Добравшись до ученического дома, Лена облегченно улыбнулась - денек выдался еще тот. Слава Богу, теперь можно и отдохнуть. Однако отдохнуть ей не удалось - поднимаясь в свои апартаменты на третьем этаже, девушка заметила сидящую на подоконнике лестничной площадки тихо всхлипывающую Навиэль. В ее плаче было столько отчаяния и безнадежности, что Лена вздрогнула. Что-нибудь случилось? Кто-то ее обидел? Но кто мог? Принцесса! Что-то во всем этом было сильно не так.
- Пошли ко мне, - негромко сказала она, остановившись рядом. - Поговорить надо.
- Поиздеваться хочешь?.. - подняла заплаканные глаза Навиэль. - Ну издевайся, защитить меня некому…
- Дура! - в сердцах бросила Лена. - Идем.
Она резко повернулась и двинулась дальше, краем глаза заметив, что эльфийка покорно встала и обреченно поплелась следом. Однако спокойно дойти до Лениных покоев им не удалось - в холле сидели в креслах Дарис де Корвель, Орсер и-Тайр и Тарлия и-Норт. Аристократы что-то бурно обсуждали, прихлебывая вино прямо из бутылок, хотя в шкафу напротив Лена заметила достаточно бокалов. Ученикам первого года отдали весь третий этаж огромного дома. Каждому выделили апартаменты из трех комнат, помимо того было немало общих помещений - от столовой до того же холла. Они чаще всего пустовали. Но не сегодня.
- О, а вот и наша эльфя! - заметил принцессу Орсер, поворачиваясь к Дарису. - Говорил же: никуда она не денется!
- Иди сюда, темное отродье! - пьяно рыгнул тот. - Сюда, тварь - тебе мартаанский аристократ говорит! Сейчас я тебе покажу, что почем!
Навиэль съежилась и вжалась в стену, в ее лазах дрожали готовые сорваться слезы.
- Оставьте девочку в покое! - глухо сказала Лена, ощущая, как внутри нее начинает ворочаться зверь.
- А ты пошла отсюда, шваль! - рявкнул маркиз. - Понапринимали в Академию всяких безродных!
- Это вы мне?.. - оскалилась девушка. - Вы хорошо подумали?
- Не трогай ее, Дарис, - обеспокоился Орсер. - Она же берсерк!
- Да плевать я хотел! - вскочил на ноги тот. - Прочь пошла, шлюха!
- Вот как? - зловеще усмехнулась Лена, позволяя зверю на короткое время взять верх.
Она прыгнула вперед и нанесла маркизу несколько не слишком сильных ударов по корпусу, от чего тот сразу протрезвел и взвыл дурным голосом. Последним штрихом стал резкий хлопок ладонью по лбу. Дарис закатил глаза и рухнул на пол без сознания.
- Если я еще раз услышу от кого-то из вас что-нибудь в этом духе, то буду убивать, - холодно предупредила Лена, скрестив руки на груди. - Вам все ясно?
- Простите его, уважаемая… - встала Тарлия. - Он слишком пьян.
- Протрезвеет, передайте ему мои слова.
- Передам. Но и вы не правы, защищая эту тварь…
Тарлия кивнула на эльфийку и добавила:
- Вы же сами ее несколько дней назад осадили!
- Осадить - это одно, а издеваться - совсем иное! - гневно бросила Лена.
- Так она тут строила из себя Кратх знает что, а на деле - незаконнорожденная! - не выдержал Орсер. - И никакая не принцесса! Ни к одному Дому не принадлежит! Да еще и отродье темных!
- Это как?
- Мать ее пленной темной эльфийкой была, - пояснила Тарлия. - Я сегодня точно узнала, в учебной части документы ее случайно прочла. Потому ее сюда и послали учиться, эльфийские Академии побрезговали иметь дело с полукровкой.
- И что с того? - нахмурилась Лена.
- А то, что темное отродье должно знать свое место! - глаза Орсера сверкали гневом. - Вот мы и…
Он смутился и покраснел, поняв, что проговорился.
- Решили затащить эльфийку в постель, раз за нее некому заступиться? - дошло до Лены. - А она, видишь ли, осмелилась отказать?
