"Тишина" была "Покорителем", машиной, созданной для уничтожения себе подобных, она выполняла свою работу с высокомерием украшенного шрамами старого воина. Она сражалась на Креденсе, на Арзентисе IX, и получила повреждение на Фортуне. Именно это повреждение привело её на Талларн, хозяева её ушли, оставив её ремонтироваться, но без шансов на воссоединение. Брел никогда не водил "Тишину" в бой, но не сомневался в ней. Они были похожи, вылеплены из одного теста.
- Куда, мать их, они подевались? - пробормотал Брел, вглядываясь в монитор ауспика. Пять минут назад "Коготь" исчез с их экранов, и теперь лишь статика была ответом эскадрону, пытающимся докричаться до разведчиков по воксу.
- Этот идиот, по идее, должен был знать город, - сказала Джаллиника, - а теперь он просто исчез.
- Замолкни, - сказал Брел, усиленно изучая монитор ауспика. По нему бежали фигуры и цвета. Их было четверо - два "Палача", его "Покоритель" и машина разведки. Зелёные отметки "Палачей" то становились ярче, то бледнели, забиваемые помехами. Отметки разведчика не было видно вовсе. С самого выезда из убежища сканер показывал отвратительную картинку, полную наложений и помех, но сейчас стало ещё хуже.
- "Тишина", говорит "Фонарь", - голос лейтенанта Тахиры проскрипел в его ухе.
Он моргнул. Линзы его костюма запотели изнутри. Помехи бежали по экрану ауспика. Он даже не пытался смотреть в обзорный перископ. Смысла не было. Если они не видят разведчика на ауспике, то уж точно не смогут его рассмотреть в жёлтом тумане за бортом, даже если будут смотреть в приборы инфракрасного видения.
- Проклятье, "Тишина" - отвечайте!
- "Тишина" на связи, - произнёс Брел, не отрываясь от экрана. Что-то зудело на краю его чувств. Зелёная метель пробежала по экрану.
- Видите что-нибудь? - спросила Тахира.
Брел молчал. Кровь стучала в его голове. Крики неслись на каждом его вдохе. Всё было так же, как и обычно. Как во всех тех местах, где он убивал, и откуда выбирался в надежде больше никогда не возвращаться обратно. Пятно статики забурлило на экране и потускнело. Он чувствовал себя так, словно чего-то ждал.
Спокойствие наполнило его, мягко и внезапно, как будто включили свет.
"Сейчас начнётся, - подумал он, - всё, как всегда".
Брел почувствовал, как его тело и разум одолели ощущение паники и вошли в спокойный ритм. Это было настолько знакомо, словно он вернулся домой.
- "Фонарь", это "Тишина". Я ничего не вижу, - пауза. Он облизал губы и один раз коснулся правой руки Джаллиники - старая команда, подаваемая без слов. Казенная часть главного орудия отворилась и проглотила снаряд. Брел ощутил своими костями глухой удар закрывания казенника, ещё одно старое ощущение вернулось спустя многие годы. - Но что-то не так. "Фонарь". Там что-то есть. Нам следует зарядить орудия.
- Что? - недоверчиво прохрустел голос Тахиры. - Вы ничего не видите, но там что-то есть?
- Зарядите орудия. Меня не волнует, что вы выше званием. Зарядите орудия.
Пауза удлинилась шквалом помех.
- "Фонарь", говорит "Свет смерти", каковы ваши приказы? - голос принадлежал Гектору, командиру машины номер два эскадрона. Гектор был решителен, но Брел слышал напряжение в его вопросе. Остальные экипажи должны были чувствовать тоже, что и он сам - тяжелое, скрученное ощущение и кислотный привкус адреналина. Они все должны это чувствовать, но никто за пределами "Тишины" не знает, что это значит.
Рядом с ним Джаллиника бормотала что-то себе под нос. Молитву запрещённому богу.
- Всем машинам, - Тахира сделала паузу, - зарядить орудия.
