Бой же на улице набирал обороты. Он больше всего напоминал некий танец, где каждый из противников выполнял свою партию. Гигант вырвал фонарный столб и швырнул им в Маринин доспех. Та успела уклониться, но это не позволило гиганту опасно приблизиться к ней. Он пригнулся, словно борец сумо, и ринулся на неё, выставив руки перед собой. Но тут на спину гиганту приземлился доспех Ютаро. Он намерено отключил векторный двигатель, чтобы разогнать его и тем самым нанести больший ущерб врагу. Кого другого доспех бы просто вмял бы в землю, превратив в окровавленный блин, но только не этого гиганта. Доспех Ютаро сбил его на колени, свалившись с его спины, однако, включив векторный двигатель, сумел выровнять доспех и встать на ноги. Однако он оказался слишком близко к противнику. Гигант мгновенно обернулся к нему, попытавшись сомкнуть на его доспехе стальные объятья. Ютаро едва успел отступить, уходя от них, вскинул руку с пулемётом и надавил на гашетку, особенно и не целясь. Длинная очередь перечеркнула грудь гиганта, его даже отбросило назад, снова швырнув на колени. Этим воспользовались девушки, дав по гиганту несколько коротких очередей, которыми они старались прижать его к земле. Не вышло! Под градом пуль гигант поднимался на ноги.
Кагэро, поднявшись с нижних уровней храма, застала Юримару безмолвно общавшимся с недавно ушедшим Миурой. Седовласый самурай сидел в напряжённой позе, казалось, зацепи его и он зазвенит, как тетива лука. Костяшки пальцев, сжатых на рукояти меча, побелели.
Ты угодил в ловушку, Миура-кун, - услышала Кагэро. - Считал, что охотишься на Татэ, а, выходит, "Щит" охотился на тебя. Они расставили западню, в которую ты попался.
Да, - отвечал ему мальчишка, в безмолвной речи его не было уже ни малейших мальчишеских ноток, это были мысли вполне взрослого мужчины. - Дзиянто сражается с ними, но враг действует более слажено, чем раньше. Ему не удаётся поймать ни одного противника.
Пусть продержится еще десять минут, - бросил Юримару. - Я высылаю подкрепление.
- Это весьма рискованный шаг, Юримару-доно, - обратилась к самураю Кагэро. - Он может привести врага к нашему убежищу.
- Оно давно уже не так безопасно, как кажется, - отмахнулся Юримару. - Его пора переносить на новое место. Я этим, собственно, уже довольно давно занимаюсь. Все новые мехи, что поступают из-за морей, отправляют на резервную базу. Здесь остались только "Биг папасы", от которых в грядущих делах будет мало проку. Их мы используем для спасения Миуры и его Дзиянто, и оставим здесь, организуем засаду для бойцов "Щита".
- Не проще ли всех перевести на резервную базу? - удивилась Кагэро. - Зачем терять хоть и устаревшие, но вполне боевые мехи, да и пилотов в последнее время стало куда меньше.
- Да уж, - развёл руками Юримару, - похоже, чистки в армиях наших союзников сбавляют темп. Это нам совсем не на руку. Однако, Кагэро-кун, ты, как человек далёкий от военного дела, не понимаешь одной простой истины. Чтобы сбить врага с толку, надо пожертвовать частью своих сил, иначе он не поверит в то, что это наша основная база. Если нам удастся обмануть "Щит", у нас будет основательная передышка перед нанесением главного удара.
- Так мне готовиться? - поинтересовалась Кагэро, опускаясь на пол.
- Дзиянто там, - покачал головой Юримару, - я его использую, как якорь. А ты можешь уходить на резервную базу, Кагэро-кун. Врага здесь встретим мы с Миурой.
- И где эта резервная база, Юримару-доно? - поинтересовалась Кагэро.
Юримару назвал адрес. Кагэро только руками развела - ей придётся по ночи проделать дорогу почти через весь Токио.
- Передайте вниз, - открыл глаза монах, перестав щёлкать чётками, - что нарастает концентрация тёмной энергии.
Капитан "Сяти" покачал головой. Однако дал команду радисту, после чего отвернулся и стал глядеть на приборы.
