Конечно! По средам были его смены в фитнес-центре, а у советского человека, даже разбуженного среди ночи, от зубов будет отскакивать его рабочий график. Все та же совковость двигала и его последующими действиями. Как он узнал позже, ему следовало играть умирающего лебедя и стонать так, чтобы даже у самого толстокожего свидетеля на глазах навернулись слезы.
Рядом положили носилки.
- Аккуратно перекатываемся! - нагнулся над ним парамедик.
- Зачем?
- Поедем в больничку!
"Какая, к черту, больница?! - пронеслось в голове. - Я опаздываю на смену!"
Денис попробовал подняться. Нога, по которой пришелся удар бампером, побаливала, но наступать на нее было можно.
- Я в больницу не поеду! Где там у вас нужно расписаться?
В фитнес-центр он приехал, уже сильно хромая. Коллегам-соотечественникам он вкратце пояснил причину своей хромоты.
- Ты что, идиот?! - возмутился самый старший из них. - Тебе сейчас надо было лежать в больнице и жаловаться на все на свете!
И Денис выслушал длинную лекцию о том, что многие в этой стране только и мечтают о том, что случилось с ним.
- При правильно поставленном деле из этого происшествия можно выжать приличные деньги, а если повезет, то и пожизненную пенсию!
- Каким образом?
- А таким! Заявишь, что из-за психологической травмы у тебя теперь постоянно болит голова и разладилась половая жизнь! Иди, докажи обратное!
Лекцию о правильной постановке дела прервал шум за дальним массажным столом. Там заканчивал работу еще один представитель дешевой массажной силы из бывшего Союза. Знаменит он был тем, что не мог себе отказать в стопочке-другой на "ход руки", как он любил говаривать. Похоже, в этот день он принял лишнего, отчего руки его ходили особенно энергично. Его собратья по разминанию буржуйских тел сначала с интересом, а затем с тревогой наблюдали за происходящим. Закончив работу, любитель стопочек бодро вытирал массажное масло со спины клиента. Высунув от усердия язык, он лихо орудовал влажным полотенцем.
Лежавший на столе респектабельный толстосум выглядел скорее жалким, чем уважаемым. С глазами висящего над пропастью альпиниста он судорожно хватался за кромку массажного стола и пытался что-то сказать. Мощные обжимы не давали его легким расправиться, а потому издаваемые звуки напоминали довольное покрякивание. Буржуйское тело послушно елозило вслед за сильными руками массажиста. Все еще покрытая массажным маслом грудь, словно по льду, каталась по поверхности стола. Упоенный своей работой золотых тел мастер не замечал, что вверенное ему тело находится в опасной близости от края стола. Какое-то мгновенье усердный трудяга еще работал полотенцем, пока не сообразил, что вытирает пустой стол. Распрямившись, он недоуменным взглядом обвел зал, не понимая, каким образом белые телеса местного богатея выскользнули прямо из рук. Откуда-то снизу донесся отборный английский мат. Перегнувшись через стол, горе-массажист обнаружил на полу свою пропажу и участливо поинтересовался:
- Чего потерял?
Босс массажного зала долго не мог успокоить хохочущий персонал. Денис даже позабыл о своих неприятностях и веселился вместе со всеми.
- В общем, отправляйся домой! - хриплым от смеха голосом напутствовал его знаток пожизненных пенсий. - Или тебя подвезти?
- Да нет, спасибо. Сам доберусь!
То ли все знающий советчик накаркал, то ли посттравматический шок прошел, но по дороге домой у Дениса действительно начала болеть голова. К вечеру отекла нога, и на нее уже было страшно смотреть. Так что в адвокатской конторе ничего придумывать не пришлось. Травма была налицо.
- Мы не берем за свои услуги ни цента! - обрадовал их адвокат, - до тех пор, пока не выиграем ваше дело. Но коль скоро дело выиграно, мы забираем треть от высуженных денег.