Акил чувствовал дрожание стекла головой. Конечно, двигатель продолжал работать. Это требовалось для работы системы подачи воздуха. Он немного сдвинул голову. Позади него вокс-установка продолжала заполнять кабину статикой. Звучало это успокаивающе, как дождь, барабанящий ночью по крыше. Рашне плакал, всхлипы парня разносились по внутренней вокс-сети и вне её. Акил слушал, но молчал. Они потерялись. Они были одни, и было только вопросом времени, когда кончится топливо, двигатель заглохнет и прекратится подача воздуха. Он размышлял, стоит ли перед этим моментом снять костюм и распахнуть люк. Это будет конец всего, тот конец, который он заслужил. Он думал о дочерях и о том, выжили ли они.
Стекло вновь задрожало под его головой. Он поднял голову и положил на стекло руки. Он ощутил низкую вибрацию, несинхронную с рокотом двигателя машины, скорее звук тяжёлых гусениц, сотрясающих землю.
- Я что-то слышу, - сказал Акил тихо. Рашне снова всхлипнул.
Акил настроил внутренний вокс и заговорил громче.
- Раш, я что-то слышу, - он обернулся, и увидел, что парень смотрит на него широко раскрытыми глазами из-за запотевших стёкол. Акил кивнул. - Ты не слышишь это? Они там, они рядом, - он замолк. - Попробуй ещё раз вокс.
Рашне повернулся и начал щёлкать переключателями.
- Всем позывным, ответьте, если вы меня слышите. Говорит разведывательная машина четыре, Первый эскадрон, рота Амарант, семьсот первый.
Акил встряхнул головой, словно пытаясь убрать улыбку. Облегчение и изнеможение наполнили его.
Мы не одни.
Он наклонился вперёд, упираясь головой в бронестекло, в которое пялился часами. Окуляры клацнули о переднюю смотровую щель. Туман вновь сгустился вокруг, пряча ландшафт жёлтой илистой вуалью. Он уже хотел повернуться к Рашне, когда заметил движение в тумане.
- Раш, - сказал он осторожно, стараясь сохранить ровный голос, - ты принимаешь что-нибудь в ответ?
- Нет, - Акил почти видел, как мальчик ухмыляется и пожимает плечами, - но они ведь рядом, правильно?
Акил продолжал рассматривать картину по ту сторону испачканного стекла. Ему вдруг стало очень холодно.
"Мы не одни", - мысль росла в его мозгу, как ледяное эхо неправильно истолкованного откровения.
- Это странно, - сказал Рашне. Акил услышал, как тот переключил дополнительные тумблеры, - что-то идёт по воксу. Послушай.
Рашне увеличил громкость. Через секунду Акил услышал, что он имел ввиду: низкий рычащий шум, нарастающий и спадающий за пеленой статики. Он прислушался. Звук приходил и откатывался, похожий на шум бьющихся о берег ленивых волн, или на биение сердца.
- Раш, - начал было он, но потом он вновь увидел это. Оно выплыло из тумана, словно морское чудище, показавшееся на поверхности, чтобы вдохнуть перед погружением на глубину. Перед ним предстал вид резких углов и тусклой неполированной стали. И эта штука была близко, буквально в сотне метров.
- Раш, вырубай вокс, - сказал он, в голосе его нарастала паника.
- Что? - спросил Рашне.
- Вырубай его.
- Почему?
Акил не слушал. Он вспоминал, как наблюдал за преследующей добычу саблезубой кошкой в экваториальных джунглях, о её манере двигать головой, принюхиваясь к воздуху. Он медленно потянулся к управлению и выключил двигатель.
- Что ты делаешь? - воскликнул Рашне.
- Выруби во…
Они оба услышали это.
- Двигатель, - выдохнул Рашне, - это они, они там.
Парень потянулся к воксу.
Танк вывалился из тумана прямо перед глазами Акила. Корпус был скошенной тусклой металлической плитой с куполообразной башней. Он двинулся вперед, разбрасывая слизь во все стороны. Лучи красного света прорезали туман, выискивая и сходясь. Башня, пока он смотрел, повернулась, обращая на него чёрный взор дула своего орудия. Он почувствовал вполне определенно, что следующий вдох будет для него последним.
- Мне жаль, - прошептал он самому себе.