- Отряд! - получив сообщение, скомандовал Ютаро. - Приготовиться к появлению врага!
Он уже отлично знал, что означает нарастание тёмной энергии. Буквально через несколько секунд на земле в нескольких местах вокруг поля боя вспухли три чёрных пузыря, стены домов, там, где они цепляли их, просто исчезали. Когда они выросли метров до трёх, чёрная плёнка разорвалась - внутри них скрывались мехи. "Биг папасы" - и устаревшие, с которыми им уже приходилось сражаться, и более новые, словно сгорбленные, с выставленными вперёд руками. Вооружены они были не брёвнами "Льюисов", а "Браунингами" с перфорированными кожухами воздушного охлаждения ствола. Они тут же двинулись в атаку, открыв ураганный огонь.
- Готон-сан, Марина-сан, - тут же принялся командовать Ютаро, - на вас гигант. Асахико-сан, Сатоми-кун, отражаем атаку противника! Маневренный бой!
Они рассыпались, отвечая на длинные очереди врагов более короткими и выстрелами из авиапушек. Если со старыми "Биг папасами" расправлялись достаточно легко, ведь их данные после нападения на лабораторию были введены в машины для тренировок, то с новыми пришлось куда тяжелей. Броня их была куда толще и легко держала пулемётные очереди, только попадания из авиапушек могли повредить их, "Браунинги" их били куда мощней "Льюисов" - более тяжёлые пули оставляли вмятины и длинные царапины на доспехах отряда. К тому же, инерция многочисленных попаданий сбивала доспехи, разворачивала их, из-за чего очереди их часто проходили мимо цели. А враг наступал, готовясь пустить в ход своё страшное оружие - буры.
Отряду удалось уничтожить примерно треть напавших на них мехов, когда они дорвались-таки до них, подойдя почти в упор. Асахико отступала под натиском превосходящих сил, часто цепляя плечами стены домов и фонарные столбы. Сразу три меха наступали на неё, два старых и один новый. Они вели ураганный огонь из "Льюисов" и "Браунинга", Асахико отвечала им всё более короткими очередями - пули и снаряды подходили к концу. Одна из очередей прошлась так удачно, что почти полностью лишила один из старых "Биг папасов" руки с буром. Он вскинул "Льюис" и выпустил почти все патроны одной длинной очередью в доспех Асахико, почти в упор. Пули не пробили броню доспеха, однако инерция заставила доспех примы покачнуться. Она отступила на полшага, снеся большую часть стены дома и проломив хрупкий пол. Нога её застряла в развалинах, лишив Асахико возможности маневрировать.
- Сатоми-кун, за мной! - тут же скомандовал Ютаро.
Они вместе ринулись на помощь Асахико, ведя огонь прямо на бегу. Точность оставляла желать много лучшего, но всё же мехов от неё они отвлекли. Старый обернулся к ним и открыл ответный огонь из "Льюиса", второй же устаревший и новый продолжал наступать на Асахико.
- Сатоми-кун, старый на тебе! - приказал Ютаро.
Сам же он атаковал нового "Биг папу". Притормозив немного, Ютаро несколько раз выстрелил в мех из авиапушки, целя в голову. Первый снаряд попал неудачно - в корпус, только смяв броню. А вот второй и третий принесли больший результат. Один разнёс плечо правой руки меха, которая была вооружена "Браунингом", и та повисла бесполезной плетью. Последний же снаряд угодил точно в голову "Биг папе", разнеся обзорное стекло и буквально на куски разорвав затылок и верх спины меха. Более точно наведя пулемёт на разбитую голову, Ютаро снова нажал на гашетку - короткая очередь довершила дело. "Биг папа" повалился ничком.
- Асахико-сан, - обратился командир к девушке, - тебе нужна помощь?
- Да, - ответила та, даже сквозь помехи было слышно как нелегко гордячке даются эти слова, - без помощи мне ногу не освободить.
Ютаро нажал на кнопку выброса тросов, предназначенных как раз для подобных ситуаций. Он зацепил ими доспех Асахико за плечи и включил мощную лебёдку. Загудел мотор, тросы натянулись, как струны, и меньше чем через секунду доспех Асахико был свободен.