- А если проиграете?
- Тогда мирно расходимся! Никто никому ничего не должен. Ну, так кто вас, голубчик, наградил такой ногой?
По мере рассказа глаза адвоката загорались, и он в предвкушении потирал руки:
- А водитель вину признал?
- Водителя сначала и найти-то не могли! Потом привели какую-то мулатку, которая все это время бегала и искала свидетелей.
- Мулатку? - переспросил адвокат.
Пыл его быстро улетучился.
- К сожалению, я вам вряд ли смогу помочь. Слишком много дел, знаете ли. Попробуйте другую контору.
Но и в других конторах все, словно сговорившись, дружно отказывались от ведения процесса, как только узнавали, что за рулем была темнокожая.
- Сходите к Арону! - посоветовал Тимоха. - Он только что окончил институт и берется за все дела. Правда и гарантии никакой. Но на безрыбье, как говорится, и рак - рыба.
- Правила игры такие, - проинструктировал Арон. - Чем дольше ты будешь лечиться, тем большую компенсацию за боль и страдания я смогу тебе высудить у страховой компании водителя.
И Денис стал ходить по врачам, как на работу. Несмотря на интенсивность лечения, нога заживала медленно, а воспалительная жидкость в колене никак не хотела рассасываться. Но все когда-то проходит, перестал хромать и он.
- Теперь не отвертишься! - взялась за него жена. - Вперед, по магазинам! Начинаем приводить тебя в божеский вид!
Ее Диня должен был соответствовать, и на костюмы с галстуками она денег не жалела. Ника надеялась, что их семейный бюджет скоро пополнится жирным чеком от страховой компании мулатки, и за растрату сильно не переживала. Но вместо денег, как гром среди ясного неба, пришла повестка в суд.
- Другая сторона нашла свидетеля, который утверждает, что обвиняемая ехала на зеленый свет, - объяснил Арон.
По дороге в суд Ника увещевала мужа:
- Давай договоримся, что если ничего не выйдет, то мы не будем расстраиваться. На сегодня позабудь о джипе.
Да, они уже мечтали о маленьком джипе с открытым верхом, в котором было бы так удобно возить Волчу. И денег, что планировал высудить адвокат, как раз хватало.
"Ну а как же жить без мечты?" - спросил себя Денис, а вслух согласился: - Да, конечно. Иногда шальные деньги выходят боком своим удачливым хозяевам.
В зале суда Нику отправили в самый конец, к родственникам участников судебных разбирательств и любителям поглазеть на чужие дрязги. Со своего места она не видела, как сник Арон, когда увидел, что вошедший судья негр.
Ника вполуха слушала чужие дела, которые разбирались, как на конвейере, и терпеливо ждала, когда вызовут ее Диню. И вот наконец прозвучала их фамилия. На место обвиняемой прошествовала расфуфыренная девица и с независимым видом уселась возле своего адвоката.
Первым выступал свидетель.
- Я вышел на перекур и видел все, с начала и до конца, - бодро начал низкорослый негр средних лет. - Горел красный свет, и пострадавший сам шагнул под машину.
Тут Арон заметно оживился:
- Вы соблюдаете правила больницы и курите только в специально отведенном месте?
- Да, конечно!
- И где же находится это место? - адвокат подошел к диаграмме происшествия.
Вокруг больницы там и сям были разбросаны застекленные автобусные остановки, где любители табака могли с удовольствием травить друг друга. Ближайший курительный колпак, на который указал свидетель, стоял за углом главного корпуса, из-за которого при всем желании нельзя было увидеть перекресток.
- И как же вы смогли разглядеть светофор?
- Ну, я видел, что машины ехали, - промямлил свидетель. - Ну а раз ехали, стало быть, им был зеленый.
- Так вы видели сигнал светофора или нет?
- Я же сказал! Машины ехали!
- Мне нужен простой ответ: да или нет.
