Они уже чувствовали некую общность, теперь у них было дело.
- Куда я денусь? - усмехнулся ремонтник.
- Тогда с чего начнем?
- Как обычно. С того, с чего начинается на свете все стоящее. Подай-ка мне ключ на семнадцать.
К вечеру насос заработал как надо. Вода шла полной струей, с напором, холодная и вкусная.
Они снял пробу, потом умылись. Когда вытирали руки стареньким полотенцем, Ларион спросил:
- А школа-то у вас, стало быть, есть?
- Есть, - ответил Солон.
Он был полон самоуважения, отвечал степенно, старательно выдерживая паузы между фразами.
- Хорошая?
- Мне кажется, хорошая. Мама и еще другие люди учат многим вещам. По учебникам, между прочим.
- По учебникам - это правильно, - искренне сказал Ларион.
Ему через разные города проезжать приходилось и случалось видеть, чему и как можно научить детей, если есть ощущение, что цивилизация рухнула и возникнет не скоро. И пока этого не случилось - можно делать что угодно.
- Я тоже так думаю, - сказал мальчик. - Особенно мне нравится география. Вырасту - буду путешествовать.
- Ты же хочешь механиком быть.
- Да, буду путешествовать и чинить. Много чего увижу и многому научусь.
Тоже позиция, подумал Федоров. Может, повзрослев, он передумает, а может, и нет.
- Мне кажется, твоей маме это не понравится, - мягко сказал он.
- Ну, дык, я потом вернусь и устрою здесь все по уму. Я недолго буду путешествовать. Мне лет пяти хватит. Ну, может, десяти.
- Десять лет - это большой срок, - сказал Ларион.
Он наконец-то повесил полотенце, которое просто держал в руках, на вбитый в стену гвоздик.
- Не очень, - ответил мальчик. - Мне вон скоро десять будет, и чему я научился, что умею? Болван болваном.
- Ты самокритичен.
Федоров повесил на плечо сумку с инструментом, еще раз взглянул на насос не без гордости.
Работает, зараза. Причем, как надо. Мальчишка - голова. Ему бы, в самом деле, подучиться, и стал бы он мастером просто загляденье. Мозги у него очень хорошо работают уже сейчас. Даже не так. Необычно очень парень думает. Невольно приходит в голову слово "ведьмачество". Вот только будь в нем что-нибудь подобное - оно бы обязательно чувствовалось, ощущалось. А тут никаких следов нет. Очевидно, малец просто чертовски талантлив и не более. Если подумать - лучший для него вариант.
Они вышли на улицу, и там Ларион вдруг осознал, что сегодня у него во рту еще и маковой росинки не было. И почему бы теперь не заморить червячка? Он остановился и стал оглядываться, прикидывая, как удобнее пройти к гостинице, на конюшне которой оставил Шестилапа. Там наверняка для него найдется не очень дорогая комната. И дело даже не в деньгах, хотя здесь почти наверняка придется задержаться недели на две, не меньше, и значит, заработок будет. Пройдясь по городу всего лишь раз, по дороге к водокачке, он уже мог это сказать совершенно точно, мог даже указать дома, где ему не просто найдется работа, а ее будет очень много.
- Ты где вещички кинул? - спросил его Солон.
- В гостинице, у хозяина оставил, когда скакуна на конюшню пристраивал.
- Там и будешь жить?
- Ага.
- А может, к нам? Мама не будет против, почти наверняка.
Ларион на мгновение задумался, потом покачал головой.
- Да нет, я, пожалуй, лучше в гостинице.
- Жаль, ты подумай.
- Хорошо, подумаю, но не сейчас.
Это тоже был принцип. И конечно, у такого славного мальчугана наверняка очень хорошая, добрая, хозяйственная мама. Кто бы в этом сомневался? И вполне вероятно, из нее получится неплохая жена. Вот только не мог Ларион сидеть долго на одном месте, не имел права. А тащить за собой в дорогу, приучать к кочевой жизни еще двух человек будет преступлением. Не сумеет он за ними доглядеть, не хватит у него на это времени и сил. Погибнут они почти сразу. Нет, только мимолетные встречи, а для них мама славного и очень умного мальчугана совершенно не подходит. Кто-то другой. Может быть, служанка в гостинице. Сговорчивая, не строящая долгих планов.
- Тогда, - сказал Солон. - Давай я тебя хотя бы до гостиницы провожу.