Мир исчез за пеленой белого света.
- Убийство! - крикнул Лахлан. Тахира поморщилась, когда рёв раздался в её наушниках. Она чувствовала, как пот катится по её коже. Температура внутри "Фонаря" мгновенно взлетела после выстрела орудия. Под химзащитным костюмом волосы встали дыбом, как только плазменный уничтожитель начал перезарядку. Корпус трясло и качало, пока они мчались в сражение. Шум двигателя вибрировал в её голове.
Теснясь в башне рядом с Лахланом, она ощущала себя как в лодке посреди бушующего моря. Весь экипаж был одет в костюмы из резины и обработанной ткани. Вдыхая воздух через маску, соединенную с генератором воздуха танка, ей казалось, что она тонет в жаре и мозговыносящем рычании двигателя "Фонаря". Она едва видела то, что не находилось непосредственно перед её окулярами, и влага от её дыхания уже ручейками стекала по стеклам. Единственным способом, которым она могла общаться с остальным экипажем, был внутренний вокс.
Снаружи завеса раскаленного пара вырвалась с конуса орудия. Покрывавшая его слизь воспламенилась. Всполохи пламени поползли по "Фонарю", уничтожая полоски отличия Амарант на орудийной башне. Чёрная жидкость летела с дороги, танк двигался, таща за собой плащ стекающего пламени.
Для Тахиры всё начало происходить очень быстро с того момента, как она засекла машину противника, а Лахлан выстрелил.
Она тренировалась в боевых машинах полдесятилетия, участвовала в учениях и накатала более сотни машино-часов. Но это было ни на что не похоже. Информация и чувства нахлынули на неё. Дюжины мыслей, страхов и вероятностей формировались и исчезали в одну секунду. Это было всё равно, что пытаться удержать шторм. Это был разрыв, поняла она, разрыв между тренировкой и реальностью, разрыв, который она всегда хотела преодолеть.
Струйки жара и газа смазали картинку в её перископе. Красные иконки отмечали место, где была машина противника. Она не двигалась. Довольно неплохо.
- Убийство подтверждаю, - сказала Тахира. Ауспик завизжал. Из зелёного тумана пикселей показалось очертание. - Противник, с левого борта, шестьдесят градусов, атакуйте, как только увидите их.
- Я их не вижу, - прокричала Генжи.
- Вращаюсь, - сказал Лахлан рядом с ней, и башня начала поворачиваться в своём кольце.
"Я ничего не вижу".
"Генжи", - подумала Тахира. Терра, она хотела только, чтобы девчонка перестала кричать. Тахира не отвечала, она понятия не имела, что происходит. Противник исчез с ауспика. Вспышки янтарного, зеленого и красного танцевали по чёрному экрану монитора. Она постаралась сфокусироваться на экране ауспика, бросая взгляды в перископ. Лейтенант не видела проклятую тварь и там.
Она обратила свой взгляд на зелёные отметки "Тишины" и "Света смерти" на экране ауспика. Они формировали клин с "Фонарем" на острие. Первая жертва была прямо по курсу, но даже тогда они смогли разглядеть её только благодаря тепловому выбросу. Теперь же они не могли засечь остальные силы противника. Она знала, что были реальные шансы развалить построение эскадрона, или сделать что-то фатально глупое, перестреляв друг друга в попытке поразить противника. Тахира прижала свой правый наушник к уху и переключилась на передачу.
- Всем машинам, говорит "Фонарь", огонь только при визуальном подтверждении.
Гектор и Брел подтвердили получение приказа, их голоса почти утонули в растущем хаосе звуков вокруг неё.
- Куда эти ублюдки подевались? - проговорил Лахлан. Он прижимался лицом к резиновому кольцу окуляра прицела главного орудия "Палача".
- Вижу одного, - раздался ещё один крик. Это был Удо с правого спонсона. Она взглянула на ауспик и увидела справа угловатый красный сигнал, эхом отразившийся от металла и тепла. Цель.
"Острый глаз, крысёныш", - подумала она.
- Поворот, вправо, вправо, вправо. Цель, с правого борта, восемьдесят градусов сужающаяся, атака при визуальном опознавании.