"Плакали мои денежки!" - грустно подумал свидетель и виновато зыркнул в сторону защиты, неопределенно пожимая плечами.
Так и не дождавшись ответа, судья вызвал обвиняемую.
- Я ехала на зеленый свет! - бросилась она с места в карьер. - А этот придурок с непроизносимой фамилией прыгнул прямо мне под колеса.
Судья с интересом разглядывал подсудимую. Облаченная в шикарное дизайнерское платье, она стояла рядом с защитником и не давала ему вставить слова. Когда ей были показаны фотографии травм потерпевшего, она театрально хмыкнула:
- А какие ко мне-то могут быть претензии? Сам виноват! Меньше ворон считать надо!
"Как ты, смазливая скотина, посмела сделать моему Дине больно? - беззвучно шептала Ника. - А теперь еще и стоять здесь, как на подиуме для показа мод?!" - клокотала в ней нарастающая ярость.
Темнокожая красотка откровенно любовалась собой. Мужчины в зале не сводили с нее глаз. Она с упоением купалась в их недвусмысленных взглядах.
"Неужели кто-то думает, что суд признает обоснованными притязания этого тупого иностранца?!" - всем своим видом говорила она.
Зал был побежден, и она потеряла к нему интерес. Вернувшись на место, обвиняемая выдвинула из-за стола стул намного дальше, чем нужно, и уселась со скучающим видом. Теперь стол не скрывал ее ног от высоко сидевшего судьи. Как бы невзначай она так умело одернула платье, что еще больше обнажила свои точеные бедра. Защитник покосился на поднятый до грани приличия подол и слабо улыбнулся. Его клиентка поняла это как одобрение и в довершение всего закинула ногу за ногу. Эта выходка не осталась без внимания судьи. Его взгляд медленно скользил по вызывающе обнаженному бедру. В отличие от вершителя правосудия, зал не мог насладиться этим зрелищем. Защитник мулатки, как нарочно, тоже выдвинулся из-за стола и закрыл собой самое интересное.
"А я бы не отказался потешиться эротическим танцем этих бедер на моих коленях!" - подумал судья, позабыв о слушании.
Никто на свете не знал о его излюбленном времяпрепровождении. Он был отличным конспиратором. Ссылаясь на дела, он оставлял дома жену с детьми и отправлялся в один из стриптиз-баров на одноименной с городом улице. Прошедшие выходные не были исключением. Поздним вечером он подъехал к знакомой стоянке. Перед тем, как выйти из машины, он привычно наклеил усы и надел кустистый парик с черными завитушками "а-ля семидесятые". Родной бар встретил полумраком и привычной пустотой. Сердце его учащенно забилось в предвкушении любимого развлечения. Он с легкой самоиронией вспомнил свое первое появление в этом злачном месте.
"А туда ли я попал?" - подумал он тогда, обводя взглядом мрачное заведение.
Полупустое помещение с рассевшимися поодиночке посетителями совсем не походило на ожидаемое великолепие мужского рая. Его воображение рисовало яркий, гламурный зал, до отказа набитый разудалыми подвыпившими парнями. Выкрики и одобрительный свист должны были взрывать атмосферу ночного клуба после каждого эффектного трюка полуголых девиц, вьющихся вокруг отполированного телами шеста. Все эти картины, почерпнутые из многочисленных фильмов, не шли ни в какое сравнение с тем, что он увидел. Шест был, спору нет. Даже не один, а целых два, и были они расположены по краям подиума, что тянулся узкой дорожкой вдоль стойки бара. Полуголые девицы тоже присутствовали. Они скучно, как карусельные лошадки, вышагивали перед редкими посетителями. Дойдя до конца дорожки-подиума, они брались за шест, но только для того, чтобы развернуться и с такой же кислой миной отправиться в обратный путь.
Разочарованный такой безрадостной картиной, судья направился к выходу.