- Давай, - легко согласился Ларион. - Почему бы двум донам не пройтись до гостиницы, если они славно поработали? Лимонад, надеюсь, там делают?
- Еще бы! - с жаром подтвердил мальчишка. - Сам видел, как хозяин три дня назад выменял у торговца целую пачку сухого концентрата. Большую пачку. Ее надолго должно хватить.
- Пошли, угощу, - пообещал Федоров. - Есть вещи, без которых маленькие мальчики ни за что не станут настоящими ремонтниками. Лимонад в их число входит, чуть ли не на первом месте, по правде говоря.
- Я не маленький мальчик, - возмутился Солон.
- Да, конечно, извини, тут я хватил. А просто так лимонаду выпьешь?
- Конечно.
Глаза мальчишки блеснули удовольствием.
- Ну вот и отлично.
Они двинулись по улице, почти пустынной в этот час. Праздные зеваки после нашествия ведьм исчезли как класс. Слишком много приходилось работать для выживания абсолютно всем. Большинство мужчин, если они не охраняли баррикады, занимались собирательством, охотой, поисками складов, а женщины вели хозяйство. Поскольку большая часть некогда дарованных цивилизацией благ, наподобие стиральных машин и кухонных комбайнов, уже не работала, им требовалось тратить на это больше сил и времени. А еще женщины использовали любую возможность для того, чтобы вырастить хоть какую-нибудь зелень.
Шагая по улице рядом со своим маленьким помощником, Ларион видел, что в крошечные садики превратили даже балконы многих квартир, очевидно пустующих. Пространство, в котором проживали обитатели Пушкино, и сам город окружали завалы и баррикады. За ними селиться было можно, снаружи, понятное дело, нельзя. Достанут либо бандиты, либо мародеры, а то и дикие звери. Ну и, кончено, может случиться самое страшное и за тобой придут ведьмы. Именно их следовало бояться больше всего, поскольку они действовали, руководствуясь собственной, совершенно нечеловеческой, непредсказуемой логикой. Причем эта их непредсказуемость была сродни людоедской. Точно известно, что тебя съедят, но вот сырым или вареным - ни за что не угадаешь.
Ларион покачал головой.
На одном из балконов, кажется, даже росла капуста.
Наверняка, подумал он, воды городу требуется много. На одних дождях все эти посадки не вытянешь. Получается, починив насос, они с мальцом сделали большое дело. Теперь имеет смысл сегодня и в самом деле отдохнуть, оглядеться. А насчет ведьм… Есть несколько вещей в общении с ними, которые предсказанию поддаются. К примеру, место, где хотя бы одна из них погибла, они более посещать не будут. Даже не подойдут к нему ближе определенного расстояния. И люди научились это использовать, нашли от них защиту.
Они прошли через маленький базарчик, где несколько десятков женщин торговали едой и вещами, добытыми их мужьями. Проходя мимо самодельных прилавков, и разглядывая выставленные на них товары, Федоров прикинул, что бедным его назвать нельзя. Глядя на обихоженные садики, разведенные на балконах и в бывших сквериках, можно было уверенно сказать, что этот город не хиреет.
Это радовало. Предыдущие три поселения, в которые он заглядывал, производили просто удручающее впечатление. Пушкино же явно вознамерился выжить. Вон даже заботятся о том, чтобы дети что-то знали, не выросли дикарями. Школа у них.
Базарчик закончился и Ларион облегченно вздохнул. Любопытством торговавшие на нем, как им и положено, отличались неимоверным и разглядывали его совершенно бесцеремонно. Причем этого им было мало. Они еще и обменивались впечатлениями, совершенно не думая о том, что он их слышит. В общем - торговки, ничего с ними не поделаешь.
- Они не злые, - сказал ему Солон. - Они просто нечасто видят посторонних. Так, время от времени какой-нибудь торговец заглянет, да и то в последнее время - редко. В общем, так они на себя внимание обратить пытаются.
Мудрец, подумал Федоров, настоящий мудрец. Его бы познакомить с Шестилапом. Они бы тему для разговора быстро нашли.
- А отчего гостей у вас мало? Город вроде не бедный, торговать, должно быть, выгодно.
- Не знаю, - ответил мальчик. - Раньше было больше. Мэр говорит, что отморозки из города стали чаще нападать, зашевелились.
- Понятно.