Орсер еще сильнее покраснел, но упрямо набычился и буркнул:
- А если и так, то что? Темное отродье должно за счастье почитать…
- Какие же вы подонки, господа… - гадливо скривилась девушка. - А еще аристократы… Значит, так. Эльфийка - под моей защитой. И если кто-нибудь осмелится обидеть ее, то будет иметь дело со мной.
- Зря вы так, - презрительно поджала губи Тарлия. - Не стоит самой создавать себе врагов на ровном месте. Эта лжепринцесса того не стоит.
- Я вас предупредила, - холодно сказала Лена. - Да и не только о Навиэль речь. Попробуете поиздеваться над кем-нибудь другим, вам не поздоровится. Одного не пойму - зачем так вести себя? Неужели до вас не доходит, что издеваться над беззащитным - подло и бесчестно?
- Это право сильного! - надменно выпятил челюсть Орсер.
- Нет, это право скота, не имеющего чести! - брезгливо выплюнула землянка. - И вы, как вижу, именно таковы. Поэтому говорить нам больше не о чем. Я все сказала. Идем, Навиэль!
Она двинулась к своим апартаментам. Лене было противно, будто съела что-то испорченное - не сталкивалась еще вот так, лицом к лицу, со считающими себя вправе издеваться над другими. Аристократы угрюмо смотрели ей вслед, очень многообещающе смотрели, но девушку это мало беспокоило - вряд ли такие ничтожества способны на что-либо, кроме мелкой подлости. Отдать им в руки беззащитное существо она никак не могла, иначе была бы ничуть не лучше них.
Добравшись до своей гостиной, Лена облегченно выдохнула и тут же сбросила с себя воняющую потом мантию, оставшись обнаженной - дома она по земной привычке ходила в легком халате, но все халаты Нава, как назло, отнесла в прачечную на другом конце города. И вернется только утром, решила дожидаться там, пока все высохнет. Лена долго отговаривала упрямую служанку, но та стояла на своем, утверждая, что в "энтой столице одно ворье", и никому нельзя доверять. В конце концов девушка махнула рукой - пусть делает, что ей хочется.
Устало опустившись в кресло, Лена подняла глаза на застывшую у двери Навиэль и сама ошарашенно замерла - эльфийка смотрела на нее с откровенным ужасом, что-то тихо шептала и дрожала всем телом. По ее лицу стекали слезы, уши встали почти горизонтально.
- Не надо… - с отчаянием в голосе простонала Навиэль, опускаясь на колени. - Не надо, прошу вас…
- Чего не надо?! - Лена растерянно хлопала глазами.
- Но вы же разделись…
- Тьфу ты! - покраснела девушка, поняв, о чем подумала эльфийка. - Подожди, я скоро.
Она ушла в ванную, быстро ополоснулась и надела чистую мантию. Раз Навиэль так воспринимает наготу, то лучше не показываться перед ней без одежды. И ее поведение говорит о многом. Видимо, немало бед в жизни испытать довелось, что, впрочем, вовсе неудивительно, особенно, если она - незаконнорожденная. В эльфийской среде, судя по данным, собранным наномодулями, к этому относятся очень серьезно. Понятно теперь, почему Навиэль ни разу не сказала, к какому Дому принадлежит, что для эльфа почти невозможно.
- Извини, пожалуйста, - сказала Лена, вернувшись в гостиную. - Я просто не подумала, что ты можешь так воспринять.
На лице Навиэль отобразилось невыразимое облегчение.
- Садись, - Лена показала на диван напротив, и эльфийка послушно опустилась туда. - Слушай, ответь мне на один вопрос. Какого Кратха ты так себя вела? Вижу же, что ты - не надменная сволочь, как эти трое в холле.
- Меня дважды брали с собой в человеческие страны, наши среди людей всегда так… - смутилась Навиэль. - И никто приставать не решался. Вот я и…
Она всхлипнула.
- И зря! - укоризненно покачала головой Лена. - Все наоборот вышло. Пойми - надменных втихомолку ненавидят и презирают все вокруг, стараются отплатить им при первой же возможности.
- Я запомню, - пообещала Навиэль. - Спасибо!
- Ты правда незаконнорожденная?