- Уже уходишь, красавчик? - вдруг проворковал бархатный голосок.
Он почувствовал спиной жар чьего-то тела. Пухлая ладошка нежно коснулась его рыхлого брюшка. Он обернулся. Ему обворожительно улыбалась милая толстушка. Ее молочно-белое тело светилось в темноте и влекло своей полуприкрытой наготой. Непреодолимое желание овладеть белой женщиной взяло верх над разочарованием. Он позволил ей отвести себя к бару, где они уселись поодаль от других посетителей. После третьей бутылки пива он наконец оценил практичность окружающей обстановки. Он бы чувствовал себя крайне неуютно, если бы рядом кто-то сидел и видел, как девушка невзначай положила руку ему на колено и принялась что-то жарко шептать в самое ухо. Разбуженный в нем самец уже не вникал в болтовню толстушки, но, очевидно, рассказ требовал того, чтобы ее рука поднималась все выше и выше…
Перемещения на подиуме выдернули судью из приятных воспоминаний. Он неохотно оторвался от голых коленок обвиняемой. К сожалению, перед ним была не соблазнительная стриптизерша, а давал показания невзрачный потерпевший.
- Я переходить улицу на зеленый свет! - уверял суд молодой человек.
От волнения и творящейся несправедливости его акцент был особенно заметен. Он так перевирал слова, что под конец его объяснения превратились в полную кашу.
- Да вы посмотрите! - вскочила обвиняемая. - Он же двух слов связать не сможет! Он наверняка и надпись "не переходить" прочитать не смог!
- Успокойте свою клиентку, - мягко обратился судья к защитнику мулатки.
Та ухмыльнулась и села на место.
"Что они тут судят-рядят? - думала она. - Во всем виноват тот идиот, что ехал передо мной и не захотел проезжать на желтый. Вот мне и пришлось проскакивать вдоль тротуара. Кто же мог знать, что под колеса бросится этот безграмотный придурок?"
Она наблюдала за жалкими потугами пострадавшего и его адвоката, и чувство собственной непогрешимости окончательно укрепилось в ней.
"Может, уже и был красный, - внутренне соглашалась она, - но кому веры больше? Уж точно не этим иммигрантишкам, из-за которых уже по улице нельзя спокойно проехать!"
Она продолжала ловить на себе восхищенные взгляды из зала, пока не заметила среди них сверлящий взгляд какой-то замухрышки. Худой заморыш смотрел на нее глазами опытной, видавшей виды женщины и что-то бубнил себе под нос. Мулатке показалось, что девушка как-то неестественно широко зевнула, и в этот момент ярко-зеленая пелена заслонила от нее зал. Перед глазами замелькали зеленые всполохи, которые плавно превратились в кроваво-красное марево.
"Совсем как светофор!" - она нервно тряхнула головой.
Когда красная пелена рассеялась, кресло худышки зияло пугающей пустотой…
На следующий день мулатка ехала домой и с удовольствием вспоминала растерянное лицо пострадавшего во время чтения приговора суда.
- После дискредитации показаний свидетеля остались только слово пострадавшего против слова обвиняемой, - монотонно читал судья. - Этого недостаточно для вынесения обвинительного приговора. Обвиняемая в наезде оправдана!
Снова и снова проигрывая в голове свой триумф, она, как обычно, ускорилась, чтобы проскочить знакомый перекресток на желтый свет. Но на этот раз, по странному стечению обстоятельств, не глупый иммигрант с заплечной сумкой, а ярко-зеленая помойная машина встретилась на ее пути.
Увидев желтый сигнал светофора, водитель грузовика снял ногу с тормоза и приготовился к движению. Автоматическая коробка передач чуть-чуть подтянула помойную машину вперед. Этой малости хватило, чтобы поймать на бампер несущуюся наперерез легковушку.