Они миновали еще одну улицу. Здесь, неподалеку от здания мэрии, прохожих было больше. Все они, конечно, пялились на Лариона, но не так бесцеремонно, как торговки с базара.
Ничего, подумал он, дня через три привыкнут и можно будет вздохнуть свободнее.
Впереди показалась летающая тарелка. Это была очень большая, размером с пару автобусов, почти плоская штуковина, отблескивающая металлом, который почему-то все время казался мокрым. Его в народе так и прозвали - "мокрый металл". Из него были сделаны все средства передвижения ведьм.
По идее, можно было пройти мимо, но Ларион и Солон не сговариваясь двинулись к разбитому летательному аппарату. Ни один настоящий ремонтник не мог пройти мимо такой штуки, не подойдя поближе и не потратив некоторое время на то, чтобы ее хотя бы рассмотреть.
Они остановились от тарелки в нескольких шагах, там, где край наполовину ушедшей в землю громадины нависал словно козырек, и стали молча рассматривать.
Минут через пять Ларион спросил:
- Она тут с самого начала?
- Ага, - ответил Солон. - Мама говорит, что с первого дня нашествия. Так и упала с неба. Здесь. В других городах, говорят, осколки лежат, а у нас - целая. Мы богатые, да?
- Еще бы! Богатые и есть.
- Говорят, что в каждом из других городов тоже лежат осколки. Чтобы они к людям не приходили. Ты видел их?
- Видел.
- Они большие, эти осколки?
- Не очень, - ответил Ларион. - Дело не в величине, а в том, чтобы на осколке была кровь ведьмы. Если ее нет, то толку от него никакого, пусть он будет даже размером со стол. А вот если кровь есть, то хватит осколка и с кулак.
- Ух ты! Вот как!
- Угу.
- А знаешь, - доверительно сообщил Солон, - получается, что там, внутри тарелки, лежит целая мертвая ведьма. И, может, не одна. Если удастся вскрыть…
- И ты ходил с этой идеей к мэру?
- Вот вырасту, сам все сделаю. Никого не спрошу, открою, все-все о ведьмах узнаю и, может быть, даже научусь их убивать. А если повезет, то и летать на этой штуке. Починив ее, конечно, сначала. Только прежде научусь убивать. Это - главное.
- Ты знаешь, что за все время нашествия людям удалось убить совсем немного ведьм?
- Да? А откуда тогда это? - мальчик ткнул пальцем в сторону тарелки. - И другие обломки в других городах? Если их сложить, готов поспорить, получится не одна тарелка.
- Да, часть пришельцев сумели уничтожить люди, ракетами. Но еще больше погибших тогда ведьм убили свои же. Мне кажется, они что-то между собой не поделили после того, как почти очистили от людей Землю. Какая-то у них была своя войнушка. В общем, пока они дрались, достаточно жестоко, надо сказать, часть людей разобрались, что к чему, научились использовать обломки мокрого металла и поэтому выжили.
- А что они не поделили?
Ларион пожал плечами.
- Откуда я знаю? Может, нашу планету. Или у них религия, требующая, допустим, таких жертвоприношений. И все эти погибшие ведьмы - не более чем дань их обычаям, плата за благополучный захват нашей планеты. Вдруг они заранее знали, кто из их соплеменников может в схватке с нами умереть, и решили не дать нам такой радости? Сами убили неудачников, а против нас бросили лишь тех, кто должен выжить.
- Но ведь немного ведьм мы все же убили?
- Менее десяти процентов в пределах погрешности, - буркнул Федоров.
- Какой погрешности?
- Как-нибудь объясню. В другой раз.
- Я спрошу. А насчет ведьм… Думаешь, они такие умные? - с тревогой спросил Солон.
- Почему бы и нет?
- Забавно. Ладно, вот открою тарелку - тут все и выяснится. Лишь бы они не слишком противно пахли.
- И этого не получится, - сообщил Ларион. - Нет там уже никаких трупов. Я так слышал, ведьмы после смерти исчезают, словно их и не было. Просто истаивают, как снег по весне. Причем, если после снега остается вода, то после них вообще ничего. Их пролитая кровь, тоже, понятно дело, исчезает. Несмотря на это, ведьмы место, где лежит мокрый металл, на который она пролилась, все равно обходят стороной. Словно оно окружено барьером.
- Загадка?
- Она самая.
- А как ее разгадать?