- Наверное… - уши эльфийки слегка опустились. - Я маму вообще не помню, она умерла, когда я совсем маленькая была. А отец любил меня, баловал. Но он пять лет назад погиб в пограничной стычке, после чего брат его, Друг Леса, моим опекуном по завещанию стал. Я до того и не знала, что папа - принц… Мы далеко, на отшибе, в лесу жили… Ну почему меня там не оставили?.. Там так хорошо, все друг другу помогали, как родные были… Зачем меня в столицу забрали?..
Она снова начала всхлипывать. Сквозь слезы прорывались слова:
- В этом дядином дворце… Как они надо мной издевались… Мамочка… Да что же я им всем такого сделала-то?.. За что?.. Ни один Дом своей не признал, официально объявили незаконнорожденной… Да еще и темным отродьем… Дядя от опекунства по завещанию отказаться не мог, нарушение древних обычаев Друг Леса себе позволить не может - зато отдал одной из своих любовниц… Воспитательницей ее назвал… Будь она проклята вовеки веков, эта Алаэль!
Немного успокоившись, Навиэль продолжила свой рассказ ровным, мертвым каким-то голосом:
- Не буду говорить, что она заставляла делать, как измывалась, как своего добивалась. И называла это воспитанием. Мне пятнадцать только было, когда ее дружки меня толпой изнасиловали… Прямо в ее покоях, на ее глазах! Дяде пожаловалась, так он меня в темницу на месяц посадил в наказание за "клевету на добропорядочных эльфов"… А когда вышла, Алаэль с подругами в отместку избили до бесчувствия, а потом оттащили в казарму стражи, отдав стражникам "темное отродье" на потеху. Выжила чудом - офицеры заинтересовались, а что там такое в казарме происходит, из-за чего шум. Так меня же потом виновной и объявили - это я развратная гадина, не ценящая доброты… Глубокомысленно рассуждали, что вот она - темная кровь… Что иного от меня и ждать нельзя…
В глазах эльфийки стояли такое отчаяние, такая боль, что Лене стало не по себе. Она и представить не могла, что у кого-то может оказаться настолько страшная жизнь - на Земле это было в принципе невозможно. Девушка не выдержала, пересела к Навиэль и обняла ее - та вздрогнула и съежилась.
- Не бойся, - негромко сказала Лена. - Не надо. Я не я буду, но больше тебя никто не обидит. Слышишь?
- Да… Спасибо…
- Только не веди себя, как сволочь.
- Не буду… - тихонько пообещала Навиэль.
- А как ты здесь оказалась?
- Год назад на меня придворный маг внимание обратил и сказал дяде, что у меня немалый дар к магии, - неохотно ответила эльфийка. - Только те трое в холле правы - ни одна наша Академия не согласилась взяться за обучение "темного отродья"… Тогда дядя сюда и отправил. И настоятельно посоветовал…
- Что?
- Не возвращаться, - тяжело вздохнула Навиэль.
- А тебе самой-то хочется туда возвращаться? - недоверчиво спросила Лена.
- Нет… - прошелестела эльфийка. - Только я здесь никого и ничего не знаю. А тут еще и эти трое выведали, что у меня мать темная… Теперь жизни не дадут.
- Пусть только попробуют! - хищно усмехнулась землянка. - Ты под моей защитой. Не бойся строить жизнь заново, искать себе новое дело и новых друзей. Мой отец всегда учил меня одному: стать нужной.
- Если бы я еще знала, как…
- Давай для начала попробуем подружиться, - Лена погладила Навиэль по спутанным золотистым волосам.
- Давай… - растерялась та. - Но я не помню, что такое друзья…
- Ничего страшного, все поправимо. Не бойся доверять тем, кто к тебе хорошо относится. Понимаю, это не так просто после всего, что ты перенесла. Но иного выхода нет.
- Я попробую… - Навиэль неверяще смотрела на Лену.
- А теперь давай-ка спать. Устала я сегодня страшно.
- Ой, там эти… - вздрогнула эльфийка, с испугом взглянув на дверь.
- Ложись вон в той комнате, она у нас с Навой все равно пустует.
Добравшись до постели, Лена мгновенно провалилась в сон. А Навиэль долго ворочалась и размышляла, вспоминая случившееся. Неужели произошло чудо, и к ней кто-то отнесся по-доброму, несмотря на то, что она - первой! - повела себя как последняя дрянь? Разве так бывает?..