- Расходимся! - скомандовал Ютаро. - Продолжаем маневрировать!
В этих приказах не было нужды. Доспехи духа отряда "Труппа" лавировали между группами мехов, сбивая тех с толку, заставляя мазать, не давая вести огонь длинными очередями, которые могли сильно повредить доспехам. Но в этой тактике существовал и большой изъян - уничтожать мехи противника было очень тяжело, ведь она не давала возможности сконцентрировать огонь нескольких доспехов на одном противнике.
Забирай своего Дзиянто и уходи, - велел безмолвной речью Юримару Миуре. - Твои дела тут окончены.
Но я ещё не взял Татэ! - даже безмолвно можно было кричать.
Выполняй приказ, - голос Юримару был холоден, словно арктический лёд. - Забирай Дзиянто - и проваливай! У меня нет времени на препирательства с тобой!
Гигант, продолжавший метаться между доспехами Марины и Готон, неожиданно отскочил от них, разрывая расстояние. Он оказался рядом с группой из пяти мехов, старавшихся прикрывать его огнём. Гигант согнул ноги и лихо прыгнул через них спиной вперёд, мгновенно скрывшись за стальными спинами "Биг папасов". Марина и Готон, конечно же, устремились в погоню, но мехи встали стеной и даже двинулись на девушек, грозя им чудовищными бурами. Всё это были новые модели "Биг папасов" - и девушкам пришлось отступить. Даже столь опытным бойцам, как Готон и Марина не под силу было противостоять пяти мехам противника.
Девушки принялись маневрировать, пытаясь обойти эту группу врагов, однако и те явно умели воевать. Они дробились, соединялись с другими мехами, перекрывая Марине и Готон дорогу каждый раз. Как ни бились девушки, им так и не удалось прорваться вслед за убегающим гигантом. Видя это, Ютаро вышел на связь с "Сяти".
- Сан'тё, - крикнул он, - отправляйте "Цубамэ". Надо проследить за гигантом!
- Вас понял, - ответил капитан дирижабля.
Спустя несколько секунд трюм "Сяти" открылся и оттуда вынырнул лёгкий мех "Цубамэ". Он представлял собой винтовой модуль с небольшой кабиной и парой пулемётов для обороны. Их использовали для разведки, в основном, подобные спускались из-за облаков, проверяя зашёл ли дирижабль на точку бомбардировки. Пилотов их считали почти безумцами, ведь смертность среди них была чрезвычайно велика, под огнём ПВО гибли три четверти подобных мехов, а к их пилотам относились без того пиетета, как к тем, кто сидел за рычагами более серьёзных моделей. Однако в подобной ситуации лёгкий мех "Цубамэ" был просто незаменим. Со всей доступной ему скоростью он устремился за отлично видимым даже ночью гигантом, скачками несущимся по узким улочкам.
Ютаро не видел вылетевшего "Цубамэ" он был слишком занят схваткой с мехами противника. Он уже понимал, что разработанная им тактика годилась только против каии и старых моделей "Биг папасов", ведь и те и другие больше полагались на буры и когти, стараясь подойти вплотную, оставалось только держать дистанцию и расстреливать их с безопасного расстояния. С новыми же моделями "Биг папасов" эта тактика работала плохо. Броня их была куда крепче, а "Браунинги" были куда опасней "Льюисов". При подобном численном преимуществе бороться с врагом было очень тяжело, в общем-то, спасало отряд только то, что доспехи духа были на две головы выше "Биг папасов", как старых, так и новых. А уж когда патроны к пулемётам и снаряды авиапушек подойдут к концу, на отряде можно ставить крест.
И никто не посмотрит, что у врага многократное численное преимущество, что они вчетвером уничтожили десяток мехов, что выведут из строя ещё больше. Никого не будут волновать успехи, поражение от устаревших мехов времён Первой Мировой перечеркнёт все заслуги. А уж если погибнет хоть один из пилотов, Ютаро можно смело снимать погоны и жалеть, что он не самурай и не может сделать сэппуку, и ему придётся вытерпеть весь позор трибунала - или как там будут судить его.