Тон двигателя изменился, и башня начала поворачиваться.
- Попался! - прокричал Удо.
- Визуальное подтверждение противника, - сказала Тахира. Но сигнальная лампочка выстрела орудия правого спонсона уже горела жёлтым светом на панели управления. Она открыла рот, чтобы закричать.
- Стреляю.
- Удо! Подтверди, мать твою!
Эхо энергетического разряда прокатилось по отсеку.
- Попадание! - завопил Удо.
Тахира прильнула глазами к одному из перископов. Она едва различала хоть что-то в пределах десяти метров. Охряные облака клубились перед глазами, как ил во взмученной воде. Она включила инфракрасное видение, и мир превратился в серую дымку. Жар лазерного выстрела был бледнеющей линией в тумане.
- "Фонарь", говорит "Свет Смерти", - врезался ей в уши голос Гектора, - у меня прямо по курсу вспышка лазера. Почти попала в нас. Что происходит?
- Удо! - рявкнула Тахира.
- Это были они, я видел, - отозвался Удо. Она почти видела, как он несогласно мотает головой, словно дружественный огонь был ещё одной ошибкой, которую можно понять.
- Заткнись, - прорычала Тахира. Сигналы скакали по ауспику, меняясь с красного на жёлтый, перекрываясь и противореча друг другу. Это было похоже на попытку драться с кем-то, ориентируясь на звук, стоя под проливным дождём. Враг был там, они были правы…
Красный свет залил ауспик. "Фонарь" покачнулся. Белый свет хлынул из окуляров её перископов. Лахлан матерился. Она взглянула на него. Он руками зажимал глаза. Генжи и Макис кричали. Ауспик очистился. Она вытаращила глаза.
Зелёная метка "Света смерти" исчезла. Белое пятно жара вращалось на том месте, где он был. "Фонарь" продолжал ехать вперёд, его башня была повёрнута в сторону последней позиции Гектора. Её пальцы соскользнули при попытке щёлкнуть тумблером связи.
- "Свет смерти", говорит "Фонарь", - начала она.
- Его больше нет, - прокричал Лахлан. Тахира не хотела смотреть на него. Она всё слышала в его голосе.
- "Свет смерти", отвечайте".
- Его больше нет.
Её внезапно продрал мороз по коже. Звуки, казалось, стали громче и отдалились.
- Цель. Стреляю, - раздался голос Генжи.
- Погоди, - сказала Тахира, но слово затерялось в шуме выстрела орудия левого спонсона.
От яркого света, затопившего туман снаружи, Акил закрыл глаза. Рашне вопил по воксу. Мир наполнился вибрацией и внезапным шумом. На секунду, когда приближающийся танк исчез в огненном шаре, он подумал, что это были они - что это их подбили, и что он пойман в своём последнем миге прозрения.
Потом свет стал красным, и чёрный дым пополз по горящему туману.
Больше звука и света, зубодробильная вибрация катилась через него, он продолжал зажимать окуляры, а Рашне всё вопил и вопил.
- Стоп, - спокойно сказал Брел. Остальные члены экипажа молчали, но он почувствовал затихание двигателя, и лишь шум помех заполнял отсек. Джаллиника смотрела на него в ожидании указания цели, достойной того, чтобы пытаться её рассмотреть. Они оба знали, что если она будет постоянно смотреть в прицел, то начнёт стрелять по призракам или по своим.
"Старые методы и старые трюки, - подумал Брел. - Вот мы и снова здесь. Дома, словно и не уходили".
Сражение началось так, как обычно они и начинались, с рёвом смерти, а потом всё скатилось в анархию. Он ощутил, как покачнулась "Тишина" в момент гибели "Света смерти", и слышал вызовы Тахиры. Машина Тахиры понятия не имела, что происходит, но они всё ещё двигались и палили во всех направлениях по врагу, чья численность и характер не были установлены. Всё, что у них было - отметки на экранах ауспика и неясные силуэты снаружи. Возможно, они прикончат ещё кого-то, но находиться рядом с ними было опасно.