- Не знаю. Думаю, ты подрастешь и узнаешь.
Ларион улыбнулся и невольно протянул руку, погладил Солона по голове.
Очень хотелось мальчишку ободрить, хоть так. Совершенно правильные у него были мечты. Вот только насколько выполнимые? От человечества остался едва один процент. Технологии, на которых держится цивилизация, уничтожены, и возродить их не хватает сил. Уйдет поколение, которое их видело, и они станут просто легендой, сказкой. Что дальше? Варварство и окончательное вымирание. Если повезет, то медленный, на протяжении столетий, а то и тысячелетий подъем, возрождение цивилизации. При этом, конечно, все придется выдумывать по-новой. Все-все. И еще - ведьмы. Никуда они с Земли не денутся. С чего бы они оставили завоеванную планету, фактически им принадлежащую? И как они воспримут попытки людей вернуться на прежний уровень? Конечно очень отрицательно, можно сказать не задумываясь. Это сейчас они вроде успокоились. Наверняка, с их точки зрения, с людьми покончено. А раз так, то к чему тратить время и силы, вылавливая тех, кто уцелел? Вымрут сами. Что они будут делать, если люди не вымрут, да еще попытаются вернуть себе прежние силы? Ответ просто очевиден.
- Пошли? - предложил Солон. - Вдруг как раз сейчас допивают последнюю порцию лимонада?
Впрочем, мыслями он был еще тут, с тарелкой. Даже когда они уходили, не удержался и пару раз обернулся.
Лимонад, как оказалось, еще не кончился. Ларион сказал, чтобы мальчишке навели большую кружку, себе же заказал пива. Он был еще не очень голоден, и ему хотелось перед тем, как приступить к еде, посидеть с полчасика, поговорить с мальчиком. Можно, если тот не против, даже угостить его чем-то более существенным, нежели лимонад. Например, бифштексом из куриного крыса. Если, конечно, Солон не надумает убежать обедать домой. Наверняка он живет где-нибудь рядом.
Солон заявил, что купить себе лимонад он в состоянии, и даже вытащил из кармана тощий кошелек, в котором, кажется, лежала какая-то золотая вещица, но переубедить его оказалось совсем не трудно. Сдался он, услышав, что угощение ему положено как помощнику, причем весьма усердному.
Толстая, впрочем вполне еще миловидная, официантка принесла заказанное и поспешно двинулась прочь. С другого конца зала уже кто-то кричал, что просто жаждет хмельного. Ларион отхлебнул из своей кружки, убедился, что пиво здесь и в самом деле варят вполне сносное. Взглянул на официантку, остановившуюся возле нового клиента, и решил про себя, что она вполне еще ничего. И значит, имеет смысл действовать по заранее намеченному плану. Потом он взглянул на Солона, который присосался к своей кружке так, словно в ней был налита божественная амброзия.
И как раз в этот момент у него за спиной послышался не лишенный приятности, но весьма строгий голос:
- Солон Коноров, почему ты якшаешься с незнакомцами? Я тебе не раз говорила, что это опасно.
Вздрогнув и едва при этом не пролив лимонад, мальчик обернулся к обладательнице этого голоса и объяснил:
- Он не незнакомец, он самый настоящий ремонтник. Мы с ним насос починили. Теперь воды будет вдоволь.
- Вот как? И все равно…
- Нет, я буду сидеть рядом с ним и пить лимонад. А уроки у меня на сегодня сделаны.
- Ну хорошо, тогда мне придется с ним познакомиться. Но учти, если ты меня обманул…
Солон повернулся к Федорову и сказал:
- В общем, это моя мама. Она хочет с тобой поговорить. Поздоровайся с ней.
А парень умеет гнуть свое, подумал Ларион. Впрочем, это было понятно и раньше. Теперь знакомство с его мамой неизбежно. Стандартное, надо сказать, начало. Придется при первой же возможности дать ей понять, что на роль любящего мужа следует искать кого-нибудь другого. Если она человек адекватный, то все обойдется. Вероятно, имеет смысл даже заглянуть к ней пару раз на чай. А вот если она все-таки решит, что он - объект, подходящий для охоты… Ну, тут придется хитрить, юлить и изворачиваться на пределе сил. Лучше бы, конечно, все обошлось без проблем. И вообще, нечего тянуть время. Пора встретить опасность лицом.
Он оглянулся - и лишился дара речи.