - диск, сверкавший на солнце, как новенькая монетка.
В районе Морены обычно швартовались корабли, но ныне лишь один ледокол - чёрный верх, красный низ - приник к ступенчатому причалу. Остальное место у источенного барьера заняли корабли, выкрашенные в сизый шаровой цвет, - качали мачтами остроносые крейсера и могучие корабли-арсеналы, линкоры XXI века. На их просторных палубах выделялись всего две полусферы орудийных башен, но главная огневая мощь пряталась за множеством люков, квадратных и круглых. Под ними таились лазерные пушки и сотни ракет - зенитных, средней дальности, баллистических, гиперзвуковых типа "корабль - корабль" и тактических.
А на рейде тяжело пластались серые громады авианосцев-универсалов. Добрая сотня боевых флаеров рыскала по-над морем, кружила над бурой верхушкой острова Хасуэлла, барражировала над пятиэтажками Нового Мирного.