- Сан'тё, - обратился к капитану "Сяти" командир эскадрильи лёгких мехов, - быть может, нам помочь "Труппе"? Мехи противника не имеют хорошего бронирования, наши пулемёты вполне смогут справиться с ними.
- Вперёд, - кивнул тот. - Только доспехи духа не повредите, а то с нас всех головы поснимают.
Вообще-то, это было почти нарушением устава. Ведь тот практически прямо запрещал использовать лёгкие мехи иначе как для разведки. Они были слишком уязвимы, и терять мехи и пилотов командование не желало, обходились-то они весьма недёшево.
И снова отворились массивные двери трюма - оттуда вынырнули пять лёгких мехов "Цубамэ". Они устремились к сражающимся на предельно доступной им скорости, выжимая из двигателей крыльевых модулей все доступные тем силы. Снизившись до расстояния, с которого можно было вести относительно прицельный огонь "Цубамэ" начали заходить на боевой разворот, выбирая себе целями скопление мехов противника, чтоб ни одна пуля не пропала впустую. Ведь не так и много было патронов у них в запасе. "Цубамэ" проходили над "Биг папасами", поливая их длинными очередями. Отлично видимые в ночной тьме трассирующие пули прошивали беспомощные против такого налёта мехи насквозь. В ответ те поднимали свои "Льюисы" и "Браунинги", но угла явно не хватало, чтобы вести огонь по грамотно заходящим на них "Цубамэ". Замешательством врага воспользовался отряд "Труппа".
- Концентрируем огонь на новых "Биг папасах"! - быстро скомандовал Ютаро.
Девушки вместе с ним открыли огонь по растерявшимся мехам противника. Те метались, не зная какую атаку отражать - с воздуха или наземную, и из-за этого ничего путного у них не выходило. Стоило только сбиться в группу, чтобы дать отпор доспехам духа, как тут же с неба на них обрушивались лёгкие мехи, неся смерть пулемётными очередями сразу нескольким противникам. Когда же "Биг папасы" рассыпались, они тут же становились лёгкой добычей для бойцов "Труппы" - снаряды авиапушек (короба пулемётов, кроме лёгких, наплечных, давно уже опустели) поражали "Биг папасов" новой модели, разбивая обзорные стёкла, легко пробивая броню корпуса и конечностей, заставляя мехов припадать на колени или терять руки. Нормально же отвечать из "Браунингов" они не могли - у одного-двух "Биг папасов" не было должной концентрации огня, чтобы серьёзно повредить доспех духа.
Выпустив все пули, "Цубамэ" вернулись в недра дирижабля. Но к тому времени от "Биг папасов" остались, что называется, рожки да ножки. Оставшихся нескольких "Биг папасов" старой модели разнесли из авиапушек в считанные секунды.
- Отлично, - донёсся в наушниках искажённый помехами голос Накадзо. Сигнал шёл через ретранслятор на "Сяти" и узнать антрепренёра было почти невозможно. - На сей раз обошлось без потерь. Возвращайтесь в театр как можно скорее.
С небес спустилась громада "Сяти", в третий раз открылся его трюм, на сей раз, чтобы спустить платформу погрузки. Пилоты завели на неё доспехи, и их медленно потянуло в небеса.
Накадзо стоял, опершись на карту, и глядел на выстроившийся перед ним отряд. Молодой человек и девушки не переоделись ещё, так и стояли перед ним в потемневших от пота мундирах.
- Сегодняшний бой, Ютаро-тюи, - обратился Накадзо к юноше, - показал на практике все изъяны ваших тактических выкладок. Не приди вам на помощь "Цубамэ", ты сам понимаешь, чем закончился бы этот бой. Так что тебе работать и работать.
- Хай! - чётко ответил тот.
- Помни, Ютаро-тюи, - добавил Накадзо, - враг прогрессирует, у него появились новые мехи, значит, и тактику тебе надо просчитывать, исходя из того, что противник может применить любые силы и средства, вплоть до новейших.
- Я понял вас, Накадзо-тайса, - кивнул Ютаро.