* * *
Наблюдая за стайкой болтающих между собой девушек, бросающих на него лукавые взгляды, Свамбо посмеивался про себя - уж очень активны эти красавицы, и четко знают, чего хотят. За прошедшие дни в его постели успела перебывать половина, наверное, подружек Нухры. Самому кенийцу больше всего пришлась по душе Тилаль - полуэльфийка-полуорчанка. От обеих рас она взяла самое лучшее и выглядела так, что дух захватывало. И, что удивительнее всего, никакой ревности по отношению друг к другу девушки не проявляли. Странные все-таки в этом селе обычаи. Надо будет обязательно выяснить, таковы они только здесь или везде в Темных странах. Это надо же - родители не только не наказывают дочерей за разврат, но и полностью одобряют их поведение! Где такое видано? Мало того, не имеющую внебрачного ребенка девушку вообще не берут замуж! Считается, что раз она оказалась никому не нужна, то хорошей женой стать не сможет. Да и детей здоровых вряд ли родить способна.
Жили селяне дружно. Каждый занимался своим делом, но всегда приходил на помощь соседу, если эта помощь тому требовалась. Нет, ангелами назвать их Свамбо никак не мог - подметил, что кое-кто скуп, кое-кто любит посплетничать, кое-кто с удовольствием обжуливает ближних и дальних. Но свои неблаговидные качества селяне не выпячивали, наоборот, старались изжить их - местный священник Триединого Бога знал о своих прихожанах все, и мягко намекал каждому на его прегрешения, причем, не обидно намекал. Через разосланные по селу наномодули Свамбо подслушал несколько бесед отца Гремеда с людьми (по привычке, кениец называл людьми всех разумных), и был сильно удивлен - не каждый психоаналитик способен так досконально понять душу пациента. Вот уж воистину - целитель душ! Таким и должен быть настоящий священник.
Позади раздались чьи-то шаги, но землянин не обернулся, и так зная, кто это.
- Доброе утро, Свамбо! - услышал он мягкий голос эльфийского принца.
- Здравствуйте, Даралас! Рад вас видеть. Как спалось?
- Хорошо, - пробурчал тот, бросая смущенный взгляд на вовсю стреляющую в его сторону глазами темную эльфийку с роскошной черной гривой почти до талии. Она что-то возбужденно рассказывала хихикающим подругам. Ясно, перемывают косточки любовникам. Старым и новым. Мужчинам лучше не слышать, о чем они там говорят, а то могут узнать о себе немало нового.
Свамбо незаметно усмехнулся - похоже, принц последовал его совету, и одна из девушек все же удостоилась внимания эльфа. И хорошо, ожил парень немного, а то был похож на привидение, ходил, как в воду опущенный. Ничего удивительного, конечно: перейти на сторону врага, изменить разом всю свою жизнь - такое просто никому не дается. Очень хотелось бы узнать, почему принц так поступил, но тот молчал. Да и сойтись с ним хоть немного ближе оказалось непросто - Свамбо положил на это немало усилий, прежде чем добился своего. Он постоянно отирался возле Дараласа, балагурил, рассказывал смешные истории. Поначалу тот не слушал его, но со временем начал изредка улыбаться в ответ на очередную хохму неутомимого кенийца.
Вчера эльф заговорил со Свамбо, что было немалым достижением. Чтобы не спугнуть его, землянин болтал о пустяках, убеждал, что ничего особо страшного не случилось, ведь он жив, а раз так - все еще впереди. Принц грустно улыбался, с тоской глядя в никуда и даже не пытаясь возражать. Но все же иногда односложно отвечал, но невпопад - явно был полностью погружен в свои невеселые мысли. Свамбо постепенно выискивал чувствительные точки в его душе и давил на них, пытаясь заставить Дараласа открыть глаза и взглянуть на окружающий мир.