Брел рассматривал монитор ауспика. На счету "Фонаря" было одно убийство, противник ответным огнём уничтожил "Свет смерти". Это означало, что где-то снаружи была ещё минимум одна машина противника, плюс потерявшаяся машина разведки. Противник был хорош. Они, должно быть, рассыпали строй, как только были готовы атаковать, и они использовали туман и помехи ауспика, чтобы прятаться.
"Или они глушили наши сканеры и средства связи, - подумал он. - Снижая полезность и тех и других до неприемлемого уровня. В самом деле, круто".
- Джал, - вызвал он по внутренней вокс-сети. - Численность элитного подразделения охотников в таких условиях?
- Три, - она пожала плечами, - не больше четырёх.
- Два?
Она рассмеялась.
- Только если нет другого выбора.
Брел кивнул и сделал глубокий вдох.
- Ага. Я бы напрягся, если бы ты согласилась.
Он подумал ещё мгновенье и отдал приказ.
- Выключить двигатель. Главное орудие держать готовым к бою. Оставить питание для связи, воздуха, прицелов и ауспика, но выключить транспондер.
Это был момент, вызывавший наибольшие сомнения. Транспондер посылал постоянный сигнал, сообщавший другим дружественным подразделениям, находившимся на той же частоте, их текущую позицию и то, что они не являются объектом для атаки. Без него "Тишина" будет отражаться на экранах ауспиков дружественных подразделений как неопознанный объект, и в битве как эта, они станут мишенью для всех.
- Сейчас, - сказал Брел, и секундой позже "Тишина" превратилась в бездвижную глыбу остывающей брони.
- Попадание, - послышался голос Генжи. Тахира встряхнула головой, пытаясь уловить текущую обстановку.
- Уничтожение подтверждаю, - сказал Лахлан, - вижу пламя.
Тахира прижалась к окулярам перископа. Пламя пожирало туман, распространяясь по нему злобным красным свечением, словно горел сам воздух. Она сморгнула влагу с глаз. Туман стал менее густым, и она увидела машину противника. Она не видела первую цель отчетливо, никто из них не видел, даже Лахлан, когда нажимал гашетку. Корпус подбитого танка был низким со скошенной лобовой бронёй, с бортов выступали орудийные башни. Одно бортовое орудие было уничтожено, на его месте был почерневший обрубок. Башня формой купола напоминала карбункул, из которого торчал ребристый ствол конверсионного излучателя. С передней броневой плиты ухмылялся череп из чёрного кованого железа. Она знала этот класс машины и узнала эмблему с тысяч пиктов, сделанных летописцами во время завоевательного похода Империума.
"Класс "Хищник", - подумала она. - Легион Железных Воинов".
И он не был уничтожен. Едва поврежден.
- О, теперь понятно, - прошептала она.
- Что? - спросил Лахлан.
"Хищник" двигался, направляясь к ним, наводя орудие прямо на неё.
- Уничтожение не подтверждено! - завопила Тахира. - Убей его, Лах! Убей сейчас же!
- Вижу его, - ответил Лахлан, как только башня повернулась. Он был неподвижен, держа палец на спусковом крючке.
- Небеса Терры, - выдохнул он.
- Огонь! - закричала Тахира. "Хищник" замедлялся, жерло его главного орудия смотрело на неё, как сама смерть.
- Я…
- Сейчас! - заорала она.
Лахлан нажал курок, и плазменный уничтожитель взревел. Выстрел поразил "Хищника" под башню и снёс её, расплавленный металл брызгами полетел в стороны. Уничтожитель продолжал стрелять, изливая плазму в цель, разрушая её с яростью самого солнца.
Сигналы о перегреве вспыхнули вокруг Тахиры, внутренности "Фонаря" внезапно окрасились красным. Он вытянулась и скинула руку Лахлана с гашетки. Башня наполнилась газом.
Вэйл отчаянно ругался, сражаясь с рычагом охлаждающей установки, находившимся на задней стенке его ямы под главным орудием. Он дёрнул его вниз, и Тахира услышала, как загудели от внезапной нагрузки охладительные контуры. Секунду спустя красные лампочки сменились жёлтыми.