- Теперь о более приятных вещах, - усмехнулся Накадзо. - Мы имеем точное место расположения нашего врага. Оно проверено двумя способами. Воздушной разведкой, за что спасибо Ютаро-тюи, не растерялся и даже в бою следил за всей обстановкой в целом. И показаниями водителя грузовика, который привёз сюда того гиганта, с которым вы сражались.
- Когда мы атакуем? - тут же спросила Марина, мгновенно позабыв о субординации и том, что она больше не командир отряда.
- Как только ваши доспехи будут готовы к бою, - ответил Накадзо. - Медлить нельзя. Если надо будет, я отменю завтрашний спектакль, однако постарайтесь успеть к его началу. А теперь ступайте отдыхать. Никаких тактических занятий и репетиций утром не будет. Вы должны быть готовы к одиннадцати часам.
- Разрешите идти? - поинтересовался Ютаро, которого уже начало клонить в сон - час-то стоял довольно поздний.
- Последнее, - задержал их Накадзо. - Сегодня приезжает Ранг Наэ-дзюньи со своим ракетным доспехом, который она испытывала на корейском полигоне. Она также примет участие в атаке на логово нашего врага.
- А я только начала привыкать к тишине и порядку, - притворно вздохнула Асахико.
Как в театре появилась юная корейская девушка, о которой, кажется, обмолвилась на одной из репетиций режиссёр Акамицу, я даже не заметил. То ли спал в тот день долго, то ли она явилась каким-то чудесным способом. Теперь я уже был готов поверить, что она прилетела сюда из Кореи на крыльях или приплыла дельфином.
Это совсем ещё юная девушка в больших круглых очках. Одевалась она в традиционное корейское платье и ничуть этого не стеснялась. К тому же большую часть времени она, как не занятая в спектакле, где-то пропадала. И я почти не общался с нею. Я, вообще, после убийства Хатиямы избегал общаться со всеми актрисами, особенно же боялся столкнуться с маленькой Алисой Руа. Она вполне могла выдать меня всего парой слов. Однако же я столкнулся с ней случайно в одном и коридоров - на свою беду. Сонная с утра девочка наткнулась на меня и едва не упала. А я, дурень, ещё и руку ей подал! Она сначала схватилась за неё, чтобы не упасть, а после вскрикнула и отскочила в сторону, едва не упав с лестницы. Я крайне не вовремя вспомнил о крови на моих руках, про которую девочка уже говорила. А ведь к ней и новая добавилась, о чём Алиса не замедлила мне сообщить.
- Вы снова кого-то убили! - бросила она и убежала.
Я понял, что оказался на краю пропасти. Даже если нас никто не слышал, а в тот утренний час театр был тих и пуст. Что, на самом деле, было довольно странно, но я не придал тогда этому значения. Совсем другие мысли бродили тогда у меня в голове. Я вспомнил, что так замотался с репетициями и декорациями, что позабыл избавиться от пистолета и окровавленной рубашки, которые изобличают меня, как бог знает кого. И теперь, скажи Алиса хоть слово обо мне кому-либо в театре, я, можно сказать, покойник. Вряд ли даже столь эксцентричный человек, как Накадзо не станет выдавать убийцу, тем более, что кроме слов девочки волшебницы в моей комнате лежат неопровержимые доказательства моей вины.
Кидаться в комнату, уничтожать их было уже бессмысленно. Если пистолет я ещё могу запросто вынесли в кармане и выкинуть хотя бы и в сточную канаву, то, что делать с окровавленной рубашкой? Бельё я прачке не так давно сдал, и моё появление с одной грязной рубашкой вызвало бы совершенно ненужные вопросы. Проклиная себя за глупость, я всё же вернулся в комнату, чтобы хоть от пистолета избавиться, а уж с что там с сорочкой делать и как от неё отбояриваться - после придумаю. Но на полпути меня перехватил Тонг - оказывается, на вечернем спектакле повредили одну из самых больших декораций. Мне пришлось инспектировать ход ремонта. Я проторчал за кулисами добрых полтора часа, разве что не подпрыгивая от нетерпения, все мысли мои были сосредоточены на пистолете, лежащем в моей комнате. Когда же ремонт был закончен, я едва не бегом помчался к себе. И, всё равно, опоздал!