Удушающий запах расплескавшихся помоев ударил шоколадной красотке в нос. Все ее тело обволокло липкое тягучее зловоние. Скрежещущий и коробящийся металл сковал ее, словно рыцарские доспехи. Последнее, что она видела, была выстрелившая из руля подушка безопасности. Летящий в лицо белый пузырь вдруг стал истончаться и менять цвет, превращаясь в огромный грязный шар, с краев которого стекала вонючая жижа. Когда поверхность пузыря освободилась от зловонной мути, в нем отразилось удивительно голубое небо. По верху прозрачной сферы дугой выгнулся деревянный мост. На нем толпились люди в старинных одеждах и с ужасом смотрели вниз. За их спинами возвышался мрачный замок и давил своей массой на обездвиженную мулатку. Она чувствовала, как погружается в вязкую безысходность. Тень от замка упала на пузырь, и необычная картина средневековой толпы исчезла. Теперь стало видно, что внутри тонкой сферы кто-то находится. Оттуда на нее смотрело до боли знакомое лицо. Совсем недавно она уже натыкалась на этот колючий взгляд, но где, вспомнить ей было уже не суждено. По неизвестным причинам подушка безопасности не выполнила своего предназначения. На полпути она неожиданно лопнула. Ее громкий хлопок разнес по окрестностям весть о расплате за посягательство на семью викканской воительницы…
Несмотря на неудачный исход судебного разбирательства, несчастья как-то вдруг отступили.
- За черной полосой всегда следует светлая! - жизнеутверждающе заявил Денис. - А как же иначе?!
- Да, любимый! - кротко соглашалась Ника.
Она не разубеждала мужа, хотя полагала, что те, кто пытается выжить их из этой страны, уже поняли, что связываться с ними стало небезопасно.
Час тридцать девятый
На улице было не по-зимнему тепло. В боксе становилось жарко, и дежуривший сегодня Томас разрешил приоткрыть окно. В комнату ворвались звуки ночного города, и на душе у Дениса стало совсем муторно.
"Где-то кипит жизнь! - слышал он веселый смех на улице. - И никому нет дела до нашей беды".
Он вспомнил, как вот так же, смеясь на весь ночной Балтимор, они с друзьями ходили ряжеными в День Всех Святых. Ника с Лелей долго готовились к маскараду. Они целыми вечерами обсуждали свои будущие костюмы и жили в предвкушении праздника. В прошлом году они уже выиграли один из конкурсов костюмов в русском ресторане, где их стол был признан самым живописным. В этом году девчонки тоже не хотели ударить в грязь лицом, и каждый день делились новыми идеями. Как-то Лелин бойфренд шутливо предложил Нике:
- А почему бы тебе в этом году не быть маленькой ведьмой Сабриной? Это сейчас очень популярный сериал, да и похожа ты на нее.
- Точно-точно! - поддержала его Леля. - Пойдем колядовать к Мойше! Припугнешь его, что если будет парковать свой драндулет под нашими окнами, то превратишь его в жабу. Вот смеху-то будет!
А Сабрина из Ники в тот год действительно получилась отменная, и вся компания веселилась от души. На маскараде самая красивая ведьма летала как на крыльях и была на седьмом небе от счастья. Глядя на нее, сердце Дениса пело. Он не сомневался, что если бы в тот вечер у Ники была метла, то она непременно взмыла бы под облака…
"Ничего! У нас еще будут такие же счастливые вечеринки. Обязательно будут! - пообещал он своей спящей красавице. - Ты только просыпайся поскорее. Пожалуйста!"
Сквозь открытое окно вместе с уличным смехом в бокс проник нарастающий шум пропеллеров. Из ночного неба материализовался вертолет с красным крестом на борту. Сделав круг, он завис над соседним корпусом. По углам плоской крыши включились прожектора и осветили посадочную площадку. В боксе стало светло как днем. Мощная струя воздуха распахнула окно, и в бокс ворвался резкий запах отработанного керосина.