К вечеру принц немного оживился, отвечал уже довольно внятно. Тогда кениец и рассказал светлому эльфу, как обижаются на него местные девушки за то, что он не обращает на них внимания. Тот сильно удивился, но ничего не сказал, только сильно покраснел и смутился. Поняв, что надо принимать решительные меры, иначе парень к утру снова впадет в депрессию, Свамбо попросил Нухру, чтобы к Дараласу ночью пришла какая-нибудь ее подруга. Девочка молодец, все поняла с полуслова, и прислала, как теперь стало ясно, темную эльфийку. На другую принц мог и не повестись - вбитое с детства в голову требование сохранения чистоты расы не дало бы. Кениец окинул черноволосую красавицу оценивающим взглядом - на диво хороша, способна привлечь внимание любого мужчины, если его вообще интересуют женщины. Эльф тоже не смог остаться равнодушным. Отлично!
Даралас и в самом деле выглядел куда лучше, чем раньше - смущен, но уже не обдумывает способы самоубийства. Увидев, как он смотрит на любое оружие, только дурак не догадался бы, чего он жаждет. Потому Свамбо и не отходил от принца ни на шаг, что понял - нельзя оставлять парня в одиночестве, не то обязательно учинит что-нибудь над собой. И не только он это понял, отец Гремед тоже - он с явно заметным одобрением следил за действиями кенийца. То и дело мелькал поблизости, задумчиво поглядывая на Дараласа со Свамбо. Вот и сейчас священник стоял неподалеку и удовлетворенно улыбался. Заметил, что эльф выглядит получше.
- Как у вас все странно… - едва слышно сказал Даралас.
- Иначе, чем в Аллиане? - приподнял бровь Свамбо.
- Совсем иначе… - вздохнул эльф. - Девушки ваши хотя бы… У нас, чтобы внимания такой красавицы добиться, я бы несколько лет ухаживать должен был, да и то - кто его знает. Всю душу бы вымотала сперва, наиздевалась всласть, и это несмотря на мое положение, полюбить ведь не способна в принципе. Изредка случалось и по-другому, конечно, но это значило только, что леди с моей помощью хочет чего-то добиться от Друга Леса и платит за это своим телом. А здесь мало того, что сама пришла, так ей еще и ничего от меня, кроме ласки, не нужно было… Да и остальные девушки просто тепла хотят, я же вижу, не слепой.
- Обычаи другие, - улыбнулся кениец. - Всего лишь.
- Не только в обычаях дело, - закусил губу Даралас. - Тут что-то большее. Как-то у вас все по-доброму, что ли?.. Я ведь вчерашний враг, а принимают, как своего, как родного. В какой дом ни зайди - за стол усадят, здоровьем поинтересуются, накормят, напоят, спать уложат. Да и между собой. Помогают друг другу. Вон, как вчера молодым дом всем миром строили…
Вспомнив этот эпизод, Свамбо согласно кивнул - прав эльф, ох как прав. Незадолго до землянина в Пьяную Падь пришел молодой тог-охотник из Ярвага. С какой стати он перебрался в Урх-Даргад, да еще на самую границу с Тарнией, никто не знал. Изат, как звали парня, о своем прошлом не распространялся, а расспрашивать селяне не стали - захочет, сам расскажет. Ему приглянулась местная девушка, наполовину дварфа, наполовину альва, и тог посватался - естественно, у невесты был внебрачный ребенок, кажется, от гнома. Бездетные, как уже говорилось, замуж не выходили. Жила полудварфа у родителей. Сразу после свадьбы селяне собрались и выстроили молодым большой дом, поделились всем необходимым, помогли обустроиться - у охотника ничего не было, кроме нескольких золотых монет, но денег с него никто не взял. Случившееся говорило о многом, однако выводов делать Свамбо пока не решался. Надо сначала посмотреть, как живут в городах - там обычно все иначе, чем в деревнях.
- А у вас разве не помогают? - поинтересовался он.
- У нас?.. - горько усмехнулся Даралас. - Говорят, в дальних селениях тоже помогают, дружно живут, но я сам не видел, не могу судить. Только столицу знаю и дворец отца, хоть и бывал в лесу. А во дворце такой гадючник, что слов нет. Каждый сам за себя, каждый стремится подгадить ближнему. Мне еще повезло, что принц, передо мной только лебезили, поливая соперников грязью. Но это так противно…
- Не могу представить, - честно признался Свамбо.
- Повезло… - поежился эльф. - Я хотел бы жить так, как здесь живут. Пусть просто, зато с душой! Но…